Текст книги "10 мегагерц (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Калошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

* * *

– Брянцев! – меня немилосердно трясли за плечо. – Немедленно вставай!

– А зачем? – я попытался открыть глаза.

– Ты чего делаешь у меня в номере⁉ Хорошо еще, что никто не успел увидеть…

Сев, я помассировал ладонями лицо и уставился на пышущую гневом Ирину. Хороша чертовка, руки в боки, волосы дыбом! И где-то уже нашла здоровенную пижаму в полоску. Или это халат такой?

– Надо же, шелковый… – я наклонился и потер подол халата между пальцев.

– Да причем тут это? Ты вообще слышишь, о чем я говорю? – она перешла на свистящий шепот, зачем-то оглядываясь. – Давай вставай скорее!

– Ну, вообще-то, если говорить технически, то это ты у меня в номере, а не наоборот, – я подбил подушку и заворочался, устраиваясь поудобнее.

– Это еще почему?

– Мы в совмещенном номере. Твой 1А, мой – 1Б, – я дотянулся до тумбочки и поболтал прицепленной к ключу деревянной грушей. – А что касается двери между комнатами… Просто так получилось.

– Ох, что же тогда сказать соседке… – она задумчиво опустилась на соседнюю кровать.

– Какой соседке?

– Ну, подселят же. Санаторий все же.

– Не подселят. Пока ты клевала носом, я произвел неизгладимое впечатление на одну особу. Нечаянно.

– Взятку дал? Сколько? – тут же встала в стойку моя спутница.

– Ага, – безмятежно согласился я, – много, но у меня еще есть…

– Нельзя же так…

– Это тебе нельзя, ты секретарь партийной организации и вообще должна быть вне всяких подозрений. А мне можно. Я, может, вообще беспартийный и поэтому совершенно не обладаю положенным чутьем. Ведь ты в свое время… – я широко зевнул, – так и не выяснила, комсомолец я или уже коммунист…

– Балабол ты первостатейный! Все равно давай вставай, переодевайся и пошли!

– Куда? – я совершенно не горел желанием двигаться.

– Как куда? К врачу! Он должен назначить процедуры!

Немного поупиравшись, попутно я выяснил, что без назначений врача тут не происходит ничего. Даже в столовой тебе дадут только ту еду, которую разрешил эскулап. И передвигаться по территории санатория надлежит исключительно в больничной одежде. Ибо лечебное учреждение все-таки, а не забегаловка. Выглянув наружу, я получил наглядное подтверждение слов моего персонального медика: всюду, куда доставал взгляд, мелькали исключительно пижамы.

На всякий случай выйдя каждый из своей двери, мы направились на поиски врача. Немного поплутав и не обнаружив ничего подходящего на указатели, развернулись в сторону отдела регистрации. На местном ресепшене сидела уже другая тетка, которая, узнав про наши номера, тут же разулыбалась и выдала краткую справку об окружающем и следом подробно рассказала, куда нам необходимо проследовать.

Пропустив к врачу вперед Ирину, я прошелся туда-сюда по небольшому коридорчику. Оказывается, бальнеология – это вам не просто так, а вовсе даже полезная штука. Пациентов полагается поить минеральной водой, делать всякие обертывания и вообще создавать благоприятные климатические условия. А нет, на следующем плакате над мужественно глядящим вдаль мужиком склонилась врачиха и чего-то на него сыпет. Так, неужели на подписи СО2? Двуокись углерода? Не, вот на это я пойти не согласен. Разве что только газировку пить…

– Давай, заходи! – из двери выпорхнула сияющая Ирина. – Я тебя тут подожду.

Ну, заходи так заходи. Внутри среди множества плакатов о пользе соблюдения всего и необходимости лечения того, что болит, обнаружилась миниатюрная старушка в медицинском халате. Дав мне поздороваться и усесться на одиноко стоящий стул, она тут же начала измерять давление, попутно сунув в рот термометр.

