Текст книги "Полет на месте. Книга 1"

Автор книги: Яан Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Девушку выволокли в коридор. Куда-то увели. Допросили. Ее, конечно, не уволили в тот же момент. Но к работе больше не допустили. Увольнение состоялось лишь три недели спустя. Да еще таким образом, что я должен был вынести ее сумочку с розовым мылом и купальной шапочкой к дворцовым воротам в охрану.

Когда она меня увидела, то радостно воскликнула: "А вас все-таки оставили на работе?! Ну да, со мной все из-за того, что меня застукали..." И когда я проводил ее на дворцовую площадь, пожал ей руку и выразил сожаление, она высказалась так же непринужденно: "То, что меня уволило именно э т о правительство, которое больше всего должно бы заботиться, чтобы люди, вроде меня, могли чувствовать себя здесь как дома, это просто смешно. Вы так не считаете?""

Я не помню, что Улло ответил на ее вопрос. Следующий в списке старший служащий господин Вильбикс. Про него Улло сообщил:

"В обязанности Вильбикса входило устраивать обеды и рауты. Это был высокий, крепкий, восьмидесятилетний сухарь с чувством собственного достоинства, в галстуке-бабочке. Который требовал, чтобы все вокруг восторгались его деятельностью, как восторгался он сам. И который держался как непререкаемый авторитет во всех придворных делах, доктор секретных дворцовых наук, так все его и называли. И камердинер великого князя Константина, как многие говорили. Так что соответствующий опыт Вильбикса простирался от Петербурга до Ливадии. И как бы скупо он ни комментировал политику, одно было ясно: во всех бедах мира виноваты, конечно же, коммунисты". Поэтому с приходом Барбаруса господин Вильбикс исчез – это, конечно, не означало, что его непременно тут же арестовали. Я просто не знаю, потому что Улло не в курсе, что с ним сталось. Иные же после внезапного исчезновения вновь появились через определенное время и в определенных местах. Как, например, майор Тилгре. Который ушел в подполье в тот день, когда Барбарус занял кресло премьер-министра, и ранней осенью 41-го объявился в Таллинне с батальоном Хирвелаана.

А младшим коллегой доктора Вильбикса был второй служащий Государственной канцелярии, венгр Яко. Улло рассказывал:

"Хотя и он был господин в возрасте, уж точно за шестьдесят, с фигурой довольно миниатюрной, но с претензиями весьма тонкого специалиста – какие нужны стаканы и какие ножи-вилки и к а к они должны располагаться по отношению к тарелке. За двадцать лет житья в Эстонии он выучил почти безупречно эстонский язык и использовал его в комнате для персонала (когда Аули там не было), шепча о приключениях в борделях Будапешта, Варшавы, Берлина и Риги с начала века до окончания Первой мировой войны. Ближе к нам эти приключения ни в пространстве, ни во времени не приближались".

И далее Улло назвал бухгалтера Хальясте, которого я уже упоминал. Был и младший бухгалтер (тоже мужского пола). Улло сказал: "Не помню, Каськ или Тедер, должно быть, что-то среднее между ними, и затем курьеры – тот самый Яко, например... да-а". С уже знакомым нам младшим служащим Государственной канцелярии Яко произошла какая-то темная историйка. Когда Улло только начал там работать, под присмотром Яко был также маленький склад товаров внутреннего потребления, в котором можно было найти несколько бутылок виски "White Horse", несколько пачек "Camel", коробки "Memphis" и сифоны содовой, которую время от времени заменяли свежей водой. Причем ключ от шкафа Яко носил в кармане жилета, так полагалось ему по штату. Затем кто-то подверг запасы ревизии и обнаружил, что кое-какие предметы, которые непременно должны были находиться в шкафу, отсутствовали. Тилгре приказал послать к нему Яко, устроил ему – вероятно, все же с глазу на глаз – выволочку, Бог знает, по делу или без оного. Затем вызвал к себе в кабинет Улло – к вящей его неловкости, – поманил к столу, у которого уже стоял Яко, и велел ему передать Улло ключ, предмет его гордости и знак доверия. При этом веснушки у Тилгре на щеках потемнели от гнева, он пробормотал:

"Ну знаете, милостивый господин, ежели даже на т а к о м уровне..."

