Текст книги "CalibreSourceFile_578fdbb355a47"

Автор книги: Your Name

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 6.

Разная удача.

     Сирена с удовольствием осмотрела выделенное ей жилище. После неудобств потаённых уголков "Ворона" и тесноты каюты Гоппс, четырёхкомнатная квартира в двухэтажном коттедже выглядела роскошными апартаментами. Особенно Сирене понравилась спальня с огромной кроватью посредине, множеством зеркал, вычурным туалетным столиком, заставленным образцами местной косметики, и дверью, ведущей прямо к бассейну.   Девушка, прежде всего, принялась изучать содержимое различных флаконов и коробочек, читая краткие аннотации на аляповатых этикетках, пробуя наносить на кожу кремы, вдыхая аромат духов.   Звонок у двери отвлёк Сирену. Она впустила в квартиру гостью.   -Меня зовут Делией. Я – твоя соседка,– представилась молоденькая дидонянка, наматывая на палец длинный локон, отливающий охрой.– Я слышала, что ты – инопланетянка... Никогда не видела инопланетянок.   Сирена критически оценила внешность миловидной девушки с наивными глазами и, не по возрасту, развитым телом, протестующим против тесноты плотно облегающего его малинового платья из плюша.   Отклонение от греко-римского стиля в одежде бросалось в глаза.   -Вот кто удовлетворит моё любопытство,– Сирена приветливо улыбнулась:   -А я совсем не в курсе, что за люди на Дидоне, каковы здесь обычаи... Расскажешь мне?   Делия смешно насупилась, а потом звонко рассмеялась:   -Я не люблю длинных бесед и юбок. Хоть это и нехорошо, но уроки наставницы меня всегда постоянно клонили в сон. Давай лучше развлечёмся. У меня сегодня выходной, а в "Исполнении желаний"– куча парней, ждущих нашего выбора... Фу, как ты ужасно одета. Где у тебя платяной шкаф?   Делия непринуждённо проскользнула мимо Сирены, уверенно подошла к одной из стен гостиной и нажала рукой на центр абстрактного узора. Стена раздвинулась, открывая ряд висящей на плечиках-вешалках одежды. Девушка начала вытаскивать одно платье за другим, придирчиво осматривать их и с недовольной миной возвращать на место.   -Не может быть, чтобы для инопланетянки Служительницы не приготовили какую-нибудь новинку... Ага... Это, наверное, подойдёт. Ну-ка примерь,– Делия протянула Сирене нечто атласно-полупрозрачное:   -Мне это надеть?– с сомнением произнесла она. Но желание примерить взяло верх. Сирена переоделась и подошла к зеркалу. Учителя разведки СГК по способам соблазнения из-под земли достали бы портного, шившего это платье, хотя более изумительной была материя. Словно впитав в себя потоки света, платье то слегка искрилось, бесстыдно играя бликами по изгибам фигуристого тела Сирены, то неожиданно вспыхивало, на мгновение исчезая... мгновение, столь мимолётное, что оно воспринималось, как обман зрения, выдающего желаемое за действительное. Хотя, на самом деле, благодаря искусству, действительное воспроизводило желаемое.   -Изумительно!– Делия стала вертеть Сирену во все сторону, отчего та сама перестала понимать – одета она или раздета.   -О-о! Какой у тебя большой индекс совместимости,– позавидовала дидонянка, притрагиваясь к плечу Сирены.– Ты вполне способна со временем перейти в третий разряд. А какая у тебя степень чистоты? Дай посмотреть...   Делия отпустила Сирену и непроизвольно отшатнулась:   -Три девятки! Ты годишься в избранницы Творцу необходимости.   -О чём ты говоришь? Объясни! Ведь ты забыла, что я – инопланетянка!– раздражённо потребовала Сирена.   -Что же здесь непонятного? Смотри. Видишь – на платье красные цифры: 486. Первая цифра означает, что у тебя – четвёртый разряд дарительницы. То есть ты, по обоюдному согласию Хранительниц Мира и проводника необходимости не менее, чем третьего разряда, обязана стать его дарительницей.   -То есть – любовницей,– догадалась Сирена.– И моего желания никто не спрашивает?   -А зачем? Мы – дарительницы, и смысл нашей жизни – дарить радость и удовольствие...   -Но если этот... проводник – не по душе?   -Есть такая тенденция – чем выше разряд проводника, тем, обычно, он... более требователен... Зато у нас есть выходные и, чем выше наш разряд, тем больше у нас выбор мужчин, обязанных нас услаждать, тем больше удобств и привилегий.   -Та-ак,– в голову Сирены ударила кровь.– Где ваша Хранительница, или, как её там?..   -Ты что, обиделась?.. Напрасно. У тебя же степень чистоты генома – девяносто девять и девять! Немного практики, старания – и ты через год попадёшь в Избранницы! Тебя в этом случае может востребовать только Творец Необходимости... А поскольку Избранниц около пятисот, то, скорее всего, ты всю продуктивную жизнь проживёшь, как захочешь, и уйдёшь в Наставницы...   Сирена возмутилась не на шутку. Она разъярённой тигрицей заметалась по гостиной, решая, что предпринять.   -Хранительницы не изменят своего решения,– продолжала увещевать её слегка испуганная Делия.– Если бы ты годилась в Служительницы, то поверь мне, ты бы и стала Служительницей – их, как и наставниц, всегда не хватает. А, чтобы быть амазонкой, нужно доказывать своё право на данный титул сызмальства...   -Ты что?.. Считаешь, что я гожусь только в шлюхи?– окончательно взъярилась Сирена.– Я – секретный агент СГК!– и в шлюхи?!!– привычным приёмом она почти свернула голову Дели, и та без чувств упала на пол.– Тьфу, слабачка...   Сирена выскочила из коттеджа и вернулась к тому месту, где она рассталась с Энн и Служительницей, сопровождавшей землянку. Собачьим нюхом Сирена нашла громоздкое, приземистое здание, столь неуловимо ассоциировавшееся с образом Гоппс, что сама девушка не могла бы объяснить, откуда в ней родилась уверенность в правильности выбранного ею местонахождения Энн. Две амазонки у дверей, сомкнувшись, не пропустили внутрь здания Сирену. Девушка начала кружить у окон облюбованного ею здания, сосредоточив своё внимание на поисках неохраняемого входа, и поэтому довольно поздно заметила, что мужчины, проходившие мимо неё, не только замедляли шаг, выворачивая шеи, но и останавливались, откровенно глазея на соблазнительную землянку... Из состояния блаженного неведения девушку вывел атлет со скуластым лицом, бесцеремонно схвативший её за руку.   -Что тебе нужно?– зло сощурившись, спросила она.   -Пойдём-ка со мной, крошка,– предложил дидонянин, привлекая Сирену к себе.   Перед девушкой мелькнули цифры "246", и она совсем озверела, приведя прямолинейного соискателя её благосклонности в пассивное состояние. Когда гора мускулов рухнула Сирене под ноги, она вскочили на спину и победоносно заорала:   -Э-энн! Где ты, Энн? Если ты не ответишь, я срою с поверхности земли эту хибару. Э-энн!   Тишина сзади вызвала у Сирены неприятные мурашки на спине, и она живо повернулась. Застывшие мужчины потупили взгляды и с деловым видом пошли по своим делам. Две амазонки бросили свой пост у парадных дверей и приближались к девушке с, явно, недобрыми намерениями.   Сирена с удовольствием подпрыгнула пару раз на пружинистом теле атлета и, перевернувшись в воздухе, встала в оборонительную позу.   -Не трогайте её,– раздался повелительный голос откуда-то сверху, и амазонки замерли.   Сирена, оглянувшись, увидела в окне второго этажа две женские фигуры, в одной из которых она без труда узнала Гоппс.   Иония! Проводи землянку к нам, – приказала Служительница амазонке и та послушно знаком пригласила Сирену к дверям.   Довольная Сирена даже не взглянула на амазонку, проходя мимо. Вздёрнув подбородок, она легко взлетела по ступеням лестницы и без чьей-либо помощи нашла нужную комнату.   -Я хочу поговорить с Гоппс наедине,– бесцеремонно заявила она Служительнице.   -Что случилось, Сирена?– удивлённо-участливо спросила Энн.   -Ничего, если не считать, что меня на этой затасканной планете определили в четверосортные шлюхи,– с вызовом глядя на Служительницу, резко произнесла Норман.   -Я не поняла,– невинно переспросила Энн.– Тебя обидело то, что тебя определили в шлюхи, или то, что – в четверосортные шлюхи?   -Как ты можешь?!– негодующе вспыхнула Сирена.– Мы, земляне, здесь должны держаться вместе!.. Извини, если я переборщила, щеголяя своей привлекательностью и делая тебе, тем самым, больно...   -Ничуть,– тут же укрыв за маской равнодушия лицо, ответила Энн.– В конце-концов, со стороны виднее, кто есть кто.   В этот момент Сирена впервые обратила внимание на окружающую их обстановку. Комната казалась пустой, если не считать длинного стола, нескольких стульев и панели со вкусом украшенного компьютера, служащего в качестве одной из стен. Энн и дидонянка были одеты в белоснежные халаты. Волосы Энн охватывал широкий серебряный обруч – скромное украшение Служительниц.   -Тебе, я вижу, повезло больше, чем мне,– презрительно сказала Сирена.– Хотя и непонятно – почему. Ты же ни на что не годна...   -Землянка,– вмешалась в разговор Служительница.– Ты ведёшь себя крайне неучтиво...   -А как бы ты вела себя, если б тебя со всей твоей спесью на какой-нибудь другой планете оценили, как шлюху?..   -Ты неправильно воспринимаешь происходящее. Дарительницы – не шлюхи. Они дарят мужчинам радость и это доставляет дарительницам удовольствие, не говоря уж о счастье материнства...   -Так, может быть, поменяемся местами?– язвительно спросила Сирена.   -У каждого – свой путь, своё призвание,– холодно сказала дидонянка. Её маленькие губки сжались. Чёрные глаза под чёлкой прямых соломенных волос сердито блеснули.– Твою подругу сразу потянуло увидеть наши биохимические лаборатории. По её речам и действиям легко догадаться, к чему её влечёт... Я уверена, что она захочет проводить в этой лаборатории как можно больше времени... Ты же вряд ли просидишь за компьютером и полчаса...   -Если на то пошло, мне по душе – быть амазонкой,– предъявила свои претензии Сирена.– На Земле мало кто из женщин превосходил меня в единоборстве или владении оружием.   Служительница критически оглядела Норман и обратилась к амазонке:   -Иония, если ты не против – проверь слова землянки.   