– На что жалуемся? – жамкая грушей, поинтересовалась она.

– Общее отупение и громадная усталость. Вот видите, какие страшные у меня глаза? – перекинув термометр на манер сигареты, я оттянул пальцем свободной руки одно веко вниз.

– Противопоказания есть?

– Конечно! Грубый физический труд!

– Все понятно, – у меня изо рта выдернули термометр и придирчиво изучили его показания, – вы с этой женщиной вместе?

– Неа… – я постарался ответить как можно более безмятежней, – просто мы из одного города, и наши места в поезде оказались рядом. Видимо, направления сюда лежали рядом, и так получилось…

– Ну, раз так получилось… – она начала что-то писать мелким почерком. – Вино какое пьете?

– В смысле? – я оторвался от расшифровки висящего плаката про каких-то пелоидов.

– Красное или белое?

– Никакое, – ответил я чистую правду, – я больше пиво уважаю.

– Оно и видно… Значит, белое, – она вернулась к заполнению формуляра.

– А пелоиды – это кто? – наконец, я не выдержал давления тайны.

– Не кто, а что. Глина специальная. Обертывания из нее делаются, только вам это не положено, – она протянула мне бланки. – Вот это отдадите на пищеблок. А вот это список ваших физиопроцедур.

– А чего это мне не положено? – из чистого противоречия спросил я, одновременно пытаясь расшифровать подчерк бабульки.

– А вот потому что не положено. Позовите следующего!

Закрыв дверь, я поборол детское желание посмотреть листочки на просвет. Вот сразу видно матерого врача – просто одна волнистая линия, перемежаемая редкими знаками препинания.

– Ну как? – как и было обещано, в коридоре стояла обмахивающаяся направлениями Ирина.

– Не знаю, тут зашифровано, – я протянул бумажки

– Так, что тут?… Ага, первый день пятнадцать минут, затем при отсутствии раздражения увеличивать дозу шагами по часу… Все понятно, – она вернула мне назначения.

– Ты действительно это прочитала или только что придумала? – я с подозрением переводил взгляд с листиков на спутницу и обратно.

– Ну, сам смотри, – она пристроилась ко мне сбоку и стала водить пальцем по строчкам, – вот, первая процедура – это прием солнечных ванн, вот продолжительность…

Вот пока она вела пальцем, так вроде знакомые слова стали проявляться. Но стоило ей убрать руку, как тут же все вернулось обратно. Не иначе, мне продемонстрировали какое-то очень сильное медицинское колдунство. Да еще эта приятно толкающая руку упругость заставляет мысли путаться…

– То есть мне предлагается пойти и позагорать? – я с трудом вычленил знакомые слова. – А про вино тогда зачем спрашивали?

– Столовое. Для повышения аппетита и улучшения пищеварения.

Нет, ну раз надо, так надо… Но вообще поить пациентов вином, хоть и столовым – на мой взгляд это перебор.

– Ладно, тогда пошли улучшать пищеварение. Судя по тому расписанию, что я видел в холле, самое время…

* * *

Надо же… В первый же день я нагло нарушил предписание врача и вместо пляжа отправился назад в номер. Стоило отвалиться от стола, как тут же меня снова накрыла зевота. Ведь кормят тут, как оказалось, исключительно на убой. Причем пять раз в день!

Но стоило мне плюхнуться в кровать, как вся зевота магическим образом исчезла. Ну и ладно, раз все равно пришел, то просто чуточку полежу и пойду прогуляюсь. Вот только обнаруженные в тумбочке «правила размещения пациентов» по-хорошему надо было бы обозвать «путеводителем». Лениво листая эти правила, я узнал, что наш санаторий вообще-то изначально построил для себя какой-то принц. А рядом есть ресторан, который весь такой без гвоздей и вообще именно там постоянно бухал этот принц, когда решал устроить тут курортную зону. И пляж тут галечно-песочный, что крайне полезно для ступней. И средняя температура воды в ноябре составляет 18–20 градусов. И главное, категорически запрещено купаться без разрешения врача. А воздух? В особо удачные дни может и до 25 прогреться… В общем, очень полезные правила оказались.

