Текст книги "Круги измерений"

Автор книги: Window Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава пятнадцатая
Темная половина

«– Искусство управлять умклайдетом, – сказал незнакомец, – это сложное и тонкое искусство. Вы ни в коем случае не должны огорчаться или упрекать себя. Курс управления умклайдетом занимает восемь семестров и требует основательного знания квантовой алхимии.»

А. Стругацкий, Б. Стругацкий, «Понедельник начинается в субботу»

Самым коротким по определению из законов теории желаний является третий.

Действие равно противодействию.

И этим все сказано.

В нем кроется тот самый, глубинный смысл, разъясняющий, почему же наши желания мгновенно не претворяются в жизнь. Встанем мы посреди чистого поля, да прокричим сверхъестественным силам: «Хочу, чтобы тут возник дворец!!!». Не пройдет и секунды, как сверхъестественные силы безмолвно прокричат нам в ответ: «А во тебе!!!» И никакого дворца, разумеется, не возникнет. Не стоит огорчаться такому печальному положению дел. Во-первых, по теории вероятности существует шанс, что дворец все же появится на этом месте. Пусть не сейчас. Пусть лет через сто или двести. Пусть не дворец хотя бы, а всего лишь благоустроенный дом, ибо многие развитые цивилизации все еще расходятся в определении понятия «дворец».

Так как дворец на указанном месте все же не появился, будем считать, что силы желания обеих сторон (действия и противодействия) равны и противоположно направлены. Если бы направления оказались не противоположными, то на желаемом месте что-нибудь да появилось. Например, перелетная птица, любопытно изучающая место внеплановой посадки, или сторож, громким голосом требующий очистить от посторонних территорию вверенного под охрану объекта.

Судя по сохранившемуся выражению устойчивой печали на наших лицах, смею предположить, что такой вариант нам не слишком подходит. Стоит ли вообще кричать в пустоту, если дворец не появится здесь немедленно, а если и появится немедленно, то не дворец. Да, мы убедились на опыте, что на наш одинокий голосок, выплеснувший силу желания, сверхъестественные создания ответили точно такой же противодействующей силой. И порядок вещей не изменился. И снова не стоит огорчаться. А что если сто, тысяча, миллион человек возжелает увидеть дворец на этом месте? Какой величины станет сила, сумеет ли противодействие возобладать над ней? Для скорейшего претворения желания неплохо бы также, чтобы все эти люди явились в желаемое место, по возможности прихватив с собой инструменты, стройматериалы и прочие необходимые принадлежности.

Любая сила, примененная к некоему объекту, неизменное встречает противодействие со стороны этого объекта. Например, нельзя ударить кого-нибудь по голове, не испытав ответного действия хотя бы от головы. Обычно последствия для беззаботного экспериментатора бывают еще более плачевными. Но тут в действие вступают уже иные силы, а мы скромно вернемся к оставленной в стороне теории желаний.

Немаловажным средством для борьбы с противодействием внешних сил или усиления собственного противодействия внешним силам является использование вспомогательных предметов. Универсальным средством несомненно является предмет, называемый «волшебная палочка» или на строгом научном языке «магический жезл». Существуют его вариации в форме других предметов бытового назначения, таких как «кольцо» или «лампа». Незначительные различия в обращении отражены в прилагаемой к ним заводом-изготовителем инструкции по эксплуатации. Однако, последствия активации подобных предметов в неумелых руках настолько сокрушительны, что пострадавший народ только мудро кивает, приговаривая: «Бывает и хуже, да реже встречается.» Вышеупомянутые предметы, действительно, встречаются неимоверно редко. Шанс попадания хотя бы одного из таких предметов в Ваши руки стремится к нулю. Поэтому для практической работы мы выберем более обыденный предмет. Такой, как, например, капитальный гараж. Во дворец его переоборудовать не так уж легко. Зато в примере, рассмотренном в предыдущей главе, он выступает чуть ли не в роли ангела-спасителя.

Что из себя представляет гараж, как не сооружение для хранения и ремонта средства передвижения. Но приходят трудные времена и голова обладателя недвижимости начинает работать в совершенно неожиданных направлениях. И вот гараж превращается в мебельную мастерскую или в склад картофеля и прочей сельхозпродукции.

