Текст книги "Договор с Судьбой"

Автор книги: Яна Черненькая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Что-то случилось? – спросил он, когда они вышли в коридор.

– Помнишь, мы с тобой говорили, что нужно Эариана убрать поскорее от Пантерки?

– Разумеется, мы с Медведем и Тигром думаем над этим.

– Можете больше не думать. Мне теперь кое-что известно про него, только рассказать пока ничего не могу. Но одно скажу – Эариан для Пантерки и для нас абсолютно безопасен. Можно не беспокоиться.

– Ты точно в этом уверена?

– Настолько же, насколько вообще можно быть в чем-то уверенной.

– Что ж, тем лучше. А ты, случайно, не узнала, где этот Эариан так выучился фехтовать?

– Узнала.

– И где же?

– Неправильный вопрос – я бы на твоем месте спросила, насколько у него опыта больше.

– И насколько?

– Он старше тебя почти в три раза, – Леопардик торжествующе улыбнулась. – И все это время воевал. Так что будет совсем здорово, если ты иногда будешь его просить поработать с тобой в паре. Не пожалеешь. Заодно и сам все быстрее вспомнишь.

– Хорошо, если удастся его как-нибудь отцепить от Пантеры, то, пожалуй, приглашу его размяться.

– Договорились. Не придирайся к нему – он опасней, чем ты, как это ни странно звучит, хотя при этом не желает никому из нас зла. Скорее, наоборот.

– Ты меня заинтриговала – неужели даже намекнуть не можешь на то, что ты про него узнала?

– Увы, не могу. Пока не могу.

– А если я отгадаю? – было заметно, что Волк заинтригован дальше некуда.

"Прямо как мальчишка", – подумала Леопардик, глядя на его горящие беспредельным любопытством глаза.

– Отгадай. Только даже если отгадаешь – все равно не скажу. Это пока тайна. Я ее даже Пантерке не расскажу, понятно?

– Понятно, ты всегда была такой врединой! – Волк показал ей язык, подмигнул и, кивнув на прощанье головой, направился к ожидавшему его Вьерну.

Они не отрывались от работы даже на обед. На приглашения к столу Пума отвечал строгим взглядом, мол, не мешайте и не отвлекайте, а Пантера и вовсе никак не реагировала. Эариан по собственному почину распорядился принести им еду прямо в комнату. Было забавно смотреть, как эта парочка, даже не замечая того, что делает, макает кусочки мяса мимо соуса и потом съедает их с совершенно безразличным видом, будто и вкуса-то не заметили. Все внимание на том, что читают. Тарелки постепенно опустели, их заменили десертом, а после поставили на стол две большие вазы с фруктами и печеньем. Эариан, конечно, не мог этого знать, зато Гюрза отлично помнил, что Пантерка любит за работой время от времени съесть печеньку-другую или же полакомиться сладкими фруктами. Впрочем, эта привычка у них с Пумой всегда была одна на двоих. Читать за едой – это было для них нормой, а вот питаться без книг в столовой они не любили.

Ближе к вечеру Пума с Пантерой обменялись своими стопками бумаги и продолжили просмотр данных. Ужин также прошел под знаком молчания и под музыку перелистываемых страниц. Работать закончили уже далеко за полночь. Эариан, так как слуги к этому времени уже давно спали, лично приготовил и принес им тонизирующий напиток из ягод бессонного дерева – для Пумы и бодрящий отвар из трав – для Пантерки. Гюрза знал, что ягоды бессонного дерева на Пантеру действуют совершенно противоположным образом, она сразу начинает клевать носом. Если бы весь этот день аналитики не были погружены по уши в не иссякающий поток всевозможных данных, то заметили бы эту странную осведомленность начальника охраны, но, и Т'химо это прекрасно понимал, когда эти двое работают, окружающий мир для них перестает существовать и можно особенно не таиться.

Последний листок был отправлен в стопку с прочитанной информацией и отчаянно зевающий Пума удалился, заявив, что собирается "переспать с полученными сведеньями". Пантера встала со стула и с наслаждением потянулась – от стольких часов непрерывного сидения все мышцы в один голос требовали разминки.

