Текст книги "Тропа смерти"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Аштия сдержанно рассмеялась.

– Ну, прости, что я выжила. Понимаю, каким это было для тебя ударом. Ничего не поделаешь – я жива и здорова. И в ближайшее время умирать не собираюсь.

Короткая пауза, в продолжение которой я опустил папку и лист, который читал, и вытянул шею, прислушиваясь к малейшим звукам в соседней комнате. У меня возникло смутное ощущение опасности. Интересно, придётся ли мне вмешиваться в «милую» беседу посредством примитивной мужской силы?

– Ты, думаю, проживёшь не настолько долгую жизнь, чтоб окончательно загубить графство, – прошипела незнакомка. – Но после твоей смерти всё достанется мне и моим сыновьям. Мне остаётся лишь набраться терпения.

– Кстати, очень хорошо, что ты сама подняла этот вопрос, – со спокойствием, которому хотелось аплодировать, и столь же безупречной вежливостью произнесла Аштия. – Собиралась сообщить об этом позднее, но пусть будет сейчас. Хочу пригласить тебя на свою свадьбу. Разумеется, с супругом и детьми. Свадьба через месяц. Надеюсь, на этот раз ты почтишь вниманием моё бракосочетание?

На этот раз молчание получилось ещё более долгим и напряжённым.

– И кто же, позволь узнать, этот несчастный?

– Думаю, ты о нём слышала. Раджеф Акшанта из Перви. Старший офицер императорской гвардии.

– Как я понимаю, положение с женихами у тебя настолько нерадостное, – голос незнакомки звучал презрительно, – что ты уже готова купить себе мужа? Неужели денег не хватило хоть на захудалого аристократа? Или даже золото теряет цену, если идёт в придачу к твоим сомнительным прелестям?

Мне почему-то показалось, что Аштия насмешливо улыбается. Чуть позже, услышав её голос, я уверился, что был прав.

– Продолжай, продолжай. Мне очень интересен ход твоей мысли.

– Ты хотела меня обескуражить? Не надейся. Едва ли твой муж прельстился твоей отсутствующей красотой, так что наследника ты ему и себе не подаришь. Ты слишком стара, чтоб смочь родить здорового ребёнка. Рано или поздно графство будет принадлежать мне. А ты, я надеюсь, глаз от земли оторвать не сможешь, что с тобой мужчина живёт лишь ради твоих… нет, наших богатств!

– А теперь вспомни, моя драгоценная, сумму своего приданого, которое помогло твоему супругу подзабыть о твоей преждевременной беременности. Интересно, долго ли он станет терпеть тебя в своём доме, если я заберу у него всё твоё приданое?

Отложив папку, я осторожно встал с места. Ощущение, что момент смертоубийства близок, стало отчётливей.

– Мой муж ценит меня не за золото! Тебе же никогда не узнать, что такое любовь!

– Проверим? На спор?

– Ты не посмеешь отобрать моё приданое! Не сможешь!

– Смогу. Я – глава Дома. Но если ты будешь паинькой и сейчас, развернувшись ко мне своей великолепной спиной, выметешься из кабинета – так и быть, не стану. И мой тебе совет – впредь не выставляй наши дивные семейные отношения на суд общественности. Серт, – ты ведь не станешь распространяться на тему услышанного?

Я выступил из-за двери и ответил ворчливо:

– Нет уж. Предпочту наслаждаться памятью об этом в гордом одиночестве.

Дама, уставившаяся на меня белым от ярости взглядом, была бы, пожалуй, даже привлекательной, если б сейчас её лицо не было искажено до такой степени. Да, некоторое сходство между нею и Аштией прослеживалось, а вот в том, как они держались, была огромная разница. Аштию и теперь не оставила выдержка, она смотрела на родственницу с надменной усмешкой, от чего та, кажется, бесилась ещё больше.

Развернувшись на каблуках, дама весьма поспешно покинула кабинет хозяйки дома. Аштия проводила её задумчивым взглядом. Потом посмотрела на меня.

– Прости, не думала, что ты станешь очевидцем одной из этих милых семейных ссор. Это моя сестра Нега. И она меня чрезвычайно не любит, как ты мог видеть.

