Текст книги "Беглянка (СИ)"

Автор книги: Яна Кроваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Новая жизнь. Уговор

– Чай, кофе? – Гостеприимно спросил меня Арен, пропуская вперёд.

– Вообще, хотелось бы чего-нибудь покрепче, но если выбор стоит так… Давайте чай.

– Сейчас сделаю. – Понимающе улыбнулся капитан. – А вы пока присаживайтесь, Аля.

Кивнув, я прошла к столу, вызвала из пола табурет и приготовилась ждать.

– А совсем крепких напитков мы тут, увы, не держим. – Доверительно поведал Арен, ставя передо мной чашку с подозрительно светлой жидкостью. – Слишком большой соблазн.

Приняв информацию к сведению, я осторожно придвинула чай и принюхалась.

– Натуральный успокоительный сбор. – В ответ на мои действия, сообщил капитан. – Выслушав ваше пожелание, я решил, что такой вариант будет сейчас как нельзя кстати. Всё-таки в рубке вы серьёзно понервничали. Да и разговор, я чувствую, будет не из лёгких.

Решившись, я аккуратно отхлебнула обжигающей воды со стойким запахом трав.

Противное ароматное сено.

– Почему вы так решили? – Отставив чашку, вопросительно посмотрела на собеседника. – Что разговор будет трудным?

– Потому что вы явно не желаете прятаться в монастыре, а я собираюсь уговорить вас не совершать глупостей.

– Простыми уговорами тут не поможешь.

– А логикой? Её вы одобряете?

Я задумчиво прикусила губу.

Разумеется, доводы подобного типа должны будут меня убедить. К сожалению, они необязательно раскроют все аспекты обсуждаемого вопроса. Арен не скрывал своей изворотливости, поэтому я ни на грош не сомневалась в его способности утаить нечто важное. И оттого предстоящий разговор откровенно пугал.

– Да вы пейте, пейте. – Вырвал меня из задумчивости капитан.

– Туда что-то добавлено? – С подозрением покосившись на чашку, поинтересовалась я.

– Ничего такого, о чём вы могли сейчас подумать. – Снисходительно усмехнулся мой собеседник.

Не скажу, что я ему не поверила, но на всякий случай зареклась притрагиваться к непривычному напитку.

Заметив мою реакцию, Арен улыбнулся ещё шире, однако предпочёл промолчать.

– Итак, давайте перейдём к нашему основному вопросу. – Вместо этого сказал он. – Почему вы не хотите укрыться в монастыре?

– Потому что не желаю становиться послушницей. Религия меня не интересует.

– Так никто и не собирается вас неволить! Поживёте немного, отдохнёте, успокоитесь… А там, может, и проникнетесь.

– А если нет?

– Тогда улетите. – Пожал плечами капитан.

Я презрительно фыркнула:

– Как-то не верится.

– Ну и напрасно. Кому надо держать вас там насильно? Это не тюрьма, а вполне самодостаточная колония. Нахлебники им не нужны.

– Ну а вдруг. Я вот в этом не уверена. Всё-таки о монастырских колониях слишком мало информации в открытом доступе. И я никогда не слышала, чтобы оттуда возвращались…

– Конечно, не слышали! Им нет никакого смысла распространяться о том, где они всё это время прятались. Ведь многие уходят туда не от хорошей жизни. И оставляют себе путь отступления.

Возразить было нечего. Арен выстроил действительно логичную цепь событий. И всё-таки соглашаться не хотелось. Интуиция была категорически против участия в данной авантюре.

– Поверьте, вам не стоит сомневаться в моих словах. Я говорю чистую правду. Потому что в своё время тоже начинал новую жизнь именно в монастыре. Там меня обогрели и успокоили, там меня впервые не просто послушали, но и выслушали. Там я испытал радость жизни, узнал, какова на вкус любовь человека к человеку, обрёл свою первую семью. Настоящую. А потом создал вторую. Здесь.

– И не жалеете?.. – Неожиданно для самой себя спросила я.

– О том, что улетел? – Понятливо уточнил мой собеседник. – Очень редко. Но так я нашёл смысл своего существования, цель, ради достижения которой стоит продолжать бороться.

– И какую же?