– Я собираюсь на озеро. Ты со мной? – спросила она Эариана.

– Разумеется. А ты не простудишься? Вода уже остыла. Время позднее.

– Не простужусь. Мне необходимо немного поплавать и размяться, а потом – спать. И чтоб ни одна сволочь не пыталась меня разбудить раньше обеда! Проследишь за этим – даже если Гюрза собственной персоной явится по мою душеньку – гони в шею. Убить меня всегда успеет, а если разбудит, то я его сама живьем съем.

– Будет сделано! Не могу же я допустить, чтоб этого отчаянного головореза съела Пантера за здорово живешь – это сильно ударит по моему самомнению, а этого я допустить никак не могу.

– Правильно понимаешь! Молодец! – Пантера одобрительно кивнула, взяла полотенце, подошла к сидящему на подоконнике Эариану и решительно вытолкнула его из окна, проследив за полетом. Высота была не большая, она прекрасно понимала, что ничего ему не будет. Как и предполагалось, охранник, приземляясь, даже шума не произвел. Тихо встал на ноги и отошел от окна, освобождая Пантере место для приземления. Уголек спрыгнул последним.

– Ну и шуточки, у вас, леди! – Эариан укоризненно покачал головой.

– Нормальные шуточки – тут падать не высоко, а ты мне выход загораживал. Между прочим, Гюрза с этого подоконника всю жизнь прыгал, мне иногда казалось, что дверь для него существует как нечто, вроде портала в столовую, да и то только потому, что через окно идти дольше.

– Так я же не Гюрза!

– А что это меняет?.. – Пантера сочла разговор законченным и отвернулась к Угольку, чтобы погладить его.

Вода была холодная. Действительно успела остыть за ночь. Ясь нерешительно потопталась на берегу, еще раз попробовала ногой воду, зябко поежилась.

– Может лучше в душ? Я распоряжусь нагреть воду, – подал голос Эариан, глядя на это душещипательное зрелище.

– Пантера не сдается! – заявила Ясь, отчаянно пытаясь себя заставить зайти в воду хотя бы по колено. С трудом, но ей это удалось, хотя при этом вся кожа пошла пупырышками и зубы вздумали начать отбивать затейливую чечетку.

– Я вижу. Только что-то ты все больше на упыря становишься похожа. Такая же синюшная. Может, тебе помочь?

– Мне никто не сможет помочь! – патетически произнесла Пантера, стараясь не слишком громко клацать зубами при этом. Она решительно зашла в воду еще на пару сантиметров.

– Слушай, либо залезай, либо выходи из воды – ты ж так точно заболеешь! Сейчас свежо, а ты стоишь в одной рубашке и по колено в холодном озере!

– Эариан, ну прошу тебя, замолчи, и так тошно. Без болельщиков обойдусь! – Пантера набрала пригоршню воды, посмотрела на нее, потом вылила воду и оставшимися каплями попыталась себя обрызгать.

Гюрза в компании с Угольком смотрел на это и изо всех сил пытался не расхохотаться. И вот так всю жизнь – ну не может она нормально в холодную воду заходить – все время ее кто-то сталкивать должен. Или же придется наблюдать это светопреставление до рассвета. Но к этому времени дуреха точно простудится.

– Вернись домой и принеси теплое одеяло, – попросил Т'химо Уголька, окончательно потеряв терпение. Тот послушно удалился в сторону дома.

Пантера, между тем, медленно, но непреклонно продолжала заходить в воду, про себя ругаясь, что позволила этому чертову эльфу последовать за собой. Вот он, сейчас, сидит на берегу и смеется, а ей, между прочим, холодно... В голове промелькнул отрывок из какой-то смутно знакомой песенки:

 
"...Уж если я чего решил – то выпью обязательно!
Но к этим шуткам отношусь ну очень отрицательно..."
 

В. Высоцкий

Сзади раздался подозрительный плеск, Пантера хотела посмотреть, в чем дело, но в этот момент сзади ее обняли чьи-то руки, а к спине прислонилось чье-то теплое, почти горячее тело. Она обернулась и увидела прямо перед собой улыбающееся лицо Эариана. Его рубашка, камзол и сапоги валялись на берегу.

