Текст книги "Леди в странствиях"

Автор книги: Яна Тройнич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Мысли мои вернулись к леди. Какой она стала? Для людей пять лет – это много. Олтэр говорит, что она – хорошая мать и жена. Интересно будет взглянуть на ее избранника. Что ж, скоро я их всех увижу. Моя душа рвалась в Кэрдарию.

А вот Олтэр отправиться со мной отказался наотрез:

– Прости, Эйнэр, но как ты не поймешь – леди любит своего мужа и счастлива с ним. Да и он достоин ее.

Мне было неприятно, что мой друг защищает моего соперника, я разозлился и отправил его под домашний арест. А перед отлетом решил еще раз поговорить с Найритой.

– Я не смогу повлиять на леди, повелитель. У нее очень необычное кольцо: оно защищает ее и одновременно притягивает удачу. Леди останется без своей защиты, только если сама добровольно снимет перстень. А если еще и отдаст его другому... то будет расплачиваться за предыдущую помощь камня. И ценой может стать даже жизнь. Тот, кто подарил леди кольцо, наверное, очень любил ее, если решился на такой поступок. С тех пор он может надеяться только на себя. Путь его труден, и вряд ли его везения хватит надолго. Подожди немного, государь.

Все случилось, так, как и предсказала колдунья. Давно ли я встречался с этим человеком, лордом Кэролом... И рад, что не я виновен в его гибели. Если бы это случилось, я мог бы навсегда потерять и сына, и леди. А сейчас супруг леди мертв, а она со мной, в Диаре. И, надеюсь, сегодня станет моей.

Глава 3.

Елка.

Кони бежали по лесной дороге. Князь молчал, о чем-то задумавшись. Я не стала больше его расспрашивать, но через некоторое время поняла, что мы движемся к священному эльфийскому камню. Олтэр когда-то привез меня туда и объяснил, что с его помощью заключаются браки. Так, интересно... Мы-то что там забыли?!!

Вскоре повелитель спрыгнул с коня и помог спешиться мне. До камня мы дошли пешком. По краям поляны рос кустарник с прекраснейшими цветами, чем-то напоминающими наши розы, но мое внимание приковало к себе дерево, возвышающееся в центре. Оно еще в прошлый раз поразило меня: слишком уж отличалось от других: его изогнутые ветви, почти лишенные листвы, казалось, пытаются дотянуться до солнца. Специально ли кто-то привез его из неведомого мне мира, или ветер случайно занес сюда семечко?

В этот раз на дереве было множество ленточек. Я спросила:

– Зачем они здесь?

– Новобрачные оставляют ленты на счастье.

Я вспомнила, что видела по телевизору мост, увешанный дверными замками, и мысленно хихикнула: ленточки все-таки симпатичнее. Князь взял меня за руку и подвел к камню. Мне показалось, что место, куда прикладывают ладонь, стало еще более блестящим. Наверное, за время, что меня здесь не было, много свадеб сыграли. Я вспомнила, как в первый раз, не задумываясь, решила примерить к камню свою ладонь, и с каким испугом Олтэр отдернул мою руку, и засмеялась.

Князь задумчиво взглянул на меня:

– Что Вас так рассмешило, леди?

– Я уже как-то попыталась приложить руку к этому камню.

– И что?!!!

– Князь Олтэр чуть не оторвал мне ее. Так, видно, испугался, что придется на мне жениться.

Повелитель нехорошо усмехнулся:

– Наверное, князю нелегко далось это решение.

Я посмотрела на спутника: ну чего ж он такой недоверчивый...

– Да не нужна я никогда была князю Олтэру. Совершенно.

И тут Эйнэр стал очень серьезным:

– Леди, Вы обещали через год стать моей женой.

Я чуть не закричала: 'Ни фига! Я только говорила, что буду носить траур, как у нас положено, в течение года'. И тут же подумала: 'Вот, дура! Могла бы сказать и три года, и пять. Кто меня дернул за язык? Это только кажется, что год много, а пролетит – оглянуться не успеешь'.

А князь продолжал:

– Я понял, что смысл обычая в том, что этот год Вы должны хранить верность прежнему мужу. Так, леди?

