Текст книги "Лиля (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
Глава 31
– Пора, дриадочка, – довольная морда последователя заглянула в камеру.
– Что с моими друзьями? – спросила я, пока меня поднимали на руки.
– Скоро с ними увидишься и сама все спросишь, – ухмыльнулся последователь.
Меня понесли по узкому каменному коридору, освещенному светом факелов. После темной камеры и сумрачного коридора яркий свет в храме ударил по глазам, заставив зажмуриться от боли и вызвав слезы. Пришлось долго моргать, пока я привыкла к освещению. Я ожидала, что меня сейчас уложат на алтарь, где вчера зарезали девушку, но для меня было припасено более интересное место. Место действия сместилось в другой зал, вход в него был скрыт алтарем. Меня пронесли мимо жертвенника, внесли под арку, освещенную факелами.
Мой путь закончился возле очередного огромного каменного змея, только этот изгибался аркой, вывернув голову к центру проема этой самой арки, его пасть была открыта, потому острые зубы, заполнявшие совершенно не характерную для змеи пасть, были прекрасно видны. Глаза змея тускло мерцали красными камнями. Меня поднесли к подковообразному змеиному телу, защелкнув наручники. Теперь башка каменной твари находилась на уровне моей головы, мы смотрели в глаза друг другу, и я гулко сглотнула. Потом я опустила взгляд и вздрогнула. Дэсмил, Эд и Натаэль лежали у меня под ногами, изображая трилистник. Вокруг каждого располагались какие-то символы. Символами оказался исписан и сам змей. На нижнем уровне зала собирались последователи. Сегодня на них были одеты плащи огненной расцветки, от которой резало глаза. Жрецы, не спеша, занимали свои места. Вставая в головах трех обездвиженных мужчин.
Я смотрела на них, и чувствовала, что опять плачу. Дэсмил хранил на лице саркастическую ухмылку. Он подмигнул мне и выгнулся, рассматривая символы. Эдамар мрачно смотрел перед собой. А Натаэль не отрывал от меня взгляда. Я попыталась ободряюще улыбнуться, вышло откровенно жалко.
– Эд, – позвала я Сказочника. – Если бы я послушалась и ушла, вы бы сейчас тут не лежали, да?
– Нет, моя принцесса, – Эдамар поднял на меня взгляд. – Они были слишком близко, вас бы тоже накрыло заклинанием стазиса, как и нас. Дом был защищен, потому вы должны были остаться в сознании.
– Осталась, – вздохнула я. – Они поймали меня, когда я уже забиралась на дерево. А что с Гошей?
– Он тоже должен был попасть под заклинание, – ответил Эд. – Я не знаю, Лили.
– Дэс, – я перевела взгляд на Дэсмила, и он мне улыбнулся. – Прости, что втравила тебя во все это.
– Ну, что вы, Лили, я даже получаю своеобразное удовольствие от происходящего, – весело ответил Дэс.
– Но с бабенками в тавернах тебе больше не обжиматься, – я честно сожалела.
– Ну, сколько можно, Лили! – возмутился брат Ханы. – Я же извинился!
– Да я не в укор, – успокоила я его.
Наконец, я решилась поднять взор на героя моих снов. Нат продолжал смотреть на меня и было в его взгляде что-то такое… Сердце сжалось от чувства вины перед этим синеглазым привлекательным мужчиной.
– Прости, Нат, – я сама себя едва услышала. – Прости, что не хотела тебя слушать.
– Я очень хотел, чтобы ты меня не слушала, – ответил Натаэль, переходя на «ты». – Я малодушный трус, Лили, я боялся того, что будет потом. Но те мгновения, что ты была рядом, это лучшие мгновения в моей жизни. Я жалею лишь о том, что не хотел слышать тебя, маленькая принцесса.
– Нат, – болезненный спазм свел горло.