– Не могу смотреть, как красивая девушка мерзнет по собственной глупости, – сказал он, и не думая ее отпускать. – Уже и губы посинели. И чего тебя понесло купаться? Не могла до завтра подождать?

– Мне просто нужно было подумать, а в воде это лучше получается, – вырываться из объятий совершенно не хотелось – замерзла настолько, что любой источник тепла воспринимался как подарок Судьбы.

– Так и заходила бы сразу в воду, что стоять-то?

– Холодно... – пробурчала Пантера, пытаясь незаметно прижаться к теплому эльфу.

– Ох и тяжело же с тобой! Ладно, помогу тебе на сей раз, – сказал Эариан и, прежде чем Ясь успела сообразить, как именно он собирается помогать, провел ловкую подсечку, заставив девушку с головой погрузиться в озеро. С возмущенным воплем Пантера буквально выпрыгнула из воды.

– Ты с ума сошел?! – подобные радикальные методы не вызвали у нее прилива энтузиазма.

– Возможно, – не стал отрицать Эариан. – Зато ты теперь не стоишь и не мерзнешь. А вообще, раз уж ты уже все равно вся мокрая, иди – плавай и размышляй. Только не слишком долго. Мне только не хватало, чтоб ты простудилась.

– Ага, а ты, типа, на берег сейчас?

– Разумеется.

– Размечтался, – Пантера погрузилась в воду, перевернулась на живот и изо всех сил забила ногами по воде, поднимая тучи брызг. Через несколько секунд посмотрела на полученный результат – абсолютно мокрый Эариан с улыбкой до ушей.

– Ах ты так... – он ладонью провел по воде и волна брызг накрыла Пантеру с головой.

Та, разумеется, в долгу не осталась. В итоге, вместо размышлений над прочитанными днем документами получилось совершенно ребяческое соревнование – кто кого сильнее обрызгает и кто кого быстрее свалит в воду. По итогам соревнований Ясь постоянно оказывалась в воде, но не сильно расстраивалась и один раз даже подловила Эариана и окунула его в озеро с головой.

– Знай наших, Круг не сдается! – обрадовано крикнула она и тут же ушла под воду, потому что "потопленный" противник поднырнул и дернул ее за ногу.

Уставшие и довольные они выбрались, наконец, на берег. Там их поджидал Уголек, восседающий на одеяле и всем видом демонстрирующий, что он, дескать, куда умнее этих ненормальных двуногих и вместо того, чтоб плескаться в холодной воде – сидит в тепле на берегу.

– Бррр, холодно! – Пантера схватила полотенце и быстро начала сушить им мокрые волосы.

– Быстрее вытирайся и в одеяло. Полотенце потом кинь мне – я на купание не рассчитывал.

– П-п-простудимся и вм-м-м-месте заб-б-б-олеем, – пробормотала Ясная, кидая своему телохранителю совершенно мокрое полотенце и отбирая у Уголька плед и спешно в него закутываясь.

– Не заболеем! Сейчас будем греться, – прозвучало в ответ, и Эариан скрылся в кустах – нужно было выжать насквозь мокрые штаны – не бегать же перед дамой без порток.

Через пару минут он появился обратно, накинул на плечи валявшуюся неподалеку рубашку, надел сапоги, перекинул через руку камзол.

– Ну что, пошли домой, русалка озерная?

– Ты иди, а я тут пока посижу. Мне все же нужно еще немного поработать.

– А спать не хочешь?

– Пока нет, как ни странно.

