Текст книги "Мама, не плачь, я живой"

Автор книги: Вячеслав Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Люди клана Зафара, вы свободны.

Какое-то время ничего не происходило, пленники не могли поверить в происходящее. Положение спас Мансур. Он бежал к людям, путаясь в ремнях двух автоматов и кричал:

– Мама, не бойся! Это повелитель дэвов! Он пришёл спасти нас!

Подбежав к своим, Мансур схватил валявшуюся на песке саблю и начал резать верёвки на руках у пленников. Люди начали вставать, переглядываться, ещё не веря в своё спасение. Встали и басмачи, сбившись в кучку. Один из них бросился было к валявшемуся неподалёку автомату, но Дэв ударом гигантского кулака расплющил разбойника о песок. Все замерли. Вдруг одна из женщин, выхватив из кучки оружия кинжал, бросилась к бандитам и неумело, но со всего размаха начала бить одного из них кинжалом в низ живота: раз, и ещё, и ещё. Это прорвало плотину людского гнева; женщины, мешая друг другу, бросились на басмачей и голыми руками стали рвать их на части. Даже девочка лет восьми подняла с песка валявшийся нож, подошла к этой куче барахтающихся тел и протянула нож одной из женщин. Та сразу же пустила нож в дело. Никита отвернулся. Это была не его месть. Постепенно толпа женщин схлынула, оставив на песке ошмётки того, что раньше было разбойниками. Послышались разговоры, плач. Никита привстал на стременах:

– Люди клана Зафара! Собирайте верблюдов и готовьтесь в путь. Я отведу вас к вашему вождю. Он ранен, ему нужна ваша помощь.

Люди, у которых снова появилась цель в жизни, рьяно взялись за работу: подростки побежали в пески ловить разбежавшихся верблюдов, женщины и девушки начали собирать и складывать вещи. Никита подозвал Мансура:

– Мансур, соберите всё оружие и вооружите всех, кто может с ним обращаться. Скажи женщинам, пусть досыта напоят всех перед походом. И найдите мне футляр для снайперской винтовки. О готовности выступить в путь докладывай сразу. Я вернусь через пятнадцать минут. Никита отъехал за барханы, вышел в астрал и помчался в Монастырь. Айша и Фатима работали на своих участках, ухаживали за розами. Тимур выслеживал кого-то в траве неподалёку. Никита осторожно обнял жену за плечи. Айша на мгновение застыла, быстро выглянула в астрал, чмокнула Никиту в губы и прошептала: "Здравствуй, милый. Иди домой, я сейчас." Никита отправился домой. Вскоре в сопровождении Тимура в келью впорхнула Айша. Быстренько улеглась на кровать, обняла тотчас пристроившегося под боком пса и выскочила в астрал:

– Что-то случилось, дорогой?

– Да. Где Сильвестр?

– Должен быть в библиотеке. Наконец-то приехал новый библиотекарь, Хранитель вводит его в курс дела.

– Хорошо. Приготовь мне, пожалуйста, все лекарства, какие есть: перевязочные, антисептики, антибиотики, болеутоляющие, жаропонижающие, сульфамиды – всё, что найдёшь. Воды бурдюков десять-двадцать. Сухой паёк. Приготовь как можно больше, приблизительно на сто человек, я за несколько рейсов перевезу. А я к Сильвестру, вернусь – всё расскажу.

Сильвестр сидел в библиотеке с представительным седобородым мужчиной европейского типа, среднего роста, в очках, лет около пятидесяти, на вид – типичным банковским менеджером среднего звена. Сильвестр что-то рассказывал, а библиотекарь внимательно слушал, периодически делая пометки в своём блокноте. Никита подошёл, взял с блюдечка ложечку и помешал кофе в стоявшей перед Сильвестром чашке. Библиотекарь покосился на Сильвестров кофе, но ничего не сказал. Сильвестр выглянул в астрал, увидел Никиту, удивился.

– Сильвестр, надо поговорить, – сказал Никита.

– Хорошо, иди в спортзал, я сейчас.

Никита отправился в спортзал. Устроился на подушках, устало прикрыл глаза. Через пару минут появился Сильвестр, сел напротив, вышел в астрал:

– Что случилось, Брат?

– Да, Сильвестр. В пустыне есть оазис Эль-Зафар.