– Помогать другим. Спасать таких же несчастных, предоставлять им выбор. – Он лукаво улыбнулся. – Уговаривать неуверенных.

Губы сами собой расплылись в ответной улыбке.

– Я был одним из основателей касты ночных мотыльков. И постарался сохранить здесь атмосферу, близкую к той, в которой в своё время сам смог восстановиться и воспрянуть духом.

– Значит, там так же уютно, как и среди бабочек?

– Лучше! Много лучше. Спокойнее, теплее… Это сложно представить, но в монастырях семьи ещё сплочённее, чем здесь. Потому что там царит покой.

Его аргументы звучали вполне вразумительно… Однако сдавать позиции было ещё рано.

– Получается, многие оттуда начинали?

– Да. У нас своего рода сеть. Тайная, разумеется. Сила, о которой вселенная пока ещё не в курсе.

Стало понятно, почему я добиралась до конечной точки таким извилистым путём… Не просто запутывала следы, а шла по давно изведанной тропе, которой проходили многие и многие до меня.

– А вы собираетесь когда-нибудь заявить о себе?

– Вряд ли. Мы не можем распространить свои представления о жизни по всему космосу. Всё-таки миром в большей степени правит сила и жестокость. Как известно, страх – лучший способ управлять массами.

Под этими словами я была готова подписаться кровью.

– А если уж сражаться за свои идеалы не получается, то нечего и выходить из тени, верно? Так мы принесём значительно больше пользы.

Я согласно покивала, думая совершенно об ином.

– А принять чью-то сторону? Чтобы покончить с самыми явными рассадниками зла?

Капитан горько усмехнулся:

– И вы туда же.

Я обиженно поджала губы и отвернулась.

– Не стоит. – Тихо попросил Арен. – Все сначала требуют борьбы. Как только приходят в себя – сразу вспоминают о мести… Забывая при этом, что все мы из разных мест. И каждый прошёл через ад. Выходит, что в наших бедах виноваты не отдельные планеты, а конкретные люди.

– И их вы уничтожаете?..

– Прощаем. Забываем об их существовании, как они забывают о нашем.

– Что, прямо-таки все?.. – Удивилась я. – Не верится. К вам ведь тоже попадают разные люди.

– Разумеется. Но такие долго не задерживаются. Они уходят сами, понимая, что им тут место.

– И молчат о том, что видели и слышали?

– Конечно.

– Почему?

Капитан сочувственно посмотрел на меня.

– Я бы хотел сказать, что они проникаются нашим духом и стараются сохранить его для других… Но увы, большинству покинувших нас плевать на тех, кто их приютил.

– Вы стираете им память? – Осторожно предположила я.

– У нас нет таких возможностей.

Я гулко сглотнула:

– Убиваете?..

Арен отрицательно покачал головой.

– Тогда что?

– Ничего. Мы не уподобляемся тем, кого считаем недостойными.

Гневно выдохнув, я вскочила на ноги:

– Не играйте со мной! Если всё, что вы тут мне сообщили – правда, то о вас давно должны были рассказать! Хоть кто-то!

– Однако это правда. И никто посторонний о нас не знает.

– Неужели вам помогают высшие силы?!

Это было единственным оставшимся у меня вариантом. Иначе мне самым наглым образом лгали прямо в лицо.

– Разумеется, нет. – На полном серьёзе ответил мой собеседник. – Это было бы не очень умно. Никто, конечно, не сомневается в их существовании, но каждый знает, что они не любят вмешиваться в естественное течение жизни.

Я тяжело опустилась обратно на табурет и уткнулась лицом в руки.

– Ничего не понимаю. – Устало призналась я. – Если вы доверяетесь всем и каждому, как же тогда ещё сохранили независимость?

– А кто сказал, что каждому? Обычно мы сообщаем место назначения и ничего больше.

Я удивлённо взглянула на Арена:

– А уговоры?..

– Чаще всего они не требуют таких подробностей. Пара добрых слов и возможность выбора – этого достаточно. Люди попадают к нам слишком разбитыми, чтобы ждать большего. Им необходимо только спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. И мы это предоставляем.

Отчаявшись разобраться в запутанных объяснениях своего собеседника, я взяла в руки чашку и залпом выпила практически остывший отвар.