– Тогда делись одеялом – не могу же я тебя одну здесь оставить, а сидеть в мокрой одежде холодновато, – Эариан по-хозяйски отобрал у Пантеры один конец пледа, прижал девушку к себе и свободной рукой соединил оба конца одеяла. Получился маленький уютный шалашик на двоих. Стало довольно тепло и уютно. Как ни странно, но такое поведение охранника совершенно не разозлило Ясь. Она даже и не подумала возмущаться или делать замечание о недопустимости подобного поведения. Наоборот, появилось такое ощущение покоя и спокойствия, что захотелось прижаться к этому странному эльфу еще сильнее, закрыть глаза и просто наслаждаться этими совершенно непривычными и недопустимыми для нее чувствами. Впрочем, то, что было на озере для Пантеры тоже было недопустимым – ребячество какое-то, но... Так хочется иногда побыть такой же, как все... Поэтому в какой-то момент она просто махнула на все рукой, дав себе твердый зарок, что сегодня будет делать все, что пожелает, а с завтрашнего дня опять станет "железной леди".

– Согрелась? – спросил Эариан через какое-то время.

– Да.

– Повеселились, теперь можно и поработать, не так ли? Возможно, я тоже смогу быть тебе чем-то полезен. В конце-концов, события, о которых ты сегодня читала, по большей части мне также известны.

– Отлично. Так даже лучше. Мне намного легче работать с кем-то в паре, – Пантера немного отстранилась от Эариана, и развернулась так, чтобы видеть во время беседы его лицо. – Сначала основное – за время нашего отсутствия здесь в глобальном плане мало что изменилось – все те же восемь магов в каждом из Домов владеют одним из четырех дарованных богами Последних заклинаний. И все так же прямое нападение друг на друга невозможно – последствия будут слишком масштабны и слишком накладны для всех. Следовательно, остаются все те же методы уничтожения Домов – нужно найти и обезвредить вражеских магов, либо заставить их израсходовать большую часть своей энергии на что-то иное, менее разрушительное. Затем, когда станет ясно, что они, даже сообща, не смогут вызвать стихию разрушения, необходимо нанести удар по их Магистру и, одновременно с этим, захватить резиденцию и там – найти и сломать Кристалл Стихии. Без кристалла Дом перестанет существовать. Но все следует делать именно в таком порядке – сначала Восьмерка, потом Магистр, потом – Кристалл. Даже если маги к этому моменту будут не уничтожены, а всего лишь обессилены, то без Кристалла они попросту не смогут реализовать Последнее заклинание.

Без Гюрзы нам придется не сахарно. Уничтожать Восьмерку – еще куда ни шло, а вот вражеских Магистров... – Пантерка скептически хмыкнула, – равно как и наших собственных, умел убивать только он. Я лично по мирам шастать не умею, впрочем, то же касается и всех остальных. Тихо подкрадываться, убивать в спину, попадать точно в нужную точку между лопаток ор'шан – все это умел делать Гюрза, а без него вероятность провала крайне велика. Остальные – хорошие воины, но ор'шан – это ор'шан и нужен тот, кто наверняка сможет с ними справиться, а если Магистр удерет, то последствия могут быть самыми непредсказуемыми – не нужно загонять крысу в угол. Итого – в лоб нам идти и глупо, и самонадеянно. В общем, этот вариант пока не катит. Впрочем, он и раньше не особенно подходил.

Эариан внимательно слушал Пантеру, не пытаясь перебивать, хотя было очевидно, что она сейчас излагает истины, ему хорошо известные. Иногда по лицу эльфа пробегала еле уловимая нерешительность, словно он хотел что-то сказать, но никак не мог на это решиться. Увы, Пантера слишком увлеклась рассуждениями, чтобы обратить внимание на подобные мелочи.

– Количество Домов уменьшилось на один, – продолжала она. – Появился перекос в сторону Темного Альянса. При этом сам Альянс вместо того, чтобы воспользоваться своим преимуществом и, сообща, свалить Дом Светлой Воды, пытается теперь самоуничтожиться. Впрочем, с этой стороны я хорошо понимаю Темный Ветер – когда рядом с тобой сильный противник и ослабевший союзник, с которым потом все равно придется разбираться, велик соблазн начать именно с последнего. Комбинация что так, что так неплоха, но не идеальна. Потому что я бы попробовала сцепить союзника с противником, а потом, когда они ослабят друг друга, добить выжившего. Собственно, в этом варианте наше положение даже выигрышней – у нас есть два противника равной силы, которые могут сильно ослабить друг друга в противостоянии. А в мутной воде рыбку ловить будет проще. Там уж либо кого из Магистров на тот свет спровадим, да и резиденцию разгромим, либо магов обнаружим и уничтожим, а потом уже вернемся к Магистрам.

