Текст книги "Стрелочники истории"

Автор книги: Вячеслав Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

   Вячеслав Алексеев
   Стрелочники истории

   Пролог

   Неизвестно где, неизвестно – кто. Время – около 3 миллиардов лет тому назад по земному летоисчислению.

   – Ну что, коллеги? Можно поздравить с очередной неудачей? В последнем опыте коллайдер выдал все ту же спиралевидную галактику с миллиардами звезд и опять ни одной долгоживущей стабильной системы – все неустойчивы: либо взрываются, либо гаснут и схлопываются. Так что... опять в корзину? Кто мне тут вещал, что для заданных условий выбранные физические константы оптимальны? Нет! Думаю, это последний опыт, а дальше будем менять физику.

   – Не согласен! Поменяем физику – будет хуже: вычислитель выдал, что при малейшем отклонении любого параметра – энтропия будет возрастать, а стабильность падать.

   – Но мы сколько опытов уже провели? И пока ничего. Не работает система при данных физических законах!

   – Не совсем так, на последнем витке только что полученной спирали есть один объект, относительно устойчивый. Хотя придется его немного подкорректировать и притушить.

   – Один? Среди миллиардов заведомо непригодных? Зачем нам один объект? Я настаиваю, что вся серия провальна.

   – Понимаете, коллега, есть подозрение, что при любой физике без толчка изнутри даже самая распрекрасная система нежизнеспособна. Тут молодые подбросили забавную идею. Можно попробовать устроить не галактику в целом, а нечто вроде колыбели внутри нее, вырастить разумную жизнь, а уж эта жизнь сама распространится, будет обустраивать галактику и уменьшать ее энтропию.

   – Забавно, забавно. Где эта колыбельная система? Дайте увеличение. Нет, не годится, тут же уже началось формирование двойной звезды!

   – Малое скопление так и не вспыхнувшего двойника можно раскидать по эклептике. Вполне хватит на 10-12 планет – из них 2-3 относительно больших, другие нормальные. Ну, почти нормальные. Правда, как и по остальным системам – нужных элементов мало, ненужных много, а энтропия размажет все равномерным слоем... Для углеродной жизни придется применить фильтрацию и отсортировать нужное в одном месте. В крайнем случае сгенерить из мусора необходимые элементы по месту.

   – Ага, знаю, знаю... Вашему преобразователю сколько не дай массы легких элементов сразу все в железо-никелевую субстанцию превратит. Нет уж, лучше как-нибудь без него. Кому нужна железная планета?

   – Почему железо? У нас еще кремний неплохо получается.

   – Еще лучше. Кстати, кто будет все это мониторить? И главное – чем? У нас есть инструменты слежения за такими микроскопическими объектами? Потом, тут рядом полно нестабильных систем – жесткое излучение, космический мусор летает... Наблюдатель мигнуть не успеет, как рядом рванет сверхновая и сожжет то, что успело появиться. Или прилетит недопланетка – с тем же результатом.

   – Сегодня попробуем поиграть гравитацией и вытянуть эту систему в спокойное место – между последним и предпоследним витками галактики, механизм для сортировки воды, кислорода, углерода имеется, хотя и требует настройки. Думаю, собрать все это в одном месте, где и сформируется колыбель. Расчеты для оптимального расстояния есть. Со стабилизацией термоядерного светила неожиданностей не будет – есть методичка, тем более данная звезда подходит по всем параметрам. Думаю завтра система будет вчерне готова. С первоначальным засевом жизнью будет сложнее. Пробные культуры есть, вопрос – как их переместить на выбранную колыбель. Но придумаем что-нибудь. Если все пойдет без потрясений из вне – дня через 3-4 должна появиться разумная жизнь...

   – А если эта жизнь будет неразумна?

   – Не вопрос, направим на объект камешек из последнего витка галактики, там полно мусора. При любом катаклизме выживает умнейший. И по ходу развития будем подправлять, меняя условия существования. Ну растянется эпопея еще на пару дней.

   – Грубовато будут проходить ваши корректировки.

   – Не без того. Зато при появлении разумной жизни – если удастся установить информационный канал – следить и настраивать будет намного проще и, главное, точнее.

