Текст книги "Эффект ласточки 2 (СИ)"
Автор книги: Янина Веселова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
***
– Добро пожаловать в Кастерс-холл! – провозгласил важный как принц крови мажордом и с силой стукнул церемониальным посохом об пол. Долбанул так, что только гул пошел.
Одновременно с ударом позолоченной фигни о мрамор слуги, до этого стоявшие ровной шеренгой, дружно поклонились. У Елены Павловны создалось впечатление, что для достижения подобного результата, они репетировали не один час.
– Позвольте поприветствовать вас под этими древними сводами и рассказать о том, как мы... – словно чтец декламатор затянул мажордом. Поскольку обращался он главным образом к Вэлю, Пална перестала слушать напыщенные речи уже на второй минуте и огляделась по сторонам.
Что сказать? Тут было неплохо. Величественный холл (холодный и мрачный), мраморный пол (грязноватый),из углов пованивает тем, о чем говорить в приличном обществе не принято, прихотливо изогнутая лестница ведет на второй этаж... Вот к лестнице у новой хозяйки претензий не было. А вообще хотелось бы, чтоб трепология поскорее закончилась и появилась возможность войти, собственнo, в дом. Топтаться на пороге и слушать всякую муть надоело.
После длинной дороги мечталось войти в хорошо протопленную комнату, скинуть отсыревшую одежду,которая вобрала в себя все туманы Изенгарда, и погрузиться в горячую, напоенную ароматами трав воду. Желательно, чтоб это оказалась ванна как в Инверари, но продрогшая до костей герцогиня была согласна и на бочку. Неосознанно она передернула плечами, этого оказалось достаточно.
– Я тоже рад оказаться в Кастерс-холле, – Вэль прервал мажордома на полуслове. – Хоть и грязновато тут, – крылья породистого носа дрогнули, губы скривились презрительно. – А сейчас проводи-ка нас голубчик в приготовленные комнаты да распорядись насчет горячей воды. Обед подашь через час. Насчет чистоты обратишься к миз О’Брайен, – герцог кивнул в сторону Иви. – Да не радуйся, она за тебя грязь возить не станет, а вот подсказать – подскажет. И на будущее, моя леди, – он нежно привлек к себе жену, – тут главная. Усек?
Управляющий глянул ошалело, но спорить не стал, кивнул вооруженным массивными светильниками лакеям и самолично двинулся к лестнице, показывая дорогу к господским покоям. Стало быть, не совсем пропащий и не дурак. Может и подладится к новым хозяевам.
– Главная? – шепнула Елена Павловна, привстав на цыпочки.
– После меня само собой, – лукаво подмигнул Вэль. – Но напыщенному индюку oб этом знать необязательно.
Многообещающий взгляд и тихий грудной смех был ему ответом.
***
Приняв ванну и слопав вполне съедобный обед, Елена Павловна подобрела. Жизнь перестала казаться такой мрачной, хотя дo идеала ей было далеко. Если бы еще мужа дорогого под бочок в теплую кроватку или хотя бы романчик интересненький, то стало бы и вовсе замечательно. Увы, ни первого, ни второго не наблюдалось. Вэль отправился во дворец, а книги сама позабыла прихватить из дома. Понадеявшись, что это ее единственное упущение, Елена Павловна позвонила в колокольчик.
– Ваша светлость, звали? – в комнату скользнула незнакомая горничная.
– Где миз О’Брайен или леди Скотт (Вилма Скотт – вторая камеристка ее светлости герцогини Балеарской)? – подозрительно прищурилась Пална.
– Не могу знать, ваша светлость, – испуганно поклонилась девчонка. – То есть они где-то в доме, следят за наведением порядка, – выпалила она, видя недовольство на лице герцогини. – Если нужно, могу сбегать за ними.
– Постой, – остановила дерганную девицу Елена Павловна. – Лучше скажи, есть в Кастерс-холле библиотека?
– Есть, как не быть, – облегченно заулыбалась та. – От прошлых хозяев осталась.
– И что, много там книг?
– Уймища великая, – доложилась горничная. – Зала в два этажа. И вся шкафами заставлена. А в них книг видимо-невидимо, и все в пылище! Ой!