Я кивнула, хотя в душе возмутилась и подумала: 'Ничего-то ты эльф, не понял. Я буду хранить ему верность всю жизнь! Только из-за сына приходится играть по вашим правилам'.

Повелитель то ли не заметил, в каком я состоянии, то ли специально решил не обращать внимания.

– Леди, я хочу, чтобы мы сейчас приложили руки к этой священной скале и тем самым скрепили наш союз.

– Не кажется ли Вам, князь, что пока рановато?!!

– Нет, не кажется. Вы не нарушите свою клятву: я обещаю, что не прикоснусь к Вам за этот год без Вашего согласия. Зато буду уверен, что Вы не попытаетесь сбежать.

– Эйнэр, Вы думаете, меня сможет удержать какой-то камень?

– Не важно, что я думаю, но дотронуться до камня Вам придется. Иначе с завтрашнего дня шагу не сделаете без сопровождения.

– Значит, я у Вас в плену?!!

Эльф обаятельно улыбнулся:

– Лучше сказать, в плену любви.

Ну, опять я попала... Я, конечно, не верю в святость этого места, но если я сейчас соглашусь, все права на меня будут у Эйнэра. Он говорит о воздержании на целый год, а сам при всяком удобном случае старается прикоснуться ко мне, и отнюдь не целомудренно.

– Нет, Ваше Сиятельство! – решительно заявила я.

Эйнэр резко повернулся и молча пошел прочь. Я побрела за ним.

И тут вдруг что-то случилось с погодой: мгновенно стало темно и страшно. Небо прорезала ярчайшая вспышка молнии, и, казалось, весь мир вздрогнул от грома.

Это было так жутко, что я сжалась и закрыла глаза. Небо полыхнуло второй раз, рядом раздался треск. Я почувствовала, как сильные мужские руки схватили меня и рванули в сторону. Что-то скользнуло по моей голове и спине.

Я медленно открыла глаза и увидела над собой бледное лицо повелителя.

– Спокойно, Елка. Все уже позади.

Минут пять шел сильный ливень, потом сразу засияло солнце. Эйнэр, мокрый до нитки, все еще прижимал меня к себе. Я осторожно высвободилась из его объятий и оглянулась: за моей спиной лежало поваленное дерево, которое эльфийские молодожены украшали ленточками. И, что самое интересное, при падении ветка зацепила мои волосы, и моя ленточка для волос повисла на ней.

Князь потрясенно выдохнул:

– Священное дерево само взяло твою ленту. Это – знак.

Он схватил меня за руку и потащил обратно к камню:

– Елка, я не отпущу тебя, пока ты не прикоснешься к нему!

Я отрешенно подумала: 'Ну, какой же знак! Я немало видала поваленных в грозу деревьев'.

Не знаю, верил ли Эйнэр в предзнаменование или просто удачно воспользовался моментом, но вид у него был взволнованный. Он приложил ладонь к отпечатку на камне и ободряюще улыбнулся:

– Ну же, теперь ты.

Я еще не совсем пришла в себя от потрясения и совершенно не хотела ни с кем сейчас спорить. Ладно, если так ему хочется, прикоснусь. Я не исповедую местную религию, и для меня это просто обычный камень. Вряд ли он сумеет меня удержать, если я захочу исчезнуть из этого мира.

Я положила ладонь на гладкую поверхность и вдруг почувствовала, как ее довольно сильно обожгло. Я резко отдернула руку.

Эльф просиял:

– Вот видишь, Елка, я был прав: священный камень одобрил наш союз.

Я фыркнула:

– А что, могло быть иначе? Если этого хочет повелитель...

Эйнэр покачал головой:

– Здесь ничьи желания роли не играют. Даже мои.

– Да не буду я никогда Вашей женой, пусть хоть этот камень упадет мне на голову!

Повелитель не обратил ни малейшего внимания на такое мое заявление, он просто светился от удовольствия. Неожиданно у меня вдруг сильно забилось сердце и в памяти всплыли слова Олтэра:

– Если вы приложите руки к священному камню, то никто и ничто не сможет разорвать ваш союз.

И еще:

– Повелитель никогда и ничего не делает просто так...

Ладно, Елка, не паникуй. Надо постараться узнать побольше про этот обряд. Может, не так все и страшно.

