Текст книги "Круги измерений"

Автор книги: Window Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава четырнадцатая
Дом во мраке

«Регулировщик засвистел в свисток и взмахнул жезлом, лошади дернули и потащили телегу, крестьянин зевнул и сплюнул. Покупатели и продавцы покупали и продавали, словом, все шло своим чередом. Но Джим знал, стоит ему отвернуться, как все эти люди, снующие мимо, опять замрут, растянувшись кто где, а дергающие их ниточки ослабнут.»

Л. Рон Хаббард, «Страх»

Ознакомившись со вторым законом теории желаний, читатель будет просто потрясен, насколько простым и понятным на его фоне выглядит формулировка первого закона этой замечательной теории.

Всякий желающий, предоставленный самому себе (при отсутствии влияния сил, вызванных посторонними желаниями), сохраняет состояние покоя или равномерного прямолинейного движения по линии жизни.

И тут все действительно раскладывается по полочкам. Да кем бы мы были, если бы нас не окружали посторонние желания? Такой вопрос, как «Что важнее: Красота или Ум?», полностью бы утратил свою актуальность. Во первых, нам не понадобилась бы красота. Зачем она, если никто не оценит. А самого себя считать неряхой и уродом нам не позволит наш друг – самосознание. Во вторых, можно полностью отказаться от ума. И он не нужен, так как дураков вокруг не наблюдается, да и субъектов, желающих являть пример находчивости и сообразительности тоже. Многие из волнующих моментов окружающей реальности стали бы казаться ничего не стоящими пустяками. И в самом деле, кому требуется мебельный гарнитур «Европа-А», если отсутствует Маргарита Петровна, которая безмерно гордится наличием данного гарнитура в своей квартире.

Состояние покоя тоже споров не вызывает. Большинство сознательных представителей развитых, высокоразвитых и сверхвысокоразвитых цивилизаций неизменно строят в голове грандиозные планы. Звучат они по разному. Кто-то собирается бросить курить и заняться бегом по утрам. Он твердо уверен, что в следующий месяц не съест ни одной шоколадки и похудеет на пятнадцать с половиной килограммов. А прямо завтра можно начать ремонт в квартире. Со следующей недели он разом перестает бояться вампиров и привидений. Раз в квартал будет рассекречен очередной вражеский агент инопланетной цивилизации, а в течение лета будут найдены эльфы, конспиративно живущие в соседнем доме. Через год он намеревается покорить самую высокую горную вершину. И через десять лет слетать на соседнюю планету, а если техника еще не достигнет к тому времени космических высот, то хотя бы стать президентом, таким, как тот, что так счастливо скалится с экранов телевизоров.

Что же с ним происходит на самом деле? Сигареты и шоколадки покупаются в таком же, если не в большем объеме, а бег откладывается на потом из-за непреодолимых обстоятельств типа пасмурной ветреной погоды. Ремонт в квартире начинается покупкой кисти для покраски пола и на этой стадии замирает на бесконечный период времени. Сердечко все так же испуганно сжимается при виде бледного субъекта с алыми губами, пусть даже под гримом проступают черты знакомого актера. Эльфы продолжают спокойно жить в соседнем доме, даже не подозревая о включении собственных персон в широкоидущие планы изыскателя, а злобный агент инопланетного разума коварно разрушает нашу цивилизацию изнутри без всяческих помех. Самая высокая вершина покоряется другими героями. Судьба полета на соседнюю планету так и остается невыясненной, невыясненным остается даже изучение возможностей, способных доставить туда тело желающего. А президент так и пребывает в единственном экземпляре, и его улыбающееся изображение почему-то никоим образом не напоминает черты того, кто так страстно желал очутиться рядом с ним.

О чем бы не мечтал желающий, все его мечты так и остаются мечтами при отсутствии внешних сил. Сознание сохраняет состояние покоя, омраченного редкими проблесками совести, а тело равномерно и прямолинейно двигается по линии жизни от точки «Рождение» до точки «Переход в иной мир».

К счастью, хоть и вопреки нашему желанию, мы непрестанно ощущаем на себе действие второго закона теории желаний, то есть те самые силы, которые действуют на нашу массу и заставляют ее двигаться с ускорением в требуемом направлении.

