Текст книги "Дверь (СИ)"

Автор книги: Юлия Арнари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

[За]бег

Весна в год окончания колледжа выдалась вдохновляющей, как маршрут для фрирана, когда с каждой взятой точкой чувствуешь, что можешь больше. И можешь быть, кем захочешь. Избавиться от репутации мрачного ботаника – сложная штука, особенно, когда не хочешь ни от чего избавляться. В итоге даже новые приятели называют Винса кусакой или чертякой. Это даже лестно. Немного…

Винс уже выбрал свой путь и твёрдо решил обзавестись одной очень ценной книгой; ведь если ты можешь сказать себе «нет», то какой ты, к чёрту, коллекционер?

***

– Что ты делаешь?

– Составляю гороскоп. Для девчонок. В журнальчик. Офигеть, сколько за эту чушь платят! – счастливо отозвался Лерой.

Винс только вздохнул и закатил глаза.

– А ты не завидуй, – тут же добавил Лерой. – Лучше подключайся! Например, к кулинарной колонке.

– Иди ты, – беззлобно бросил Винс. – Стану я такой ерундой заниматься.

– Вай-вай-вай. Ну и чахни над своими гроссами. А я состояние накоплю, ха-ха-ха.

– Что-то ты больно радостный с утра.

– А что такого? – спросил Макс, пожав плечами, и крутанулся на вертящемся стуле. – Суббота, солнышко светит, за окном тепло и сухо, дожди, наконец, прошли. Самое то, чтобы написать хороший прогноз. Хоть кому-нибудь…

– Тоже мне астролог, – про себя пожелав ему разок навернуться с этого чёртового стула, отозвался Винс.

– Предсказатель, – поправил его Макс важно.

Винс презрительно фыркнул.

– Всё не веришь? Хорошо. Ну-ка подойди. Дай посмотреть на твою руку.

– Отвали.

– Ладно, я считаю тебя с расстояния, – Макс вытянул руки и закрыл глаза, став серьёзным. – Не дыши!

Задерживать дыхание Винс, конечно, не стал: пусть своим «жертвам» про гороскопы и предсказания втирает, делец несчастный.

– Оу, тебя сегодня ждёт крупная неудача. Лучше не вылезай.

– Посоветуй это какому-нибудь другому Стрельцу.

– Я серьёзно! – возмутился Макс вроде как натурально, но с ним иной раз не поймёшь.

– Я тоже, – отмахнулся Винс. – Всё, я пошёл.

– Я предупредил, но дело твоё…

– Спасибо, что бесплатно.

И не дожидаясь ответа, Винс выскользнул за дверь. Но через миг вернулся и грозно крикнул с порога:

– Только попробуй сожрать всю мою колбасу!

– Как ты мог меня подозревать в таких намерениях? Жлоб! Эй! В зеркало посмотри!

Винс хлопнул дверью и поспешил прочь из общаги.

Ему нужно пробежаться, измотать себя хорошенько, тогда ночью, с большей вероятностью, он будет спать не только без задних ног, но и без снов…

***

Маршрут чётко вырисовывался в голове: Винс несколько дней примерялся, изучал дорогу, пробовал силы. Вроде, всё просчитал… Перчатки зафиксировал, кроссовки перепроверил несколько раз. Ноги ныли от напряжения.

Винс раздражённо вздохнул и запрокинул голову, уставился в небо. Создатель, ему хотелось завыть. Что с ним творится?

«Пальцы ломит. Хочу их размять. Вывернуть и вкрутить обратно. Не могу сосредоточиться… Разминки было мало. Так нельзя начинать».

Он глубоко задышал, положив руки на пояс.

Ладно, в конце концов он будет не один на забеге. Или в этом и проблема?

Винс поскрёб шею, больно ущипнул себя разок.

Почему-то он чувствовал себя очень дико. Это не было похоже на волнение или страх. О нет, его распирало, жилы горели, требуя немедленно выступить, а губы самопроизвольно растягивались в зловредной усмешке. Он хотел сорваться… в погоню? Нет, просто рвануться, помчаться, преодолевая пропасти.

Винс схватил ртом воздух и крепко зажмурился.

«Соберись! – скомандовал он себе и глянул на часы. – Пора…»

Начинался забег на небольшом мосту, продирался сквозь помпезную рыночную плазу, спускался в Старый город, скакал по его горбатым крышам, петлял в узких, ветвящихся улочках и, наконец, выходил к главной площади Старого города – Солнечной: нужно было забраться по каскадам ступенек наверх, к лучшим театрам столицы.

