Текст книги "Выбор шатеры (СИ)"

Автор книги: Яна Ясинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

***

Когда работаешь в одном и том же месте долгие годы, рано или поздно жизнь превращается в рутину. Этого не избежать, даже если ты Верховная Ведунья. Ученики, как правило, походят друг на друга. Их жизни и судьбы повторяются. Редко, когда встречается что-то по-настоящему интересное. Что-то, выбивающееся из привычной рутины.

Что-то или… кто-то.

Адамаск.

Странная. Очень странная девочка. По-своему, забавная. Сама того не подозревая, новенькая стала для Верховной Ведуньи глотком свежего воздуха, неким развлечением, позволяющим разнообразить однотипные дни Руара. Пожалуй, именно в этой не скуке, которую Адамаск привнесла в жизнь Верховной Ведуньи, и крылась истинная причина покровительства Глэдис. В противном случае Аду можно было просто запереть в одной из подземных камер Руара до нужного момента, после чего, когда девочка выполнит то, для чего изначально и предназначалась, пустить её в расход.

Но на счастье Адамаск, она показалась весьма забавной Глэдис. Именно поэтому к великому недовольству Дэуса Карла (и не только его) Верховная Ведунья весьма открыто взяла эту строптивую девчонку под своё крыло.

– Я не знаю, что делать с этой девочкой, Глэдис! – докладывает Дэуза Кэролайн. – У неё явно не дарийское образование. Оно вообще не женское! Ощущение, что её воспитывали как мальчишку-землянина. Она знает такие вещи, о существовании которых женскому уму и подозревать не положено! Она изучала геометрию! Физику! При этом у неё весьма поверхностные знания истории Дарийской династии! Она представления не имеет о придворном этикете и прочих основополагающих дисциплин, которым обучают шатер на первом уровне. Я в растерянности! Я не знаю, на какой уровень её определить.

Глэдис хмыкнула. Надо же! Девчонка вновь оказалась полна сюрпризов! Это какие надо иметь мозги и тягу к знаниям, чтобы умудриться получить весьма неплохое образование, находясь… Подумать только! В Катаре! Там же даже начальной школы нет! Дэуза Кэролайн, как и все остальные преподаватели, видимо, ещё до конца не поняли, что в их руки попался весьма необычный ребёнок.

– Вот и займись этим, Кэролайн. Заполни пробелы. Пусть пока побудет на индивидуальном обучении. Как только знания Адамаск выровняются, отправишь к ровесницам-шатерам.

Дэуза Кэролайн едва заметно стискивает тонкие губы. По ней заметно: она явно не в восторге от приказа Глэдис, но перечить Верховной ведунье – значит рисковать жизнью. Поэтому шатера-наставница лишь склоняется в покорном поклоне.

– Как скажите, Дэуза.

Что ж, если Глэдис хочет сделать из девочки шатеру, она – Кэролайн приложит для этого массу усилий, но… Вот уже полвека, как она является Верховной наставницей для шатер. За эти годы Кэролайн успела неплохо изучить человеческие души, страсти, порывы. Не надо иметь семья пядей во лбу, чтобы понять: этот ребёнок уже не поддаётся воспитанию, девочка слишком хорошо знает, что такое свобода. И любит её. А это значит, что из новенькое никогда не выйдет путной шатеры. Легче уж сразу сделать их неё серую прислужницу, потому что рано или поздно этим дело и кончиться.

Но кто она – Кэролайн – такая, чтобы перечить Верховной ведунье? Никто. Всего лишь покорная «правильная» шатера.

Громкий стук в дверь заставляет прервать разговор. На пороге запыхавшийся наставник-воин.

– Простите за беспокойство, дэуза…

– Надеюсь, у тебя что-то очень срочное, Феликс, раз ты осмелился прервать наш разговор, – недовольно отзывается старуха.

Взволнованный мужчина склоняется в почтительном поклоне. Заметно: Верховная ведунья вызывает у него благоговейный трепет.

– Мы нашли сбежавшего мальчишку.

– И где же, интересно знать?

– Его тело полчаса назад выбросило на скалы.

