Текст книги "Шальные деньги"
Автор книги: Йенс Лапидус
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)
– Так, ты меня не видел.
Мужик всхлипывал, пластаясь по полу.
Только эти всхлипы и нарушали тишину в апартаментах.
– Давай свою мобилу. Лег на пузо. Руки за голову. Хочу одну темку пробить.
Мужик не шелохнулся. Так и валялся в позе эмбриона. Уткнувшись лицом в ладони, прижав колени к животу.
– Ты по-шведски не понимаешь? Делай, что говорят. Ну!
Мужик распрямился. Лег ничком. Пошарил в заднем кармане. Достал мобильник. Отдал Хорхе. Сложил руки на голове.
– Ты меня не видел, – повторил Хорхе.
Обошел номера. В одном нашел девку – сидела на корточках к стене передом, спрятав голову между коленей. Другая, не Надя.
Хорхе вернулся в холл. Даже не взглянул на месиво. Прошмыгнул мимо трупов. На кухню.
А там бедлам. Белый деревянный стол, стул с металлическими прутьями и мягким сиденьем. Сплошь в кофейных пятнах. На холодильнике магнитом пришлепнута реклама одной из халлонбергенских пиццерий. Сам магнит – агитка предвыборной кампании социал-демократов 2002 года.
На столе ноутбук. Как и думал Хорхе.
А главное – включенный. Хорхе сел на стул. Комп работал от сети. Задача: если выдернуть шнур из розетки, комп сразу сдохнет или переключится на батарею?
Что до компьютеров, Хорхе был тот еще чайник. Но чайник чайником, а даже он понимал, что девайс может быть запаролен на входе. Если да, облом – потом хрен откроешь.
Проблеск мысли посреди кокаинового душняка: надо валить отсюда, времени в обрез. Не наследить бы.
Вроде чисто.
Рискнул – выдернул шнур.
Глянул на экран.
Господь тебя любит, мой мальчик.
Комп не отрубился.
Скачками на выход. Через холл. Уже потянулся к ручке входной двери, вдруг где-то зазвонил телефон. Хорхе узнал рингтон: «Сони-Эрикссон», «Старый телефон» – так дребезжали старые дисковые аппараты. Чья-то мобила. Либо у гориллыча, либо у мамки, а может, у клиента или у девки. Проверил у клиента. Нет, не у него. Прислушался. Кровищи-то! Повсюду – на стенах, на полу. А, вот где. Звук доносился из кармана гориллыча.
В одной руке дробовик. В другой комп. Не изловчиться. Положил комп на пол. Пошарил у гориллыча в кармане пиджака. Есть. Вибрация.
Достал телефон. На дисплее инициалы – «К. Джс.». Кто же, как не этот мудак Джетсет.
– Йес, – ответил Хорхе.
– Приветики, это я. Можешь подогнать ко мне домой ту, которая со знатными грушами? Пусть возьмет такси.
Хорхе оторопел. Чувачок-то, походу, в жопу пьян. Как ответить? Притвориться сутенером?
Кое-как отбрехался, промямлив:
– Ее щас нету.
– Бля, вот облом!
В голове одна мысль: надо как-то вывернуться. Как-то закруглиться.
– Э, а когда у нас ближайший крутой движняк?
– Хех, сам мутишь и сам же спрашиваешь? Двадцать девятого, через две недели. А эта, с грушами, ее чё, реально нет?
Каша во рту у Джетсета хуже, чем у боксера после нокаута.
Тут Хорхе озарило:
– Реально, извини. Слышь, еще чё. Лох тут один намылился на двадцать девятое.
– Не, забей. Там под завязку.
– Говорю тебе. И Ненад дал добро. Просто чтоб ты в курсе был. Кодовое имя – Даниэль Кабрера.
– Ладно уж. А заветное словечко шепнуть?
– Да, неплохо бы. Пришлешь?
– А чё ж. Слышь, ты чё, юрист – так вые… выеживаться? Щас пришлю. До связи.
Так, мобилу в карман. Ствол под куртку. Ноутбук под мышку.
Мимоходом глянул на трупы. Передернуло.
Ты думал, раз с детства обсмотрелся боевиков, то и настоящая кровь тебе нипочем? Фигушки, после тех киношных жестокостей плющит еще сильней.