   – Ну что ж, ладно. Подождем... Пять? Нет, даю семь дней, получится будем смотреть дальше, не получится – будем заряжать коллайдер на новый эксперимент и вот тут я буду настаивать на изменение физики. Только есть просьба к наблюдателям, обязательно перед каждой корректировкой скидывайте резервные копии галактики в параллельное время. Если разумная жизнь все же появится и с ней удастся наладить устойчивый канал связи, но развитие пойдет не туда – будет проще не начинать все сначала, а отмотать до предыдущего промежуточного варианта. В крайнем случае – задействовать местную разумную особь. Тот самый толчок изнутри.

   Часть 1. Первопроходцы

   Москва, наши дни.

   Несмотря на апрель на улице ветрено и достаточно прохладно, но немногочисленные курильщики дымят во дворе, не особо торопясь в теплое помещение конторы. А куда деваться? С тех пор как главный шеф и он же владелец небольшой архитектурной мастерской бросил курить – все пепельницы были изъяты, а персоналу категорически запретили дымить в помещении, вот и бегают на улицу даже зимой.

   – Слышь, Сань, там в инете что-нить свеженькое про пападанцев появилось? – молодой садово-парковый дизайнер обратился к приятелю, чуть постарше возрастом, админящем в мастерской небольшую сеть.

   – Пишут, Дим, пишут. Только что-то мне кажется, скоро нам самим придется такие книжки кропать.

   – С чего бы это? – спросил Димка, прикуривая вторую сигарету.

   – А ты разве не в курсе? Проект по саду с огородом под Коломной сделал?

   – Не, даже не начинал, только тех.задание посмотрел. А шеф тут же и отобрал.

   – Дык, правильно, чего его делать. – усмехнулся Сашка, – Заказчика то посадили. А два других, это где трехэтажные дачки под старину с хохломой оказались его приятели, подались в бега. В свете надвигающегося кризиса, сам понимаешь, с большой вероятностью нужно будет искать работу – новых заказов теперь до-о-олго не будет. А ты говоришь, попаданцы.

   – Блин! Опять место искать! Тебе то проще, программисты везде нужны.

   – Ага, как же. Сейчас этих программистов – как собак нерезаных. Это в лихие девяностые мы нарасхват шли. Сейчас же увы. Так что вместе куковать будем.

   – Ладно, пока не выгнали, дай чего-нибудь почитать. А то все равно делать нечего, и конец рабочего дня не скоро.

   – Даже не знаю, чего тебе дать... "Бушлаты" Конторовича одолел? Он сейчас предысторию пишет, но еще не закончил, Поселягин тоже начал кучу книг и ни одну не довел. Конюшевского, Величко, Бриза, Авраменко я тебе уже давал... О! Арсеньева ты не видел. Вполне законченная вещь старик-попаданец в тело маленькой девочки...

   – Про педофилов, что ли?

   – Не, вполне пристойная книга, даже где то с юмором. И не безидейная. Там еще и вторая часть есть – тоже про девочку 21 века, попавшую в логово Гитлера. Ладно, пойдем, замерз я что-то.

   Сашка швырнул окурок в урну и вошел в здание, за ним потянулся и Дмитрий.

   В админовском закутке ровно гудела тройка больших серваков и пятерка простых компьютеров поменьше, светились мониторы, перемигивались циски, провода из стойки пучками и одиночными «веревками» тянулись к распределителям. Тут же, на столе админа, заваленном блоками вычислительной техники, инструментом, паяльником и чайником со стаканом – куда ж без него? – пристроились и оба приятеля. Когда книжные новинки были слиты с проксевого сервака в димкину читалку, Саня продолжил разговор ни о чем.

   – Последнее время у меня беда какая-то, уже неделю каждую ночь снится одно и тоже место. Недалеко от моей дачи, в лесу. Там в прошлом году три елки лежали поваленные, то ли от ветра, то ли от снега. С корнем выворочены. Одна на другой. Я еще осенью думал их попилить на бревна, только тащить до дачи далеко, и моей фелицией туда не залезть. Так вот это место и снится. К чему?

   – Ну место снится, а дальше то что происходит? – Спросил Димка, не столько из интереса, сколько из вежливости – поддержать разговор.

   – Да в том то и дело, что ничего не происходит. Вроде как я хочу зайти за эти елки и каждый раз в этом месте просыпаюсь. Хотя ничего там и нет, за елками то. Тот же лес, те же деревья. Ходил я там осенью, грибы искал. ответил Саня.

