Текст книги "Заставлю тебя полюбить (СИ)"
Автор книги: Юлианна Орлова
Соавторы: Виктория Победа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Схватив ключи, девушка рванула прочь из дома, все также, совершенно незамеченное, пересекла довольно большой двор, здесь было где развернуться и вышла за ворота, которые, к счастью, были не заперты. А там…там ее ждала новенькая иномарка Ракитина, которую он так и не успел загнать во двор. Машина приветственно моргнула фарами, стоило девушке нажать на небольшую кнопочку.
Не теряя ни секунды, девушка забралась внутрь, запустила двигатель и дала по газам. Ракитин, естественно, услышал «ржание» своего коня, но едва ли успел бы остановить Милу, когда он выбежал за ворота соседского дома, Багирова как раз проезжала мимо него… Неужели он и правда думал, что сможет ее удержать? С победной улыбкой на лице Мила выехала на проселочную дорогу и неспешно задвигалась дальше, следуя указаниям навигатора.
16. План «перехват»
МИЛА
«Ах, да ты кобель великовозрастный, да как там у тебя еще член от гадкого характера не ссохся?». Это и еще много чего еще безумным хороводом кружило в голове у девушки, пока она выжимала из тачки Ракитина максимально много. Негодованию не было предела, казалось, девушка могла бы лопнуть от злости и еще чуток от голода. В животе противно урчало, но Багирова, она себя в шутку решила называть еще и ЭКС-РАКИТИНА, даже думать не смела о том, чтобы затормозить. Еще неизвестно было, как скоро Кощей Бессмертный ее нагонит.
– Индюк надутый, за яйцами он пошел. Да оторвать бы тебе эти яйца, зажарить и скормить, чтобы мало не казалось! Запер меня в самую глушь, а сам измывается?! Петух Гамбургзкий!
Взгляд девушки упал на спидометр, а там стрелка практически легла вправо. Она так рассвирепела, что толком не заметила скорости, с какой неслась уже по трассе. На дороге она тоже особо не осторожничала, ей то и дело «бибикали» с разных сторон недовольные водители. Потерпите! Она бежала от самой чумы, как ей думалось.
Разумеется, такая гонка по вертикали длилась недолго, как только девушка начала тормозить, в зеркале заднего вида она заприметила проблесковые маячки синего цвета. Полиция, естественно, оценила такие выкрутасы и решила познакомиться поближе с гонщицей на дорогой машине.
– Молодец, Мила, справилась! Умничка!
Очередного штрафа ей только не хватало. Да и документов у нее с собой нет, езда без прав, без техпаспорта и страховки. Великолепно! Все сразу свалилась на голову девушки, и от этого ей очень хотелось прорыдаться в голос и прижаться к маме.
Мила поняла, что надо остановиться, взять себя в руки и решать все проблемы, что она уже заварила, теперь самостоятельно. Как только машина с громким визгом затормозила, дыхание девушки стало поверхностным. Она опустила стекло и приготовилась к милейшей беседе.
– День добрый, сержант Шпак Михаил Евгеньевич, сотрудник ГИБДД, предъявите, пожалуйста, документы, – Мила попыталась, конечно, улыбнуться, но на Михаила Евгеньевича сложно было произвести впечатление, потому что он даже толком не смотрел на Багирову.
– Здравствуйте, ой, а знаете…вам очень нужны мои документы? Может я сгожусь?! – необременительная улыбка коснулась нежных губ девушки. В глазах заискрился огонек надежды.
Сержант посмотрел на Багирову с насмешкой, а затем махнул рукой кому-то в машине, стоящей позади зверя Ракитина.
– По правилам, у вас должны быть документы, удостоверяющие вашу личность. А вы мало того, что создавали аварийную ситуацию и не включали поворотники, перестраиваясь в другой ряд, так еще и превысили скорость, – голос звучал свирепо бескомпромиссно. – В три раза, – сотрудник Госавтоинспекции не думал идти на мировую. У Милы с собой даже денег не было, а желание смотать удочки от муженька как раз имелось, и она, черт возьми, была готова на все!
– Мы можем договориться, старшина?
Ее папа сам Руслан Багиров, она знала, как нужно льстить людям при исполнении, но…
– Во-первых, я сержант, во-вторых, вы пытаетесь дать взятку? – в карих глазах госинспектора блуждали бесенята. И до Миры дошло. Так быстро и точечно поднял на уши своих цепных псов? Пустил по следу?
