Текст книги "Лиля (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
Глава 29
Ветви сплетались в дорогу, стелились зеленной шепчущей лентой. Я бежала, не выбирая направления. Столько мыслей будоражили сознание. Убежать от них не получалос ь. Жар, вызванный и не утоленный объятьями Натаэля, медленно, но схлынул. Путь мой закончился возле скалы змеевиков. Я засела на дереве, наблюдая за всполохами света, озарявшими вход в пещеру. Из пещеры никто не выходил, никто и не входил внутрь, должно быть все, кто должен, уже находился в храме. Мне было до жути любопытно, что там, но соваться в логово к тем, кто охотился за моей кровью, как-то не хотелось. Интересно, а кто решил, что для возрождения демона нужна именно кровь дриады? Почему не человеческой девственницы или невинного младенца? Почему именно дриады? А если дриады, то она должна быть невинной, чистокровной? Какие вообще критерии для жертвенной крови? Я по всем параметрам не подхожу, но почему тогда ко мне привязались? Или считают, что меня проще взять, чем настоящую дриаду? В общем, их проблемы, а я пойду спать. Наверное, и охрана моя уже истосковалась без меня. Нат ответственный, может уже и Дэса поднял, чтобы прочесать лес.
Я развернулась обратно, сделала несколько шагов и… спрыгнула на землю, направляясь к пещере, отчаянно ругая себя по дороге. Возле входа охраны не было, это я разглядела еще с дерева, и потому более-менее смело заглянула внутрь. Передо мной открылся ход, ведущий вглубь скалы. Здесь тоже никого не было, и я решилась пройтись по нему. Шла я на цыпочках, прижимаясь к стенке. Ход закончился округлой аркой, за которой охрана уже была. Я все так же на цыпочках подкралась к арке и аккуратно заглянула внутрь. На охране стояли последователи, их я опознала по черным плащам с красным капюшоном. В руках они держали свои палки. Мне стало любопытно, как они устроены, что внутри можно спрятать топорик. Ладно лезвие, с ним все понятно, а топорик– то как? Спрашивать, конечно, не стала. Охрана меня не замечала, и я, устав тянуть шею из-за стены, нагло вылезла в проход за спиной стражей. За аркой оказался обширный зал с возвышением, на котором стоял человек в красном балахоне с уже знакомым мне медальоном. На его лице была надета маска, изображавшая какую-то отвратную рожу. Человек нараспев читал очередную тарабарщину. Под возвышением находились жрецы в серых балахонах. Они стояли на коленях, подпевая красному, выделяя особо громко последние фразы. Последователи заполняли более низкую часть зала. На всех были надеты капюшоны. Хотя, будь они без капюшонов, мне бы это мало что дало, потому как стояли они ко мне спиной. Красный закончил свой напев и обратился к остальным присутствующим.
– Братья! – крикнул он сильным хорошо поставленным голосом. – Уже близок тот день, когда наш господин вернется в этот мир, и мы сможем преклонить перед ним наши колени! Мне было откровение, что нужная нам кровь совсем рядом. Воздадим же хвалы великому Хаалу, что он милостив к нам!
Последователи воздели руки к небу и дружно возопили::
– Благодарим, Отец!
– Пришло время отблагодарить нашего Отца его любимым лакомством.
В каменном зале воцарилась тишина. За спиной красного вспыхнули факелы, зрелище впечатляло. Факелы осветили огромного каменного змея с большими красным глазами. Змей обвивал квадратный камень, подняв над ним голову и раскрыв пасть. Двое последователей ввели через невидимые мне двери девушку. Она шла послушно, будто в трансе. Девушка добровольно легла на квадратный камень, дала пристегнуть себя цепями, закрепленными по обе стороны камня. Красный поднялся к жертвеннику, я уже не сомневалась, что это за камень и зачарованно следила, как главный жрец простер руки над девушкой.
– Тебе уготована великая честь, Иллана, – громко сказал он. – Сегодня ты воссоединишься с Отцом нашим великим Хаалом.
