Текст книги "Свет гаси и приходи (СИ)"

Автор книги: Юлия Цезарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Свет гаси и приходи

Глава 1: Обещаю не умирать

Имя человека – это имя его судьбы. Возможно, потому на свете так много пустых и обыкновенных имен, столь много раз повторенных, что они утратили и силу и значение – родители подсознательно пытаются уберечь своих детей от потрясений судьбы и странностей.

Таких, какие бывают у тех, чьи мама с папой не были столь осторожными и назвали ребенка Алисой.

Городок, в котором она родилась, был похож на другие – та же отставшая на десятилетия от стольной Москвы провинциальная деревня, застроенная зданиями не выше пяти этажей, вперемешку с солидными домами частного сектора. Обычным делом были немытые улицы, замусоренные и разбитые дороги. Люди здесь никуда не спешили и имели добродушный нрав.

Поселение огибала река, не шире двадцати шагов. Летом она цвела, к осени начинала вонять. В самом узком ее месте росла старая ива, а на дне лежали обмотанные цепями каменные гробы. В них, проклятые еще в стародавние времена, когда о городе не шло и речи, томились неупокоенные грешники. Подальше от того места, на другом берегу, была пещера. Там жила и коптила небо злющая ведьма, все ее боялись, пока пещеру не затопило. Ведьма захлебнулась в своей постели грязной талой водой. И еще десятки необычных дел и смертей помнили те места, но мы, читатель, вернемся к иве.

В один из первых весенних дней, там, в самом сердце кроны дерева, похожего на колышущийся зеленый водопад, из воздуха соткалась призрачная фигурка мальчика не старше двенадцати лет.

Он внимательно рассмотрел свои руки и смутное отражение в бегущей воде и удивленно пожал плечами. Призрак привык к тому, что его форма меняется, но ребенком еще не бывал. Он недолго удивлялся этому преображению: какая разница кем, главное быть.

Мальчик выбрал ветку потолще, сел и стал страдать. Когда долго живешь в невыносимом положении и выхода из него нет, черная меланхолия становится твоим верным спутником и соседом.

Таким Алиса впервые его встретила.

Ей только исполнилось двенадцать. Да, эта история начинается с детской дружбы, но терпение, читатель, – эти дети быстро повзрослеют.

Алиса увидела у реки незнакомого мальчика и решила, что он плачет. Она остановилась посреди дороги и не заметила, что ее резиновые сапоги жизнерадостного болотного цвета утонули в грязи.

Долго Алиса не рассуждала, все ведь ясно – нужно прийти на помощь!

С энтузиазмом разрывной бомбы она ворвалась в мрачные думы призрака и умудрилась напугать его внезапным появлением. Он вздрогнул от неожиданности, чего с ним давным-давно не случалось. Как глупо пугаться, когда сам – привидение!

– Ты разве не знаешь, что мальчики не плачут? – строго спросила незнакомая, взъерошенная, как воробей девочка. В воздухе висела мокрая мелкая морось, отчего ее темные волосы кудрявились и пушились.

Призрак так растерялся, что почти нагрубил в ответ:

– Глупость какая! Ничего я не плачу.

Алиса изучила его лицо и согласилась:

– И правда, не плачешь. – и выставила обвиняющий палец, едва не коснувшись кончика его носа, – Но ты был к этому близок, если бы не я, ты бы заплакал!

До призрака, наконец, дошло: случилось чудо – девочка его видит!

Нелегко быть призраком в мире живых. Приходится вечность терпеть, что тебя никто не замечает, хоть голышом на обеденном столе пляши, распевая похабные песни. Но и это развлекает лишь до первого приступа одиночества. Вот почему он очень обрадовался неожиданной собеседнице.

– Может заплакал бы, а может и нет. Когда никто не видит, и мальчику можно поплакать. Когда тебя никто не видит, неважно, кто ты такой, – ответил он и спросил:

– Как тебя зовут?

– Я – Алиса. А ты?

Призрак решил, что той единственной, кто может его видеть, нужно отвечать только правду и ответил честно:

– Я не помню.

– Как так? Разве можно забыть свое имя? Тебя ведь мама с папой наверняка как-то зовут?

– Некому меня звать, – ответил он и добавил, – Я ведь не по-настоящему здесь.

Алиса посмотрела на него недоверчиво, и тот, кто казался мальчиком, протянул ей руку:

– А ты попробуй, коснись.

Она была храброй и не испугалась, даже не вскрикнула, когда ее пальцы прошли сквозь его ладонь. Ее зеленые глаза загорелись любопытством:

– А ты что-нибудь чувствуешь?

