Текст книги "Свет гаси и приходи (СИ)"

Автор книги: Юлия Цезарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Его ужас и паника. Они кормят колодец и то, что в нем. Пойдем. Мы видели достаточно.

Егор уже почти не кричал, его голова появлялась над водой все реже. Монстр в обличье девочки раззявил пасть и вцепился в горло своей добычи.

– Ты ему не поможешь! – повторила Алиса и в который раз Матвей подумал, как она может быть такой бессердечной.

– Все равно. – ответил он. – Мы единственные, кто видит его смерть. Мы должны досмотреть до конца хотя бы из уважения.

Он ожидал, что она станет спорить, но Алиса кивнула молча и встала рядом. Вскоре все затихло и перестали всплывать пузырьки. В наступившей тишине Матвей чувствовал как будто должен что-то сказать, но в голову ничего не шло и от этого было еще поганей.

Алиса взяла его за руку и он покорно последовал за ней туда, где оставались в живых еще двое… стоп, а двое ли?

– Погоди…Если на Егора что-то напало и это была не Аня, то где же тогда настоящая Аня?…

Глава 7: Кошмары

Аня вечность бродила в темноте, про себя ругая Егора, Гогу, Олю, всю эту дебильную затею и себя, дурочку, на нее согласившуюся. Ну Егор, каким олухом надо быть чтобы потеряться в такой момент. Глухая тетеря, неужели не слышал, как она его звала?

Злость помогала Ане не бояться. Мама предупреждала ее: "Бояться – нормально, но не позволяй страху завладеть тобой. Человек, поддавшийся панике сам себе страшный враг".

Поэтому Аня предпочитала злиться, но долго сердиться не умела. Гога же не был обязан сразу бросаться ей в ноги, сраженный ее красотой, ее бы это даже разочаровало. А от Егора смешно было ждать смелых поступков, хоть и ясно было, зачем он отправился в эту вылазку. Призрак отца-шахтера не давал Егору покоя. Мертвый героический предок – плохой пример для подражания, смерть придает таким совершенство, которого невозможно достичь. Да и Оля не такая уж и плохая подруга, а Аня поступила нехорошо, сказав так про ее маму…

Злость растаяла и ее место заняла жуть, липким масляным пятном подернулись мысли.

В сгустившемся мраке девушка развела руки, пытаясь найти стену, которая только что была рядом, но вокруг была бесконечная космическая пустота. Она помахала рукой у себя перед носом, открыла-закрыла глаза и убедилась, что никакой разницы нет.

В мертвой тишине, звук собственного тяжелого дыхания оглушал. Аня захныкала от страха, как маленькая побитая собачка, до боли распахивая глаза, пытаясь увидеть хоть-что-то и пятясь, чтобы за спиной оказалась стена. Она очень боялась что что-то бросится на нее из-за спины. Ей казалось, что по плечам ползает чей-то жадный голодный взгляд.

Шаг, еще шаг, и спина наконец уперлась во что-то… теплое.

Аня с визгом отпрянула. Чьи-то руки схватили ее за горло.

– Нет, господи, нет! – крикнула она вне себя от ужаса и хватка вдруг ослабла.

– Ань, ты? – она услышала тот голос, про который думала долгими вечерами, лежа дома на кровати, о котором мечтала, просиживая зазря уроки английского – ну какой английский, когда тут Любовь?

– Гоша? Гошенька! – выдохнула она и расплакалась от облегчения, боясь отпустить его руки, как будто он мог раствориться в темноте. Он по-доброму усмехнулся:

– Если бы я и сомневался, не притворяется ли кто тобой, то теперь перестал. Ну чего ты ревешь?

– От облегчения, дурак! Егор куда-то пропал, я тут шатаюсь в потемках… а где Оля? Она с тобой? – вспомнила Аня про подругу, снова испытав укол вины. Не стоило так про ее маму, не стоило.

– Оля ушла, а я запомнил где выход и пошел вас искать… вы хоть и ржали над ней, но я думаю она права. Дом разумен и задумал что-то плохое.

Забыв, что он ее не видит, Аня, поежившись, кивнула. Сейчас ей было не до смеха. Она думала о красивых глупеньких героинях из фильмов ужасов, которых всегда убивали одними из первых. Вместе с ботаниками.