Девушка по прежнему не издавала не звука, взирая на красного. Тот поднял нож, шепча что-то, потом поднес его к горлу девушки, и кровь побежала по невидимому мне желобку, поднимаясь вопреки все законам физики, в пасть змея. Глаза каменной твари полыхнули красным, и пещеру огласил дружный вопль собравшихся. Я попятилась назад, еле сдерживая крик. Такая покорная молчаливая смерть была даже страшней, если бы девушка сопротивлялась и кричала. Опоили ее или загипнотизировали, не имело значения, девушку просто зарезали, как животное на скотобойне. Отвратительно, мерзко! И эта участь уготована мне? Мне?! Захотелось убежать отсюда. И бежать так долго, сколько выдержат ноги и легкие. Дикий, жуткий, безумный мир!
Я не удержалась и всхлипнула, тут же закрыла рот руками, сделала еще один шаг и запнулась за маленький камешек, который отскочил и гулко ударился о стену. Охрана повернулась ко мне. Мы несколько мгновений мерились взглядами, а потом я побежала. Сзади раздались крики, звякнула сталь активированного оружия последователей, и пещера наполнилась топотом множества ног.
Я никогда так быстро не бегала. Выход встретил меня ночной прохладой, мгновенно высушив слезы и успокоив нервы. Я не бросилась в панике куда глаза глядят, я целенаправленно двигалась к дереву, которое уже склонило ветви, ожидая меня. Я оказалась среди листвы, и остановилась, оглядываясь на последователей и жрецов, показавшихся в проходе. Грозный рев разлился над лесом, и путь моим преследователям закрыл гаэро. В этот момент я поняла, когда Гоша пугал бурого, он вовсе не был зол, он просто играл в свирепого зверя. Злой он был именно сейчас. Тень, казалось, увеличилась в два раза, полностью закрывая выход из пещеры. Острые зубы блеснули в лунном свете, жуткие алые глаза ярко горели среди серого тумана. Это я увидела, когда мой гаэро повернул голову в мою сторону. Я поняла, что он дает мне уйти. Кто-то из последователей взметнул свое оружие, и Гоша зарычал, глухо, но совершенно недвусмысленно. Он шаркнул лапой о скалу, и из-под твердых когтей брызнули искры. Гоша заворчал, теперь это относилось ко мне. Я развернулась и побежала по зеленой дороге, исчезая в лесу. Вскоре внизу мелькнули красные глаза, Гоша догнал меня. До охотничьего домика мы добежали вместе.
Я спрыгнула на землю недалеко от того места, где я оставила одежду, и начала облачаться в свой костюм. Руки немного дрожали. Гоша развалился рядом и наблюдал за мной серьезным укоризненным взглядом.
– Гош, мне просто стало любопытно, – оправдывалась я. – Я бы убежала, честно.
Гаэро скептически заворчал. Когда я застегивала куртку, ко мне выбежали Дэс и Натаэль. Оба тяжело дышали. Интересно, далеко бегали? Они встали, грозно глядя на меня. Я попробовала сделать невинные глазки, но это не произвело эффекта.
– Мальчики, а где вы бегали? – я решила попытать удачу во второй раз.
– Где вы были, Лили, – Дэсмил согнулся пополам, выдыхая. – Уф, куда вас бесы носили?
– Гуляла, – не получилось мытьем, возьмем катаньем, то есть наглостью. – Имею право. Мы, дриады, народ свободный. Куда хотим, туда бежим.
– Может стоит предупреждать? – Дэс ядовито посмотрел на меня, я скромно потупилась. – Мы пол леса оббегали. Хорошо, граф Гаяр увидел вашего гаэро, и мы побежали следом, а то еще носились бы бесы пойми где.
Дэсмил бросил взгляд на Ната, и я поняла, что он бы бегал меньше, если бы его не гнали. Я поковыряла носком сапога землю, шмыгнула носом и честно сказала:
– Я больше не буду.