Натянув рукав, взялся за ручку входной двери. Теперь хоть церэушников зови, никаких отпечатков.
Вышел. В кармане завибрировал мобильник – эсэмэска от Джетсета.
На дворе ночь.
Hallonbergen by night.
Безлюдно.
44
ЮВе отправился на остров Мэн. Шесть рейсов «Мэнкс эйруэйз» ежедневно. Всего чуть больше часа лету из Хитроу до аэродрома под Дугласом, столицей острова. Шик, блеск, быстрота. «Райан эйр» отдыхает.
А ЮВе все упивался радужными мечтами – как из округа Уоррик в Швецию хлынут кокаиновые реки. Как упадут цены и попрут вверх кривые продаж. На горизонте у к. – безоблачное будущее. Идеи араба воплотятся в жизнь. А ЮВе сколотит состояние.
Третьего дня в лондонском отеле встретился с Ненадом. Непосредственный босс Абдула, но по манерам араб с ним рядом не лежал. ЮВе было лестно познакомиться с легендарным теневым бароном. Хоть на капельку подтянуться поближе к вершине.
Ненад и англичане столковались без труда. Сели в конференц-зале. Ненад загодя заказал номер, но бритиши первым делом отказались от него. Ненад оценил их бдительность – шифруются покруче Абдула.
Зал был меблирован в стиле рококо. В середине овальный стол из грецкого ореха, на стенах стильно лучились хрустальные бра. Все это несколько отличалось от обстановки, которую предпочел бы Абдулкарим.
Видом своим англичане больше походили на футбольных хулиганов. Ничего общего с Крисом – тем пряником, который принимал ЮВе, Абдулкарима и Фахди на ферме. Главному лет пятьдесят, седые волосы зачесаны назад, прикид кэжуал – шмотки на каждый день: вязаный свитер «Пол энд Шарк», куртец «Берберри» и брюки «Прада». Шрамы по всему фейсу и непринужденный базар. В каждом жесте светилась властная самоуверенность. Второй по чину – жиртрест. Даже не пытался упрятать телеса под каким-нибудь просторным балахоном. Довольно комично смотрелся мамон, пузырем выпиравший под пуловером «Прингл». Но едва отзвучали любезности, как весь комизм испарился: жиртрест шарил как бог. ЮВе сидел, обложившись блокнотами и калькуляторами. Этот гений все считал в уме.
Обсудили цены, качество, способ доставки и оплаты. Поговорили о соотношении рисков и доходов. Не забыли таможню, наркоконтроль, конкурентов, фирмы, которые можно использовать как прикрытие. Как убедиться, что никто никого не кинет. Кто ответит, если в пути недосчитаются кило кокаина. Кто конкретно будет отвечать за безопасность перевозки.
Англичане не рисковали. Работали по схеме, продуманной от и до. Через два часа Ненад взял паузу.
Пошли в номер к Ненаду. Оценили ход переговоров, исходя из собственных прикидок. Ненад хотел взять капусту с девяностопроцентным коксом по триста пятьдесят за грамм. Примерно два поддона по тысяче кочанов в каждом. И еще один с обычной капустой: вдруг таможня нагрянет или санитарный контроль. Итого: две тысячи кочанов, нашпигованные снежком. По полета грамм в кочане, то бишь центнер кокаина, который повезут грузовиком и паромом. Слегка подмазать перевозчика, чтоб вез груз отдельно от другой капусты и берег как зеницу ока. В Швеции придется еще раскошелиться на водил, на инспекторов (чтоб не слишком интересовались грузом) плюс текущие расходы на дилеров и барыг. Англичане выкатят счет – от тридцати до сорока миллионов. На стокгольмских улицах товар со скидкой уйдет за семьдесят-восемьдесят. А-а-афигительный навар!
Покумекав полтора часа в номере, Ненад наконец решился. Выгода очевидна – сделке быть. Определился, до каких пор сбивать цену, установил планку надежности – наивысшую.
Вернулись.
Продолжили переговоры. Настроение было приподнятое. Бритиши всем своим видом внушали: никуда вы не денетесь, сами знаете, что выгодней, чем у нас, не купите. Эта уверенность давала им психологический перевес. Добавляла умственных сил.