И тут я вздрогнула снова: торжественный рев драконов огласил окрестности.

Я похолодела: почему они кричат? Может быть, что-нибудь с Клодом?

– Регина, что случилось?!! Чем так взволнованы драконы?

Первый раз я слышала такое удивление в голосе моей девочки:

– Это ты у меня спрашиваешь, Елка? Добровольно согласилась связать свою жизнь с жизнью повелителя и ничего не знаешь об этом?

– Ты хочешь сказать, что из-за того, что мы подержались за какой-то камень...

Регина перебила меня:

– Сколько раз я говорила тебе, что ты слишком легкомысленная.

Но у меня на этот счет было свое мнение: если я не принадлежу к какой-то религии, то меня не касаются и ее обряды!

Из задумчивости меня вывел веселый голос Эйнэра:

– Видите, сколько всего Вы опять успели натворить, моя леди. Дерево столько веков здесь стояло, а упало, чтобы побороть Ваше упрямство.

А я уже начала подозревать, что весь этот спектакль князь организовал специально. Его Сиятельство всегда добивается своего ни мытьем, так катаньем. Ладно, год у меня есть, а там будет видно.

И тут князь опять удивил меня: он подхватил меня на руки и так и нес до моего коня. Выглядел он очень довольным.

Вернувшись домой, я сразу же отправилась в бассейн. Может, хоть там немного успокоюсь. Испуг еще не прошел: перед глазами стояло рухнувшее дерево. А ведь под ним могли бы быть погребены и мы с Эйнэром. В голове пронеслась мысль: Клод!!! Он бы тогда остался полным сиротой, сразу лишившись и отца, и матери. И, кто знает, смог ли бы он без Эйнэра выжить в этом мире? Сразу захотелось увидеть ребенка, прижать его к себе и поцеловать. Наверняка, он у князя, возится с кшедо!

Я быстро выскочила из бассейна, оделась и отправилась искать сына. Решив сократить путь, я пробиралась через парк, по пути отмечая, до чего же здесь все-таки красиво.

Вдруг я услышала знакомые голоса: один из них принадлежал повелителю, а другой – князю Олтэру. Мне не хотелось сегодня больше встречаться с Его Сиятельством, поэтому я сразу же неподвижно замерла за кустами роз. Говорил Олтэр.

– Зачем тебе это понадобилось? Ты решил связать ваши жизни с помощью священного камня. Она смертная, да и, извини за откровенность, вовсе не стремилась стать твоей женой и продолжает любить своего мужа... Ты что, ее любишь?

Эйнэр какое-то время молчал, а потом ответил:

– Она дорога мне, как мать моего сына. И я не хочу ее потерять. Я знаю, что она любит своего прежнего мужа, и даже больше: верит, что он все еще жив.

Я вздрогнула: и откуда же он знает, о чем я думаю?!!

А эльф продолжал:

– Я тоже считал так сначала и даже делал попытки найти дракона Кэрола, но его нигде нет. Так что вряд ли ее Кэрол жив...

Олтэр ответил:

– Но почему тогда жива Регина? Она должна была уйти следом за своим другом.

– Регина – особый случай. Она не променяет свою хозяйку на всех драконов мира. А у леди есть время на раздумья. Надеюсь, она все поймет сама. Не хочу ее принуждать. Один раз я уже сделал это, но тогда был совершенно другой расклад. Мне от нее был нужен только ребенок. Сейчас все изменилось. А камень... Ты ведь знаешь, какие это дает возможности. Если она решится... вернее, когда...

На что решится?!!! Мужчины пошли по дорожке, и я смогла расслышать только несколько слов:

– Ты думаешь? – спросил Олтэр.

– Не думаю. Уверен.

И в чем же, интересно, князь так уверен? А главное, почему он считает, что Кэрол погиб? Нет, нет, и еще раз нет!!! Я не желаю даже слышать о том, что мой муж мертв. Я верю, что Кэрол жив!!! Наверное, нужно еще раз хорошенько расспросить Регину.

Вечером ко мне зашел Эйнэр, нарядный и веселый.

–Нужно отпраздновать сегодняшнее событие, леди. Пойдемте, потанцуем. А можем, если хотите, прогуляться по парку.