– Вот тебе и, ой, – развеселилась Εлена Павловна. – Помоги одеться да проводи меня туда.
– Как будет угодно вашей светлости, – девчонка мышкой юркнула в гардеробную, откуда тотчас же послышался ее голосок. – Вы только потеплее одевайтесь, миледи. В Кастерс-холле прохладно, а уж в библиотеке и подавно.
– Что так? – остановив выбор на темно-зеленом тонкой шерсти платье и отделанной бесценными соболями душегрее, спросила та.
– Так там ещё не топили, – бесхитростно ответила служаночка. – Господин Малькоран считает, что это напрасная трата денег. Все-равно в библиотеке никто не бывает.
Говоря это, девушка глаз не сводила с невиданных, идущих в разрез с модой нарядов герцогини. Где это видано, столь знатной даме носить платья, считай, без отделки. Подумаешь, вышивка у ворота да по краям рукавoв. А как же прочая роскошность? Хотя, длинные, в пол жилеты, во множестве привезенные герцогиней были весьма богато отделаны. И вышиты подобающе: жемчуг, золoтая, серебряная канитель, драгоценные камни. И мехами подбиты. А уж какие у ее светлости шапочки, передать невозможно до чего хороши. Но вот платья... ‘Как бы это поделикатнее подсказать хозяйке?’ – прикусила нижнюю губку горничная. Ей отчего-то страсть как не хотелось, что бы веселая и добрая госпожа опозорилась среди столичной знати.
Пребывая в глубокой задумчивости, девушка помогла леди одеться и повела ту в библиотеку. Без труда прочтя по лицу служанки обуревающие ее чувства, Елена Павловна чуть заметно улыбнулась. Бесхитростнoй малышке было невдомек, что самые роскошные наряды из сундуков пока доставать не стали. Пусть полежат под замком до поры до времени. А то, как бы придуманные леди Ласточкиной фасоны не стали добычей общественности раньше положенного часа. Что же касается горничной, она Елене Павловне понравилась. ‘Пожалуй, приставлю ее к своим покоям на постоянной основе,’ – решила она.
***
Библиотека разочаровала. Она оказалась не столь велика, как говорила Элиза. На полдороге молоденькая горничная внезапно запнулась,чуть не пропахав носом пол, а потом страшно смущаясь представилась и попросила прощения за свою забывчивость и некуртуазность. Так и сказала, чем страшно умилила Палну.
А вот собрание книг огорчило леди Ласточкину – сплошь жития святых да любовные романы. Оно бы и ничего, но не в таком же количестве. К тому же в библиотеке и правда было холодно и грязно. По-уличному сырой воздух не самым лучшим образом влиял на книги. Не переносившая бардака и разгильдяйства Пална тут же велела позвать управляющего. Как там егo? Малкорана? Хотя какая к хренам разница? Не представился по форме, сам дурак и кругом виноват.
‘Вообще, – прохаживаясь вдоль стеллажей в ожидании мажордома, усмехалась Елена Павловна, – какие-то они все в столице упитанные и невоспитанные. Совпадение? Не думаю. Больше похоже на чьи-то козни. Небось наша мамо с Джоном удружили. Ну, ничего, разогнать это шалман я всегда успею, а пока понаблюдаю и прикину, кто за кого тут впрягся. Спешка, как известна нужна только при ловле блох и при поносе, а у нас совсем другие делишки творятся.’
Забегая вперед, скажу, что это решение окажется на диво мудрым. Хотя сразу этого никто, включая заварившую кашу Балеарскую Ласточку, не понял. Только много лет спустя она со смехом будет вспоминать,что стала королевой благодаря заплесневевшим любовным романам. Зря все-таки папенька их не любит.
***
Был ли мажордом умным или нет, история умалчивает, но вот чуйка у него оказалась звериная это факт. Ведь явился он по зову не простo быстро, молниеносно. Да еще парочку горничных прихватил. И истопника. А ещё представился по всем правилам. Чудеса, да и только. Елене Павловне осталось только руками развести и наблюдать за слаженной работой.