Эдамр и Дэсмил переводили взгляды с меня на Натаэля и обратно. А я смотрела теперь только на моего идеального мужчину. Сожаление сменилось растерянностью, а затем гневом. Тормоз! Синеглазый идеальный тормоз, вот он кто! Надо было лечь на алтарь, чтобы прийти к такому выводу. Тьфу, зла на этого барана не хватает. Ну, почему он такой?
– Натаэль, – позвала я. – Почему ты один? Почему не женат?
– Лили, – встрял Дэс. – Вы всем этот вопрос задаете?
На меня заинтересованно посмотрели трое моих сожертвенников и даже змеевики, которые прислушивались к нашему разговору.
– Я хочу понять, почему столько привлекательных мужиков, уже не юнцы, все еще одиноки, – сообщила я. – Это ведь ненормально.
– Почему? – влез в разговор один из змеевиков. – Я вот тоже не женат. Я посвятил свою жизнь воскрешению великого Хаала.
– С тобой все итак ясно, – ответила я, – все вы в этом храме отмороженные. Ждете, что вот это идолище поганое оживет. А вдруг оно вас на радостях, что воскресили, жрать начнет поголовно, а?
Змеевик стушевался и замолчал, явно задумываясь о возможных последствиях. Я вернулась к своим горе– товарищам.
– Так почему? – потребовала я ответа.
– Я уже говорил, – поморщился Дэсмил.
– Помню, бабник, – усмехнулась я. – А ты, Эд?
Он пожал плечами, насколько это было возможно в его связанном состоянии.
– Да, как-то не задумывался, – признался он. – Красивых женщин вокруг всегда хватало, так смысл был отягощать себя семьей, когда я все время в разъездах. Для удовлетворения желаний у меня итак все было.
– Вот, Дэс, это могло быть твое будущее, – провозгласила я, – Седой, одинокий и пока что сильный мужчина, но что потом?
Сказочник гневно сверкнул очами, Дэсмил отвел взгляд. И тогда я вернулась к Натаэлю, который смотрел куда-то сквозь меня.
– Нат, – позвала я.
– Я был женат, – ответил он, возвращаясь в реальность. – Недолго, но был.
– И что случилось? – я почувствовала легкий укол ревности и потому не могла не сказать гадость. – Ушла к другому, сбежала?
– Умерла, – спокойно ответил Нат, и я подавилась собственным ядом. – Утонула в реке. Глупая случайность. – он ненадолго замолчал. Я видела, что ему тяжело говорить и хотела уже остановить, но он продолжил. – Мы были женаты всего два месяца. Меня призвали в Тагорад. Я прощался с ней на несколько дней, а вышла вечность. Я очень любил свою жену, Лили, безумно. Не знаю, как я пережил потерю. Потом горе притупилось, и я поклялся, что отныне моя жизнь будет посвящена только служению моему королю, что больше я никого не впущу в свое сердце. Я очень боюсь снова полюбить, полюбить и потерять. Моей женой стала моя честь, я стараюсь оставаться ей верным. Мой клинок и моя честь, они всегда со мной. А любимые, они могут исчезнуть.
– Прости, – как-то горько у меня это вышло. – Я не знала.
Я возненавидела себя в этот момент. Как я смела требовать от него то, что он не мог мне дать. Ведь я бы тоже исчезла! Не в мой мир, так в Древний Лес или под венец, если бы меня нашли. И если бы он полюбил, то… Но ведь это же глупо!
– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, Нат, так говорят в том мире, где я выросла. А шампанское пьют победители. – я вскинула на него глаза. – Полюбить, так королеву, проиграть, так миллион. Жить надо, Нат, жить! Сегодня, здесь и сейчас. Нельзя красть у себя жизнь, Натаэль, это же расточительство. Ты мог быть счастлив, ты мог быть так счастлив, и я даже не о себе говорю.
– Лили, – он прикрыл глаза. – Я уже нарушил свою клятву. Нарушил в тот день, когда маленькая принцесса вернулась домой. – Натаэль посмотрел на меня и улыбнулся нежно-нежно. – Я мучил себя, удерживал от возможности прикоснуться к тебе, потому что боялся боли. А сейчас, когда вроде уже ничего не изменить, я понимаю, я рад, что лед в моей груди растаял. И даже, если бы ты ушла, я был бы счастлив уже тем, что ты есть.