– Знаю такой…

– Несколько дней назад он подвергся нападению разбойников. Басмачи убили всех взрослых мужчин, стариков и детей. Молодых женщин, девушек и детей, способных совершить переход по пустыне, захватили в плен для продажи. Оазис ограблен и сожжён. Колодцы подорваны зарядами взрывчатки.

– Это беда, Брат.

– Это ещё не всё. С басмачами я разобрался. Караван с пленниками сейчас собирается в обратный путь. Среди них один раненый. Я отнесу им воду, продукты и медикаменты. До оазиса они доберутся. Хуже другое… Это было не простой грабёж.

– Почему ты так думаешь?

– Руководили действиями бандитов двое белых. Они приказали убить своих проводников, одеть их в форму афганской армии и бросить в оазисе среди трупов убитых.

– Да, это провокация. Они хотят натравить кочевников на афганские власти. Это плохо, Брат.

– Это уже не так страшно. Освобождённые пленники расскажут людям правду. Есть ещё одна проблема…

– Говори, Брат.

– В ближайшее время в оазис должен прибыть большой клан кочевников, если уже не прибыл… Две тысячи человек. В конце пятидневного перехода по пустыне у них уже не будет воды. А колодцы в оазисе взорваны…

– Та-ак… Что будем делать, Брат?.

– Я отправлюсь в оазис и посмотрю, что можно сделать с колодцами. Пока я до них добираюсь, буду перебрасывать им бурдюки с водой. Организуй там через своих людей, чтобы это было незаметно.

– Сделаем.

– Дальше. Оповести всех кочевников и их оазисы, что могут быть повторные нападения, пусть будут начеку. И, если это возможно, организуй караваны с водой в сожженный оазис.

– Да, Брат, полечу сейчас же.

– Подожди. Надо обеспечить срочную доставку воды, своими силами я им воды много не натаскаю. Попробуй выйти на своих людей в Кабуле или Москве. Наши вертолёты туда не долетят, не хватит дальности полёта. А вот самолётами можно что-нибудь сделать. Есть же какие-то самолёты для доставки горючего, распыления гербицидов, химоружия, наконец. Придумай что-нибудь, Сильвестр. Без воды человек живёт только два дня. Если не доставить кочевникам воду в течение двух дней, они начнут погибать.

– Хорошо, Брат, я займусь этим прямо сейчас.

– Удачи тебе, Сильвестр. А я загляну домой и – в караван.

– Доброго пути, Брат.

Никита отправился в свои апартаменты. Айша уже почти всё приготовила для Никиты, заканчивала заваривать свои травы. Никита коротко рассказал жене обо всех своих приключениях за последние сутки и начал нагружаться бурдюками с водой и мешком с медикаментами для первой ходки. Айша подошла и начала грузиться тоже.

– Дорогая, ты куда собираешься?

– Я с тобой. Помогу перенести продукты.

Когда Айша разговаривала таким тоном, с ней лучше было не спорить. Никита и не стал. Только ограничил вес поднимаемых женой мешков.

– Как хочешь, дорогая. Только у нас в Союзе женщинам запрещено КЗОТом поднимать тяжести более двадцати килограммов. Закон будем соблюдать. Иначе не полетишь, – когда надо, Никита тоже умел настоять на своём. Айша спорить не стала.

Вдвоём они быстренько перетаскали мешки и бурдюки за соседний от Зафара бархан. Когда Айша увидела раненого Зафара, на глазах у неё заблестели слёзы:

– Никита, это же ребёнок! Как так можно?

– Этот ребёнок убил двоих и ранил одного бандита. И он самый старший из оставшихся в клане Зафара мужчин. Теперь он вождь клана.

– Но, он же ранен!

– Рана не опасна для жизни, я проверил. Антибиотики он получает. Сейчас я приведу караван с людьми его клана, и женщины будут за ним ухаживать. Всё, что нужно для его лечения, будет сделано. Да и другого выхода всё равно нет. Я провожу их до оазиса и помогу восстановить колодцы. Это всё, что я могу для них сделать. Всё, давай домой.

– Ну, Никита, у меня есть пара часов свободного времени. Можно я побуду с тобой? Ну, пожалуйста, а, Никита? – заглядывала в глаза жена. Отказать Никита не смог. Они направились в сторону каравана. Когда Айша увидела астрального гиганта, то сначала не могла связать и пары слов:

– А-а… Никит… А как ты?.. А он… А куда он… Потом?