Выйдя из здания, я чуть отошел и обернулся. И это замок? Санаторий и есть санаторий, только из камней собранный. Перейдя пыльную дорогу, я пошел на шум моря. А вот среди растущей по берегу растительности мне неожиданно понравилось. Какие-то странные деревья, петляющие среди них дорожки, по которым вальяжно разгуливают седые пижамоносцы всех полов и мастей. Глянул вдоль пляжа – куча пациентов, принимающих солнечные ванны и наверняка нарушающие запрет врачей про время пребывания. Если бы не страшные купальники, перемежающиеся телесами в нижнем белье, то вполне можно принять за привычный мне мир.

А вот я как-то не подумал, что тут так жарко и совершенно не озаботился покупкой купальных принадлежностей. Надо будет найти магазин и прикупить себе труселей по самой последней моде, с ремешком!

Однако, прогулявшись по оказавшемуся миниатюрным городку, я не обнаружил ни одного магазина, торгующего так необходимым на пляже арсеналом. Да что там, я вообще ни одного магазина не обнаружил. Кажется, что весь город состоит исключительно из санатория, парка и ресторана. Ну, и еще немного домов местных жителей, со скромными табличками «сдается». У них тут что, все привозное?

Ладно, на крайний случай могу покупаться и в нижнем белье, вон некоторые совершенно не стесняются этого факта, а чем я хуже? Кстати, раз тут все пижамные такие, в ней пустят в ресторан?

Зарулив в домик с часами, я немного пообщался с грузным дядькой. Никаких пижам, они исключительно приличный ресторан, между прочим с полувековой историей. И да, конечно же, можно забронировать столик. Да, если товарищ пожелает, то можно на весь срок. Нет, никаких документов предъявлять не надо, вас запомнят. Да, открыты ежедневно до 12 ночи, кроме пятницы, тогда немного дольше, до 2х. К сожалению, сегодня четверг. Спасибо, пожалуйста, до свиданья.

Нет, ну до чего же приятно общаться с людьми, честно желающими заработать на тебе денег. Особенно, когда у тебя эти деньги есть.

– Ирина батьковна, вы тут? – я тихонько постучался в дверь. Ну, а вдруг спит после процедур?

– Да, только не заходи, я неодета!

– Да очень надо… – пробурчал я негромко и продолжил уже громче. – Ты как насчет вечером прогуляться по пляжу? Я тут сходил, разведал – на первый взгляд все выглядит очень даже неплохо.

– А когда?

– А когда захочется, нам же никто рамок не ставит

– Ага… Дай мне подумать минуточку… Что, если мне захочется в восемь?

– Через три часа? Хорошо, тогда если что, ищи меня в ванной…

* * *

Вечерний парк был полной противоположностью дневному. С моря доносится только легкий шум волн, а вместо пижамоносцев на дорожки вырулили гуляющие под ручку пары. Так понравившиеся мне днем деревья в темноте вообще превратились в загадочный лес. Идешь и то пропадаешь целиком в кромешной темноте, то внезапно оказываешься на освещенном фонарями пятачке. Было настолько непривычно, что даже начавшийся было разговор ни о чем увял сам собой…

– Ох, красота-то какая… – Ирина неожиданно сжала мою руку. Бездумно сворачивая на поворотах, мы как-то неожиданно вышли к фонтану. Весь такой мужикавый мужик посреди круглого озера пускал в небо из лука струю воды.

– Есть такое… – медленно согласился я и огляделся, насколько хватало света. Все скамейки были заняты. Хотя чего я ожидал? Такое романтичное место, в такую погоду и будет пустым?