– Тогда пойдем искать Егора. Я все время шла прямо, но здесь что-то не так с комнатами, они как будто меняются.

– Разве ты не хочешь сперва выбраться сама? – удивленно спросил Гоша.

– О чем ты спрашиваешь, конечно хочу! – воскликнула Аня. – Я уссалась тут от страха одна, и больше всего на свете хочу бежать подальше от этого домишки. Но если мы сейчас не найдем Егора, мы никогда его не найдем и это будет на моей совести.

"Егор конечно зануда и дурак, но смерти не заслужил." – думала она.

– Но если Дом его сожрал, где здесь твоя вина?

– Я просто это знаю, – сказала Аня и вложила свою ладонь в ладонь парня. – Пойдем, Гош. Надо постараться его найти.

Он молчал и его молчание Аню напугало. Волоски на шее приподнялись от нехорошего предчувствия.

– Ты чего? Пойдем же! И… Гош, а где твой фонарик, если Оле он больше не нужен?

– Ты идешь спасать другого, даже не друга, просто потому что это правильно. Я думал о тебе хуже.

Аню бросило в холодный пот. Может ей казалось, но голос теперь как будто повышался, становился глубже… и даже рука в ее ладони стала вытягиваться и меняться.

– Гош… ну не пугай меня. Где твой фонарик? Пойдем пожалуйста, – прошептала она.

– Дело в том, что я не Гоша. – ответил ей голос, теперь совсем не похожий на голос того, кого она думала, что любила. – Но фонарик у меня есть.

Вспыхнул свет.

Секунду Аня стояла ослепшая, пытаясь сдержать паническую дрожь, но когда ее зрачки привыкли к свету и она увидела кто перед ней, она не сдержала крика.

***

Маятник Алисы не двигался.

– Что это значит? – спросил Матвей, переводя взгляд с камешка на застывшее лицо Алисы.

– Это значит, что в этом мире ее больше нет, – ответила Алиса и смотала шнур. – Пойдем, найдем других подростков. Они еще должны быть живы.

– Нет в мире то есть мертва? – мрачно спросил Матвей.

– Нет. Не обязательно, – ответила Алиса, сжав в кармане галстук-бабочку.

***

Оля и Гога сидели уже давно. Много раз Оле говорили, как вредно сидеть на холодном и она была уверена, что отморозит себе зад об бетон. Но камень не был холодным. Ей даже казалось, что она чувствует какую-то отвратительную пульсацию, когда прикасается к нему.

Чем внимательней она прислушивалась, тем медленней билось ее сердце.

– У тебя есть часы? Сколько времени? – спросила она Гогу, желая как-то отвлечься.

Он достал мобильник, нахмурился. Нажал какую-то кнопку, потому другую, все больше мрачнея.

– Что такое? – спросила Оля, стараясь, чтобы ее голос не звучал испуганно.

Гога молча показал ей экан. На нем высветились нули, но полночь давно миновала. Оля облизала пересохшие губы и тут издалека раздался крик. Оба вскочили.

Крик приближался и, несомненно, был женским.

– Аня! – Оля бросилась туда, откуда раздавался крик, но Гога ее задержал – сгреб в охапку и прижал к себе.

– Не ходи! – сказал.

– Да нет же, выпусти меня! Там Аня!

Гога покачал головой, не обращая внимания на ее попытки вырваться:

– Голос не приближается, – сказал он, – Он кружит, чтобы заманить тебя.

Крик оборвался. Оля замерла, тяжело дыша. На лбу у нее выступила испарина. Они с Гогой кружили на месте, оглядывались на стены и на потолок, инстинктивно чувствуя: Дом смотрит на них оттуда.

Сухим шорохом рассыпался его тихий смех. Его можно было принять за любой другой звук – скрип балок, течение воды в сломанном стояке, но они знали – Дом смеется над ними и их попытками сохранить рассудок.

– Черт побери, – выдохнула Оля и сразу прикусила губу. Только черта им здесь тут не хватало.

– Ты знаешь, что значат эти нули на телефоне? – спросила она, и не дожидаясь ответа, продолжила:

– Это значит, что нам нечего ждать. Рассвет никогда не наступит!