И все-таки его великая суть не в этом. Рассмотрим гараж, как вспомогательный предмет противостояния внешним силам. Тем внешним силам, которые сдвигают нас с насиженного места, невзирая на наши слабые увертки и протесты. Воскресенье. Утро. Вы еще не успели встать, а на Вашу голову уже обрушен внушительный список работ, которые просто необходимо сделать сегодня для общего блага и процветания. Внутренним разумом немедленно проводится исследование величин «то, что хочу я» и «то, что хотим мы» и констатация обидного факта, что их направления если не диаметрально противоположны, то уж точно не параллельны. Но если в связи с последними событиями выходной день у Вас получился запорченным и скучным, то Вы так и не научились пользоваться теорией желаний. Разумеется, почитать вожделенную газету дома уже не получится. Тогда на первый план и выплывает вспомогательный предмет – гараж, как вместилище светоча знаний в темные времена семейной инквизиции. Газета немедленно засовывается в объемистую сумку, а ее обладатель, которым вполне можете стать и Вы, отправляется вершить дела великие и непонятные остальным, но не допускающие ни малейшего отлагательства. Дверь гаража надежно запирается изнутри, включается свет и тепло… И перед Вами целый день, наполненный разнообразными мечтами и желаниями, противодействовать которым внешние силы уже не в состоянии…

… Сарай оказался не только маленьким, но и низеньким. Голова Виктора едва не касалась бугристых досок потолка. В виду отсутствия явной угрозы отсиживаться не имело смысла, поэтому Виктор приблизился к стене и осторожно, чтобы не посадить занозы, начал ощупывать шероховатую поверхность. Так, шаг за шагом, он медленно двигался вдоль стены. После второго поворота он наткнулся на выступ, оказавшийся дверным карнизом. К счастью, запереть сарай снаружи никто не догадался, а изнутри никаких засовов не было и подавно.

Когда Виктор выбрался из своего невеликого пристанища, его снова встретила ночь. Он оказался посреди квартала, застроенного пятиэтажками жилых домов. Повсюду росли тополя, липы и клонившиеся к земле ивы. Изредка из зеленой массы листьев высовывался угол трансформаторной будки или железный бок гаража. Было прохладно. Именно прохладно, а не холодно, так как воздух пропитывала неизъяснимая свежесть летней ночи. Если бы не твердая уверенность в том, что все события переместились сейчас на шестой круг, то Виктор мог подумать, что ему посчастливилось вернуться обратно домой, только район оказался какой-то незнакомый. Но, в принципе, стоять здесь было не так уж и плохо. По крайней мере мертвая тишина и страхи ушли, а им на смену явились привычный шелест листвы и уверенность.

Блаженство продолжалось недолго. Из тьмы вынырнули незнакомые личности в количестве пяти человек. Их лица в темноте Виктору не удалось разглядеть. Пятерка плотно обступила новичка и стала пристально его осматривать. Чужие пальцы тыкали Виктора в бок, трогали за волосы и воротник рубашки, пробовали оторвать пуговицу от обшлага рукава, но неудачно. Двое из внезапно появившихся постоянно листали свои записные книжки и сверялись там с чем-то.

– Я не Орлик, – на всякий случай заметил Виктор.

– Знаем, – раздвинув исследователей, появился еще один тип. От остальных его отличало наличие длинного плаща и импозантной шляпы, словно вновь прибывший сошел с экрана гангстерского фильма тридцатых годов. Виктор не нашелся, что добавить, оставалось ждать дальнейшего развития событий. Пятерка исследователей прекратила пристально изучать Виктора и теперь молча стояла, посматривая на типа в шляпе, являвшегося, судя по всему, у них кем-то вроде главаря. Тот эффектным жестом вытащил свернутую в трубочку газету, одним взмахом развернул ее и звучно ткнул пальцем в первую страницу.

В полуискаженном кривоватом лице с уродливо разинутым ртом, полузакрытым микрофоном, Виктор узнал собственную физиономию. Под фотографией крупными буквами сиял заголовок «Величайший певец современности».

– Похоже, его уже здорово раскрутили, – кивнул главный своим ребятам.

– Угу, – немногословно согласились те.

– Ну, – главарь снова повернулся к Виктору, – что мы с тобой будем делать?