Одноклубники хотели записать забег на видео, а потом склепать стильный клип и выложить на страницу клуба в Сети. И ждать коммерческих предложений. Ральфа в последнее время распирало от удовольствия – его «Городские волки» набирают популярность. Наплевать, что там другие фриранеры думают и на что огрызаются, а его «стая» тщательно следит и за своей репутацией, и за своей славой, и за своим стилем. Нашивки, маски на половину лица с индивидуальными принтами зубов и клыков, толстовки с капюшонами и бело-серо-чёрными агрессивными орнаментами, специально подобранные аксессуары – всё это делает ребят узнаваемыми. И им это нравится.

Винс среди них чувствовал себя чужаком, показуха жутко раздражала. А ребята, похоже, искренне верили, что круты и что он втянется, станет своим (уже даже цепь с напульсником и клубную толстовку ему торжественно вручили). Конечно, ведь на тренировках Винс помалкивал. С другой стороны, ему правда нравилось мировоззрение этих экстремалов: свободное движение в любом направлении, чувство контроля над ситуацией, совсем другой взгляд на любые преграды. И… всегда приятно хорошо и красиво делать то, что бесит других.

Винсу нравился спорт, он с детства занимался в разных кружках и секциях, от борьбы до бега, но никак не мог найти для себя что-то родное, подходящее. Такую степень азарта и адреналина, которая могла бы его удовлетворить. А ещё – чувство свободы, соотносимое с его внутренним мироощущением. Когда он начал два года назад осваивать дисциплину фрирана, то наконец почувствовал: вот оно! А придя к «волкам», пусть и со всем своим скепсисом, на удивление быстро понял, что хочет приходить снова и снова.

Ох, ладно, если уж быть честным, то ребята они неплохие. Придурки, но… как-то… почти свои уже.

У точки начала уже тусовался народ. Не только «стая», но и фанаты клуба, Винс даже удивился, сколько их притащилось. Соперники тоже пришли поглазеть, ещё подтянулись какие-то ребята с хорошими камерами, видимо, приятели Ральфа и Хани. Значит, быть ещё и фотосету. Винс пожалел, что у него нет балаклавы…

– Здорово, кусака! – Ральф, лидер «стаи» хлопнул его по спине. – О, как и думал, толстовка отлично сидит! – показав большой палец, сказал он.

Клубная толстовка, почти что дар перед инициацией. И мишень для привлечения внимания.

Винс не ответил. Ральф добродушно улыбнулся. Виг за его спиной понимающе хмыкнул, Хани захрюкал от смеха.

– Что? Стесняешься? Всё равно заметят, – беспечным тоном добавил Ламберт. – Не удивлюсь, если ты нас по количеству фанов обгонишь.

Винс фыркнул, вот уж чего даром не надо.

– Готов к забегу, волк? – прокричал над ухом Ральф, бесцеремонно обхватив Винса одной рукой за плечи. – Готов преобразиться и всё отпустить?

Винс довольно грубо отпихнул его и ощерился. Вот чего терпеть не мог, так панибратства. И не отучишь никак.

– Вау, злости тебе на настоящего волка хватит, – рассмеялся между тем Ральф и хлопнул его по спине (да в который уже раз?). – Волнуешься? Всё будет путём, просто держись нас.

Винс стукнул его в ответ и натянул капюшон, заметив, что к ним идут ребята с камерами.

– Это ваш новенький? Фотогеничный! – обрадованно заметила одна из девчонок, проворно его обойдя и заглянув в лицо.

– Только близко не подходи, он кусается, – заметил Ламберт, подмигнув девчонке.

Винс едва удержался, чтобы не закатить глаза, и надел чёрную маску-респиратор, поправил капюшон и, хмуро глянув на Ральфа, хрустнул костяшками. Пальцы по-прежнему хотелось вывернуть.

Лидер пронзительно свистнул.

Пора на позиции!

Ещё немного и в ушах запоёт ветер.

***

О, ни одна пробежка не сравнится с этим. Нестись и чувствовать под собой высоту, пустоту, свободу. Секунды в воздухе, в прыжке над улицей, от которых сердце стучит быстрее.