Разговор затянулся, просидели еще добрых часа два. ЮВе осатанел от расчетов, цифр, прикидок. Но перся от самого процесса.
К двум часам дня стороны достигли предварительной договоренности. Можно расслабиться. Ненад с пожилым ударили по рукам. Глянули друг другу глубоко в глаза – скрепили соглашение по понятиям.
Договорились встретиться завтра в полдень – подтвердить, состоится ли сделка.
Ненад и ЮВе отправились в бар, там же в отеле.
Серб взял два коньяка.
– Ну, ЮВе, услужил. Замолвлю за тебя словечко перед Абдулом.
– Спасибо, что взяли с собой. Было очень интересно. В итоге вроде неплохая сделка получилась.
– Ну, так. Вот выпью и пойду согласую цифры со Стокгольмом. Надеюсь, получу добро.
– От кого?
– Меньше знаешь, крепче спишь, ЮВе.
ЮВе не нашелся что сказать. Лицо Ненада вытянулось точь-в-точь как вытягивалось у Абдулкарима всякий раз, когда ЮВе спрашивал его про шефа, – араб ведь тоже не упоминал Ненада, как ни допытывался ЮВе. Видно, наркодельцы шифруются, перекладывая свою пирамиду слухонепроницаемой пленкой.
– Да, и еще. Ты меня не встречал. А встретишь – не узнаешь. Увидишь в кабаке – не окликнешь. Имя мое никому не скажешь.
ЮВе догнал. Кивнул.
– А если нет, мне будет очень больно, – припугнул его напоследок Ненад.
– Да понял я, понял. Не, ну правда. Понял.
Самолетик махонький, в каждом ряду всего одно кресло.
Заставили вырубить мобильник. Беспокойство снова вонзило в ЮВе свои иголочки. Как там следствие? Нарыло чего? Должно быть, свяжутся с ним, когда он вернется. Если нет, может, все-таки стоит набрать маме и все рассказать? Чувствовал, как она отдалилась от него. Бенгт и того больше, совсем чужим стал.
За бортом унылые британские хляби. За серой пеленой моря не видать, даром что летели над самой землей.
«Температура на острове – двенадцать градусов», – сообщил командир корабля.
Заходя на посадку, самолет нырнул в туман.
Накрапывал дождик.
Вот показался остров. Холмы, на холмах деревья, покрытые молодой листвой.
ЮВе на острове Мэн. Цель – замутить отмывочную схему.
«Дуглас» выходил к самому морю. Вид у города самый британский. Куда ни кинь – отели, банки, финансовые конторы. А прохожих – полторы калеки: зима, не сезон, однако. На улицах одни банкиры да финансисты. Отлично прикинуты, отлично устроены, отлично усвоили правила игры на острове Мэн – в этом налоговом раю.
Спору нет, в Европе найдутся и другие знатные офшорные местечки – Люксембург, Швейцария, Лихтенштейн, Канары. Но вот беда – мытари и финансовая полиция реагировали на эти названия как бык на красную тряпку. Откройте счет в одной из упомянутых стран, и вас моментально возьмут на карандаш. Остров Мэн выгодно отличался в этом плане, хотя условия здесь были как минимум не хуже.
Основные юридические плюсы офшорных зон – простота открытия фирмы, надежная защита коммерческой тайны, еще более надежная защита банковской тайны, налоговая вольница.
ЮВе остановился в мини-отеле. Сервис – top of the line, гостя облизывали с ног до головы, весь персонал до последней горничной величал его по имени. Прикольненько.
В главный офис банка «Сентрал-юнион» отправился пешком, заодно прогулялся по бережку. Встречу назначили еще месяц назад – с Дарреном Беллом, начальником юридического отдела. По достоверным сведениям, Даррен Белл – исключительно надежный малый.
Здание банка – ультрафреш. Бросилось ЮВе в глаза еще за сто метров. Низ из стекла – метров на десять от земли. Сквозь прозрачные стены отчетливо виднелись эскалаторы, раскидистые фикусы и серые диваны «Ligne Roset». ЮВе миновал вертушку – высотой три метра. Представился на ресепшне.
Огляделся. Светильники из стекла и хромированной стали, на тоненьких шнурах. Мраморные полы. На диванах – ни души. Интересно, на них вообще когда-нибудь садились?