– Слушай, я чего-то находился… Пошли в ресторан? Если прочитанные мной «правила» не врут, то вот эти вот часы на доме являются опознавательным знаком. А еще там было написано, что изнутри даже работающий механизм можно разглядеть.

– А пойдем! – после секундного размышления Ирина тряхнула головой и потянула меня в указанном направлении. – Я давно в ресторанах не была…

Однако стоило нам пройти буквально сотню шагов, как она резко сбавила темп.

– Смотри, туда никого не пускают, вон видишь, люди стоят и ждут. Может, попробуем прийти завтра? Нас и так сегодня хорошо накормили…

И в самом деле, неподалеку от входа располагалась небольшая кучка людей, изредка поглядывающих на стоящего у входа швейцара со всеми регалиями. Обалдеть. В самом деле, самая настоящая живая очередь.

– Не, завтра мне может быть лень, – я откровенно начал забавляться. – А сегодня я непременно желаю посидеть с красивой девушкой и глядеть на море. Ты же красивая?

Швейцару хватило короткого взгляда внутрь ресторана, чтобы начать распахивать перед нами монументальную дверь…

Глава 17

Вообще, надо отдать должное вкусу принца. Не скажу за конструкцию, но место для ресторана он явно выбирал не за пять минут. Уж на что я пресыщенный циник, но и то впечатлился открывшимся видом на море. Смело даю половину своего ботинка, что вид бегущей по волнам лунной дорожки поразил не одно девичье сердце.

Но в остальном… Ресторан как ресторан. Не помню, откуда его вывезли, но архитектор в своем роду явно имел немецкие корни. Точно такое же расположение балконов я видел в Мюнхене, когда ездил на Октоберфест. Пьяные немцы со второго этажа обожали поливать пивом проходящих внизу, что нередко приводило к локальным мордобоям. Правда, стоило появиться полиции в поле зрения, как все тут же становились паиньками и делали вид, что никто не причем…

Хотя чего это я свалился на воинственную волну? Местные завсегдатаи, явно представленные боссами не самого низкого полета, точно на такое не способны. Кляузу накатать – это да, легко поверю. Нажраться в сопли – ни капли не сомневаюсь. А морды побить – все, уже кондиции не те и должность не позволяет. Вон как зыркают поверх тарелок, рассматривая новые лица. Ох…

– Не обращай внимания. Они просто тебе завидуют, – чуть наклонившись, негромко произнес я.

– Тебе легко говорить, вон, сидишь, как будто был в ресторанах тыщу раз. А я себя чувствую, как на экзамене. Стоишь около доски, все на тебя смотрят, и страшно: вдруг что не так сделаю, и отправят на пересдачу.

– Ну, отправят и отправят. Придем завтра и снова будем мозолить глаза. Ты лучше давай вспоминай скорее, что в ресторанах положено делать.

– А что тут можно делать?

– Двойка вам, товарищ студентка! Завтра пойдем на пересдачу. В ресторанах положено делать следующее… – Я принялся загибать пальцы. – Во-первых, наслаждаться различными алкогольными напитками. Во-вторых, танцевать. И наконец, наслаждаться вкусной пищей, после которой, отдельно замечу, не надо будет мыть посуду.

– Да, последний пункт, он самый важный, – наконец-то оттаяла Ирина. – Есть и пить я не хочу, пошли танцевать?

И мы пошли танцевать. Если кто-то подумал про некое подобие дискотеки, то фиг вам. И мне тоже, фиг в смысле. Просто около негромко играющего оркестра на небольшом пятачке толкалось несколько пар. Вальс-не вальс, но правую руку на талию, левую в замок и, чуть покачиваясь в такт, идем приставным шагом по кругу. Главное, с соседями не сталкиваться и по ногам партнерши не ходить, а остальное все прощается. Я такие танцы не понимаю, но если судить по раскрасневшемуся лицу Иры, то ей все происходящее очень даже нравилось. Где-то на втором круге танца я поймал себя на мысли, что мне чего-то не хватает в окружающем. Но чего?

