Текст книги "Лиля (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5

Голова не болела, совсем не болела, чувствовала я себя замечательно, настолько замечательно, что даже не хотелось открывать глаза, и я зарылась поглубже в подушку, издав легкий стон. Кто-то сел рядом и его губы прошлись по моей обнаженной спине.

– Алекс, – прошептала я.

– Он самый, – ответили мне и совсем стянули одеяло, присоединяя к губам и руки.

– Нам на работу пора, – улыбнулась я в подушку.

– Работа не волк, ее ноги кормят, – извратил сразу две пословицы мой начальник и коснулся губами нежной кожи под коленкой.

Стало щекотно, и я засмеялась, пытаясь вырваться, но меня не отпустили, вместо этого перевернув на спину. Я открыла глаза и столкнулась с потемневшим взором зеленых глаз. На мгновение в голове вспыхнули воспоминания о проведенной вместе ночи, и сразу стало тепло внизу живота. До Алекса я думала, что знаю, что такое страсть. Сегодня ночью я поняла, что вообще ничего не знаю ни о страсти, ни о чувственности. Тем временем губы Алекса продолжили свое путешествию по моему телу, и я перестала вообще о чем-либо думать, отдаваясь во власть этим губам…

– Ну, вот, принес кофе в постель, – усмехнулся мой начальник, отдышавшись. – Я хотел за тобой поухаживать.

– У тебя есть такая возможность, пока я привожу себя в порядок, – улыбнулась я. – У нас времени совсем не осталось.

– Ерунда, – отмахнулся Алекс. – Я разрешаю тебе опоздать. – и добавил, – и себе тоже. А Егорова беру на себя. Ну, что лежим, госпожа Иванова? Тугие струи ждут вас… О, черт, – он резко встал. – Короче, хватит меня возбуждать. Я пошел варить кофе и не думать о тебе, все.

Он спешно ретировался, не стесняясь своей наготы, я своей еще очень стеснялась, когда эта нагота была не на ложе любви, а шла по квартире, потому натянула его рубашку, брошенную ночью на кресло. Душ, кстати, первым занял наш заведующий, но освободил очень быстро. Он вышел, обернутый полотенцем вокруг бедер. Его атлетическое тело было покрыто бисеринками воды. Не особо задумываясь над своими действиями, провела по его груди пальчиком и облизнула его. Когда подняла глаза на Алекса, он не сводил с меня глаз.

– Не делай так, когда мы опаздываем, – глухо попросил он.

– Хорошо, – беззаботно ответила я и нырнула в ванную, закрыв защелку.

Дверь подергали, потом попросили:

– Лиль, открой дверь, пожалуйста, я кое-что забыл.

Я уже потянулась к защелке, но обвела взглядом ванную и поняла, что единственное, что он мог здесь забыть на данный момент, это я.

– Вари кофе, – ответила я.

– Жестокая ты, кошка, – проворчал Алекс, но послушно удалился.

Когда я вышла из ванной, он сидел за столом одетый и собранный. Я тоже поспешила одеться. С завтраком мы уложились минут в пять-семь и бросились на выход. В этот раз я подождала, когда мой начальник закроет дверь, и, схватив за руку, он потащил меня вниз, почти уронив с лестницы на первом этаже. Поймал, поцеловал и открыл двери подъезда. Обе пенсионерки сидели на своем рабочем месте. Я не понимающе взглянула на них, утром сплетен что ли больше?

– Здрасти, – опять поздоровался Алекс, я автоматом повторила за ним.

– Здравствуй, Сашенька, – осклабились бабушки, – здравствуй, лапушка, – это уже мне. И главное, очень ласково поздоровались. Мы отошли от них. – Смотри-ка, одна и та же шалава уже второй день.

Я нахмурилась, а Алекс развернулся к пенсионеркам и выдал:

– Невеста это моя, бабулички, женюсь я. Знакомьтесь, это Лиличка моя.

– Ну, надо же, – не растерялись пенсионерки. – Какая хорошая девочка. Поздравляем, Сашенька. – мы отошли от них. – Ну, да, невеста, пусть кому другому лапшу вешает. Шалава она и есть шалава. Порядочная-то девушка у мужика ночевать не будет.

