Текст книги "Все люди, как люди. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Яна Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 16

-Где этот трактир? И с чего ты решил, что он пришлый.

– А то какой же, говорит вроде по-русски, а не поймешь ничего. Да и рожа ...у нас таких нет. Я его как увидал, так сразу за мужиками наладился и вам доложить. А трактир-то в трёх верстах. Кормят там – так себе, но водка отменная. И квасок хорош. А еще...

–Федот, остальное потом, ты на лошади? – спросила, а сама никак не могла вспомнить, верста – это сколько?

–А то как же, – закивал Федот, а я заметила Степана и приказала быстро седлать Звездочку.

–Степан, ты с нами поедешь. И хорошо бы Платона Яковлевича найти, а то кажется мне, что в трактире могут быть пострадавшие.

–Это вряд ли, – жизнерадостно заверил Федот, – наших человек десять побёгло, укокошат зараз, не переживайте, барышня.

–Я не за пришельца переживаю, а за мужиков, – ответила я, направляясь к конюшне, откуда Степан уже выводил оседланных лошадей. Что-то мне подсказывало, что этот пришелец еще не понял, где оказался, или он полный дебил.

Платон Яковлевич оказывается отправился в соседнюю усадьбу, к "собаке" Долгопоцкому, который в первый же день войны подался на службу к Наполеону. Но сейчас там у него заболел ребенок и наш доктор, конечно, не мог отказать в помощи.

Через десять минут галопа мы были на месте. По моим подсчетам выходило, что проскакали чуть больше трех километров. Мужиков не встретили, как объяснил Федот – они напрямки пошли, через поле. Возле трактира сидел грустный, одноглазый мужичок, вскочивший на ноги при моем появлении, а из трактира раздавались такие словосочетания, которые здесь, я думаю, еще не слышали.

–Я вас заставлю Васю Дизеля уважать! Я вам с... глаз на... натяну! – и дальше по тексту.

–Пришел значит и попросил он виску какую-то и ругаться стал, что нету. А где я ему эту "виску" возьму? Водочка у меня – высший класс! Наливочки... Какая "виска"? И деньги он мне сунул фальшивые! Не просто фальшивые, совершенно глупые бумажки, нерусские. А потом драться полез! Не виноватые мы!

–Да никто тебя не винит, – сказала я. – Козьма, расскажи как он одет, что еще говорил?

–Я сначала подумал – гишпанец, платок на голове, доломан из кожи, но он по-нашему чисто говорит, русский он, точно. На шее цепь золотая с крестом. Даже у отца Александра такой нет. Вот только штаны старые, синие, чуть не до дыр протертые. Сам здоровый, как Иван-кузнец. А на руке перстень огромный, прям как у герцога.

–А ты прям герцогов видел, – влез Федот.

–А вот видел, – упрямо ответил трактирщик, – герцог Олебур...Оляму..., – никак не мог выговорить Козьма.

–Ольденбургский, – помогла я несчастному мужику.

–Так и есть, проезжал с супругой, ох и красивая барыня, а добрая, квасу изволили испить, и полтину пожаловали. Барышня меня похвалила за чистоту в заведении. А то как же, у меня и полотенца всегда чистые и столы скоблены...

Тут дверь распахнулась и нашему взору предстал "крутой перец" Вася Дизель. Типичный представитель лихих 90-х.

–А-а-а! – заревел он. – Вот вы где, гады! – в руках у него была пустая бутыль, которую он хлопнул о лоб с криком. – За ВДВ!

–А ну, молчать, Вася! – рявкнула я так, что мужички сели на землю, а у парня глаза сошлись к переносице. А то! Вы пробовали проводить совещание в кузнечном цехе? А для меня это было обычным делом. – Ты чего папу позоришь, паразит! Стоять, бояться!

Мужики вскочили, вытянулись, а Вася пытался развести мутные глаза. И в этот момент появилось воинство с вилами, палками и прочим инструментом. Я повернулась к ним.

–Веревка есть? – один из борцов с пришельцами показал крепкую веревку. – Вяжите!