Глэдис удивлённо приподнимает бровь. Самоубийство в Руаре довольно редкое явление. Юных руарцев с пелёнок учат цепляться за жизнь ради великого служения императору Дэмониону. И они цепляются, правда, не столько из-за повелителя, сколько из банального страха перед смертью. Ведь по учению дарийского божества Отара – слуга императора, наложивший на себя руки, в загробной жизни будет подвергаться вечному мучению за то, что предал своего повелителя. Эта прописная истина с малолетства вбивается в головы воспитанников, так что самоубийство в Руаре? Да такого просто не может быть!

– Он сам сбросился в океан? Наложил на себя руки?! Мне что-то слабо верится в это Феликс.

Воин хмуро качает головой.

– У мальчишки перерезана шея. Это убийство, моя дэуза. Но Вы не извольте беспокоиться, Верховный воин сказал, что знает, кто это сделал. Виновного ждёт смерть.

– Это правильно, – едва заметных губ Глэдис касается лёгкая задумчивая усмешка, она оборачивается к шатере-наставнице, – но прежде я хотела бы знать имя виновного. Как толькь всё выясните, приведите его ко мне.

– Как скажите, дэуза.

Воин исчезает, оставив Верховную ведунью в лёгком недоумении. Преднамеренные убийства за все века существования Руара случались ещё реже, чем самоубийства. Странно всё это как-то. Очень странно.

***

Я уже окончательно запуталась, куда меня тащит взволнованная Мэд. Бесконечные коридоры, комнаты, наконец, старая галерея. На стенах картины разных эпох. Преимущественно женские портреты. Шатеры – догадываюсь я. Видимо, лучшие из лучших, раз их решили увековечить кистью художника. Мельком замечаю, что один из портретов почему-то закрыт плотной тканью. Хочу подойти поближе – разглядеть, но Мэдлин не даёт. Ей сейчас точно не до портретов. Моя соседка вновь близка к истерике.

– Что нам делать?! Дэус Карл приказал обыскать все комнаты, окна которых выходят на океан, – Мэд вцепляется в меня мёртвой хваткой. – Делать-то что будем! Если он сам подослал этого воина к нам, то наверняка знает, что это мы избавились от его любимого ученика!

Её модно коротко стриженные волосы, кажется, от ужаса стоят дыбом. Делаю попытку успокоить её, заранее не особо веря в успех.

– Главное не паниковать. Делать абсолютно ничего не нужно! Запомни раз и навсегда: этой ночь ты просто крепко спала. Ничего не видела, и не слышала!

– Предлагаешь соврать Верховному воину?! – в голосе юной шатеры звучит неподдельный ужас.

Меня разбирает псих. Я вообще не понимаю, как она все эти годы умудрилась выжить в Руаре, если ни разу не врала наставникам? В Катаре Мэд точно бы и недели не продержалась.

– А у нас что, есть выбор? В конце концов, это не мы с тобой заявились ночью в касту воинов и устроили там погром! И дыши глубже. Обычно это помогает.

Загнанная в угол Мэдлин, и правда, начинает глубоко дышать, пытаясь взять себя в руки.

– Это всё неправильно! Это всё не по правилам! – нервно шепчет она.

Какие на фиг правила, когда речь идёт о спасении собственной шкуры?! Нет! Эта девчонка однозначно не знает законов и правил реальной жизни! Наивная, я-то думала, что это я все эти годы под силовым колпаком Катара прожила. Ан нет! Вот кто под настоящим колпаком всю жизнь проторчал!

– Да плевать я хотела на все эти ваши дурацкие правила! Толку от них пока никакого! – огрызаюсь я, облокачиваясь на висящий за моей спиной портрет.

Делаю это несколько неуклюже. В результате пыльное покрывало, закрывающее картину, подает мне прямо на голову. Отчаянно чихая, барахтаясь, сбрасываю покрывало на пол.

–Серые прислужницы здесь, что, никогда не убираются? – ворчу я, – хоть бы пыль стряхнули. Задохнуться же можно!

– Что ты наделала?! – соседку охватывает новая волна паники. – Здесь нельзя ничего трогать!

– Ой, подумаешь проблема, – беззаботно отмахиваюсь я. – Накинем полотно обратно. Проблем-то…

Оглядываюсь в поисках стула или лестницы. Картины повешены довольно высоко, просто так до них не дотянуться. Наконец, нахожу небольшую табуретку. Она подойдёт. Тащу её к картине, поднимаю голову и… обмираю.