Дэс махнул рукой и ушел в домик, Нат стоял на том же месте, хмуро глядя на меня. Я на него особо не смотрела.
– Лили, вы из-за меня убежали? – спросил он.
– Я гуляла, Натаэль, просто гуляла, – теперь я взглянула на него, Нат подходил ко мне.
– Лили…
Его руки легли мне на плечи. Я на мгновение замерла, потом встала на цыпочки и потянулась к нему. Нат склонился ко мне, но я всего лишь поцеловала его в щеку.
– Спокойной ночи, Натаэль, – развернулась и ушла в домик.
– Так будет лучше, – услышала я тихий голос героя моих снов. – Так правильно.
Я усмехнулась, посмотрим. Дэс что-то жевал. Он кинул на меня взгляд и отвернулся.
– Спокойной ночи, Дэс, – сказала я и завалилась на кровать.
– Кому сон, а кому очередь сторожить, – проворчал он. – Спасибо, что дали отдохнуть.
– Да-а, это тебе не баб в тавернах зажимать, – зевнула я, и Дэсмил подавился.
– Ну, я же извинился! – воскликнул он.
– Прощен, – милостиво махнула я рукой и почти сразу провалилась в сон.
Я еще слышала, как скрипнула дверь, и Дэс вышел. Потом дверь скрипнула еще раз и кто-то вошел, остановился рядом с моей кроватью, очень аккуратно погладил по волосам и снова вышел. Я улыбнулась и окончательно уснула. Мне снилась пещера и каменный змей, который смотрел на меня горящими глазами. А я лежала на том самом камне и кричала… «Саша!» И он появился, в обнимку с двумя дриадами и вопросом, заданным ленивым тоном: «Что, Иванова, не можешь без меня?» Я открыла глаза и села на кровати, злобно прошипев:
– Облезешь.
А потом раздался шум на улице, в котором ясно выделялся крик Эдамара:
– Где она? Где эта безголовая дриада? Где эта принцесса без мозгов и инстинкта самосохранения?!
Я оскорбилась. Что это за «доброе утро»? Возле дверей возник ожесточенный спор. Спорили Эд и Натаэль. Насколько я поняла, Сказочник пытался прорваться, Нат не пускал.
– Отойди, Нат, пусти меня, – требовал архимаг.
– Лили поздно легла, пусть отдыхает, – спокойно отвечал идеальный мужчина.
– Да ты знаешь, почему она поздно легла? Ты знаешь, где ее высочество провела ночь? – снова взъярился Эд.
– Это неважно. Принцесса должна отдохнуть, – ответил непробиваемый Натаэль. Все-таки есть польза от его упрямства. – Ты зол, Эдамар, лучше сначала успокойся. Не надо кричать на девочку, ей итак тяжело.
Меня как огнем обожгло. Девочку? И тон такой, будто старший брат или отец сказал. А ночью обнимал совсем не по-братски. Я насупилась. Я тут его так… а он меня так, значит? Одеяло полетело прочь, я рывком вскочила с кровати, натянула штаны, куртку и распахнула дверь. Эд и идеальный заступничек уставились на меня изумленными взглядами, потому что мои глаза метали громы и молнии. Дэс держался вдали от этой перепалки, наблюдая за происходящим с любопытством.
– Разбудил, – сказал с раздражением Нат.
– Что вы имеете мне сказать, господин архимаг? – пафосно вопросила я.
Сказочник вдруг смутился и опустил глаза, затем упрямо тряхнул головой и снова поднял на меня взгляд, в котором пылал праведный гнев.
– Зачем вы это сделали, Лили? – прошипел Эд. – Вы хоть соображаете, что натворили?
– Да, что случилось– то? – решил присоединиться к беседе Дэсмил.
– Наша дорогая принцесса Лилиан сегодня ночью побывала в храме Огненного Змея. – обвиняюще выдохнул Эдамар. – И не осталась не замеченной.
– Бесы вас задери, Лили, – выдал любимое Дэс, я промолчала.