Я вздрогнула: вот уж чего точно не хочу. Прогулки с князем наедине совсем не входят в мои планы. Уж лучше танцы.

Придворные спешили поздравить правителя и его избранницу, а я злилась. Но не будешь ведь каждому объяснять, что я не считаю себя его женой.

Сегодня почему-то объявляли все больше 'белые' танцы, и князя старались пригласить почти все дамы. Да, странные тут у них нравы: женатый повелитель стал пользоваться еще большим спросом.

Внезапно я почувствовала, что меня стало задевать повышенное внимание женщин к моему... кавалеру. Да, права была Ксюха. Я точно – собака на сене. Ни себе, ни людям. Я разозлилась и, когда Эйнэр отправился танцевать с очередной красавицей, схватила первого попавшегося эльфа и потащила его прогуляться по саду. Не знаю, чем бы закончилась эта прогулка, но меня остановил Олтэр:

– Леди, не дурите. И не играйте чужими жизнями... вас-то Эйнэр не тронет.

Я послушно вернулась в зал, но, когда подошел повелитель, фыркнула:

– Не тратьте на меня время, Ваше Сиятельство. К Вам там целая очередь.

Эльф усмехнулся, и повел меня в танце. А я продолжила:

– Зачем я Вам, Ваше Сиятельство? С этими дамами Вы сможете танцевать и через сто лет, а мой предел – лет двадцать.

Князь сжал мою руку и шепнул:

– Теперь уже нет, моя леди. Вы будете жить намного дольше.

Уже под утро князь проводил меня до моих покоев и опять попросил разрешения поцеловать сына. Клод лежал в постели, но не спал и очень обрадовался, когда мы пришли. Эйнер наклонился к нему, а тот вдруг уцепился за его шею:

– Почему ты всегда уходишь от нас? Папа Кэрол никогда не уходил. Мама, скажи ему, пусть останется.

Повелитель молча стоял и не спускал с меня глаз. Я резко выпрямилась:

– Ваше Сиятельство, уже поздно.

Князь повернулся и пошел к дверям, а Клод заплакал:

– Папа, не уходи...

Не знаю, что с ним сегодня случилось. Обычно он никогда не капризничал. С трудом успокоив и уложив сына спать, я отправилась в гостиную. Несмотря на ранний час, спать не хотелось. Я сидела и размышляла, что же мне делать дальше. Теперь и Клод с Эйнэром заодно...

И тут ко мне пришла Найрита. Я даже обрадовалась: может хоть она отвлечет меня от неприятных мыслей. Как ни странно, в последнее время между нами появилась какая-то симпатия. Я перестала осуждать колдунью: вряд ли бы многие здесь посмели нарушить приказ правителя. Пожалуй, только Ирин, да Олтэр. Да и кто я была для мудрейшей, чтобы меня защищать? Чужачка, человек, одним словом – ничто.

Найрита вошла и опустилась в кресло. Меня всегда удивляло, что, несмотря на свой возраст, двигается она очень грациозно. Интересно, сколько же ей лет? Она одна здесь выглядит старой. Но не будешь ведь спрашивать об этом у женщины.

– Примите мои поздравления, госпожа. Хотя, еще вчера я бы не поверила, что Вы сделаете это. Вы же так яростно утверждали, что никогда не станете его женой, – чуть насмешливо произнесла она.

– И не стала. Я только приложила руку к камню.

Найрита взглянула на меня с любопытством:

– Иногда ты бываешь такой наивной, леди. Но, может, все и к лучшему: у мальчика будут и мать, и отец...

– Найрита, я не пойму, почему этот камень имеет такое значение?!! И почему я обожгла ладонь?

Найрита взяла мою руку и несколько мгновений держала в своей:

– Скоро поймешь.

Она внимательно поглядела на кольцо:

– Ведь поняла секрет этого. А теперь у тебя появилась еще одна защита... и защитник. Не каждой женщине так много отдают любящие мужчины.

Найрита ушла, отказавшись объяснить что-нибудь подробнее, а я позвала:

– Регина.

Моя красавица отозвалась сразу же:

– Елка?

– Регина, скажи мне честно: что с Кэролом и Дэрэком?

– Я уже говорила. Как это ни прискорбно, их нет, и не будет.