– Да уж…

– Её ярость можно понять. Таковая проистекает из разочарования. Стоило Неге узнать, что я пропала без вести, как сестра мигом примчалась ко мне в дом, попыталась разобраться в бумагах, имеющих отношение к графству. До документов Генштаба её, разумеется, не допустили, иначе б она и там порылась. А тут такой афронт – старшая сестра жива, вступление в наследство откладывается. Ещё и новости о моём браке… А Нега никогда не отличалась сколько-нибудь значительной выдержкой.

– Печально.

– Наоборот! Я всегда доподлинно знаю, что у неё на уме. Это хорошо и очень удобно.

– Как понимаю, твой брак беспокоит её из-за возможного появления прямых наследников?

– Разумеется, – Аштия в задумчивости погладила себя по щеке. – Но не только. Законный супруг также на многое имеет право. Думаю, сестру куда больше устроило бы моё незаконное сожительство с мужчиной. Тем более что Раджеф – не знатен. Брак со мной не сделает его знатным, но определит положение. И Нега примется складывать бутончиком морду, что ей не по чину находиться рядом с таким плебеем. А в действительности она просто не окрылена идеей расстаться с надеждой унаследовать Солор после меня… Но довольно об этом. Тебе, думаю, ещё нужно будет время, чтоб ознакомиться с оставшимися документами, чтоб принять решение?

– Да нет, пожалуй. Того, что я прочитал, достаточно, чтоб согласиться. А теперь, с твоего позволения, дочитаю оставшееся. Чисто чтоб знать подробности.

Аштия рассмеялась.

– Конечно. И загляни к моему казначею. Буду рада видеть тебя на брачной церемонии, и вас вместе с супругой – на пиру по случаю свадьбы. Само собой, чтоб приодеть жену, нужны деньги, и немалые. Я хочу, чтобы ты и твоя жена чувствовали себя на этом празднике свободно. И, как полагаешь, не стоило бы тебе перебраться жить с окраины поближе к центру города?

– Это входит в мои обязанности – жить строго в окружении людей моего круга? Прости, я ещё не настолько сориентировался в ваших традициях, чтоб самому найти ответ на этот вопрос.

– Нет, в обязанности не входит. Просто если ты останешься жить в пригороде, приготовься к тому, что к твоим дверям каждое утро и каждый вечер будут выстраиваться очереди из соседей-просителей. У каждого из них есть проблемы, это неизбежно.

– Хм… А это – в ваших традициях?

– Да, такое – в наших традициях, – спокойно подтвердила Аштия. – Нижестоящие повинуются вышестоящим, но вправе обращаться к ним с просьбами.

– В таком случае ты права. Надо подумать о другом месте жительства.

Против ожиданий известие о приглашении на свадьбу госпожи Солор не обрадовало мою жену, а повергло её в состояние боязливого шока. Глядя на меня круглыми от ужаса глазами, Моресна уточнила, обязательно ли ей идти. Я развёл руками: приглашение звучало конкретно и толкованиям не поддавалось. Побелев, моя супруга несколько минут молчала, переживая услышанное, после чего робко объяснила:

– Но я никак не могу туда идти.

– Тебе нечего надеть? – усмехнулся я, мысленно взвешивая кошелёк золота, выданный мне солоровским казначеем.

– Нет, я не умею себя вести в таком обществе. Я к нему не отношусь… Ну, и надеть тоже…

– Надеть – это дело поправимое. Вот золото, бери сколько нужно и одевайся. А вести себя там будешь так, как привыкла. Госпожа Солор отлично осведомлена о моём и твоём происхождении. Если бы она опасалась чего-то не того в нашем поведении, не приглашала бы или затеяла бы несколько уроков хороших манер. Мы пойдём, а остальные гости как-нибудь нас потерпят.

И погладил жену по щеке в надежде, что это сотрёт с её личика страх.

Время летело стремительно. Я ещё не успел толком устать от домашнего уюта, обволакивавшего меня чистыми простынями, мягкими перинами, ароматами домашних блюд, возможностью по-настоящему расслабиться вечером, а заодно и обществом милой жёнушки. Зато успел изучить все бумаги, связанные с местом моей будущей службы, которые мне сочли возможным показать, и узнал, куда именно уеду учиться. Учёба должна была занять как минимум полгода, но не непрерывно – будет возможность время от времени жить дома, в столице.