Простейший пример. Вечер, наше усталое тело желает расслабиться с газетой в руках, а сознание бурно обсуждает альтернативные предложения о том, чем предстоит заняться – чтением газеты или деланием вида, что газета читается. Но из внешнего, враждебного мира раздаются волшебные слова: «Так ты, наконец, прибьешь полочки?» Окончательно ломает сопротивление заключительная магическая фраза: «Да, да, прямо СЕЙЧАС!» И вот наша масса уже ускоренно продвигается к тому месту, где полочки обещали появиться еще полгода назад, а сознание просчитывает варианты скорейшего отбытия наказания и возвращения к блаженному состоянию покоя.

Не будь внешних сил, общество никогда бы не стало на путь прогресса и процветания…

… Здесь, видимо, владения могущественного колдуна заканчивались. Даже звуки шагов не достигали этого сумрачного пространства. Проход вывел испуганную парочку в огромный грот. Неясное освещение из неопределимого источника позволяло хоть как-то ориентироваться. Множество дырок в стенах уводили в абсолютную темноту. Прямо в центре стоял двухэтажный особнячок, схожий видом то с простенькой кладбищенской усыпальницей, то с неплохо сохранившимся детским садом. Только ограда его была не из единообразных деревянных реечек или проволочной сетки, а из острых стрельчатых прутьев. Калитка отсутствовала, и данный факт настораживал. Может быть все и закончилось бы благополучно, но в этот момент Виктор вспомнил, что надо заниматься делом.

– Хорошо бы зайти, – хрипло произнес он, словно дожидаясь волеизъявления царственной особы, – про Орлика разузнать бы.

Царственная особа в лице принцессы не возражала. Она даже посторонилась, чтобы не мешать Виктору пройти в особнячок первым. Если бы не выжидательный взгляд принцессы, то Виктор уже давно отказался бы от этой бредовой идеи и со спокойной совестью нырнул бы в одно из темных отверстий в далеких стенах. По крайней мере они не выглядели такими пугающими. Но принцесса стояла позади, и возможности отступить не предвиделось.

Вблизи дом окончательно потерял сходство с усыпальницей, превратившись в стандартное вместилище детей, родители которых из-за работы или других жизненных обстоятельств не могли оставить ребенка под собственным присмотром. Виктор осторожно открыл створку двери и, пройдя пять шагов, очутился перед лестницей, уводящей на второй этаж. Ее перила неприятно полыхали алым переливчатым светом, что, учитывая отсутствие какого-либо другого освещения, выглядело пугающе. И слева, и справа тянулись ряды узеньких шкафчиков для одежды. Дальше начинались две глубокие ниши, заполненные все теми же шкафчиками, на дверце каждого из которых были аккуратно просверлены пять дырочек. Над ними располагался рисунок. На ближайшем шкафчике Виктор рассмотрел смутные очертания ракеты, на следующем – звездочку, далее обнаружилась вишенка, потом – нечто, схожее с бульдозером. Разглядеть рисунок на пятом шкафчике не позволяло зрение, отказывавшееся работать в едва различимых сумерках. Кроме того, пора было принимать решение о выборе направления. На второй этаж не хотелось, а по обеим сторонам за нишами чернели раскрытые двери. На вид они выглядели совершенно одинаковыми.

– Куда двинемся? – спросил Виктор у принцессы.

– Не знаю, – пожала плечами она.

«Вот всегда так, – проворчал Виктор, разумеется, не вслух. – кому-то обязательно выпадает сволочная должность – принимать решения. И, судя по всему, сегодня она выпала именно мне.»

На этот раз ему захотелось пойти налево. Без возражений принцесса пошла за ним шаг в шаг. У самого входа Виктор на мгновение задержался, но затем, судорожно выдохнув и приготовившись к самому худшему, вошел.

Ничего страшного не случилось. Когда глаза привыкли к темноте, Виктор обнаружил, что дальняя часть комнаты наполнена сложенными раскладушками, вдоль стен белыми пятнами протянулись шкафы, а посреди комнаты стоит длинный низенький стол вокруг которого на маленьких стульчиках расположилась группа мальчиков и девочек трех-четырехлетнего возраста, тревожно глядящих на Виктора и на принцессу за его неширокой спиной.