На маршруте хватало опасных, узких, тесных мест, где чьи-то пятки проносились над головой, кто-то буквально дышал в затылок. Шли будто след в след – где только что была ступня одного, уже упиралась нога другого. Ребята менялись местами, то сбавляя темп, то вновь набирая.

Раньше они уже бегали вместе, тренировались, отрабатывали трюки, прыжки, сальто, просто вместе где-нибудь лазили и зависали, но сейчас всё было по-другому. Чёрт побери, Винс взаправду ощутил себя частью единого целого, однако важнее и приятнее оказалось другое – этот забег, этот маршрут, этот день выбрали для него.

И всё же… иногда в нём словно бес просыпался и подталкивал вырваться вперёд, подрезать, оставить всех позади, удовлетворённо отметив, что он прыгает и выше, и дальше всех в «стае». Он ускорялся, отталкивался так, что опоры или перила под ним дрожали. Казалось, сила как нечто живое требовательно рвалась наружу. Не зря всё же в клубе его прозвали кусакой-чертякой… Чудом Винс не сбил никого из ребят. Словно очнувшись, раз за разом он в испуге одёргивал себя. Что за дрянь с ним творится? Ни с того, ни с сего его будто затягивает в омут с головой. И случается это всё чаще.

…Под конец Винс вырвался вперёд и толком даже не понял, как преодолел последние метры. Кажется, народ испуганно шарахался с его пути. Возгласы оглушали и раздражали, но сама гонка радовала и заставляла душу петь. Лишь бы не останавливаться…

– Ну задал ты темп, чертяка, – постучав его по спине, проговорил Ральф. – Ну разогнался!

– Что с тобой творится? – недовольно спросил Виг. – Как с колёс слетел. У тебя с головой-то в порядке?

– Ну-ну, Виг, не надо, – заступился за Винса лидер.

– Чо, не надо? Я из-за него чуть вверх тормашками не полетел.

– На первый раз все косячат.

– Да, рванул ты из шкуры и шелухи, – присвистнул и Ламберт. – Но ты улыбался. Улыбался, чёрт побери.

– Я тоже видел. И это стремновато, – заметил Виг.

– Простите, – глухо выдал Винс, чувствуя, что ему необходимо извиниться, хотя внутренне его ещё душила досада и злость и вовсе не на себя.

Лидер покровительственно постучал его по плечу, Винс с трудом удержался от того, чтобы не щёлкнуть зубами – это никогда не кончится?

– Новички на то и новички, чтобы косячить, – добродушно проговорил Ральф. – Но чес слово, чертяка, я нарисую тебе огромные зубищи на маске.

– О-о-о-о! Идея – класс! – поддержал Хани. – Пойдём разрабатывать! Новую серию! Сейчас же!

– Сначала в душ! – перекрыл его радостные вопли Винс.

– И пожрать! – поддержал его Виг.

– Без проблем, – согласился Ральф. – Ну что, стая? Возвращаемся в логово! Пошли, кусака, отметим твой забег.

Все дружно поддержали идею и захлопали Винса по плечам.

Винс не дал себе зарычать в голос, хотя очень хотелось…

***

Друг-оператор уже прислал Ральфу куски отснятого, и они с Хани азартно чертили на салфетках какой-то таймлайн, представляя, каким будет клип, и спорили о музыке. «Зубищи» для Винса с индивидуальным дизайном они тоже отрисовали прямо на салфетках. С поистине гигантской порцией мяса ребята к этому моменту уже разобрались и с подчёркнутой ленцой допивали чай.

– О, красава.

Ральф вытянул на руке телефон, показывая Винсу удачный кадр с ним.

– Круто дружить с клубом папарацци, – заметил Ламберт, тоже взглянув.

Винс только языком цокнул.

– Что?

– Не выкладывай.

– Почему??? Очень хороший кадр. Спокуха. Уверен, с тобой в отряде наши шансы на рекламу взлетели. Жажду получать приглашения на съемки.

Это Винсу совсем не нравилось. С другой стороны… ему всё же было любопытно, каким выйдет ролик. Сам он честно (и тайно) лайкнул каждое видео в их блоге, но им об этом знать не обязательно.

– А как насчёт фестиваля? Деньги за выигрыш приличные, – заметил Хани, просматривая какие-то афиши и объявления.

– Чертяка, давай с нами.

– Лучше Хэйза позвать, – буркнул Виг.

– Будешь и дальше так бурчать – позову. Вместо тебя, – похлопал его по плечу Ральф.