– Это он, да? – она скорее утверждала, чем спрашивала, но сержант еле сдерживал смешок, внимательно осматривая девушку. Он словно оценивал, да? То есть, думал, а не слишком ли много возни ради такой?
– Ракитина Людмила Руслановна, выйдите из автомобиля, пожалуйста.
Вот и ответ на все вопросы
– Разумеется, этот жук навозный и здесь макнулся! Я не Ракитина! Я Багирова!
– Ориентировочка на вас, Людмила Руслановна, один в один, Ракитина, значится, – снисходительно посмотрел на девушку представитель ГИБДД.
– Знаете что? Передайте этому индюку, что…
– Спасибо, Миш, оперативно, – знакомый голос послышался за спиной Милы. Она развернулась на пятках и увидела своего муженька, который сейчас смотрел на нее нетерпеливо-злобно, но с примесью какого-то приторного трепета и нежности.
У Милы аж дыхание сперло от всколыхнувшего ее тело гнева. Да как он смел?! Как смел? Это же ни в какие ворота не лезет!
– Я убегу от тебя в любом случае, понял?! Хоть весь дом оцепляй, я сбегу!
Инспектор отошел от яркой парочки, но Мила уже этого не видела, она распалялась с каждой секундой все сильнее.
– А я догоню, малыш. Всегда, – мужчина нежно улыбнулся и прищурился. Он словно ничуть не был удивлен, только капельку взбешен. Первым делом осмотрел девушку на предмет увечий, но не найдя таковых, даже выдохнул с видимым облегчением. Цела и невредима.
– Да? Тогда я сбегу в другую страну и сменю имя! Чтобы твои прихвостни меня не нашли! И ты еще такой умный, что просто упасть замертво, ключи он оставил и свалил в закат! Аттракцион невиданной щедрости… Твой идиотский план сработал на «ура». Спасибо, что дал глотнуть воздух свободы, недолго правда, – девушка размахивала руками и срывалась на крик. Но ощущения были такие, что до истерики, как говорил иногда ее бывший парень, «кедом кинуть», что значило «очень близко».
– Не драматизируй, Мил, тебе не к лицу, – спокойно произнес Ракитин и подошел к своей жене.
– Да пошел ты знаешь куда? – девушка стукнула его кулачком по груди и прикусила нижнюю губу.
– Сразу после тебя… К тому же, ты должна мне первую брачную ночь, как и все последующие.
– У тебя для этих целей уже наметилась дамочка. Так что справишься сам, тебе помогут, все будет по высшему разряду, я уверена, – Мила злобно вперилась в Сашу, мечтая расцарапать ему лицо.
Ракитин открыто улыбнулся и захватил девушку в крепкие объятия, сильно прижимаясь губами к виску. Пока она брыкалась и не давалась сделать с ней что-то, по ее мнению, крайне гадкое сразу после той шалашовки, Ракитин утробно прошептал:
– Да, я проверил, что ты будешь делать, имея доступ к ключам, захотел уточнить, все понял, больше такого не повториться. Будешь у меня как Рапунцель в башне из камня, а мне придется брать крепость штурмом. А что до Алины, мы просто разговаривали, но реакция мне очень понравилась. Продолжай, это прекрасно.
– Я ненавижу тебя!
Пока девушка продолжалась извиваться в руках, Саша сжал пухлые щеки и впился болезненным и жарким поцелуем в губы своей жены, а мимо них проносились автомобили, где нежданные зрители то и дело использовали клаксон не по прямому назначению.
Мила потерялась в своих ощущениях снова, приоткрывая губы и впуская язык мужчины внутрь. Она не понимала, как так вышло, и почему снова и снова ее тело иррационально реагировало на присутствие человека, однажды растоптавшего ее чувства.
– Но все-таки любишь, Бэмби, – довольно проговорил Ракитин, отрываясь от девушки на мгновение.
17. Бэмби и смотрины
МИЛА
– Ты… да ты… – девушка заморгала, затрясла головой.
Да что же это такое, почему он так на нее действует, и с какой стати она позволяет ему себя целовать? А ты этот наглый котяра еще отчего-то уверен, что она, Милка, к нему что-то испытывает, что-то кроме лютой ненависти и злости. А ведь это не так, совсем не так и плевать, что тело ее реагирует на каждое его прикосновение.
Это легко объясняется. Она, в конце концов, взрослая девушка, у которой также имелись определенные потребности. А рядом с ней взрослый, привлекательный мужчина, умело играющий на реакции юной, до сих неискушенной девушки. И это ему должно быть стыдно, потому что «да» она ему не сказала, впрочем, как и «нет», но это ровным счетом ничего не значило.