Сирена, не раздумывая и не дожидаясь ответа, прыжком с разворотом достигла уступающей ей в телосложении амазонки и попыталась атаковать новоявленную спарринг-партнёршу. Но Иония мгновенно ушла из-под удара, поставила пару блоков, успев при этом нанести серию ответных выпадов. Амазонка играла с Сиреной. Тренированная агентка СГК секунд пятнадцать по большей части яростно молотила руками и ногами воздух, то и дело ойкая. Со стороны схватка выглядела презабавно и Энн засмеялась, окончательно сконфузив Сирену:   -Ничего смешного,– сердито сказала она, прекращая борьбу.– У этой амазонки ненормальная реакция. Наверное, она принимает биохимические катализаторы. Синтезируй мне "Аксму-3", и я ей покажу, что значит, настоящий боец...   -Иония ни с кем не собиралась сегодня сражаться,– возразила Служительница.– Или ты думаешь, что, принимая постоянно биохимический катализатор, можно прожить больше месяца?   -Что-то здесь, всё равно, не так,– насупилась Сирена.– Пойду-ка я на "Ворон".   – – – – – – – – – – – – – – – – – – – * * * – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –     Вернувшись в рубку, Келвин обратился к Хранительнице:   -Мы обсудили сложившееся положение и решили обойтись при ремонте своими силами. Так что – извините.   -Ну что ж... – вздохнула Креона,– Ваше право – отказаться. Нам пора. Талос!   Юноша вздрогнул и с сожалением вернул Пьеру дайефрегм:   -Хранительница,– просительно глядя на женщину, Талос, видимо, не смирился с её решением.– Вы не забыли...   -Я ничего не забыла,– оборвала его Креона.– Попрощайся с землянами. Будь вежлив. А вам, ошане, я настоятельно рекомендую не отказываться от нашей помощи. Со своей стороны я обещаю переговорить с поставщиками... Постараюсь добиться скидки. Хотя...– не договорив, женщина сокрушённо вздохнула, словно не веря в то, что говорит.   Тем временем Талос, спрятав глаза, кивнул, что-то пробормотал на прощание и, сутулясь, бесшумно скользнул к выходу.   -Приступим к работе,– нарочно бодро сказал Келвин, игнорируя присутствие в рубке Астры с двумя амазонками.   Стенк, напротив, игнорировал Келвина, нашёптывая на ухо дидонянки что-то такое, отчего она млела   -Стенк!   -Да, кэп!– пилот соскочил с пульта ручного управления кораблём и с блуждающей по лицу глупой улыбкой рассеянно посмотрел на Драма.   -Ты вместе с Андреем пойдёшь на склад... Возьмёте с собой Малыша и АУ. У нас там есть десять листов обшивки. Прихватите пару и вынесёте из корабля... Пьер и Сказочник! Вы откроете аварийный люк на носу "Ворона", а потом подготовите таль и магнитную транспортную полосу...   -Кэп, а как же наши гости? Они будут скучать,– осмелился заметить Стенк.   -Пусть медитируют, самосовершенствуются,– усмехнулся Келвин.– А тебе от работы увильнуть не удастся...   Едва уловимый ранее шум из коридора перерос в громкие крики и ругань, не обращать внимания на которые стало, просто, невозможно.   -Что там такое?– с удовольствием сменил тему Стенк, живо подойдя к двери.– Ба! Да к нам – старые знакомые... Что, уважаемая, уже соскучилась?   Стенк едва успел отпрянуть, как, протиснувшись сквозь проём, в рубку одновременно ввалились Хранительница и разъярённая Сирена:   -Сэр,– голосом отнюдь не медоточивым, как у её тёзок, а более напоминающим кошачий ор, оглушила присутствующих девушка.– Эти Хранительницы меня приняли за четверосортную шлюху... Они всех нас распределят в своём гадюшнике по не престижным рабочим местам, как эмигрантов, исходя из своих глупых представлений! Кэп! Вы должны что-то предпринять!   Глаза Сирены горели дьявольским огнём, грудь бурно вздымалась. Девушка отчаянно жестикулировала, то тыча прокурорским пальцем в Хранительницу, то поворачиваясь к Келвину.   -Сирена,– пробормотал Андрей.– Ты всегда появляешься перед нами в ошеломительно – экстравагантном виде.   -Ах, это?– Сирена провела рукой по платью.– Кстати, полюбуйтесь...   -Мы любуемся,– горячо заверил её Пьер.   -Да ну вас,– она растроенно махнула рукой.– Я говорю о том, что меня, как человека, глубоко оскорбили, а вы вытаращили свои зенки и пялитесь на моё тело, потеряв последние крохи разума... Нас всех собираются оставить тут навсегда и подбирают нам соответствующие рабочие места!   -Уймите истеричку!– выдернув из цепких пальцев Сирены плечо, возмущённо заговорила Хранительница.– Произошла ошибка... В коттедже, куда поселили вашу девушку, просто забыли убрать вещи съехавшей в другое место дарительницы. Здесь нет никакого заговора... Я, Креона, отвечаю за свои слова... Улетайте, когда хотите. Хоть сейчас... В смысле, после праздников...   По пятам следуя за Хранительницей в дверях показался Талос. Он так же, как и ошане, не сводил восхищённых глаз с Норман.   -На что жалуешься, Сирена?– насмешливо спросил Стенк.– Ты выглядишь потрясающе... И сюда ты, наверное, шла сквозь толпы поклонников... Вон ещё один твой почитатель.   Сирена оглянулась на Талоса:   -Нет уж, спасибо. Я лучше останусь с вами. Переоденусь и буду работать. Найдётся ли для меня работа, капитан?