– Найдем Орлика, – обнадежился Виктор, желающий выжать как можно больше на крыльях неожиданно свалившейся славы.

– С детскими игрушками мы давно завязали, – очаровательно улыбнулся ему главарь. – У нас на тебя несколько иные планы.

– Вы поможете мне вернуться домой? – обрадовался Виктор. Что ни говори, а наличие поклонников заметно облегчает жизнь.

– Вот уж нет, – обиделся его приветливый собеседник. – Ты нам нужен для совершенно других мероприятий. Во-первых, мы можем зверски убить тебя, чтобы прославить имя нашей группы навсегда.

Наличие поклонников сразу же перестало радовать величайшего певца современности.

– И это все? – дрожащим голосом произнес он.

– Ну почему же, – продолжил распределитель будущего. – Во-вторых, мы можем сдавать тебя в аренду, но такой план мне не очень то по душе. Скорее всего, мы просто запросим за тебя солидный выкуп.

– Но это же… – Виктор запутался. Слово «нехорошо» казалось слишком плоским и примитивным, чтобы выразить всю глубину сложившихся обстоятельств.

– Ты хочешь сказать, что нормальные положительные граждане так не поступают? – улыбнулся главарь. – Но ты посмотри на нас. Мы же те самые плохие парни. Разве ты еще не заметил?

Плохие парни заулыбались и закивали головами. Виктор и не сомневался, что угодил в серьезный переплет, но прикалываться тем более не стоило. Он поморщился переступил с ноги на ногу и повторил данную операцию еще раз пять.

– Смотри, – доверительно сказал босс, упрятав газету в карман и вытащив оттуда цветную фотографию. – На тебя уже поступают заказы. Самую крупную сумму обещала вот эта особа.

В сравнении с образом на фотографии все ведьмы пятого круга казались стройными богинями с ангельскими личиками. В отсутствии многоопытного богатыря Виктор начал понимать, что выкручиваться из сложившихся обстоятельств придется самостоятельно.

– А чем так уж плох первый вариант? – осторожно спросил он.

– Ну, мы еще окончательно не решили, какой вариант используем, немного растерялся мафиозник.

– Вот, – возликовал Виктор, – позвольте мне представить вам все достоинства первого варианта. Во-первых, никаких заказов и переговоров с клиентами. Это только наше общее дело, и мы никому не позволим сюда соваться и портить нам работу.

– И что дальше? – поинтересовался босс. – Я не вижу здесь никаких денег. Бывают времена, когда отчетливо понимаешь, что лучше поменьше славы и побольше деньжат.

– А во-вторых, – воодушевлено продолжил Виктор, – Это только кажется, что первый вариант не сулит никакой прибыли. Конечно в течение первых дней никаких поступлений не ожидается. Зато, когда про вас узнают широкие массы…

Плохие ребята зловеще хмыкнули.

– Может, вы подумали, что общество вас осудит? – не сдавался Виктор, потому что главарь, явно любивший поговорить, помалкивал, а его ребятам, видимо, не полагалось трепаться впустую, – Нет, не осудит. Сейчас модно порассуждать о том, что не бывает однозначно плохих или хороших людей.

– Как это? – тупо спросил кто-то из толпы.

– Вот, что ты, к примеру, любишь? – задал Виктор вопрос в темноту.

– Ну там у костра посидеть, на гитаре сыграть, песню спеть душевную, раздался тот же голос.

– Так ты – романтик! – чуть ли не искренне восхитился Виктор и в отчаянии воздел руки к ночному небу. – А мне вот не судьба. Не умею я на гитаре-то.

– Бывает, – сочувственно согласился голос.

– И в-третьих, – не сдавался Виктор. – Может, я в душе маньяк, и, убив меня, вы спасете мир от ужасной гибели? Неплохо ведь стать супергероями, не так ли, парни?

Парни слаженно кивнули, словно их головы одновременно дернули за веревочки, но какая-то сволочная душонка пропищала из темноты:

– Да нет, он и не похож на маньяка.