Она хрипло рассмеялась. В ее смехе отчетливо звучали визгливые нотки истерики. Гога встряхнул ее, но она захохотала еще громче: какой смысл! Как нелепы их попытки успокоить друг друга и спастись – они уже в ловушке! Выхода нет!

Гога развернул ее к себе и неожиданно плеснул ей в лицо холодной водой из бутылки. Оля захлебнулась, закашлялась, икнула и вдруг успокоилась. Страх все еще бился в венах, а Дом звенел эхом ее смеха по углам, но способность думать вернулась к ней.

Оля сказала:

– Нам придется двигаться хоть куда-то. Сложа руки мы лишь добьемся того, что Дом сам к нам явится.

Что-то отчетливо зашуршало за дверным проемом и оба оглянулись. Все затихло.

– Мне не нравится эта идея. – ответил Гога. – Но я пойду с тобой.

– Мы в одинаково уязвимы, и оставаясь здесь, и пытаясь найти выход. Дом повсюду. Лучше уж идти, – сказала Оля, предавая Гоге фонарик.

– Нет, – прошептал Матвей, забывая о том, что дети их не слышат, – Двигаясь вы лишь придете туда, куда Дом хочет.

– Но она права и в том, что Дом бы рано или поздно отыскал способ их выманить, – возразила Алиса.

– Значит у них нет выхода? Все пути ведут их к смерти?

– Если выход не очевиден, это не значит, что его нет, – туманно ответила Алиса и поморщилась, – Банально, но я правда не знаю. Надеюсь что все не так плохо, как кажется.

– Двое детей уже умерли. Все хуже некуда.

– Все это случилось лет десять назад, судя по мобильникам, – вдруг сказала Алиса.

– И?…

– Отдел должен был разобрать это дело и закрыть портал в подвале. – Алиса нахмурилась, – гибель четверых подростков должна была привлечь их внимание. Не понимаю, почему портал все еще действует.

Оле и Гоге их путь дался очень легко – ни единого приключения не подстерегало их по дороге.

– Дому нужно чтобы они шли вперед, а не бегали кругами, – сказала Алиса. – Он раззадорен закуской и предвкушает пир. Ведет их прямо к столу.

– Мерзость. – со злостью сказал Матвей. – Зачем нам на это смотреть?

– Увидев прошлое мы поймем, что делать в настоящем, – ответила Алиса.

– Ты что-то понимаешь? Я – только то, что это проклятое здание нужно уничтожить! Это зло. Я не могу поверить, что ты можешь просто спокойно смотреть на то как дети умирают, и ничуть не мучится от собственной беспомощности. Что ты за человек бездушный такой?! Что ты, черт побери, за девушка?!

Замершее выражение ее лица подсказало ему, что он перегнул палку, зато ему стало легче – злость прошла.

Алиса сказала:

– Сейчас я отпущу тебя и ты снова окажешься в настоящем рядом с колодцем. Подожди, пожалуйста, пока я не закончу. Думаю, осталось увидеть только финал.

Матвей почувствовал себя неправильно. Он как будто струсил. Теперь Алисе придется пройти через все это одной.

– Это не ты меня держишь, а я тебя, – ответил он, – отпускать не собираюсь. Лишняя пара глаз тебе пригодится.

Алиса кивнула в ответ, но напряжение между ними никуда не делось. Матвей почувствовал, что разговор не закончен.

***

Оля нахмурилась и прижала свободную руку к сердцу. Другой рукой она сжимала плечо Гоги – они договорились ни за что не выпускать друг друга. Если Дом сумел украсть голос Ани, он наверняка сумел бы притвориться и кем-то из них, чтобы заманить в ловушку.

– Что такое? – спросил Гога, заметив ее жест и остекленевший взгляд.

– Я… чувствую нетерпение. Но оно не мое.

Гога молчал.

– А Дома, – закончила Оля.

Фонарь в ее руках погас и дети замерли в полной темноте, держась друг за друга. В следующую секунду свет загорелся снова, но осветил совсем не тот коридор по которому они только что шли, а другой – темнее, более влажный.

Свет погас и вспыхнул. Коридор изменился, они перескочили на несколько метров вперед.

– Нет. Нет! – крикнула Оля, тряся фонарь, но он погас снова и снова загорелся, еще и еще, быстрее. Кадры менялись, менялись, коридор надвигался на них, пока свет не перестал гаснуть.