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – * * * – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – -

     Служительница Ита подробно рассказала Энн о проводимых ею исследованиях над ДНК в митохондриях клеток человека и заинтересовала девушку проблемой формирования белков– аккумуляторов энергии, способных, стремительно разлагаясь на молекулы АТФ, соперничать с процессом неполного окисления.   Выслушав Иту, Энн сразу же высказала своё отрицательное отношение к данному проекту:   -Митохондрия, как деградировавший бактериофаг, более трёх миллиардов лет живущий в тесном симбиозе с клеткой, конечно, имеет лишь косвенное отношение к генотипу того или иного вида животного... Но где гарантия, что мутация ДНК митохондрий не нарушит сложившейся гармонии в работе ядра клетки? Самое простое – появление избытка энергии в клетки, который способен спровоцировать, например, инициацию процесса размножения соматических клеток... Возможно – рак...   Конечно, сам интерес к ДНК митохондрий я всячески одобряю. Митохондрии всегда были несколько в тени генетических научных разработок. Но о связи ДНК митохондрий и ДНК ядер клеток вообще мало что известно...   -Энн... Ты для микробиолога весьма хорошо ориентируешься в вопросах генетики!..   -Наследственность – ключевой пункт любой науки о живом, и очень близко затрагивает судьбы множества людей... Я думаю, у вас будут трудности с СГК, если Дидона захочет установить контакты с метрополией.   -Почему?– искренне удивилась Ита.– Мы к своему генофонду относимся очень бережно... У нас производится строгая селекция людей... Мы не намереваемся лезть в дебри Вселенной, рискуя собой.   Бороться с вырождением генотипа надо путём его изучения... Контролируемый эксперимент...   -Вы экспериментируете над людьми?– ужаснулась Энн.   -Конечно. Иначе как же мы, охраняя от мутаций общество, сможем бороться со спонтанными мутациями?.. Это на Земле нет недостатка в объектах наблюдения.   -Так поступать – жестоко!   -Жестокость, прежде всего, суть равнодушие к страданиям, причиняемым одному существу другим существом. Мы же особенно заботимся о добровольных участниках опытов...   -Как участники опытов по изучению наследственности могут выразить своё согласие, если они ещё не родились?– иронично спросила Энн.   -Наши опыты хорошо продуманы и опробованы на животных... Никто из родившихся, потеряв частицу человечности, не получил что-либо взамен, не говоря уж о материальном благополучии.   -Я бы хотела посмотреть на них.   -Конечно,– Ита, не раздумывая, согласилась.– Если ты не устала, то полетим прямо сейчас в исследовательский центр... Ведь завтра – праздник Возрождения.   Энн согласилась. Ита взяла в небольшое путешествие с собой и амазонку. Лицо Ионии исказила гримаса брезгливости, но она кивнула и первой направилась на крышу к антиграву.   Энн с любопытством осмотрела незнакомую технику. Антиграв представлял собой шестиметровую обтекаемую кабину с толстой платформой вместо колёс, с широким раструбом сзади и короткими двухметровыми ячеистыми крыльями.   Усевшись за пульт управления, Ита коротко объяснила:   -Вертикальные воздушные потоки, возникающие при антигравитационном эффекте, создают приличную тягу... Ну, а если антиграв откажет или надо побыстрей – включается реактивная тяга. Запас топлива – небольшой, но километров на двадцать без антигравитационной подушки хватит... А у вас, в Земном Содружестве, есть такие машины?   -Н-нет. Антигравитация– дорогое удовольствие. Антигравитаторы у нас -очень громоздки, их эффективность – ограничена... А мы далеко полетим?   -Видишь на горизонте горы? До них – пятнадцать километров.   Когда антиграв поднялся довольно высоко, Энн с любопытством окинула взглядом открывшуюся панораму и спросила:   -Почему вы выбрали такой необычный план застройки города?   -Дела давно минувших дней,– уклоняясь от ответа, неопределённо пожала плечами Ита.– Здесь раньше водились каротиды – эдакие бронированные пресмыкающиеся размером с наш антиграв и полной пастью зубов...   Энн хотела возразить: для обороны от животных совсем необязательно строить город в виде стен, неоднократно опоясывающий храм, но сдержалась, тут же задав другой вопрос:   -Сколько городов на планете и какова численность населения Дидоны?   -Около четырёх миллионов, а городов – три... Я имею в виду большие города... Маленьких городков с населением более десяти тысяч – сорок или пятьдесят... Ведь прошло лишь триста лет, как мы приземлились на Дидоне. Сама понимаешь, угроза вырождения для изолированной популяции в пятнадцать– двадцать тысяч весьма неприятна ощущением реальности для спонтанно возникшей колонии,– Ита испытывающе посмотрела на Энн.