– Дети? – удивился Виктор.

– Мы не дети, – из-за стола поднялся мальчик, похожий одновременно и на девочку, и на ангелочка, и на Володю Ульянова в детстве. – Мы – воины!

«Какие воины?» – чуть не сорвалось у Виктора с языка, но он вовремя вспомнил доброго старичка у выхода первого круга. Если Виктору окружающие виделись детьми, то реально они могли оказаться могучими воинами. И Виктор в их глазах мог быть грозным генералом. Он даже хотел уточнить, так ли это, но почему-то не рискнул. Вместо глупых вопросов Виктор понимающе кивнул и занял свободный стульчик, едва не сев мимо. Ноги вытянуть не получилось, и Виктор замер со скрюченным видом и унылыми мыслями в голове. Принцесса изящно опустилась рядом с ним и лучезарно улыбнулась всем собравшимся. В ответ появились несмелые улыбки.

– Ну а теперь кто-нибудь пусть расскажет, где это нам довелось очутиться, – зазвучал прелестный голосок принцессы, и Виктор понял, что та совершенно не растерялась и даже не заскучала.

– Мы в доме дверей, – смело заявил черноволосый мальчуган. – Отсюда можно выбраться в любой мир. Надо только правильно выбрать дверь и время.

– И не попасться колдуньям, – наставительно добавила высокая девочка с короткой стрижкой.

– И тут колдуньи, – горестно вздохнул Виктор.

– Целых две, – боязливо заявил их первый собеседник. – Главная ведьма и ее заместительница.

– Мы все в плену, – объяснил черноволосый мальчуган. – План спасения пока обсуждается. Вырваться отсюда можно только через второй этаж…

– А как же входная дверь, – не удержался Виктор.

– Она односторонняя, – печально сказала девочка с длинными косичками. Мы то сюда угодили совершенно иным образом, а вот вам следовало знать про односторонние двери.

Виктор только пожал плечами. Единственный опытный спутник в их компании недавно растворился в неизвестном направлении вместе со своим увесистым справочником по кругам.

– А что на втором этаже? – продолжила прерванную тему принцесса.

– Там хорошо, – мечтательно произнес паренек с взъерошенным ежиком волос на голове. На кармане его светлой рубашки темнел силуэт заячьей головы. – Туда ведьмам нельзя.

– Значит, выход там, – утвердительно кивнул Виктор.

– Не-а, – дружно замотали головой дети-воины. – Там коридор и комнаты. Выхода на втором этаже нет.

– Так что, – раздосадовано спросил Виктор. – Значит нет никакой разницы? Что здесь сидеть в закрытых помещениях, что там в точно таких же комнатах.

– Не-а, – не согласилось с такой постановкой вопроса еще большее число то ли детей, то ли воинов. – Там светло, там есть все, что нам надо, туда ведьмы не проберутся.

– Ведьмы! – испуганно ойкнул кто-то на другом конце стола.

Виктор по привычке хотел нырнуть под стул, но вовремя сообразил, что под таким стулом он разместит разве что голову.

Величавой поступью ведьмы приблизились к столу. При взгляде на них Виктору еще меньше захотелось жить на пятом круге. Первая из них фигурой напоминала гигантскую раздувшуюся жабу. Прическа у нее была совсем как у Медузы Горгоны. Только по сторонам развевались не клубки змей, а всклокоченные космы волос. Одета она была в длинное черное блестящее платье. И этот блеск в сумерках выглядел отталкивающе. Подруга ее не слишком отличалась от своей начальницы. Только фигура у ней была несколько стройнее, да платье имело какой-то другой оттенок, хотя темнота все равно превращала его в черное. На лица Виктор старался не смотреть. Так было лучше для душевного спокойствия.

– Мыть руки! – возвестила главная ведьма.

Дети встали и строем потянулись к уборной, где кроме всего прочего стоял и ряд умывальников. Виктор пристроился в конец очереди. Принцесса неслышно ступала прямо за ним. Пока дети мыли руки, оба путешественника скинули одежды призрачных воинов, спасших их от пристального внимания уже полузабытого колдуна. Мыло обладало земляничным запахом и знакомой кирпичеобразной формой. После этого Виктор, опасливо косясь на ведьм, вернулся к столу. Но владычиц странного помещения ничуть не смущало присутствие двух персон, заметно превосходивших ростом остальную массу народонаселения.