– Как будто ветер.

– А почему ты не проваливался сквозь иву?

Он пожал плечами. О таких вещах ему как-то и не приходилось задумываться.

– Наверное, потому что она стоит на земле. Через нее-то я тоже не проваливаюсь.

– А через стены ты умеешь проходить?

– Нет… – он подавил улыбку, начиная чувствовать себя призраком-самозванцем. Вон даже через стену пройти не может, неудачник. – Но если открыта дверь или окно, я могу просочиться и в маленькую щелочку.

– Ты не расстраивайся, – ободрила его девочка. – Я вон тоже через стены не прохожу, и ничего, не грущу! А где ты, если не здесь?

По лицу призрака пробежала тень. "То место" имело над ним огромную власть. Одно воспоминание о нем могло затянуть его обратно, под замок, вот почему он скомкал описание в одно предложение:

– Там, откуда нельзя уйти. Но иногда у меня получается сбежать – не целиком, так хотя бы привидением.

– Ты в тюрьме! – глаза Алисы округлились от восхищения. Этим заявлением он раз и навсегда завоевал место в ее сердце.

– Значит, ты преступник! Не бойся, я тебя никому не выдам! – гордо заявила она, – Я – могила! Послушай, раз ты не помнишь своего имени, могу я придумать тебе имя?

Призрак кивнул. Девочка размышляла недолго:

– Ты будешь Джентльмен.

– Это почему? – искренне удивился он.

– Ты похож на картинку в книжке, – она указала на его жилетку и брюки, – Будешь Джентльменом. Не Васей же тебя называть, это недостойное имя для сбежавшего преступника!

Он признал, что Вася, конечно, хорошее имя, но совсем не то что нужно.

– Ты придешь завтра? – спросила она, поправляя свою сумку, – Если тетя узнает, что я прогуляла музыку, она мне голову открутит.

– Не знаю. Я не смогу убегать каждый день. Давай сделаем так – если я смогу прийти, я буду ждать тебя тут. Ты часто ходишь мимо?

– Эта дорога ведет к моему дому, – Алиса махнула рукой на широкую полосу грязюки, кое-где присыпанной гравием, – и я хожу здесь каждый день, иногда и по два-три раза. Договорились! До встречи, Джентльмен!

Алиса помахала ему и побежала прочь. Она все делала стремительно, порывом, похожая на лихой ветер больше, чем на живую девочку.

Призрак смотрел ей вслед. В его бесплотной груди шевельнулась надежда: может, теперь что-то изменится. Ведь она дала ему имя. А с новым именем приходит новая судьба.

***

Как долго может продлиться дружба бойкой девочки и печального призрака? Правильный ответ – вечность. Эти двое были неразлучны. Между встречами Алиса нетерпеливо подгоняла время, под любыми предлогами ходила мимо ивы, высматривая Джентльмена, десятками придумывала приключения, в какие можно было бы ввязаться с новым другом. А когда он приходил, она заполняла эти часы под завязку, стараясь заставить их течь помедленней, ведь столько хотелось успеть сделать и рассказать.

Джентльмен и надеяться не смел, что после всего, что он натворил со своей жизнью, у него будет такой друг, как Алиса. С ней все казалось по плечу. Сколько можно было бы избежать, встреть он ее раньше! Но все сложилось именно так, как сложилось и бессмысленно рассуждать о том прошлом, которое уже не случилось.

Летом они носились по городку и окрестным скалам и лесам, а с наступлением холодов и ранней темноты, перебирались в квартиру, где Алиса жила вместе с тетей.

Все немногочисленные метры этой двухкомнатной берлоги на пятом этаже, под самым чердаком, были завалены хламом. Для прохода оставались узкие дорожки между завалами, которые придавали жилью сходство с заколдованным лабиринтом.

Алисин дядя увлекался электрикой. Его необыкновенные и неприменимые в практической жизни изобретения занимали уйму места на столах и полках, вперемешку с книгами и журналами, каковых тут были сотни, старыми Алисиными игрушками и рисунками тети – она была художницей. Даже в туалете можно было отыскать какие-то инструменты и лампочки с припаянными к ним разноцветными проводами, похожие на каких-то диковинных насекомых.

Порядок царил только в одном месте – на полке с фотографиями, с которой еженедельно по пятницам бережно стирали пыль.

На самой старой карточке, в центр композиции была помещена маленькая сердитая девочка в голубых ползунках. Причина ее недовольства крылась в том, что в ползунки ее нарядили против воли.