Нет, я решительно не понимаю этого мужчину, но… я восхищаюсь им, больше, чем раньше. Алекс гораздо понятней, потому, наверное, ближе, родней что ли. И мы больше с ним никогда не увидимся. Как же жалко-то… От очередного всхлипа меня удержало появление жреца в красном балахоне, расшитом таким же символами, что были на змее и на алтаре, на котором лежали связанные мужчины. Он как-то очень уж гаденько подмигнул мне, и я опять разозлилась.
– Жаль, что не все мужчины так благородны, как ты, Натаэль, – сказала я громко. В каменном зале мой голос разнесся, отражаясь от стен. – Вот верховный жрец не такой. Он настолько сильно ненавидит дриад, что даже готов прирезать одну из них просто ради мести. И на воскрешение змея ему наплевать, сам сказал.
– Правда? – не менее громко отозвался Дэсмил. – Совсем плевать?
– Ага, – кивнула я. – Я спрашиваю, а если не сработает моя кровь. А он говорит, а мне плевать. Слово в слово цитирую.
– Но как может не верить в собственное дело жрец? – преувеличенно возмущенно изумился Эд.
– И ведь это дело воскрешения самого Хаала! – подхватил Натаэль, какие у меня понятливые мальчики.
– И тем не менее, дорогие коллеги, это факт. А знаете почему? – вопросила я, и на меня посмотрели абсолютно все.
– Заткнись! – заревел жрец.
– У нас демократия, голубчик, – оскорбилась я. – Право на слово, опять же. – и вдруг заорала. – Доколе?! Доколе я вас спрашиваю, граждане змеевики, вы можете терпеть в своих рядах такой несознательный элемент, который не верит в воскрешение великого Хаала?! Как может вести вас к победе хаализма тот, кто на вашей вере совершает кровавую расправу, творя свою черную месть дриадскому населению Древнего Леса?! И за что? За собственное неудовлетворенное либидо! Да, мы, дриады, красивы и сексуальны. Но разве наша в этом вина? Я вас спрашиваю, товарищи змеевики! – уже с надрывом кричала я. – Мы дети природы, мы украшаем собой мир! И я верю, что сам великий Хаал ползал с дриадами в догонялки, а этот презренный и недостойный человек, хочет ради собственного уязвленного самолюбия принести в жертву подругу великого Хаала! Не допустим кровавой расправы над невинными телами! Что скажите, товарищи?!
– Этого терпеть нельзя! – возмутился Дэс.
– Он позорит звание верховного жреца, – крикнул Эдамар.
– Долой самоуправство и мракобесие! – поразил меня умением складывать красивые лозунги Нат.
– Долой! – крикнула я. И моя партия жертвоприносимых начала скандировать. – Долой! Долой! Долой!
Кто-то поддался нашему порыву и присоединился к скандированию, вовлекая в общее безумие весь храм. Даже безжизненные морды жрецов в серых балахонах начали подвывать общей массе возмущенных произволом верховного жреца. Красный стал ликом под цвет собственного балахона. Он переводил злобный взгляд с одной счастливой физиономии на другую, все более закипая.
– Пш-ш-ш, – сымитировала я шипящий утюг, и жрец взорвался.
– Молча-а-ать! – прокатился его рокот под сводами храма самого Хаала. Даже мы с соратниками впечатлились. – Вы что, не понимаете, что эта су… дриада вам головы туманит своими чарами? Хаал никогда не ползал наперегонки с дриадами, он их жрал! – граждане змеевики подозрительно посмотрели на меня. – Как можно верить дриаде?! И как вы, братья мои, – теперь в его голосе был надрыв, даже слезы в глазах блеснули, – могли поверить, что мне плевать на великого Отца нашего Хаала? Стыдно, братья мои, стыдно и горько.