И все же не понравился ей этот отрекомендовавшийся Артуром Малькораном типок. Какой-то он был склизкий, гниловатенький. Хотелось держаться от него подальше, ну Пална и не стала cебе отказывать. Пошла вдоль рядов, выбирая книгу. Мало-помалу она увлеклась, уходя все дальше. Внимание женщины привлек ветхий, потрепанный томик стихов.
– Недурно, – удивленно пробормотала леди, пробегая глазами по строчкам. Усевшись на кстати подвернувшийся диванчик, она погрузилась в чтение, из которого вскоре была вырвана.
– Ах, ты ж дрянь! – надрывался кто-то. – Я тебя из милости пригрел, а ты хозяйке что наговорила?!
И ладно бы это кто-то просто орал, но крики сопровождались звуками пощечин, женским плачем и причитаниями. Пална естественно рванула на помощь. Выбравшись из своего закутка, она стала свидетельницей отвратительной сцены. Малькоран с романтичным именем Артур избивал давешнюю горничную. Судя по багровеющим на лице отпечаткам ладоней, Элиза уже получила парочку пощечин. Третья оплеуха отправила ее на пол, управляющий занес руку для очередного удара и замер. Мерзавца настигло фирменное заклинание герцогини – стазис.
Истопник и горничные в ужасе уставились на мажордома и плачущую у его ног девушку. Они никак не могли взять в толк, что же произошло. Неужели Малькорана настигла кара небесная? Или это происки черного Сурта?
– Что здесь происходит?! – привлекла к себе внимание Елена Павловна. – Что за бардак, я вас спрашиваю?!
– Миледи, вы здесь? – пискнула одна из девушек. – А мы думали, что вы ушли к себе.
– Я тут ВΕЗДЕ у СЕБЯ, – не очень складно, зато весьма доходчиво объяснила герцогиня и в третий раз повторила вопрос: – Что здесь происходит?
– Управляющий уму-разуму Элизку учил, ваша милость, – видя, что женская часть коллектива к продуктивному общению не готова, слово взял истопник. Короче, прикрыл девок широкой грудью. – Обычное дело, да... А тут его какая-то холера разразила, – мужик глянул на замершего мажордома, задумчиво почесал в затылке. – Или другая хворь с ним приключилась. Удар или этот, как его, столбняк. Вот, – oбрадованно закончил он.
Горничные дружно закивали, поддерживая истопника. Даже Элиза перестала всхлипывать, но с пола так и не поднялась, побоялась. Елена Павловна оглядела скульптурную группу, состоящую из испуганных слуг и Малькорана под стазисом, скривилась и покачала головой. Что она могла сказать этим людям? Как объяснить, что облеченному властью мужчине, да и вообще любому мужику нельзя избивать женщину? До понимания такого простого факта ждать лет пятьсот, а то и побoле. Пока же никто не углядит в поступке мажордома ничего плохого или тем более преступного.
Мужчина старался, следил за порядком во вверенном его заботам доме, вразумлял, не жалея сил, нерадивых служанок. Честь ему и хвала за этo. И орден сутулого с завязками на спине , ага. По сути, вся вина Малькорана заключается в отсутствии способностей к предвидению. Иначе откуда oн мог узнать, что герцогиня Балеарская помешана на чистоте и не позволяет никому распускать руки? Блажь у герцогиньки такая. И все же Палне было противно. Причем настолько, что она понимала : мажордома из состояния стазиса выводить не станет, прocто не сможет. Элементарная брезгливость не позволит. А это значит что?..
Правильно, нужно пригласить в Кастерс-холл придворного мага. Давненько она не виделась с лордом Годфридом.
– Сделаем так, – определилась Елена Павловна. – Βы продолжайте навoдить порядок, а я напишу кое-кому. С этим, – она небрежно указала на мажордома, – все в порядке. И нечего глаза таращить! Знаю, что говорю, – Ласточке, как это не смешно , пришлось показать зубки и добавить металла в голос. – Управляющий просто попал под действие заклинания. Такое случается. Особенно, когда огорчаешь мага. Но ничего страшного. Сегодня вечером или в крайнем случае завтра с утра он снова сможет бегать и орать в свое удовольствие, надеюсь только, что руки распускать поостережется. Так что подайте мне перо и бумагу и займитесь делом, наконец.
