Текст книги "Гениальное просто!"

Автор книги: Wim Van Drongelen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Агитаторы, горланы, главари…

После революции производство грампластинок прекратилось. В 1919 году магазины и мастерские, выпускавшие и продававшие граммофоны, фонографы, пластинки и валики, были национализированы и переданы в ведение музыкального отдела Наркомата просвещения. Тогда же восстановили и один из заводов грампластинок, где развернули производство агитационной продукции. Интерес большевиков к говорящим машинам вполне понятен: рассылать по всей стране пластинки проще, чем агитаторов, а проведение митинга удобнее поручать «товарищу граммофону». Впервые в мировой практике пластинки стали выпускать для целей пропаганды. Каждый большевик, мнивший себя трибуном, считал долгом увековечить свое ораторское искусство. По всей стране граммофоны агитировали за советскую власть голосами Ленина, Троцкого, Калинина, Зиновьева, Коллонтай. Единственное, чего граммофоны не умели, так это отвечать на вопросы из зала. В 1919–1921 годах было записано 13 выступлений Ленина. После вождей пришла очередь эстрадных певцов (их печатали в основном с дореволюционных матриц). В отличие от речи Ленина «Что такое советская власть» на эти пластинки у крестьян было можно выменять хлеб.

Когда, по мнению Сталина, в СССР «жить стало лучше, жить стало веселее», правительство озаботилось приобщением широких масс пролетариата к музыке. В августе 1933 года производство граммофонов и пластинок было переведено из слабосильного Наркомата легкой промышленности в могучий Наркомтяжпром. И, надо сказать, в соответствующий художественный совет вошли не только партийные функционеры, но и люди искусства – Гольденвейзер, Ипполитов-Иванов, Качалов, Шостакович, Собинов, Нежданова. Тиражи пластинок резко выросли. Во дворах играли новенькие патефоны, а жители коммунальных квартир танцевали танго под песню про утомленное солнце. Начали выходить и записи классической музыки. Дмитрий Шостакович вспоминал, что однажды Сталин услышал по радио выступление Марии Юдиной и потребовал ее пластинку. Записей пианистки тогда еще не было, однако ради вождя тираж был напечатан за одну ночь.

Долгоиграющий уход

В середине 1950-х в Советском Союзе появились гибкие грампластинки, которые изготовляли полукустарным способом и полулегально. Они активно продавались на курортах Крыма и Кавказа. А в столичных городах появившиеся в те годы стиляги собирали джазовые записи, выполненные на старых рентгеновских снимках (сквозь звуковые дорожки были хорошо видны вывихи и переломы). Правда, эта «музыка на костях», как называли такие пластинки, просуществовала недолго и вскоре была вытеснена магнитофонами.

Технология изготовления грампластинок совершенствовалась (как и техника для их проигрывания), и тиражи росли с фантастической скоростью. В 1970-е годы во всем мире ежегодно выпускалось порядка 200 млн пластинок. Однако этот расцвет был кануном забвения. Грампластинка, которая почти полстолетия являлась фактически единственным музыкальным носителем, потом долгое время жила параллельно с магнитной пленкой, пока не начала гибнуть под натиском «цифры». К концу XX века «винил» постепенно стал экзотикой (хотя до сих пор существуют фирмы, выпускающие проигрыватели и грампластинки для меломанов – поклонников «правильного» аналогового звука). Что поделаешь, прогресс движется по цифровому пути – такова реальность.

Рождение монстра // Чарльз Дженкинс и телевидение

80 лет назад, в апреле 1927 года, состоялась первая успешная передача движущегося изображения на большое расстояние. Компания Bell Telephone смогла транслировать изображение секретаря департамента коммерции США Герберта Гувера из Вашингтона в Нью-Йорк. Рождение телевидения имело следствием появление предпринимателей нового типа – телевизионных магнатов, имидж которых стал продолжением и важнейшей частью их бизнеса.