Жрец всхлипнул, и я восхитилась. Как красиво излагает зараза. Змеевики теперь взирали на меня с укором, а кто-то даже качал головой. Мне стало стыдно, и я потупила взор. Но не сдаваться же так легко, и вспомнилась сцена, когда миледи из фильма «Три мушкетера» красиво врала британскому лейтенанту, науськивая того на симпатягу Бэкенгема. И я, повторяя интонацию Тереховой, и заменяя Ваала на Хаала выдала:
Бросьте жертву в пасть Хаала,
Киньте мученицу львам.
Отомстит Всевышний вам,
Я из бездны к вам восстану!
И бессильно поникла головой. Соратники рукоплескали взглядами, змеевики задумались, жрец в конец озверел.
– Хватит! – рявкнул он. – Хватит устраивать смуту в святилище Огненного Змея! Братья, – его руки взметнулись, – время уходит. Будете дальше слушать лживую девку или начнем, наконец, воскрешать Отца?
Братья подумали и решили:
– Будем воскрешать.
– Но попытаться-то стоило, – вздохнула я.
Жрец удовлетворенно кивнул и встал на возвышение, начиная читать нараспев какую-то ерунду. Но торжественность момента мы ему подгадили, хоть это радовало. Я следила за действиями жреца, ребята слушали, им было невидно. Я решила им помочь и начала комментировать происходящее:
– Красный раскатал свиток, читает там какую-то лабуду. Взмахнул руками, теперь серые тоже машут. Привет, ребята, – это я уже серым. – Те, что на побегушках, молча внимают.
Красный обернулся в мою сторону и недобро посмотрел.
– Мешаю? – я сделала невинные глаза. – Простите, я буду потише.
– Не отвлекайтесь, Лили, – Дэс с интересом смотрел на меня. – Что там дальше?
– Дальше красный обращается к народу, народ восторженно внемлет. О, теперь на колени встали. – я продолжала вести свой репортаж.
– Сейчас клятву Хаалу приносить будут, – сообщил Эд. – Они это каждый день повторяют.
– Тоска-а, – зевнул Нат.
– Да, ладно вам, – обиделась я за змеевиков. – Вон, как стараются. Красный на меня смотрит, хочет чего-то. Не, еще не убивает, дальше поет. Хорошо поет стервец, – расчувствовалась я.
– Заткнись! – заревел взбешенный верховный жрец.
– Сам заткнись! – рыкнули на него мои соратники. – С принцессой разговариваешь.
Обряд окончательно превратился в фарс. Думаю, великий Хаал бился головой об стену от тоски по торжественности момента. Но финальным аккордом стал издевательский голос от входа:
– Все веселишься, Иванова? Я смотрю, у тебя день без приключений, деньги на ветер, – привычно переврал поговорку мой бывший заведующий.
– Серебряков! – я чуть не завизжала от радости. – Как же я рада видеть твою самодовольную физиономию!
– Я тоже скучал, любимая, – хмыкнул принц Алексиан, и добавил с явным намеком, от которого я невольно поежилась. – О-очень скучал, а как ждал встречи.
– Ну, давай уже, спасай нас. – потребовала я, сразу абстрагируясь от скрытой угрозы.
Обалдевшие змеевики начали приходить в себя от шока. Алекс отлепился от каменной стены, к которой прислонился и, нарочито не спеша, двинулся в сторону благородного собрания, красиво так шел, окруженный двумя, нет, не дриадами, гаэро. Тени шли с ним в ногу. В руках змеевиков появились их палки, превращающиеся в смертоносное оружие. Алекс почти лениво вытащил меч, потом поднял вторую руку, и меч разделился надвое, ослепительно блеснув клинками.
– Начнем, – сказал Серебряков, и бросился к змеевикам, раскручивая мечи.
Гаэро сорвались с места и полетели на правый и левый фланг.
– Что там? – нетерпеливо спросил Дэсмил.
– Погоди, – отмахнулась я, вглядываясь в сражение за дриаду.