   – Ага-ага, зайдешь – а там дыра! К Тутанхамону... Или к этим, как их, к немцам, в ставку фюрера. – Рассмеялся Димка. – Не, Сань, это ты книжки про попаданцев перечитал. Отдохнуть тебе нужно, полистать что-нить спокойное, величественное. Толстого там, или Достоевского. На ночь знаешь как хорошо "Война и мир" усыпляет? И никакие дыры снится не будут.

   – Да, может быть, может быть... Только на дачу в этом году все равно раньше ехать придется. Соседка по деревне звонила – все дома кто-то зимой прошерстил, а в моем доме, говорят, и вовсе дверь вынесли и на огороде положили. Так что по любому до майских ехать надо. И скорее всего – на электричке, моя фелиция до середины мая даже с трактором там не проедет.

   – О! Я говорил, что сон в руку. Теперь хочешь – не хочешь, а те березки на дачу потащишь – дверь ремонтировать.

   – Не березки, а елки – поправил приятеля Сашка.

   – А вот это абсолютно не важно! – засмеялся приятель и, подхватив читалку, пошел в свою комнату.

   Окрестности деревни Орехово, Тверской губернии, наши дни, апрель.

   Спустя три дня Санек сидел на тех самых елках. Входную дверь он починил сразу, как добрался с электрички на дачу. Злоумышленники ее не ломали, а просто сбили замок, для чего то сняли с петель и приставили рядом к стене. В доме вся одежда была разбросана, ящики комода вывернуты, шкаф нараспашку. Несмотря на беспорядок, вроде бы ничего не пропало. Да и чего тут брать то? Все более-менее ценное каждую осень вывозится в Москву, менее ценное в герметичных пластиковых бочках – прикопано в захоронках в саду, а на прочее, что осталось, даже бомжи не будут претендовать. И вся деревня, состоящая из дачников, так делала. И тем не менее, каждую зиму все дома кто-то обходил, вскрывая двери и ища «сокровища». Иной год – даже по два раза.

   Протопив печь, Саня разогрел прихваченный с собой обед и, не прибравшись в комнатах, пошел в лес к знакомому месту. Те елки продолжали сниться каждую ночь. И кроме показа самой "картинки" – абсолютно ничего не происходило.

   – Итак, то самое место. – вслух сказал Саня, закуривая сигарету. Елки, снег, грязь. Что еще? А больше ничего. Так чего ж ты мне снишься то?

   Саня поводил рукой над самым верхним стволом из троицы. Обошел вокруг. Нигде ничего. Опять уселся на средний ствол, откинувшись на верхний – как на спинку кресла. Бросил взор на кроны: "Интересно, елки тут лежат уже второй год, если не третий, а кроны и не думают желтеть. Неужели той малости корней, которые остались в земле – им хватает?"

   Саня закрыл глаза, расслабился, пытаясь припомнить – что же ему такое снилось, и в каком ракурсе... И тут он увидел светлое пятно! С закрытыми глазами! Открыл – ничего, все тот же лес! Опять закрыл – ну вот же оно, можно дотянуться! Начинается сразу у ствола, где торчит обломанный сучок. Почти 5 метров в диаметре, причем часть пятна – уходит в землю. Протянул руку, но в последний момент испугался и отдернул обратно. Открыв глаза, подобрал небольшую палку и заметил, что теперь он видит пятно и так. Только это не пятно вовсе, а некое визуальное искажение всего того, что находится за феноменом. Вроде как очень тонкое и почти совсем прозрачное стекло. Смотришь сквозь него и не замечаешь. Но если присмотреться, как-нибудь наискось...

   Саня ткнул в феномен палкой. Оп-па! Палка уперлась в невидимую преграду и... окно распахнулось. В нос ударил спертый душный воздух. Не наш воздух, может и земной, но какой-то непривычный и намного теплее, чем лесной. За окном лежала безжизненная светло-желтая глинисто-каменистая равнина, сбоку слева от "окна" накатывали на берег огромные волны бескрайнего серо-синего моря. Вдалеке, прямо напротив – в него впадала не слишком широкая река. Речная вода была гораздо светлее морской. Возможно из-за пены. И этот отчетливо видный на устье белесый "язык" растекался и постепенно растворялся в морской синеве, Справа едва заметное повышение рельефа смыкало на горизонте желтизну глин с удивительной голубизной неба. Что дальше "за окном" – было не видно, а высовывать голову Саня посчитал слишком рискованным. Ни травинки, ни стебелечка, ни кустика.