– Он не любит фестивали, – заметил Ламберт, с досадой посмотрев на дно пустой чашки. – Давайте лучше в поход!

– Ещё не сезон.

– Так я не требую прямо сейчас. Рыбалка. Лагерь.

– Бег по пересечённой местности, – добавил Хани. – Хэйз классные места знает! Давай с нами, Винс.

– Не знаю… Я больше по раскопкам…

– Не беда! Мы кого-нибудь закопаем – откапывай на здоровье! – нашёлся Ральф, парни поддержали идею гоготом и смерили друг на друга взглядами, заранее прикидывая, кого закопать.

– Я подумаю, – всё ещё чувствуя себя лишним, тихо ответил Винс.

Ральф хитро сощурился, но наконец отстал от него.

Отказавшись пошататься ещё пару часиков, Винс попрощался со «стаей» и зашагал к Старому городу, на барахолку: пока перескакивал через лавки, заметил новый антикварный магазин с очень удобным подъёмом на крышу…

«Чёрт, совсем не устал. Мог бы ещё дважды пробежаться…»

Город оживлённо гудел, толпы тут и там раздражали, даже на тихих обычно улочках сегодня царило веселье, будто все разом решили отметить приход весеннего тепла. Видимо, не один Винс так любил атмосферу Старого города, где тихо поскрипывают вывески лавок, лавочек и лавчонок, много узких улочек, бегущих и вверх, и вниз, кое-где здания жмутся друг к другу вплотную, почти сходятся крышами.

Чудесный уголок старины запал в душу ещё в детстве, пока родители жили в одном из местных кварталов. Перед рождением третьего ребёнка, Лизи, они переехали в пригород, а квартиру занял старший брат Винса, Бри. После ремонта там не осталось практически никаких напоминаний об их детских годах и о том, какое это было славное время… Винс хотел бы вернуться сюда: например, поселиться в квартире с мансардой где-нибудь на северо-востоке и каждое утро наблюдать, как солнце золотит крыши внизу. Выпускные экзамены на носу, пора бы уже и задуматься о своём переезде (крайне долгожданном).

Так в мыслях о доме, жилье и выпускных экзаменах Винс подошёл к барахолке. Она располагалась в небольшом квартальчике, в котором семь веков назад селились мелкие купцы. Винс всегда видел в этом милую преемственность. Барахолку много раз пытались изжить: устраивали инспекции, драли штрафы, но самые упорные и предприимчивые торгаши всё равно остались и привлекли организаторов ярмарок, облагородились, и уже не первый год барахолка была украшением Старого города, с живой музыкой в скверах, какими-то спектаклями и прочими культурными завлекалками. Неподалёку имелось и неплохое кафе, «Кофейная руна», заманивающее посетителей гаданием в подарок за плотный обед и чашку кофе.

Лавки Винс обошёл быстро: ничего особо интересного не попалось: монет у него и так навалом, хоть продавай излишек, игрушки его в данный момент не интересовали, среди книг тоже ничего примечательного. Осмотревшись и увидев искомую новую вывеску, Винс не спеша двинулся к ней, засунув руки в карманы толстовки.

«Забавно, никакого названия, просто антикварная лавка. Вывеска аккуратная, мне нравится. С виду магазин не выглядит дешёвым».

Крыльцо, четыре ступеньки, тяжёлая деревянная дверь благородного тёмно-бордового цвета, рядом складной стул с зонтиком. В витрине всего понемногу, от книг до золочёной посуды, но особенно Винса удивили разные амулеты: из кости, с бусинами, что-то с перьями, даже ловцы снов.

«Какое попурри. Посмотрим, что там внутри».

Переливисто звякнул колокольчик, нос пощекотал запах лаков, дерева, книг и краски.

На звон в зал вышел худощавый белобрысый парень, на вид ему было не больше лет тридцати. Чистая белоснежная рубашка, жилет с цепочкой, а благообразия никакого – отчего-то сходу хотелось назвать его «торгашом», не иначе.

– Здорово, прыгун. Что-то подсказать? Может, желаешь купить что-нибудь на удачу? – спросил он с ухмылкой.

– Я подумаю, – серьёзно отозвался Винс, осматривая зал.