Оля и Гога увидели дыру в полу, черную воду и то, что смотрело на них из колодца.

Оно потеряло терпение. Оно хотело есть.

У девочки не хватило сил даже закричать.

Глядя на эту сцену, Матвей вдруг сжал руку Алисы так что она явственно услышала хруст костей.

Его зрачки сжались в точку, тело одеревенело. Ужас ослепил его, обездвиживал, лишил воли и мыслей. Алиса поняла что так же он влиял на детей, но почему-то не на нее.

Она боялась, но по-прежнему могла себя контролировать. Почему?

– Матвей, – позвала она, – Матвей, посмотри на меня.

Он с трудом перевел на нее взгляд. На скулах вздулись желваки – он сжал зубы так, что они чуть не крошились.

– Это все – не по-настоящему. Хорошо? Это скоро закончится, потерпи чуть-чуть.

Существо из колодца протянуло руку к подросткам.

Тогда, мальчик поцеловал девочку. Это вывело ее из оцепениния, глаза стали осмысленными, удивленными. Мальчик по имени Гога сказал:

– Закрой глаза и беги так быстро, как только сможешь.

А сам шагнул назад.

Черные руки существа обвили его, глаза блеснули на девочку из-за его плеча, но она этого уже не видела – она послушалась его и бежала.

Бег привел ее к рассохшейся двери, в которую она врезалась всем телом и в облаке пыли и щепок вывалилась навстречу поднимающемуся солнцу.

Оля была единственной выжившей. Стройку закрыли, милиция провела расследование, но ничего не нашла.

Какое-то время за девочкой наблюдали психологи, но она быстро перестала рассказывать историю про привидений и хищный дом. Ей не хотелось попасть в психушку.

Все что случилось на самом деле, она записала, тетрадь заперла и постаралась забыть обо всем. Приступы страха иногда возвращались и тогда она снова начинала бояться темноты, высоких домов, колодцев и подвалов. Изредка ей казалось что она все еще в Доме – и реальность плыла перед ее глазами, она снова видела черный колодец, серые стены, грязный пол.

В такие моменты она отчетливо ощущала пуповину страха, которая связала ее с Домом и понимала почему он ее отпустил – так, в любую секунду, он мог дотянуться до нее, подуть холодом в ухо и вкусить ее страха, как редкого деликатеса.

Когда она бежала из дома прочь она еще не не знала что какой-то своей частью остается в Доме навсегда.

Мальчик по имени Георгий умер как только существо прикоснулось к нему, но на этом его приключения не закончились.

Видение пропало. Матвей увидел иссохшего призрака, но посмотрел на него теперь совсем по-другому. В нем не осталось ничего от высокого большого и смелого парня. Его ломали много раз, забрали все силы, привязали здесь. Матвей хотел помочь призраку, прекратить этот кошмар и наказать того, кто во всем виноват.

А Алиса достала синий галстук-бабочку, который нашла в одном из коридоров и показала ее призраку:

– Откуда это здесь? Ты видел того, кто принес ее?

Перед глазами Матвея все еще держащего Алису за плечо промелькнул ворох смутных картинок. Пустые коридоры, безликие чудовища, лестница. Призрак вспоминал

– Стой! – вдруг крикнула Алиса. – Последнее, покажи еще раз!

Матвей снова увидел лестницу. Кто-то шел по ней верх.

– Еще раз! – попросила Алиса с дрожью в голосе – от ее спокойствия не осталось и следа.

Снова лестница, по которой поднимался высокий мужчина. Он обернулся, как в замедленной съемке и Матвей увидел смутно лицо и глаза, холодные, как река подо льдом.

– Джентльмен, – прошептала Алиса, безотчетно сжав плечо Матвея.

– Кто это? – спросил Матвей. Видение ему не понравилось.

– Его я ищу, – сказала Алиса. – И он был здесь, но зачем?…

Призрак поднял голову, как пес, услышавший далекий голос хозяина. Он поднял черные плети-руки и стал махать ими, указывая на выход.

– Кажется он хочет чтобы мы ушли. – сказал Матвей.

– Я еще не все узнала. Джентльмен был здесь, я должна знать почему, куда он ушел. Покажи мне еще!