– А я? – Скривившись, вновь посмотрела на капитана. – Зачем вы раскрыли свои карты мне? Действительно рассчитываете, что я останусь с вами? Уверены в этом?

– О, нет! – Негромко рассмеялся Арен. – Я ни в чём не уверен. Просто вижу в вас некоторое количество благоразумия.

– То самое, благодаря которому я упорно не соглашаюсь на ваше предложение?..

– Именно. Только вы уже согласны. Потому что, не попробовав, будете сожалеть вечно.

Здесь он был как нельзя прав. И хотя опасения у меня оставались – уж больно легко ночной мотылёк поведал мне секреты своих товарищей – я собиралась попытать счастья. Высадиться в монастыре, осмотреться… А потом уже решить, как быть дальше.

Да, мой опыт подсказывал, что нормальные люди не отличаются широтой души, добротой и альтруизмом в целом. Однако мой собеседник совершенно не походил на обычного человека. Да и то, что мне довелось наблюдать среди бабочек, тоже явно не было обманом. Так долго притворяться не смог бы ни один профессиональный актёр. Кто-нибудь обязательно бы себя выдал.

– Хорошо. – Наконец улыбнулась я. – Пусть будет по-вашему. На первый взгляд всё не так уж и плохо.

– На второй и третий тоже. – Одобрительно кивнул капитан. – Честное слово.

– Верю. – Практически не покривив душой, отозвалась я. – Хотя подставлять всё-таки никого не хочется. Особенно вас.

– Не подставите. Мы привыкли рисковать. – Отмахнулся Арен. – К тому же у нас большой опыт подобных дел. И пока никто нас не вычислил.

Я грустно усмехнулась.

Когда-то я рассуждала точно так же. Постоянно искушала судьбу, абсолютно уверенная, что никогда не попадусь. А теперь даже скрыться самостоятельно была не в состоянии…

– Просто пока у вас не было по-настоящему опасных врагов. Противников, готовых убивать людей и стирать в порошок целые планеты, лишь бы добиться своего. Ваш мир им на один зуб.

Я говорила от чистого сердца. Хотела предупредить, уберечь… Но мой собеседник сделал другой вывод.

– Вы потому и сбежали, не попросив поддержки у друзей, что перешли дорогу весьма влиятельным людям? – Неожиданно осведомился он. – Чтобы не затянуть их вместе с собой?

На мгновение я потеряла дар речи.

Откуда капитану ночных мотыльков известно про кого-то, способного мне помочь? Случайное попадание в цель? Или он всё-таки служит Диктатору, а я совершила непоправимую ошибку, приняв его предложение?

– Нет, не поэтому. – Справившись с секундным шоком, уверенно возразила я. – Просто в моей ситуации попросить одолжения у знакомых – значило сделать себе только хуже.

– Вот оно как… – Задумчиво нахмурился Арен. – Прекрасно понимаю вашу боль и очень сочувствую. Предательство друзей трудно пережить. И я рад, что вы сумели сохранить твёрдость духа.

– Да никто меня не предавал! – Громко воскликнула я, до глубины души возмущённая самой мыслью, что Лауль мог бы так со мной поступить. – Скорее наоборот – это они ввязались куда не следует, а я просто попала за компанию. И моё отсутствие должно облегчить им жизнь. Дать свободу действий и привести к победе.

– А вы уверены в этом эффекте? Не окажется ли, что ваше исчезновение с игральной доски противник обставит в свою пользу?

Сам того не подозревая, мой собеседник огласил суть проблемы.

Я старалась не задумываться об этом, мечтая лишить императора его главного козыря. Хотя подобные мысли у меня проскакивали, и не раз…

По-хорошему, мне следовало послать весточку Инквизитору, сообщить, что я жива и в полном порядке. Тогда он бы получил дополнительное преимущество перед отцом… Однако это было слишком опасно – доверять кому-то, вновь рискуя попасться… Нет. Пусть лучше думает, что я погибла при разгерметизации шлюпки, если поверил россказням своего отца. Или что до сих пор сижу в плену, если Диктатор оказался благоразумен и не стал сообщать сыну столь удручающую новость.

Тряхнув головой, я подняла глаза на капитана и наткнулась на тёплый понимающий взгляд.