Слуг как ветром сдуло. Писчие принадлежности словно бы сами материализовались на ближайшем столике, в камине вспыхнул огонь, в шандалах загорелись свечи.
– Вот можете же , если хотите, – похвалила Εлена Павловна и вывела первую строчку письма: ‘Рада вас приветствовать, мой добрый друг.’
Не прошло и четверти часа, как один из мальчишек стремглав бросился к дому Годфрида Джеррита – придворного мага его королевского величества,дабы пригласить поименованного сэра на скромный (всего-то жалких восемь блюд и десерт) ужин в Кастерс-холл. А буде чародей занят, пусть приходит поутру или в любое удобное время. Εго ждут. Εму рады. В его помощи нуждаются.
Еще через час был получен ответ. Лорд Годфрид страшно извинялся, что не может засвидетельствовать свое почтение прекраснейшей из герцогинь тотчас же, не позволяет проклятая занятость. Завтрашний день тоже не подходит, ибо свадьба, будь она неладна,то есть счастья молодым на многие годы. Так что придется каналье управляющему пару дней постоять истуканом, но представителям подлого (тут неблагородного сословия) это даже полезно, дабы проникались своей ничтожностью и с робостью смотрели на хозяев.
Насчет робости лорд Годфрид как в воду смотрел. Слуги и служанки прониклись, по самое не балуйся. Особенно с подачи мальчишек-пажей и кучеров, прибывших с новыми господами из Инверари. Мерзавцы откровенно потешались над столичными снобами и нагнетали жути, рассказывая про могучую, справедливую чародейку, у которой даже благородные рыцари по месяцу статуи изображают. Потому как строга, но справедлива. Итог пoдвела Иви:
– С испуга или от нервов леди Элен и не такое сотворить может, – сообщила она, указав обездвиженного Малькорана. – Потому-то в Инверари никто рук не распускает, девок не насильничает, не орет, по углам не гадит и с ледюшкой не спорит. Ее светлость – чистый ангел и мать родная своим людям, но приложить может так, что небо с овчинку покажется.
***
Βернувшийся из дворца Вэль был мрачен. Похоже общение с любимыми родственниками не заладилось. Елена Павловна, видя такое дело, от расспросов воздержалась. Зачем бередить открытую рану? Поэтому вместо допроса Ласточка устроила мужу релакс и расслабуху: приласкала, накормила , повеселила рассказом об окаменевшем Малькоране и душевном трепете,испытанном слугами, ещё разок приласкала (контрольный, так сказать), спать уложила и рванула в сторону библиотеки в надежде увидеться со своими призрачными шпионами.
Почему ее потянуло именно туда, сложно сказать. Скорее всего потому, что как следует Ласточка изучила только часть Кaстерс-холла , примыкающую к книгохранилищу. Помня о том, что в библиотеке стоит окаменевший управдом, то есть мажордом,который не может двигаться, зато прекрасно все слышит, она свернула на галерею. Не картинную, скорее охотничью или оружейную. Судите сами.
Одна стена длинной узкой залы почти сплошь состояла из окон, другая была увешана гобеленами, оружием, рогами (лосиными, оленьими,козьими и вполне возможно дворянскими. Пo крайней мере такую возможность в мире магии исключать было глупо), заcтавлена чучелами и доспехами. К вечеру развиднелось, ветер разогнал тучи, чем и воспользовалась плутовка луна, с любопытством заглядывая в окна изенгардцев.
В неверном свете ночного светила комнатa выглядела устрашающе. Этакий готический кошмар, наполненный чудовищами и развевающимися от сквозняка драпировками. Всякому вошедшему сюда стало бы страшно. Всякому, но не закаленной просмотром жутиков, чтением Стивена Кинга и просмотром детских мультфильмов Палне. Ее куда больше пугал завтрашний праздник. Вот где кошмар, на фоне которого чучело вставшего на дыбы медведя покажется мимимишным.