– Лили! – возмутился Дэс.
– Короче, пришел принц Алексиан с лунным клинком, с ним два гаэро. Сейчас кому-то надерут зад, а нас освободят. А теперь отстань, я переживаю. – и больше на расспросы не откликалась.
– Я бы тоже поучаствовал, – мрачно сказал Нат.
– Угу, – поддержал его ерзавший Дэсмил.
Я тревожно следила за Сашей, местонахождение которого можно было опознать только по стремительному мельтешению его мечей. Верховный жрец и дриадоненавистник в одном лице оторопело взирал на творящееся безобразие в лице одного не в меру наглого принца и двух рычащих теней. Он обернулся и растеряно посмотрел на меня. Я почувствовала себя виноватой. Человек сначала двадцать лет бегал за одной дриадой, потом еще немного за другой, а эта другая ему вообще лучший день в его жизни своими издевательствами испортила. А теперь еще и эти трое психов, которые рвут, как Тузик грелку, его последователей. Мне ничего не оставалось, как вздохнуть и потупить взор. Жрец побагровел, потом побледнел, потом снова налился сочным красным цветом и сорвался с места, не забыв захватить с собой свой кривой нож.
– Мальчики, меня сейчас будут резать, – выдохнула я и отчаянно завизжала.
Нат задергался, бранясь так, что Эд покраснел, прервав попытки вырваться из пут. Дэс просто замер, зачарованно следя за тем, как мимо него прошел жрец, сжимавший в руке орудие моего убийства. Алекс попробовал прорваться ко мне, но увяз в нападающих последователях.
– Лилька, держись, – закричал он. – Продержись, родная!
Легко сказать, продержись. Жрец уже стоял передо мной, замерев на долю секунду, за которую я успела вспомнить все молитвы, которые хоть как-то знала.
– Отойди от нее! – бесновался Натаэль, отчаянно выворачиваясь на своем жертвеннике.
– Во славу Хаала, – произнес жрец, занося на до мной нож.
Я зажмурилась и глубоко вдохнула, будто собираясь нырнуть в воду. Потом пришла волна ярости, короткий рык и крик жреца, отозвавшийся в сознании всплеском жестокого торжества. Это были чужие эмоции. Я открыла глаза и увидела Гошу, который одним ударом лапы вспорол брюхо верховному душегубу. Жрец хрипел, пытаясь удержать вываливающиеся внутренности, мне стало плохо, очень плохо. Я повисла на своих цепях, сковавшие мне руки. В глазах темнело, ноги стали ватные. Последнее, что я помню, я шепчу Гоше:
– Освободи.
И Гоша, острым когтем, явно красуясь, начал срезать веревки с несостоявшихся жертв. Потом сверкнуло что-то красное, и я уплыла в туман.
Глава 32
– Лили, – позвали меня очень нежно.
– Котенок, мурлыкни что-нибудь, – добавили немного насмешливо.
Я открыла глаза и снова выпала в осадок, теперь уже от восторга. Вот он, дриадский рай. На до мной склонилось двое шикарных мужчин, тепло глядя синими и зелеными глазами. Потом меня подняли и понесли. Снова открыла глаза, остались только зеленые. Выглянула из-за плеча его нахального высочества, синие смотрели вслед с непонятным выражением.
– Поставь меня на землю, – потребовала дриада, вынужденная признать, что она все еще жива, и рай отменяется.
– Обязательно, но немного позже, – ответил Алекс, вынося меня из храма змеевиков.
– Почему ты так долго? – выразила я несправедливое недовольство.
– Коллективно думать надо меньше, – проворчал принц. – Дриады со мной не разговаривали, только твоими словечками обзывались, но подкармливали. Пытался сам уйти, лес не пустил. Недавно только твоя мама на гаэро прилетела и сказала, что ты в опасности.
– И долго ты там стоял? – поинтересовалась я.