Почему-то захотелось броситься ему на шею, расплакаться и рассказать всё-всё-всё, с самого начала…

Сдержавшись, я несколько раз моргнула, отгоняя непрошенные слёзы, и отвернулась.

Собственно, этого от меня и добивались. Арен намеренно провоцировал меня, поочерёдно нажимая на разные рычажки моей души, чтобы выяснить, какой самый действенный. И он его нашёл… В результате я, весь этот неполный месяц хранившая в строжайшей тайне свою историю, чуть не раскрылась первому встречному!

Чувствовать себя обманутой было очень неприятно. Обида затопила меня с головой, и теперь мне нестерпимо хотелось поскорее добраться до колонии Святого Змея, чтобы наконец покинуть этот корабль. Уж лучше окунуться в неизвестность, чем постоянно выискивать в словах собеседника скрытые мотивы.

– Простите, Аля. – В очередной раз виновато произнёс капитан. – Мне было необходимо убедиться в правильности своих догадок.

– Каких? – Вяло поинтересовалась я.

– Что вы именно та женщина, которой мне показались.

– Это какой же? – Бездумно повторила я. – Способной верно хранить тайну вашей касты?..

Мой собеседник тихо вздохнул.

– Вы очень устали. – Резюмировал он. – Вам следует отдохнуть.

Пожав плечами, я встала на ноги, оправила красивое переливающееся платье, качественно скрывающее вполне серьёзный животик, и направилась к дверям.

Мне было уже всё равно. Я не желала больше вести никаких разговоров и не хотела ничего знать.

Да, пожалуй, я и правда сильно вымоталась…

Новая жизнь. Монастырь

– Как нет?! – Не удержалась от крика я. – Что, совсем?! Ничего?!

– Абсолютно. – Кивнула настоятельница.

– Ни одного, даже самого завалящего кораблика?..

– Ни одного.

– И шлюпки?

– Нет.

Это был провал.

Улететь невозможно. Совершенно. Категорически. Никак.

Сердце пропустил удар и забилось в припадке.

– Как же вы вообще живёте?! – Вырвалось из самой глубины души.

Удивительно, но никто не поспешил воспользоваться очередным шансом промыть мне мозги. Все продолжали молча уплетать свою кашу… Кроме Нараи.

– У нас всё есть. – Тем же неизменно дружелюбным тоном ответила она. – Всё необходимое мы создаём сами: выращиваем, собираем, готовим, производим. Даже ткани, одежду и обувь.

Последнее я уже заметила. Нарядив, словно пугало, меня как раз приставили к местной швее учиться…

– Поэтому нам незачем куда-то летать. Единственное исключение – когда кто-то изъявляет желание вступить в наши ряды. Но и тогда необходимости обращаться за помощью нет – друзья великодушно вызываются доставить новенькую в монастырь. Совсем как тебя.

Я сглотнула, мысленно костеря на все лады хитрюгу Арена. Не обманул, нет. Всего лишь недоговорил! В результате чего я чувствовала себя преданной… Правда, на фоне умудрённой опытом настоятельницы, основатель касты ночных мотыльков со своими манипуляциями показался мне банальным ничтожеством.

Да. В деле деликатного промывания мозгов Нарая была настоящим профессионалом. Если бы я вовремя не догадалась прекратить споры – уже через пару дней согласилась бы принять постриг. А так, вспомнив все свои невольничьи навыки, перестала реагировать на провокации, а потом и вовсе замолчала. Насовсем.

Немного побившись в возведённую мной стену отчуждения, монахини всё-таки отказались от своих попыток наставить меня на путь истинный и позволили спокойно ждать спасения. Словно они и правда уважали чужие желания… Вот только в действительности им просто было некуда торопиться!

Время ломает медленнее, зато надёжнее. Зачем тратить силы? Очень скоро я привыкну и сама на всё соглашусь…

Похоже, именно это имел в виду Арен.

Знала бы – убила!

Как ни странно, боли в общепринятом понимании не было. Ни физической, ни моральной. Как и обиды. Хотелось всего-навсего взорвать колонию к шарку. Или броситься на первую попавшуюся монахиню с кулаками. В идеале, конечно – на настоятельницу. Да хоть сломать что-нибудь, неважно! Покричать. Поплакать… Лишь бы выплеснуть переполняющие эмоции. К сожалению, у меня не было на это права. Первый шаг к поражению – признание. А я не собиралась опускать руки! Из любой ситуации есть выход! И мне требовалось его найти.