Прямо на меня с портрета прекрасным надменным взглядом взирает безумно красивая девушка в алом платье, в которой, признаться, не без труда узнаю... собственную мать.

– Акраба, – выдыхаю я.

Уйдя из Катара, я, признаться, думала, что никогда больше не увижу её.

Мэд выхватывает у меня покрывало, встаёт на табуретку, торопливо завешивает портрет.

– Какая ещё Акраба? Это Таисья. Некогда любимая шатера Дэуса Карла.

Зашибись! Моя блудливая мамуля умудрилась крутить шашни и с этим лысым верзилой. Надеюсь, нам с Анигаем не его гены достались?

– Почему её портрет висит здесь?

Заметно, что Мэдлин колеблется. Наверное, в другой ситуации она бы не ответила на мой вопрос, но сейчас, когда мы обе с ней по самое "не хочу" в неприятностях, соседка решает нарушить ещё одно правило Руара и... посплетничать.

– Таисья было одной из лучших шатер за всю историю Руара. Её прочили большое будущее, но она…

Мэдлин затихает, не отваживаясь произнести вслух, что за номер выкинула моя мамаша, из-за чего мы с Анигаем родились в проклятом промозглом Катаре, а не в сытом Руаре.

– Что она сделала, Мэд?

Шатера оглядывается, переходит на шепот.

– Таисья осмелилась бросить вызов самому императору!

– Чего?!

Это уже слишком даже для меня. Нет, я конечно, всегда знала, что наша мамуля больна на всю голову, но не до такой же степени.

Да я просто отказываюсь в это верить! Чтобы беспутная Акраба, у которой отродясь не было никаких амбиций и все мысли всегда были заняты только тем, как бы раздобыть эль и тандурим, пошла против самого Дэмониона?! Такого просто не может быть!

– В День солнцестояния Таисья вышла на Плато Семи ветров и затребовала Жезл власти! – завороженным шепотом рассказывает Мэд. – Она хотела стать соправительницей Дария! Представляешь?! Простая шатера возомнила себя императрицей!

– Ну и как? Получилось? – скептическим тоном интересуюсь я, заведомо зная отрицательный ответ.

– Почти, – уклончиво отзывается Мэд.

Её ответ вгоняет меня в ступор. Что значит «почти»?! Побери меня Отар, получается, что я совсем не знаю свою собственную мамашу!

– Таисье удалось удержать Жезл пару секунд, но потом… Жезл отторг её. Рука, которой она держала Жезл, начала каменеть. Как только это произошло, император добил Таисью огненным шаром. Ей оторвало руку. Говорят, шатера умерла в страшных муках на глазах у всего народа. Её смерть стала назиданием для всех безумцев, кто мечтал покуситься на второй трон. После того случая больше не было ни одного желающего попробовать взять в руки Жезл Власти.

М-да… Теперь мне есть над чем поразмышлять на досуге. Вот только в этой истории слишком много «белых», непонятных мне пятен.

– Не понимаю… Если Таисья была такой проблемной шатерой, почему эту картину отсюда не сняли?

Мэдлин смотрит на меня, как на сумасшедшую, которая только что сказала откровенную крамолу.

– Ты что?! Как можно?! Это же история Дария! Она – легенда!

– Дура она, а не легенда, – раздражённо фыркаю я.

Интересно, повторила бы Мэд свои восторженные слова о моей мамочке, если бы увидела беспутную Акрабу пьяной и грязной в кабаке Катара, когда та пристаёт к очередному мужику, предлагая свои услуги? Подозреваю, что вряд ли. Потому что моя пропитая мамуля походит в этот момент на кого угодно, но только не на легенду.

Задумываюсь. Теперь, когда я знаю всю эту историю, слова матери, сказанные мне напоследок, начинают обретать новый смысл.

Не бунтуй. Не высовывайся. Не иди против… – Акраба знала, что говорила. И самое странное во всём этом, что, говоря это, она… желала мне добра. Мать вполне искренне пыталась меня предупредить об опасности, таящейся в Руаре.

Надо же! Оказывается, правду говорят, что материнское сердце – ещё те потёмки. Даже в самом тёмном иной раз находится проблеск любви.