Секция с книгами, мебелью, посудой; серебро, позолота, даже люстры и канделябры – всё как в приличной антикварной лавке. Чёткий порядок, понятная система, дизайн, определённо, этот магазин нравился Винсу всё больше. Осмотревшись, он остановился у книжных шкафов и с головой ушёл в изучение каталога. Сколько интересных книг. Дорогих. Редких. И не только, даже целая серия подарочных изданий классики, сделанных под старину, есть.

«Может, тут я наконец найду…»

– По тебе не скажешь, что ты букинист, – хмыкнул парень за стойкой.

Винс обернулся к нему и прожёг взглядом.

«Ничего себе, оскорбил с порога потенциального покупателя, как не фиг делать… Видимо, дела идут хорошо…»

– У меня разносторонние интересы, – все-таки ответил Винс и подошёл к стойке. – И что же у вас продаётся на удачу?

– Что душе угодно. Кому-то фамильный стол удачу приносит, кому-то пишущее перо, кому-то запонки, а кому-то шнурок висельника. Выбирай под свой вкус.

– Шнурок висельника? У вас и такое в ассортименте? Оккультизмом попахивает, – хмыкнул Винс. – Впрочем, если удача такая индивидуальная штука, то гарантировать её должны заряженные вещи. А почему вы заговорили про удачу? У меня, что, такой вид, будто она мне нужна?

– Удача нужна всем, а тем, кто перескакивает улицы и виснет над пропастью на краю крыши, особенно, – мило улыбнулся торгаш. – Чтобы пореже кости ломать.

Винс хмыкнул, смотря, что лежит под стеклом витрины: украшения, монеты, столовые приборы, всё в своих секциях.

«Нашёлся тут торговец удачей!»

– А с рук покупаете? У меня много хороших монет, – сказал он. – И не только.

– Приноси, посмотрю.

– А ты специалист? – спросил Винс, с интересом уставившись на торгаша.

– Нет, просто так тут торчу. Вещицы собираешь, значит? Давно?

– С младенчества, – съязвил Винс. – А заказы берёте?

– Конечно. Что-то интересует?

– Я посмотрел каталог, у вас много редких книг. Многие магазины позавидовали бы такому ассортименту. Но одну книгу я не смог найти нигде. И заказывать её не хотят, вот и спрашиваю.

– Гримуар Лютой дельсаррийской ведьмы ищешь? – усмехнулся торгаш.

Винс рассмеялся. Ему определённо нравилось направление, в котором мыслил этот парень. Даже появилось ощущение, будто он с давним приятелем-засранцем разговаривал. Почему-то подкупало.

– Нет, – ответил Винс. – Я хочу «Сказания Чёрного города».

Торгаш присвистнул.

– Ого. Не часто услышишь, чтобы кто-то такой книженцией интересовался.

«Гримуаром, можно подумать, интересуются!»

– Ну, а вдруг как раз она принесёт мне удачу?

– Ты, я смотрю, не суеверный. Интересуешься темой?

– Страшные сказки люблю.

– Годиков полных тебе сколько накапало?

– Сказочных восемнадцать.

– Ага, а деньги-то есть? Не сказочные такие.

– Сколько?

Торгаш прищурился, впившись в него взглядом, словно проверял, не с умалишённым ли он говорит. Или вдруг с пустозвоном.

– Не меньше ста тысяч, если сохранность книжного блока ну очень плохая, – заговорил за него Винс, не отведя взгляда. – А если хорошая… то цена зависит от года издания, числа оставшихся экземпляров с тиража, переплёта… Слышал, были уникальные экземпляры… Прежде чем говорить о цене, может, посмотрим на товар? – предложил Винс. – Смысл воздух сотрясать, если ты не сможешь «Сказания…» достать.

Торгаш снова присвистнул и уставился на Винса с большим интересом.

– А ты кусака, – хмыкнул он. – Торговаться со мной вздумал? – и добавил, усмехнувшись: – Будто я уже согласился на сделку. Такая книжица дёшево не обойдётся. Хочешь в хорошем переплёте и с полной сохранностью блока? Не проблема. Но тогда цена возрастёт… скажем, до миллиона.

– Не может такого быть. Экземпляров с инкрустацией не было. По моим подсчётам самый дорогой экземпляр стоит под половину миллиона…

– Да, в общем-то, тоже смешные деньги…

– Для такой книги? Вполне, – твёрдо заявил Винс.

Взгляд торгаша изменился, вспыхнул хищной искрой.

– Ты это серьёзно… Так сильно хочешь? – спросил он заинтересованно.

– Очень.