– Хорошо. – Решительно отставив истерику на тему своей излишней доверчивости некоторым ночным мотылькам, сказала я. – Как часто они прилетают?

– По-разному. – Неопределённо повела плечами Нарая, элегантно заглатывая следующую ложку бурой каши. – Порой каждые две недели заглядывают, а иногда годами не появляются. Как пойдёт.

Во рту окончательно пересохло.

Я рисковала не просто застрять там, где меня и искать-то не станут! Мне предстояло родить тут сына, а то и вовсе воспитать из него мужчину, если в ближайшем будущем не подвернётся спасительная возможность смотаться!

Перед глазами будто наяву возникла картинка, как молодой Лауль с моими чертами лица охмуряет престарелых монахинь.

Зажмурившись, я отогнала пугающее видение и залпом выпила стакан воды.

Оформлять документы на ребёнка, родившегося неизвестно где и непонятно от кого, тоже было не самой радужной перспективой. Однако здесь на помощь мог прийти генетический тест, который бы чётко установил наше родство, а остальное – мелочи, недостойные внимания.

И всё же они огорчали.

– Можно с кем-нибудь связаться? Попросить сделать небольшой крюк и забрать меня?

– У нас нет контактов с внешним миром. Они нам не нужны.

Почему-то на другой ответ я и не рассчитывала.

– Даже с бабочками или мотыльками? – Осведомилась вяло.

– Даже.

Ну, разумеется. Абсолютно автономная колония. Мир рухнет, а здесь об этом никто даже не узнает. Человечество вымрет, а монастырь будет мирно существовать дальше…

Я почувствовала себя консервированной креветкой в жестяной банке – видела муляжи в музее. Тоже вполне самодостаточная система, не нуждающаяся в помощи извне… Пока срок годности не выйдет. А потом всё стухнет.

Мои мечты и надежды разбились вдребезги. Для всех я погибла, а на деле…

Лучше бы и вправду умерла. Самой мучительной смертью из возможных.

– Не расстраивайся. – Придвинулась ко мне молодая девушка-послушница. – Ты очень быстро забудешь о прошлом. Там, за пределами монастыря, нет ничего хорошего. Только боль, жестокость и страдания. А здесь тихо и спокойно. Как в раю.

Расстроенная, я механически кивнула и молча опустила взгляд в тарелку.

Покориться? Никогда! Но смириться со своей участью всё же пришлось.

* * *

Я сидела у окна и шила. Руки работали сами по себе, позволяя мыслям гулять настолько далеко, насколько хватало моего могущества. Но с каждым днём его становилось всё меньше…

Время неумолимо текло вперёд, обтачивая меня секунда за секундой и приводя мнимую покорность в настоящее смирение. Я ничего не могла сделать, а между тем ждать становилось всё труднее. Надежды таяли прямо на глазах, мечты о свободе уносились прочь, желание бороться постепенно ослабевало, и жизнь в монастыре уже не казалась такой пресной.

Девушки-послушницы были милы и приятны. Монахини – строги, но добры и справедливы. Порой я ловила себя на мысли, что мне нравится с ними беседовать… Правда, это не мешало мне благоразумно держать язык за зубами.

Да, пусть связи с остальной частью вселенной не было, инстинкт самосохранения никто не отменял. И пока я не сдалась окончательно – старалась придерживаться старой линии поведения… Что с каждой неделей становилось всё сложнее. Пожалуй, на поддержание воспоминаний уходила большая часть моих сил. Зато именно благодаря им мне было за что бороться! Иначе бы я давно уже стала послушницей…

Периодически в голове всплывал один и тот же животрепещущий вопрос: как это всё выдерживали будущие бабочки?.. Ведь чтобы сохранить себя в подобных условиях, надо обладать невероятной волей… Или наоборот – гибкостью и мягкостью пластилина.

Вот последнего мне явно не хватало. Всегда.

Неожиданно плавное течение моих мыслей было прервано тихим скрипом. Кто-то открыл дверь и наступил на неудачно уложенную половицу.