– Ты не понимаешь, да? – неожиданно для себя Мила вдруг осознала, что на ее глазах отчего-то выступили слезы, и голос задрожал.
Огромный груз обиды лег на плечи девушки. Да, она не была примером для подражания, да, последние четыре года выводила родителей из себя, часто доводя мать до слез. Но она тоже человек и ей не чужды чувства и эмоции. Ей не чужды желания и все человеческое.
Разве кто-нибудь ее спросил?
Хоть кто-нибудь поинтересовался ее мнением насчет свадьбы? Родителей она могла понять, девушка их окончательно допекла и получила в наказание этот брак. Но Ракитин. Сашка. Пусть в последние годы у них не ладилось, пусть не выносила она его совсем и порой даже видеть не хотела. Но ведь раньше, раньше они друг друга понимали. Как он мог?
Просто взять и предложить этот брак? Зачем? Ради чего? И не ей предложить, а отцу ее. Словно она, Мила, ничего из себя не представляет и ее мнение не имеет никакого значения. К то вообще так делает?
Мила не была чересчур романтичной особой, после определенных событий, связанных все с тем же Ракитиным, она поняла, насколько все это глупо, но даже в ее представлении отношения должны выглядеть иначе. И если хочешь видеть девушку своей женой – добейся ее. Добейся по-настоящему, так, чтобы она сама захотела. А Милка не хотела. Ее заставили. Принудили. Притащили в деревню за сотни километров от родного города.
– Не понимаю чего, Мил?
– Я не вещь и не игрушка! Я живой человек. Ты меня спросил, нужно ли мне все это, хоть кто-нибудь меня спросил? Ладно отец, но ты.
– Мил… – Саша вновь потянул к ней руки, но девушка отпрянула от него, как от прокаженного. Не нужно ее касаться. Не надо трогать. Потому что знала Мила, как действуют на нее его прикосновения и не хотела повторения.
– Ты просто взял и привез меня сюда! Так ты считаешь, нужно девушек добиваться? Ах да, тебе ведь никогда и не приходилось, только пальцем помани и все твои.
Мила говорила и уже не пыталась сдерживать слезы, стекающие по щекам. Ей надоело, просто надоело.
– Проверить он хотел, ключи оставил, экспериментатор хренов!
– Мила…
– Выставил меня идиоткой перед знакомыми и рад, да? Показал, какой ты большой и сильный и…
Договорить Мила не успела, в одно лишь отрывистое движение, Саша схватил ее и несмотря на все попытки Милы вырваться из загребущих лап мужа, прижал девушку к себе. А она продолжала колотить его маленькими кулачками, царапать острыми коготками, ей так хотелось, чтобы ему было больно, также больно и обидно, как было ей сейчас. Она чувствовала себя брошенной и никем непонятой, от нее словно от щенка надоедливого избавились. Нагадил – вон из дома, в руки другого хозяина. А тот выдрессирует.
– Думаешь, я не понимаю, зачем ты меня сюда привез? Я все понимаю, повоспитывать решил, да? Думаешь я голову склоню и буду вокруг тебя на задних лапках скакать? Так вот не буду, слышишь, не буду. Отпусти меня, Саш, просто отпусти, пожалуйста, не получится у нас ничего с тобой, ты и сам должен это понимать. Дай мне этот чертов развод.
– Нет, – грозно прозвучало в ответ. Миле даже страшно стало от того, как изменился тон Ракитина. В голосе отчетливо слышалась сталь, от чего по телу девушки пошла мелкая дрожь. Она дернулась в попытке вырваться из крепких объятий, но попытка обернулась крахом. Саша продолжал держать ее в своих руках, прижимая ближе и не позволяя сделать даже шаг. – Ты моя жена, Мила, я никуда тебя не отпущу. Тебе придется свыкнуться с тем, что мы теперь семья.
– Ты не слышишь меня? – воскликнула девушка. – Чтобы строить семью, нужно любить друг друга, уважать, ты понимаешь это? Иначе это нездоровые отношения!
Несмотря на всю свою бедовость и взбалмошность, Милка знала, что такое семья, какой она должна быть. Изо дня в день она наблюдала за родителями, которые даже спустя долгие годы не растеряли тот огонек во взгляде, ту любовь, что искрила между ними. У Милы был пример настоящей семьи, такой, какой она должна быть. А то, что было у них с Сашей – это не семья. Это фарс и игра в одни ворота.