– Что они сделали? – хмуро спросил Натаэль, укоризненно глядя на мен я, я фыркнула и отвернулась от него. Тоже мне, де-евочка…
– Активировали амулет поиска. Их приход сюда дело времени, – так же хмуро ответил Эд.
Все замолчали, мрачно поглядывая на меня. Мне стало неловко, и я решила не молчать.
– И что, что амулет поиска, – возмутилась я. – А раньше что не активировали? Давно могли найти, но не нашли же.
– Раньше у них не было вашего волоса, – ядовито ответил архимаг, – а сегодня ночью вы им сделали шикарный подарок. Теперь они вас везде найдут.
Да чтоб их всех бесы задрали! И куда бедной принцессе податься? Злодей неизвестный везде найдет, змеевики теперь тоже везде, братан почему-то еще не нашел, а я опасалась, что меня тут уже ждать будут. Женишок еще ищет. Только Серебряков почему-то не ищет. Его появления я тоже ожидала, даже заготовила гневные реплики, язвительные подковырки и новые формулировки дальнего посыла, а он не появился. Ну и ладно.
– Вы должны исчезнуть отсюда, – твердо сказал Сказочник.
– К-куда? – опешила я.
– К жениху, например, – сделал Эд самое дурацкое предложение.
– У меня нет жениха, – хмуро ответила я. – А тот, которого мне подсовывали, меня хочет в крепости запереть. Я там умру, и вам всем будет стыдно.
– Мерзавец! – гневно сказал Натаэль, но тут же взял себя в руки.
– К брату, король вас сможет защитить, – не сдался архимаг.
– Угу, и женишку отдаст, – мрачно кивнула я.
– В Древний Лес, – Нат улыбнулся. – Там вам будет хорошо. Никто вас не сможет там найти. Вы будете свободной, Лили.
Древний Лес хорошо, но! Там все еще может находится очень злой Серебряков, а злой он страшный. Не пойду. Я замотала головой, давая понять, что от меня им не избавиться. Мужчины дружно подступили ко мне, грозно сведя брови. Я отступила назад и уперлась спиной в дверь.
– Гоша, – испуганно позвала я.
Гаэро не спеша подошел, протиснулся между тремя здоровыми злодеями, готовыми к расправе над одной хрупкой дриадой, и лениво зарычал. Троица отступила, и я выдохнула. Ишь, чего удумали, саму меня пугать. Мужчины поглядывали на меня исподлобья, я на них. Наконец, Эд не выдержал.
– Но так нельзя, Лиля! – о, решил так подмазаться? – Змеевики с минуты на минуту будут здесь.
– Как появятся, тогда и сбегу. Гоша меня за пару минут домчит куда угодно. – уверенно сказала я. – А пока я с вами. Давайте завтракать, – решила я сменить тему. – Мое высочество жрать, в конце концов, желают– с.
– Лили, что за выражение, – скривился архимаг.
– Зато по существу, – хмыкнула я и ушла в домик.
Глава 30
Какое-то время из-за двери слышались тихие голоса. Слов было не разобрать, но я и не прислушивалась, потому что, чтобы они не придумали, а избавиться от меня им не удастся. В конце концов, кроме них у меня никого толком в этом мире не было, как там его Эд сказал, Стиан? Не суть. Братана вообще не считаю, не брат он мне после того, как продал сестру извергу Бланиану. Папку с мамкой еще найти нужно, где они гнездо свили, а Алекс… С ним итак все ясно. Так что, никуда я отсюда не уйду.
Пока мои сожители по охотничьему домику строили планы, как избавиться от меня, я сунула нос в съестные припасы. Жили они тут небогато, но нашлись яйца, половинка не очень свежего каравая, какая-то крупа и копченое мясо. На мясо взглянула с сожалением, на яйца тоже, и тяжело вздохнула, есть было нечего. Я уже собралась высказать свое негодование, когда поняла, что за дверями стало тихо, очень тихо. Такой тишины не должно быть в лесу. Я тихонечко подкралась к двери и чуть-чуть приоткрыла ее. Моих мужчин за дверью уже не было. Я открыла дверь пошире, перед домом вообще никого не было, хм.