– Обедать! – продолжала командовать главная ведьма.

Из тьмы вынырнули два смутных существа, с удивительной быстротой расставивших возле каждого, сидящего за столом, тарелку с чем-то непонятным, ложку, кусок хлеба и стакан компота из сухофруктов. Дети дружно заработали ложками. Виктор рискнул попробовать полужидкое-полузастывшее кушанье. По вкусу оно удивительно напоминало пшенную кашу. Кусок хлеба не вызвал подозрений ни вкусом, ни видом. И Виктор сам не заметил, как проглотил всю порцию, а затем протянул тарелку безмолвному официанту за добавкой. Между двумя ложками каши Виктор попытался вспомнить, когда он осуществлял прием пищи в последний раз, но память начисто отказывалась откручиваться на такое далекое расстояние.

Происходящие события напоминали самый настоящий детский сад, если не принимать в расчет полное отсутствие света и ужасающий облик воспитательниц. Виктор ничего не понимал. Вернее, понимал, что мозгами сейчас скрипеть бесполезно. Поэтому он просто обедал.

– Тихий час! – прервала обед главная ведьма.

Дети послушно встали и побрели к раскладушкам. Виктор поплелся за ними. Что-то подсказывало ему – не стоит задавать вопросы. Однако, следует покинуть это странное место как можно скорее. Случая пока не представлялось, поэтому он лег вместе со всеми. Раздеваться никто не стал, так как было весьма прохладно. Кто-то из детей вручил Виктору пыльное одеяло, и он укрылся с головой, стараясь отогнать жгучие вопросы.

Зачем их кормят? Может на убой? Ну, это было бы слишком примитивно. Хотя в кругах всего можно ожидать. Но Виктора грызло подозрение, что сейчас он вовсе не в кругах измерений. Отсутствовали главные ориентиры пятого круга море и лабиринт. И никто не мог раскрыть Виктору глаза на истинное положение дел. Мягкая темнота, пропитанная шелковистой пылью, укутывала Виктора, нагоняя сон. Перед глазами поплыли голубые круги, а затем Виктор отключился.

Разбудил его мягкий толчок в бок. Осторожно высунув голову, Виктор увидел склонившуюся на его раскладушкой принцессу.

– Ты хочешь остаться здесь на всю жизнь? – прошептала она.

– Нет, – категорично заявил Виктор и тут же озадачился еще одной проблемой. Как ему обращаться к принцессе: на «ты» или на «Вы». Перед богатырем таких проблем никогда не стояло, но он сейчас находился на шестом круге и ничем не мог помочь совершенно запутавшемуся Виктору.

– Тогда надо уходить! – зашептала принцесса чуть громче. – Ведьмы куда-то исчезли.

Одеяла соседних подушек зашевелились и из под них высунулись любопытные детские головы.

– Ведьм не будет еще минут десять, – донеслось из темноты, – но вам все равно не успеть.

– С такими то длинными ногами может и успеют, – раздался голос с другой стороны.

– Скорей, – потянула принцесса за одеяло. Виктор нехотя поднялся. За десять минут вполне можно обежать все это строение целиком, не то что добраться до лестницы. Сонно перебирая ногами, он последовал за принцессой, но внезапно обернулся, решив выяснить положение вещей до конца:

– А что, больше никто с нами не идет?

– Нет, – сказал светловолосый мальчик с ангельским личиком. – Мы еще не готовы. Мы еще не рассчитали, в какую дверь уйти. Разные двери – в разные миры. Разные времена – в разные миры. Помните, что вы двое, если хотите остаться вместе, должны шагнуть в одну и ту же дверь, в одно и то же время.

– Спасибо, – поблагодарил Виктор. – А никто из вас, так, ненавязчиво, не видел Орлика?

– Орлика? – удивился мальчик. – А что это такое?

– Понятно, – нахмурился Виктор.

Может под обликом этих детей и скрывалась воинская сущность, но изыскателями Орлика они не являлись. Данный факт еще больше укрепил нехорошие предчувствия Виктора о том, что круги измерений остались где-то побоку, в совершенно иной плоскости.