В то время как все подростки в их городке носили джинсы разной степени узкости, Алиса наотрез отказывалась от любых штанов, предпочитая самую страшную и колючую шерстяную юбку самым распрекрасным джинсам. «Девочки одеваются в платья, мальчики в брюки – что в этом непонятного?» – вопрошала она. «И как принц узнает, что я принцесса, если я буду, как мальчишка в брюках?!». Поэтому Алиса носила платья. Точка.

Алису держала на руках девушка, такая же темноволосая, как и дочь, смотрела на нее с широкой, счастливой улыбкой, словно она – центр и величайшее чудо Вселенной.

Противоположное впечатление производил третий. Его почти не было видно, половина фото утопала в тени. Его рука покоилась на плече девушки. Этот жест предостерегал. В очень светлых жутковатых глазах, направленных на молодую мать, читалась тревога.

Это было единственное фото с ним. На двух следующих карточках девушка все еще была счастливой, но все больше бледнела и худела. Потом ее место рядом с Алисой заняла белокурая женщина с растерянной улыбкой – ее тетя.

Отец Алисы жил напротив ее пятиэтажки в большом доме из потемневших от времени бревен. Дом выглядел нежилым, окна всегда оставались темными. Он почти никогда не покидал его.

Алиса говорила про отца охотно, не испытывая отторжения. Он редко общался с дочерью, она плохо его знала, но и это не мешало ей его любить.

Первая, случайная встреча с ним напомнила Джентльмену "то место". Мальчик готов был поклясться, что между отцом Алисы и "тюремщиками", было много общего.

Они с Алисой играли в монополию на лавочке рядом с ее домом. Джентльмен как раз продумывал стратегию – дать ли взятку или пересидеть пару ходов в тюрьме.

Алиса подняла голову и радостно замахала кому-то с таким энтузиазмом, что скамейка зашаталась.

– Это папа, – сказала она, – привет, папа!

Джентльмен ощутил холодок между лопатками, и одно это было удивительно, ведь, будучи призраком, чувствовал он мало. Он медленно обернулся и увидел кого-то на крыльце дома через дорогу. Разглядеть человека, как следует не получалось – на том крыльце было сумрачно, будто на дворе ноябрь, а не середина лета.

Силуэт поднял руку и сдержанно помахал в ответ дочери.

Призрака окатила волна холода. Он почувствовал: существо на крыльце – не человек и оно прекрасно знает: он только притворяется мальчиком. Существо знало кто он такой, на самом деле.

Это длилось всего мгновение. Потом силуэт отступил в темноту, а Алиса сказала, ужасно довольная:

– Ты ему понравился.

Мальчик повел плечами, совсем как живой, пытаясь избавиться от неприятных ощущений. Казалось, будто бы на него по-прежнему смотрят и этот взгляд как раздражающая щекотка, поднимающая армии мурашек.

– Почему ты так решила?

– Если бы ты ему не понравился, он бы велел тебе уходить, – сказала она. – Ага, сейчас я выкуплю у тебя эту гостиницу!

– Не дели шкуру неубитого медведя! – ответил Джентльмен, возвращаясь к игре.

Во второй раз отец Алисы фигурировал в том случае с рекой.

Появившись в тот день под ивой, Джентльмен увидел длинную веревку, дохлым червем свисающую с верхней ветки. В первую минуту он решил, что ее привязал какой-то излишне романтичный самоубийца. Вероятно, бедолага решил, что его тело будет хорошо смотреться, болтаясь в петле над рекой. Но оказалось, что это новая придумка Алисы, которую ей не терпелось испытать.

– Привет! Вовремя ты пришел! – сказала она, появляясь откуда-то сбоку, – Гляди какая классная тарзанка получилась! Вжух, и на том берегу.

Джентльмен посмотрел на реку, которая вовсе не выглядела безопасной и спокойной. Здесь было самое узкое место и поток несся с такой скоростью, что тот, кто присел бы тут с целью подождать труп врага, запросто мог бы его пропустить, разок моргнув.

– Уверена что это хорошая идея?

– Совсем невесело быть таким трусишкой! – сказала Алиса, – Ну давай попробуем!

Она разбежалась и птицей пролетела над рекой, прочертив по воде длинную полосу кончиком ботинка.

– Ух ты! – крикнула она с другого берега, – Здорово! Давай, попробуй!

Джентльмен попытался ухватить палку, но его ладони поймали только воздух. Он развел руками.

– Не получается? Я надеялась ты сможешь за нее взяться, она ведь к иве привязана, – огорчилась Алиса.

– Зато я умею по-другому, – сказал Джентльмен и вошел в воду.

Дышать призракам нет никакой нужды, поэтому идя пешком по дну реки, он не испытывал неудобств, только разок чуть не споткнулся обо что-то, похожее на цепь.