Боль резанула по сердцу. Который уже раз я слышу это?!!! Но верить – отказываюсь! Я замерла, а потом закричала:

– Регина, ты тоже меня предаешь!!! Хотя и не знаю, зачем?!! Наверное, сговорилась с Эйнэром! А может, твой новый коричневый друг лучше Дэрэка? Ты его тоже забыла?!! А я – нет. И обязательно найду Кэрола. С тобой или без тебя!

Думать, что Кэрола больше нет, я не могла и не хотела. Не верю, не верю, не верю...

Обида на все и на всех захлестнула меня с головой. Я помчалась на конюшню, оседлала коня, и ... сама не поняла, как оказалась среди движущихся камней. Они приветственно запели. Как зачарованная, я подошла к ближайшему камню, и прикоснулась к нему. А потом мир дрогнул и исчез.

Глава 4.

Эйнэр.

Я лежал в постели, но сон не шел. Почему-то на сердце было неспокойно. Может, погода этому способствовала? То гремел гром, и молнии разрывали небо, то потоком лил дождь, то внезапно буря успокаивалась, но лишь затем, чтобы через четверть часа возобновиться снова.

Казалось, все мои мечты исполнились. И сын у меня есть, и мать его стала моей женой. Отныне в глазах всех эльфов она – моя законная супруга, а наш сын – единственный наследник.

Я все-таки сумел заставить леди приложить руку к священному камню и тот одобрил наш брак, скрепив его священными узами. Теперь через свою ладонь я мог чувствовать пульсацию жизни моей супруги. Почему так происходит – никто не знает, но если камень не дает частицу своего тепла в руки новобрачных, то такие союзы быстро распадаются. А наша свадьба все-таки состоялась, и не важно, что у камня мы были одни, без толпы гостей и придворных, что нас не обсыпали зерном, не возложили на головы венки и не расстелили ковры до входа в спальню.

Я усмехнулся: да и новобрачной в спальне тоже не было. Компанию мне составлял один лишь кшедо. Леди выпроводила меня из своих покоев и поставила условие – год. Даже просьбы сына не помогли. Да и моей супругой, правду сказать, леди себя не считает. Но это не страшно: со временем привыкаешь ко всему, а времени у нас с ней теперь предостаточно.

Тревожный рев драконов выдернул меня из раздумий. Я вскочил на ноги: что случилось?!! Мысленно позвал своего Арвэйна. А когда узнал, в чем дело... Не могу передать, что почувствовал: гнев и ярость, растерянность и опустошенность или страшную тревогу... Леди сбежала.

Нет, я догадывался, что моя супруга что-то задумала: слишком уж резко изменилось ее поведение. Я понимал, что леди не успокоится, пока не убедится, что ее муж мертв и даже сам вчера говорил об этом Олтэру. Но никак не думал, что она решится на побег так скоро, без всякой подготовки. Да еще и сына оставит. Я же знаю, как она его любит!

Олтэр уже был рядом со мной, а спустя мгновение мы стояли перед драконами. Регина осталась на месте, но как же она выглядела! Чешуя поблекла, крылья опущены, глаза полуприкрыты. Регина никак не могла понять, где же ее хозяйка. Леди каким-то образом исчезла с Диара одна, без дракона.

Значит, остается единственный вариант – движущиеся камни. Слишком много они последнее время доставляют неприятностей! Здесь навеки исчезают и эльфы, и животные. Надо бы узнать, нельзя ли их уничтожить?

Мы стояли посреди долины, а камни молчали. Разве отгадаешь, какой из них принял Елку? Я попытался сосредоточиться на нашей связи: ладонь ощущала тепло – значит, моя супруга в относительной безопасности. Но определить, где же она, ее драконица не могла. Так может быть только в случае, если леди без сознания. Что ж, придется подождать, когда она придет себя и подумает о своем драконе. Тогда Регина обязательно ее найдет.

А пока остается одно – вернуться к сыну. Когда я взял его на руки и понес к себе, Клод проснулся и спросил:

– А где мама?

Я не мог сказать ему правду, но не мог и соврать: эльфы хорошо чувствуют ложь. Я ответил, что она отправилась разыскивать лорда Кэрола.

Сердце сжалось: как он это воспримет? Клод прижался ко мне всем своим худеньким тельцем и крепко обнял:

– Папа, мы будем ее ждать? Да?