– Эй, – негромко позвала я, – здесь есть кто-нибудь?
Ответом была тишина. Это что же, раз Лиля не уходит от них, они ушли от Лили?! Я вышла из домика и нахмурилась.
– Натаэль! – крикнула я. – Эд! Дэсмил, где вы? – никто не отозвался. – Гоша! Гошенька, иди ко мне, мальчик, – уже тревожно позвала я, начиная озираться по сторонам.
Гоша не появился. Гоша! Вот уж в ком я не сомневалась ни секунды. Чувство опасности захлестнуло. Я скинула сапоги и побежала к каштану, который уже опускал свои ветви, в ожидании меня. Десять шагов, восемь, пять, два… Сеть накрыла меня, когда я уже начала подниматься по ветвям.
– Отбегалась, дриадочка, – сказал кто-то, и меня крепко связали.
– Помоги! – крикнула я каштану.
Из земли полезли корни, змеясь и извиваясь. Стук топора показался мне раскаленным кинжалом, вонзившимся в самое сердце. Я слышала, как закричало дерево, действительно, услышала, и заплакала от жалости к нему.
– Еще раз так сделаешь, и мы сожжем лес, – сказал красный, появляясь в поле моей видимости.
И я не посмела больше взывать к деревьям. Душа стонала и плакала, потому что я все еще чувствовала боль красавца каштана. Я смахнула слезы и посмотрела на красного.
– Ему было больно, – сказала я. – Чтоб ты сдох, животное.
Тут же снова раздался стук топора, и я закричала, закрывая уши.
– Не надо, пожалуйста, – взмолилась я. – Не убивайте его!
– Веди себя благоразумно, дриада, и твои любимые деревья никто не тронет, – ответил красный.
– Я буду благоразумна, – я покорно опустила голову и уже совсем тихо спросила. – Что вы сделали с людьми? И с гаэро.
– Они в стазисе. – коротко ответили мне.
Меня положили на носилки и понесли к храму. Страха не было, переживания за каштан еще закрывали разум дымкой сострадания. Я тихо всхлипывала, пытаясь унять душевную боль. Я даже представить не могла, что может быть так больно. Вру. Когда умер Саша, я умерла вместе с ним, лишь дриады дали тогда надежду. Нет, не хочу вспоминать об этом, не хочу и не буду.
Мы приближались к скале, и терзания за судьбу каштана отступили, уступая место раздумьям о собственной судьбе. Будущее не радовало. Отсутствие радужных перспектив были на лицо, меня принесут в жертву на алтарь какого-то демон. Если он не возродится, вот бы я поржала, жаль только, что уже не смогу. Интересно, а что происходит с дриадами после смерти? Их души вселяются в деревья? Может буду я кудрявой березкой, красота-а… Кстати, ни одной березы я тут еще не видела. Значит, буду первой. Береза белая, сорт Лилиан. Красиво, черт побери! А жить-то хочется, ой, как хочется-а-а.
– Дриаду отдельно от всех? – спросил голос одного из последователей.
– Отдельно. – ответил красный.
– А может все-таки я со своими посижу? – с надеждой спросила я.
Мне не ответили. Дотащили до маленькой комнатушки и положили на соломенный тюфяк, аккуратно так положили, но развязывать не стали, потом дверь закрылась, и заскрежетал ключ в замочной скважине. Моего терпения хватило часа на пол, потом я начала орать. Орала долго и душевно, снова заскрежетал ключ.
– Чего тебе? – грубовато спросил последователь, вошедший в мою камеру.
– Я есть хочу! – провозгласила я.
Дверь тут же закрылась. Должно быть мои желания не сочли существенными.
– Имейте совесть! – заорала я. – Вы лишили меня завтрака!