Я вспыхнула и ускорила шаг. Алекс догнал меня и почти насильно запихнул в вызванное такси. Настроение было испорчено. Около больницы я опять вышла первой и поспешила наверх, пока Алекс расплачивался с таксистом. Томка взглянула на мое хмурое лицо, но приставать с расспросами не стала. Тилибомкнул телефон, начальник догнал меня сообщением: «Удачной охоты, котенок». Я усмехнулась, сразу почувствовала себя как-то легче, но отвечать не стала, итак скоро увидимся. Увиделись мы минут через двадцать, когда меня вызвали в кабинет к заведующему отделением.

Я подошла к столу, из-за которого мне на встречу поднялся Алекс. Он взял меня за талию и посадил на стол, сам встал напротив.

– Сердишься? – спросил он.

– Уже меньше, – улыбнулась я.

– Хорошо, – Алекс улыбнулся в ответ. – Тогда у меня к тебе одна просьба.

– Какая? – я с интересом посмотрела на него.

– Пусть сегодня с уколами пройдет Тома, ладно? Я тебе найду занятие, – Алекс посмотрел мне в глаза, а я нахмурилась. – Лиль, не надо привязываться к пациентам. Твоя доброта– очень замечательно, но это лишнее. Договорились?

– Я вас услышала, Александр Романович, – я попробовала слезть со стола, но он придвинулся ближе.

– Ты меня поняла? – знакомым тоном сурового заведующего спросил мой начальник.

– Так точно, – ответила я браво. – Разрешите исполнять?

– Разрешаю, – Алекс улыбнулся и отпустил меня.

Я вышла из его кабинета и мрачно обернулась на дверь. Не зайти к Сказочнику я не могла. Не могла и все тут. Значит, зайду, когда Алекс уйдет к главврачу. Дальше потянулась привычная рутина. Томка прошлась по мужской половине отделения, я сегодня по женской. Алекс вышел из кабинета, чтобы проверить, и удовлетворенный увиденным ушел куда-то. Я спешно свернула свои дела и пошла в четвертую палату.

Эд встретил меня радостной улыбкой, игнорируя врача, делавшего обход. Мне пришлось уйти, чтобы не мешать. До обеда мне так и не удалось зайти к своему любимому пациенту. Потом были перевязки, потом две плановые операции, на одной из которых я присутствовала. Я еле дождалась время обеда, но и тут мне не удалось навестить Сказочника. Алекс, не переживая за набирающие оборот сплетни, утащил меня в кафетерий. Я зацепила с нами Томку, нашему начальнику при шлось смириться. На нас поглядывали, в компании медсестер своего отделения наш заносчивый мачо обедал в первый раз. Он невозмутимо занимался процессом поглощения пищи, периодически здороваясь с врачами, а мы с боевой подругой оказались не в своей тарелке. Я от взглядов, она от соседства с Серебряковым. Домучив свой обед, мы встали, Алекс вместе с нами. Тут его окликнули, и он отстал от нас. Может это и выглядело невежливо, но мы вздохнули с облегчением. Заведующий недовольно посмотрел на нас.

– А он на тебя серьезно запал, – сообщила мне Томка, когда мы поднимались в отделение.

– Не знаю, там будет видно, – отмахнулась я, пряча довольную улыбку.

– Расскажешь? – полюбопытствовала Тамара.

– Не о чем, – поскромничала я и направилась, наконец, к Сказочнику. – Набери меня, когда Алекс придет, – попросила я, уже подходя к четвертой палате, Томка согласно кивнула.

Из-за двери четвертой палаты слышался веселый смех. Петр Семеныч уже выписался, и Эд мог так веселиться лишь сам с собой. Нехорошие подозрения в слабости его рассудка вновь забрели мне в голову, и я осторожно заглянула в палату. Сказочник лежал с книжкой в руках и заливался. Я подошла к кровати и посмотрела, что он читает. Эд читал фэнтези. Я присела рядом, и он сразу убрал книжку.

– Забавная? – спросила я.

– Моментами, – ответил он. – Любопытно магов описывают.

Я пожала плечами, каждый веселиться, как может. Сказочник уже привычно взял меня за руку.

– Вас совсем не видно сегодня, – сказал он.

– Так вышло. Как вы, Эд? – поинтересовалась я. – Может вам еще что-нибудь принести?