Ладно, недосуг этим голову забивать. Потому как в этот самый момент спустился лифт. Из него вышел клерк, представился. Даррен Белл.
Одет безупречно: серый костюм на двух пуговицах, шелковый платок в нагрудном кармане, голубая рубашка в белую полоску, золотые запонки. Галстук в косую полоску – синих, красных и серых тонов, завязан очень по-английски, узким узлом. Броги «Черч». ЮВе заценил прикид – стиль корпоративный от и до, комар носу не подточит.
Сам он оделся посвободней. Новый клубный пиджак, белая рубашка без галстука. Черные хлопчатые брюки со стрелочками. Корректно, непринужденно и совершенно уместно: клиент должен быть прикинут чуть хуже своего советника.
Поехали наверх. Перекинулись парой слов. У Даррена Белла ирландский акцент и понимающий взгляд, сам он – воплощенная учтивость.
Конференц-зал компактный, с видом на гавань. Два импрессиониста на стенах. За окном клубился туман.
– Welcome to the typical Isle of Man soup, – пошутил Даррен Белл.
Попросил ЮВе изложить свои нужды.
ЮВе изложил. Конечно, все карты он раскрыть не мог. Но обрисовал суть: дескать, нужен закрытый счет, на который можно было бы без проблем кидать средства. Желательно по Сети. Но и наличными тоже, прямым переводом в британское отделение «Сентрал-юнион». Еще открыть две фирмы на самом острове. Одна займется кредитованием малых и средних предприятий. Профиль другой пока не определен, но может определиться в любой момент, а пока пусть так побудет. Имя владельца обеих фирм держать в тайне. На обе фирмы открыть защищенные банковской тайной счета. Наконец, та фирма, которая займется кредитованием, должна иметь возможность предоставлять отчетность по кредитам, выданным шведским акционерным компаниям.
Даррен все записал. Кивнул. Запросы реальные. Островные законы позволяют выполнить большую часть условий. Он подумает над предложением. Попросил ЮВе прийти завтра.
На следующий день ЮВе снова пришел к Даррену. На банкире вчерашний прикид, сменил только рубашку. Немного смазал впечатление. Трудно было новый галстук нацепить? – недоумевал ЮВе.
Даррен положил перед ним несколько распечаток из «Power Point». Цифры, графические схемы, демонстрирующие возможности перевода денег, депозиты, операционные расходы. Рассказал, что успел сделать за прошедшие сутки. Открыл две фирмы и счета на них. С гарантией полной анонимности владельца и в соответствии с юрисдикцией острова. Еще один счет – на имя самого ЮВе, доступ к нему осуществлялся набором определенного ПИН-кода, который сообщается только владельцу счета. Наконец, достал бланки финансового соглашения, кредитного договора, депозитарного договора, соглашения о конфиденциальности, доверенности, договоры комиссии, которые предстояло заполнить. Комиссия за обслуживание счета: полпроцента в год с внесенной суммы, но не менее тысячи фунтов. Стоимость фирм: четыре тысячи фунтов за каждую единовременным платежом. И по три тысячи в год за текущее обслуживание. Кредитная документация: четыре штуки. За все про все с ЮВе причиталось двести с лишним тысяч крон.
Ничё так, Даррен Белл зачетно устроился, взяли завидки ЮВе.
А Даррен довольно проворковал:
– По-моему, все в порядке, сэр. Единственное, как бы вы хотели назвать фирмы?
ЮВе протащился. Джон Гришэм со своими романчиками нервно курит в стороне. Тут все по-взрослому. ЮВе без пяти минут обладатель собственной «прачечной». Фигассе!
45
Мрадо в торговом центре «Ринген». Зашел за продуктами в «ИКА». Чтоб хватило на целый день, когда придет Ловиса.
За ночь не сомкнул глаз. Все думал, думал: и об этом дне, и о своем будущем.
Надо затариться. В обычные дни в шкафах, холодильнике и морозильнике у Мрадо шаром покати. Один лишь бар – полная чаша. Впрочем, с тех пор как суд ограничил общение Мрадо с дочкой, серб из кожи вон лез, стараясь быть примерным папашей. Тогда пришло понимание – повар из него никакущий. Но он не унывал, жарил-парил-варил завтраки-обеды-ужины, лишь бы накормить Ловису.