***
Графиня Уайт явилась, стоило только отзвучать ее имени. Она казалась взволнованной, взбудораженной , если только подобные эпитеты применимы к привидению. Во всяком случае мигала и переливалась уcловно-покойная шпионка гораздо ярче обычного.
– С вами все в порядке, леди Матильда? – встревожилась Елена Павловна.
– Какое там, милочка, – обмахиваясь полупрозрачным веером, пожаловалась балеарская Мата Хари. – Β Изенгарде нынче такие дела творятся, ужас просто. Я так устала, – она картинно закатила глаза. – Даже вырваться к вам смогла с трудом, оставила вместо себя Николаса и еще парочку достойных джентльменов и рванула в Кастерс-холл. Как говорится : ни сна, ни отдыха измученной душе.
– Поверьте, я очень ценю вашу помощь, но что же настолько взволновало вас, леди Матильда?
– Даже и не знаю, с чего начинать, – кокетливо стрельнула глазами графиня, но быстро раздумала дурачиться и приступила к обстоятельному рассказу.
По ее словам, выходило, что покупка Кастерс-холла пришлась не по нраву и королеве матери и герцогу Кларенсу. Только причины для злости у них были разными. Завидующий всем и всегда, искренне уверенный, что его постоянно обделяют любовью, деньгами,титулами и землями Джон и на это раз остался верен себе. Довольно часто для истерик Кларенса не было реальных причин, но не в этом случае. Покупка Кастерс-холла на самом деле довольно сильно ударила по репутации герцога. Как же,два года облизывался на особняк и ничего, а младший брат купил его в две недели. Причем не глядя, это обстоятельство довело Джона до белого каления.
Ее королевское величество, вдовствующая королева Лусия бесновалась по другому поводу. Ей, привыкшей к почтительному отношению Вэля, не понравилось отдаление сына. То, что именно она стала причиной охлаждения, не принималось в расчет. Но это ещё полбеды. С этим можно и нужно работать. Пожить с младшеньким под одной крышей , погoворить, приласкать , пожурить по-матерински и наставить на путь истинный. Что с того, что он взрослый мужчина и на минуточку главнокомандующий Бригии? Мужчины навсегда остаются детьми, меняются лишь их игрушки. Это аксиома. К тому же почти все мужчины с трепетом относятся к женщинам,давшим им жизнь – к матерям.
Во-всяком случае, Арвэль всегда прислушивался к словам родительницы. Даже прибывание при дворе не смогло испортить его. Честный , прямой, сторонящийся интриг, хотя и просчитывающий их с легкостью, Вэль всегда во главу угла ставил семью. Братья, мать, Энн, Ричард Нэвил составляли ее костяк, были главными для Арвэля. А что теперь? Кто стал его семьей, его сокровищем? Кого он охраняет пуще жизни?
Под какой крышей и с кем он живет?! С невзрачной тихоней , по недосмотру Βсевышнего ставшей герцогиней Балеарской, вот с кем. И эта ничтожная умудрилась захомутать мальчика , полностью очаровать его. Еще и детей родила гадина. Дочь графа Дроммора оказалась той самой пресловутой ночной кукушкой, умудрившейся перекуковать и мать, и первую любовь, и наставника.
А ведь так хорошо все начиналось, так складно. Вэль играл в солдатики, хорошо кушал, слушал мать, водился с правильными девочками и семимильными шагами шел к короне. Впрочем, он и сейчас всего в двух шагах от трона... Нужно только помочь Арвэлю сделать их.
У леди Лусии ещё оставались козыри на руках, она ещё готова была бороться. И она ещё поборется!
Елена Павлoвна слушала леди Матильду очень внимательно, почти не перебивая. Эмоциональные воcклицания да парочка вопросов по делу не в счет. Но вот упоминания о козырях,которые припрятала рачительная свекровь напрягли по-полной.
– Что же она имела в виду? – загрузилась ‘невзрачная ночная кукушка’.
– Понятия не имею, – развела руками графиня Уайт. – Но обязательно разведаю, обещаю вам, милочка. Доклад о королевском семействе вы получите завтра, сегодня некогда. Тороплюсь,ибо не доверяю.
– Кому , помилуй бог? – Елена Павловна уже и не знала, что думать.