– Хм… Даже дурная слава не пугает? Знаешь, ведь, что говорят?

Винс безразлично пожал плечами.

– Несчастливая книга, всё такое.

– Проклятая.

– Уж скорее заколдованная. Тайный гримуар демонолога, – поправил торгаша Винс и фыркнул. – Ерунда это.

– Смотри, назад потом не возьму, даже если приплатишь столько же.

– Не верну, даже не надейся. – Винс довольно улыбнулся. – Сделке быть? Тогда, поговорим о внесении залога… скажем… в сто тысяч. Не больше. По договору.

– Определённо, кусака… – протянул торгаш с неподдельным восхищением.

– Я заплачу честь по чести, только достань мне эту книгу.

– Ну что ж, по рукам. Вот, заполни-ка форму, карточку. Позвоню через пару дней.

– Звать-то тебя, кстати, как? – не увидев на жилетке фирменного бейджика, спросил Винс.

– Тони Спаркл, к вашим услугам, – с шутливым поклоном отозвался торгаш.

***

Щёлк. Отменный кадр.

Винс вздохнул, словно с его плеч вот-вот должна была слететь ноша мира, не иначе, убрал телефон в карман и зашагал прочь со стоянки. Улыбка от уха до уха сияла на лице сама по себе. Сколько всего он сделает одним махом.

Распахнув дверь в комнату, он застал Макса над тарелкой с толстенными бутербродами. Вернее, толстенно была нарезана колбаса, а хлеб и солёный огурчик, наоборот, тонко.

– Ага!

– Ты что-то рано… – невинно заметил Макс, попытавшись отодвинуть тарелку подальше, но Винс шлёпнулся на стул и выдернул её у Макса из рук. – Жадина… – обиженно припечатал он. – Ты бы руки для начала помыл, – добавил Лерой, пародируя его обычное ворчание.

– Да-да, верно… – надкусив один бутерброд, проговорил Винс и встал.

– Тарелку-то оставь, ты!

Помыв руки и умывшись, всё не переставая улыбаться, Винс вернулся в комнату.

– Щёки сча треснут. Смотреть противно. Девчонку, что ли, новую нашёл? – спросил Макс.

– Лучше.

– Нашёл и уже…

– Заказал кое-что в антикварном магазине.

Макс закатил глаза и засунул в рот кусочек плавленого сыра.

– Уж лучше б девчонку заказал… У старых вещей плохая энергетика. А ещё к ним может прицепиться призрак. Злой дух. Понимаешь?

– Да-да.

– Я серьёзно.

– Да-да…

Весь вечер Винс прикидывал, как распорядится финансами. Скорее бы уже поползли письма от возможных покупателей…

Макс, когда через пару дней узнал, что Винс продаёт свою «Пантеру», страшно обиделся и не разговаривал целый час: да как он мог повесить объявление втихомолку, а лучшему другу и слова не сказать, хотя предмет купли-продажи почти что у них под окнами?!

Ещё через час Макс попробовал поторговаться и отжать машину подешевле.

– Эвортс, ты болен на голову! Абсолютно! Это же «Пантера»! Да если б мне папаня такую на день варенья из кармана вытащил, я бы даже забыл, как его презираю. Серьёзно, Винс, одумайся…

Через три недели Винс избавился от машины, на которой, к слову, ездил всего пару раз. Этот «восхитительный, роскошный и неимоверно щедрый» родительский дар не вызывал в нём ничего, кроме крайней степени раздражения. Про себя Винс даже уверился, что с большей вероятностью разобьётся на ней к чертям, чем будет «козырять» (как виделось матери) перед друзьями.

Увы, вскоре выяснилось, что купил его «Пантеру» сын их соседа, приходившегося отцу коллегой по работе… Грандиозный скандал прямо перед выпускными экзаменами и зачислением в университет не сломил боевого духа, хотя в какой-то момент Винс думал, что его четвертуют прямо на месте и прикопают где-нибудь под окнами кухни. Выйдя из родительского дома с двумя чемоданами вещей и рюкзаком за плечами и дошлёпав до автобусной остановки (от которой каких-то полчаса до южных окраин столицы), «неблагодарный сын» всё не мог перестать улыбаться. Скоро заветная книга будет у него в руках!

Дотащившись до общаги и рассказав Максу об изгнании из дома, Винс пообещал проставиться «напоследок». Как же давно он не чувствовал себя настолько счастливым… и свободным.