Улло рассказывал почти пятьдесят лет спустя, усмехаясь: "Я не понял тогда, какой уровень господин майор имел в виду... Однако последствия все же не были столь непоправимы, как можно было ожидать. Яко не уволили. Он был просто понижен – до курьера. И то временно. Курьеров для случайных и более или менее постоянных поручений было трое или четверо. Но по именам я их не помню, кроме одного – Сээпере, боксера. Кажется, полусреднего веса и будто бы кандидата в мастера Европы или что-то вроде этого. Который двадцать лет спустя закончил свою карьеру профессионалом чуть ли не в Аргентине... Так что спрашивается: разве не возникает ощущения, что тогдашняя власть – власть Ээнпалу и Улуотса – создавала для себя силовую защиту? Я, конечно, утверждаю, что ни в малейшей степени. И в то же время: а почему бы нет? Эта мысль совершенно логична: сосредоточить физически сильных молодых людей поблизости от помещений с начальством, порой нуждающимся в защите. Было бы даже странно, если бы такая мысль у одного из тогдашних вождей не промелькнула в голове. Хотя бы у самого Ээнпалу. Но в любом случае как второстепенная мысль. Третьестепенная. Причем главной мыслью было, конечно же, предоставить перспективным молодым спортсменам лучшие условия для жилья и особенно для тренировок. Во имя развития национального спорта. Да-да, – Улло воодушевился и даже вскочил с места. – Именно так, а вовсе не ради создания каких-то тайных фашистских ударных отрядов..."

У меня же из списка его сослуживцев остался только один, о котором он просил упомянуть: портье Государственной канцелярии господин Тохвер. И мне действительно нечего о нем сказать, могу лишь упомянуть. Или все-таки? Стоп-стоп-стоп. Замечаю на полях своих заметок, к его имени я приписал с восклицательным знаком прозвище Бисмарк! И в связи с этим мне вспоминается комментарий Улло десятилетней давности: этот портье обладал самой представительной внешностью во всей Госканцелярии. Самой представительной даже на фоне трех последних премьер-министров. В связи с чем я и написал в свое время на полях: "Бисмарк". Имея в виду старого господина портье из Тартуского университета... Прозвищем которого, и весьма метким, было, как известно, Бисмарк, и о невероятной схожести которого с ректором университета ходили анекдоты, вплоть до прихода нового ректора Йохана Кыпу. Лишь тогда Бисмарк окончательно ретировался на место портье.

Такие вот славные демократические традиции. И Улло добавил: "Из этих самых традиций, если хочешь, состоял весь мой опыт работы в Государственной канцелярии. Ибо в традиционных, чуть ли не легендарных историях не должен отсутствовать (и чем более героична, то есть более эгоцентрична, история, тем более голозадой она становится) конфликт между опасной и несправедливой властью и маленьким крепким и смышленым "я", конфликт, который разрешается всегда, как мы знаем, в пользу последнего".

Улло оживился:

"У меня в бытность пребывания там двух министров было даже три таких конфликта. Первые два произошли одновременно на юбилее Ээнпалу, и оба, ни дать ни взять, именно такие, как полагается по традиции: пустяковые и выставляющие противника в смешном свете. Однако в ситуации маленького героя, то бишь меня, победительные и если не обещающие полцарства, то по меньшей мере четверть его".

Он продолжал:

"День рождения Ээнпалу был 28 мая. Празднество в помещениях Государственной канцелярии для своих проводили в последний день мая, и вдобавок к своим в узком смысле этого слова были приглашены с десяток человек из парламента. Плюс господа, о которых я сейчас упомяну.

Напитков было с избытком, и на некоторых господах это не замедлило сказаться. Но, кстати, отнюдь не на самом министре. Так что слухи о его приверженности к алкоголю в последние годы правления сильно преувеличены. Примерно как – по его словам – давний слух о смерти Марка Твена. Премьер-министр держался до конца, то есть до двух часов ночи, безупречно. Первый, кто после полуночи опасно закачался, был комендант дворца полковник Канеп. Террас подозвал меня к себе взмахом руки и попросил вывести полковника через двор. Квартира Канепа находилась там же, в западном крыле. Язык полковника для точной артикуляции был слишком тяжел, но он объявил мне, взяв себя в руки:

"Нет – ззнаете ли, если бы вы были ххотя бы ммайор – или, ччерт, ххотя бы капитан – что из того, что вы действуете по приказу Тетерраса. А он кто такой? Всего-навсего лейтенант..."

Что я должен был делать? Разъярился на свою беспомощность. И решил продолжать в духе безнадежного блефа:

"Господин полковник – как знать (этот промежуточный вопрос я произнес так неопределенно, как только мог, и, очевидно, он пролетел мимо его ушей – чего я и добивался) – как знать – может, я состою в Таллиннской ложе вольных каменщиков и имею звание полковника-лейтенанта?.. (Хотя там, кажется, были не воинские звания, а мастера, подмастерья и ученики, но они в данном случае не звучали бы – а "полковник-лейтенант" произвел впечатление.)