– О чем задумался? – в ухо горячей волной ударил шепот.

– Да вот, чего-то не хватает, но чего… Никак не могу сообразить, – ответил я чистую правду.

– Рано еще…

О чем это она? Для чего рано? Глубоко бултыхать мозговыми извилинами было лень, поэтому я довольно быстро решил, что это один из тех самых женских намеков, суть которых понимают только они. Самый правильный рецепт поведения тут простой: просто промолчать или протяжно вздохнуть. Ни разу не промахивался.

– Извините, но ресторан через полчаса закрывается, – стоило нам вернуться за столик, как к моему уху склонился официант.

Неужели уже почти полночь? Надо же, как быстро пролетело время. Быстренько рассчитавшись, я оставил десятку сверху и немного манерно предложил спутнице руку. Набравшаяся впечатлений Ирина хихикнула и, слегка кокетничая, встала из-за стола. Ну вот, совсем другой человек получился. Никаких «я как на экзамене»…

Хорошо, что Гагры такие маленькие, никаких проблем с ориентацией. Вышел из ресторана, и направо – санаторий. Вышел из санатория, и налево – ресторан. Для мужского мозга совершенно прозрачная система, в которой просто невозможно что-то перепутать. Да и расстояния крошечные, при всем желании не успеешь устать. Нет, принц был все-таки большой молодец, что все так устроил.

– Слушай, а почему все вот так? – Ирина оторвалась от меня и крутнулась вокруг своей оси.

– Как вот так? – я сделал полшага в сторону, чтобы не попасть в область поражения летящими руками и ногами. Ну, совсем не балерина же…

– Ну, хорошо…

– Так это все просто, – я поймал в объятья горячее тело.– –У тебя в организме есть специальные органы. И вот сейчас они ударными темпами вырабатывают всяческие вещества, от которых твой мозг медленно поднимается на гору удовольствия.

– И что же это за органы?

– Кто из нас медик? Я же так, в библиотеке сидел, да и то мимоходом.

– Но ведь… Да ну тебя! Я теперь себя обманутой чувствую. Было так все красиво и воздушно, а потом пш-ш-ш… И органы!

– Ты медик, должна помнить про лабильность, – надо же, как вовремя вспомнился термин. Не, не зря я столько времени угробил с этой производственной гимнастикой.

– А при чем тут…

Продолжить я ей уже не дал, попросту закрыв рот поцелуем. А то уходит разговор черти-куда…

– И тут целуются! Да что это такое! – прервал нас дребезжащий голос.

– Главное, что не видно! – радостно ответил я невидимой старушенции.

Ира молча потянула меня подальше. Но… В общем-то, и правильно. Темнота – друг молодежи, и нечего всяким разным глаза мозолить попусту.

В санаторий мы вернулись, конспирируясь по всем направлениям. Поправив прическу, первой ушла Ирина. Я же бездумно потолкался минут пять на углу и двинулся следом. Раскланялся с сидящей на месте администраторши бабулькой и честно сознался, что раньше прийти не смог, ибо уж больно хорошие для моего организма стоят погоды. Но я делаю это все исключительно согласно наставлениям врача: прогулки на свежем воздухе и солнечные ванны. Уже забирая ключ, полностью согласился с тем, что ресторан – это рассадник всяких нехорошестей и надо бы его вообще закрыть, при такой-то столовой. Уф, надеюсь, я этим хотя бы пару баллов заработал в глазах бабульки…

* * *

Цветомузыка! Вот как зашел в номер, как увидел стоящий на подоконнике зеленый кувшин, так и торкнуло. Этому пафосному ресторану категорически не хватает немного цветомузыки! Ну, куда это годится – просто чуть приглушенный свет над головами. Никакой загадочности, и вся романтика идет под откос!