Пока Вася Дизель пребывал в легком ступоре его связали и на всякий случай слегка огрели по кумполу. Дальнейшие действия по убиению пришельца я остановила и велела доставить его в поместье. Удивительно, но никто мои приказы не оспаривал, мужики приняли как само собой разумеющееся мое руководство. Может сказались распространенные слухи о том, что я теперь дворянка и поместье перешло ко мне, а еще я получила тайное задание лично от царя-батюшки и так далее, а может мой природный талант и большой опыт руководителя повлияли, кто знает? Но подчинялись они мне беспрекословно и даже, по-моему, с удовольствием.

Парня поместили в сарай, и я приставила к нему Федота с наказом, как очухается – звать меня, а еще распорядилась поставить рядом кувшин с квасом. Судя по горестному рассказу трактирщика, Василий не получив желанную "виску" употребил бутыль водки и квасок ему в самый раз будет.

Андрей вернулся из леса с докладом о ходе строительства землянок и переезде крестьян. Пока всё шло по плану. Французские войска шли мимо походным маршем, об этом сообщил смышленый мальчишка, сын священика Александра, сидевший на колокольне деревянной церкви и наблюдавший за дорогой.

Сегодня я вернула Агнешку домой. Девочка была тихая и прекрасная, но глядя на нее во мне просыпалось какое-то беспокойство, она была слишком нежна для этого мира и войны.

–Ядвига, – сказала я женщине, – береги её и прячь получше, если солдаты придут.

А вот травница Марта так и осталась в доме. Идти ей было некуда, изба сгорела, вот и жила пока у нас.

Через три часа наш пришелец пришел в себя. Я вошла в сарай, когда Василий допивал квас. Он уставился на меня более осмысленным взглядом и громко икнул.

–Василий, выслушай меня спокойно, – начала я, – потому что если будешь буянить, я тебя в погреб посажу. Для лучшего понимания.

–Ты кто? – выдавил парень.

–Здесь я Акулина Савельевна Невская, незаконнорожденная дочь дворянки и конюха. А здесь – это 7 июля 1812 года по старому стилю. Я попала сюда из 2020 года, где мне шестьдесят лет и я недавно вышла на пенсию. Вопросы?

Молчит. Да я бы тоже молчала. Поверить в такое невозможно, по себе знаю. Глаза парня можно было смело назвать "квадратными". Не в геометрическом смысле, естественно.

–Вася, какой сейчас год?

–1992 от рождества Христова, сентябрь, 2 число. – прошептал парень и перекрестился. – Я в сумасшедшем доме, да? Это жихаревские меня сюда упекли, точно! Мы же на стрелку с пацанами приехали, я в лесок отошел, по нужде, а там стрельба началась, потом вообще фигня какая-то, вроде то же место, да не то. Асфальта нет, и ребят с машинами нет. Я пошел по дороге, смотрю кабак впереди, такой – под старину, по последней моде, все такое – лавки, столы, – Вася что-то изобразил руками и продолжил, его прямо прорвало. – А бармен тупой такой, я вискарь попросил, вежливо, а он мне – "нету", самогонку сует какую-то. Нет, я понимаю – старина там, то сё, но чтобы вискаря не было? Ладно, Вася Дизель не гордый, вмазал их пойло, деньги даю, а бармен как заорет – фальшивые. И как такое терпеть?Вот и я говорю – никак. Поправил морду этому косому и немного там порядок навел. Но должен признать, самогонка – высший класс. Так где я?

И как прикажете донести до простого как семейные трусы парня, что он попал в другой время, и сделать это так, чтобы он не свихнулся. Вдруг одна мысль возникла в моей голове. Я быстро сбегала в комнату и вернулась с зеркалом.

– Вася, посмотри в зеркало, это ты?

Повернула к нему зеркало.

–А кто же, я, само собой, – проговорил он, – старший сержант запаса ВДВ, служил в 104-й гвардейской воздушно-десантной. А сейчас боец ореховской бригады Василий Павлович Нетесов.

Получается и тут я отличилась. Я исхитрилась попасть в чужое тело, а вот Вася Дизель просто попал...

–Значит так, Василий. Я не шучу. Мы с тобой реально попали в 1812 год. И война с Наполеоном уже идет. Я собираю партизанский отряд, на днях мы уходим в лес. Готов ли ты, Вася Дизель защищать Отечество не жалея живота своего?