– Я себя замечательно чувствую, – улыбнулся Эд. – И мне ничего не надо, достаточно того, что вы уже принесли. Лучше сама заходите.

– Как только получится, так зайду, – ответила я, не обращая внимания, что глажу Сказочника по руке.

– Мне надо о многом с вами поговорить, – начал Эд, но тут зазвонил мобильный, это была Томка.

– Я побежала, Эд, – я быстро направилась к двери. – Постараюсь еще сегодня зайти.

– Я буду ждать, – он проводил меня взглядом.

Я выскочила из четвертой палаты и как раз успела добежать до поста, когда в отделение зашел Алекс. Он отследил взглядом мое местонахождение и удовлетворенно кивнул. Я облегченно выдохнула. Томка подошла ко мне и посмотрела в сторону кабинета заведующего.

– Что происходит? – спросила она.

– Не хочет, чтобы я заходила к Сказочнику, – ответила я.

– Ему-то что? – пожала плечами Тамара. – Ну, зашла на пару минут и вышла. Пойдешь на поводу?

– Пока он просил, я послушалась. Прикажет, тогда посмотрим. – ответила я и собрала истории болезни, оставленные врачом.

Тут из четвертой палаты послышался вызов. Я мельком глянула на дверь Алекса и пошла к Сказочнику. Он лежал немного бледный, и я быстро подошла к нему.

– Эд, вам нехорошо? – спросила я.

– Мне бы санитара, – внезапно краснея попросил он.

– Вам утку что ли? – и я потянулась за этим бесхитростным приспособлением.

– Нет! Не вы! – резко отреагировал Сказочник. – Еще не хватало.

– Так я отвернусь, – я никогда не брезговала помочь больному в его надобностях.

– Нет, выйдите, пожалуйста, Лиля, я сам, – категорично ответил Сказочник.

– Ну, смотрите, – я оставила его наедине со своими потребностями и вышла из палаты.

Неспешно огляделась, разыскивая взглядом следы хоть одного санитара и застыла, глядя на напряженное лицо Алекса. Он стоял недалеко от четвертой палаты и смотрел в мою сторону. Я поежилась и шагнула ему навстречу.

– Поговорим? – спросил он, я кивнула и пошла следом за ним в его кабинет. Томка сочувственно поглядела мне вслед.

Алекс пропустил меня первой, потом зашел сам и закрыл кабинет на ключ. Я удивленно проследила за его манипуляциями. Он прошел к столу и кивком указал мне стул, я послушно села, приготовившись выслушать претензии. Почему-то вспомнилась вчерашняя гонка и его безумные глаза, стало не по себе. Алекс молчал, глядя на свои руки, я тоже не спешила начинать разговор, который яйца выеденного не стоил. И что так раздражало моего начальника, я понять не могла.

– Лиль, я просил, – наконец, заговорил заведующий.

– Так я и не заходила, просто он кнопку вызова нажал, я пошла проверить, – спокойно ответила я.

– Я тебя просил, – повторил он, и я опять вспомнила сумасшедшую езду.

– Леш… – неожиданно вырвалось у меня, и я уставилась на него большими глазами.

– Кто? – тихо спросил он.

Вот уж не ко времени оговорка. Я замолчала, Алекс тоже. Я видела, как он сделал несколько глубоких вдохов. Потом открыл кабинет и вышел куда-то. Сбежать я не решилась и осталась ждать его возвращения. Мысли, которые одолевали меня были неприятными. Я вновь подумала, что зря связалась я Алексом, слишком вспыльчивый, слишком неадекватный и непредсказуемый. Пока я все это обдумывала, он вернулся.

– Успокоился? – осторожно спросила я, он кивнул. – Прости, я случайно оговорилась, – теперь можно было приступить к объяснениям. – Мы же с Лешкой два года вместе были, а расстались позавчера. Это машинальная оговорка.

– Я понял, – кивнул Алекс, возвращаясь на свое место. – Что по поводу Сказочника?

– А что? – я пожала плечами. – Ничего особенного. Я вообще не понимаю, что тебя напрягает. Может ты объяснишь?