– Хорошо, – разозлился Виктор, – пусть я не маньяк. Но разве это что-то меняет? Вы оборвете мою жизнь, как жизнь рядового среднестатистического гражданина, и немедленно найдется множество людей, которые тут же оправдают вас, объяснив сущность ваших с первого взгляда нехороших поступков трудным детством, разлагающим влиянием коллектива, политикой партии и правительства, нестабильным положением в стране. И вот про меня уже забыли, будто и не существовало никогда моей персоны. Зато вы уже на самом верху. Вы перестаете быть самими собой и становитесь символом эпохи, живым укором обществу, героями нашего времени. Вас показывают по телевизору. О вас пишут репортажи и снимают душещипательные, огребающие миллионы наград фильмы. Ваш образ используют в рекламных кампаниях и разного вида бестселлерах. И на этом фоне грандиозных свершений я превращаюсь в невидимую пылинку, в неизбежную жертву во благо общества, идущего по пути прогресса и процветания. Что такое судьба одного человека по сравнению с мировой революцией?

– И что, – проворчал кто-то из команды, готовившейся взлететь в верхние слои общества, – именно тебе и придется стать этим одним человеком? Ты хоть сам думаешь, о чем болтаешь.

На выскочку возмущенно зашикали, а Виктора уже было не остановить.

– Я вот подумал, – произнес он, закатив глаза, – а не выдвинуться ли вам под это дело в президенты? Народ любит страдальцев.

– Да, – сказал главарь, – но я так понял, что роль страдальца предназначается тебе?

– Мне? – поразился Виктор. – Судите сами, как она может предназначаться мне? Меня просто убьют и все. Что может чувствовать труп. А вам до самых последних дней предстоят жгучие душевные муки, угрызения совести, бессонные ночи, когда мой образ будет вставать перед взором каждого из вас. Видите, какая непростая жизнь вам уготована.

– Может согласимся на выкуп? – жалостливо спросил ближайший к главарю бандит. – Я по ночам и без того плохо сплю.

– Нет, – замотал головой главарь. – Выкуп не подходит. Нам только что объяснили почему, но я забыл. Кто-нибудь помнит почему?

Все замотали головами, словно опять дернулись невидимые веревочки.

Из кустов бесшумно выкатилась длинная черная машина. Стекло кабины плавно утонуло в обшивке, а в окно высунулась усатая голова водителя.

– Ну так что? – спросил он.

– Ничего, – устало махнул рукой главарь. – Поехали.

Виктор сделал попытку шагнуть в сторону.

– Куда? – грозно пресек его действия босс. – Ты едешь с нами.

– Угу, – невесело согласился Виктор и принялся пропускать бандитов в машину, приговаривая: «Только после Вас, только после Вас.»

Когда последним в машину уселся главарь, Виктор вежливо захлопнул за ним дверь и бросился бежать через ближайший двор, стараясь выбрать самые узкие и непроходимые пути.

Машина безнадежно отстала. Несмотря на огромное количество лошадиных сил, толкавших машину в погоню, лошадиной увертливостью чудо техники не обладало. Куда уж ей было угнаться за юрким беглецом, которого не устраивал ни один вариант будущего, предлагаемого лихими ребятами. Постепенно путь Виктора уперся в длиннющий дом. Пробежав двенадцатый подъезд, Виктор не выдержал. Он так и видел картину, где шикарный автомобиль выныривает из-за далекого угла и постепенно сокращает расстояние, буравя спину Виктора светом фар. Виктор решил нырнуть в следующий подъезд, но не удалось. Стена завернула влево. Несколько пристроенных друг к другу домов образовывали нечто вроде изогнутого знака вопроса. Пересекать двор в открытую Виктор не рискнул. Ноги уже несли его к черной дыре входа углового подъезда. Срочно требовалось спрятаться и отдышаться. Единым порывом Виктор взлетел на верхний этаж – то ли пятый, то ли шестой. Путь на чердак закрывала решетка, сваренная из железных труб. Добравшись до неожиданного финиша, ноги бегуна подогнулись и опустили усталое тело на каменные ступеньки. Обстановочка напоминала фильмы, где любят показывать старые дома. На каждый этаж вели не два, а целых четыре пролета, изогнутые спиралевидным квадратом. На пустое место так и просилась оплетенная проволочной сеткой шахта лифта – древнего, где двери приходилось закрывать самим. Но этому дому лифт по каким-то причинам не достался. Вокруг расстилалась скрытая тьмой площадка. Все вокруг налилось тревожной тишиной. В такой тишине скрип двери показался настолько зловещим, что Виктора передернуло как от прикосновения к оголенному электрическому проводу. В следующую секунду рядом с Виктором возникла любопытная мордочка, принадлежавшая четырнадцатилетнему пареньку, выскользнувшему из какой-то неосвещенной и поэтому неопределяемой квартиры. Руки паренька сжимали темную коробку, в чьих очертаниях угадывались контуры кассетного магнитофона. Паренек критически оглядел Виктора и вдруг расплылся в добродушной улыбке.