– С момента, как ты обратилась к народу с душещипательным «доколе». – усмехнулся он. – Хотел сразу встрять, но не смог испортить шоу. Ты была неподражаема, дорогая. Особенно с этим «Бросьте жертву в пасть Хаала», я даже прослезился. – в глазах Алекса плескалась насмешка.
Я промолчала. Алекс вынес меня на свежий воздух и усадил на поваленное дерево. Машинально погладила его, отдавая поверженному гиганту дань уважения. Гоша скользнул мимо нас, растворяясь в в тени леса. Я проследила за ним взглядом. Серебряков присел напротив и взял за руки.
– Где ты нашел Гошу? – спросила я больше для того, чтобы не дать ему начать разговор.
– Возле скалы столкнулись, – ответил Алекс, – дальше со мной пошел, узнал. Лиль…
– Что со змеевиками? – поспешно задала я следующий вопрос.
– Часть перебили, часть разбежалась, – удовлетворил он и это любопытство. – Лиля…
– А жрецы? Они же с магией были, – в третий раз сбила я его с темы.
– Эдамар был очень злой, он с ними один разобрался, блокировал энергетические потоки, которые питали их, – в голосе уже слышалось недовольство. – Лиля…
– А… – мне закрыли рот рукой.
– Иванова, заканчивай, – раздраженно сказал Алекс. – Нам надо поговорить.
– А-ах…
Я вскинула руку ко лбу и, как плохая актриса, упала в притворный обморок. Алекс выругался и тряхнул меня, я в себя, естественно, не пришла.
– Лиля, я способен отличить обморок от неубедительной пародии, – огорчил меня хирургический Айболит. – Впрочем… – он вдруг насмешливо хмыкнул и уложил меня на траву.
Я продолжала упорно изображать обморок. С минуту было тихо, меня никто больше не тормошил. Я уже собралась приоткрыть один глаз, когда:
– Сестра, мы ее теряем! – заорал дурным голосом Серебряков, закидывая мою голову назад и зажимая нос, одновременно принудительно открывая мне рот.
И он начал делать мне искусственное дыхание! Я широко распахнула глаза, возмущенно замычала и попыталась оттолкнуть его. Алекс откинулся назад с громким хохотом.
– Совсем что ли обалдел?! – бушевала я, вскакивая на ноги.
– Она живая, живая! – воздел руки к небу мерзавец, заходясь в новом приступе хохота.
– Ненавижу тебя, Серебряков, ненавижу! – я даже ногами затопала от злости.
Он сел, скрестив ноги и с любопытством воззрился на меня, перестав смеяться. Но веселая улыбка играла на его губах. Алекс легко поймал меня за руку и дернул на себя. Я не удержалась и упала ему в руки. Принц удобно усадил меня в импровизированное кресло из скрещенных ног и собственного тела. Потом обхватил руками и прижал к себе, не давая снова вскочить. После пятнадцатой тщетной попытки встать, я смирилась и уже не дергалась. Хватка чуть ослабла, но не сильно. Алекс устроил свою голову поверх моей, чем вызвал мое ворчание, и как-то умиротворенно вздохнул. Я нахмурилась, ожидая вынужденной беседы.
– Лиль, нам надо вернуться в Тагорад, – сказал Алекс вовсе не то, что я собиралась услышать. – У меня душа не лежит вести тебя туда, но это, действительно, надо сделать. Если тебя попробуют отдать моему брату, я при свидетелях потребую предъявить договор наших отцов. Во-первых, тебя тогда не тронут, пока договор не будет предоставлен к изучению. А я имею права его потребовать, потому что он касается и меня. А во-вторых, Иллиадар не сможет отказать мне в ознакомлении с документом.
– Что тебе сказал мой отец? – уже совершенно спокойно спросила я.
– Что я обязательно должен прочесть договор. Сказал, что это важно для нас обоих: тебя и меня. – ответил его высочество.
– И все? – честно, я была разочарована.
– Еще сказал, что будет счастлив видеть меня своим зятем, – я закинула голову назад, и он подмигнул.
– Врешь! – тут же определила я.