–А что, кормить не будут?

Глава 17

Я не выдержала, рассмеялась.

–Обещай мне не буянить, молчать по большей части, а я подумаю, кем тебя представить и откуда ты взялся. Если пообещаешь – пойдем ужинать. Степанида свинину с картошкой запекает, вкусно-о-о.

–Обещаю, – коротко ответил Вася, сглатывая слюну. – Но я все-таки ни черта не понимаю.

Я прикидывала, кем бы Васю представить людям, ничего путного в голову не приходило. А может, чем удивительней, тем лучше?

–Значит так, Василий, будешь дальним родственником князей Ланевских, прибывшим из Америки. Так, так, так..., – на ходу сочиняла я. – Троюродный брат князя Петра Алексеевича пусть будет...послом. Уплыл он по делам государства в Америку, там женился на дочери своего помощника и родился ты.

–Я? – показав на себя пальцем, уточнил боец ореховской бригады.

–Ты, Василий, ты, – кивнула, – И узнал ты , что Отечество в опасности. Что подлый Наполеон напал на Россию. Вот и прибыл ты на подмогу. До этого на исторической родине не бывал ни разу. В Новом свете многое устроено по-другому, отсюда и одежда твоя, и "виска" непонятная. Так проще объяснить все несуразности, усвоил?

Вася встал, потянулся и выдал.

–Ну, если это все по правде, то я этого Наполеона на куски порву!

–А здесь тебя ограбили, лошадь и документы, которые в седельной сумке увели.

–У меня? – продолжал немного тупить Вася Дизель.

–У тебя, – жестко уточнила. – Ну, Вася, постарайся вжиться в образ, а то зашибут. У них тут подход к вновь прибывшим примитивный – убьют и делов-то, – парень громко сглотнул.

Я вывела Дизеля из сарая, и представила собравшимся на заднем дворе мужикам. Легенду Васиного появления восприняли нормально. А уж когда он принялся здороваться со всеми за руку, да еще и называя свое имя-прозвище – Вася Дизель, мужики вытирая руки о штаны и отвечая на непривычное рукопожатие поверили, что он действительно приехал из Америки. Правда, непонятное Дизель тут же переделали в Дрын. И стал браток Вася Дизель – Вася Дрын.

После сытного ужина с наливкой Вася совсем освоился, но все-таки воспринимал происходящее как игру. Да я и сама, находясь здесь уже почти два месяца до конца не прониклась реальностью, что уж про парня говорить. После ужина вернулся Платон Яковлевич, сказал что у младшего Долгопоцкого приключилась лихорадка. Я познакомила его с новым "родственником" и попросила осмотреть голову Васи, приложили-то его достаточно сильно.

–Да ладно тебе, Айболит, что там с моей башкой может случиться. У меня черепок крепкий, да я им стену прошибить могу.

–Простите, уважаемый Василий Павлович, но шишка у вас знатная. Надо бы компресс уксусный сделать и полежать в покое. И, простите, как вы меняя назвали?

–Айболит, в смысле лепила...

Я подошла поближе к парню и от души пихнула его в бок.

–Василий, тебе придется отвыкать от своего американского жаргона.

–Ой, простите, прошу пардону, господа.

Платон Яковлевич откланялся, бормоча себе под нос.

–Ай болит, интересно, очень интересно.

Васю я распорядилась поместить в комнату молодого барина, и решила поговорить с ним о нашей партизанской деятельности.

–Что тебе сказать, подруга, я в Афгане был, так что кое-что смыслю в засадах и вылазках. Вот только, где оружие брать будем?

–Отбирать у французов, где же еще? У нас в наличие только вилы, топоры и лопаты. Вась, а ты историю войны 1812 года хорошо помнишь?

–А то, – гордо ответил бывший десантник. – "Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, французу отдана?" . Прогоним французиков, точняк!