«Подлец, вор и романтик»

Сегодня крупный мировой бизнес далеко не всегда является синонимом имени того или иного предпринимателя. Например, информацию, кому конкретно принадлежат General Motors или Boeing, надо еще поискать. Зато в сфере массмедиа дела обстоят совершенно по-другому. Современное телевидение в значительной мере принадлежит всем известным лицам и ими же управляется. Сильвио Берлускони остается медиакоролем Италии, Хесус де Поланко контролирует большую часть профильного рынка в Испании, Сильвио Сантуш – в Бразилии, Руперт Мердок и Тед Тернер в медиабизнесе и вовсе императоры. Эти имена стали брендами, а мнение тех, кто их носит, – фактором мировой политики. Наибольшего успеха в телевизионном бизнесе во все времена добивались харизматичные циники, которые понимали, что телевидение – это не только средство передачи информации, но и грандиозное шоу.

Предприниматели, желавшие закрепиться на телерынке, появились раньше самого телевидения. Правда, в медиамагнаты никто из них не вышел, потому что это были не столько бизнесмены, сколько изобретатели, мечтавшие разбогатеть на своих технических идеях. Первым человеком, попытавшимся заработать на телевидении, можно назвать американца Чарльза Дженкинса, который в июне 1925 года получил лицензию на «беспроводную передачу изображений», то есть фактически стал основателем первой в истории телекомпании.

Чарльз Дженкинс начинал стенографистом, но вскоре увлекся изобретательством и уже в 1891 году предложил миру кинопроектор собственной конструкции, который назвал фантаскопом. Естественно, Дженкинс решил заработать на своем достижении, однако вскоре выяснилось, что он совершенно не способен к коммерции. Чарльз Дженкинс взял в компаньоны оборотистого инженера Томаса Армата, который просто украл его изобретение и, переименовав фантаскоп в витаскоп, продал права на него Томасу Эдисону. Впоследствии всякий раз, когда Дженкинс пытался доказать в суде, что изобретателем был все-таки он, на сцене появлялись эдисоновские юристы, которые успешно доказывали, что патент попал в руки их нанимателя на законных основаниях.

Потерпев неудачу с кинопроектором, Чарльз Дженкинс переключился на проблему передачи изображения на расстояние, которой в то время интересовались многие ученые и инженеры. Добившись здесь некоторых успехов, он основал компанию Charles Jenkins Laboratories и уже в 1925 году мог транслировать на небольшие расстояния силуэты различных предметов. В 1928 году изобретатель основал Jenkins Television Corporation, которая могла передавать изображения из штата Мэриленд в Вашингтон. Единственными зрителями, правда, были служащие «Лабораторий Дженкинса» – потенциальный телемагнат совершенно не был озабочен формированием аудитории. Прибыли он так и не дождался, и после его смерти в 1934 году все телехозяйство досталось другому изобретателю – Ли Де Форесту.

В отличие от Дженкинса, Де Форест обладал качествами, необходимыми медиамагнату – был напорист и неразборчив в средствах. О нем говорили: «Великолепный человек: грубиян, мошенник, подлец, вор и романтик». Однако при таком блестящем наборе качеств ему не хватало удачи. Большую часть состояния Де Форест потратил на тяжбы, в которых пытался доказать, что изобретения, которые он украл, принадлежат именно ему. С телевидением тоже не заладилось, и приобретенная им компания Дженкинса вскоре обанкротилась.

В общем, изобретатели не могли стать истинными телемагнатами, потому что, заботясь о техническом совершенстве своих устройств, совсем не думали о том, кто и зачем будет их покупать. Поэтому на первый план вскоре вышли предприниматели иного типа – мастера продаж, которые могли убедить потребителя, что телевизор – это то, без чего он не может жить. Таким был американец Дэвид Сарнов, первый настоящий телевизионный магнат в истории человечества.

Продавец эфира

Давид Абрамович Сарнов родился в 1891 году в местечке Узляны неподалеку от Минска. Когда его родители эмигрировали в 1900 году в США и осели в Нью-Йорке, он, как многие мальчишки, начал торговать газетами на улицах.