Торопилась и моя жена. В её дела я вникал лишь постольку, поскольку её усилия сопровождались тратой денег, но когда увидел результат, о вложенных средствах не пожалел. Окутанная многослойным платьем из тончайшего шёлка, довольно густо вышитого золотом, она являла собой образ соблазнительный и изысканный. Впечатление немного портили перепуганные глаза и осунувшееся от волнения личико. Но что ж поделаешь – она смотрела на местную знать как-то совсем иначе, нежели я. Почему-то даже мысль о том, чтоб хоть в каком-то смысле встать на одну ступень с ними, пугала её до слёз.

Я порадовался, что её не пригласили участвовать в самой церемонии – как бы не подпортила общее праздничное настроение своим зашуганным видом. Жене моей предстояло занять место среди зрителей и зевак, которых тоже хватало. Я же, получив из швейной мастерской и уже по ходу дела приведя в порядок собственную парадную одежду, готов был сопровождать Аштию вместе с её родственниками и теми из приближённых, кому также будет оказана эта честь, как я понял, практически обязательная.

Ещё, разумеется, интересно было взглянуть на госпожу Солор в роли трепетного нежного существа, соответствующего представлениям о новобрачной, а не в роли решительного, жёсткого, словно из булата откованного, военачальника.

Но, увидев её в свадебном наряде, я засомневался, способна ли она воплотить в себе иную роль, чем та, которая досталась ей от матери и бабушки. Даже роскошное платье цвета юной травы выглядело на ней, как одеяние японского воина, пока не успевшего натянуть доспехи, и держалась она с уверенностью и твёрдостью. Не так смотрят в будущее юные невесты, выросшие в традиционных патриархальных мирах.

На главной площади перед дворцом, где проводилась первая свадьба Аштии и последний парад, я снова увидел роскошный, разукрашенный на славу помост и всё, приготовленное для бракосочетания знатнейшей аристократки Империи, снова погрузился в звуки напористой, варварской, на мой вкус, и вместе с тем поразительной, ошеломляющей, захватывающей музыки. Среди спутников Аштии в первые же мгновения разглядел Ниршава – он вежливо кивнул мне, приветствуя. Пришлось кивнуть в ответ.

Присутствовала здесь и разодетая в пух и прах Нега, источавшая такое презрение, словно находилась она не в обществе людей, а в окружении пресмыкающихся, к тому же заляпанных нечистотами. Рядом с ней стояла, как можно было понять, младшая из сестёр Солор – девушка спокойная, довольно милая и в то же время какая-то ощутимо никакая. Может быть, такой она казалась на фоне Аштии и Неги, обладательниц характеров ярких, хоть и очень по-разному.

Разумеется, здесь присутствовала и разодетая с купеческой пышностью Кариншия. В глазах её завлекательно полыхало злорадство напополам с восторгом.

– Ну наконец-то! – потирая руки, сказала она, обернувшись ко мне. – Наконец-то я увижу, как Аштия опустится на колени перед мужчиной. Не одной же мне унижаться.

– Как понимаю, у вас публичное выражение почтения перед супругом в день свадьбы не считается унижением! – Я изумился сам себе, с ходу выдав подобную замысловатую фразу. – Она-то перед мужем склонится. Не то что ты – перед женой.

Меня окинули разъярённым взглядом, но её бешенство больше не могло меня трогать. Теперь я ей не телохранитель, нервы она мне в будущем мотать не сможет.

Услышав вой труб и россыпь барабанной дроби, гармонично сыгравших в унисон с исходной мелодией, я вытянул шею, высматривая жениха и его спутников, которые без спешки шагали к увитому зеленью и цветами помосту. Кто из них – будущий супруг госпожи Солор, сообразить удалось не сразу, но когда сообразил, понял, что уже не однажды видел этого мужчину. Да-да, командир гвардейского имперского корпуса. Даже сюда он явился не в парадных одеждах, а в доспехах.

Его можно понять: только своей службой он и мог сравниться с окружившими его аристократами, происхождением же – нет. Если я правильно понял мироощущение местных, этот момент для них чрезвычайно важен – быть ровней тому, с кем взаимодействуешь. Если уж не в полной мере, то хоть отчасти. В каком-то аспекте. Хоть условно, но быть.

Он остановился у подножия лестницы, ведущей на помост, где уже ждала Аштия. Сбросил на руки сопровождающим плащ, передал им меч, стал подниматься… Когда распахнулись замковые двери и на помосте появился император, Раджеф Акшанта как раз достиг верхней ступени, склонился перед правителем, как и все мы, присутствующие. Публика, запрудившая всю площадь, кроме двух узких ковровых полос и пространства вокруг них, тоже приветствовала его величество единообразно – сперва поклон, потом крики и рукоплескания. Наверное, местным народом хорошо управлять. Они все на одной волне.