Впрочем, об этом рано говорить. Столько веков идет война, а пока удалось уничтожить только один Дом, хотя, следует признать, в тот раз Темный Ветер нас здорово переиграл – ухлопал Круг руками Сияющего Камня, а после этого разобрал этот Дом по кирпичику. Чисто. Одного не понимаю – почему они на нашу дезу не купились? Должны были накрыть Золотой Осенью совсем другой участок леса – мы почти безукоризненно все подстроили. Впрочем, ответ напрашивается сам собой – если уж среди нас был предатель, то он озаботился доведением этой информации о нашем местоположении до противника, – Пантера порывисто вздохнула, в который раз ощутив вязкую, пугающую пустоту в душе. Замолчала. Эариан вопросительно посмотрел на нее.

– Что-то случилось?

– Нет, все в порядке, продолжаем, – встрепенулась девушка, не желая выдавать своих чувств. – В общем, нужно нам Воду с Воздухом стравить. Как это сделать? Я просмотрела все сводки по торговым отношениям, все отчеты по дипломатическим визитам, все заключенные договоренности. Сложность в том, что сейчас между Домами идет нечто, вроде "холодной войны" – так это называлось в том мире, куда меня занесло после смерти. Дипломатические отношения поддерживаются, торговля ведется, но все очень вяло. Стороны не идут на открытый конфликт, зато осложняют друг друга жизнь максимально возможными способами. Никаких серьезных контрактов, никаких серьезных соглашений, срыв которых может заставить один Дом начать активную охоту на Восьмерку и Магистра другого. Нам нужно спланировать нашу операцию так, чтоб удар был очень сильным и сказался бы на интересах одного из Магистров. Нужно найти ту точку, удар в которую заставит Дома принять очень быстрые и радикальные меры.

– А ты не боишься, что в ходе такого противостояния кто-то из враждующих может применить Последнее Заклинание и это ударит сразу по всем? – спросил Эариан.

– В последнее время осталось слишком мало вещей, способных меня напугать, – грустно ответила Пантера. – Но если совсем уж на чистоту, то вряд ли эта вынужденная активность будет представлять собой именно ведение боевых действий. Скорее проблему попытаются решить с помощью расширения шпионских сетей, а потом – найма профессиональных убийц. После этого события начнут развиваться быстрее, стороны начнут совершать ошибки – у них попросту не будет времени на хорошее обдумывание своих шагов. К сожалению, внедрить кого-то из наших в таких условиях не представляется возможным – на вновь прибывших будут обращать самое пристальное внимание. А времени у нас нет. Поэтому нужно будет воспользоваться имеющейся агентурной сетью. В нашу задачу входит подставить Ветер так, чтоб его уничтожили вместо Пламени. Заключительный штрих, правда, все равно нам ставить, но сам муравейник разворошим чужими руками. Осталось только решить, что же такого гадкого сделать Воде, чтоб она не смогла обойти своим вниманием Ветер, – Пантера задумалась. – Магистр, Восьмерка, Дом, Кристалл, Система, Связи, Сеть, Агентура, Приближенные... – забормотала она, спустя какое-то время. Эариан изобразил удивленный взгляд, хотя прекрасно знал, что в настоящую минуту ведется игра ассоциациями – весьма распространенный метод нахождения оптимального решения поставленной задачи.

– Магистр... Ор'шан... Аватар... Мало данных... Восьмерка... Кристалл... Кристалл... Заклинание... Энергия... О, точно!!! – воскликнула Пантера, спустя некоторое время. – – Сегодня, если я не ошибаюсь, десятый день месяца Цветов?

– Верно.

– Кажется, я знаю, что можно сделать. Через двадцать семь дней, седьмого числа месяца Облаков, в Доме Светлой Воды будет праздник Ундины. В этот день они...

– ... заряжают Кристалл Воды! – продолжил ее мысль Эариан.

– Верно, а для этого...