Мне никто не соизволил ответить. Я еще немного полежала, ожидая, что будет дальше. Дальше была тишина. Пришлось снова надрывать голосовые связки. Дверь все-таки открылась, в нее вошел красный, верховный жрец. Он нес в руках поднос, что меня даже порадовало. Жрец поставил на пол поднос, потом достал нож, чем привел меня в некоторую оторопь, но мне всего лишь срезали веревки на руках и помогли сесть. Я растерла запястья и посмотрела на красного. Это был мужчина за пятьдесят без единой сединки в темно-каштановых волосах, завязанных в хвост. Капюшон он не одевал, потому я могла лучше разглядеть его внешность. Жрец потер подбородок, потом сделал пас рукой, и рядом с ним появилась невысокая скамейка, на которую он сел, рассматривая меня. Я решила не тратить времени и потянулась к подносу. В принципе, меня порадовали, мяса не было. Мне принесли нарезанные овощи, какой-то фруктовый напиток и пару яблок.
– Приятного аппетита, Лилия Владимировна, – пожелала себе вежливая принцесса и принялась за принесенную еду.
Никогда бы не подумала, что можно наестся со всего этого фруктово-овощного меню, но насыщение было полным. Я довольно отвалилась к стенке и снова подняла глаза на жреца, который не спешил меня покидать.
– Очень похожа на дриаду, очень. – подал голос мужчина. – Но примесь в крови все-таки заметна.
– Вы так хорошо знаете дриад? – полюбопытствовала я.
– Было дело, – туманно ответил жрец. – Судя по дружбе с деревьями, Перерождение уже состоялось. Очень хорошо, значит шансов больше.
– Интересно, а что вы знаете о дриадах? – хотелось разговорить его.
– Отвратительные существа, – брезгливо сказал красный, и вдруг его взгляд полыхнул ненавистью. – Девки, дешевые девки, которые только и могут, что носится по деревьям и совращать мужчин.
– Э-э, – я даже опешила. – Милейший, а с чего вы это взяли?
– Какая тебе разница? – он подавил гнев.
Догадка пришла на ум так легко.
– Вы были влюблены в дриаду! – воскликнула я.
– Влюблен? – глаза снова вспыхнули. – Скорее болен. Я был так молод… – и вдруг его прорвало на откровенность. – Я заблудился в лесу, бродил два дня. Голодный, вымотанный, я уже прощался с жизнью, когда услышал смех. Две дриады спрыгнули ко мне с дерева и начали обсуждать меня. Я выдохнуть не мог, когда разглядывал их. Потом одна вспорхнула на дерево и убежала, а вторая осталась. Я утонул в ее огромных глазах. Она обняла меня, поцеловала… После той ночи я не знал покоя, искал ее. Я двадцать лет искал ее! Сколько раз я слышал смех дриад, звал ее, но эта беловолосая тварь так и не откликнулась! Двадцать лет! Я лучшие годы потратил на поиски. Мне жить не хотелось от тоски по этой… А однажды меня встретил господин и привел сюда. Из последователя я стал верховным жрецом, выжить мне тогда помогло только одно, возможность прикончить хоть одну дриаду. – я вздрогнула от того, что услышала в его голосе. – Вы отравляете жизнь, дриада, но калечите судьбы. Вам понравился мужчина, вы его соблазнили и пошли дальше, а что потом происходит с этими мужчинами вас не волнует. Я бы искоренил вас всех, но вы же юркие твари, а ваш лес не сжечь, не вырубить. Ненавижу!