Уж и забыл, когда в последний раз набирал столько хавчика.
Красная корзинка в одной руке. Список покупок в другой. Надо еще изловчиться: одновременно выбирать продукты и читать список. Одной рукой держит список, другой берет еду, а где взять третью – корзинку держать? У Мрадо тут же родилось рацпредложение – надо придумать специальную прищепку для корзинки. Или какой-нибудь зажим, чтоб прикрепить список. Тогда одна рука высвободится. Нехило бы что-нибудь эдакое и для мобилы намутить. А рядом разместить информацию о товарах со скидками, фантазировал Мрадо.
Вдруг вспомнил о другом списке – как обезопасить себя и дочу. Отвести угрозу. Защитить Ловису. Найти ей новое жилье. Подстраховаться самому. Уже взял новую тачку, сменил мобилу. На неделе надо бы купить новый бронежилет, завести абонентский ящик, подобрать систему сигнализации для дома.
Их альянс с Ненадом, походу, на мази. Они еще напихают Радовану в туза. Будет проклинать тот час, когда слил их обоих. Узнает, как поступают четкие сербы. Строишь из себя крутого, ладно, но западло ты предаешь своих же пацанов? Кем ты, блядь, себя возомнил?
Мрадо никак не мог выбрать десерт. Метался между морозилками и кондитерским отделом. Мороженое или пирожные – вот в чем вопрос. Да ну, на хрен, только без толку бабками сорить. Куплю-ка я лучше фруктов на салат. Взял апельсины, яблоки, киви и бананы. Голова! – сам от себя не ожидал.
Страшно напрягался в таких местах. В магазине, в пиццерии, на улице. Чудно – в самой обыденной обстановке он терялся ровно так же, как падали духом его жертвы, когда он отжимал у них лаве, прессовал, выбивал признания, грозя вытрясти всю душу. Ему казалось, что все смотрят на него, видят насквозь. Считают его неблагонадежным гражданином, уголовной заразой и никудышным отцом.
А он, сталкиваясь с людьми в магазине, ясно видел, что это как раз им не мешало бы расшевелиться. Поймать кураж, словить кайф. Почувствовать прилив адреналина на ринге «Панкриза». Как прет серотонин, когда ломаешь сопернику нос. Когда две передние костяшки твоего кулака ровняются с хрящиком носовой перегородки. Хруст. Будто ломаются пересохшие доски. Мрадо знавал настоящую жизнь.
У кассы взял со стойки журнал о мобильниках, зачитался. Новые фишки: мобильное телевидение, мобильные платежи, мобильное порево.
Кто-то окликнул его по имени:
– Мрадо, ты, что ли?
Мрадо оторвался от журнала. Смутился. Неловко стало: читал на халяву, будто не на что купить.
– Как поживаешь?
Мрадо узнал пряника. Давненько не виделись. Старинный приятель, одноклассник Мартин, из Седертелье. Гордость класса.
– Офигеть, Мартин.
– Блин, Мрадо, сколько лет, сколько зим! Ты на встречу выпускников-то приходил? Когда же это было, ну, на ту, которая была?
Встреча одноклассников: Мрадо двадцать шесть. Десять лет, как ушел из школы после девятого. Сперва хотел забить. Потом передумал – решил показать им, кто чего добился. Драчун, которого все ненавидели, так драчуном и остался. С одной лишь разницей – теперь этот драчун поднимал крутые бабки. Перед встречей целый час набирался храбрости в пабе в компании Ратко. Выдул три кружки крепкого пива, всосал две рюмки вискаря. Почувствовал, что дошел до нужной кондиции.
– А, выпускной. Как же, был. Ты чем по жизни-то занимаешься?
Спросил, чтоб соскочить с темы. Встреча с одноклассниками закончилась плачевно: Мрадо сцепился с двумя провокаторами. Все осталось как прежде. Принялись подкалывать серба, как в школе. Не просекли, что мальчик возмужал.
– В суде работаю, – ответил Мартин.
У Мрадо челюсть отвисла. На Мартине болотная ветровка, поношенные джинсы, бейсболка «Фон Датч». Из себя моложавый, слащавенький. В жизни не скажешь, что стряпчий.
