Текст книги "Над бездной"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

12

Это было необыкновенное чувство – знать, что скоро все должно решиться. Теперь оставалось только надеяться, что осведомитель будет ждать их сегодня в «Одноглазом медведе» и дело наконец сдвинется с мертвой точки. Каждый час, на который они задерживались в Констанце, приближал их к тюрьме даже без попытки с их стороны вызволить пленников.

Андрей оторвал длинный лоскут от одежды и завернул в него сарацинский меч. Потом попросил Фредерика:

– Покажи мне свою шею.

Фредерик прижал руку к грязной повязке и отступил на шаг:

– Там просто царапина.

– Но она, наверное, болит.

– Не особенно. Да и я не сахарный.

Андрей вздохнул, но настаивать не стал.

Фредерик был слишком гордым, чтобы при знаться, что ему больно. В его возрасте это было естественно, хотя и не особенно умно. К тому же теперь был не самый подходящий момент, чтобы затевать спор.

Движением головы Андрей указал на дверь:

– Пошли.

Чтобы не попасть в руки городских патрулей и инквизиторских ищеек, они отправились кружным путем. Украденная Фредериком одежда служила определенной защитой, но оранжево-белые стражники искали теперь непосредственно их и при встрече схватили бы немедленно. К тому же Андрей чувствовал себя все менее уверенно по мере того, как они приближались к замку. Вполне вероятно, что оба золотых рыцаря находились именно там, если только не участвовали сами в поисках убийц инквизитора, в чем Андрей сомневался. Зато Мария могла быть в замке. Конечно, Андрей понимал, как нелепы его фантазии, но ему было бесконечно трудно отделаться от мысли, что ей достаточно бросить случайный взгляд в окно, чтобы узнать его и немедленно доложить о его появлении охране.

Всего этого, разумеется, не случилось, однако Андрей с облегчением вздохнул, когда они наконец миновали замок и свернули в сторону порта. Он обругал себя глупцом за то, что держался так, будто впервые угодил в опасную ситуацию, но в глубине души понимал истинную причину своей растерянности.

Мария. Ему не следовало так близко сходиться с ней, она пробудила в нем что-то такое, что лучше было бы навсегда похоронить в глубине души.

Количество патрулей росло по мере того, как они приближались к гавани. Время от времени им приходилось спешно менять направление и прятаться в каком-нибудь закоулке или внутреннем дворе, пока непосредственная опасность не проходила стороной. Лишь спустя два часа после условленного срока они достигли «Одноглазого медведя» и вошли в трактир.

В поношенных, плохо сидящих одеждах они едва ли привлекали к себе внимание в этом сомнительном месте, а оружие, которое Андрей прятал под рубахой, было здесь отнюдь не в диковинку. Предостережение стражника у городских ворот насчет притона имело свои основания, но это была не единственная причина, почему сегодня в трактире почти физически ощущалось напряжение: из-за убийства отца Доменикуса, которое кое-кем связывалось с турецкими кознями, гремучая смесь алкоголя, диких вымыслов и агрессивности могла взорваться в любой момент. Если бы собравшиеся хоть на мгновение могли предположить, что разыскиваемые злодеи находятся среди них, их жизнь не стоила бы и ломаного гроша. Андрей не сомневался, что герцог или Мария предложили за их головы немалые деньги, которые многие здесь охотно бы заработали.

Почти через силу, преодолевая в себе благоразумие, Андрей и Фредерик протискивались среди тесно стоящих столов и скамеек. Кабак был набит до отказа. Разговоры за столами велись громко и горячо, и чаще других произносились слова «убийцы» и «турки».

Суета и неразбериха имели то преимущество, что вновь пришедшие не привлекли к себе ничьего внимания.

Как Андрей и предполагал, братья сидели за маленьким столом в дальнем углу. Серж по-прежнему скрывал лицо за неловко повязанным тюрбаном, а Круша оживленно беседовал с незнакомым пожилым человеком с седыми волосами, чья скромная, но отнюдь не дешевая одежда плохо вписывалась в местную обстановку.