– Да, сынок. Будем ждать. Очень, – произнес я, а сам решил, – Да хоть исчезни она в бездне, больше и думать о ней не желаю. Убежала и беги!

Вспомнил Регину, поглядел на сына: Елка, Елка, что же ты делаешь с теми, кто тебя любит? Я злился все больше: не то что искать, а даже упоминать об этой женщине больше не буду! А сам упорно пытался сосредоточиться на ладони: она то ощущала приятное тепло, то начинала гореть. Что-то происходило с моей леди, но что? Определить, где она, я никак не мог и боялся однажды почувствовать, что рука холодна, как лед.

Прошло несколько дней, и ничего не изменилось. Впервые в жизни я не представлял, что делать дальше. Даже Найрита не могла ничего подсказать.

В это время прибыл гонец от дяди. Правитель еще одного эльфийского мира, Лаира, настойчиво приглашал меня в гости. Видно, хочет чем-то удивить. Дядя был страстным коллекционером и всегда звал меня, когда у него появлялось что-нибудь интересное.

Я решил отправиться к родственнику: авось развею мрачные мысли, да и прекрасная Тэрилиэль, плямянница правителя, всегда ждет меня. И еще я очень надеялся, что дядя знает хоть что-то о движущихся камнях.

Я собирался взять с собой Клода, но неожиданно воспротивилась Найрита. Она объявила, что ребенок слишком мал, чтобы все время таскать его между мирами.

Правитель Лаира был очень рад встрече. Мы пировали весь вечер и всю ночь. Вино было превосходным, а женщины прекрасными. И становились все более прекрасными с каждым выпитым бокалом.

Дядя всегда поражал меня. Даже я, точно знавший сколько столетий он уже правит своим народом, глядя на него, забывал о его возрасте, настолько он был гибок и ловок. Прекрасная племянница владыки, Тэрилиэль не отходила от меня ни на шаг, а вот Олтэр уже исчез. На балу я видел, что он все время мелькает в окружении местных красавиц и выглядит очень довольным.

Ночь прошла быстро. На рассвете я отправился к себе, и устало растянулся на постели. Да, племянница правителя и вправду очень хороша. Я закрыл глаза и тут же почувствовал, как под покрывало скользнуло гибкое женское тело, и жаркие руки обвили мою шею. Я привычно обнял женщину. Но, когда спустя какое-то время, она попросила: 'Возьми меня с собой', я ответил: 'Нет'. Я твердо знал, что пока жива 'моя леди', порог моего дома не перешагнет никто. Почему-то про себя я всегда называл ее 'моя леди'... Я усмехнулся: в том, что я имею право сказать 'мой сын', теперь уже нет никакого сомнения.

За обедом дядя весело подмигнул мне: 'Как спалось'? Я ответил: 'прекрасно', а сам вдруг понял, что было бы еще прекраснее, если бы ночью со мной была другая.

В тот день правитель повел меня показывать свои новые приобретения. Он был такой же страстный коллекционер редкостей, как и я. Наверное, поэтому мы всегда так хорошо понимали друг друга.

И чего только не было в его сокровищнице: изящные гибкие луки, старинные клинки, богато украшенная утварь... Сотни мастеров трудились день и ночь, радуя шедеврами своего властителя. Мы шли из комнаты в комнату, но я, слишком хорошо знавший своего дядю, был уверен, что продемонстрировать мне он собирается нечто совершенно особенное.

Наконец, мы остановились перед картиной, собранной из драгоценных камней. Она изображала лесную поляну. Растения моего мира казались по-настоящему живыми. Изумрудная трава была воссоздана столь тщательно, что казалось, вот-вот зашелестит и закачается под порывом ветра. А на траве, вытянувшись во всю длину своего могучего тела, лежал... кшедо. Я даже не смог понять, из какого именно камня он сделан, но талант мастера покорял: шерсть животного струилась и переливалась под солнцем, в прекрасном звере чувствовалась скрытая сила и воистину королевские власть и могущество. Настоящий царь зверей.