– Полюбишь, Мил, ты меня обязательно полюбишь.
– А ты? Как насчет тебя?
– Это же очевидно, Бэмби, стал бы я на тебе жениться, если бы не любил.
Мила и Саша приехали домой молча. Все что могли друг другу высказать, они уже высказали, а на большее ни Мила Ни Саша сейчас были не готовы. У Багировой просто сил не было размышлять о чем-то еще, морально она однозначно устала.
Так что первым делом она приехала домой и заперлась у себя, ага, конечно, у себя. В халупе в первой попавшейся комнате, но никак не у себя. Кушать, конечно, хотелось жутко, но гордость брала вверх. А вот Ракитин, судя по всему, не был уж так горд, потому что спустя полчаса в комнату просочился запах омлета, да и еще и со специями и зеленью, как и любила Мила. Она несколько раз вставала с кровати и подходила к двери, потом отскакивала от нее как ошпаренная, не в силах выйти наконец-то и высказать таким образом свою слабость, как ей казалось.
В очередной раз, когда девушка подошла к двери, последняя внезапно отворилась, и в проеме стоял довольный Ракитин. Хорош, чертяка, нечего сказать. Мила закусила губу и моментально отвернулась, рассматривая великолепнейший узор на обоях.
– Кушать подано, садитесь…
Продолжение Мила знала очень хорошо, потому что буквально выросла на этих советских фильмах. Саша это знал, очень хорошо знал, и явно решил использовать это против нее. Как знал о многих вещах, вот только откуда?! Откуда он так детально осведомлен в ее вкусах? Неужели и правда ему есть хоть какое-то дело до нее? Да как же…
– А ты меня не отравишь? – девушка скептически изогнула бровь.
Ракитин тепло улыбнулся и посмотрел на нее как на неразумное дитя.
– Ты должна была сказать, что «из твоих рук хоть яд», – мужчина качнулся на пятках и освободил проход Миле.
– Перетопчишься, муж, – не так уж и грозно проговорила Мила, набираясь внутренней силы, чтобы пройти с гордо поднятой головой. Якобы она не сильно уж и хотела есть, но так и быть, сделает холопу одолжение. На самом деле ее желудок свернулся в трубочку, а в добавок ко всем запахам, сейчас он скулил от боли, лишь бы хозяйка смиловалась и кинула хоть крошечку в рот.
Ракитин осторожно и невесомо коснулся поясницы своей жены и тяжело выдохнул. Мила все это фиксировала, вновь чувствуя предательский табун мурашек от его физического воздействия на нее.
Нет, ну хватит. «Однажды ты уже потеряла голову из-за него» пронеслось в голове. А затем что? Наглядно увидела его нутро. Можно было поступить иначе, можно было смягчить отказ, но не бить обухом по голове совсем девчонке. А тут внезапно очнулся. Не верила она ему, вот не верила от слова СОВСЕМ.
Пусть ее слабое сердце и трепыхалось каждый раз, когда он касался ее, действуя скорее физически, нежели морально, но Багирова уяснила давно одну простую вещь – Ракитин бабник, бежит на цветастое, сисястое, но никак не искреннее и настоящее. Конечно, куда ей было в том-то возрасте дергаться, по сравнению с той девушкой, которая по итогу куролесила с половиной города, о чем Ракитин узнал уже довольно поздно.
Миле хотелось, конечно, быть первой, кто ему об этом сообщит, чтобы насолить, показать, что вот она, какая у тебя девушка. А она бы ждала, она бы непременно стала для него всем. Однако же он горевал недолго, если и вообще горевал, быстро переключился на другую, и от этого в душе Милы словно дыру пробили острым пиком, так обидно стало, так больно.
Девушка с трудом заставила себя вернуться на грешную землю, сесть за стол и взять в руки приборы. Видит Бог, она могла бы и руками накинуться на вкуснейший омлет, вот только воспитание не позволяло, да и не хотела она давать Ракитину новую причину для шуток. Тут бы он нашел целую гору приколов.
– Мил, ешь спокойно и прекрати так громко думать, – послышалось откуда-то, девушка подскочила от резкого звука и осторожно взяла вилку.
Приготовленная Сашей еда была вкусной, да, простой, да, без излишеств, но это было нереально вкусно. Девушка с такой скоростью поглощала омлет, что казалось, будто бы она вместе с едой проглотит и вилку, и язык. Ели практически в молчании, вот только у Милы в голове витала уйма вопросов. Во-первых, ее крайне бесило, что они у черта на куличках, во-вторых, она ненавидела ограничения во всех их проявлениях. И как дочь Каина, не способного воспринимать рамки и условности, она любила свободу. А особенно свободу выбора.