– Ты не бойся, Дэвик хороший. Он своих не трогает.

– Но, это же ты! Только большой!

– Ну-у, я расту над собой. А, если без шуток, то потом он может уменьшиться до нормальных размеров. Просто это была психическая атака. Иначе басмачи могли вырезать весь полон.

– Да уж, психическая, – пробормотала Айша, рассматривая следы ног и кулаков Дэва.

– Милая, ты пока пообщайся со мной большим, а я караван к Зафару отведу.

Никита вернулся в себя, повернул коня и направился к людям. Здесь все уже собрались, ждали команду на выдвижение. Ему принесли футляр от снайперской винтовки. Никита разобрал винтовку, и убрал в футляр. Почистить можно будет на привале. Никита с помощью астрального зонда определил кратчайший путь, указал направление и дал отмашку. Караван медленно тронулся в путь. К Зафару прибыли через полтора часа. Он встретил своих людей стоя… Женщины сразу запричитали, засуетились вокруг раненого. Никита подъехал к вождю:

– Зафар, за соседним барханом мои запасы воды и продуктов. Я передаю их вам. Может быть устроить привал, чтобы люди могли поесть и отдохнуть?

– Чужеземец, как твоё имя?

– Никита.

– Никита-эфенди, клан Зафара никогда не забудет, что ты для нас сделал. Отныне и навсегда, ты – желанный гость в нашем оазисе и клане. Мой дом – твой дом.

– Благодарю тебя, Зафар-бей.

Наконец, с официальной частью было покончено, Никита осмотрел и обработал антисептиком рану Зафара, перевязал свежими бинтами, вколол антибиотики. Люди пообедали тем, что принёс Никита и продуктами, которые нашлись в тюках, навьюченных на верблюдов. Зафара усадили между горбов первого верблюда и караван тронулся в путь. Никита переключился на ощущения Дэва. Айша сидела перед ним на песке и доставала Дэва вопросами:

– Ну кто ты такой?

– Я – раб лампы, – уныло отвечал Дэв.

– Откуда ты взялся?

– Я живу в лампе.

– И как ты такой огромный убираешся в лампу?

– Мы, дэвы, можем всё.

– А сейчас почему такой большой?

– Чтобы сильнее тебя напугать.

– Да кто тут тебя боится? Ты же Никита.

– Я замаскировался.

– А зачем?

– Чтобы ты подошла поближе.

– Я уже близко. И что ты мне сделаешь?

Никита вспомнил как выглядел джинн в известном детском фильме, мгновенно превратился в него и рявкнул:

– Я тебя съем!

Айша взвизгнула и пулей отлетела на пару километров от Дэва. Никита летел за ней, громогласно ухал, грохотал костями, завывал и свистел. Наконец, Айша поняла, что её никто не трогает, хотя уже полчаса как могли съесть, и остановилась:

– А шуточки у тебя дурацкие!

– Мы, джинны, любим пошалить, – сказал Никита, опять превращаясь в себя. Теперь уже ему самому пришлось спасаться бегством. Когда гнев жены стал сходить на нет, Никита позволил себя поймать и сграбастал Айшу в объятья:

– Всё, всё, сдаюсь.

– Отпусти меня сейчас же, мужлан!

– Вот немножко подержу и отпущу. Надо же мне обнять жену на прощанье.

– Как, уже? – присмирела Айша.

– Да, милая, пора возвращаться. Мне надо наведаться в оазис, разведать обстановку, а ты в Монастыре будешь моим начальником снабжения.

– Никита, а вдруг мне понадобится срочно с тобой увидеться? Как я тебя найду?

– Я тебе ниточку с зондом оставлю. Когда будет нужно, сможешь и связаться и добраться до меня по этой нитке.

Они вернулись в Монастырь. Никита взял две связки по два бурдюка с водой, поцеловал жену и отбыл.

Оазис Эль-Зафар. Днём ранее.