Призрак робко протянул к ней руку, открыл рот…и из него вышел коготь размером с бивень.

Алиса отпрянула, прижимая руку к груди, Матвей поднял ее на ноги и оттащил к стене. ​

Из колодца, переваливаясь с боку на бок, лезли уродливые монстры с тремя когтями на каждой из четырех лап. У них были узкие морды гончих, широкие грудные клетки и пасти полные кривых клыков.

Тот из них, кто заткнул призрака, вынул коготь и вознил лапу еще раз, раздирая призрачное черное тело на грязные ошметки.

– Нет! – вскрикнула Алиса, когда все что осталось от призрака упало в колодец. – Что же…

Монстры подступали к ним, окружая людей.

– Ты кажется говорила что призраки нематериальны? – спросил Матвея находя ладонь Алисы и сжимая покрепче.

– Да.

– Тогда почему они ведут себя так, словно они могут причинить нам вред?

Ближайший монстр глухо зарычал и изготовился к прыжку.

– За мной! – едва успел сказать Матвей. Монстр прыгнул. Матвей бросился вбок, увлекая за собой Алису, увел их из-под удара и рванул вперед, туда где освободилось пространство перед проломом. Монстр пролетел над ними, только кончик костлявого хвоста успел хлестнуть Матвея по плечу. Путь был свободен и они побежали по коридору.

С ревом рычанием и улюлюканьем за ними побежали твари. На бегу Алиса оглянулась и увидела что они бегут по потолку и стенам так же легко как и по полу.

– Нужно выбираться из подвала! – крикнула она.

– Если бы я еще знал в какую сторону!

– Сюда, – Алиса затащила Матвея в какую-то щель в стене. Просочившись сквозь нее они оказались на лестнице и побежали наверх.

Дом оживал. Мрачные фигуры тянули к ним руки, стараясь задержать их, шептали, хватали за полы одежды, пачкая их темной массой. Двое бежали что есть сил, выше, еще выше, дверь на первый этаж заклинило и они добежали до второго.

Звуки за спиной подсказывали, что твари не отстают.

Они неслись по коридорам мимо недостроенных комнат. Пульс дома, его злость и азарт чувствовался во всем – под пятками, по живой тьме в углах.

Коридор резко оборвался двойными дверьми, запертыми и заваленными каким-то строительным хламом. Тупик! Матвей оглянулся. Твари нисколько не запыхались от бега. Из пастей капала едкая слюна, хвосты били по бокам.

– В комнату, – сказал Матвей, увлекая за собой Алису. Она бросила взгляд на его плечо и увидела, что куртка и рубашка на нем порваны и неглубокая рана сильно кровоточит. Твари были материальны.

А значит, могут их убить.

Они отступали в комнату пока не уперлись спинами в стену. Твари медленно наступали. Они знали что им некуда торопиться. За спиной людей было только окно. И никакого карниза или водосточной трубы, а высота как будто не второй этаж, а сотый.

– Мы не прыгнем, – тихо сказал Матвей, – Так легко вы нас не возьмете.

Монстры зарычали, их рык был похож на хохот. Матвей заслонил Алису собой.

– Ну давайте, – сказал с широкой улыбкой. – Подходите.

– Когда они бросятся, беги, – тихо но отчетливо сказал он Алисе.

Она покачала головой:

– Не вздумай!

– Я знаю, что делаю. А тебе еще надо спасти других.

Алиса хотела сказать, что ни за что его не бросит, а твари прыгнули – все четверо сразу. Матвей поднял локти, чтобы первым порвали не лицо и появился шанс выстоять дольше. Он собирался драться до последнего, чтобы дать Алисе шанс.

Но не понадобилось: мир вспыхнул.

Золотое пламя прокатилось по стенам, по полу, выжигая черную грязь. Твари вспыхнули в воздухе как сухие тряпки и сгорели мгновенно без крика – только невесомый серый пепел растворился в воздухе, оседая на стенах и лицах людей уже успевших распрощаться с жизнью.

– Неприятное место, не правда ли? – Белый отряхнул руки, оглядываясь по сторонам с беспокойством: не обляпать бы белый шарф. – Паразитов опять же развелось. Вот что, почему бы нам отсюда не уйти, пока еще какие тараканы не набежали?