– Мне, как заключенной, положены прогулки? – Мила хотя бы попыталась спросить спокойно. Без упреков, но с явно недовольной миной на лице.
– Ты не заключенная, Мил, и ты в праве делать то, что хочешь, – Саша нахмурился, а затем взял чашку с ароматно пахнущим кофе и сделал жадный глоток. Мила не сводила взгляда с подрагивающего кадыка от каждого движения мужчины. Это точно надо было прекращать, однозначно.
– Да неужели? И телефон мне показан? – как бы между прочим, намекнула своим вопросом девушка. Ух, она уже была готова оборвать трубку маме с папой.
– Твой телефон лежит в твоей сумке, которая находится в машине вместе со всеми твоими личными вещами.
От этого простого заявление Багирова опешила. Вот значит как? Так?
– Что?
– То, твоя мама была так любезна, что приготовила тебе самое необходимое для незапланированного отдыха, а я вовремя это все поместил в машину, – самодовольство Ракитина в данный момент бесило больше обычного. Он все продумал, жук навозный!
– Ты все продумал?
Ракитин посмотрела на девушку внимательно, и то, что она увидела в его глазах, ей ой как не понравилось. Решительность. Да, а еще и странное чувство одержимости. Сейчас она видела в этом именно пресловутую одержимость и желание заполучить то, что так легко не пошло к нему в руки самостоятельно.
– Естественно. Когда я чего-то хочу, я это получаю всегда, – Саша отчеканил словно приказ на своей службе. Но не тут-то было, Мила тоже упертая ослица.
– Не думай, что я буду уведомлять тебя о своих передвижениях, – девушка скривилась, а затем отложила вилку в сторону, иначе…иначе она была готова вскочить и заколоть ею своего новоиспеченного мужа. Потому что. Потому что достал он ее! Во так вот!
– Я и так всегда буду знать, где ты.
– Ты что, жучок на меня повесил?
– Да я вот думаю на тебя колокольчик нацепить, так надежнее, – Ракитин рассмеялся, а девушка покраснела до кончиков волос, ну ни в какие ворота уже не лезет. Она ему что, буренка на выгуле?
Хватит и того, что он вечно ее олененком зовет, Бэмби. Ну ничего, она еще устроит ему незабываемый медовый месяц. Он забудет вообще, как его звать, да и еще доплатит маме с папой, лишь бы они забрали свое чадо да поскорее.
– Мил, я пошутил, никакого жучка на тебе нет. Я хочу доверия с твоей стороны. И ты должна мне доверять.
Легко сказать! Как два пальца об асфальт, честное слово!
– Доверие – штука хрупкая и явно обоюдная.
– Я и говорю, что доверие нам необходимо. Ты можешь делать то, что хочешь, но я прошу тебя быть благоразумной.
Внезапно кто-то постучал в дверь, Мила нахмурилась, всем своим видом показывая недоумение. Откуда, мол, гости? «Мы вас не ждали, а вы приперлись».
Конечно, первой мыслью было «А не та ли пигалица прибежала к нам домой, чтобы еще и тут хвостом повилять?», в общем-то Мила была права. Потому что сразу после трехкратного стука в дом вошла та самая девица в сопровождении седого мужчины под шестьдесят и миловидной дамы под сорок.
Очевидная разница в возрасте бросалась в глаза, но несмотря на это, Мила почувствовала довольно крепкую связь между этой парочкой, они даже двигались синхронно. Такое она видела лишь однажды и то глядя на маму с папой. Вот такую любовь ей хотелось испытать, чтобы как у ее родителей. Но, видимо, пока ей было не суждено о таком и мечтать.
– Молодые, у вас открыто, прошу простить меня за вторжение! Но этот парниша словно скрывает от нас свое сокровище, а мы и правда хотели посмотреть и принести вам подарок, – седовласый мужчина зашел в дом, держа в руках огромный пакет. – Какая же красота! – это все было сказано после того, как ее тщательно осмотрели три пары глаз.
– Константин Львович, ну не стоило подарки организовывать! – Саша на мгновение опешил, а потом дружелюбно улыбнулся непрошенным гостям, которые точно пришлись не к месту не кстати.
– Здравствуйте, – только и смогла выдавить из себя Мила, пока гости рассаживались за маленький стол, сервируя его в лучших сельских традициях.