Когда Андрей и Фредерик приблизились к столу, разговор оборвался и все трое с нескрываемой опаской посмотрели на них. Братья молча наблюдали, как они занимают места за столом.

– У тебя крепкие нервы, Деляну, – едва слышно прошипел Серж из-под своего платка. – Кто ты такой, что решаешься прийти сюда после всего, что натворил? Ты глупый или дерзкий?

– Прежде всего я человек, желающий выпить, – ответил Андрей. – А то зачем бы мне идти в трактир?

Круша тихо засмеялся, кивнул хозяину и поднял два пальца. Седой человек молчал, словно все это не имело к нему никакого отношения. Однако его взгляд, направленный на Андрея, становился с каждой секундой все пронзительнее.

– К тому же, если память мне не изменяет, мы договорились, – добавил Андрей, чуть помолчав.

– Это было до того, как ты укокошил попа и тем самым дал герцогу повод перевернуть вверх ногами весь город! – по-прежнему возбужденно сказал Серж. – Ты просто сумасшедший, если еще и сюда явился!

– Новости быстро распространяются, – задумчиво сказал Андрей.

– И тем быстрее, чем они хуже, – заметил Круша. – Герцог обещал вознаграждение за твою голову, Деляну. Причем только за твою голову, если ты понимаешь, о чем я говорю. Пятьдесят фунтов золотом. И никаких вопросов. – Он вздохнул.

– Это куча денег, – удивленно пробормотал Андрей.

– Целое состояние, – подтвердил Круша. – Достаточное, чтобы даже меня ввести в искушение… Но недостаточное, чтобы заставить меня забыть моих погибших братьев.

Андрей не был уверен, как надо понимать последнее высказывание. Безусловно, из двух оставшихся в живых братьев Круша был совестливее, но это вовсе не означало, что он заслуживает полного доверия.

– Мне что же, уходить? – спросил Андрей.

– Нет, – ответил Круша.

Подошел хозяин и поставил на стол две кружки жидкого пива, за которые Круша сразу же заплатил. Он подождал, пока хозяин уйдет, и продолжил:

– Признаюсь, мы не рассчитывали, что ты придешь. С другой стороны, мы заключили сделку. Ты все еще хочешь освободить своих людей?

– А то зачем бы я рисковал? – Андрей бросил вопросительный взгляд на седого, но Круша попытался успокоить его.

– Яку можно доверять, – сказал он. – Ничего не бойся. Обо всем можешь говорить открыто.

Андрей отпил глоток пива. На вкус оно оказалось еще более жидким, чем с виду, но это и было нужно. Ему теперь требовалась ясная голова.

– Что меня огорчает… – Андрей заколебался, прежде чем решить, должен ли Круша знать все до мелочей, – так это инцидент, произошедший на базарной площади.

– Ты называешь инцидентом убийство личного гостя герцога и высокого посланца Церкви? – не выдержал Серж.

– А ты сожалеешь о его смерти? – осведомился Андрей почти дружеским тоном.

– Нет, вообще-то нет, – ответил за брата Круша. – Но теперь все усложняется. Ваш поступок ставит герцога в сложное положение, и как раз теперь, когда обстоятельства вынуждают его обратиться к союзникам за помощью в случае, если турки действительно нападут на город. Он сделает все, что в его власти, чтобы схватить вас. Риск иметь с вами дело повышается.

– И вместе с ним плата, которую вы потребуете за помощь, – предположил Фредерик.

– Боюсь, что она удвоилась, – подтвердил Круша догадку мальчика.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – сказал Андрей, – но, насколько мне помнится, мы еще не говорили о сумме, которую ты требуешь за помощь.

– Ты правильно помнишь, Деляну, – усмехнулся Круша.

– Как же ты можешь ее удваивать?

Круша сделал большой глоток пива, прежде чем ответить.