В 15 лет Дэвид Сарнов нанялся в компанию Marconi телеграфистом. Здесь он воочию убедился, сколь велика в современном мире роль средств коммуникации. 14 апреля 1912 года Сарнову пришло сообщение: «Пароход “Титаник” столкнулся с айсбергом ЗПТ быстро тонет ТЧК». Следующие 72 часа Дэвид занимался тем, что пересылал информацию о трагедии в Атлантическом океане.

В 1915 году Сарнов, который уже был менеджером средней руки, представил руководству Marconi проект создания «радиомузыкального ящика», который компания могла бы вывести на рынок. «Идея заключается в том, – говорилось в описании, – чтобы передавать музыку по беспроводной связи». В те времена радио использовали в основном на флоте, и идея продавать компактные радиоприемники простым смертным показалась боссам Marconi абсурдной. К тому же компании совершенно не хотелось заниматься производством каких-то музыкальных программ, ведь шоу-бизнес не относился к сфере ее интересов.

Но Сарнов не оставил своих намерений. В 1919 году Marconi оказалась под контролем General Electrics, которая преобразовала ее в компанию RCA («Американская радиокорпорация») с целью производства радиооборудования. Теперь Дэвид работал на RCA, руководство которой оказалось значительно сговорчивее. Компания, воспользовавшись давней идеей Сарнова, начала продавать домашние радиоприемники, но реализация шла вяло, поскольку слушать по радио в те времена было почти нечего.

В июле 1921 года Дэвид Сарнов договорился о радиотрансляции боя между Джеком Демпси и Джорджем Карпентером – самыми знаменитыми боксерами того времени, после чего продажи «радиол» (так назывались приемники RCA) многократно увеличились. При том что стоил аппарат $75, компании за три года удалось наторговать на $83,5 млн.

В связи с таким успехом Сарнова назначили главным управляющим RCA, а вскоре и генеральным директором. Встав у руля компании, он начал скупать радиостанции по всей стране, объединяя их в сеть. В 1926 году Сарнов создал компанию NBC («Национальная радиовещательная корпорация») для управления этой сетью. Тогда-то он и обратил внимание на новую технологию, позволявшую передавать движущееся изображение на большие расстояния.

В 1928 году Дэвид Сарнов познакомился с белоэмигрантом Владимиром Зворыкиным, работавшим инженером в компании Westinghouse, и переманил его к себе. Зворыкин, как и многие другие изобретатели в те годы, пытался создать эффективный прибор для приема и воспроизведения изображения. В сущности, в 1928 году такой прибор уже существовал, его автором был американец Фил Фарнсворт, который, однако, не горел желанием сотрудничать с RCA. Владимир Зворыкин, посетив лабораторию Фарнсворта и легко разобравшись в его ноу-хау, в 1930 году смог построить аналогичное устройство – оно являлось уже интеллектуальной собственностью RCA. Фил Фарнсворт, впрочем, отсудил в итоге у RCA $1 млн в связи с использованием его идей, но к тому времени компания Сарнова уже была лидером на рынке телевизоров.

Когда RCA располагала еще только опытными образцами телевизоров, Дэвид Сарнов попытался вывести этот товар на просторы СССР. В 1934 году советские представители стали настойчиво звать Владимира Зворыкина прочитать серию лекций на исторической родине. Зворыкину, у которого за плечами был арест чекистами, а также сотрудничество с правительством Колчака, ехать туда совершенно не хотелось, но Сарнов его уговорил. В СССР Зворыкину показали Ленинград, Тбилиси и Москву и даже сводили во МХАТ, где давали «Дни Турбиных». В театре его сопровождали люди, представившиеся инженерами. «Один из них, – писал потом Владимир Зворыкин, – показался мне странно знакомым. Но я никак не мог вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах его видел. Во время антракта я разговорился с ним и спросил, откуда он и чем занимался. Когда он сказал, что он из Екатеринбурга и раньше был дантистом, я узнал в нем человека, который меня допрашивал, когда я был в тюрьме». Весь второй акт Зворыкин боролся с желанием сбежать из театра…

Несмотря на самоотверженность своего сотрудника, Дэвиду Сарнову удалось продать в СССР лишь одно передающее устройство, с которого и началась история советского телевидения.