– Ого, – начал он, – я, конечно, знал, что все знаменитости – большие оригиналы, но чтобы уж до такой степени.

– А что? – заволновался Виктор.

– Да ничего, – присвистнул парень. – Великий певец современности вместо роскошных апартаментов отеля предпочитает проводить ночь на каменном полу подъезда самого обычного дома. Надо же, как мне повезло, что ты выбрал именно мой подъезд.

После великого прокола с прошлыми «поклонничками» Виктор решил проявлять бдительность и осторожность:

– А почему ты решил, что я певец, да еще и великий?

– Ну-ну, – покивал головой парень. – Инкогнито, понимаю. А что ты скажешь на это?

Из кармана неказистого пиджака из кожзаменителя извлеклась уже знакомая фотография, вырезанная из «Вестника кругов» и теперь бережно согнутая пополам.

– Ну похож, – попробовал оправдаться Виктор.

– А голос? – обиделся парень. Указательный палец резко вдавил одну из кнопок магнитофона, и незнакомый гнусавый голос запел про малиновку.

– Это я? – поразился Виктор. Кто-то говорил ему, что для самого себя голос искажается, а все окружающие слышат его иначе. Но не до такой же степени.

– Один к одному, – подтвердил парень и вздохнул. – Копия, конечно, далеко не первая.

Виктор понуро побрел вниз.

– А автограф? – обиделся парень, потрясая ручкой.

– Какой автограф? – взорвался Виктор. – Меня тут убьют зверски минут через пять, а ты – автограф, автограф…

– За тобой гонятся? – посерьезнел парень. – Тогда чего же ты сидишь?

– Прячусь, – признался Виктор.

– Бесполезно, – махнул рукой его собеседник. – Найдут.

– А ты сделай так, чтобы не нашли, – сообразил Виктор. В конце концов, кто защитит бедного певца всех времен и народов, если не его друзья и поклонники.

– Сам сделай, – горячо возразил парень. – Чего же ты ждешь? Если это не твоя половина, то выбирайся и дело с концом.

– Куда выбираться? – не понял Виктор.

– Да на другую половину, где тебе хорошо и уютно, – парень смотрел на Виктора так, словно недоумевал до глубины души, почему великому певцу приходится растолковывать самые элементарные вещи.

– А как? – смущенно спросил Виктор.

– Иди на сполохи, – парень махнул рукой куда-то вдаль. – Извини, проводить не могу. Моя половина именно здесь.

Виктор благодарно кивнул и шагнул вниз по ступенькам.

– Автограф-то! – обиженно раздалось сзади. Пришлось останавливаться, брать ручку и расписываться сначала в записной книжке, затем на потрепанной бумажке с текстом непонятного содержания и, наконец, на чем-то совершенно невообразимом, у которого все же присутствовала поверхность для росчерка.

Виктор выбрался из подъезда и побрел по двору, уже позабыв про мафию. Его теперь интересовали только сполохи. На свободной части небосклона их не наблюдалось. Остальную закрывали стены домов, вдоль которых лежал его путь.

Наконец, Виктор обогнул угол самого дальнего дома и обнаружил, что за длиннющей стеной скрывался пустырь. На горизонте виднелись дома, дома, дома. Много домов. От приземистых двухэтажек до гигантов, точное количество этажей которых на таком расстоянии Виктор подсчитать затруднялся. Над ними и сверкали предсказанные сполохи. Далеко-далеко. В душе проснулась печаль, окончательно вытеснившая страх. В этой печали Виктор набрел на столб автобусной остановки. Скамеек не планировалось. Виктор опустился на небрежно кинутый бетонный блок и стал ждать. Через несколько минут автобус приехал.