***

Переступаем порог нашей спальни и застываем от испуга. Возле распахнутой двери балкона стоит Дэус Карл. Задумчиво смотрит вдаль. Резкие порывы ветра развивают его плащ. Не надо иметь семь пядей по лбу, чтобы понять – это начало конца. Карл прекрасно знает (а если и не знает, то наверняка догадывается), что это мы избавились от его ученика. В противном случае его бы здесь не было

Верховный воин медленно поворачивается. Смотрит в упор на меня.

– Слышал, у вас ночью был гость?

На моё счастье Мэд оказывается прекрасной актрисой. Она переводит невинный недоумевающий взгляд с воина на меня. Теперь я понимаю, как она все эти годы выживала здесь в Руаре. Главное правило: не показывай своё истинное лицо и не дай никому понять, что делается у тебя в душе.

– Простите, Дэус Карл, я не понимаю, о чём Вы… – лепечу я и уже в следующее мгновенье чувствую, как сильная мужская рука хватает меня за одежду и тащит на тот самый злополучный балкон. Секунда и пол уходит у меня из-под ног.

Верховный воин на вытянуто руке держит меня над пропастью. За его спиной стоит парализованная от страха Мэд.

Ледяной ветер стегает моё тело. Слышу, как внизу об острые скалы разбиваются мощные волны океана. Всерьёз подумываю закрыть глаза, но внезапно понимаю, что не хочу умирать вот так во тьме и страхе. Хватит с меня уже и того, что я почти всю жить прожила в этой тьме.

Терять всё равно уже нечего, поэтому в упор с вызовом смотрю в лицо Верховного воина. Пусть запомнит меня такой. Может, и жила я в Катаре с опущенной головой, но погибать буду с гордо поднятой. Наши взгляды пересекаются и тогда…

***

– Я не смог её убить, – злой, раздражённый, ошарашенный Дэус Карл сидит, сгорбившись, обхватив голову, в старом кресле напротив камина в личной обители Глэдис. Его задумчивый взгляд блуждает по пламени.

Старуха вольготно расположилась в кресле напротив, с нескрываемым интересом, слушая воина. Не так часто Карл приходит к ней с такими душевными излияниями.

– Я уже был готов разжать руку. Я мечтал сбросить это отребье в пропасть. Уверен: это она убила моего воспитанника. Видела бы ты, с какой наглостью она врала мне! С каким вызовом смотрела мне прямо в глаза! Вися над пропастью, Глэдис! В паре секунд от своей смерти... Она не боится смерти, Глэдис. И это плохо. девчонка не пригодна для Руара. Но что ещё хуже…

Верховный воин не выдерживает. Встаёт. Нервно прохаживается по каменному полу. Его твёрдые шаги гулким разлетаются под высоким потолком.

– Я уже видел раньше этот взгляд. Только не могу понять, где и у кого? Это какая-то магия… Дурная магия. Я не смог разжать пальцы, Глэдис… И знаешь почему? – голос Верховного воина перешел на шепот. Безумный шепот. Ради этого он и пришел сегодня сюда. Чтобы получить ответы на мучащие его вопросы. – Если бы эта зарвавшаяся рвань полетела в пропасть… Я бы бросился следом за ней. Я ничего не понимаю, Глэдис! Что со мной происходит?! Где ты взяла её?! Кто она?! Почему я не могу убить её?! Почему мои инстинкты кричат, что я должен защищать её даже ценой собственной жизни?!

Конечно, она подозревала, что Карл, возможно, инстинктивно почувствует ту разбавленную толику крови древних, что течёт в жилах это девочки, но… Признание воина стало откровением даже для неё.

Ясно лишь одно, с этой конфликтной ситуацией пора заканчивать. Ей надо, чтобы девчонка дожила до следующего Дня Солнцестояния. А это ещё несколько лет, поэтому, лучше примирить Карла с воспитанницей. Глэдис прекрасно понимала: Верховный воин не успокоится. Если он не может убить новенькую сам, то подошлёт к Аде другого убийцу. В этот раз девчонке несказанно повезло, но удача не всегда будет на её стороне. Поэтому, лучше сказать ему правду. Точнее – половину.

– Она дочь Таисьи, Карл, – тихо прошелестела Верховная ведунья. – Возможно, девочка напомнила тебе мать. Поэтому ты и не смог убить её.

– Таисьи?!

Имя из прошлого. Такое желанное и болезненное для Карла. И Глэдис это прекрасно знала.

– Да. Таисьи.