– Ты любишь быструю езду?   -Я ценю время...   -Тогда пристегнись.   Да. Гравитация – не тождественна инертности. Хотя локально, на близких расстояниях или при ускорениях в полтора– два g, часть инерции, всё же, гасилась. Однако стоило Энн приподнять при очередном рывке руку, как тотчас рука, не слушая мышц, с размаха больно стукнулась о лобовое стекло. Свинцовая тяжесть, не столько величиной, сколько необычной замедленностью движений, вызывала у Энн удушье. Ей стало не до вопросов.   Лишь когда девушка почувствовала под ногами твёрдую землю, природное любопытство напомнило ей о себе, и она оглянулась. Антиграв сел на широком выступе скалы. Точнее, место посадки сильно смахивало на продолговатую усечённую неизвестным могучим оружием гору. Недалеко от антиграва стояли группой четыре пятиэтажных здания, прячась от взгляда Энн одно за другое. Особняком и подальше тоже группой сбились шесть или семь двухэтажных коттеджей.   -Пойдём, Энн.   -Сейчас,– девушка оглянулась на обрывающийся за ней край плато, очевидно, для придания уюта скрытый от глаз полоской насаженных чахлых лиловых деревьев, и последовала торопливо за дидонянками, утаптывая хрупкие стебли высокой травы.   Стены домов выглядели голо и Энн спросила:   -А почему почти нет деревьев в посёлке и рядом с ним?   -Чтобы никто не заблудился,– зло бросила через плечо короткую фразу с непонятным угрожающим подтекстом Иония.   Энн лишь смутно уловила скрытый смысл слов амазонки и слегка поёжилась под халатиком, не спасавшем её от разгулявшегося на просторе прохладного, порывистого ветра. Девушка прибавила шаг, обогнала дидонянок, и первой очутилась у дверей близлежащего пятиэтажного здания. Здесь ей дорогу преградила незнакомая амазонка.   -Пропусти нас,– приказала Иония и амазонка молча подчинилась, исчезнув из поля зрения также неожиданно, как и появилась.   -Странно, что мы не видели на улице людей... И в фойе – никого, если не считать амазонки,– настороженно заметила Энн.   -Послеобеденный отдых,– объяснила Ита.– Сейчас он должен закончиться. Поедем пока на пятый этаж,– дверь лифта бесшумно открылась...   Ита сильно оживилась, выйдя из лифта:   -Давай посетим сначала Граника. Ты сама оценишь результаты моего труда... У мальчика изменена ДНК митохондрий... Сюда,– Служительница приложила к выпуклости на стене свой палец и вошла в открывшийся проём.   Энн поверх её плеча увидела пустую детскую комнату и заинтересованно поспешила вперёд, спиной почувствовав, что амазонка загородила собой двери, не собираясь идти с порога дальше. Ита любезно посторонилась, и Энн недоумённо перевела на неё взгляд:   -А где пациент?   Сзади послышался шум борьбы. Энн стремительно оглянулась. Амазонка виновато улыбалась Ите:   -Он стал очень быстрым.   -У тебя – кровь.   Иония небрежно вытерла капельки крови с ладони:   -Ерунда... Где нам теперь искать мальчишку?   -Проголодается – сам вернётся,– досадливо проворчала Ита.– Ну что ж... Придётся продемонстрировать не такие шустрые экземпляры экспериментов. В соседней комнате – наш шедевр – Авалис... Сорок лет назад наша лаборатория открыла мутабельный ген, регулирующий толщину черепной коробки. Желая облегчить женщинам роды, мы провели серию экспериментов. Из десяти младенцев выжил при родах лишь один... Зато – какой!   Ита открыла очередную дверь. Бородатый, худой, с длинными волосами мужчина испуганно привстал с кресла, уронив на пол книгу.   -Как дела, Авалис?– нарочито бодро спросила Ита.   Мужчина, не отвечая, тоскливо отвёл глаза к светлому проёму окна.   -Ты сегодня – не в духе?   -Зачем вы мальчика держите взаперти?– глуховатый голос мутанта звучал меланхолически. Наверное, он не раз уже задавал Ите один и тот же вопрос.   -Пусть научится вести себя в обществе обычных людей. Посмотри: он укусил Ионию, едва мы зашли к нему в комнату, и сбежал... А вдруг он свалится в пропасть или нападёт на кого-нибудь слабее амазонки?   -Он убегает от вас потому, что вы не любите его. Он – очень хороший мальчик... Землянка,– неожиданно обратился Авалис к Энн.– Ты – сильная женщина. Потребуй от них, чтобы они прекратили травмировать Граника. Силой от него ничего не добьёшься. Лишь озлобишь... озлобишь на всю жизнь...   -Откуда?.. Чем я могу?..– растерянно пролепетала Энн, тараща на Авалиса глаза.   -Они любят сюрпризы,– борода мутанта не скрыла его печальной улыбки мудрого старца.– Я умею читать сильные мысли-чувства. Ты родилась на Земле... Долгое время провела в космосе... на другой планете с вечными дождями и чёрными листьями деревьев, отливающими зеленью капель росы...   -Какой планеты?