Этот переход по пустыне дался клану очень нелегко. Стояла страшная жара, даже старики не помнили такого жаркого лета. Шли по ночам, днём отсыпались в тени шатров. Запасы воды таяли с каждым днём. А тут ещё чёрная буря посреди перехода задержала кочевников на целых два с половиной дня. К спасительному оазису посреди пустыни караван подходил не имея запасов воды; последние капли люди вытряхнули из бурдюков вечером, перед последним броском к оазису. Глава клана Халид-бей тревожно всматривался в черноту ночи: давно бы пора появиться на горизонте спасительным огням оазиса Эль-Зафар. Но, ни одного проблеска света не было видно в ночи. Лишь горизонт далеко на востоке начал понемногу светлеть, предвещая скорое наступление очередного жаркого дня. Поднявшись на гребень очередного бархана, Халид-бей понял причину своего непонятного беспокойства последние три дня: оазис был безлюден. Ни огонька, ни звука, ни лая собак. Лишь ветер доносил тошнотворные запахи гниющей плоти. Посланные вперёд разведчики принесли страшные вести: кишлак сожжён и ограблен, все его обитатели убиты. Но, от последней новости застыли в ужасе все: колодцы были взорваны. Воды в оазисе не было.

…

Никита сделал круг над оазисом: внизу были тишина и запустение. Лагерь кочевников располагался в километре с наветренной стороны. Никита направился в лагерь и приземлился у центрального шатра, самого большого и красивого в стойбище. На центральной площади не было ни души, кочевники спасались от жары в шатрах. Никита стоял и раздумывал куда направиться и как подкинуть кочевникам бурдюки с водой. В этот момент сквозь полог стоявшего рядом с центральным шатра на свет явился Сильвестр собственной персоной. Увидев Никиту, Сильвестр радостно заулыбался:

– Брат, как я рад тебя видеть! Ты как раз вовремя. Я уже собирался было улетать. Пойдём, я познакомлю тебя с нашим другом, – Сильвестр жестом пригласил Никиту в шатёр. Хранители прошли сквозь полог входа внутрь шатра. В небольшом тамбуре из ковров Сильвестр позвонил в серебряный колокольчик, висевший на стене. Услышав ответный звон изнутри шатра, Сильвестр шагнул вперёд, потянув за собой Никиту. В глубине шатра за низким столиком сидел пожилой кочевник с благородной проседью в иссиня-чёрной бороде. Одет он был в красивый зелёный халат и зелёную чалму. Аксакал сидел закрыв глаза, создавалось впечатление, что он находится в трансе.

– Уважаемый Рамиль-ходжа, позволь представить тебе моего друга и сподвижника. Это Брат Никита, человек, спасший от неволи оставшихся в живых людей клана Зафара. Сейчас он ведёт их караван сюда, в родной оазис.

– Ассаляму алейкум, уважаемый Рамиль-ходжа, – сказал Никита, – мир Вам и Вашему дому.

– Уаллейкум ассалям, Никита-эфенди, – ответил Рамиль-ходжа низким монотонным голосом, – Племя кочевников никогда не забудет, что ты сделал для наших братьев.

– Уважаемый Рамиль-ходжа, я принёс вам подарок – четыре бурдюка с водой, и мне нужно знать куда приносить следующие бурдюки. По мере своих сил я буду доставлять вам воду, пока мы не восстановим колодцы оазиса, – Никита положил бурдюки с водой на ковёр. Бурдюки медленно появились в центре шатра.

– Поистине, друзья познаются в беде. Твой подарок неоценим в нашем положении. Этот дар спасёт жизни десятков наших детей. Племя кочевников благодарит тебя, Никита-эфенди. Следующие бурдюки можешь приносить в этот шатёр, мы с благодарностью примем твою помощь, уважаемый Брат Никита.

– Уважаемый Рамиль-ходжа, – вклинился в разговор Сильвестр, – к сожалению, нам нужно спешить и мы не можем задерживаться более. Слишком много нужно сделать. Мир Вам.

– Мир Вам, – повторил Никита.

– Да, уважаемые Братья. Я счастлив принимать вас в моём доме. Но, каждая минута – это спасённая жизнь моего соплеменника. Мир вам.

Сильвестр и Никита вышли наружу, отошли в сторонку. Сильвестр начал рассказывать:

– Рамиль-ходжа – наш человек. Он очень хороший экстрасенс. Выходить в астрал не может, но, когда войдёт в транс, может нас видеть и слышать. По всем вопросам обращайся к нему. Он ближайший родственник вождя. Его слово здесь – закон. Позвони в тот колокольчик, он войдёт в транс и можете общаться. Теперь по нашим делам. Через два часа сюда привезут воду.