– ... им нужна водяная пыль...

– ... которую добывают в одном единственном месторождении в недрах Горы Непролитых слез. И, судя по последним отчетам, запасы водяной пыли за прошедшие три века сильно уменьшились. Если раньше ее собирали практически у поверхности, то теперь шахты ушли вглубь на сотни метров. Каждый год на зарядку Кристалла уходит около трех лагов* [*Лаг – единица измерения сыпучих веществ. Один лаг – это одна повозка строго определенного размера, нагруженная рудой. Три лага водяной пыли – около 900 кг. – прим. авт.] водяной пыли. Разумеется, Магистру все это не перетащить, поэтому традиционно минерал доставляют караваном...

– ... ты хочешь напасть на караван?! – удивленно воскликнул Эариан. – Это же безумие! Караван охраняется, наверное, даже более тщательно, чем резиденция Магистра...

– ... зато его не охраняют маги Восьмерки. Знаешь, почему нас называют рожденными делать невозможное? – глаза Пантеры яростно сверкнули. Задача была сформулирована – Судьба бросила еще один вызов, и он был принят. Ясь жила только ради таких мгновений – когда после проработки огромного количества информации внезапно приходит понимание того, что, как и зачем нужно делать. Когда приходит чувство азарта и упоения от того, что поставлена невозможная задача, которую, тем не менее, нужно решить.

– Потому что для Круга невозможного нет... – тихо сказал Эариан.

– Правильно говоришь! Так вот, мы должны сделать так, чтоб водяная пыль пропала и чтобы все улики говорили о причастности к этому Дома Темного Ветра. А для этого нам нужно в ближайшую неделю раздобыть штук десять туманных камней среднего размера...

– Пантера, я очень высокого мнения о тебе и о возможностях Круга, но только что ты сказала, что нужно будет разгромить караван, который доставляет водяную пыль, что само по себе архисложно, а теперь ты еще и туманный камень у Дома Воздуха собралась похитить – мне кажется, что это уже некоторый перебор. Вас всех перебьют, как кутят.

– Я разве говорила про то, что нужно разгромить караван? – удивилась Пантера.

– А как иначе ты собираешься похитить три лага водяной пыли?

– Пока не скажу. Мне нужно как следует над этим подумать, – она довольно мурлыкнула, глаза в темноте засверкали голодным хищным блеском, словно фосфорицируя. Гюрза почувствовал, что пропал окончательно и бесповоротно. Не следовало ему так близко садиться рядом с ней – лучше было замерзнуть, чем попасть под очарование этого тихого омута с толпой демонов на дне. Этот взгляд дикой кошки, предвкушающей добычу, лишал его последних крох самообладания. Слишком сложно держать себя в руках, когда совсем близко сидит несбыточная мечта, которая была тебе путеводной звездой целую вечность. А теперь она рядом, настолько близко, что тепло ее тела вызывает дрожь и заставляет испытывать желания, которых Т'химо не испытывал так долго. До этой ночи Пантера все время была в своей задумчивой и печальной ипостаси, а потому нарушать ее покой не хотелось. Он почти без труда играл свою роль, довольствуясь лишь тем, что просто находится рядом, видит ее каждый день – этого хватало... Почти хватало... Играть свою роль можно было без особого труда. Но сегодня... Неужели она не понимает, что он вот-вот потеряет голову?

Пантера, словно издеваясь над ним, вытянула из-под одеяла руку и, красуясь, резко распрямила, а потом сжала в кулак тонкие пальцы с аккуратными, но длинными коготками. Ее любимый жест, означающий, что выбор сделан:

– На этом задании можно изрядно повеселиться. У меня уже есть идеи на этот счет. Мы все сделаем красиво. Кстати, а как у нас нынче обстоят дела с добычей туманного камня? – мурлыкающий голос... Какая разница, что она говорит? Запах хвои... глаза хищницы... глаза Видящей...

– Ты совершенно ненормальная, я говорил тебе об этом? – Пантера посмотрела на Эариана. Тот повернулся к ней всем корпусом, их взгляды встретились и замерли, словно скованные вспышкой понимания и... узнавания.