Василий быстро осваивался, его, в отличие от меня, бытовые вещи не смущали, главное – кормили хорошо. С мужиками он сошелся, особенно со Степаном и кузнецом Иваном. С последним он мерялся силушкой. Надо сказать, что Иван напоминал Арнольда Шварценеггера в лучшие годы. А Степанида просто млела, когда Вася наворачивал её стряпню и не уставал нахваливать. Через день в наше поместье прибыл на постой гусарский полк наполеоновских войск и повели они совсем не так, как майор Жан-Поль Де Бельмонтр. Пришлось ускорить наш исход.

В лесу, стараниями Андрея и мужиков было все обустроено по моим чертежам. Землянки были построены добротно, внутри бревна внакат проконопачены мхом, небольшие печи сложены из красного кирпича и трубы прилажены. Землянки располагались полукругом, а дальше, укрытая высокими, разлапистыми елями была построена печь под навесом и вырыт глубокий погреб.

–Что скажете, барышня? – гордо показывая мне лесное хозяйство, спросил Андрей.

–Все по уму, перезимуем. Молодцы. Все ли успели уехать? Всем места хватило?

Андрей достал листок и принялся перечислять крестьян. Насчитал пятьдесят пять человек, учитывая женщин и детей.

–Слышь, подруга, – ко мне подошел Вася, – этот детский сад нам как корове седло, конечно.

–А то я сама не знаю, – огрызнулась я, – но что прикажешь делать, оставлять их в деревне, чтобы если не французы, так поляки поубивали? Ты чего хотел.

–Вылазку организовать. Возьму Ивана, Степана, Андрея и пошурудим там у французов, без оружия как голый себя чувствую.

–Вася, не думаю, что винтовки с пороховыми зарядами тебе сильно помогут, – вздохнула я.

–А ты меньше думай, дольше проживешь, – заржал парень. – Даешь добро? Ты ж у нас за командира, позывной Акула.

–Будьте предельно осторожны, на рожон не лезьте. Тебя назначаю главным, – скомандовала я.

–А здорово бы было Наполеона грохнуть, что скажешь?

–Не знаю, Василий. Мне тут неоднократно советовали не вмешиваться в ход истории. Мол – необратимые последствия могут возникнуть. Вот например, убьешь ты Наполеона, уйдут французы на этот раз. А что потом? Вдруг на его место придет кто-то еще более наглый и умный? А мы, по извечной русской традиции, расслабимся, выводов не сделаем, армию не укрепим и проиграем.

–Скажешь тоже, – хмыкнул Вася, – русские не проигрывают. Мы можем только временно отступить.

А меня что-то перекосило на "толстовщину".

–Но вдруг из-за нашего вмешательству не родятся Эмиль Золя, Жюль Верн, Пьер де Кубертен, Генрик Сенкевич или Мария Склодовская-Кюри...

– А может тогда и Гитлера, Гиммлера, Геббельса и Муссолини не будет? – прервал меня Василий. – Хорош маяться дурью, давай не заморачиваться подобной фигней до конца войны.

Но я не могла не заморачиваться. Где-то там сражается враг Де Бельмонтр, благородный, честный и исполняющий свой военный долг. Верящий в то, что его император несет освобождение от рабства в дремучую, варварскую страну. Правда, после нашего знакомства Жан изменил свое мнение о русских, но долг всё равно обязывал его выполнять приказы.

А чертов Бонапарт был мастером пропаганды. Он объявил вольную всем крестьянам на занятых им территориях. Но наши крестьяне не дураки, их на мякине не проведешь. Русские не верили "хранцузу", да и на что воля, если земли не дают.

А с противоположной стороны воевал Алексей Ланевский, красавец гусар, жених Татьяны Мещерской, с до боли знакомыми чертами моего первого мужа. Но, вот что интересно, сердце мое по отношению к князю Ланевскому успокоилось. Первое впечатление улеглось и я с четкостью осознала, что больше меня не волнует ни Алексей сам по себе, ни воплощенный в него образ Константина. Чего нельзя сказать о французском майоре...

–Василий, а что мы будем делать с пленными? – возник в моей голове очередной "толстовский" вопрос.

–Какими пленными? Никаких пленных не будет, – жестко сказал старший сержант запаса ВДВ, и увидев в моих глазах готовность возразить, добавил. – Вот что я тебе скажу, Акула, на войне солдат не убивает людей – он уничтожает врагов. Если начать во время боя или при его планировании думать о том, что противник тоже человек и, может быть, даже и неплохой... Противник вытрет твою кровь со своего ножа о твою же форму. Так что пока хоть один вооружённый гад топчет русскую землю – я буду его уничтожать.