– Как привезут? На чем?

– На аэродроме авиастроительного завода в Ташкенте стоит опытный образец самолёта: специализированный ИЛ-76 с цистерной в фюзеляже. Все испытания прошёл, осталось испытать в реальных условиях тушения лесного пожара. Стоит на аэродроме потому, что на него нет заказов. Самолёт опытный, реальные заказчики о нём не знают; а заводские не чешутся, им эта головная боль ни к чему, самолёт-то они сдали. Сейчас его заправляют, согласовывают маршрут, и через два часа он с малой высоты выльет на головы кочевникам сорок тонн воды. Их задача – собрать эту воду. Сколько сумеют, столько и соберут. На первое время им хватит. А в Кабуле сейчас собирают все чистые бочки, промывают их и заливают водой. Завтра этот груз АН-22 доставят сюда и десантируют на парашютах, только на платформах вместо БМДшек будут закреплены бочки с водой. Двадцать тонн воды кочевникам с лихвой хватит, чтобы выйти из пустыни.

– А как же мой караван? Они ведь сюда идут. Им больше некуда – здесь их дом.

– Всё делается, Брат. Сюда готовится караван на автомобилях. Привезут воду, продукты и геологов с трубами и буровой автомашиной. Быстренько пробурят скважину и поставят насос. А уж посёлок кочевники сами восстановят. Вода будет, а работники со всех сторон понаедут и всем миром всё восстановят. Им без этого оазиса никак нельзя. Это самый короткий путь через пустыню. В обход на месяц дольше выходит. Так что, не волнуйся.

Из шатра Рамиль-ходжи вышел молодой кочевник с Никитиными бурдюками в руках и побежал куда-то вглубь стойбища. Сильвестр сразу попрощался и улетел. Никита тоже помчался в Монастырь за водой. На этот раз он взял шесть бурдюков и с трудом, но доставил в лагерь кочевников. Прилетев в стойбище на восьмой или девятый раз Никита увидел всё население лагеря на окраине стойбища. Ждали самолёт с водой. В подходящей котловине длиной около пятисот метров, между двумя барханами кочевники расстелили все свои запасы кошмы, шкур, тканей, халатов, даже разобрали и расстелили часть шатров. Поверх этого подобия ковра расставили всю посуду, котлы, казаны, какие-то тазы и другие емкости – всё, что могло служить вместилищем для воды, а также всё, что могло впитать воду, чтобы потом это можно было отжать и получить таким образом воду. Даже притащили из сожжённого посёлка и расставили деревянные корыта для скота. Сделав это, толпа кочевников встала на вершинах барханов вокруг котловины и ждала. Самолёт появился минут через пятнадцать. Снизился, сделал круг над стойбищем. Кочевники фальшфейерами обозначили котловину для сброса воды. ИЛ-76 сделал пробный заход. Люди проводили самолёт разочарованными взглядами. Аэроплан сделал круг, снизился метров до пятидесяти, открылась грузовая аппарель и самолёт вышел на боевой курс. Лётчики не подвели, сбросили воду с ювелирной точностью прямо в указанную котловину. Часть рукотворного дождя попала на благодарных зрителей. Дети прыгали и визжали от восторга, женщины плакали, а старики улыбались как дети.

Никита вернулся к своему каравану. Здесь всё было нормально: медленно, но верно шагали верблюды, покрикивали погонщики, Зафар держался молодцом, а Мансур гордо вышагивал с автоматом на шее в арьергарде колонны. Солнце клонилось к закату, пора было подыскивать место для ночёвки. Люди устали, да и ночью кто-нибудь мог отстать и потеряться. Место нашли хорошее – в низинке между редкими зарослями чёрного саксаула. Пока Никита кормил и обихаживал своего коня, подростки развели костёр, женщины приготовили горячую пищу, накормили детей, поели сами. Никита перевязал Зафара, вы дал ему очередную порцию таблеток. Назначили караульных, обговорили порядок смен. Затем все улеглись спать. Никита бодрствовал всю ночь, поддерживал огонь костра, периодически осматривал окрестности через астральный зонд. Ночь прошла спокойно. За завтраком к Никите подошёл Мансур. Он привёл с собой мальчугана лет девяти-десяти.