– Лиль, – он встал и подошел ко мне, – не стоит привязываться к пациентам. Сама знаешь, если вдруг пациент умрет, а ты примешь его близко к сердцу…

– Что за глупости? – я непонимающе уставилась на Алекса. – Эд здесь причем? Он стабильно идет на поправку. Просто он совсем один, а мне его жалко. Не вижу проблему.

– И все-таки, – с нажимом произнес начальник, – тебе не стоит к нему заходить, вообще.

А вот это уже было лишним, никогда не могу спокойно воспринимать вот такие просьбы. Он мне просто запретил, не объяснив свою позицию. Такую просьбу я услышать не могла. Он это понял по моему упрямому взгляду. Я попыталась встать, но Алекс не дал, резко пересадив со стула на стол. Его взгляд мне не понравился, его действия мне не понравились еще больше.

– Лиля, – в его голосе появилась угроза, и я попыталась отстраниться.

– Ты мне вчера обещал, Саш, – тихо сказала я. – Ты обещал, что будешь держать себя в руках. Ты просил шанс, а сегодня уже забыл об этом.

– Я разве угрожаю твоей жизни? – он еще больше склонился ко мне.

Возле его губ пролегла жесткая складка, глаза смотрели холодн о. Меньше всего этот мужчина сейчас напоминал того, кто вечером гулял со мной за руку, а потом любил… Это был тот самый монстр из мчащегося автомобиля. Я тяжело сглотнула, отчетливо ощущая страх перед ним.

– Саш, прекрати, – попросила я. – Или ты успокоишься, или я воспользуюсь твоим обещанием отпустить меня.

Он резко дернулся и отошел от меня. Я выдохнула с облегчением и слезла на пол, попытавшись покинуть его кабинет, но Алекс стремительно развернулся, больно схватив меня за руку. Я возмущенно вскрикнула и тут же оказалась снова на столе.

– Я тебя отпускал? – спросил он холодно.

– Александр Романович, что вам от меня нужно? – голос неожиданно сел.

– Александр Романович? – прошипел заведующий и сузил глаза.

– Отпустите, – испуганным шепотом произнесла я, голос вдруг пропал. – Пожалуйста. Вы делаете мне больно.

– Вы? – теперь его голос напомнила рык.

– Ой, мамочки, – всхлипнула я, когда оказалась лежащей на столе. – Отпусти меня, я больше не хочу давать тебе шансы. Я хочу, чтобы это все закончилось. Отпусти. Я заявление напишу, я не хочу даже работать с тобой рядом, ты ненормальный.

– Нет, котенок, – более спокойно ответил Алекс. – Я не отпущу тебя ни из кабинета, ни из больницы, ни из своей жизни.

– Ты маньяк! – голос немного вернулся ко мне.

– Почти. – Алекс недобро усмехнулся. – Одержимый я, Лиличка, тобой одержимый, уже полгода. Неужели думаешь, могу отпустить столь желанную добычу? Мы сейчас успокоимся оба, ты меня поцелуешь и поклянешься больше не приближаться к четвертой палате. Или я твоего Сказочника на улицу выкину вместе со всеми его переломами.

– Но это же шантаж, – снова прошептала я.

– Это всего лишь просьба, котенок, одна маленькая просьба. И все у нас будет хорошо, ты больше никогда не увидишь меня такого. Я буду с тобой нежным, добрым и покладистым, только не подходи к этой чертовой палате! – последнюю фразу он проорал, и я зажмурилась. И вдруг тон его поменялся. – Пожалуйста, Лиля, послушай меня. Так надо. Котенок, маленькая, – и нежные поцелуи покрывают мое лицо

«Безумец, он безумен!» – с ужасом думала я, лихорадочно ища пути к бегству. Безумцу нельзя противоречить, это главное. Я открыла глаза и посмотрела на него. Лицо Алекса было искажено гримасой почти физической боли. Я обвила его шею руками и ответила на поцелуй. «Лиля», – простонал он, с силой сжимая меня. Я попыталась сесть, и Алекс не стал мне мешать, но рук не опустил. Постепенно сползла на пол, продолжая с ним целоваться.

– Подожди, Сашенька, – попросила я, он оторвался от меня, тяжело дыша.