Вот вам и боец ореховской бригады.

Глава 18

-Значит так, Вася Дизель, он же Вася Дрын, – я уставилась прямо в серые глаза парня, – слушай мой приказ на все времена. Если человек бросит оружие и поднимет руки ты возьмешь его в плен! А если узнаю, – я оскалилась, – а я узнаю, что ты не выполнил приказ, то вздерну тебя на самой высокой елке.

–Крута, мать, – покачал головой Василий, внимательно рассматривая меня.

А посмотреть было на что. Женщины перешили мне барские белые рейтузы и красную рубаху. И должна сказать без лишней скромности – всё это очень хорошо на мне сидело и очень было к лицу, как здесь говорили. Добавьте к этому забытую князем двухуголку. Я была похожа на атаманшу разбойников.

–Василий, ты не хуже меня знаешь, в любом подразделении прежде всего должна быть дисциплина.

–Понял я, – усмехнулся Вася, – вот только понять не могу, как тебе удается управлять этим табором. Почему они тебя слушаются с полуслова?

–Потому что я мудрый руководитель.

Дизель ржал минут пять, пока я не треснула его палкой чуть ниже поясницы.

–Тебе сколько лет, парень, двадцать пять? – он кивнул. – А мне шестьдесят. И последние тридцать лет я руководила мужскими коллективами, проникнись, отрок.

Отрок двухметрового роста и весом не меньше сто килограмм, отдал честь и пошел готовиться к вылазке. А я села думать. Моих познаний в истории было крайне мало для ведения каких либо боевых действий. В общих чертах помнила, что в августе был сдан Смоленск и город был практически разрушен. Потом 5 сентября началось Бородинское сражение. Вот черт – это по какому стилю? Хотя, какая разница. Там как раз Кутузова назначили главнокомандующим. Битва у Бородина обернулась кровопролитной ничьей. Наполеон вновь не смог разбить российскую армию, а Кутузов – остановить продвижение неприятеля к Москве. Дальше сожженная Москва и поворот в войне.

Ко мне подошел Платон Яковлевич.

–О чем задумались Акулина Савельевна? – присел он рядом на лавку возле кухонного стола.

–О том чем мы можем помочь нашим войскам, Платон Яковлевич. И о том, что будет дальше, после войны.

–А я вот знаете о чем подумал, а что как Буанопарт даст вольную всем крестьянам? Ведь это бунт будет. Я слышал от Петра Алексеевича, что в столице и в Москве всякие прокламации расклеивали о том, что придет француз и освободит всех от крепостного ярма.

–Не будет этого, – заверила я доктора, – не решится Наполеон на такое.

–Думаете? – с сомнением покачал головой Платон Яковлевич.

А я опять задумалась, а действительно, почему вроде бы умный и циничный император французов не прибег к такой мере, которая, казалось бы, обеспечивала ему верную победу в той трудной ситуации, в которой он оказался в сожжённой Москве.

–Уверена, он же императором хочет быть, а не королем Жакерии, – откуда-то всплыло в голове высказывание узурпатора, – и восстания ему не нужны, он же уверен в своей несокрушимости.

–Дай Бог, – резюмировал доктор.

Что я за попаданка такая? Ни способностей никаких, ни знаний необходимых. Была бы врачом, например, как в "Чужестранке", могла бы йод открыть, или химиком – изобрела бы сейчас взрывчатку. Но я технолог тяжелого машиностроения и экономист. Полезности от меня для 1812 года – ноль.

–Доктор, мы должны принять меры по недопущению всяческих заболеваний, люди живут скучено, могут возникнуть кишечные инфекции, диарея и прочие неприятности.

–Акулина Савельевна, вы меня поражаете, откуда такие познания? – поправив очки и в этот момент особенно став похожим на доктора из "Формулы любви", спросил Платон Яковлевич.

–Я читала какой-то скучный роман о римском императоре Нероне и там описывались всякие меры профилактики.

–Разумно, без сомнения разумно. Давайте запишем и огласим всем.