Верховному воину требуется время, чтобы осмыслить услышанное.

Чушь! Бред! Чудо…

– Но это невозможно! Таисья умерла! Там! На Плато семи ветров! В тот проклятый день! У меня на глазах! И я ничего… Ничего не смог с этим поделать! – шокированный Карл, сам того не замечая, вплотную подходит к старухе. Кажется, ещё секунда и он схватит её за грудки, чтобы вытрясти из этого ветхого тельца правду и душу.

– Той Таисьи, которую ты помнишь, действительно больше нет, Карл, – в голосе Глэдис угадываются нотки сожаления. – От неё осталось лишь изуродованное тело и сломленный дух. А ещё дети. Двойняшки. И теперь только от тебя будет зависеть, выживут они в Руаре или нет.

– Анигай и эта пигалица? – кажется, Карлу становится тяжело дышать.

На несколько минут в комнате воцаряется тишина, прерываемая лишь треском сухих дров в камине, да завыванием ветра за окном.

Глэдис знала: Карла нельзя торопить. Он сам должен принять это решение.

– Хорошо. Я возьму мальчишку под опеку.

– Но она тоже её дочь, Карл.

Голос Верховного война становится жестче.

– Помяни моё слово, Глэдис: хлебнём мы с этой оторвой ещё проблем. Нутром чую: она куда хуже Таисьи. Та хотя бы боялась смерти. Эта же, похоже, не боится вообще ничего.

– Ты позаботишься о ней, Карл?

– Разве у меня есть выбор?

Тонких губ Верховной ведуньи коснулась едва заметная улыбка.

– Я надеялась, что ты скажешь это.

О том, что, когда придёт время, ему собственноручно придётся избавиться от этой заносчивой девчонке, Глэдис решила пока умолчать. Всему своё время.

Всему своё время.

4. Побег

Ну, уж нет! Я не собираюсь спокойно сидеть и ждать, когда очередной сумасшедший решит отправить меня к Отару! Хватит с меня и сегодняшних впечатлений от висения над обрывом! И это при моей-то боязни высоты!

Мечусь по спальне, собирая в дорожный мешок самое необходимое. В основном беру тёплую одежду. Не хватало ещё в Сумрачном лесу, который окружает Руар, околеть! Не забываю прихватить и парочку драгоценных украшений, которые нахожу в комоде Мэд. А что? Жить-то мне в Адейре на что-то надо будет.

Хочу сбежать именно в Адейру. Я много слышала об этом удивительном городе, хоть и никогда там не была. Мой расчёт прост. Во-первых, в мегаполисе можно легко затеряться. А во-вторых… Что греха таить, в глубине души я надеюсь на чудо: вдруг всё же встречу там моего мальчишку-альтаирца, и тогда жизнь точно наладится! В день нашей чвадьбы я слышала, как отец Марк договаривался с кем-то по видеосвязи о переезде. Уж кто-кто, а Эван меня в обиду не даст. Какой же я всё-таки была дурой, что не послушалась его! Не надо мне было ехать в Руар! Надо было остаться с моим мальчишкой-альтаирцем. Остаться навсегда.

Дождавшись, когда Мэд крепко заснёт, вылажу из кровати. Скидываю ночнушку, остаюсь в дорожной одежде. Хватаю рюкзак, плащ и растворяюсь в темноте коридора. Конечно, по-хорошему надо бы попрощаться с братцем, предупредить его о своём уходе, но я принципиально не хочу это делать. Со мной он точно сбежать не захочет, можно даже и не пытаться его уговаривать. Потому что он предал меня, бросил. Променял на свой обожаемый Руар. Вот и пусть живёт здесь как хочет, а я… Я тем временем спускаюсь на кухню.

Мне везёт. Никого нет, зато ещё пылает очаг, благодаря свету которого я легко нахожу еду: пару хлебов, валеное мясо. Прихватываю бурдюк с водой. Тяжелова-то, конечно, но подыхать с голодухи в дороге в мои планы не входит.

Покинув кухню, направляюсь к восточной стене крепости. Там я видела вполне приличный лаз. Руар особо не охраняется, так как сверху он, как и любое другое поселение Дария, накрыт силовым полем, пройти через которое может только свободный человек. В Руаре таких раз – два и обчёлся! Глэдис, да Карл. Даже наставникам необходимо спецразрешение. Я – другое дело. Формально я замужем и поэтому считаюсь свободной. Спасибо Эвану! Как же я всё-таки правильно поступила, что согласилась на этот абсурдный брак!