– Пошли, – принцесса ухватилась за рукав и упорно тащила Виктора в коридор. Рассевшиеся на раскладушках дети провожали путешественников любопытными взглядами.

Как только ноги Виктора ступили на дощатый пол коридора, он сразу почувствовал, что движение замедлилось. Воздух стал плотным и вязким, словно тело брело в теплой прозрачной воде. Идти быстрее не получалось. Принцесса тоже преодолевала каждый новый метр с большим трудом. Их всего то и было пять – метров, ведущих до лестницы. Но десять минут истекли на исходе четвертого. Принцесса продвинулась чуть дальше и следующий шаг она могла завершить у самой лестницы.

Перила нестерпимо полыхали алыми переливами. Виктор не заметил как сбоку от него объявились две темных фигуры, в которых невозможно было не опознать злобных ведьм, жаждущих непременно вернуть сбежавших пленников.

В тот момент, когда холодные пальцы главной ведьмы коснулись тыльной стороны ладони Виктора, принцесса уже шагнула на вторую ступеньку. Не помня себя от ужаса, Виктор выкинул руки вперед, вцепился в первый прут из стройного ряда его собратьев, соединявших светящиеся перила с каменными блоками лестницы, и подтянулся к нему всем телом. Ведьма попробовала ухватить Виктора за рубаху, но тот уже рывком забросил свои непослушные ноги на ступеньку. Теперь движения Виктора хоть и не приобрели прежней резвости, зато стали чуть быстрее. Ведьма же, напротив, стала утрачивать скорость, но все равно не отставала. Интервал между принцессой и Виктором составлял то четыре, то пять ступенек. Скоро Виктор достиг поворота. Он лихо развернулся, ускользнув из злобных ведьминых объятий, краем глаза отметил, что заместительница не стала забираться вслед за ними, и перевел взгляд на светлое будущее в виде проема уходящего вдаль коридора. На фоне окружающей темноты будущее, озаренное обычным электрическим светом, виделось почти что раем.

Ступенька. За ней еще одна. И еще. Ведьма надсадно пыхтела позади, но не сдавалась. Силуэт принцессы мелькнул в проеме. Вцепившись в перила, Виктор прыжком перебрасывал ноги на следующие ступеньки, а потом они вдруг кончились и он ворвался в странно знакомое место.

Неизвестно как бы увиделось это местечко богатырю, принцессе, воинам, оставшимся внизу, и многочисленным толпам изыскателей, рыскавшим с уровня на уровень, но Виктор узнал в нем коридор детской поликлиники, куда его помногу раз в год водили на прием к различным врачам. Дверь за номером «3» принадлежала терапевту. Впереди, там, где коридор разветвлялся буквой «Т», виднелась дверь седьмого кабинета. Принцесса с разбегу толкнула дверь с цифиркой «4». Виктор не помнил, кто из врачей там располагался. Тем более, что сейчас оттуда полыхнули огни фейерверка. Дверь уводила в зал, где на мраморных стенах весело мигали разноцветные лампочки гирлянды. Миг, и принцессы уже не видно.

– Постой, – раздался позади хриплый голос.

Виктор обернулся. В месте, где должен располагаться обширный вестибюль с отгороженным кусочком природы, составленном из живых и искусственных цветов и множества птичьих чучел, сидящих на березовых стволах, по прежнему расстилалась темнота. Не осмеливаясь сунуться в коридор, у самой границы света и тьмы стояла печальная фигура ведьмы. Теперь она уже не казалась страшной, а просто некрасивой и какой-то уставшей.

– Вернись, – просила она совершенно негрозным голосом. Виктор остановился. Нет, он вовсе не собирался возвращаться в странный детский сад, где есть тихий час и пшенная каша на обед, но почему же тогда ноги его не желали шагать к той двери, за которой расположился бушующий праздничный мир.

Он бросил взгляд в сторону желанной двери, но не было за ней уже ни фейерверка, ни веселых огоньков, ни мраморных стен. Праздничный мир исчез, оставив после себя черную дыру.

– Не успел, – невесело сказала ведьма, хотя она то сейчас могла радоваться от души.

– Почему? – выдавил из себя Виктор.

– Время ушло. Возвращайся. Если не веришь, закрой и открой дверь.