Генеральное сражение

В США компанию Сарнова ждал куда больший успех. В 1939 году RCA представила доведенный до ума телевизионный приемник – презентация состоялась на Нью-Йоркской всемирной выставке. И вновь Дэвид Сарнов продемонстрировал свое искусство продвигать товар. Первым показанным сюжетом стала речь президента Рузвельта, который охотно позировал перед камерами сарновского NBC. Теперь RCA зарабатывала продажей телевизоров, а NBC занималась наполнением эфира.

К началу Второй мировой войны в Америке был единственный телеканал – он вел вещание с небоскреба «Эмпайр стейт билдинг» – и около тысячи телевизоров, установленных в основном в гостиницах, ресторанах и прочих публичных заведениях. Начавшаяся война остановила производство телевизоров, стране были нужнее радары и полевые рации. Войну Дэвид Сарнов провел в должности советника по коммуникациям при генерале Эйзенхауэре и даже выпросил у него звание бригадного генерала. С тех пор за Сарновым закрепилось прозвище «генерал». Когда же война была окончена, Дэвид Сарнов вновь приступил к продаже телевизоров и первое время не имел в этом деле конкурентов. Однако NBC, в отличие от RCA, вскоре столкнулась на рынке с двумя компаниями, которые начали оттягивать на себя часть аудитории, а значит, и часть рекламодателей. Управляли народившимися конкурентами люди, тоже претендовавшие на статус медиамагнатов, и Сарнову пришлось нелегко.

В 1946 году лицензию на вещание получила телекомпания DuMont Television Network, которую возглавлял Аллен Дюмонт – изобретатель, еще в 1938 году пытавшийся предложить потребителю телевизор альтернативной RCA модели. У Дюмонта, в отличие от Сарнова, не было возможности покрывать убытки от телевизионных проектов за счет доходов от радиосети, а потому он старался сделать свой канал прибыльным, налаживая сотрудничество с бродвейскими знаменитостями. Кроме того, Аллен Дюмонт изменил схему отношений с рекламодателями. Сарновская NBC позволяла им покупать по несколько часов эфирного времени и заполнять его по своему усмотрению. Шоу делались силами самих рекламодателей, что не лучшим образом сказывалось на качестве программ. Дюмонт же оставил контроль за их производством в своих руках, а рекламодателям стал продавать только время, отведенное под рекламу. В результате он стал теснить Сарнова, поскольку мыслил как современный медиамагнат. Если для Дэвида Сарнова телекомпания была прежде всего средством поддержки продаж телевизоров, то прибыль Дюмонта зависела от рекламы, а значит, в первую очередь от качества программ.

Аллен Дюмонт был, безусловно, опасным конкурентом, но Сарнов смог с ним разделаться благодаря связям в Федеральной комиссии по коммуникациям (FCC), выдававшей лицензии. В 1952 году, когда DuMont должна была открыть несколько новых передающих центров, FCC внезапно прекратила выдавать лицензии на вещание в метровом диапазоне. Дюмонту пришлось строить станции, работавшие в дециметровом диапазоне, в то время мало востребованном у американской телеаудитории, и ее рост замедлился. Рекламодатели стали терять к компании DuMont интерес, в результате в 1955 году она прекратила вещание. В сущности, Аллен Дюмонт относился к тому же типу бизнесменов, что и Сарнов. Он был мастером продаж, который искусно сбывал рекламное время, но потерпел поражение, как только рекламодатели усомнились в его способности оставаться на плаву. Между тем в телевизионной индустрии наступало время предпринимателей нового типа – настоящих акул шоу-бизнеса, которые умели завоевывать и удерживать внимание публики.