– Никита-хан, Джавад слышал как басмачи говорили о пленных шурави. Я подумал, тебе это будет интересно, – сказал Мансур.

– Пленные шурави? Где? Расскажи, Джавад.

– Я услышал это в первую ночь похода, когда ещё были живы оба главаря. Они спорили кому лучше продать нас. При этом они говорили, что пленного офицера шурави надо продавать в Пакистан, в лагеря душманов, там могут купить дороже.

– А где офицер шурави?

– Разбойники гнали нас в какой-то маленький посёлок на краю пустыни. Там несколько бандитов охраняют ещё других пленных. В посёлке басмачи должны были встретиться и уже всех вместе погнать на продажу. Куда – я не знаю.

– А как называется посёлок и где он?

– Не знаю, я не всё слышал. Но, наш караван шёл в тот посёлок.

– Спасибо, Джавад. Ты очень помог мне. Хотите фокус покажу?

– Хотим!

Никита показал мальчикам свои пустые ладони, даже повертел ими в доказательство того, что в руках ничего нет. Затем сложил ладони лодочкой вместе, дунул внутрь и медленно раскрыл – на ладонях лежали два маленьких электрических фонарика. Глаза мальчуганов загорелись восторгом.

– Это вам, ребята. Подарок, – Никита отдал пацанам по фонарику, показал как включать и выключать, – Только батарейки берегите, запасных нет.

Мальчишки убежали хвастаться своими новыми игрушками. А Никита призадумался. Наших надо было выручать. Приблизительное направление движения бандитского каравана определялось легко: прямая линия от разграбленного оазиса до места, где Никита освободил пленников. Продляем линию до края пустыни и приблизительно получаем местность, где надо искать базу басмачей. Не так уж много там посёлков. Надо лететь. Никита повесил один астральный зонд метрах в ста над караваном, второй расположил на той же высоте, но впереди по ходу километров на пять. Третий зонд направил строго назад и всё внимание сосредоточил на нём: поднявшись вверх на пару километров, он понёсся строго по прямой и вскоре достиг неширокой каменистой речки, ограничивавшеё пустыню с востока. Вдоль реки кое-где попадались обжитые места. Никита обследовал два посёлка – безрезультатно, обычные кишлаки. И только в третьем маленьком посёлке на десяток хижин из необожжённого кирпича, стоявших на высоком берегу неподалёку от речки, Никита обнаружил десяток вооружённых автоматами людей, которые явно маялись бездельем. Один сидел в тенёчке на въезде в кишлак, а остальные в домах спали, играли в нарды, курили кальян. И это в разгар рабочего дня? Никита просканировал дома и все строения в пределах дувала. В углу двора первого от дороги дома под навесом находилась глубокая яма, накрытая решёткой, приваленной по краям крупными камнями. На дне ямы сидели трое обросших людей в рваной военной форме. Форма была советского образца. Никита проскользнул в яму и вгляделся в лица солдат. К его великому удивлению, все пленники были ему знакомы: старшина Бойко и Курбаши сопровождали его в тот памятный выезд на роды в стойбище кочевников, а третьим оказался капитан Васин! Все трое были ранены: Курбаши баюкал обмотанную грязными бинтами руку, у Бойко была перевязана грудь, а капитан Васин как раз в это время пытался оторвать присохшие к затылку окровавленные бинты. Запах в яме стоял тошнотворный, оправлялись, похоже, здесь же. Значит, из ямы их не выводили вообще. Лица у всех троих были исхудавшие, губы потрескались. Значит, и кормили и поили их тоже от случая к случаю. Надо было срочно что-то делать. Никита рванул в Монастырь. Айша была дома. Никита позвенел посудой на столе, Тимур с радостным лаем бросился к нему здороваться. Айша выскочила в астрал:

– Привет, Никита. Как дела?

– Здравствуй, жена. Есть дело, – Никита кратко рассказал ей о ребятах в плену, – Мы можем найти большой глиняный кувшин литров на сорок? Как можно быстрее.

– Конечно, ты же сам видел в хранилище, когда пришёл сюда в первый день.

– Ах, да, я уже и забыл. Айша, срочно надо вымыть такой кувшин и залить в него вино. У нас в Монастыре есть вино?