– Девочка, что же ты худенькая такая, ну совсем же кожа да кости, но красавица, однозначно. Тебя откормить…
– И на убой? – выпалила Багирова.
Все рассмеялись, даже та самая Алина, которая одним фактом своего существования доводила Милу до белого каления. И вроде же ей плевать, с кем там Ракитин шуры-муры крутил, но ее прямо взбесила эта ситуация.
– Ай и с чувством юмора, девка! Уважаю таких! Дамы мои дорогие, это та самая прекрасная Мила, новоиспеченная жена нашего бойца, прошу любить и жаловать. А это, – мужчина указал сначала на свою жену, а затем на дочь, – Пелагея Ивановна, дама моего дряхлого сердца, и наша дочурка, она вся в мать, как ты смеешь заметить, Алиночка. Вскоре светлая столичная голова, она у нас поступила на физмат в Бауманку, заочное.
Искусственную улыбку Багировой было видна и на Юпитере, в этом она лично не сомневалась. Мила все еще не могла отойти от слов Константина Львовича. Девушка с недоумением смотрела на Сашу, который в этот момент был абсолютно серьезен, расставлял незамысловатые мясные закуски, но краем глаза цеплялся за жену. Словно проверяя ее реакцию.
А затем уже до воспаленного мозга дошло, что перед ней якобы богиня математики. Ну и что? Мила сразу заприметила, как Алина приосанилась от слов отца и кинула меткий взгляд в Сашу, но тот, к радости и небывалой гордости Багировой, смотрел исключительно на свою жену. Вау. Мила и не думала, что это может быть так приятно, особенно когда другая девушка рядом явно об этом только мечтает.
– А ты где учишься? – Алина вклинилась в разговор,
– Международные отношения, – впервые с гордостью ответила Багирова, снова выхватывая в лице девушки странные фальшивые нотки добродушия. Нет, она точно не собиралась заводить с ней дружбу, но что-то подсказывало Миле, что держать такого человека надо поблизости. Чуйка.
– Ну да, ну да, было бы странно, чтобы дочь военного туда не поступила, – ехидненько прокомментировала Алина
– Отец Милы не знал, куда она подает документы, и поступила она сама, потому что умная девушка, – мгновенно среагировал Саша. Он коршуном наблюдал за Милой и явно заприметил, как исказилось в обиде ее лицо на такие слова. Да, она и правда сама поступила, потому что всегда училась хорошо и дурой не была, да, потом подзабила немного, но отец не помогал ей поступать.
Все присутствующие от меткой реплики Ракитина немного притихли, а затем Пелагея Ивановна решила разрядить обстановку.
– А давайте попробуем пирог нашей Алиночки, она так старалась…
– Прошу меня извинить, но моя жена так плотно меня накормила, что я уже в себя разве что чай смогу втиснуть, – легкая улыбка коснулась мужских губ, а Миле стало одновременно стыдно и приятно. Это было крайне неожиданно, что он поступил именно так, но в данный момент она гордилась. Непонятно только почему, ведь особо ее заслуги тут нет.
Мысленно она сделала себе пометку утереть нос Алинке и приготовить хоть что-то. Нет, она не была белоручкой, но и шеф-поваром не являлась.
Мила все еще всматривалась в непринужденное лицо мужа, а тот смотрел на нее так, как будто минуту назад не произошло ничего сверхъестественного. Выдержка, однако…
Говорили обо всем и ни о чем. Багирова все никак не могла войти в свою колею, потому что ничего толком о Саше и не знала, а они все обсуждали и обсуждали какие-то события из прошлого. И что рыбачить Ракитин всегда любил, и что в возрасте тринадцати лет на льдине оказался, и что вообще, несмотря на возраст, порой поступал как взрослый. И даже то, что однажды спас маленькую девочку, которая заблудилась в небольшом лесу на окраине.
Мила впервые посмотрела на Ракитина с другой стороны, со стороны тех, кто знает его довольно дольше и лучше, чем она сама.
И нет. Она не списала ему все его грехи, но за многие слова ей было стыдно.
– А у нас скоро намечается небольшая движуха среди наших. Если хочешь, приходи. Дресс-кода особо нет, но все равно нужно быть в чем-то поприличнее этого, – Алина со смехом указала на растянутую футболку Ракитина. Мда, сельский движ по уровню показа от именитых брендов?
Мила посмотрела на мужа, а затем перевела взгляд на Алинку. Будет ей фешн.
– Разумеется, буду, – и вернула девушке приторно-сладкую улыбку.