– Мне многие это говорят и говорили, – по телу поползли мурашки, появилось какое-то совершенно необычное чувство ожидания чего-то... не понятно чего, но без сомнения хорошего. Пантера старалась сказать эту фразу максимально спокойно, но голос дрогнул. Совершенно спонтанно возникло ощущение, что вот теперь, сейчас, все, наконец, встало на свои места.

– А говорил ли я тебе, что ты мне нравишься? – его внезапно охрипший голос, словно обволакивал сознание, проникая прямо в душу и заставляя забыть обо всем на свете. И, о Боги, он так был похож на голос Гюрзы...

– Говорил, – последнее слово прозвучало почти шепотом.

– Я очень долго мечтал о встрече с тобой, – в зеленых глазах, так непохожих на глаза Т'химо, плескалось знакомое пламя, сопротивляться притяжению которого невозможно.

– Но почему?

– Я читал дневники Гюрзы, пытаясь его понять. И почти на каждой странице находил рассказы о тебе. Гюрза записывал многие события, словно боялся, что в какой-то день опять может все забыть. Я думаю, что мы с ним во многом похожи. И я захотел увидеть девушку, ради которой мог перевернуть горы этот безжалостный и бездушный убийца. Даже странно, как такая преданная любовь могла появиться в сердце кровожадного зверя. И вот теперь, я понимаю, как...

– Эариан, Т'химо никогда не был кровожадным зверем. И он никогда не был бездушным, правда! Ты его не знал, а по дневникам нельзя судить. Гюрза всегда был мечтательным, добрым, веселым. И, знаешь, он мне был очень дорог. И даже сейчас, когда его уже нет с нами... – Пантера отчаянно цеплялась за последний островок старого привычного мира, который так неожиданно оставил ее один на один с этим эльфом, так похожим на Т'химо, заставившим ее потерять всякую осторожность и рассудительность. "Это не Гюрза! Даже не думай! Это не он! Они только похожи!" – внутренний голос пытался остановить вспыхнувший пожар, но куда там...

– Я уже задавал тебе этот вопрос, но не получил на него ответа. Ты любишь Т'химо?

– Не знаю. Я, правда, не знаю. И не хочу об этом говорить. Ты очень хороший, правда, и очень мне нравишься, но... – Пантера покраснела.

– ... но я тороплю события. Увы, у меня осталось слишком мало времени, вот и пытаюсь успеть все и сразу. Глупо, наверное. Но если не пытаться, то ничего и не получится. А, потом, я и так слишком долго ждал, – и прежде, чем девушка успела что-то ответить, Эариан наклонил голову и поцеловал ее в губы. В этот же миг мир ярко вспыхнул и прекратил существование. Осталась только ослепляющая страсть. Первобытная, отчаянная, обреченная. Пантера с каким-то остервенением отвечала на поцелуи и требовала еще и еще. Она не до конца отдавала себе отчет в причинах охватившего ее сумасшествия, впрочем, даже и разбираться в них не хотелось... равно как и останавливаться. Одеяло соскользнуло на песок, но никто не обратил на это внимания. Из горла девушки вырвалось приглушенное рычание, и она до крови укусила Эариана. Тот не отшатнулся, а, наоборот, с еще большей страстью продолжил целовать любимую. Вкус его крови подействовал на нее сильнее наркотика. Глухие и частые удары двух сердец барабанной дробью отдавались в ушах. Пантера буквально сорвала рубашку с Эариана, прижавшись всем телом к его груди.

"Крепче... еще крепче... Только не отпускай... Только не останавливайся... Наплевать на то, что будет завтра. У нас есть только сейчас", – они словно читали мысли друг друга, или, может быть, эти мысли были одни на двоих – кто знает? Никто не может быть более близким, чем тот, в ком скрыта часть твоей души... И изменять внешность бесполезно – сознательно или бессознательно – тебя все равно узнают... Одежда бесформенной грудой валялась на песке. Какие могут быть сомнения, если существует только этот маленький кусочек пляжа, только руки, ласкающие тело, только губы, сводящие с ума?