Я взяла его за руку, подвела к диванчику, который стоял в кабинете, толкнула на него и начала расстегивать халат. Алекс завороженно следил за мной, я напряженно за ним. Потом сделала небольшой шаг назад, он протянул руки, и я рванула к двери, вспоминая, что он ее не закрыл, когда вернулся в кабинет. Выскочила в коридор, сделала несколько шагов и с ужасом поняла, что лестница по ту сторону коридора. Я резко обернулась, Алекс стоял в дверях. Он не спеша пошел ко мне. А куда спешить, если я сама себя загнала в ловушку? Я стремительно отступала.

– Лиля, остановись, – спокойно сказал он. – Глупая, тебе некуда бежать, стой.

– Отстань от меня, ну, пожалуйста, – у меня начали сдавать нервы.

– Нет, Лиличка, не могу. Так для тебя лучше, поверь. – Алекс продолжал идти на меня, а я лихорадочно оглядывалась, понимая, что ни палаты, ни туалеты меня не спасут.

Вдруг рядом открылась дверь, и меня втащили внутрь. Я резко обернулась, это был Сказочник, совершенно здоровый сказочник. Гипс оказался свален возле его кровати. Шаги в коридоре ускорились, и громкий рев разорвал больничную тишину:

– Лиля, нет!

– Он сейчас ворвется сюда, – с ужасом сказала я Сказочнику.

– Мы успеем, – ответил он. – Пошли.

– Куда? – я огляделась и начала соображать, что здесь что-то не так. – Почему вы без гипса? Почему вы стоите?!

– Нет времени, Лили, все после, скорей! – Эд быстро шагнул ко мне, перекинул через плечо, и я завизжала, понимая, что оказалась во власти еще одного безумца.

– Лиля! – р ычал зверем в коридоре Алекс, пытаясь войти в палату. – Лиличка, держись!

– Алекс! – заверещала я.

Потому что Сказочник быстро подбежал к окну, рванул рамы, вскочил на подоконник, скинул меня вниз с третьего этажа и прыгнул следом.

– Ли-иля-а… – надрывный крик Алекса стал последним, что я слышала…

Глава 6

Сначала появилось ощущение сильнейшего удара, от которого резкая боль, пронизанная треском ломаемых костей, ослепило испуганное сознание, потом падение продолжилось, превращаясь в полет через что-то холодное и вязкое. Боль исчезла, шок остался. Полет длился совсем недолго, и я приземлилась на траву. Приземление было мягким, будто меня аккуратно положили на землю. Я стремительно вскочила, ощупывая себя. Рядом со мной вставал мужчина с седыми волосами. Он широко улыбался мне, и было в той улыбке что-то очень знакомое. Только я могла поклясться, что вижу этого мужчину первый раз в жизни. Он продолжал смотреть на меня с этой счастливой до идиотизма улыбкой, начиная раздражать. Постепенно я начала соображать, что рядом нет больницы, нет вообще ничего мне знакомого. Вокруг нас с седоволосым мужчиной расстилался обширный луг, наполненный ароматом трав, щебетали птицы, жужжали жуки и порхали бабочки. Все это было очень мило, но меня бы устроил вид нашего уродливого здания больницы, машин на парковке и даже красивая рожа моего сумасшедшего начальника, потому что это было нормально. А луг со своими обитателями нет.

– Ну, вот мы и вернулись, Лили, – сказал седоволосый мужчина.

– Я умерла? – задала я единственный интересовавший меня вопрос.

– Смотря где, – уклончиво ответил мужчина. – Вы вернулись домой, моя принцесса.

Я устало вздохнула и села на сочную траву, запоздало подумав, что халат вряд ли отстираю от зелени. У меня было два варианта происходящего. Первый: я умерла и сейчас нахожусь в ином мире. Второй: безумие Алекса передалось половым путем, и теперь я нахожусь в своих грезах. Единственной лишней деталью этих грез оказался седоволосый.

– Ваше высочество, – позвал меня мужчина.

– Уйди, глюк, – отмахнулась я и растянулась на траве.

– Я не Глюк, я Эдамар. Архимаг при дворе вашего брата, славного короля Иллиад ара Милостивого. – с достоинством ответил глюк и сел рядом со мной. – А вы принцесса Лилиан, которую в младенчестве спрятали в другом мире, вселив в тело человеческого ребенка.