Если он был живым, течение закрутило бы его, швырнуло об острые корни ивы, торчащие подобно щупальцам неведомого монстра и унесло бы так далеко как угодно дикой стихии. Джентльмен чувствовал жадную силу реки, она не имела над ним власти, но следила равнодушно и пристально, как хищная рыба.

Джентльмен поспешно выбрался на берег к Алисе.

– И совсем не мокрый. Здорово, мне бы так уметь! – восхитилась она.

– Должно же находиться что-то хорошее в том, чтобы быть привидением.

– И то верно. Ну что, еще раз? – длинной веткой Алиса подцепила тарзанку и притянула ее к себе. Джентльмен почувствовал тревогу, будто смерть дохнула в затылок, предупреждая о своем приближении.

– Мне кажется это плохая идея. – сказал он.

– Ну надо же мне как-то попасть обратно, а до моста идти и идти! – возразила она, – Да ничего страшного, смотри!

Он не успел ее остановить: Алиса полетела на другой берег. Ее ноги почти коснулись земли, когда узел решил что самое время ему развязаться.

Девочка не успела даже крикнуть, и камнем упала в центр бурлящего потока.

Джентльмен бросился к ней со всей быстротой на какую был способен, он протянул к Алисе обе руки и ему удалось бы схватить ее и вытащить, будь он живым. Но ее пальцы прошли сквозь его призрачные ладони, как и всегда, когда она пыталась к нему прикоснуться. Он не мог удержать ее ни на секунду.

Мальчика сковал ужас. Алиса захлебывалась, не могла даже крикнуть, а он не смог бы позвать на помощь – его никто, кроме Алисы, не видел.

И что же ему суждено смотреть, как его единственный друг умирает? "Ну уж нет. Не в этот раз!" – решил Джентльмен и исчез.

Течение швыряло Алису из стороны в сторону, играя с ней, как сытый зверь с беспомощной добычей. Бурлящие волны не давали ни вдохнуть, ни схватиться за что-то и удержаться на плаву. Она барахталась изо всех сил, не понимая уже, где верх, где низ, борясь за каждый крохотный глоток воздуха. Глаза ослепли, залитые мутной водой, легкие разрывались от жгучей боли, руки и ноги быстро замерзали в ледяной воде, наливаясь свинцом, отказываясь повиноваться. Разум мутился, в глазах темнело.

Алиса тонула.

"Вот бы стать призраком" – подумала она, – "Призраком, как Джентльмен. Нельзя оставлять его одного". Ей показалось что ее тело уже коснулось дна, когда кто-то схватил ее за шиворот и потянул вверх.

Алиса ударилась боком о твердую землю, ледяной ветер обжег лицо. Она закашлялась, изо рта полился целый водопад грязной воды, но наконец-то она могла дышать! Кто-то похлопал ее по спине. Ладонь была горячей, как утюг и Алиса сразу догадалась кто ее спас. Она подняла голову и посмотрела в неподвижные, жуткие глаза.

– Папа! – выдохнула она и снова закашлялась.

– Погоди говорить. Нужно чтобы вся вода вышла, – ответил он. Его голос шелестел, как ветер в ветвях ивы.

Наконец вода внутри Алисы кончилась. Она все еще кашляла, горло саднило, но как же хорошо снова было дышать!

– Как ты так быстро тут оказался? – спросила она. До дома отца отсюда было минут пятнадцать даже очень быстрым шагом.

– Прилетел, – коротко ответил он, снял пальто и укутал дочь, что было очень кстати: ее колотило от озноба, а папино пальто было горячим, как с батареи.

– А как ты узнал, что со мной беда?

– Твой друг мне сказал, – он взял Алису на руки, и она не стала протестовать, что дескать уже совсем взрослая. Она чувствовала что без посторонней помощи сейчас и шагу не сделает. Река забрала у нее все силы, до донца.

– А где же он теперь? – Алиса огляделась по сторонам, но Джентльмена нигде не было. Папа только пожал плечами и понес ее к дому.

Теперь мы можем как следует рассмотреть того, кто до сих пор оставался в тени:

Внешне он мало чем отличался от человека. Высокий, с крупными руками. Кожа серая, гладкая, как у мраморной статуи и такое же как у каменных истуканов неподвижное лицо. В том, как он двигался видна была мягкая грация хищника, и он был, несомненно очень красивым – но излучал что-то, что сильнее пугало, чем притягивало. Так красив смерч, так красив пожар, смертоносная волна цунами.