Бывает.

Не шелохнувшись, я продолжала бездумно работать, лишь краем мозга отметив, что шаги посетителя подозрительно тяжелы.

– Мина?.. – Осторожно поинтересовался вошедший смутно знакомым голосом.

Закрепив нитку, я медленно обернулась и посмотрела на гостя.

Мужчина…

– Ганс! – Осознав, кто явился по мою душу, радостно вскричала я. – Шарк, Ганс! Не может быть! Как ты меня нашёл?!

Все прошлые обиды и разногласия вмиг отступили на второй план. За мной прилетели – вот что было главным! Одна эта мысль возвращала к жизни!

Отбросив стеснение вместе с табуретом в сторону, я кинулась на шею бывшему другу, чьё появление стало несказанным счастьем.

Широко улыбнувшись, напарник осторожно приобнял меня за талию и нежно привлёк к себе. Из груди вырвался вздох, полный блаженства. Я почувствовала себя дома…

Всё будет хорошо! Теперь – точно! В этом я была уверена.

Не знаю, сколько мы так простояли. Может быть минуту, а может и час, но для меня это время слилось в одно-единственное бесконечно приятное мгновение.

Наконец, Ганс мягко отстранился, и я, подняв голову, наткнулась на немного растерянный взгляд.

– Что?.. – Не выдержав напряжения, поинтересовалась настороженно.

– Ты… – Друг замялся. – …что, того?..

Я непонимающе уставилась на собеседника.

– Ну, это… – Он выразительно обвёл свой несуществующий живот, кивнув в мою сторону.

Я рефлекторно скосила глаза вниз, на заметно выросшее пузико, наличие которого уже не скрывало местное бесформенное рубище.

– А… – Слегка покраснев, криво улыбнулась. – Да, всё верно. Я беременна.

Тень непонятного происхождения скользнула по лицу Ганса, заставив его вмиг посерьёзнеть.

– От кого? – Хриплым голосом спросил он.

Очередной приступ ревности меня, конечно же, не обрадовал. Но сегодня я была готова простить своему напарнику всё.

– От Лауля. – Ответила спокойно.

– Ты уверена?.. – С подозрением уточнил друг.

Я кивнула:

– Без сомнений. Иных мужчин у меня не было.

Побледнев от гнева, Ганс резко отвернулся к окну, вызвав горькую усмешку.

Он всё ещё на что-то надеялся. Хотя знал, что я предпочла другого.

И тут мозг пронзило страшное предположение…

А вдруг он решит оставить меня здесь? Потому что я снова, пусть и негласно, но отказала? Вдруг Лауль не в курсе, где я? Мог же напарник, в конце концов, по собственному почину броситься на мои поиски, припрячь отца, а то и вовсе подключить свои старые не очень законные связи… Пожалуй, так ему действительно было бы легче выйти на Арена или других ночных бабочек. А при должной сноровке и выяснить всё, что нужно…

Хотя, нет. Вряд ли. Ганс никогда не отличался особой жестокостью, по крайней мере, раньше. Это больше работа для Инквизитора.

Помедлив секунд десять, я всё-таки приблизилась к напарнику и положила руку ему на плечо. От моего прикосновения он ощутимо вздрогнул, однако предпочёл остаться ко мне спиной.

– Даль… – Имя само скользнуло на язык. – Лауль не придёт, да?

Ганс отрицательно помотал головой.

Мурашки обиды пробежались по телу, краски окружающего мира потускнели, воздух начал давить на грудь…

– Значит, ты сам сюда прилетел? Без него?

Друг молча кивнул.

– И он не в курсе, что я жива?

В моём голосе отчётливо прослушивались горькие слезы разочарования, которые я и не думала прятать.

Не знает, и, видимо, уже никогда не узнает. Ганс относился к тем людям, которые не любят делиться. Лучше никому, чем другому – это как раз про него.

– В курсе. – Неожиданно сообщил напарник. – Я прибыл за тобой по его указанию.

О, мою радость было не передать словами! Невзрачная серая келья вдруг заискрилась всеми цветами радуги, душа рванула ввысь, а ноги приготовились пуститься в пляс. И неважно, как Инквизитор умудрился выяснить всё о моём местонахождении. Главное, что он не сдался, не поверил в мою гибель!