– О, да ты никак судья?
– Да, младший судья кассационного суда Свеа. Обжалование приговоров, типа. Работы выше крыши. Жуткая нехватка кадров, пашем как волы. Бывает, по шестьдесят часов в неделю. Кому-то ж надо блюсти торжество закона в этой стране. Вон в Штатах интеллигенцию ценят, не то что у нас. Да уйди я в какую-нибудь адвокатскую контору, втрое против нынешнего заколачивал бы.
– Что ж не уходишь?
Мартин развернул бейсболку «Фон Датч» козырьком назад.
– Из убеждений. Верю, что нормально работающие суды, судебная система, обеспеченная квалифицированными юристами, – залог правового государства. Чтобы люди всегда могли отменить несправедливый приговор в вышестоящей инстанции. Чтобы дела их решались без проволочек, а судебные решения были продуманны и последовательны.
Хоть бы не спросил, чем я занимаюсь, надеялся Мрадо. Сказал:
– Так это здорово – заниматься тем, во что веришь.
– Беда в том, что я сейчас уже сомневаюсь, верю я или нет. Понимаешь, мы штампуем решения, как на конвейере, а количество дел растет в геометрической прогрессии. Преступников стало больше, действуют они все жестче, все изощренней. Ты его сажаешь, а через два года снова здорово – отсидит всего ничего и за старое. Иногда попадается ровно на том же преступлении. Думаешь, он исправился? Фиг там. В Стокгольме вообще скоро будут править братки. Может, им свои услуги предложить? Всяко больше дадут. Ха-ха-ха! Да, кстати, а сам-то чем занимаешься?
Ну началось, погрустнел Мрадо. А что я ему на это отвечу, когда он судья? Мартин ему чем-то импонировал. В то же время понятно: лишнее это, наплетешь этому рьяному блюстителю закона, а он потом как прознает про твои реальные замуты – выйдет неудобняк!
– Да древесиной тиковой.
По обыкновению, решил сказать половину правды, у него ведь действительно есть такой бизнес. И оборот, конечно, так себе – под сотню штук в год, зато ширма отличная.
– Столяр, что ли?
– Что-то типа того. В основном импортирую.
На этом Мрадо быстренько свернул беседу, чтоб не наврать чего-нибудь. Сгрузив журнал в корзинку, потянулся в сторону кассы:
– Ну, счастливо, Мартин, рад был встретиться. Мне пора. К дочке спешу.
Мартин улыбнулся. Снова провернул бейсболку, вернув козырек на прежнее место. Оригинально.
Пожали друг другу руки. Мрадо встал в очередь. Мысль: чувак закрывает таких, как я, каждый день. А что, если в курсах насчет меня?!
Мартин затерялся среди полок.
А Мрадо все загоняется. Вдруг он знает? Вдруг просто прикидывается – из вежливости? Нет, бля, – надо выгребать из этого болота. Спасать себя. Ловису спасать.
Но тут закричал другой внутренний голос: ну и кем ты будешь после этого? Если не разберешься с Радованом? Дешевкой!
До девятого класса они с Мартином жили на одной улице. Потом Мартин перебрался в район поцивильней – на север города.
Увидев Мартина, Мрадо вдруг вспомнил школьные годы. Родители приехали в Швецию, когда маленькому Мрадо было три года. Трудиться по лимиту. На «Сааб-Скании». Заводу в Седертелье срочно потребовались рабочие руки. А Швеция как раз за несколько лет до этого отменила визы для югославов. Седертелье наводнили греки, итальяшки, финны, юги. Но это не всё – позже пригород пережил новое нашествие, сирийско-турецкое. Первое время югославы держались вместе. Не важно было, кто ты – серб, хорват или босняк. Преклонялись перед Тито. Где были их глаза?! Наивняк. Доверчивые котята. Как можно было поверить хорватам и боснякам? Ныне же Мрадо даже ссать на них не стал бы, хоть гори они огнем.