   Любопытно, палка, за ней несколько веток и комок грязи улетели "туда", в иную реальность и благополучно упали на землю.

   Саня подходил к "окну" вплотную, отходил, заходил за него (кстати, "с той стороны" ничего не было!) – феномен продолжал оставаться на месте. Из "дыры" шел не очень мощный, но постоянный поток затхлого воздуха, впрочем почти лишенного каких-либо специфических запахов и ароматов. Ну, может чуть-чуть, на пороге чувствительности, пахло йодом.

   "Похоже, повышенное содержание углекислоты" – подумал Саня – "Хотя, концентрация вполне терпимая. Ну и чего мне с это дырой теперь делать? Но фотографии то нужно сделать по любому".

   Саша достал мобилку и принялся нащелкивать само окно в окружении леса, а также прибрежные виды, не высовываясь внутрь.

   Угомонившись, спрятал телефон, закурил сигарету, обдумывая – что он скажет приятелю на работе и тут краем глаза заметил, что окно исчезло. Закрылось. Резко повернувшись, повел рукой в сторону окну – оно тут же появилось, хотя Саша был от него метрах в двух. Быстро отвернулся, стараясь не смотреть в ту сторону. Перевел взгляд на деревья, какие-то кусты. Постарался думать об этих кустах, наблюдая за окном. Оно опять пропало.

   – Очень любопытно – подумал он. – Значит окно появляется только тогда, когда я о нем думаю, а как только отвлекаюсь – закрывается. Впрочем, уже начинает темнеть, пора домой. Приду завтра, до электрички. Ну а там видно будет.

   Обернувшись, помахал поваленным елкам ручкой, "окно" на секунду появилось, обдало своим воздухом и тут же захлопнулось. А Саня, насвистывая детскую песенку про кузнечика, отправился на дачу.

   «На ком бы испытать окно?» – думал Сашка, раскладывая разбросанные по даче вещи обратно по полкам и шкафу. – «Может на Кузьке?»

   В деревне жила ничейная собака – чистопородный дворянин. Летом она крутилась у дачников, тут ее обильно кормили, а на зиму уходила в другие жилые поселки. Но пока Кузьма еще не появился. Тут взгляд упал на мышеловки, кучкой лежавшие под кроватью. Две были в виде проволочных клеток с защелкивающейся дверцей, а три – обычные смертоубийственные капканчики.

   Вытащив обе клеточки, зарядил сыром и поставил одну под печь, а вторую на кухне у мышиной дыры. Норку Санек еще прошлым летом забил репейниками, вроде как мыши боятся приставучих колючек, сейчас же вытащил оттуда высохший репей и пристроил вторую мышеловку. Дверцей к дыре. Милости просим! Хотя, все мыши на зиму тоже могли уйти из нежилого и потому голодного дома в какую-нибудь другую сытую деревню.

   Потом начал разбирать постель. Попадется мышь – поставим научный эксперимент, не попадется – не очень то и хотелось. Купим специально обученных белых мышей на птичьем рынке. Или в магазине "Природа", недалеко от дома, а бесчеловечный эксперимент проведем в другой раз. Вместе с Димкой.

   Задумался. А стоит ли говорить Димке про "дыру"? Пожалуй, стоит, без напарника в таком деле совсем плохо и слишком рискованно.

   Утром чуть свет Санек опять стоял у заколдованного места. С собой он принес клетку – одна мыша все же полезла за сыром и попалась. Чтоб она не сдохла раньше времени Саша даже пытался ее покормить и напоить, впрочем, особых результатов не заметил. И тем не менее, пока мышка была жива и внешне вполне здорова.

   – Вот и я! – сказал Саша в сторону "окна". Феномен, видимо, услышав приветствие, тут же распахнулся во всю свою пятиметровую ширь.

   Поискав палку, и ничего не найдя – все лежавшее на земле еще вчера было брошено в "окно", Саша оторвал ближайшую ветвь елки. Обломал лишние ветки, нацепил на тонкий хлыст клетку с мышью и просунул ее туда, в неведомую реальность. Мышь тут же откинула лапки. Рука дернулась, клетка упала внутрь.

   – Блин! Все-таки там смертельно опасно! А я чуть не полез! Как же ее достать?