Но это было еще не все. На шее зверя красовался ошейник из рубинов, к которому тянулась золотая цепочка. Цепочка же обвивала изящную женскую руку с таким знакомым кольцом... Сама женщина изображена не была, но, видимо, это и не требовалось. Рука зачаровывала: столько в ней было женственности, нежности и... силы. Как неизвестный художник сумел передать готовность могучего зверя подчиниться власти этой руки и даже больше – целиком и полностью ей покориться?

Я, не дыша, замер перед полотном.

Дядюшка был доволен, даже очень:

– Вижу, тебе понравилось. Пришлось потрудиться, чтобы воссоздать все это. С твоего дня рождения перед моими глазами все время стояли кшедо и леди, которая ввела его в зал. Ты же знаешь – я художник и пройти мимо такого сюжета ни за что бы не смог.

А затем он равнодушно добавил:

– Кстати, а где теперь эта женщина? Я был бы не прочь сделать с нее несколько скульптур.

Интересно, он о чем-то подозревает или просто она его заинтересовала?

– Леди отправилась в путешествие.

–Жаль. Великолепное было зрелище: она и кшедо... Я ее часто вспоминал.

Знал бы ты дядя, как часто ее вспоминаю я.

Сразу же захотелось поскорее вернуться домой, к сыну, но, к сожалению, еще нельзя: я обещал дяде на следующий день отправиться с ним на охоту.

Сбор охотников был назначен рано утром. Оседланные кони уже ждали нас и рванулись с места, как ветер. Всех присутствующих охватил охотничий азарт. Каждому хотелось продемонстрировать мастерство и ловкость. Лучшим будет тот, кто добудет больше трофеев.

Мы носились по полям и перелескам и не жалели никого и ничего. Правитель Лаира все время был рядом со мной: этим он подчеркивал особое ко мне расположение и уважение.

Вдруг на нашем пути появилась прекрасная лань. Почему-то она даже не делала попыток убежать. В глазах ее были почти человеческие боль и тоска. Мы вскинули луки, и тут я внезапно понял причину такого странного поведения животного: за спиной матери, покачиваясь на подгибающихся ножках, стоял беспомощный детеныш. Решение пришло внезапно. Мы с дядей спустили тетиву почти одновременно. Его стрела полетела в лань, а моя... не долетев до цели, сбила стрелу правителя Лаира.

Только спустя мгновение я понял, что же наделал: переходить дорогу даже равному себе у нас считается жесточайшим оскорблением.

Правитель повернул ко мне побелевшее лицо, а я тихо сказал:

– Извини, дядя. Но у меня тоже сейчас растет сын, и я бы не хотел, чтобы он остался без матери.

Владыка Лаира с интересом взглянул на меня:

– Я знаю о твоем сыне. Как и о том, кто его мать. Но может, расскажешь поподробнее?

Охота была тут же прервана. Кто сказал, что эльфы не любопытны? Дядя захотел узнать все поскорее и сразу. Мы просидели за бутылкой прекрасного вина до утра. Дядя слушал, я говорил.

Когда рассказ был закончен, правитель ненадолго задумался:

–Знаешь, я и осуждаю тебя, и завидую. Осуждаю потому, что эльф не должен связывать себя священными узами с человеческой женщиной. А завидую...Той причине, что заставила тебя совершить такой странный поступок. Хотя ты и пытался мне всю ночь доказать, что сделал это только из-за любви к сыну. Так что иди, ищи свою леди, и будь счастлив.

Вскоре мы прощались с хозяевами. Тэрилиэль не пришла. Зато вокруг Олтэра так и вились представительницы прекрасной половины этого мира. Сколько же сердец сумел покорить мой друг? Только вот до его сердца еще никому не удавалось достучаться.

Через несколько мгновений мы окажемся дома, но что же я буду делать дальше? О движущихся камнях правитель Лаира знал не больше моего.

Елка.

Было очень страшно. Я поняла, что провалилась под камень, но на этот раз все происходило совсем не так, как с Региной.

Я летела по черному тоннелю. Вскоре я чуть не врезалась в какого-то огромного толстого человека. Сначала мне даже показалось, что это просто груда теста: кожа на нем обвисала, щеки лежали почти на шее, студенистые глаза смотрели прямо на меня, но уверенности, что они меня видят, не было.