Небольшой лаз расположен несколько дальше, чем я думала. Чтобы пройти к нему, приходится пробираться через задний двор касты воинов. Здесь всегда выставлена стража, но мне удаётся пройти мимо них незамеченной. По крайней мере, я так искренне считала, до тех пор, пока за моей спиной не раздаётся сердитый голос моего несносного братца.

– И далеко собралась?

Медленно оборачиваюсь. Передо мной в одежде стража стоит хмурый Анигай. И угораздило его дежурить именно в эту ночь!

– Ты что, совсем с ума сошла?! – шипит брат, хватая меня за руку. – Хочешь, чтобы тебя убили?! Знаешь, как в Руаре наказывают шатер за попытку бегства и вообще за любое неповиновение?! Ты серых прислужниц видела? Хочешь стать одной из них?!

– Отпусти! Вы здесь и так все серые прислужницы! – дёргаю руку, отступаю, а затем, без предупреждения ловко ныряю в лаз.

Перепуганный Анигай, помедлив пару секунд, не выдерживает, и бросается следом.

Со всех ног несусь к границе силового купола. Только бы успеть! Только бы успеть! Я точно знаю, что брат не сможет пройти через него! А смогу ли я? Этот предательский внезапно возникший вопрос заставляет притормозит буквально в метре от прозрачного мерцающего силового поля.

– Не подходи ко мне! – предупреждаю брата, на всякий случай выхватывая дред.

Глупо, конечно. Анигай прекрасно знает, что я никогда не применю против него оружие. Но дред-то об этом не в курсе! Змея-цепочка тут же оживает, больно впиваясь мне в кожу.

– Убить – не убью, но ногу точно продырявлю! – угрожаю я. Правда, звучит это как-то не очень уверено.

Анигая, словно завороженный, наблюдает за дредом. У брата ещё нет такого оружия. Оно выдаётся лишь ученикам-воинам, прошедшим обряд инициации. У меня дред оказался, лишь потому что я его, случайно отобрала у хозяина в схватке. Оказывается, таким образом дред тоже может поменять хозяина.

– Откуда это у тебя? И почему он подчиняется тебе… – изумлённый Анигай поднимает на меня взгляд. – Значит, это всё-таки была ты? Это ты убила Мальколма?

– Никого я не убивала. Больно надо! – огрызаюсь я, осторожно отступая назад поближе к силовому полю. – Дред это сделал сам.

– Он подчиняется мыслям своего хозяина.

– Да я-то откуда могла знать, что этот рехнувшийся дред посчитал меня своей хозяйкой?! – срываюсь я.

Понимая, что отступать мне дальше некуда, решаю рискнуть. Пятясь от брата, дотрагиваюсь рукой до силового поля Руара. Панически боюсь заработать ожог, но вместо этого моя рука свободно проходит сквозь купол.

Значит, Эван был прав! Моё имя и судьба переписаны и я… Я свободна!

Не теряя драгоценных мгновений, тут же прыгаю по ту сторону силового поля. Анигай не успевает меня остановить. Отшарахивается от мерцающей преграды в самый последний момент.

– Я свободна! Свободна! – визжу я, хватая рюкзак. – Прости, братец, но мне пора. Счастливо оставаться в твоём любимом Руаре!

Поворачиваюсь спиной к Анигаю. Осматриваюсь: вдали чуть севернее от Руара мерцают огоньки деревеньки. Заманчиво, конечно, но туда мне нельзя. Там меня будут искать в первую очередь. Остаётся лишь Сумрачный лес. Если идти по нему на юг, то рано или поздно, я должна буду выйти к Адейре. Зря я что ли в обед проштудировала учебник по географии Мэд и даже вырвала оттуда страницу с картой? Собираюсь двинуться в путь, но меня останавливает голос брата. На этот раз в нём нет агрессии. Только испуг и тоска.

– Ада, подожди! А как же я? Без тебя я им не нужен.

Пропади он пропадом этот Анигай! Меньше всего на свете я сейчас хотела услышать именно это. Брат озвучивает то, о чём я как раз и не хотела думать. Его действительно взяли в Руар только из-за меня. Потому что иначе бы я просто отказалась сюда ехать.