Как же мне с ним повезло…

– Тогда полетели скорее! – Аж подпрыгивая от нетерпения, воскликнула я. – Он же ждёт!

Медленно обернувшись, Даль виновато посмотрел на меня, тихо покачав головой.

– Ганс?.. – Ещё не до конца поверив, вопросительно протянула я.

– Мы не полетим к нему.

У меня перехватило дыхание.

– Ганс!.. – Повторила с осуждением.

– Мне жаль. – Не отступил друг.

– Ганс! – Уже угрожающе.

Однако он оставался спокоен и непоколебим:

– Сколько раз повторять – не называй меня так.

– Ганс!!! – Заорала я, примериваясь, чем будет лучше вырубить напарника, чтобы он не помешал мне сбежать.

– Не стоит. – Будто уловив мои намерения, тихо предупредил друг. – Я не собираюсь тебе вредить, Мина.

– Да? – С сарказмом переспросила я. – Правда? Тогда отвези меня к мужу!

– Он тебе не муж. Вы не успели подтвердить брак.

– Значит, поженимся снова!

– Нет.

Ярость вновь захлестнула меня с головой.

– Ганс! – Сорвалась на крик. – Ты же знаешь, я не смирюсь! Я выбрала другого, и насильно меня не удержать!

– Неужели ты так плохо обо мне думаешь?..

– Я думаю о тебе так, как ты того заслуживаешь! Сужу по твоим поступкам!

– Они в прошлом. Я изменился.

– Не верю!

– А моему союзу с Инквизитором – веришь? Представляешь, чего мне стоило пойти на сотрудничество с ним?

Я промолчала.

– И всё – ради тебя.

– Если ты здесь по его указанию – то зачем мучаешь? Почему бы не сказать прямо, что тебя сюда привело? Может, вы наконец решили меня проведать, дабы подтвердить полученную из непроверенных источников информацию? Или враги вдруг прознали о моём убежище и оставаться здесь стало небезопасно?..

– Никто ни о чём не прознал. – Прервал мою речь напарник. – О тебе Лаулю рассказал какой-то Арен, и никто, кроме нас троих, больше не посвящён в эту тайну.

Удивившись, я мысленно сделала зарубку расспросить Инквизитора об этом подробнее, не желая прерывать разговорившегося собеседника.

– Твой бывший муж опасался слежки, не хотел тебя подставлять, боялся, что у него снова окажутся связаны руки… Он не собирался трогать тебя до самой победы. Возможно, если бы он знал о твоём положении, поступил бы иначе…

В ответ я мечтательно улыбнулась.

Нет, Лауль бы оставил всё как есть. Потому что так было бы лучше для нас троих.

– А что с Патриором? – Не дождавшись продолжения, поинтересовалась я. – Он ещё угрожает мне, раз ты прилетел один и не везёшь меня домой?

– Нет, с Империей Инквизитор уже разобрался. Она больше не заинтересована в нём, получается, и ты отныне не представляешь для них ценности.

Я озадаченно тряхнула головой.

Помнится, когда-то Лауль говорил иначе…

– Куда же мы тогда летим? – Вновь отложив на потом все ненужные вопросы, деловито осведомилась я.

– Ко мне домой.

– А разве ты теперь живёшь не на Мерите?

– Нет, там.

Устало ссутулившись, я провела ладонью по волосам и вновь подняла глаза на собеседника:

– Ничего не понимаю! Почему же мы тогда направляемся не к Лаулю в усадьбу? Она что, разрушена?

– Была цела, когда я покидал город.

– Значит, он не хочет меня видеть?

Ганс промолчал. И от его нежелания говорить с каждым мигом становилось всё хуже. Даже воздух словно похолодел…

– Ответь! Он нашёл другую, а обо мне продолжает заботиться чисто из чувства долга?

Напарник сглотнул и жестом показал, что я вновь не угадала.

– Тогда что случилось?! Не томи! Неизвестность для меня всегда значительно неприятнее любой правды, пусть и самой горькой!

– Прости, я был бы рад тебе всё объяснить, сказать прямо и не таясь… Но, боюсь, в твоём положении это будет чревато нехорошими последствиями.