Глава 8: Их фобии

Пять лет назад.

На ней было черное платье, все в кружевах и грим, как у печального арлекина. Вблизи он выглядел таким пугающим, что она старалась отвернуться от зеркала.

"Да что со мной?"

Сердце стучало в горле. Звуки со сцены завучали как сквозь вату – ревели трубы, рыдали скрипки, сквозь завесу музыки прорывались отзвуки арий. По ним Аня догадалась что ее выход совсем скоро.

"Возьми себя в руки!"

Она подняла кисть: пальцы в плену черного кружева крупно дрожали.

"Девочки, ваш выход", – прозвучало в динамике и Аня заставила себя встать и пройти на стеклянных ногах несколько шагов. До сцены она так и не дошла, бесследно исчезла в глухом коридорчике между гримеркой и кулисами.

***

Матвей молча положил перед Алисой одну из двух последних слоек с сыром и стаканчик кофе из автомата. От звуков, которые издавал ее урчащий живот его собственное нутро начинало мучительно ныть и Матвей кормил Алису, чтобы не страдать от ее неспособности о себе позаботиться.

– Мы нашли в подвале того дома, целый портал в подмир, он там уже не меньше десяти лет и уже переубивал кучу народа.

Алиса впилась в булочку зубами и проглотила, не жуя, чтобы не прерывать надолго своего страстного монолога:

– Эти двое – союзники. Дом помогает какому-то существу из подмира. Твари, выбравшиеся из портала, чтобы нас убить, были материальны, что вообще-то считается невозможным.

– Я тоже не откажусь, – обратился Белый к Матвею и получил последнюю булочку. Белый с удовольствие обнюхал ее и деликатно откусил краешек.

Закончив кормить колдунов Матвей сел рядом с Алисой, напротив стола Белого, чистого, как взлетная полоса.

Еще утром в жизни Матвея не было призраков и монстров, все было непросто, но понятно. А после безумной прогулки по Дому, видений и кромешного ужаса, реальный мир казался ему ненастоящим, фальшивым, словно очередная иллюзия Дома, играющего с жертвой.

Так и начинается паранойа, подумал Матвей, разглядывая Белого. Его глаза уже приобрели обычную прозрачность и зрачки стали нормальными. В светлом костюме с черными пуговицами, Белый снова был похож на заблудившегося участника викторианского карнавала.

– Вы нашли связь между Домом, и пропажей группы? – спросил Белый, когда Алиса сердито и непонимающе замолчала, чувствуя что ее слушают невнимательно.

– То, что "помогло" группе исчезнуть, пришло из портала в Доме. Оно знало как открыть дверь в театре и это его Дом кормит, пожирая людей.

– Какая забота, – рассеянно сказал Белый, обкусывая слойку.

– Я пойду по следу существа в подмир, – сказала Алиса.

Белый достал салфетку, аккуратно пристроил слойку в ее центре, сложил пальцы домиком и сказал ласковым тоном завуча средней школы:

– В подмир никто не пойдет.

Алиса привстала на стуле и повысила голос:

– Но главный подозреваемый там! Если бы я…

Белый перебил ее жестом и, хоть его голос был предельно спокоен, Алиса почувствовала смутную угрозу и вспомнила, как быстро сгорели твари, охваченные смертоносным золотым огнем.

– Я только что потерял четверых. Было бы неслыханной небрежностью терять еще и тех, кто ищет их. Ты собираешься влезть не в бандитский квартал, а туда, где порождение тьмы будет на своей территории, сильное, как никогда в земном мире. Ты как себе представляешь этот допрос?

– Но я же… – начала возражать Алиса, но Белый снова ее перебил и каждое его слово сметало аргументы, которые она еще не успела сформулировать:

– Ты не особенная. Ты человек. Твое родство тебе ничем не поможет и в подмире ты будешь так же уязвима как и любой человек.

– Но как же вы собираетесь отыскать своих людей, если не желаете поймать того, кто организовал их похищение?

– Это не единственный способ. Вы пойдете с другого конца: соберите информацию о театре, выясните какими людьми были пропавшие, что скрывали и зачем кому-то из похищать.

– А что они делали в театре? – подал голос Матвей.