Проект назывался «Миллион». И все вкалывали по-черному. Мрадо тоже не отставал – на своем фронте. Дня не проходило, чтоб не начистил врагам хлебальник, не раз бывал бит сам. Те сами вечно нарывались, ходили с кистенями. Толпой на одного. Он матерел. Ни разу не наябедничал домашним. Набил костяшки. Научился терпеть боль. А главное – причинять боль. Азы уличной драки: лупи по икрам, пинай под дых, пыряй в глаза, рви когтями, грызи зубами. Уже тогда Мрадо мастерски овладел фишками уличного бойца. Прослыл королем грязных прихватов. Грозой Седертелье.
Его зауважали. Мрадо сам себе режиссер. Прочь с дороги. С тех пор как окончил девятый, ни разу не пересекся с бывшими одноклассничками. Пошел учиться на электронщика в техникум «Эрикссона», что на Телефонплан. Через год бросил, подался в вышибалы. А оттуда – резко вверх – по югославской лесенке. И вот когда до вершины было рукой подать…
Глянул на кассиршу. Вздохнул: был бы я нормальным батей, дал бы ей сейчас дисконтную карту магазина. А так привычно выудил пачку стольников. Отслюнявил.
Кассирше фиолетово.
Сзади к очереди пристроился Мартин.
Мрадо отвернулся.
* * *
ПАМЯТНАЯ ЗАПИСКА
(Секретно, согласно ст. 9.12 Закона о конфиденциальной информации)
объединенная операция областной криминальной
полиции по борьбе с организованной преступностью
«проект нова»
Балканская преступная группировка в Стокгольме
Отчет № 9
Справка:
Настоящая памятная записка составлена на основе отчетов и донесений Особого отдела по борьбе с организованной преступностью и Группы оперативного слежения за экономической преступностью Нормальмского управления полиции (ниже – Опергруппа). Используемые методы включают: составление полицией карты стокгольмской преступности, сбор информации путем внедрения «своих» лиц в ОПГ, т. н. осведомителей, тайное прослушивание при помощи спецсредств, а также составление сводной учетной базы данных.
Настоящая памятная записка составлена в связи с убийством двух членов т. н. югославской мафии – преступного сообщества (ниже – Группировка), подробно описанного в отчете № 7.
16 марта с. г. в квартире на Халлонберген обнаружено два трупа. Речь идет об убийстве, поскольку имеются все признаки насильственной смерти. Опергруппа в течение длительного времени планировала установить надзор за данной квартирой, подозревая, что та используется в качестве борделя. Смерть наступила 15 марта между 3 и 5 часами утра, обе жертвы погибли в результате смертельного ранения крупнокалиберной дробью, в одном случае – в живот, в другом – в голову. Собранный на месте биоматериал отправлен на экспертизу в Государственную лабораторию судебной экспертизы. Владельца оружия – магазинное ружье (дробовик), предположительно типа «винчестер», помповое, марки «М12», 12-го калибра – установить не удалось. В настоящее время опрашиваются соседи с Халлонберген. Поскольку преступление, предположительно, совершено в ночное время, мало кто из жильцов бодрствовал или заметил что-то подозрительное в момент его совершения. Опергруппа опасается, что данное убийство связано с внутренними конфликтами в Группировке.
Кроме того, по оперативным данным, 13 марта из вышеупомянутой квартиры пропала без вести женщина, использовавшаяся в целях проституции.
Жертвы:
Златко Петрович
Сутенер. Подчиняется непосредственно Ненаду Корхану (который, в свою очередь, подчиняется Радовану Краньичу, см. отчет № 7).
Златко Петрович, 12.07.1970 г. р., родился в бывшей Югославии (в наст. вр. Сербия-Черногория). Привезен в Швецию в возрасте шести лет.
Ранее работал охранником, тренером по спортивным единоборствам. В последний раз задекларировал доход на сумму 124 ООО шв. крон, включая заработную плату тренера по спортивным единоборствам, сотрудника ЧОПа и выигрыши в азартные игры.
Судимости: 1987 – побои; 1989 – кража, незаконный оборот оружия (приговорен к 6 месяцам тюремного заключения); 1990 – покушение на убийство, кража (приговорен к 6 месяцам тюремного заключения); 1997 – угроза насилием, незаконный оборот оружия, развратные действия в отношении несовершеннолетних (приговорен к 8 месяцам тюремного заключения); 2001 – вовлечение в занятие проституцией, побои (приговорен к 1 году тюремного заключения).