– Ты сильный. Умный. Старуха сама это сказала. Из тебя выйдет хороший воин. Ты сын шатеры. Они не убьют тебя.

– Сильно сомневаюсь, – невесело усмехается Анигай. – Ты сама видела, как легко здесь пускают учеников в расход. Как только ты уйдёшь, они избавятся и от меня, как от ненужного хлама.

О! Умеет же братец давить мне на жалость! А я?! Как же я?!

– Если я останусь, то убьют меня. Я не нравлюсь Карлу. Сегодня он собственноручно чуть не отправил меня к Отару.

– Но не сделал же этого. Значит, есть надежда.

– Ты сам-то веришь, что говоришь? Какая может быть надежда здесь на Дарии?! – невесело хмыкаю я.

– Старуха не допустит, чтобы с тобой что-то случилось, – убеждённо говорит брат. – Ты ей нужна. Не знаю зачем, но нужна. И очень. Иначе бы она нас сюда не притащила. Думаю, она уже вправила Дэусу Карлу мозги. Мне кажется, никто в Руаре не посмеет причинить тебе зло, пока этого не допустит Глэдис.

Смотрю на брата и ругаюсь про себя, на чём свет стоит. Я уже почти ушла. Почти стала свободна. Почти счастливой…

Почти.

Но как быть свободной и счастливой, зная, что цена этому – жизнь хоть и несносного, но родного тебе человека?

В Руар мы с братом возвращаемся вдвоём. Анигай, ворча, тащит мою сумку.

***

Дождливый пасмурный день. Ливень вперемешку с градом. Дарийская весна неторопливо вступает в свои права. Из-за разбушевавшейся непогоды занятия на тренировочных площадках под открытым небом отменены. За исключением старших воинов. Те продолжают сражаться на дредах, не замечая ни промозглого холода, ни хлещущего дождя.

На душе пакостливо и тоскливо. Сижу на подоконнике. Смотрю, как по стеклу тарабанят капли. На мне красивое шерстяное платье. Новенькие туфли. Казалось бы, чего ещё желать для счастья? Я сыта. У меня есть своя комната. Тепло одета. Но… Платье колет, туфли жмут, а в роскошной спальне я не чувствую себя в безопасности. И от всего от этого на душе скребут кошки.

На самом деле всё просто: сытый Руар куда лучше нищего Катара. Мне бы радоваться, а я…

…смотрю в окно и не могу понять, то ли мои глаза застилают капли дождя, то ли слёзы. И кажется мне, что откуда-то издалека до меня доносится пронзительный звук такой знакомой скрипки, тоскующей обо мне.

– Ада! Тебя зовёт Верховная ведунья! Срочно!

Встревоженный голос Мэд выводит меня из оцепенения. Ну вот! Опять всё не слава Богу! Что ещё могло случится такого, что я понадобилась срочно самой Глэдис? Вроде бы за последние несколько дней я никого с балкона в пропасть не скидывала.

Причина, по которой меня вызвали к Верховной ведуньи становится ясна сразу, как только я бросаю взгляд на стол. На старом тёмно-зелёном сукне лежит… дред.

Мой дред.

Сама виновата! Не досмотрела. Не могла додуматься спрятать оружие, куда подальше, чем под матрас! Похоже, при первой же генеральной уборке его нашли серые прислужницы и отнесли Дэусу Карлу. Видели бы вы лицо Верховного воина! Думала – сразу убьёт, но вместо этого…

– Как он оказался у тебя?

А он сам будто не догадывается!

Украдкой смотрю на Глэдис, которая стоит возле Верховного воина. Одна надежда, что старуха не даст разъярённому Карлу свернуть мне шею прямо здесь и сейчас. Хотя, если честно, с каждой секундой надежды на это остаётся всё меньше…

– Случайно нашла его в дворе. Хотела вам отдать, но побоялась, что вы мне не поверите.

Верховный воин надменно усмехается.

– Правильно побоялась. Я тебе не верю. Мы оба прекрасно знаем, чей это дред. У всех остальных учеников-воинов оружие на месте.

– Но…

Дэус Карл берёт в руки дред. Осматривает его. Хмурится. Вертит в руках, словно силясь понять, что с этим оружием не так.