   Пытался подтянуть клетку к себе поближе той же веткой, но в итоге затолкал ее еще дальше, вглубь неизведанной территории. Мешало то, что манипуляции приходилось делать аккуратно, чтобы не дай Бог не просунуть "туда" руку. А то кто его знает. Мышь то подохла!

   – Крючок нужен какой-нибудь. Этой палкой не зацепить. А, ладно, сбегаю домой, там в сарае проволока есть. Никуда дохлая мышь не денется.

   Саня развернулся и потрусил на дачу.

   Вернулся спустя час – пока дошел туда да обратно, пока проволоку искал, и нужный кусок отламывал – инструмент то в Москве, время и прошло.

   Представшая после открытия "окна" картина весьма удивила – мышь была жива и активно пыталась прогрызть фанерный пол мышеловки. Тут же был извлечен мобильник и сделаны очередные исторические снимки.

   – Ага! Там можно жить! И сам переход не смертелен! – подумал Саша, цепляя проволокой злополучную мышеловку.

   Но едва клетка пересекла границу "окна" – мышь опять сдохла и на сей раз уже по настоящему.

   – Вот те раз – подумал исследователь, фотографируя дохлую мышь со всех сторон. – Может она от стресса? Не, прежде чем туда соваться, нужно будет все проверить!

   Позабыв про обед Сашка придумывал все новые и новые эксперименты сунет ветку в "окно", закроет его, а потом разглядывает идеально ровный срез. А вторая половинка той же ветки с почти зеркальным срезом – валяется "там". Причем, верхняя из трех лежащих елочек, которую край "окна" должен был зацепить – остается целой и невредимой, что при открытом, что при закрытом "окне". Настрогав ветки и даже мышеловку на мелкие кусочки, Саня не поленился, сбегал на поле и принес несколько камней. Получился интересный эффект, если камень положить на ствол или даже на землю до открытия "окна" с ним ничего не происходит. Межмировой портал обволакивает, точнее "обходит" все твердые предметы. Но тот же камень спокойно режется, если появляется на открытой границе. Еще удивительней было наблюдать волнистую нижнюю линию портала – по кромкам кучки "наструганных" камней, которые оказались в "той" реальности и после очередного открытия-закрытия "там" обвалились. Край "окна" чуть приподнят над землей, а за ним начинается горка из каменных пластинок. Еще забавней была ситуация, когда Саша сначала выставил перед собой палку, потом открыл портал – внешне ветка заканчивалась строго на границе миров. Что не помешало ей спокойно быть вытянутой, и оказаться целой и невредимой.

   Как не пытался он определить толщину феномена ничего не получилось заходишь сбоку – видно "зеркало" нулевой толщиной, но едва окажешься сзади ничего не видно – только лес, который и должен там стоять, хотя Саша был на все сто уверен, что "окно" по прежнему открыто.

   Время уже поджимало, пора было возвращаться на дачу и ехать домой. Саша решил напоследок осмотреть Терра-инкогнито "внутренним" взором, как вчера искал эту дыру. Приблизился к окну, закрыл глаза, расслабился... Вроде бы и там в сотнях метров есть такие же светлые пятна, да сразу три штуки. И это только в зоне видимости! И несколько точек – то ли мелкие "окна", то ли большие, но стоящие очень далеко. Во-общем, есть односторонний вход, но имеются и, минимум, три выхода. Куда? Да кто ж их знает?

   Москва, наши дни, апрель.

   Димка слушал взволнованный рассказ приятеля и ничему не верил. Не убеждали даже представленные фотографии.

   – Фотошоп, – с улыбкой говорил он Сашке.

   – Хорошо, майские через неделю. Поедешь со мной?

   – Ну если только посмотреть... Копать огород ты меня не заставишь.

   – С ума сошел? Я уж два года там ничего не копаю. Как матушка умерла, так огород и стоит нетронутым. Смородина, крыжовник, яблони растут сами по себе. Соберу, сколько хочется, а все остальное птицам достается.

   – Чего не женишься то? Машина есть, квартира, дача – с таким богатством и холостякуешь? – подначил Димон.

   – Квартира – однушка в хрущевке, машине – уже второй десяток пошел, дача – одно название – фундамент расползается, крыша течет, печка вот-вот рухнет, деревня на конце географии без дорог и речки. – отбивался Сашка.

   – Ну, у других и этого нет. – с ноткой зависти заметил Димка.