– Глюк Эдамар, – лениво отозвалась я, – ты сказки писать не пробовал? – и вдруг подскочила. – Сказочник? Эдамар… Эд?

– Он самый, ваше высочество, – широко улыбнулся мужчина.

– У меня бред, – я начала вслух характеризовать свое состояние. – Меня выкинули из окна, я лежу в коме, а все это всего лишь бред. Значит, надо дождаться, когда я приду в себя.

– Вы уже в себе, Лили, – тихо ответил Эдамар, который Эд и Сказочник. – Вы не в коме, вы умерли при падении, точней, умерло ваше человеческое тело. Это был вынужденный переход. Я не хотел так, но пришлось торопиться. Тело того, в ком был я, тоже умерло. Мне жаль, но это так. Хотите посмотреть на свой настоящий облик? – предложил он.

Я тяжело осела на землю и уставилась на него. Нет, конечно, я ему не поверила, потому что глюкам верить нельзя, но почему-то в душе появилось щемящее чувство потери. На мгновение представила, что он говорит правду, потому что слишком реально ощущался ветер, прикосновение травы к коже, слишком ощутимо припекало солнце. У меня пересохло в горле, потому что я слишком явно представила…

– Эд, – позвала я, – у тебя совсем нет сердца? Ты не человек, да? Мои мама и папа, они ведь думают, что я… – дыхание перехватило.

– Мне очень жаль, принцесса, – грустно отозвался Сказочник. – И все-таки это не ваши родители, и оплакивают они не вас.

– Ты совсем, да? – срывающимся голосом заговорила я. – Ты… ты…

– У меня не было выхода, – тихо ответил Эдамар.

И я вскочила, с бешенством глядя на него. Первой мыслью было придушить урода, потом я попробовала успокоиться, потому что все это просто не могло быть правдой, НЕ МОГ-ЛО! Архимаг встал следом и напряженно наблюдал за мной. Я щипнула себя, было больно. Место, за которое я себя ущипнула, сразу покраснело. Не показатель, решила я и щипнула вторую руку, сильней щипнула и тут же громко ойкнула.

– Это правда, Лили, – мягко, будто разговаривая с умалишенной, сказал Эд. – Не стоит делать себе больно, вы вернулись домой, вы в своем настоящем облике, и скоро вы увидите вашего брата. Посмотрите на себя.

Он сделал пас, и передо мной появилось мельтешение ярких искорок, которое сложилось в кристально-чистое зеркало. Я невольно взглянула в это зеркало, несколько мгновений ошарашено взирала на отражение, помахала рукой, отражение помахало вместе со мной. И я не выдержала.

– Это что за идиотизм?! – заорала я, и довольное лицо Сказочника вытянулось.

– Что не так? Вы прекрасны, – почему-то даже обиделся он.

– Это что за стремная Барби? – продолжала бушевать я, разглядывая в зеркале воздушное создание.

У создания были золотые волосы, не вру! Реально золотые, огромные фиолетовые глаза с длиннющими ресницами, чуть вздернутый носик, розовые маленький ротик с чувственными губками, нежный румянец на тонкой почти прозрачной коже и еще офигительное тело. Вот тело мне понравилось, оно было идеально. Но это кукольное личико… мне хотелось разрыдаться, потому что это было МОЕ отражение! Я посмотрела на свои руки, пальцы оказались тоньше и длинней моих привычных пальчиков, форма ногтей… Всегда о таких мечтала, а сейчас хотелось их мстительно сгрызть.

– Вы очень похожи на свою мать, дриаду Древнего Леса, – сообщил Эдамар.

– Кого? – я резко развернулась к нему, сжимая кулаки.

– Д-дриаду, – запнулся архимаг, невольно отступая от меня. – Она будет счастлива увидеть вас, моя принцесса.

– Мою маму зовут Надя, и она человек, яс-сно? – прошипела я. – А папу зовут Вова, и он тоже человек. И я человек! Меня зовут Лиля, мне двадцать четыре года, и я хочу проснуться от этого кошмара! – заорала я и пошла в неизвестном мне направлении, потом остановилась и стремительно вернулась к Эду. – Хочу свои каштановые волосы, хочу свое лицо! Я хочу свою жизнь, и пусть в ней даже будет психованный Алекс, но это моя жизнь, и она мне нравится!