– Люблю тебя... – прошептал Эариан, глядя в блестящие в лунном свете глаза Пантеры, и подался вперед. Их тела слились в единое целое. Из губ девушки вырвался крик, а тело изогнулось дугой. Т'химо ощутил ее боль... приглушенную, но вполне отчетливую. Это оказалось настолько неожиданным, что он застыл, не в силах пошевелиться.

– Но... как?! – только и смог сказать он.

– Не останавливайся... пожалуйста... – прошептала Пантера, обнимая его и прижимая к себе. И опять они оказались вне времени и вне пространства... Две части одного целого. Две частицы одной души. Две фигуры на шахматной доске Провидения.

Эйрен почти подскочил на кровати, почувствовав чью-то боль. Не такую сильную, не такую долгую, но... Кому-то из Круга сделали больно.

"Пантера!" – мелькнула мысль и Волк, почти мгновенно одевшись, бросился вон из комнаты. В дверях бывшей комнаты Гюрзы он столкнулся с Медведем.

– Какого... – кровать была пуста и, судя по всему, Пантера спать до сих пор не ложилась, хотя до рассвета оставалось уже не более двух часов. Сквозь распахнутое окно врывался прохладный ветерок, тихо шурша занавесками.

– Через окно удрали. Если с ней что-то случилось – убью я этого Эариана! – Волк перелетел через подоконник. За ним последовал Медведь, – Верный, ищи! – аватар Эйрена по-собачьи принюхался к следам под подоконником и уверенно побежал по тропинке, ведущей к озеру.

За несколько минут они добежали до водоема.

– Похоже, мы не вовремя... – шепотом сказал Рейм, уже издали разглядев две обнимающиеся на песке фигурки. – У них явно все в порядке.

– Чтоооо?! – Волк решительно направился в сторону пляжа.

– Ты куда? – успел схватить его за шиворот Медведь.

– Ты что, не видишь? Пантера с этим идиотом... Они... – от возмущения Эйрен не мог подобрать слова.

– Сердцу не прикажешь. К тому же она уже взрослая девочка, – все так же шепотом ответил Медведь, тихо уводя Волка прочь.

– Но она... А как же Т'химо?! Ему, значит, от ворот поворот, а с первым встречным проходимцем... – Эйрен искренне негодовал.

– Волк, ты несправедлив. Ясной и так здорово досталось. Понравился ей кто-то – можно только порадоваться. У нее в последнее время нервы на пределе. Даже если это приключение на одну ночь – и то какая-то разрядка будет. А если что-то более серьезное...

– Какое-такое более серьезное?! Ты в своем уме?! Он к Кругу не принадлежит...

– Не забывай, что теперь в Круге всего одиннадцать звеньев. Число нечетное...

– Рейм, я тебя не понимаю. Правда. И ее не понимаю. Этот молодчик свое получил и теперь наверняка ее бросит, думаешь, ей лучше от этого станет? Что я, не вижу что ли, из какой он породы?

– Может быть, и не видишь. В любом случае, прямо сейчас в это лезть не стоит. Сами себя поставим в неловкое положение, и им будет тоже неудобно. Завтра поговорим, а пока – быстро домой, наверняка не мы одни всполошились. Нужно всех успокоить.

Действительно, вернувшись, они застали всю честную компанию в сборе, заседающую в нынешней комнате Пантеры.

– Нашли ее? – кинулась к ним Леопардик.

– Нашли, – хмуро ответил Волк.

– Что случилось? Что-то серьезное?

– Нет, все в порядке, ребята, обычное недоразумение. Если вы отправляли аватаров на поиск – можете их отозвать, – Медведь улыбнулся, незаметно пихнув Эйрена в спину.

Через окно в комнату влетел Блик – аватар Вьерна, приземлился хозяину на плечо и отчаянно заверещал что-то ему на ухо. Летучая Мышь покраснел, потом пошел пятнами.

– Что он сказал? – в один голос спросили Леопардик, Ястреб и Рысь.

– Ничего существенно нового, – Вьерн решил промолчать. Ястреб выразительно на него посмотрела, но ситуацию не прокомментировала.