Запишем...Какой чертов умник придумал писать гусиными перьями? Вы пробовали? Это очень трудно. Я была похожа на Буратино. Вымазалась чернилами, накозюкала пару слов и поставила огромную кляксу.

–Доктор, не могу и вспоминать, и писать, – вывернулась я, – давайте так, я диктовать буду, а вы писать.

В итоге получился вот такой приказ по отряду:

1. Воду сырую пить воспрещается, перед употреблением кипятить.

2. Фрукты и овощи сырые, перед употреблением в пищу мыть тщательно.

3. После посещения нужника руки мыть тщательно, желательно с мылом или золою. Перед едой – непременно.

4. Посуду, после еды, мыть непременно сразу.

5. Волосы (бороды тоже) всем подстричь коротко, в баню не реже раза в неделю ходить, бельё и одежду в бане регулярно "прожаривать".

6. При подозрении на болезнь немедленно обращаться к доктору, заболевших помещать в карантин, жить и питаться больным от здоровых отдельно.

–Эх, как все просто-то, Акулина Савельевна, – покачал головой врач, – такой бы приказ да по всей армии, многих бед избежали бы.

"Да, дорогой Платон Яковлевич, а если бы был йод и антибиотики, сколько людей можно было бы спасти". Прибежала Марфуша, которая по моему примеру нарядилась в штаны и рубаху. Степанида долго плевалась на наш наряд, но должна была признать, что в лесу в штанах удобней. Я попросила её собрать всех возле кухни, и огласила приказ по подразделению. Мужики чесали заросшие гривы и бороды, женщины крестились, а ребятишки смотрели на меня с открытыми ртами. Я была их героем, кумиром, потому что уже несколько вечеров подряд рассказывала им сказки – как корабли летают по небу, и плавают под водой, как отважные люди летают к звездам.

Возражать мне никто не стал, покорно пошли стричься, убирать бороды. Женщины сначала всплакнули, но я успокоила их суровой фразой.

–Волосы не зубы – отрастут.

На этом прения закончились. Спать не ложилась, ждала вместе в караулом возвращения разведчиков. Яркая, полная луна освещала лес и поляну, как высоко подвешенный фонарь. Приближение лошадей я почувствовала по тихому пофыркиванию, сделала знак караульным, наши-то без лошадей пошли. Но на кой черт французам на ночь в лес переться, да еще такой, о котором страшные вещи рассказывают. Но, как говорится, на Бога надейся, а верблюда привязывай. Вскоре раздалось условное уханье филина и на узкий перешеек, отделявший наш "полуостров" выехала телега и наши разведчики. Кроме четырех наших было еще два человека, в мундирах. Я не сильно разбиралась в форме, а если точнее – никак не разбиралась, и сначала подумала, что это французы.

Василий с трудом слез с коня, верховая езда не входила в курс подготовки старшего сержанта ВДВ, и принялся докладывать.

–Французишки совсем обурели, даже дозорных по путю не расставили. Мы добра прихватили, коней Степан из конюшни забрал, да так тихо, они за ним как собачонки побежали, а когда по двору проходили из сарая русскую речь услышали. Вот, пригласили с собой, – он едва сдерживал смех, – ты только не ржи. А то меня уже на дуэль вызвали.

И отошел в сторону.

–Разрешите представиться подпоручик литовского уланского полка Сергей Семёнович Ржевский, – щелкнул пятками бравый вояка в синих рейтузах, синей же куртке с малиновыми вставками и без головного убора.

Как меня не разорвало от смеха, осталось загадкой. Василий Алибабаевич, что б ему и дальше так весело жилось, отошел подальше и оттуда раздалось какое-то подвывание. Придушу гада.

–Подпоручик? Не поручик? – глуповато спросила я.

–Так точно, разжалован перед самой кампанией.

Тут подошел и второй человек, был он, в отличие от молодого подпоручика в возрасте.

–Штабс-капитан второго пионерского полка Иван Николаевич Арнаутов.

Все ребята, это удар под дых, из кустов раздалось радостное хрюканье старшего сержанта ВДВ, ныне партизана Васи Дрына, которого я про себя поклялась прибить веником.