У Дэвида Сарнова был еще один конкурент, справиться с которым он так и не сумел. В 1927 году нью-йоркский антрепренер Артур Джадсон основал радиосеть под названием «Объединенные независимые радиовещатели». Джадсон не сумел подтянуть к своему детищу ни инвесторов, ни рекламодателей и в том же году продал компанию за $500 тыс. Уильяму Пейли, который вскоре стал на медиарынке фигурой не менее заметной, чем Дэвид Сарнов. Пейли тоже происходил из семьи еврейских эмигрантов из России. Правда, в отличие от отца Сарнова, так и не сумевшего подняться из бедности, отец Пейли со временем превратился в крупного табачного фабриканта.

Купив радиостанцию, Пейли-младший переименовал ее в CBS и начал рекламировать по радио отцовские сигареты, благодаря чему их продажи заметно выросли. Так Уильям Пейли уверился в том, что радио обладает гигантским коммерческим потенциалом, и начал, как и Сарнов, скупать и открывать радиостанции по всей Америке. С NBC Пейли конкурировал вполне успешно, поскольку делал ставку на работу со знаменитостями, тогда как Сарнов, хорошо разбиравшийся в технологиях, с людьми ладил плохо. Проще говоря, Уильям Пейли больше платил своим сотрудникам, и как только у NBC заводился талантливый ведущий или шоумен, CBS его перекупала. Дэвид Сарнов, раздосадованный поведением Пейли, однажды даже воскликнул: «В условиях конкуренции побеждают самые лучшие товары и самые паршивые люди!»

В гонку за любовь телезрителей Уильям Пейли включился позже своих основных конкурентов – в 1948 году, но за его спиной стояла мощная радиоимперия, которая позволяла экспериментировать, не боясь мгновенного банкротства. В отличие от Дюмонта, Пейли придерживался традиционной тогда рекламной политики, то есть давал рекламодателям на откуп столько времени, сколько просили. Иногда это приводило к конфузам, как, например, с компанией Westinghouse, имевшей на канале Пейли собственное шоу в прямом эфире. Вела передачу популярная актриса Элизабет Фернесс, которая расхваливала достоинства холодильников фирмы. Каждый раз актриса произносила одну и ту же фразу: «Вы можете быть уверены, если это Westinghouse», – после чего церемонно открывала дверцу холодильника. Однажды дверца не открылась, и над бедной актрисой и Westinghouse потешалась вся Америка.

Вместе с тем Уильям Пейли был настоящим телевизионным новатором. Именно с его подачи на ТВ появились мыльные оперы. В 1952 году на канале CBS стартовал сериал «Путеводные огни», повествующий о жизни простых американских семей, который так полюбился зрителям, что продолжает идти до сих пор. Самым обидным для Дэвида Сарнова в данном случае было то, что изначально «Путеводные огни» шли в эфире радио NBC, но Пейли перекупил права на уже умиравший проект и превратил его в успешное телешоу.

Желтый пресс

CBS и NBC состязались во всем. Например, CBS запускает ковбойский сериал «Пистолетный дым» – NBC отвечает сериалом «Бонанза», также посвященным Дикому Западу, стоит одному каналу выпустить в эфир новое комедийное шоу, другой тут же предлагает аудитории его аналог и т. д. В целом программы CBS были более креативными, поскольку Пейли работал с талантами лучше Сарнова. К тому же Уильям Пейли умел находить новых звезд (кстати, именно он трудоустроил на телевидение актера Рональда Рейгана).

Уильям Пейли и Дэвид Сарнов мало походили друг на друга. Первый жил на широкую ногу, слыл плейбоем, коллекционировал предметы искусства и умел очаровать любого собеседника, второй же был человеком замкнутым и неуживчивым. При этом Пейли был представителем нового и перспективного типа медиамагнатов – предпринимателей-шоуменов, которые, помимо прочего, хорошо знают, как и чем развлечь публику.

NBC с CBS и сегодня гранды американского медиарынка, но даже им трудно тягаться с империями, созданными Рупертом Мердоком и Тедом Тернером. Карьера будущих магнатов начиналась примерно одинаково – с краха семейного бизнеса. И причина их успеха тоже одна и та же.