Гвардейские линии, отделившие толпу от ковров и усыпанной цветами брусчатки, громыхнули оружием о щиты. Величественно и красиво. Загрохотали и смолкли барабаны. Даже не видя лица Аштии, я догадался, что она улыбается. Женщина сделала шаг навстречу жениху и сделала движение опуститься на помост, застеленный коврами.

Он качнулся вперёд и подхватил её под локти, не позволил склонить колен. Они обменялись взглядами – в глазах Раджефа была улыбка и ласка. Если он и не влюблён в неё уже сейчас, то это наверняка произойдёт позже. Быстро у них всё пошло. Рядом с собой я расслышал шипение Кариншии. Девица смотрела на свою «супругу» с таким негодованием, словно та вознамерилась посадить её на хлеб и воду как минимум на месяц.

– Это нечестно, – пробурчала она.

Аштия уже начала произносить супружескую клятву, правда, с небольшими изменениями в формулировках, свидетельствующими, что Глава семьи Солор и вооружённых сил Империи не готова обещать супругу сидеть дома, храня семейный очаг.

– Тише ты, не мешай, – шепнул я Кариншии.

Та окрысилась было… Но тут заговорил Раджеф. Голос у него был сильный, звучный, он с лёгкостью перекрыл бы любое женское шипение и сетование. Голос человека, привыкшего командовать войсками на поле боя – с ним не поспоришь. Произносил он нечто похожее на те фразы, которые я в растерянности выдал на нашей с Моресной деревенской свадьбе. Судя по всему, Раджеф понимал, что ему предстоит брак-партнёрство, и ничего не имел против.

Император без спешки воздел руки.

– Все мы слышали, – произнёс он.

Площадь и примыкающие улицы вздохнули криками, которые ошеломляли своим восторгом и оживлением. Можно подумать, эта свадьба имеет для обывателей такое уж огромное значение. «А может, людей просто радует, что „неправильная“ женщина стала правильной? – подумал я. И мысленно добавил со злорадством: – Размечтались».

Всё остальное шло по-заведённому: музыка, танцовщицы, огромные веера из перьев, особым образом сложенные платки, которыми махалось лучше и красивее, чем флагами, и ленты, и цветочные гирлянды, Когда Раджеф спустился с помоста, ему накинули на плечи его же плащ, вернули меч. Ни нового плаща цветов Солор, ни браслетов, которые здесь носили аристократы, ему не предложили. Видимо, брак с аристократкой не делал простолюдина знатным, хотя Кариншию Аштия смогла наделить этим положением. Ну, правильно, так оно и бывает в патриархальных мирах.

Где-то посреди дороги к особняку Солор ко мне присоединилась Моресна – её привёл один из гвардейцев, судя по парадному одеянию и знакам отличия – из числа гвардейских офицеров рангом помладше. Я подхватил супругу под локоть, слегка притиснул к себе.

– Не надо так испуганно смотреть по сторонам, – шепнул я. – Здесь тебя никто не съест.

– Всё время страшно попасть впросак.

– Вернее попадёшь, если будешь так бояться. Успокойся.

К этому особняку я уже подходил совсем в другом настроении, чем тогда, когда выходила замуж Кариншия. Жизнь впереди казалась определённой, стабильной, уверенность придавала чувства собственного достоинства. Если я ещё не стал своим в этом затейливом мире, то стану непременно. В конце концов, я сам сделал этот выбор и не собираюсь о нём жалеть.

У входа в дом гостей принимали новобрачные.

– Серт! Рада видеть тебя и твою супругу! – радостно приветствовала меня госпожа Солор. Подошла, улыбаясь, кивнула и мне, и моей супруге, окаменевшей от смущения. Махнула рукой одному из слуг с подносом, взяла бокал с вином и, пригубив, протянула мне. Нетрудно было догадаться, что такова одна из местных форм вежливости. И, видимо, вежливости чрезвычайной, потому что гости уставились на меня с огромным интересом.

Я отпил, неуверенно приподняв бровь, предложил жене – раз уж мы оба были упомянуты гостеприимной хозяйкой в приветствии, наверное, надо и благоверную не забыть. Из предобморочной белизны она плавно перешла в выразительную багряность, смущённо спрятала глаза.