Я схватил неизвестно откуда появившийся на тумбочке блокнот. Схема-то простейшая! Так, микрофон, потом три фильтра на высокие, средние и низкие частоты. Дальше что-то в роли ключа, и разноцветные лампочки. Даже ничего выдумывать не надо, красный цвет на высокие, синий – на низкие, зеленый на все остальное. Дунуть-плюнуть и готово!

Ага, готово. Где в этих забытых центрснабом местах магазины? Я задумался над вариантами решения проблемы. Нет, можно вызвать такси и съездить в Сочи или что тут рядом есть. Но есть ли там магазины с радиодеталями? Сочи, Сухуми, что тут еще крупного поблизости есть? Черт, и спросить не у кого… Хотя чего это я туплю? На вахте бабулька сидит, она местная, наверняка сможет хотя бы примерно направление подсказать.

– Не, дорогой, не знаю я ничего про эти штуки. Но ты пойди, спроси у моего Сандро, он, как в отпуск приехал, так какую-то штуковину собрал, железки по всему двору раскидал и ночи сидит, чего-то выслушивает. А главное, участковый, ирод такой, вместе с ним заодно и влиять отказывается! Так и уедет в свой Сухум…

Да неужели? Радиолюбитель в этой дыре? Зарисовав маршрут до дома, я многословно рассыпался в благодарностях и вприпрыжку понесся делиться своей идеей.

По указанному адресу обнаружился небольшой домишко, на крыльце которого сидел старик. Аксакал курил какую-то невероятно длинную трубку и молча наблюдал за мной.

– Хулыбзиакуа! Меня бабушка Цоба к Сандро послала, сказала, он тут живет и не спит сейчас, – я, заранее готовясь к отказу, поздоровался. Ну, видано ли это, ломиться к чужим людям ночью…

– Ора! Сандро! – старик, не меняя позы, достал из-за спины корявую палку и постучал ей по двери.

– Бду? Ой, здравствуйте! – из двери выглянул чернявый мужик примерно моего возраста. Будь он немного повыше, так вылитый Михаил на отдыхе…

– Сандро, я Слава, меня бабушка Цоба послала, говорит, у вас радио есть.

– Так Мушни знает…

Кажется, меня не поняли… Ладно, пойдем в лоб… Стоило мне упомянуть про помощь в сборке схемы, как Сандро тут же сменил свое отношение. Даже дед, кажется, одобрительно покивал. Я был буквально втащен в дом и усажен за стол, на котором стояла здоровенная бандурина с тускло светящимися радиолампами.

– Понимаешь, собрал, приехал в отпуск. Очень хочется поймать товарищей из Австралии, но, как назло, все перебивает Европа. Скучно уже стало, а тут вы, то есть ты…

Быстренько повторив свои впечатления про ресторан, я поделился своей идеей про цветомузыку. Дескать, когда был в больнице, прочитал про ее пользу для организмов. Но, кроме пользы, еще же должно быть и красиво!

– Да, дяде Ормату должно понравится такое, – задумчиво глядя на мои каракули, согласился Сандро. – Он очень любит все новое, говорит, иначе жить скучно…

– Дядя Ормат?

– Ахы… Ну, то есть директор ресторана. Но для начала предлагаю проверить, будет ли вообще работать…

Радиоприемник тут же был подвергнут безжалостному разорению. Сандро, что-то бормоча про себя, на скорую руку составлял гирлянду из радиоламп, ругаясь на недостаток тиратронов. Дескать, приходится тратить драгоценные триоды, чтобы на управляющую сетку обратное напряжение не попало. Я же, осознавая свою никчемность в деле проектирования реликтовых схем, молча работал подавайкой и подержайкой.

Буквально за полчаса мы собрали «на соплях» пару каналов. Ну и что, что в качестве микрофона динамик, один конденсатор оказался со здоровенной ручкой настройки, а мощность резисторов такая, что их можно спокойно вместо нагревателя использовать?

– Раз-раз! Раз-два-три! Шла мама за молоком и поймала мышку! – право первого запуска девайса я скромно уступил конструктору.