– Это было в его глазах, – не растерялся Серебряков.
Я скорчила скептическую гримаску и расслабилась, усаживаясь более вольготно. Смысл спорить пропал, наши планы совершенно совпадали, но до момента, в котором Алекс собирался быть честным человеком. Замуж я не хотела, совершенно, о чем я и сообщила Саше.
– Лиль, я совершенно тебя не понимаю, – начал он. – У меня две тещи будет, две! Но я же не плачу, я геройски сую голову в петлю. Ты-то почему сопротивляешься?
– Зато у меня будет деверь чокнутый, – проворчала я. – Саш, я не хочу замуж и все.
– Не аргумент, – фыркнул несносный Серебряков. – Приведи разумный довод, и может я рассмотрю его и сочту достойным.
Я крепко задумалась, доводов, кроме стойкого, но честного– не хочу замуж, у меня не было. Я даже могла бы признаться, что мне нравится засыпать и просыпаться с ним в одной постели, и что мне было с ним легко и весело, и что мне нравилось смотреть на него. Могла бы, но не призналась. Я начала копаться в его минусах, с ужасом понимая, что минусов в моих глазах у него резко поубавилось. Я повернула голову в сторону выхода из храма змеевиков. Мои соратники ждали нас, периодически поглядывая в нашу сторону. Только Нат не смотрел. Вся его поза была полна напряжения. Я зацепилась за него взглядом и решилась.
– Я влюбилась, Саша, не в тебя, – произнесла и даже застыла, ожидая ответа.
– Ты обманываешь, – ответ был сказан очень спокойно, просто как констатация факта.
– Нет, это правда, – я тяжело вздохнула.
Теперь застыл Алекс, на мгновение перестав дышать. Он убрал от меня руки, но тут же вернул их обратно, сжав в каменных объятьях. Я невольно вскрикнул, и Саша ослабил хватку. Я опять вскинула голову, и увидела, что он смотрит на Натаэля, и его взгляд мне совершенно не понравился. Стало как-то сразу нехорошо. Я ведь соврала! Не была я влюблена в Ната. У меня было достаточно времени подумать, пока я лежала связанная взаперти, и многое оценить с другого ракурса. Да, он меня привлекал, но не больше. Я сцепила покрепче зубы, чтобы не сдать себя саму.
– Мне все равно, – хрипло сказал Серебряков.
– Что? – я потрясенно уставилась на него.
– Поговорим в Тагораде, – Алекс уже справился с собой, поднял меня и поднялся сам.
– Саш, ты хочешь против моей воли? Тогда чем ты лучше своего брата?
– Тем, что я люблю тебя, – ответил он и пошел к остальным, а я осталась стоять с открытым ртом.
Гоша ткнулся в меня теплым носом. Я тяжело опустилась обратно на землю и взяла моего гаэро за голову, задумчиво глядя в глаза, там было понимание. Я мысленно задала вопрос: «Что делать, Гош?». И получила ответ в виде эмоции, захотелось сбежать, прямо сейчас. Я отрицательно покачала головой, сейчас нельзя, я хочу знать все про договор моего отца с отцом Алекса. Вроде и смысла в этом никакого, если я хочу держаться подальше от аминасских братьев, но нездоровое любопытство и жажда знаний гонят в лапы двух королей. Я обернулась и посмотрела на ожидающих мужчин. И все же, почему меня здесь не ждали люди короля Радоггая? Он ведь знал, куда я направлюсь, больше-то некуда, но засады не было, и я по прежнему на свободе… Которую хочет отнять Алекс, не смотря ни на что.
– Мы потом сбежим, мой хороший, – тихо ответила Гоше на его предложение. – Только будь всегда рядом, хорошо?
Тень ответила теплой волной преданности и заботы. Я встала, и мы побрели к мужчинам. Алекс разговаривал с Эдом, он не обернулся и не посмотрел на меня. Зато встретил доброй улыбкой Натаэль. Дэсмил с новым любопытством разглядывал меня. Его взгляд прошелся от меня к Нату, потом переместился на спину принца Алексиана, и Дэс усмехнулся. Ну, вот точно нарывается!