Так Виктор и сделал. Теперь за дверью протянулся коридор с ответвлениями. Стены были из брони, прошитой заклепками, словно на боевом корабле начала века.

– Ее не вернуть, – продолжила ведьма. – Возвращайся.

Сердце у Виктора сжалось. Он ведь даже не успел узнать имени прекрасной принцессы.

– Может хоть ты знаешь, где Орлик? – чуть не расплакался Виктор.

Ведьма покачала головой и снова предложила вернуться.

– В какую дверь мне надо сунуться, чтобы вернуться на пятый круг?

– Иди через пол, – загадочно сказала ведьма, – но лучше возвращайся.

– Нет, – твердо сказал Виктор. – Мне нужен Орлик.

– Здесь его нет, – печально ответила хозяйка странного места. – Так ты еще не надумал вернуться?

Виктор не выдержал и бросился по коридору прочь. Он чувствовал, что через пару минут уговоры ведьмы подействуют. И он вернется на первый этаж, где его будут воспитывать и кормить пшенной кашей. И проделывая эти операции над Виктором, ведьмы будут знать, что их жизнь течет не зря, что их дело приносит невероятную пользу обществу, что благодарные воспитанники когда-нибудь напишут в своих мемуарах про добрых и заботливых воспитательниц, если сумеют вырваться из темных стен детского сада. И Виктор глубоко вздохнул, намереваясь взять устрашающий разгон и отгоняя из сознания картинку, где убеленный сединами он все так же сидел на маленьком стульчике и поглощал дополнительную порцию пшенки. Но на третьем шаге правая нога запнулась о жестяную полоску, скреплявшую стык двух полос линолеума. Грязно-голубой пол бросился навстречу и Виктор зажмурился, успев выставить руки перед собой. Те не встретили никакой преграды. Он падал и продолжал размышлять об исчезнувшей принцессе. «Наверное, – думал он, – мне не суждено было остаться с нею вместе. Ведь, чтобы заслужить принцессу надо и самому хоть в чем-то походить на принца.»

Несколько секунд Виктора не существовало нигде. Ни в пятом кругу измерений, ни в третьем ярусе так и не пройденного до центра лабиринта, ни на втором этаже странного детского сада. Он уходил и возвращался. Точного определения подобрать было невозможно, так как и уход, и возвращение определяется только по отношению к кому-то или чему-то. А вокруг Виктора все исчезло. И даже он сам.

Постепенно Виктор почувствовал, что он, несмотря на падение, твердо стоит на ногах. Глаза осторожно открылись. Лучше бы он повременил. Пола перед взором не оказалось. Виктор стоял посреди бескрайней пустой степи с полегшей осенней травой. Вдалеке виднелось стандартное здание трехэтажной школы улучшенной планировки. Ни одно из окон не светилось. Но не это испугало Виктора.

На угольно-черном небе без единой звезды вместо луны, занимая чуть ли не четверть небосклона сверкал огромный круг, отливавший тускло-желтым светом. На нем прекрасно отражалось полотно «Дед и внук» кисти неизвестного художника конца двадцатого столетия. Зрелище это было настолько непривычным, необъяснимым, ужасающим, что Виктор напугался как никогда в жизни. На такую невероятную картину просто невозможно было смотреть без содрогания перед неведомыми сверхъестественными силами, по чьему велению она здесь появилась. Виктор отступил на два шага назад и уперся спиной в какую-то круглую поверхность. Продолжая пятиться, он обогнул преграду. Ей оказался самый обычный телеграфный столб без всякого наличия братьев-соседей и тянувшихся к ним проводов. Виктор с размаху уткнулся в промасленную поверхность дерева, чтобы не видеть это ужасное ночное светило.

Внезапно он почувствовал невероятную легкость в теле. Наверное, нервная система Виктора ликовала, что ей больше не приходится обозревать столь непонятное явление. Еще через секунду Виктор почувствовал, что переместился в другое место.

И верно. Никакого столба перед ним сейчас не стояло, а сам он находился в маленьком темном сарайчике без всяких признаков окон. В этот знаменательный момент Виктор окончательно и бесповоротно понял, что включившаяся тяга кругов перетащила его на самый верх здания, оказавшегося внутри гораздо объемнее, чем снаружи.