Вечером приехал старший брат, к счастью, капать на мозги и распекать Винса (как того мама просила), Бри не стал, за что его позвали за компанию в бар.

– Ещё мать не преминула заметить, что культурное образование портит, ибо занимаются им сугубо бескультурные люди, и плакала, что ты не пошёл в адвокаты, уж там бы сделали из тебя человека. Грозилась, что будет пить сердечные… но перед моим отъездом взяла коньяк… – рассказал Бри. – В общем, Винс… Через месяц или полтора можешь возвращаться…

– Не-не-не, ни за что. Я теперь в свободном плавании, – сразу же запротестовал Винс. – Сниму жильё и буду жить. Как хотел, где хотел. Человека она всё из меня хочет сделать…

– Правду говорят, что в каждой семье весело по-своему… – буркнул Макс, отставив пустой стакан. – Шторм утихнет, валы прокатятся… но осадочек, как говорится…

– И всё же, Винни… – проникновенно проговорил брат, – продать «Пантеру»… Мог бы хоть мне сказать, что тебе деньги нужны, я бы одолжил.

– Ещё чего, – обиделся Винс. – Что подарено, то моё. Какие предъявы вообще?

– Если ты помнишь, мама из-за каждой выброшенной открытки, подаренной ею на день рождения, обижается. А тут дорогущая офигенская машина.

– Я не просил. Ей захотелось шикануть. А я что?

– Ходить тебе теперь пешком.

– Я и так хожу.

– И прыгает через инсталляции, – вытащив телефон, проговорил Макс.

– Эй! – возмутился Винс, попытавшись отобрать телефон с видео.

– Хорошо, мать не видела… – только и заметил Бри. – Ладно, гений исторических наук, можешь перебраться жить ко мне. Боюсь, ещё одну «Пантеру» мать не переживёт…

***

Книга была в чёрном кожаном переплёте. Толстенная. Переплёт на застёжке. На ощупь… будто родная. Винс вертел её в руках, не дыша, потом бережно листал страницы. Буквицы. Шикарные иллюстрации. Прекрасно сохранившаяся бумага. Чудо. Он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете: кажется, он мечтал об этой минуте со школы, и вот заветная книга наконец-то в его руках!

– Слюнями не залей только, – прокомментировал это Тони. – Чудак ты, Эвортс… Кто-то телефоны топовые берёт, а ты машину на книжку махнул. Жить теперь тебе на одну стипендию и лапшу быстрого приготовления. Не хочешь у меня курьером подработать, кстати? Тебе такие миры откроются – запредельные.

Винс фыркнул. Так радикально затягивать пояс не придётся, потому что средства после продажи «Пантеры» у него остались.

«Вложился и буду ждать, когда проценты прорастут и заколосятся…»

– Нет, спасибо. Слушай, может, у тебя и демоническую колоду заказать можно? – радостно спросил Винс, прижав книгу к груди.

– А давай я тебе чудесную кансальскую лампу в форме башмака со скидкой уступлю?

– Лампу? Может, ещё и с джинном? У тебя есть и такая? – весело поинтересовался Винс.

– Ламп в достатке.

– А джиннов?

– Джинна можно найти и в старом башмаке, если повезёт. Или если не повезёт. Это как посмотреть.

– Ну а колода карт? – всё допытывался Винс, чувствуя, что торгаш старательно уходит от ответа.

– Вот с чем-чем, а с такими вещами я не связываюсь. Удачи от них уж точно не жди, – серьёзно проговорил Тони.

– Это же просто карты для гаданий, – не успокоился Винс, удивившись перемене тона.

– Да-да, которые придумал сумасшедший художник, продавший душу демону.

– Не был он сумасшедшим. И про демона это всё бредни. Я не понимаю, ты… суеверный?

Тони только покачал головой.

– Я острожный. А тебе, видимо, колоду прямо с автографом художника подавай…

– Уж лучше тогда с автографом того демона, так я хоть смогу убедиться, что он был…

Тони сощурился и скрестил на груди руки.

– Ага, а клок из бороды какого-нибудь божка не хочешь? Чего мелочиться?

Винс облокотился на стойку и проговорил с наигранным воодушевлением:

– Можешь устроить? Нет? Тогда хватит про сказки, – уже раздражённо окончил он.

– Сказки сказками, а с некоторыми вещами нужно быть осторожнее. Энергетика плохая.