Он метнул на меня злобный взгляд: "Ну – черт с вами. Пошли. Поддержите меня немного..."

Мы пересекли, слегка покачиваясь, под светлым весенним небом дворцовый двор, и на пороге его квартиры я сдал полковника домашним.

Когда вернулся в Государственную канцелярию, Террас встречал меня в дверях: "Доставьте советника Клесмента домой в Кадриорг. Машина подана".

Советник правительства Клесмент, один из основных авторов конституции Пятса, был среди правительственных юристов, по общему мнению, самой светлой головой. До меня доходили слухи, что он попивает, однако пьяницей, по-моему, все же не был. Но на этот раз он крепко поддал. Так что мне с трудом удалось уговорить его спуститься с лестницы и подойти к автомобилю. Еле-еле я запихал господина советника в машину. Мы спустились по Комендантской улице с Вышгорода, затем поехали по бульвару Каарли и свернули налево. Советник правительства дремал, и все казалось в ажуре. А затем – в один момент – разлепил глаза и воскликнул: "Стоп-стоп-стоп... – так что водитель замедлил ход. – Я тут сойду... Если хотите, давайте со мной, – предложил он мне. – Я в "Глорию"... Стооп!"

Я сказал водителю: "Езжайте дальше!" И шофер послушался. Когда машина прибавила скорость, мне не нужно было удерживать своего подопечного силой. Но когда мы доехали до улицы Палли, он отказался выходить. Был он невысокий, но дородный мужчина, и если б не под градусом, у меня возникли бы проблемы. Хотя повозиться все равно пришлось. Наконец он очутился у двери своего дома, где принялся громко выражать мне свою неприязнь, пока дверь не открылась и я не вручил его супруге.

На следующее утро и в дальнейшем полковник Канен полностью игнорировал ночной инцидент. Однако советник правительства Клесмент, явившись на работу в девять утра свеженький, вызвал меня к себе. Извинился. Дескать, он точно не помнит, как вел себя прошлой ночью, но догадывается, что не лучшим образом. И просит не принимать это близко к сердцу... Я заверил его, что он ничего предосудительного той ночью не сделал и что не стоит об этом говорить. После чего он отпустил меня, но на пороге окликнул:

"Паэранд, позвольте отныне говорить вам ты. Прошу отвечать мне тем же". И придерживался этого. И я был вынужден придерживаться, хотя старался в присутствии третьего лица избегать подобного обращения".

Улло продолжал: "А моим третьим конфликтом времен Государственной канцелярии (закон сказочного жанра требует ведь, чтобы число равнялось трем) был такой казус.

Однажды, кажется в последний месяц службы Ээнпалу, перед моим столом возник молодой господин в отутюженных брючках и сообщил о своем желании попасть на прием к госсекретарю: извольте доложить господину Террасу о моем приходе. И немедленно. Тут же представился, но я не могу сейчас назвать его имени, не потому, что хочу выгородить его, а по той простой причине, что фамилия выскочила из головы. Кто очень хочет узнать, может это выяснить: молодой господин в то время был эстонским пресс-атташе в Берлине.

Я не знаю, что в нем вызвало у меня мелочное раздражение. Стрелки брюк. Несколько наглая, провоцирующая манера держаться. Чванство, эдакий налет превосходства, прилипший к нему в нацистском Берлине. Во всяком случае, я на своем узком казенном стуле буквально прирос к сиденью.

"У госсекретаря сегодня приема нет".

"Я знаю, знаю. Но все же доложите ему".

"Он занят. Просил не беспокоить его. Я могу занести вас в список аудиенций на послезавтра в десять часов".

"Позвоните ему отсюда. У вас же телефон на столе".

"Госсекретарь просил не беспокоить и по телефону". (Это, кстати, была чистая ложь. Но я решил не пускать молодого господина к Террасу.)

"Послушайте, если вы будете упираться, я позабочусь через министра иностранных дел, чтобы завтра вас не было на этом месте!"

"Ваша угроза, милостивый господин, столь серьезна, что заставляет меня немедленно доложить об этом..."".

Улло решительно прошагал в кабинет госсекретаря – думая по пути, что лучше было бы, если бы каркающий молодой господин ворвался туда вслед за ним. Но этого молодой человек не сделал.