Я не знала, что ему ответить. Я вообще вдруг подумала о… Натаэле. Вспомнились его слова, когда я ластилась к нему в день моего возвращения: «Это кровь дриад в вас говорит». А потом вспомнила слова братана: «Дриады делают, что хотят и с кем хотят». А еще вспомнила то, что я сказала Алексу: «Я свободная девушка и делаю, что хочу». И задумалась над тем, что чувствую, когда смотрю на Ната, и как настойчиво я его пытаюсь соблазнить. Такое поведение мне было совершенно несвойственно, раньше. В лучшем случае, я должна была строить глазки и улыбаться, но не быть такой смелой и раскованной. И тут пришло осознание сути дриад, своей сути. Мы свободны, мы свободны, как ветер, что бежит с нами наперегонки в кронах деревьев. Мы живем и наслаждаемся своей жизнью. Но человек не может понять, что значит быть свободным. Вот, что так напугало и разозлило меня в словах Саши, он ставил мне ограничения, посягал на мою свободу. И вот почему Иллиадар сказал королю Аминаса, что в крепости я протяну пять-семь лет в лучшем случае. Отнять у дриаду свободу, убить ее. Никто не хочет иметь дриаду в женах. Не потому, что она наставит рога, а потому, что однажды она уйдет, не сможет жить обычной жизнью. Потому мой отец ушел к любимой, отказавшись от всего, а не пытался привязать ее где-нибудь рядом. И поэтому Аэринн все еще с ним, потому любит, отец все понял, а Саша нет. И этот жрец не понял. Он хотел получить то, что было ему даровано. Эта ночь стала даром дриады заплутавшему юноше.
– Она ведь вывела тебя утром, да, жрец? – хрипловато спросила я. – Она спасла тебя, подарила сказку и помогла вернуться домой. А ты, вместо того, чтобы просто помнить, что в твоей жизни это было, решил, что хочешь еще. Ты хотел, ее желания ведь тебе были безразличны, да? А что было бы, если бы нашел?
– Я бы не отпустил, – прошипел он.
– В твоих объятьях был вольный ветер, а ты запомнил только тело, – усмехнулась я. – Потому ты и не смог найти свою дриаду.
Жрец стремительно встал, отшвырнув ногой скамейку с такой силой, что она разбилась о стену. Он быстрым шагом направился к выходу, но остановился, уже взявшись за ручку двери.
– Этой ночью твой ветер больше не прогуляется по кронам деревьев, – сказал он с неожиданным ледяным спокойствием. – Счастливо сдохнуть, дриада.
– А если змей не оживет? – крикнула ему вслед.
– А мне плевать, – усмехнулся он, и дверь закрылась.
В палате номер шесть прибыло. Что-то заразительно в этом мире безумие. И снова мои мысли вернулись к Натаэлю. В чем истинная причина его упорства? Не в том ли, что он знает, что продолжения не будет? Только ли долг и честь удерживают его? Я ему небезразличн а, я это ясно чувствовала, но что чувствую к нему я, кроме восхищения и желания? Захочу ли я быть с ним, после того, как желание станет меркнуть? Буду ли я и дальше восхищаться героем моих снов? И не делает ли его для меня столь притягательным именно его упорство? Но тогда какой смысл настаивать мне на своем? Не проще ли дать ему жить так, как он хочет, без меня? Я не хочу, чтобы мне ставили рамки, так какое я имею право загонять в рамки кого-то другого? Да мне ночью глотку перережут, а я тут философствую! Я очень, очень, очень сильно разозлилась на себя.
Я легла, уставившись в потолок, и вспомнила зеленые плутоватые глаза Алекса, а еще его слова: «Я ведь и правда люблю тебя». Любит, а требует! Отставить! Серебрякова из головы убрать, нет смысла думать о нем. А вот о Гоше думать стоит, потому что он без меня умрет, в прямом смысле этого слова. Вот зачем я привязала его к себе? Слезы сами собой потекли из глаз, быстро намочив тюфяк. Я должна выбраться отсюда, должна! Ради Гоши. Где он сейчас и как? Почему моего гаэро не было возле домика? Тоже стазис? А потом снова вспомнился Серебряков, когда он орал с крыши своего автомобиля, махая букетом. Сумасшедшее чудовище… Улыбка невольно скользнула по моим губам, а затем я рассмеялась в полный голос, продолжая вспоминать хор мальчиков– зайчиков и дирижера Алекса. Смех перешел во всхлипы, и я разрыдалась, уже сама не понимая по кому или почему я плачу. И страшно совсем не было, страшно стало с наступлением темноты.