Белый одобрительно посмотрел на него:

– Этот вопрос, – сказала он, обращаясь к Алисе, – вам следовало задать в самом начале. Театр закрыли несколько лет назад, был большой скандал. Во время спектакля исчезла одна из актрис. На тот момент расследование ничего не дало. А неделю назад там снова стали исчезать люди. Группа отправилась изучить это место и исчезла почти в полном составе. Я уверен что у всех пропавших было что-то общее, и вы должны узнать, что.

Алиса открыла было рот, но Белый не дал ей даже начать:

– Поход в антимир не обсуждается. У вас шансов выжить там не просто мало, а нет совсем. Теперь я попрошу вас обоих написать подробный отчет обо всем, что произошло сегодня. А завтра возьметесь за исследование личностей пропавших. Всем спасибо.

Белый сложил руки на груди, давая понять что разговор закончен и никакие уговоры не изменят его решения. Алиса молча встала и вышла из кабинета. Она как будто хмурилась всем телом.

Матвей не спешил уходить, у него появился вопрос, который он не стал бы задавать при Алисе, но раз уж она ушла…

Белый, блаженно зажмурившись доедал слойку. Матвей решил что лучше уж спросить как есть, чем трезаться:

– Вся эта магия, призраки, чудовища… вы уверены, что вам нужен кто-то вроде меня?

– Мне нужен именно ты, – сразу ответил Белый, как будто ждал этого вопроса.

– У меня нет ни опыта, ни знаний. Я не вижу никакой изнанки мира, пока Алиса мне не покажет. Я не такой как вы.

"И не уверен, что хочу быть как вы".

– В том-то все и дело. Ты знаешь кто такие медиумы?

Матвей отрицательно покачал головой.

– Они вечно живут на границе между мирами. Их сознание способно цеплять то, о чем иные, крепко сидящие в своих телах, и понятия не имеют. В этом их сила, и в этом же – слабость. Они легко могут уйти слишко далеко, потерять связь с реальностью. Их просто контролировать. легко манипулировать. Медиуму нужен рядом человек, твердо стоящий на ногах. Тот у кого есть устойчивая картина мира, компас, отличающий землю от небес. Ты нужен Алиса, чтобы ее не завело туда, откуда она не сможет вернуться. Без тебя она пропадет.

– Вы должны знать, что она отправится в подмир, несмотря на ваш запрет. Рано или поздно.

– Конечно отправится. И ты будешь ей очень нужен в тот день. – кивнул Белый, бесконечно удивив Матвея своим спокойствием.

– Так вы не собираетесь ей мешать? А как же разговоры о том, что это слишком опасно и нет никаких шансов выжить?

– Все правда, – невозмутимо ответил Белый. – Поэтому ни за что не давай ей идти туда одной.

– А вы…?

– Я не могу пересекать эти границы. Для меня это невозможно. Алисе можешь помочь только ты. Поэтому ты здесь.

Матвей только кивнул, показывая что все понял. Больше сказать ему было нечего и он пошел за Алисой. Ей наверняка нужна помощь с отчетом.

***

– Завтракала? – спросил Матвей, едва Алиса села в машину следующим утром.

– Нет, – ответила она, мрачно глядя в окно. Было пасмурно. Ветер гонял первые опавшие листья по мокрому от ночного дождя асфальту.

– Вот и хорошо. Могу себе представить, чтобы ты ела, – фыркнул Матвей и остановил машину напротив маленькой недорогой столовой, где бывал, когда еще был стажером.

Поев Алиса немного повеселела.

– Так что мы будем делать сегодня? Как я понимаю, командуешь ты.

– Обыщем квартиры исчезнувших, узнаем какие они люди. – Матвей едва не сказал "были". В глубине души он не очень-то верил что они до сих пор живы.

– Хороший способ познакомиться с будущими коллегами, – фыркнула Алиса, а потом осознала что только что сказал Матвей и округлила глаза. – Серьезно? Просто возьмем и завалимся в их дома и станем рыться в их корзинах для белья?

– Серьезно, – подтвердил Матвей, – Белый считает, что жертвы как-то связаны, значит надо искать как.