– Говоришь в точности, как мой друг, – фыркнул Винс.

– К другу ты, видимо, тоже не прислушиваешься.

Винс криво усмехнулся; Лероя куда полезнее держать в поле зрения, чем прислушиваться к нему.

– Вижу, ты не боишься найти больше, чем ожидаешь.

Винс усмехнулся и выпрямился, поняв, что разговор пора заканчивать:

– Это когда в старой книжке находишь раздавленного паука? Случалось. Что ж, бывай.

Общага встретила тишиной. Макс куда-то слинял к огромной радости Винса. Сбросив ботинки, он забрался на кровать и углубился в изучение купленной книги.

«Сказания Чёрного города» – сборник невероятных историй о сделках с демонами. В разное время фольклористы приписывали его создание многим именитым историкам, писателям и даже священникам. Кем бы ни был создатель (Винс втайне мечтал установить авторство), одно про него можно было сказать наверняка – он обладал потрясающим художественным стилем; народные сказки и байки были литературно обработаны и поведаны читателю с мельчайшими подробностями, из-за чего создавалось ощущение сопричастности происходящему.

Сборник пользовался дурной славой, находились даже те, кто верил, будто с этой книгой можно вызвать демонов, исполняющих желания. Возможно, такие слухи сложились из-за того, что в «Сказаниях…» наиболее полно был представлен блок историй о художнике, создавшем волшебную колоду для гаданий.

Уже одна карта якобы может повлиять на судьбу. Расклад – это комбинация ситуаций, цепочка событий или же один поворотный момент, а сама колода целиком олицетворяет желания. Или возможности. Кто-то даже считает, что это колода грехов и наказаний. Карты «приходили» – к игрокам и банкирам, маститым коллекционерам и меценатам, репортёрам, писателям и художникам (историями о злоключениях или успехах этих людей можно было зачитаться…) – и вершили судьбу. Кто-то сошёл с ума, покончил с собой или был зверски убит, кто-то разорился или разорил другого, ударился в благотворительность или несметно разбогател. А виной всему бедный, непризнанный художник. Если верить легенде, чтобы нарисовать волшебные карты, он продал душу демону. Вскоре после создания карт художник пропал, а у колоды появилось множество копий. И никто не смог собрать колоду целиком.

Ближе всего к заветной цели был известный авантюрист, живший в конце XIX века. Фелиций Данжой. Никто так и не узнал, каких же карт не хватало, однако Фелицию всю жизнь сопутствовала удача. Он прослыл влиятельным человеком, над которым, как казалось, Злой рок был не властен; он копил состояния и проматывал до нитки, он был бравым офицером и самым неуловимым шпионом. Смерть его окутана тайной, как и то, куда делась колода Данжоя. Позднее пошли слухи, что она вернулась к хозяину, демону, а сам Фелиций удостоился изображения на одной из карт… Интерес к колоде от этого только вырос.

В средней школе Винс гордился, что собирает редкие монеты и марки. Но вскоре он осознал, что монеты и марки собирают многие, это не оригинально. Не удивительно. На первом курсе колледжа оказалось, что добрая половина группы историков собирает кусочки керамики, редкие минералы, фрагменты крепостной кладки, модели ретро-автомобилей, пушек, карты, книги. Конечно же, коллекция монет была у каждого второго.

А осмелился бы хоть кто-то из них собирать «проклятую» колоду?

Винс осмелился и первым делом купил футляр для колоды – черный, прямоугольный, с символическим солнцем с одной стороны. Представлять, как он заполняется всё новыми картами, было очень приятно. Но заполняться футляр не спешил… Первую карту Винсу посчастливилось купить около двух лет назад на той же барахолке. «Вероятность». Никаких подписей, кроме традиционного названия самой карты. Потёртая, помятая, с надорванными краями, чудом не выцветшая, но он влюбился в неё с первого взгляда и прикосновения! Нет, никакой силы Винс не почувствовал (какой только бред ни придумывают про эти карты, например, что изображения оживают и меняются, медленно сводя хозяев с ума), просто вещица оказалась очаровательно старой и притягательной. Свидетельница веков. На карте были изображены весы: глубокие золотые чаши, наполненные водой, а за ними – ясное, безоблачное небо (или просто голубовато-синий фон…). Стояли весы на белом камне – как есть весы мира, ждущие, когда беспристрастная рука Создателя кинет в чаши камушек.