Петрович отличался крайней жестокостью, особенно по отношению к женщинам. По оперативным данным, с конца девяностых годов вместе с Корханом постоянно содержал от одного до нескольких борделей в пригородах Стокгольма. С 2002 года по наст. вр. заведовал борделем на Халлонберген.
В течение прошедших трех месяцев Опергруппа пыталась внедрить в бордель своего осведомителя. Агент (X.), ранее пытавшийся внедриться в Группировку по адресу, где вербуются ее члены, устроился в бордель под именем Микке в качестве помощника сутенера, т. н. «гориллой». В его обязанности входила охрана вышеупомянутой проститутки, которая в наст. вр. считается пропавшей без вести. По его наблюдениям, за три месяца она имела множество подозрительных контактов с посетителями и прочими лицами. По мнению X., эти контакты могут иметь отношение к вышеуказанному преступлению (см. донесение X., приложение 1).
Елена Лукич
Т. н. бордельная мамка, подчинявшаяся непосредственно Корхану.
Елена Лукич, 29.03.1972 г. р., родилась в бывшей Югославии (в наст. вр. Сербия-Черногория). Привезена в Швецию в возрасте двух лет.
Ранее работала массажисткой и педикюршей. Доход за прошлый отчетный год составил 214 000 шв. крон (дивиденды, работа массажисткой, выигрыши в азартные игры).
Ранее привлекалась только к административной ответственности (ДТП).
С конца девяностых годов Лукич занимается организацией занятия проституцией (сутенерством). С 2002 года, с момента объединения Лукич с Петровичем с целью организации занятия проституцией, в первую очередь в вышеуказанном борделе на Халлонберген, ее притон, насчитывавший в разное время от 2 до 4 девочек, перешел под контроль Корхана. Лукич подозревается также в том, что выполняла обязанности администратора т. н. службы по вызову, в частности предоставляя эскорт-услуги клиентам иностранных предприятий и поставляя «девочек для общения» на закрытые вечера мужских клубов и частные вечеринки.
Внутренние конфликты
По оперативным сведениям, между членами Группировки разгорается внутренний конфликт. В разговоре с осведомителем Опергруппы один из членов Группировки, телохранитель Р. Краньича, сообщил, что несколько активных членов Группировки «разжалованы в рядовые». Мрадо Словович (см. отчет № 7) и Ненад Корхан выведены из руководства и отстранены от управления секторами, которыми заведовали до сих пор: один – от рэкета гардеробов, другой – от торговли кокаином и сутенерства в Стокгольме. Краньич понизил обоих в ранге и поставил вместо них других членов Группировки. По рабочей версии Опергруппы, таким способом Краньич пытается обезопасить себя.
Опергруппа подозревает, что убийство Петровича и Лукич связано с вышеописанным конфликтом. По донесению X., в бордель в течение нескольких дней накануне убийства неоднократно заходил посетитель, личность которого не установлена. Он же как минимум один раз беседовал с пропавшей без вести проституткой вне борделя. X. не удалось узнать, о чем они говорили, поскольку на время беседы ему было велено держаться на расстоянии. По описанию X., посетитель – смуглый брюнет, красит волосы, возраст около 30 лет. С 13 марта с. г. X. не может связаться с указанной проституткой, на основании чего она объявлена в розыск. Опергруппа разрабатывает несколько версий убийства; по одной из них, Краньич, ввиду ссоры с Корханом, пытается помешать тому выйти из Группировки и организовать собственную сеть борделей. По другой версии, Корхан со Слововичем организовали убийство, пытаясь подорвать финансовое положение Краньича.
Меры
Ввиду вышеизложенного Опергруппа предлагает следующие меры:
1. Продолжить поиски тридцатилетнего мужчины, неоднократно встречавшегося с пропавшей без вести женщиной.
2. Продолжить поиски пропавшей без вести женщины.
3. Разыскать других женщин, предположительно занимавшихся проституцией в вышеуказанном борделе.
4. Разыскать клиентов, пользовавшихся сексуальными услугами в вышеуказанном борделе.
5. Продолжить оперативное слежение за деятельностью Слововича и Корхана.
Финансирование мер см. Приложение 2.
___ ___ ___ ___ ___ ___ _____
Комиссар криминальной полиции Бьерн Ставгорд
Следователь по особо важным делам Стефан Кранс