Сердце гулко ухнуло и разом пропустило несколько ударов. Грудную клетку стянуло от нехватки воздуха, перед глазами всё поплыло…

Это не было страхом. И на ужас совсем не походило. Я будто разделилась надвое, где одна моя часть – эмоциональная – упорно не догадывалась, что происходит, другая же – разумная – точно знала, о чём именно Эрдаль собирался мне сообщить. И она понимала, почему он не смог сделать этого сразу.

За его нерешительность, за заботу, за деликатность – я чувствовала безмерную благодарность другу. Однако огласить вслух это всё-таки было необходимо.

– Он умер?.. – Глухо прозвучало в келье.

– Да.

Эмоции с бешенством дикого зверя рвались на свободу, но каким-то чудом сознание ещё умудрялось держать их в узде.

– Его убили? – Невозмутимо продолжила допрос я.

– Нет. Он сам.

Моё хилое спокойствие потихоньку начинало давать трещины.

– Чушь! – Бросила, резко вскинув голову. – Лауль не мог!

– Ради твоей защиты…

– Нет. Не верю! Для него это не выход. Лауль привык бороться до последнего! Он непременно нашёл бы другой способ. Расправиться с врагами для его было бы проще, чем убивать себя!

С каждым предложением я будто оживала. Уверенность придавала мне силы, возрождала, призывая бороться.

– Мне жаль, Аль… Это правда. Если хочешь, я докажу…

– Хочу! – Потребовала, не раздумывая.

Без всяких возражений друг послушно полез в рукав и несколькими движениями вызвал на экран новость двухнедельной давности. С плоского изображения на меня смотрел великий Инквизитор в лучших своих традициях – строгий чёрный костюм, жёсткость во взгляде и спокойное выражение лица… А спустя минуту я уже видела фото с его изувеченным телом, распластанным на бетоне. «Выбросился из открытого запасного шлюза при взлёте», – гласила лаконичная подпись.

Это был конец.

К горлу подкатил неприятный ком, мгновенно вылившийся в безудержные рыдания. Дополнительный виртуальный экран выпал из рук и благополучно растаял в воздухе, однако я ничуть не жалела, что не успела дочитать статью. Меня скрутило от боли… Она была едва ли не сродни физической, как наяву ломая кости, сводя мышцы и разрывая сухожилия.

О, как я раскаивалась, что не поверила сразу! Возможно тогда мне не было бы так плохо… Хотя кого я обманывала?! Ничего бы не изменилось. Слишком ужасное я получила известие…

И чувства, как назло, больше не желали меня покидать. Они раздирали тело на части, сжигали душу заживо и выворачивали наизнанку сердце.

Не выдержав такого наплыва ощущений, я упала на колени и завыла. Животный рёв шёл из самого нутра, но не приносил облегчения.

Дождавшись, когда я снова забьюсь в беззвучной истерике, Ганс осторожно присел рядом и ласково погладил меня по плечу.

– Это не он… – Сквозь слёзы который раз повторила я. – Скажи, что это не он! Это мог быть робот, постановка, всё что угодно…

– Эксперты подтвердили его личность и доказали факт добровольности содеянного. Его имущество уже перешло в распоряжение правительства.

– Нет!

Напарник участливо вздохнул:

– Мне очень жаль.

Я всё понимала, прекрасно понимала… И не могла смириться.

Плохо уже не было. Я вплотную приблизилась к той грани, перейдя которую окунулась бы в пучину абсолютного счастья.

О, как я желала поскорее туда добраться и обрести долгожданный покой!.. Жаждала сойти с ума и забыть свою жизнь. Оставить в прошлом весь тот ужас и кошмар, что она мне принесла. Закончить здесь и сейчас, плевав на ту маленькую половинку любимого, что росла во мне.

Однако у Ганса были другие планы.

Совершенно незаметным движением он достал откуда-то одноразовый медицинский пистолет и вколол мне в сонную артерию убойную дозу какого-то мощного снотворного. Миг – и я погрузилась в тёмную тишину, где мне предстояло смириться со своей потерей.

Наверное, со стороны это казалось правильным решением. И всё же при наличии выбора я бы предпочла разбитому сердцу и вечной боли тихое безумие.