Вдруг тестообразная рука стала расти и вытягиваться в мою сторону. Я уже собиралась схватиться за нож, но рука лишь галантно распахнула какую-то дверь, и тонкий голос пропищал: 'Прошу, мадам'!

Толстяк пугал меня, и мне совершенно не хотелось двигаться дальше. Как можно вежливее, я ответила: 'Только за Вами, сэр'. Тестообразное лицо довольно ухмыльнулось: видимо, моя вежливость пришлась ему по нраву.

– Будьте осторожней, мадам, – последовало предупреждение.

Теперь меня несло вперед в каком-то замедленном темпе. Впереди показалось озеро. Оно манило своей чистейшей голубой водой и, казалось, приглашало искупаться. Я зависла над озером, и, внезапно чуть не упала вниз от ужаса: под водой неподвижно лежали человеческие тела. Их было очень, очень много. Внезапно поверхность дрогнула, раздалась, и десятки рук потянулись ко мне. Я взвизгнула, увернулась, и рванулась прочь от этого страшного места.

Следующим встреченным мной существом вообще оказался какой-то жуткий многоногий паук. Может, я сплю? Или это – галлюцинация? Но почему такие странные кошмары?

А на пути снова возникло препятствие. Тощий человек с алыми губами протягивал ко мне руки:

– Крошка, обними меня! Дай чуть-чуть твоей крови.

А сам боком-боком, как краб, начал подкрадываться ко мне. Я пнула его ногой и проскочила дальше. Дышать становилось все труднее то ли от испарений, то ли от запаха. Но вот я ворвалась в какой-то круглый зал, полный омерзительных людишек: страшные, сморщенные лица, грязные, давно нечесаные космы, сквозь лохмотья проглядывают кости. Видно было, что все они волнуются и кого-то ждут. Но, как ни странно, меня никто не замечал.

В центре зала стояли два высоких стула. Мне очень захотелось хоть немного передохнуть, тем более, что голова кружилась все сильнее и сильнее. Я подлетела к стулу и уселась на него. И тут в помещение вошли двое, кажется, он и она.

Женщина завизжала и показала на меня пальцем:

– Кто позволил?!! Кто привел сюда эту страшилу?!!

Я оглянулась: кого она имеет в виду? Тут все настолько страшные, что, как говорится, и в страшном сне не увидишь. Взгляды всех присутствующих обратились на меня, а женщина продолжала:

– Ты сменял меня на эту девку?!!

Я подумала: 'Вот стерва! Ни за что не уступлю ей стул!' и приготовилась грудью защищать свое место.

В это время кто-то закричал:

– Как она оказалась в нашем мире?!!

– Не беспокойся, дорогая, – ответил второй из вошедших, – я выкину ее отсюда, и сделаю так, что она все забудет.

Я почувствовала пинок под мягкое место, и с ускоренной силой понеслась вперед. Было чувство, что все идет совсем не так, как нужно. Покинула я этот мир, как пробка из– под шампанского.

Глава 5.

Елка.

Я пришла в себя, лежа в зарослях около какого-то забора.

А собственно, кто я? Ничего не помню... Ни как меня зовут, ни почему здесь нахожусь. Осталось только ощущение, что недавно я испытала очень сильный страх. Но где и когда?

Села и осторожно огляделась по сторонам. За забором – большой деревянный дом. Во дворе на веревках сушится белье. С другой стороны – дорога. По ней куда-то спешат люди: женщины в темных платьях с низко надвинутыми на глаза платками, мужчины с угрюмыми лицами в коричневых куртках и широкополых шляпах. Место показалось мне каким-то неприветливым и мрачным, и вылезать из зарослей я не спешила.

Трава была высокой и надежно скрывала меня от прохожих. Я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, но в голове было пусто. Хотелось еще здесь поваляться и поразмышлять, да только вот устроилась я не очень удачно. Рядом находился муравейник, и один из его обитателей уже цапнул меня за шею. Придется все-таки выбираться отсюда.

Я оглядела себя. Что-то мой наряд слишком сильно отличается от того, в чем ходят остальные. Что же делать? Спросить у прохожих, где я? Перелезть через забор и постучаться в дом? Все это показалось мне опасным: как я объясню, кто я такая и почему ничего не знаю? Бедная я, несчастная, без имени, без жилья...