– Конечно есть. Виноградник ты видел, значит и вино есть.

– Я думал, на изюм выращиваете. Ислам же запрещает вино.

– И на изюм, и на сок, и на вино. Виноградарь у нас француз Жан. Он католик. А вино он и из фруктов, и из винограда делает. Его кальвадос покупают лучшие рестораны Франции. Ты давай иди за кувшином и неси его на кухню. А я сбегаю к Жану, узнаю насчёт вина. Тебе какое? Не очень крепкое, градусов на десять – двенадцать, но желательно сладкое. Чем больше сахара, тем лучше. Их там не кормят совсем.

– Всё поняла. Ну, я побежала.

Никита слетал на грузовой терминал, выбрал кувшин литров на пятьдесят, отнёс его на кухню. Фатима только покосилась на плывущий по воздуху и укладывающийся в мойку кувшин. Сразу начала драить его с мылом. Вскоре примчалась Айша, взялась мыть крышку кувшина. Вдвоём с Фатимой они быстро закончили мытьё и споласкивание, затем Айша сказала в пространство:

– Никита, забирай кувшин и – за мной.

Никита схватил кувшин, Айша взяла крышку и вышла из кухни. Фатима только покачала головой, проводив удивлённым взглядом второй раз за день плывущий по воздуху кувшин. Пока они шли к винному погребу, Айша рассказывала:

– Такого вина, как ты требуешь, нет; но, Жан сейчас делает купаж коньячного ликёра и красного сухого вина. Он говорит, что никогда такого не делал, но, получится что-то вроде креплёного сладкого красного вина. Ему самому стало интересно попробовать такой букет, так что он не очень возмущался таким издевательством над его винами.

Так, за разговорами, они пришли в винный погреб. Их встретил Жан – благообразный пожилой человек с удивительно живыми глазами и лукавой улыбкой на востроносом лице:

– Уважаемая Айша, – полушутя-полусерьёзно спросил он, – Вы стали магессой? Кувшины сами плавают за Вами по воздуху? А Вы можете превращать воду в вино?

– Превращать не могу, но незаметно заменить воду в кувшине на вино – это запросто.

– Ну, это умели мастерски проделывать простые работники в моих погребах в Божоле. Ладно, ближе к делу: я приготовил то, что Вы просили. И, Вы знаете, получился весьма недурственный букет. Никогда бы не подумал, что такое сочетание даст такой результат. Если позволите, я ещё немного поработаю над этим вином, думаю, направление перспективное. Эдакий модерн, если можно так сказать.

Разговаривая, Жан наполнил вином вставший на пол кувшин, вставил толстую пробку и залил её воском: – Ну, вот, всё готово. Можете забирать.

Никита поднял здорово потяжелевший кувшин и понёс на выход. Айша поблагодарила винодела и поспешила следом за Никитой. В своеё келье Никита, бурча себе под нос, перебрал оставленные им медикаменты:

– Ага, вот это нам и нужно. Фузидин-натрий, антибиотик резерва, легко растворяется в воде и спирте. Хорошо всасывается в кишечнике, – и, обращаясь к Айше, добавил, – Дорогая, скажи Сильвестру, чтобы достал ещё такого антибиотика, я эти пять упаковок сейчас израсходую. Пусть достанет сколько сможет, хоть сто упаковок. Пригодится.

Никита вскрыл все пять пузырьков и высыпал таблетки в кувшин с вином.

– А разве можно антибиотики с вином? – спросила Айша.

– Если написано, что легко растворяется в спирте, то и в вине ему ничего не будет. А для ребят это самый лучший коктейль; антибиотик – от инфекции, они же все ранены, вино – и как обезболивающее, и как успокаивающее, и как источник воды. Четыре лекарства в одном флаконе, так сказать.

– А флакон-то не великоват?

– Не могу же я им подкидывать каждый день по кувшину? А так до моего приезда хватит.

– Никита, может, командованию сообщить? Они десантников пошлют и отобьют ребят.

– Там же не моджахеды, там басмачи. Увидят вертолёт, кинут в яму гранату и разбегутся. Там тугайный лес вдоль речки, могут уйти. Нельзя рисковать. Ну, всё. Я полетел. – Никита чмокнул жену в щёчку и пропал вместе с кувшином.