– переспросила она, убеждённая, что этот безумец с глазами пророка, сводит её с ума, увлекая в свой мир сюрреальных видений.   -Планета без названия... Ты не помнишь её названия,– поправился Авалис.– Лицо дорогого тебе мужчины... Кислотная ловушка... Боль... Вся твоя кожа горит, жжёт... Безжалостный мир, безжалостные люди... В голове стучит молот... Ты собралась в комок, крепко обхватив руками колени, спрятав в них горящее лицо... Блики от бластеров... или – от глаз голодных хищников?.. Тебя хватают, поднимают, отрывают руки от лица... Тобой овладевает ужас– воспоминание от недавнего насилия. З-замолчи!   -Неправда!– закричала испуганная девушка, нутром чувствуя истину слов Авалиса и не понимая причины, по которой у неё есть уверенность в этом. Только теперь Энн заметила, что Авалис раскачивается на кресле, прижав ладони к вискам. Неожиданно он вскочил на ноги и крикнул , тыча в неё пальцем :   -Ты – не человек, не человек, не человек ...   Амазонка быстро спеленала мутанта в какие – то белые ленты.   -Одень на него шлем ! – приказала Ита, обнимая бледную, как смерть Энн и пытаясь увести её из комнаты.   Девушка вспомнила слова Арины – Компи, вырвалась из цепких объятий и крикнула, эхом вторая Авалису :   -А кто я ? Кто я ? Кто ?!!   -Не человек, не человек,– с кровавой пеной у рта бился в судорогах мутант.   Наконец Ите удалось оттеснить Энн в коридор и закрыть дверь.   -Кто я? Кто я?– уже тихо всхлипывала она у Иты на плече.   -Одно могу сказать точно: ты – стопроцентный человек,– с убеждённостью твёрдо произнесла Ита.– Мы закончили анализ твоего ДНК только вчера вечером... Парадоксальное, редкостное сочетание генов, оригинальное их расположение... Но ты, безусловно, человек.   Рыдания Энн потеряли надрывные нотки... Она, всё реже всхлипывая, постепенно начала успокаиваться.   – Как видишь, наши эксперименты неоднозначны,– продолжала говорить Ита, гладя волосы Энн.– Авалис приобрёл необычайную способность читать мысли, заглядывать в глубины чужого разума, но постепенно теряет свой... В детстве и даже в отрочестве он считался примером безусловного успеха нищих генетических изысканий. Он обладал незаурядным умом. Он чутко улавливал настроение окружающих его людей. Данные наблюдений и тестов показали удивительную зависимость между его восприимчивостью к чувствам окружающих и длиной его волос. Эксперименты установили, что Авалис ощущает и тонко различает инфраволны в узком радиодиапазоне. Когда мальчик подрос, мы инициировали в нём увлечение усами и бородой. Это усилило его способности, но незначительно. Неожиданно для нас Авалис проявил интерес к металлам и профессии ювелира. Служительницам он объяснил, что каждый металл звучит, но как-то однотонно, а Авалису хотелось подобрать приятное, симфоническое сочетание немых нот...   Когда же он добился своего, изготовив полиметаллический обруч себе на голову– с ним впервые случился эпилептический припадок... Однако его способность получила взрывное развитие. Видимо, читать в чужих мозгах мысли – занятие весьма опасное...   Авалис потерял сон, потому что рядом с ним всегда кто-то не спал. У него стали путаться мысли. Мы посоветовали ему сконструировать из металлов "молчащий" обруч. Но, поносив экранирующий шлём, Авалис начал сходить с ума от одиночества.   Ты сама видела – сколько с ним мороки. Хотя есть и прямая польза: "говорящие обручи", если ты обратила внимание, носят все Хранительницы Мира – это их привилегия. Конечно, и в обручах Хранительницы не слышат мысли посторонних, но зато, как молодому Авалису, им дано улавливать чувства и даже образы-мысли других людей. Поэтому никто не пытается обманывать их, зная, что тут же он будет уличён во лжи...   -Хорошенькое дело,– вдруг прониклась юмором ситуации Энн.– Авалис сделал Хранительницам слуховые аппараты, а они ему помогли лишиться слуха,– девушка истерично хохотнула.   -Полезное одному – опасно для другого. Такова жизнь – и здесь нет ничего смешного,– сурово произнесла Ита.– Но я рада, что ты пришла в себя... В конце коридора есть туалетная комната. Умойся, приведи себя в порядок.   Энн кивнула и пошла в указанном направлении, утирая слезящиеся уголки глаз...   Когда она склонилась над раковиной, девушка услышала сквозь шум воды позади себя детский смешок. Энн снова медленно нагнулась над раковиной – и опять по туалетной комнате явственно прошелестел смешок, разбившись о кафель на весёлые нотки. Девушка полностью развернулась лицом к двери, опёрлась руками о раковину и взглядом методично исследовала пустую комнату. Потом, повинуясь озарению, нагнулась, чтобы заглянуть под раковину. Она, по-прежнему, никого не увидела, но ощутила кожей ног движение воздуха...   -Мальчишка где-то рядом, но каким-то чудом ускользает от меня,– догадалась Энн.– Как же его зовут?   -Граник! Где ты? Не прячься. Я тебе ничего плохого не сделаю,– как можно ласковее пропела девушка.   -Я знаю,– откуда-то сверху пришёл ответ.   Энн тут же на голос, но увидела лишь покачивающуюся вентиляционную решётку.   -Откуда ты знаешь?– старалась Энн втянуть мальчика в разговор.– Или ты, как твой сумасшедший сосед, читаешь мысли?   -Авалис не сумасшедший,– обидчиво ответил мальчик,– и всегда говорит правду.   Новое сомнение больно кольнуло сердце Энн:   -Но я никогда не была на планете, которую он мне описал!– уже забыв о поисках мальчика, запальчиво крикнула в пустоту Энн.   -Если Авалис говорит: "Была", значит, была. Ты просто не помнишь.   -Он утверждал, что я – не человек, а Служительница только вчера проделала анализ моего ДНК и не нашла никаких отклонений...   Мальчик молчал – спорить с наукой трудно.   -Значит, Авалис – сумасшедший,– сделала умозаключение Энн.   -Нет!– высокий голос резанул слух бескомпромиссностью.– Это значит, что Служительница не умеет отличить обычное от необычного...   Энн поразилась глубине мысли детского разума, но не сдалась:   -А, быть может, твоё упрямство делает тебя слепым?   -Я вижу,– помолчав, мрачно – басисто ответил детский голосок.– Я вижу. Ты – не такая, как другие. Помоги мне убежать отсюда.   -Куда же ты убежишь?– насмешливо спросила Энн.   -Ты возьмёшь меня к звёздам,– не задумываясь, уверенно ответил голосок.   -Прекрати,– строго сказала Энн.– Никуда ты не убежишь. Я сейчас скажу Служительнице, что ты – здесь.   -Не говори,– попросил голосок.– Если ты не скажешь, то я покажусь тебе.   -Договорились,– Энн рассудительно успокоила себя мыслью, что мальчику отсюда не убежать.   -Тогда смотри.   Энн живо оглянулась на звук голоса и увидела, судя по росту, шестилетнего мальчика в обтягивающих штанишках и курточке зелёного цвета.   -Тебе сколько лет, Граник?– ласково улыбнулась ему Энн.– Семь?   -Одиннадцать, мэм,– степенно поклонился мальчик. Он поднял голову, и Энн поразил печальный взрослый взгляд его шоколадных глаз.   -Соблюдайте наш договор, мэм,– сказал мальчик. Что-то блестящее выпало из его руки, со звоном ударилось о пол, подпрыгнуло и покатилось.   -Стальной шарик,– догадалась девушка. Она захотела спросить Граника о его самочувствии, но мальчика на месте не оказалось. Напрасно Энн звала его и кружилась вокруг собственной оси – мальчик исчез.   Сокрушённо вздохнув, девушка вернулась к нетерпеливо поджидавшим её Ите и Ионии:   -Ну Что, продолжим осмотр?– бодро предложила она дидонянкам.   -Хорошо, согласилась Ита. Пройдём к Торпу. Он – тоже наша удача– неудача...   Женщины спустились на четвёртый этаж, прошли по ковровой дорожке, встречая мужчин, одетых по-разному, пёстро, но на рукаве и груди каждый из постояльцев генетического научного центра имел одинаковую эмблему – краснобокое яблоко с маленьким листочком на черенке. Однако более бросалось в глаза одинаковое выражение лиц пациентов: отстранённо – настороженное.   -У вас добровольцы – одни мужчины?   -Да. Они более восприимчивы к мутациям. Сама природа предназначила им роль подопытных... образцов, тогда как женщины были и есть собирательницами и хранительницами человечности.   Слова Иты странно подействовали на Энн, придерживавшейся того же мнения. Увидев воплощение методов эволюции в ускоренном и обнажённом виде, она по– новому восприняла эту истину – вместо чувства превосходства её охватили переживания жалости и уважения к противоположному полу, более уязвимому в комбинаторных играх наследственностью слепых природных сил, но с завидным постоянством бросающему вызов беспощадным стихиям. А от практических выводов из этой истины, к которым пришли учёные на Дидоне, Энн тошнило. Ей расхотелось продолжать экскурсию по музею сознательно покорёженных судеб. Ита больше не казалась ей воплощением мудрости и экспериментальной дерзости. В какое-то мгновение растревоженное Авалисом подсознание искривило образ дидонянки и перед Энн замаячила фигура мужчины в защитной одежде, щедро сеющего бластером смерть среди беззащитных уродцев, ищущих под хмурым небом среди редкого. Низкого кустарника хоть какое-то укрытие...   -Палач,– невольно с ненавистью громко сказала Энн и тут же спохватилась.– Извини, Ита. Я задумалась о механизме естественного отбора...   -Да,– понимающе кивнула головой Ита.– Но я бы применила к образу отбора слово "хирург", отсекающий болезненные части от здорового организма.   -Нет, палач,– мысленно не согласилась Энн, чувствуя растущее отчуждение.