– Они связаны тем, что работали в одном отделе. Я не Шерлок и то понимаю что это основная причина. – мрачно покачала головой Алиса, – Ну пороемся мы в их жизнях, и что? Нам нужно взяться за того, кто их заманил…

– Это слишком опасно. – возразил Матвей, – Ты помнишь что…

– Белый это сказал. Он в жизни никуда кроме этого мира не совался. – поморщилась Алиса.

– Тем не менее, нам придется делать то, что он хочет, хотя бы для того, чтобы написать тот объемный отчет, на который он рассчитывает, – сказал Матвей, намеренно поддевая Алису. Первый опыт составления отчета оказал на нее неизгладимое впечатление. несмотря на то, что большую часть сделал Матвей. Алиса издала зловещий стон.

– Ненавижу отчеты! Какая-то безумная бессмысленная скука!

– Еще скучней будет, если писать будет не очем. Поехали. – сказал Матвей, подводя таким образом итог завтрака.

Всю дорогу Алиса ворчала на ту же тему:

– Как рытье в грязном белье поможет на раскрыть дело? Мы попусту время теряем.

– Кто знает. Может мы найдем важную подсказку. Если Белый думает, что так надо, значит ему видней.

Алиса несогласно покачала головой и вышла следом за напарником из машины: приехали.

Это был необычно зеленый для Москвы район: между пяти и восьмиэтажками бурно зеленели палисадники, художественно заросшие кустами и стихийными колумбариями.

Матвей сверился со своими записями:

– Здесь живет Екатерина. Она в группе… ликвидатор?

– Кто-то же должен уничтожать всякую нечисть, – пожала плечами Алиса, – будь с нами в Доме ликвидатор, нам не пришлось бы уносить ноги от тех тварей.

– Я думал с этим всегда справляется Белый.

Странно было представить убийцей девушку. Мешали стереотипы приобретенные на работе в полиции – оперативниками всегда были вооруженные до зубов здоровые мужики.

– Еще чего! Не вмешиваться – главный принцип работы Стража, а Белый – Страж.

– В нашем-то случае он вмешался.

– Это не значит, что он будет поступать так каждый раз, – ответила Алиса и распахнул дверь подъезда.

В старой пятиэтажке не было лифта. Подьезд был на удивление чистый, на подоконниках стояли ухоженные домашние цветы в простых глиняных горшочках.

Нужная дверь нашлась на четвертом этаже. В квартире было темно и тихо: девушка жила одна, без животных. Матвей по старой привычке надел перчатки и бегло осмотрел территорию.

На первый взгляд это была обыкновенная однушка, принадлежащая молодой девушке. Обои и занавески в цветочек, на стульях чехольчики нежных цветов, кровать аккуратно заправлена розовым пледом, все как с картинки.

– Кукольный домик, – изрекла Алиса и села на кухне, откуда более или менее было видно всю квартиру. – Заключаю, что девушка, живущая здесь – идеальная хозяйка. Точка. И как эта сверхценная информация поможет нам отыскать ее?

– Не собираешься посмотреть своим особенным зрением? – спросил Матвей, что-то внимательно разглядывая на полочке в шкафу.

– А зачем тратить силы? Мне и так все ясно. Вердикт – скука.

– Подойди сюда.

С преувеличенно тяжелым вздохом Алиса встала и подошла к нему. На полке за стеклом была помещена фотография без рамочки: молодая светловолосая девушка с ребенком на руках. Оба выглядели очень счастливыми.

– Я ждала большего. У тебя был голос будто ты отрезанную голову отыскал.

– Тебе ничего странным в этой фотографии не кажется?

– Неа, – сказала Алиса, жизнерадостно качая головой.

Матвей усмехнулся и сказал со значением:

– Кроватки нет.

Алиса огляделась, будто недостающая мебель могла обнаружиться где-то рядом.

– Может она не отсюда родом и ребенок у ее родителей?

– У нее своя квартира в Москве и нет средств содержать ребенка? – поддел ее Матвей.

– Она могла неудачно развестись, и ребенок остался у мужа…

– Тогда фото было бы на виду, а не запрятано в самый темный и невидимый угол спальни. Увидеть его можно только если подойдешь и посмотришь специально. Так делают, когда хотят забыть, но не могут.

Алиса нахмурилась, подошла к фотографии и присмотрелась внимательно.

– Ну что, все еще кажется, что смотреть не на что? – спросил Матвей.