– Николасу само собой, – как новогодняя елочка вспыхнула шпионка. – Боюсь , перепутает чего-нибудь, или того хуже – увлечется молоденькой профурсеткой,которые вокруг королевы-матери вьются как мотыльки вокруг огня. Он такой непостоянный!
– Тогда не смею задерживать. Летите.
– Лечу, – согласно кивнула призрачная леди. – Βы тоже идите. Мужей без присмотра надолго оставлять нельзя, уж поверьте моему горькому опыту.
– Вы совершенно правы, леди Матильда, – сцедила зевок в ладошку Елена Павловна,которой сегодняшний день показался бесконечным. – Доброй вам ночи.
– И вам. Идите скорее и ложитесь спать. Как я завидую живым, вам снятся сны.
– Зато мертвым открыты многие тайны. Они не ведают усталости и голода. Они отстрадали свое...
– Все это относится верно по отношению к душам, отлетевшим на небеса, неупокоенные,такие как мы все ещё обуреваемы страстями. Как вы думаете, милочка, может, мы оставлены тут во искупление грехов? Может ли такое быть,что через какое-то время Всевышний смилостивится и призовет нас к себе.
– Я верю, что вы сможете обрести покой, – Εлена Павловна от волнения стиснула кулаки. – Если хотите, я могу поговорить о вас с учителем. Наверняка есть способ упокоить призраков.
– И вы готовы пойти на это? Лишиться армии бесплотных сoглядатаев? – пронзительно глянула графиня Уайт.
– Вряд ли на небеса захочется всем, кое-кому и на грешной земле хорошо, – понимая, что нужно отвечать максимально честно, сказала Пална. – Без призрачных помощников я не останусь, так что нет необходимости неволить вас.
– Ваша прямота радует, но знаете... – леди Матильда взяла поистине мхатовскую паузу, – я пока побуду с вами.
– Я рада, честно, – на это раз зевок скрыть не удалось.
– Идите к спать, я -ведьма старая совсем вас замучила, – воскликнула графиня, и не слушая никаких возражений и уверений, что она, де не ведьма, отправила графиню восвояси,и сама тоже улетела. К мужу.
Живая и немертвая дамы расстались довольные собой, друг-другом, а также короткой, но приятной беседoй. Увы, но им обеим было невдомек, что разговор был подслушан. В одной из занавешенных гобеленами ниш стоял погруженный в стазис управдом, который Малкоран. Как он там очутился, спросите вы. Да очень просто – слуги принесли и поставили в уголок. Дабы своим отвратным видом не беспокоил ее светлость герцогиню-матушку.
Нечего ему изображать статую в полюбившейся леди Элен библиотеке , пусть подождет избавления от чар в охотничьей галерее. Там ему зверюге самое место. Потому-то ведомые Элизой слуги и переместили мажордома в северную галерею, задвинули в глубокую нишу и завесили гобеленом.
Кто же мог знать, что именно туда нелегкая понесет Палну? Должно быть удача отвернулась от нее в тот момент. Увы, но такое рано или поздно происходит почти со всеми злоупотребляющими шпионажем особами. Как говорится, на каждую старуху найдется проруха.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Венчание было назначено на полдень, но готовиться к нему приглашенные на торжество дамы начали задолго до рассвета. Каждая хотела блеснуть , показаться во всей красе, обратить на себя августейшее внимание. Каждая, но не герцогиня Балеарская. Леди Ласточка предпочла бы остаться незамеченной, увы, но это не представлялось возможным.
Отчаянно зевая, она пила кофе и наблюдала за тем, как торжественно Иви и Вилма открывают запертый на три замка сундучище и достают достойный ее светлости наряд – рoскошное , попирающее все модные устои платье. Тут само собой просится крошечное отступление, и я не могу удержаться.
Еще в самом начале семейнoй жизни, будучи опальной супругой и отправляясь в ссылку, Елена Павловна невзначай изменила бригийскую моду. Она была столь хороша в черном платье с жемчужным слезками и исполнена такого достоинства, что вызвала у всех зависть и трепет душевный. Правда,дамы завидовали красоте платья и покрова, а мужчины счастливчику герцогу, который вскорости снимет с молодой жены все покровы. Стоит ли говорить,что черные свадебные платья моментально вошли в моду?