– Но я… не пью.

– Если муж не возражает, один раз можно, – с улыбкой проговорила Аштия. И, дождавшись, когда Моресна, отпив, вернёт бокал мне, подошла, приобняла, прикоснулась щекой к её щеке. – Ты жена моего названого брата и потому сестра мне. Добро пожаловать в мой дом.

Моресну словно отпустило – она успокоилась, порозовела, повеселела, стала оглядываться, с интересом и восторгом рассматривать украшенный цветами и дорогими материями холл, парадную лестницу, парадный зал и примыкающие комнаты, так же выделенные под торжество. А потому соответствующим образом украшенные. Так что, оценив состояние супруги, я счёл возможным хоть на время «отлепиться» от неё и, увидев Ниршава, направился к нему. Аштия только что угостила его вином по тому же принципу, что и меня, и переключилась на других гостей, чествуемых не так усердно.

– Приветствую! – Ниршав, довольный и оживлённый, явно был рад меня видеть. – Ну как? Веселитесь?

– Пытаемся. Только начали.

– Твоя супруга, кажется, чувствует себя немного не в своей тарелке.

– Уже получше. А то просто боялась.

– Наверняка после этого праздника попросится у тебя к родителям съездить. Там на неё вся деревня будет бегать смотреть – как же, с аристократами зналась, – он рассмеялся, но сдержанно. Я лишь улыбнулся в ответ.

– Попросит – отпущу. Должна же она за свои переживания хоть какую-то компенсацию поиметь. Хоть от соседей по деревне.

– Тоже верно… Слушай, ты извини меня за то, что произошло тогда, ещё в демоническом мире. Меня просто с катушек сорвало, сейчас – ей-богу! – стыдно, очень стыдно за себя. Спасибо Аше, что повела себя по-настоящему правильно.

– Думаю, я тебя могу понять. И не сержусь. Откровенно говоря, я ждал куда больших… проблем. От вас в первую очередь.

– От нас?

– От вас обоих. В подобной критической ситуации, когда, в самом деле, решалась моя и ваша дальнейшая судьба, да не как-нибудь, а на всю жизнь, я никак не ожидал разговоров о справедливости. Особенно от того, кто отстаивал не свои, а мои права.

– Да. Аше – она такая. Она – законник до мозга костей.

– Я был уверен, что вы просто крутанёте всё в свою сторону. Даже спрашивать не станете, – рассмеялся я. – А если спросите, то сперва свернув как следует в бараний рог.

– Я б, наверное, так и сделал. Но то я. Знаешь, я думаю, Аше тут была полностью права. Её принципиальность – не только её достоинство, но и её преимущество. Ей проще – она точно знает, чего желает, точно знает, что собой представляет, и всегда верна себе и своим принципам. Она для самой себя предсказуема. И ей не бывает за себя неловко. Хм… Если бы не было её, и мне, наверное, не было бы неловко… В общем, я надеюсь, мы сможем с тобой поладить, несмотря на всё тогда произошедшее.

– Думаю, сможем, почему же нет.

– Я слышал, тебя отправляют служить в частях обхода? Кстати говоря, отличный карьерный старт. Думаю, служба тебя не разочарует. Это тебе не марши под дождиком и бесконечное «щиты поднять, щиты опустить, щиты сдвинуть». Там интереснее. Там настоящая игра в войну. Или не игра… в общем, как повезёт.

– Думаешь, затевается что-нибудь необычное? – я наконец допил вино из бокала и вручил его слуге, собирающем грязную посуду.

– Может, да, – Ниршав подмигнул. – А может, и нет. В любом случае – не при дамах, – проследив за его взглядом, я увидел, что к нам подходит Моресна. – Кстати, сейчас начнутся танцы. Ты наверняка танцуешь. Развлеки жену.

– Танцую так себе…

– Да какая разница! Всё равно в толпе будет не видно. Тут главное Аше и Раджефу не оплошать. На них все будут пялиться. А нам-то – какое внимание! Выделывай что хочешь!

И Ниршав отправился искать себе пару. А жена, прижавшись ко мне, посмотрела просительно:

– Можно будет потанцевать.

– Конечно. Значит, тебе здесь всё-таки нравится?

– Да, очень… Тут так красиво…

– Привыкай. Думаю, нас сюда будут часто приглашать.

И, подставив супруге руку, вступил в веселящуюся толпу.

Finis