– Точно говорят, что правильно собранная схема в настройке не нуждается, – протянул я, глядя на мерцающие лампы.

– Хатыр зкау… Где красное стекло достать, я знаю… Но вот синее…

– А зачем? Берем цапон-лак, немного красителя, и все это на лампочку! – поделился я послезнанием.

– Да? За этим к Чачагу надо идти… Обидно, ночь на дворе. Слушай, будь другом, приходи сегодня еще раз, после обеда? А то вон дедушка уже второй раз заглядывает.

Я бросил взгляд в окно. Мать моя женщина! Это что, уже рассвет?

* * *

Странно, но меня никто не разбудил. Режим дня, дробное питание и прочие оздоравливающие организм штуки – они чего, уже не обязательны?

Для очистки совести я постучался в соседнюю комнату, но ответа не получил. Ну и ладно, видимо, уже убежала на всякие процедуры, она в этом деле очень ответственной оказалась.

– Товарищ Брянцев, вы пропустили уже два приема пищи! Нельзя же так, – на входе в столовую меня встречала врачебная бабулька.

– Извините, но я не могу столько есть, – срочно пришлось придумывать причину, – блюда настолько сытные, что мой организм попросту не успевает справляться с ними. Но обещаю, я очень буду стараться.

– Уж пожалуйста! Это какая же слава о нас пойдет, если пациенты будут покидать нас со снижением веса?

Немного подивившись методике оценки работы санатория, я быстренько закинул внутрь предложенное и помчался доделывать цветомузыку.

– Дядя Слава, дядя Сандро говорил передать, что идти сразу к дяде Ормату, – стоило мне выйти из санатория, как ко мне бросился пацаненок. И как только узнал?

– А откуда знаешь, что я Слава? – я присел перед пацаненком.

– А вы один не в полоску тут! Пойдемте скорее!

Поначалу я думал, что мы пойдем в ресторан, но пацаненок повел меня какими-то обходными тропами, забирая сильно в гору. Наконец он лениво толкнул передо мной калитку и, чуть поклонившись, жестом предложил войти.

– О! Заходи, дорогой гость, мы тут уже все собрались, только одного тебя одного и ждем! – из-за стола под навесом на встречу мне поднялся здоровенный мужик. – Ормат Бырзович!

– Вячеслав Владимирович, – ответил я на приветствие, – но лучше просто Слава.

– Тогда и меня зови просто Ормат, к чему такие условности…

Тут же мне в руки сунули здоровенный бокал с вином и начали знакомить с находящимися за столом. Сандро я уже знал, так что пришлось запомнить только два новых имени: Чачаг и Джамат.

Повинуясь какому-то внутреннему чувству, я тут же толкнул тост. Дескать, за хозяина, пусть ему будет во всем хорошо, и сверху навалят горку счастья.

– Ай, опередил! Верно говорят, что с гостем семь счастий приходит. Вот, кушай, пожалуйста! – ко мне подвинули тарелку.

О! А вот эту штуку я знаю. Мамалыга, безвкусная слипшаяся каша, в которую бахнули брынзу. Но если вы думаете меня удивить… Так, где она моя любимая…

– У-у-у-х, какая правильная, давно такой не пробовал. Спасибо, уважили,– поблагодарил я, утирая выступившие слезы. – Разрешите, я ее с хлебом, так лучше вкус чувствуется…

Если вы не ели правильную аджику, то значит, вы многое потеряли. Острый перец, чеснок, грецкий орех, немного винного соуса и куча приправ. Она, как кетчуп, подходит во всему: от картошки со свининой до рыбы и салата. Интересно, а что скажет врачиха в столовой, если я ей про такую диету расскажу?

– Ты не волнуйся, у меня ее много, я тебе ее с собой дам еще, – очевидно, привыкший к другой реакции хозяин не знал как поступить правильно.

– Это от неожиданности… Да пусть у приготовившего это руки золотом покроются! – я глотнул вина, бросив еще немного дров в горящий во рту пожар. Счас немного покайфую и потушу все мамалыгой.