Госсекретарь, сопя, выслушал Улло и остался, как тот и предполагал, верным чести мундира:

"Сообщите ему, чтобы завтра он позвонил министру иностранных дел. Пусть узнает от министра, что я думаю о его поведении и когда, если, конечно, сумею, приму его".

Улло усмехнулся: "Как видишь, полный триумф почти бесправного человека над всесильным. Буря в стакане воды. При этом стакан незаметно для нас уже выскальзывал из наших рук".

1 Тыниссон Яан (1868-?) – эстонский государственный деятель, правовед. После ввода советских войск в 1940 году был арестован. Время и место гибели неизвестны.

2 Отрывисто (ит.).

3 Подразумевается норвежский писатель Кнут Гамсун.

4 "Поэзия и правда" (нем.).

5 Оберост – денежный знак, бывший в обращении во время немецкой оккупации Эстонии в 1918 году.

6 Имеются в виду военные действия, происходившие на территории Эстонии в 1918-1920 годах, закончившиеся Тартуским миром. Эстония обрела статус Независимой Эстонской Республики.

7 Койдула Лидия (1843-1886) – знаменитая эстонская писательница, поэт, драматург.

8 "Ах, милые люди" (нем.).

9 Иначе (лат.).

10 Метсанурк Майт (настоящее имя – Эдуард Хубель; 1879-1957) – эстонский прозаик и драматург.

11 Яркое описание (лат.).

12 Кстати (фр.).

13 Вийральт Эдуард (1898-1954) – известный эстонский художник-график.

14 Отлично, превосходно (фр.).

15 Поставщиками (нем.).

16 Тальвик Мати – эстонский тележурналист.

17 Лепик Калью (1920-1999) – выдающийся эстонский поэт. С 1944 года жил в эмиграции, в Швеции.

18 Перевод С. Семененко.

19 Рабы есть вещи (лат.).

20 Парик с длинными буклями (фр.).

21 Замечание (нем.).

22 Петерсон Кристьян Яак (1801-1822) – эстонский поэт, стихи которого стали точкой отсчета для эстонской поэзии.

23 Йыгевер Яан (1860-1924) – эстонский языковед.

24 Так иронически называли стремившихся к онемечиванию эстонцев.

25 Блюхер Гебхард Лебрехт (1742-1819) – прусский генерал-фельдмаршал. В 1813-1815 годах командовал прусской армией в войне с Францией, успешно действовал в сражении при Ватерлоо.

26 "Она мне сказала, что ты свободно говоришь по-французски. Это правда?" (фр.).

27 "Если мама сказала, очевидно, это правда" (фр.).

28 Светлая головка (нем.).

29 "Принципы исторической фонологии" (нем.).

30 "Курс общей лингвистики" (фр.).

31 Заменгоф Людвик (1859-1917) – польский офтальмолог, создатель эсперанто.

32 "Книга часов" (нем.). В русских переводах Рильке известна как "Часослов".

33 Моргенштерн Кристиан (1871-1914) – немецкий поэт.

34 "Ворон" (англ.).

35 "Философия творчества" (англ.).

36 Никогда больше (англ.).

37 Перевод С. Семененко.

38 Барбарус Йоханнес (1890-1946) – литературный псевдоним доктора Й. Вареса, известного эстонского поэта и государственного деятеля в 1940-1946 гг.

39 Еллинек Георг (1851-1911) – немецкий юрист.

40 Удовлетворительно (лат.).

41 Хорошо (лат.).

42 Отлично (лат.).

43 "История римского права" (фр.).

44 Ослепительно белые (нем.).

45 Туглас Фридеберт (1886-1971) – выдающийся эстонский писатель.

46 Семпер Иоханнес (1892-1970) – известнейший эстонский прозаик.

47 Тальвик Хейти (1904-1947) – видный эстонский поэт.

48 Альвер Бетти (1906-1989) – эстонская поэтесса.

49 Санг Аугуст (1914-1969) – эстонский поэт, переводчик.

50 Мерилаас Керсти (1913-1986) – эстонская поэтесса, драматург, переводчик.

51 Кайтселийт – оборонительный союз – добровольческая вооруженная организация в Эстонии.

52 Варма Александер (1890-1970) – офицер эстонского военно-морского флота, дипломат.

53 Пользуясь классической формулой (фр.).

54 Около (лат.).

55 В суть дела (лат.).

56 Невероятно (фр.).

57 Плут (ит.).

58 "Здесь воистину Божья обитель и врата в небо" (лат.).

59 Непременное условие (лат.).