– Бред, – наконец, выносит вердикт, – не может быть, чтобы…

Внезапно Верховный воин бросает дред в мою сторону. Ловлю на автомате. В это же самое мгновение Дэус Карл замахивается на меня своим дредом.

Всё происходит слишком быстро. Мною руководит инстинкт самосохранения, а не разум. Дредом, похоже, тоже. Потому что, оказавшись в моих руках, он оживает быстрее, чем я успеваю подумать. Я ловко отражаю атаку Верховного воина. Чуть позже понимаю: это была и не атака вовсе, а так – проверка абсурдной догадки.

Обескураженный Карл переводит вопросительный взгляд с дреда в моей руке на Верховную ведунью.

– Абсурд! Как ты объяснишь это?! Дред не может подчиняться не воину! Тем более – женщине.

– Однако, похоже, этот дред считает иначе, – усмехается Верховная ведунья, которую явно забавляет происходящее.

– И что прикажешь делать? Я не могу забрать дред, не убив его новую хозяйку, – в голосе Карла звучит неприкрытое ехидство. – Но и оставить оружие у девчонки нельзя. Это нарушение традиций и устоев Руара!

Старуха лишь пожимает плечами, направляясь к двери.

– Решать, конечно, тебе, Карл, но на твоём месте я бы получше пригляделась к этой девчонке. Шатера из Адамаск, прямо скажем, с её характером-то никудышная. Слишком много нерастраченной энергии. А вот как воин… Возможно, она могла бы быть тебе полезной.

5. Каста воинов

Если бы я знала, когда выбивала дред из руки напавшего на меня ученика-воина, чем дело кончится, то трижды бы подумала, прежде чем это делать. Потому что, чую, долго я в касте воинов не продержусь. По крайней мере, в живом виде.

Карл, пропади он пропадом, вместо того чтобы отправить меня к новичкам, определил сразу к ровесникам! Ладно Анигай – он физически гораздо сильнее меня, но я?! Да они же прибьют меня на самом первом занятии! И будут в чём-то правы. Я лично тоже считаю, что девчонкам здесь не место.

Моё обучения в новой касте началось с насмешек. Приятного, конечно, мало, но, справедливости ради надо сказать, ребят тоже понять можно. Женщин же среди учеников-воинов отродясь не было. Вдобавок, за неимением одежды воина на уроки я пришла в платье. Шатерам не полагается носить штаны, а позаимствовать одежду у брата я не могла. Мы же для всех не знакомы. И это, к слову, всё сильно усложняет.

В мой адрес сразу летят издёвки. Краем глаза вижу, что у Анигая так и чешутся руки дать в морду моим обидчикам. У братца с раннего детства принцип: обижать меня может только он сам, другим за это руки – ноги сразу переломает. Но сейчас Анигай вынужден молча наблюдать за происходящим. И это даётся ему, ой, как нелегко. Но вмешиваться нельзя! Нельзя, чтобы кто-то догадался, что мы с Анигаем близки, иначе нам обоим конец. И так народ на нас косо посматривает, ведь мы появились в Руаре в один и тот же день.

Улюлюкание и скарбезные шуточки в мой адрес прекращаются с появлением на тренировочной площадке Дэуса Карла.

Чтоб его приподняло и пришлёпнуло!

Верховный воин с ехидной улыбочкой «радует» новостью, что с этого дня в касте будет учиться «новенький», после чего с просьбой «любить и жаловать» показывает на меня.

Пожалуй, впервые за всю историю своего существования стены Руара слышат гул негодования воинов. Я явно пришлась не ко двору. Наличие в касте девчонки всеми воинами воспринимается исключительно как личное оскорбление.

Вдоволь насладившись возмущением воспитанников, Карл поднимает руку. Толпа мгновенно стихает. Начинается урок.

В отличие от Глэдис, Верховный воин не удосуживается проверить мой уровень подготовки и сразу ставит в пару к какому-то мальчишке отрабатывать неизвестный мне удар. Результат не заставил себя ждать. Уже через пару секунд я оказываюсь на земле с разбитым носом. Краем глаза наблюдаю, как бледный брат сжимает кулаки. Едва заметно качаю головой. Нет! Не надо вмешиваться – сама разберусь. В конце концов, это далеко не первая моя драка. Плевать я хотела на физическую боль. Бывает боль куда посильнее.