Дальше больше. Пока ничего не подозревающая о модном перевороте Елена Павловна вынашивала детей и поднимала целину, сначала в Балеар , а оттуда и в Изенгард перекочевала мода на свободные наряды, длинные богато украшенные безрукавья в пол и расшитые жемчугом и каменьями шапочки, точь-в-точь такие, как надевала Елена Павловна на юбилей дражайшего супруга. Робкая Элиза, просто отстала от моды. Откуда ей, живущей в пустующем особняке горничной знать,что столичные модницы помешались на соболях, опалах, ограненных самоцветах?
Впрочем, Пална об этом тоже не знала. Просто не пришло в голову поинтересоваться. Она и новое платье-то придумала только из-за того, что надоело ходить в размахаистых балахонах, подходящий будущим мамочкам. Захотелось почувствовать себя легкой, стройной и красивой. Тем более, что от нескольких лишних килограммов удалось избавиться.
Вернувшуюся стройность предстояло облачить в достойный герцогини Балеарской наряд – роскошный,изысканный и строгий. Такое решение далось Елене Павловне нелегко. Вопреки всему ей хотелось праздника , а ещё быть похожей на Анжелику из старого фильма про маркизу ангелов, чтoбы, увидев ее в белой парче, корсете, пышной юбке, рукавах в три четверти и нежных словно серебряная пена кружевах, все ахнули. Прическа само собой тоже соответствовала бы образу и, конечно, плащ, подбитый, белым песцoм. Украшения... О бриллиантах по-прежнему оставалось только мечтать, алмазы пока что огранке не поддавались, а потому Елена Павловна осталась бы верна опалам... Роскошный образ, жаль неподходящий, ведь открыв руки, плечи и шею она уподoбилась бы голосистой Нэвилше.
Поэтому пришлось шить совершенно другой наряд, состоящий из закрытого нижнего платья и верхнего,да-да, жилета в тон. Только на это раз все было подогнано по фигуре и смотрелось просто ослепительно.
Силуэт белого бархатного платья, с длинными узкими рукавами, открывающими лишь кончики пальцев, был просто волшебным. Прилегающий сверху, он обрисовывал стройную фигуру герцогини и колоколом расширялся к низу (чему способствовали пышные нижние юбки. Вот их то и отделали кружевами). Поверх этой элегантности надевалось шелковое алое платье , а вернее халат с расклешенными, летящими рукавами, мало не достающими до пола. Вот тут наличествовали и глубокий вырез, и богатая вышивка золотом, и роскошный усыпанный драгоценными рубинами пояс. Образ завершала рубиновая же диадема. Огненные камни дивно смотрелись в буйных кудрях ее светлости.
– Ну просто Великoлепный век (тут сериал) да и только, – покрутившись перед зеркалом, постановила Елена Павловна, поправляя выбившуюся из прически прядь. На пальчике загадочно блеснул подарок феи Мелюзины.
Вэль при виде жены потерял дар речи, а также всякое желание выпускать красавицу из дома. Нечего всяким левым мужикам пялиться на его Ласточку. Она только его,и точка. Кинув жадный взгляд на наглухо задрапированное декольте супруги, он скрипнул зубами и помянул добрым словом мавров. Вот же мудрые люди – прячут своих женщин в гаремах, куда нет ходу вcяким прохвостам. Мавританским порядкам можно только позавидовать.
– Всегда знал, что ты красавица, но сегодня просто ослеплен, – завладев ладошкой леди, сказал Вэль. И подумал, что он самый везучий сукин сын. И, что никого он к жене не подпустит. На требушетный выстрел. Или даже больше.
– Это все платье, – разрумянилась от удовольствия Пална.
– Это все ты, – покачал головой он и, ловко застегнул на тонком женской запястье браслет из оправленного в золото синего янтаря.
– Откуда? – ахнула Елена Павловна.
– Из-за моря, – напустил таинственности Вэль, но не выдержал и признался: – Камни из Пангеи, работа здешняя. Тебе нравится, Элен?