Вернувшись в яму к пленным солдатам, Никита аккуратно просканировал объём и форму кувшина с вином, и свернул в точку точно такого же размера и формы объём земли внутри боковой стены ямы на расстоянии пяти сантиметров от внутренней поверхности ямы. Внутри образовавшейся земляной полости расположил свой кувшин с вином, а взятую землю отнёс и выбросил в реку. И сейчас в толще земляной стены ямы в пяти сантиметрах от ребят находился кувшин с приготовленным для них вином. Осталось только сделать так, чтобы они его обнаружили. Никита выглянул из ямы, осмотрел двор. Часовой на воротах мирно кемарил в тенёчке. Никита начал тихонько скрести пальцем внутри кувшина.

– Братцы, похоже где-то мышь скребётся, – прошептал старшина, – Слышь, Курбаши?

– Слышу, – безразлично отозвался друг. – Всё равно не поймаешь.

– Может, и не поймаю. Но, если у ней ход рядом, значит, и гнездо где-нибудь поблизости может быть. А там они запасы свои прячут. Может, пожевать чего-нибудь найдётся?

– Ага. Шашлык по-карски, – проворчал Курбаши, но, начал прислушиваться.

Старшина Бойко встал на колени и весь превратился в слух.

– Изо всей силы не бей, – посоветовал Курбаши, – Расплющишь её – жрать с кишками будешь.

Дождавшись нового поцарапывания, Бойко прислушался и ударил в земляную стену. От стены отвалился небольшой пласт земли.

– Курбаши, – зашептал старшина, – Глянь, это чо такое?

– Керамика, – прошептал Курбаши и поскреб ногтем по обнажившейся поверхности, – Горшок, вроде, какой-то.

Друзья, ломая ногти, начали откапывать кувшин. Глинистая земля поддавалась плохо. Солдаты оторвали с формы по пуговице и начали скрести землю этими пуговицами. Дело пошло несколько быстрее. Откапывали кувшин, казалось, вечность. Наконец пленникам удалось выковырнуть кувшин из стены. Пуговицей соскоблили воск и открыли пробку.

– Братцы, вино, – азартно принюхиваясь, зашептал Бойко, – Ей-богу, вино. Хоть гульнём напоследок.

– Старшина Бойко, отставить! – Это уже шёпотом вмешался капитан, – Здесь литров пятьдесят. Можно дней на десять растянуть. А там видно будет. Лишь бы душманы не учуяли.

– Не учуют. Такая вонь из ямы, – проворчал Курбаши.

– А как его тут спрячешь, бандуру такую? – не сдавался старшина Бойко.

– Обратно в стену будем ставить и спиной дыру закрывать. А ту землю, что наковыряли – под жопы спрятать и утоптать. Давайте начинать потихоньку. По одному глотку для начала, иначе плохо будет, поняли? – командным шепотом приказал капитан.

– Так точно.

– Тогда начинай, охотник за мышами…

Сделав по пять хороших глотков, остановились и спрятали кувшин на прежнее место, утоптали землю. Жить стало веселей. С голодухи быстро запьянели. Не сильно, но чувствительно. Курбаши, как обладателя самой широкой спины, посадили прикрывать собой нишу в стене. Васин и Бойко сели с боков рядом, плечо к плечу. Сморило их быстро. Привалившись спинами к стене, невольники закемарили.

Никита в это время уже подлетал к стойбищу кочевников около разорённого оазиса. Приземлился около знакомого шатра, вошёл в тамбур, позвонил в колокольчик. Через несколько секунд донёсся ответный звон и Никита прошёл в помещение. Рамиль-ходжа сидел за столиком, пригласил Никиту присаживаться. После взаимных приветствий, Никита перешёл к делу:

– Уважаемый Рамиль-ходжа, караван с людьми Зафара, который я сопровождаю, должен прибыть в оазис через сутки. Но, обстоятельства сложились так, что мне необходимо как можно быстрее покинуть караван и отправиться выручать из плена моих товарищей. В то же время, я не могу бросить посреди пустыни женщин и детей. Не могли бы Вы послать отряд ваших джигитов для встречи нашего каравана? Тогда бы я передал караван под защиту Ваших людей и мог со спокойной совестью отправиться по своим делам.