– Как вы себя чувствуете, Лили? – спросил Натаэль.
– Лучше всех, – преувеличенно весело соврала я. – Что было, когда я отключилась?
– Гаэро освободил нас, и мы тоже повеселились, – влез в разговор Дэсмил. – Хоть душу отвели. Все-таки использовать заклинание стазиса было подло.
– Змеевикам не нужна была схватка, – сказал Нат. – Им нужна была принцесса, и они получили ее без долгого махания оружием и лишних жертв. К тому же про гаэро они знали.
– Меня сразу сняли, или я болталась, пока вы не закончили? – просто хотелось восстановить полную картину происходящего, пока я отсутствовала.
– Граф Гаяр снял и защищал от тех, кто желал закончить начатое жрецом, – снова встрял Дэс.
Я улыбнулась Нату и кивнула, благодаря его. Натаэль чуть сморщился и взглянул на Алекса. Да, ему я спасибо не сказала, только ругалась и соврала. Серебряков полуобернулся в нашу сторону, явно прислушиваясь. Я поджала губы, уже готовая снова сказать ему грубость, но одернула себя. Неблагодарной я никогда не была.
– Простите, ваше высочество, – громко сказала я, – я еще так вас и не поблагодарила за наше спасение.
– Благодарите, ваше высочество, – он обернулся и теперь насмешливо смотрел на меня.
– Благодарю, – ответила я, ощетиниваясь.
– Не вижу, не чувствую, – продолжил наглеть Алексиан. – Как насчет поцелуя спасителю?
Мы несколько секунд мерились взглядом, потом я резко развернулась к Нату, встала на цыпочки и от души поцеловала героя моих снов, вынудив склониться. Угрожающее рычание за спиной было красноречивей всяких слов, потом меня послали очередной не особо приличной тирадой, и послышалось шуршание удаляющихся шагов. Только после этого я отлипла от Натаэля и повернулась. Спина Серебрякова уже исчезла за деревьями. Руки Ната мягко легли мне на плечи. Я машинально накрыла их своими. Дэс и Эд, некоторое время оторопело смотрели на меня, затем молча развернулись и пошли следом за его разъяренным высочеством.
– Вам ведь нравится принц Алексиан, – сказал Натаэль, и я обернулась к нему. – Он ради вас один пошел против всех змеевиков.
Он смотрел на меня все с той же теплой улыбкой. Иные эмоции привычно и быстро были уже подавлены. Только их легкий след угадывался в бездонных синих глазах. Во мне начало закипать глухое раздражение. И не только на упертого Серебрякова, но и на покорного судьбе Ната. Я попыталась подавить это чувство.
– Он был не один, с ним были гаэро, – ответила я.
– Алексиан бы и в одиночестве повторил совершенное, – возразил Натаэль.
Мы пошли за остальными. Я чуть впереди, он за мной. Уже войдя в лес, я не выдержала и резко развернулась, почти ткнувшись носом в грудь моего неидеально идеала.
– Даже не поборешься? – спросила я, зло глядя ему в глаза.
– В этой битве я уже проиграл, Лили, – грустно улыбнулся Нат. – И даже не из-за того, что принц не отступится от вас. Дело в тебе, маленькая принцесса, – снова перешел на «ты» герой моих снов. – Однажды ты перестанешь обманывать себя и признаешь своего мужчину. – я возмущенно вспыхнула, но Нат повторил жест Алекса и закрыл мне рукой рот. – Но помочь позлить его я не против. – он широко улыбнулся. – Можешь мной пользоваться. Когда еще удастся довести самого принца Алексиана до белого каления.
– Алекс бывает очень злым, – ответила я.
– А мне не страшно, – усмехнулся Нат. – Только сама не заиграйся.
Он подтолкнул меня вперед, а я опять ничего не поняла. Но предложение Натаэля мне определенно понравилось.