– Мне очень жаль, – в который раз вздохнул Сказочник. – Но уже ничего не изменить. И даже если ваше человеческое тело выжило, – я вскинула на него глаза, – что вероятно, – очень медленно сказал он, – но почти невозможно, то сознание настоящей Лилии может проснуться и тогда вам все равно будет некуда возвращаться. Сознание взрослого человека подавить сложней, чем сознание младенца. Если бы у нас было время, мы бы перешли иначе, сохранив носителям жизнь, но этого времени не было, поймите, и я выбрал самый быстрый способ перемещения. Смерть открывает врата моментально, без пентаграмм и призыва энергетических потоков.

Я молча смотрела на него, не в силах произнести хоть слово. Я все еще не верила в то, что происходящее реально, но щемящее чувство не пропадало. Какая-то часть сознания знало, что он говорит правду, но только часть. А еще было ужасно больно и обидно за маму с папой, которые лишились двух дочерей. Родной, когда в ее тело подсадили иномирного паразита– меня, а потом и этого паразита, которого зачем-то вытянули обратно. Я представила плачущую маму, и сердце готово было разорваться от жалости.

– Вы звери что ли? – тихо спросила я, утирая слезы. – За что вы так с нами? Мои родители не заслуживают такого горя…

– Ваше… – начал Эд и осекся. – Я ведь говорил королю, что нужно было вас прятать иначе, привязка к новым родителям стала слишком сильной.

– Я двадцать четыре года жила с ними! – снова взорвалась я. – Слышишь, Эд? Четверть века.

– Двадцать три года и двести один день, – машинально поправил он. – Вам надо успокоиться, Лили, это еще не все новости.

– Что еще? – истерично вопросила я, утирая слезы.

– Вас ждет жених, – выпалил Эдамар. – Вы обручены с ним с рождения. Пришло время исполнить клятву ваших отцов.

На это мне сказать было нечего, и я просто хватала ртом воздух. Неожиданно успокоилась и сузила глаза. Хорошо, принцесса, так принцесса. Жених, так жених. Если это бред в коме, то получится забавное приключение. Если правда, то…

– Эд, есть ли возможность узнать, что с моим телом?

– Если это вам так важно, Лили, то, конечно, можно попробовать… – неуверенно ответил он.

– А вы можете отмотать время назад или воскресить тело из того мира?

– Ну, что вы, ваше высочество, мы же не в сказке, – сказал архимаг, улыбаясь. – Поднять тело можно, но это же будет нежить. А что?

– Да так, – не стала я его посвящать в свои идеи. – А сделать так, чтобы мама и папа не переживали?

– Лили, – осторожно начал Эдамар. – Они ведь не здесь, а я простой архимаг. – заметив, как вытягивается мое лицо и снова начинают дрожать губы, он поспешил ответить иначе. – Но если вам это так важно, то я смогу вернуться и сделать все возможное, чтобы они…

– Спасибо! – крикнула я, решив пока довольствоваться этим, и кинулась ему на шею.

Сзади раздался лошадиный топот. Я резко обернулась и увидела всадника, приближающегося к нам. Эдамар расцвел в широкой улыбке, и с явным облегчением вздохнул. Чем ближе был всадник, тем шире открывались мои глаза. Я наблюдала, как его волосы летят вместе с лошадиным бегом, как развевается его плащ, как гордо он держится в седле и откровенно млела. Вам знакомо это чувство, когда видишь мужчину впервые, но сразу понимаешь– это ОН. Вот и я вдруг поняла, что это ОН. И когда всадник спрыгнул с лошади и поклонился мне, когда я услышала его голос, я просто почувствовала себя полной дурой, потому что не мола отвести от него восхищенного взгляда. «Только бы это был мой жених», – мелькнула мысль.

– Моя принцесса, – произнес всадник глубоким низким голосом, от которого у меня задрожали коленки. – Рад приветствовать вас. Меня зовут Натаэль, и я буду сопровождать вас и Эдмара до замка вашего брата. – не жених, прискорбно.

– Здрасти, – придушенно пискнула я, потому что на большее была не способна. – Лиля. – и протянула ему руку.