– Сандро, пока Слава кушает, расскажи еще раз, что за штуку вы такую делаете, – дождавшись, когда я вытру обильно выступивший пот, попросил хозяин.

Кивком поблагодарив за еще одну дозу вина, я слушал про свое «изобретение» со стороны. В принципе, все верно, только я как-то не помню ничего про приписываемое ему долголетие и стойкость… В общем, с женщинами будет очень долго получаться! Вот, оказывается, какую полезную штуку мы делаем, не просто так!

– Показывай!

На стол тут же был водружен рекламируемый агрегат. Я вгляделся в переплетение проводов. Пока я дрых, Сандро где-то нашел и разорил еще один радиоприемник или даже два. Как минимум, никаких здоровенных артефактов больше не наблюдалось. И ламп вроде стало поменьше, хотя тут не поручусь.

–… Вот тут слушает, а тут красиво так мигает, только цветное надо сделать… – обалдеть! Да он где-то микрофон урвал!

Не скажу про долголетие, но в качестве гипнотического агрегата штуку точно можно использовать. Сидящие за столом завороженно наблюдали за перемигивающимися в такт голосу лампочками.

– А песню он тоже может? – сглотнув, внезапно спросил хозяин.

– Конечно, но будет лучше, если с инструментами.

– Да какие инструменты!

Глубоко вздохнув, он затянул песню, которую тут же подхватили все остальные. Я, правда,смог поучаствовать только в припеве, да и то, только потому что он был простой:«Рада-рада, рада-рада, гуща рада-ра». Там еще было про «уауоу», но на это моей обожженной глотки уже не хватило.

По окончании песни сообщество дружно выпило еще по одной и так же дружно постановило, что девайс и в самом деле хороший, уж больно правильно он в настроение своим миганием попадает.

Поэтому еда была решительно сдвинута к краю стола, а на освободившемся месте началась магия окрашивания лампочек в разные цвета. Основой стал цапонлак, немного разбавленный ацетоном для большей текучести. А вот в качестве красителя мужики решили испробовать все доступное. Я тактично молчал, потому все никак не мог вспомнить, анилиновые или акриловые красители необходимо использовать. Вот точно знаю, что одними ткани, другими ногти красят, но вот какими что – хоть убей, вылетело из головы, и все тут.

Получившиеся изделия выставлялись из-под навеса под палящее солнце, где после высыхания придирчиво оценивались на предмет неравномерности окраса и всяких трещин.

Отобрав наиболее годные варианты, все тут же возжелали увидеть действие агрегата на полной мощности. Немного покрутив головами, решили, что дом с закрытыми окнами – самое оно. На этот раз все, что я понял из песни – только имя. Пели про некого Смыр Гудиса, изредка прихлопывая в такт ладонями. Аппарат не подвел и исправно заливал комнату разноцветными всполохами. И, к моему удивлению, никто не обратил ни малейшего внимания на ароматы не до конца высохшей краски.

– Хороший аппарат у вас получился, сегодня же опробуем в ресторане. Приходи обязательно, я тебе столик организую! – едва завершив песню, ко мне повернулся Ормат.

Не успел я ему сообщить о бесполезности этого шага, как тот повернулся к агрегату и принялся обстоятельно выспрашивать смущенного Сандро о торчащих лампах. Тот, почему-то поняв все превратно, клятвенно пообещал вернуть все назад, пока некая Назира не обнаружила полную неработоспособность. И только по громкому смеху он понял, что сказал полную глупость. Приемников много, их починить можно, на крайний случай купить новые. А вот такая вот цветомузыка – она одна!

* * *

– Я никуда не пойду!

– Почему?

– Иди один!

– Как один? Что-то случилось?

– Неважно…

У меня в голове ярко замигала красная лампочка и тревожно взвыла сирена. Я точно упустил что-то очень важное…