Но Алиса ничуть не боялась. Она любила папу, но знала что они слишком разные, чтобы жить вместе – один из них неминуемо начал бы тянуть силу другого. А учитывая возраст и мощь отца, можно и не сомневаться, у кого больше шансов выйти из такого соседства живым.

Потому Алиса жила с тетей, и виделась с отцом редко.

– Это я сама упала, Джентльмен не виноват, – сказала она, – он пытался меня остановить, но я не слушала.

– Я знаю, – он поставил дочь на землю и присел, чтобы их глаза были на одном уровне.

– "Играя с призраками, знай – однажды тебе придется к ним присоединиться". Помнишь кто это сказал?

– Мама.

– Хорошо запомни эти слова, Алиса. Я этого хочу.

Он произнес имя дочери, как будто оно причиняло ему боль. Алиса тоже почувствовала это, вспомнив маму. Они помолчали, думая о той, кто ушла.

– Но ты не запретишь мне дружить с ним? – переспросила Алиса на всякий случай.

– Нет, запрещать я тебе ничего не стану. Пойдем.

Встретив на пороге вдовца сестры тетя вздрогнула, будто за шиворот ей бросили кубик льда. Она потянулась к крестику на груди, потом увидела насквозь мокрую Алису, всплеснула руками и полностью переключилась на нее.

Никто и не заметил, как отец девочки ушел, позволяя другим заботиться о своем ребенке.

К вечеру у Алисы поднялась температура. Ее упрятали под гору одеял, с горчичником на груди, а перед тем долго растирали и поили всякой гадостью. Наконец ее оставили в покое. Алиса ужасно беспокоилась за Джетльмена, которого не видела еще с реки. Он наверняка переживает. Хоть бы он не успел еще исчезнуть туда, откуда сложно сбежать, хоть бы она успела сказать ему что с ней все хорошо!

Она прождала целую вечность. Он пришел, когда она уже почти уснула: просочился в щель приоткрытого окна – даже больного ребенка никто бы не рискнул запирать в душной комнате безо всякого доступа кислорода. Проще еще одно одеяло накинуть.

Заметив краем глаза знакомую тень, девочка так обрадовалась, что почти закричала:

– Ты пришел! Какой ты молодец, что пришел!

Она решила, что Джентльмена задержали обстоятельства, но на самом деле он все это время был где-то рядом. Подойти к Алисе ему мешал стыд.

По его поникшим плечам, понуро опущенной голове и по тому как он старательно прятал взгляд, Алиса догадалась что что-то не так.

– Как ты? – спросил он деревянным голосом.

– Да я отлично! Не обращай внимания на весь этот кокон, ты же знаешь, взрослые вечно раздувают из мухи слона. Ты почему такой грустный? Прости я не хотела тебя пугать своей выходкой!

– Ты ведь не виновата. Я очень рад, что ты в порядке.

Он замолчал, глядя в пол.

– Но ты не все сказал, – догадалась девочка.

Он пожал плечами.

– Но все же хорошо кончилось, – огорчилась Алиса, – ну хочешь, я пообещаю, что больше никогда не буду с тарзанки прыгать? Я ведь почти не испугалась, папа меня сразу спас.

– А я не смог тебя спасти, – глухо сказал Джентльмен.

– Ты потому грустный. – догадалась Алиса, – это не страшно, ты же не виноват, что не мог…

– Но я мог! – перебил ее Джентльмен. Он нахмурился и сжал кулаки, но девочка поняла, что его ярость направлена не на нее. Джентльмен злился на себя.

– Помнишь, я говорил что на самом деле я не здесь и сбегаю из другого места чтобы быть с тобой?

Алиса кивнула.

– Я мог тебя спасти, но тогда мой побег бы заметили… и после этого я бы уже не смог к тебе вернуться.

– Никогда-никогда? – испугалась Алиса.

– Никогда-никогда.

– Тогда ты все правильно сделал. Умереть плохо…но никогда больше тебя не увидеть – намного хуже. Хорошо, что не пришлось выбирать.

Она пожала плечами стряхивая заглянувшее к ним похоронное настроение:

– Ну, хватит дуться! Все кончилось хорошо, хуже было бы если бы тебе пришлось исчезнуть, ты ведь мой лучший друг!

Он улыбнулся:

– А ты – мой. Как же тут исчезать, тебя страшно одну оставить, вдруг еще в какую переделку попадешь!

– Ну уж нет! Теперь я буду очень очень беречься. И тебе не придется меня спасать. Договорились?

– Договорились.

Алисе удавалось держать слово и избегать смертельной опасности еще четыре года. В том, что это обещание было нарушено, не было ее вины.