Кейт Мердок, отец Руперта, был звездой австралийской журналистики и считался чуть ли не национальным героем. Во время Первой мировой войны он, будучи военным корреспондентом, рассказал публике о бездарности командования, которое бросило австралийских и английских солдат умирать на балканском фронте. После войны Кейт Мердок стал хозяином газеты Adelaide News. Своего сына Руперта Кейт Мердок отправил учиться в Оксфорд, где молодой человек сошелся с коммунистами и даже украсил свой стол бюстом Ленина. Однако, когда в 1953 году после смерти отца Руперт Мердок принял бразды правления в семейном издательском деле, его отношение к левым идеям резко изменилось. Из-за гигантского налога на наследство фирма оказалась на краю банкротства, и вскоре молодой наследник получил письмо от конкурентов, которые предлагали ему либо продать газету за полцены, либо готовиться к тому, что ее у него отберут рейдерским способом. Но Мердок нанес ответный удар – опубликовал письмо на страницах своей газеты, и конкуренты отступились. С тех пор скандал стал основой стратегии Мердока.

Вскоре Руперт Мердок превратил свою Adelaide News из убыточной газеты в прибыльную, что впоследствии проделывал с каждой газетой, которую покупал. Рецепт успеха был довольно прост: делать издание более «желтым», чем оно было до того. Так, в 1969 году он приобрел британскую Sun, которая при тираже 600 тыс. экземпляров приносила $5 млн ежегодных убытков. С 1970 года газета стала печатать на третьей странице фото дам в полуобнаженном виде, и вскоре тираж достиг четырехмиллионной отметки. От редакций Мердок требовал побольше «жареного», а также секса и насилия, причем за публикацию непроверенных данных никого не наказывали. Например, в 1983 году принадлежавшая Мердоку лондонская Times перепечатала из западногерманского журнала Stern новость об обнаружении в Германии дневников Адольфа Гитлера. Дневники оказались фальшивкой, и тогда руководство Times спросило у хозяина, каким будет наказание. Мердок порекомендовал руководству расслабиться, сказав: «Мы же в развлекательном бизнесе».

Вторжение Руперта Мердока на телевидение произошло в 1985 году, когда он купил сразу семь телевизионных станций на территории США за $2 млрд. Вскоре в его руках была полноценная телесеть под названием Fox Television, которая могла тягаться с долгожителями американского эфира NBC и CBS. Принцип борьбы за телеаудиторию остался прежним – как можно больше эротики, скандалов, крови и грязного белья. Критики-интеллектуалы и моралисты традиционно обвиняли Руперта Мердока в растлении общества и потакании низменным вкусам, но телезрители и рекламодатели голосовали долларом за него.

Вскоре магнат внедрился и на рынок спутникового телевидения, где играл так же жестко. Например, в Британии на его пути стояла компания British Satellite Broadcasting, которая не собиралась становиться его собственностью. В 1989 году Руперт Мердок создал там спутниковый канал Sky Television, который был заведомо убыточным, но зато активно переманивал клиентуру у конкурирующей фирмы. Через год British Satellite Broadcasting сдалась и перешла во владение Руперта Мердока.

Спутниковое телевидение Мердока вскоре пришло и в Азию, где ему пришлось преодолевать трудности, связанные с местной спецификой. Дошло до того, что в начале 1990-х в Индии был выписан ордер на его арест. Скандал начался, когда на одном из телеканалов Мердока, вещавших на Индию, некий борец за права индийских геев обозвал Махатму Ганди «ничтожеством из касты торгашей». Местные блюстители нравственности тут же указали медиамагнату, что его «программы являются отталкивающими, грязными, мерзкими, непристойными, похотливыми и оскорбительными». Чтобы уладить скандал, Руперт Мердок прибыл в Индию, где его собирались посадить в кутузку, и лично урегулировал ситуацию с индийскими властями. В другой раз, когда китайские власти выразили неудовольствие по поводу постоянной критики в их адрес со стороны британской BBC, Мердок просто перестал транслировать ее передачи через свои спутники, потому что китайский рынок был для него важнее дружбы с BBC. Сейчас Руперт Мердок активно внедряется на рынок интернет-телевидения и вскоре, надо полагать, станет крупнейшим игроком и на этом поле.