Натаэль посмотрел на мою руку, потом встал на одно колено и трепетно поцеловал пальчики. Поняла, что умереть от счастья легко, но не хочется, потому что не хочется так быстро расставаться с этим чудным видением. Так же поняла, что дико хочу его, хотя бы потрогать… для начала. Если не потрогаю, то умру от обильного слюноотделения, начавшегося при взгляде на этот великолепный образчик средневековья. Но исполнить свое желание не успела, потому что сильные руки объекта моей внезапно вспыхнувшей страсти крепко обхватили меня, вызвав тихий стон, и посадили на лошадь. Потом он запрыгнул следом, и я с наслаждением откинулась к нему на грудь, вновь застонав.

– Вам плохо, ваше высочество? – тревожно спросил Натаэль.

– Мне очень хорошо, – мечтательно ответила я, наблюдая, как через меня протягиваются его руки к поводьям.

Я воспользовалась своим не очень удобным положением и обняла его за шею, положив голову на плечо. Все, я счастлива, просто безумно счастлива. Осталось только Эда скорей отправить обратно, чтобы я была спокойна за маму с папой, и жить вполне можно. Упомянутый Эд оглушительно свистнул, и к нам подбежал громадный бурый волчара, вызвав мой испуганный вздох. Архимаг забрался на него, и наша маленькая кавалькада тронулась в путь.

Я поглядывала на воплощение всех моих девичьих мечтаний, продолжая активно сглатывать, чтобы не захлебнуться. Он поглядывал куда-то мимо меня. Проследила за его взглядом и обнаружила две длинные стройные ноги с округлыми коленями, торчащими из-под коротенького халата, мои стало быть. Я сложила их как можно кокетливей и снова преданно посмотрела на Натаэля, Натаэль начал сглатывать еще активней меня, славненько. Потом я обнаружила притороченные к седлу меч, начала водить своим длинным пальчиком по рукояти, он проследил за моими манипуляциями:

– У вас такой большой… меч, Натаэль, – изрекла я, невинно хлопая ресницами– опахалами.

– Д-да, – хрипло ответил Нат и тут же отвел глаза, зарумянившись, как красная девица. Такой душка. – Перестаньте, пожалуйста, ваше высочество, это кровь дриад в вас говорит.

Затем скинул свой плащ и напялил на меня, на манер парикмахерской пелерины, полностью закрыв объект своего внимания. Я вздохнула и обняла свою мечту за мощный торс, он перестал дышать, я вздохнула с удовлетворением. Эд поглядывал на нас, и я вспомнила, что у меня есть вопросы.

– Эд, – позвала я. – Почему я в своем халате? Если мое прежнее тело упало в нем там, то почему новое тело осталось в нем же здесь?

– Я вам потом объясню, Лили, – Сказочник почему-то покраснел.

– Хорошо. Сколько нам ехать до братана? Он мне друг или просто родственник? Хочу знать про моих биологических родителей. Еще хочу знать про жениха. Еще от кого и зачем меня прятали. И последнее на данный момент, мы говорим по-русски? – круг вопросов я обрисовала и снова прильнула к Натаэлю, который трогательно вздрогнул.

– До столицы нам ехать два дня, – начал отвечать Эдамар. – Придется останавливаться на ночлег. – в этом месте я хищно облизнулась, Нат снова зарделся, муси– пусичка. – Король вам брат и сюзерен.

– Ясно, значит, только родственник. Теплых объятий и слез не будет, – мне надо было понять, как себя вести с внезапно обретенным родственником.

– Говорим мы на радоггайском языке, при переходе получаешь знание языка и реалий посещаемого мира, – пояснил Эд.

– Удобно, – одобрила я. – Что про мамашку с папашкой?

– Больше уважения, моя принцесса, – поморщился архимаг. – Это ваши родители.

– Мои родители сейчас рыдают над моим телом, которое ты превратил в лепешку, – зло ответила я. – Их слез я тебе не забуду, Эдамар. Поэтому, поспеши выполнить обещание.

– Я помню, Лили, – он покорно склонил голову. – На остальные ваши вопросы вы получите ответы позже, – в его голосе появились мстительные нотки. – А пока отдохните.

Я нахмурилась. Потом подняла голову и посмотрела на красивый профиль моей мечты и вздохнула, до ночи так далеко… И откуда во мне вдруг такая развратность…