Виктор устал удивляться несуразностям шестого круга. Виданное ли дело, чтобы автобусы ходили по ночам. Тем не менее, он залез в почти пустынный салон, опустил шесть копеек в кассу, открутил странный полупрозрачный билет с выдавленными красными квадратиками и рухнул на одиночное сиденье ближе к концу автобуса. Одинокий пассажир на передней паре сидений не заметил пополнения. Он переменил позу, всхрапнул и вновь повалился на потрескавшуюся обивку. Общественный транспорт двигался на диво быстро. Не прошло и минуты, а в окне замелькали стены домов. Спать не хотелось и Виктор тупо глядел в окно на проносившуюся мимо панораму ночного города. У одного из светофоров рядом затормозил еще один автобус. В его салоне разместилась внушительная группа угрюмых ребят. И хоть они не походили на встреченных ранее плохих парней, Виктор пригнулся. Так, на всякий случай.

– Конечная, – объявил водитель через два квартала. Двери раскрылись и пришлось вылезать с удобного рыжего сиденья, обитого продранным кожзаменителем. После прогретого салона Виктор продрог за пять секунд. Но далеко идти не понадобилось. У перекрестка Виктора поджидала длинная черная машина, на раскрытую дверцу которой изящно облокотился главарь, имевший непривлекательные прогнозы на будущее Виктора.

– Как вы меня отыскали? – вырвалось у Виктора. В конце концов надо же было хоть что-то произнести. Не стоять же молчком в угрюмой задумчивости. Главарь загадочно улыбнулся:

– Бывали у тебя мгновения полного осознания, что мир вращается вокруг тебя? Будто бы ты ось всей вселенной?

– Бывали, – признался Виктор.

– Значит, тебе приходилось ощущать себя тем человеком, из-за которого и существует весь этот мир? – спросил он.

– Приходилось, – признался Виктор. В принципе он, конечно же, имел понятие, что его смерть пройдет незамеченной для широких слоев населения, но в душе иногда надеялся, что это не так.

– Значит ты чувствовал единение со всем миром?

– Чувствовал, – не стал врать Виктор.

– И чувствовал, что ты и есть этот самый мир?

– Да, – согласился Виктор, дико надеясь, что смеяться над ним все же не станут. Зря. Из машины тут же понеслось непристойное хрюканье, которое главарь оборвал одним грозным поворотом головы.

– Вот видишь, – продолжил главарь, – если принять во внимание, что ты и есть весь этот мир, то чтобы найти тебя нам следовало всего лишь отыскать мир, которым ты являешься. Что особого труда не составляло, если вспомнить, что мы находились в этом мире с самого начала. А зная, где находится мир, мы узнаем соответственно, где в этом мире существует твоя персона.

Виктор не понял. Был бы рядом богатырь, он бы объяснил. Но Виктор не обладал ни опытом, ни широким кругозором, поэтому он стоял и молчал, чуть задрав голову кверху. Желанные сполохи переливались совсем рядом, словно на крыше соседнего дома кто-то установил радужный прожектор с преобладанием красного.

– Ну что же, – прервал его раздумья большой босс, – пора.

Виктор посторонился, пропуская бандитов вперед.

– Нет, дружок, – радостно не согласился главарь, – ты первый.

Виктор кивнул и полез в мягкие внутренности автомобиля. Там он довольно невежливо захлопнул дверь перед носом какого-то из плохих ребят и заорал водителю:

– Вперед!!!

– А… – непонимающе посмотрел на него шофер, кивая головой на оставшихся снаружи. Те замерли в недоумении.

– Живо!!!!! – голос Виктора теперь вполне подходил для объявления воздушной тревоги. Он взмахнул рукой так, как никто не махал никогда ни в каком из всех существующих и несуществующих миров. Пальцы чуть не пробили верх кабины, и Виктор, яростно растирая ушибленные места, подумал, что подобным образом уже не махнет никогда даже он сам.

Машина сорвалась с места так резво, что даже время осталось позади. По крайней мере так показалось Виктору, полностью ослепленному светом, расплескавшимся за окном. В какой-то миг он даже подумал, что автомобиль пронзил небо и ворвался в самый центр солнца.