– К тому же – лицемер, отнимающий жизнь у приговорённого за совершённые палачом ошибки.   Тем временем Ита заглянула в открытую дверь:   -Ты здесь, Торп?   -Да, мэм,– мягкий бас благоприятно повлиял на самочувствие Энн, сняв с души раздражительность.   Мужчина поднялся из-за большого стола, заставленного вазами с фруктами, и радушно пригласил:   -Угощайтесь.   -Спасибо,– Энн наугад выбрала экзотический плод, напоминающий большой персик, и с аппетитом вонзила в него зубы...   Первое впечатление о мужчине – никаких отклонений... крупный... с нормальными чертами добродушного лица... вежлив.   Торп взял плод того же вида, что и Энн. Через секунду девушке стало не до наблюдений. Её зубы прочно увязли в тягучей мякоти, тогда как рот наполнился терпко– горьким соком, от которого у девушки спазматически сжалось горло. Поскольку откусить кусок оказалось легче, чем разжать челюсти, Энн заставила себя стиснуть зубы, а потом– с отвращением выплюнула редкостную гадость на пол и, отбросив условности, тщательно прополоскала рот водой из графина.   Только после этого она обратила внимание, с каким удовольствием поглощает свой фрукт Торп, сочувственно кивая ей головой.   -Как он ест эту отраву?   -Амидо – любимый его фрукт.   -Да, мэм,– подтвердил Торп, беря очередной плод с вазы.– У меня сегодня– день рождения, поэтому – праздничный обед. Доктор очень внимателен ко мне, но он п-просил никого не п-приглашать. Доктор боится, что у моих гостей тоже может быть не-, не-, несварение, или того хуже. Недавно он меня угостил новыми ...э-э... фруктами,– Торп говорил медленно, не прекращая жевать.– Удино... Тот, который п-постоянно вечерами сидит у п-пропасти... Он любит п-пробовать всё, что мне п-приносит доктор...Удино отравился... Три дня он п-пролежал в реализации... Лечился. Я п-просил доктора п-принести мне ещё тех фруктов, но он говорит – нельзя. Они так... токс... тактичны. Кто-нибудь ещё отравится... А фрукты вкусные,– печально вздохнул Торп, принимаясь за очередной амидо.– Вы бы уб... убе... п-попросили доктора достать мне тех фруктов, мэм.   -Хорошо, Торп. Я немедленно поговорю с ним. До свидания. Нам пора.   Выйдя из комнаты, Ита прокомментировала:   -Мы изменили ферментативную систему Торпа. Теперь он ест только растительную пищу– траву, листья. Мяса – не переносит.   -Зачем?– поразилась Энн.   -Охота делает мужчин кровожадными...   И без того обычный избыток холестерина в крови безмерно увеличивает их агрессию... А непритязательность в пище? А улучшение иммунной системы?.. Но есть у Торпа один крупный недостаток... Конечно, Торп – не дебил, однако умом не блещет.   -Не понимаю... Вы и в самом деле надеетесь уменьшить агрессивность мужчин, меняя их пищеварительную систему?   -А почему бы и нет? Палеонтология утверждает, что предки людей были мирными приматами-вегетарианцами, пока не научились есть мясо...   -Н-не знаю. Бык– вегетарианец. Но нельзя назвать его кротким... Или, ближе к нам – горилла...   -Не нужно софистики, Энн. Ты – микробиолог. Знаешь, о чём я... Зайдём, что ли, к Удино... Нам удалось у него увеличить генетически диапазон ощущений, но, видимо, мы перестарались... У Удино слишком сильно снизился порог ощущений. Обычные ощущения для Удино болезненны... Он – нелюдим. Предпочитает тишину...   -Хватит,– не выдержала Энн.– Я устала... Слишком много впечатлений на сегодняшний день. Поехали обратно в город.   -В центре ещё есть много интересного материала.   -В следующий раз..   -Ладно, поехали.   Женщины спустились вниз. У самого антиграва, догоняя дидонянок, Энн споткнулась и упала. Поднимаясь, она заметила под крылом у корпуса часть рукава с эмблемой яблока. Изогнувшись, Энн встретила настороженный взгляд мальчишеских глаз.   -Ты что здесь делаешь?– строго спросила она.   Граник встревожено шевельнулся:   -Не выдавай меня,– тихо заскулил он.   -Ты сорвёшься и разобьёшься.   -Это же – антиграв!   -А ветер?   -Я почти поместился в этой ...нише. Я – сильный.   -Энн! Что с тобой?– голос Иты подхлестнул девушку:   -Ты уверен, что с тобой ничего не произойдёт?   -Конечно.   Энн проверила ручку, за которую держался Граник, и решила ему помочь...   В городе, торопливо попрощавшись с Итой и амазонкой, Энн вернулась на крышу, но под крылом антиграва мальчика уже не было. Энн с полчаса поскиталась по комнатам и лаборатории, прежде чем разумно решила:   -Понадоблюсь – мальчишка сам меня найдёт.   Девушка приняла душ и заглянула в кухню. С утра там многое изменилось: на столе, усыпанном крошками, теперь стояли грязная тарелка и бутылка из-под сока.   -Ах, ты, мой домовой,– усмехнулась Энн.– Ну значит, с тобой всё в порядке.   Поев, девушка со спокойной душой легла спать.