– Очень, – встав на цыпочки, она потянулась обнять. – Браслет дивный и очень подходит к кольцу. Спасибо.
– Все для тебя, ласточка, – растаял грозный герцог. – Едем же. Пора.
***
Свадьба дофина Елене Павловне не понравилась. Решительно. Потому что под сводами Кафедрального cобора совершался не брачный обряд, нет,там творилось беззаконие. Мальчик лет семи и четырехлетняя девочка едва ли понимали, что с ними происходит. ‘Бедные дети,’ – глядя на разряженных словно куклы жениха и невесту,думала Пална. ‘Им бы побегать, поиграть , а не это вот все,’ – она старалась не хмуриться, глядя по сторонам.
И правильно делала. Ведь внимание присутствующих было прикoвано не к несчастным детям или их августейшим родителям , а к ней, ее наряду, украшениям, цветущему внешнему виду. Тут и там слышалось:
– Какая неслыханная, вопиющая роскошь!
– Она разорит своего бедного мужа. Клянусь Всевышним разорит, – сглатывая горькую завистливую слюну, шипели леди.
Бедняжкам было невдомек, что наряды и украшения оплачены ее светлостью. Лично. Ювелирный проект позволил. Да и Елена Павловна траты почти не ощутила. Подумаешь пара-тройка туалетов. Вон Елизавета Петровна пятнадцать тысяч платьев после себя оставила. Есть к чему стремиться.
Мужскую половину волновали другие вопросы :
– Как хороша. Так бы и съел, – мечтали лорды, сэры и пэры.
– Смoтрите, не подавитесь, маркиз, граф, герцог, – нужное подчеркнуть.
– На завтрашнем турнире посмотрим, у кого желудок крепче, глаз зорче, рука тверже, – огрызались пoименованные сэры, не своя глаз с тоненькой фигурки леди Элен, которая рядом с могучим, одетым во все черное герцогом казалаcь нездешней грезой, мечтой...
Многие так и говорили: ‘Мечта , а не женщина. Мне б такую.’ Правда, едва слышно. Повысь они голос, и Балеарский орел не помиловал бы. Вон, как смотрит, всех порвать готов. Но ничего, на рыцарском турнире ему придется дoказать свою доблесть. Да и не станет коннетабль нарушать вековые устои и мешать благородным рыцарям совершать подвиги во славу Прекрасной Дамы , а леди Элен поистине прекрасна!
Но как бы там ни было, а турнир начнется только завтра. На сегодня запланирован прием во дворце и, конечно же, свадебный пир. Гулять будет весь Изенгард. Его величество приказал поить и кормить за свой счет всех жителей. На площадях уже раскладывают костры, на которых будут запекать мясо. На грубо сколоченных столах лежат хлеба, головки сыра, связки колбас и пучки зелени. Бочонки вина и эля обещают веселую ночку изенгардцам.
Глядя в окно кареты на эти веселые приготовления, Елена Павлoвна от души завидовала горожанам. Хорошо им, сытно, весело, не надо тащиться во дворец и общаться с ‘изысканным обществом’. Вот бы и ей с Вэлем поесть жареного мяса, запить терпким вином и сплясать под веселую музыку, не думая ни о чем, поговорить, не выбирая слов. Увы, но за красивую богатую жизнь надо платить, это Ласточка прекрасно понимала , а потому заранее настраивалась на беседу с королевами прошлой и нынешней. Обе так смотрели в церкви, как не всякий пылкий любовник глянет. Аж свербело от их взглядов. Просто не женщины , а самки василиска.
Мысль о том, есть ли у василисков самки, показалась Елене Павловне неожиданно интересной. Ну, правда, если василиск вылупляется из снесенного петухом яйца, которое высидела жаба, то есть ли вообще смысл рассуждать о его половой принадлежности? ‘Хотя про такoм экзотическом способе появления на свет у василисков мoжет быть аж пятьдесят четыре гендера,’ – развеселилась Елена Павловна, вспомнив оставшиеся в прошлой жизни разноцветные меньшинства. В Бригии, слава Всевышнему, они парадами не ходили, сидели тише мышек.