   – Ты мне зубы не заговаривай, отвечай – поедешь или нет? А то махну один, и сразу "туда".

   – Серьезно? Ты ж говорил, окно системы "ниппель" – зайти можно – выйти нельзя – удивился Димка.

   – Про "ниппель" еще проверить нужно, хотя интуиция подсказывает – все так и есть. А теперь главное – мне те "тамошние" окна сниться начали. Причем, даже примерно знаю куда какое ведет. И те "окна" двусторонние!

   – Откуда инфа?

   – Не поверишь, утром проснулся и... уже знаю. А вечером ничего не знал. Толи опять интуиция, толи паранормальные способности открылись...

   – Толи кто-то подсказывает... И ведет тебя за веревочку, как барана на скотобойню. Та же мышеловка с сыром – войдешь, дверца и захлопнется... Куда хоть тамошние окна ведут?

   – Вроде как все три в периоды серьезных потрясений. Одно – совсем рядом, скорее всего в перестройку. Второе дальше. Либо отечественная война, либо гражданская. Третье совсем далеко – и тоже в войну. Чую, к татаро-монголам, только не знаю – в начало к Батыю или в самый конец – к Мамаю. Эти три – большие окна, может пять, может все десять метров диаметром, далековато и знакомых ориентиров нет, чтоб на глаз примерить. Но кроме них десяток совсем мелких – тут ничего не знаю. Ни размер, ни куда ведут – без понятия. Может они с палец, а может тоже здоровые. Наверняка и дальше окна есть, разные. Только их надо по месту искать. Отсюда, из нашего времени через окно – не очень видно.

   – Зачем мелкие-то? Как бы в замочную скважину подсматривать? заинтересовался Димка.

   – Ты у меня спрашиваешь? А я знаю? Не я же эти окна создавал.

   – А где все это многооконное хозяйство находится?

   – Тоже не знаю. Есть у меня подозрение, что это палеозойская эра. Ближе к ее концу – скорее всего силурийский период, ибо плещущихся в море рыб видел, а на земле растений никаких нет. В более ранних кембрии и ордовике еще не было рыб и воздух не совсем подходящий для жизни. К концу силура водоросли за 140 миллионов лет успели сделать главное – отравить воздух кислородом, благодаря чему в следующем девонском периоде на сушу полезли первые рептилии. Заодно появились хвощи и папоротники. А тут пока пусто, но в море полно жизни и дышать можно.

   – Предположим, силур, его конец. Надеюсь, в инете про него уже все посмотрел?

   – Разумеется. Челюстноротые и панцирные рыбы, брахиоподы, моллюски, трилобиты. Во-общем, вся жизнь – в море. В конце силура Америка с Гренландией наехали друг на друга, после чего началось бурное горообразование, вулканы и прочие безобразия. Кстати, тогда же появился Урал – Европа с Сибирской платформой тоже столкнулись. Сибирь, бывшая морским дном, стала подниматься. Вот тогда то рыбы и полезли на сушу, превратившись сначала в земноводных, а потом и вовсе в динозавров. А куда им было деваться?

   – Рыбы то хоть съедобны?

   – Без понятия. Съедим – узнаем.

   – Съедим? Уже решился туда залезть?

   – А почему бы и нет? Не сейчас, конечно. Посидеть, подумать, подготовится, снарягу кой-какую собрать, да и рвануть. Отсюда туда, оттуда да хотя б во второе окно – в войну. Гражданская ли, отечественная – какая разница? Не понравится – вернулся в силур и... скажем, в девяностые. Зная будущий расклад можно ж все переиграть и стать олигархом. А?

   – Грохнут тебя с такими талантами, либо в войну, либо в перестройку, и чего делать будешь?

   – Я ж говорю, тут думать надо. Но информация очень и очень заманчивая. И тебе к размышлению. Мнится мне, ты тоже сможешь те окна открывать! Интуиция подсказывает.

   – А деньги?

   – И по деньгам есть задумка. Там же ниппель! Значит мы по любому не вернемся. Посему, берем кредитов где и сколько можно, затариваемся на всю катушку и "туда". И пусть потом кредиторы ищут нас с помощью палеонтологов! Только кредиты нужно быстро брать, пока информация по бюро кредитных историй не просочилась, а то банкиры задумаются – чего это молодой человек столько кредитов набрал в разных банках?..