– Не будем спорить о мелочах, – заметил он, улыбаясь, и указал на седовласого. – У Яка есть надежные сведения о месте заключения ваших людей, а также о дальнейшей их судьбе.

– И что он требует за это?

– Лишь часть того, что требуем мы, – сказал Круша.

Андрею было нелегко совладать с собой, чтобы внешне оставаться спокойным. Круша явно наслаждался, затягивая его мучения.

– А что требуете вы? – спросил Андрей.

– Не много, если учесть, что за это получаешь ты и на какой риск идем при этом мы. – И объявил: – Только то, что находится в сундуке с сокровищами герцога.

Андрей недоверчиво заморгал:

– Где?

– В сундуке с личными драгоценностями герцога, – повторил Круша. – Там много всего. Особенно много теперь, с тех пор как инквизитор побывал тут в гостях. Но не волнуйся, – добавил он со смехом, – их не так много, чтобы такой здоровый парень, как ты, не смог их унести.

– Вы просто безумцы, – сказал Андрей тихо, но убежденно.

– Отнюдь, – возразил Круша. – Как я уже сказал, мы идем на огромный риск, помогая тебе. Мы поплатимся жизнью, если нас схватят вместе с тобою. Большой риск – большая цена. – Он пожал плечами. – Но решать тебе.

– Только не тяните слишком долго, – добавил Як.

Это были первые сказанные им слова с тех пор, как Андрей подсел к ним за стол. Голос у него был тихий, но чистый, совсем не подходивший к его смущенному лицу.

– Ваших людей уже этой ночью должны увести.

– Куда? – спросил Андрей.

Як улыбнулся и помолчал.

– Ну и как? Ты готов?

– Разве у меня есть выбор? – ответил Андрей глухо.

– Нет, – сказал Круша без обиняков. – Ты узнаешь все необходимое, как только мы получим драгоценности. Мы не требуем ничего невозможного. Як служит в замке, он тебя впустит, как только зайдет солнце. И укажет тебе путь к покоям герцога. Все, что от тебя требуется, – это устранить охрану и сложить содержимое сундука в два или три кожаных мешка, которые ты потом выбросишь из окна. Мы с Сержем будем стоять в назначенный час под окном, чтобы принять их.

– Мы не воры! – возмутился Фредерик.

Андрей негодующим жестом заставил его замолчать.

– Если это так просто, почему вы не делаете этого сами? – спросил он.

– Никто не говорит, что это просто, – ответил Круша спокойно. – Кроме того, зачем идти на риск, если можно поручить дело другому?

Мысли Андрея неслись с бешеной скоростью, а ему казалось, что они вязнут в топкой трясине. Предложение Круши вообще не нравилось ему, к тому же оно было похоже на ловушку. Но если седой сказал правду, выбора у него не оставалось.

– А кто мне сказал, что я могу доверять вам? – спросил Андрей, переводя взгляд с Круши на Сержа.

– Никто, – хладнокровно ответил Круша. – Но если бы мы хотели тебя предать, чтобы получить деньги, обещанные за твою голову, нам было бы легче сделать это иначе. Я уже сказал: решать тебе. Пленных уведут через час после полуночи. У тебя остается совсем немного времени, чтобы обдумать наше предложение.

– Скажем, столько, чтобы я успел допить пиво, – злорадно добавил Серж.

Круша рассердился, но промолчал.

– Вы довольно быстро преодолели боль от смерти братьев, – заметил Андрей.

– Вовсе нет. – Взгляд Круши стал жестким. – Один из убийц мертв, и двое других живыми из города не уйдут. Но одно не имеет ничего общего с другим.

– Если бы ты не убил попа, я сделал бы это сам, – добавил Серж. Он поднял кружку, залпом выпил пиво и так стукнул ею о стол, что несколько посетителей с удивлением оглянулись на них. – Итак?

Андрей посмотрел на седого:

– Как я войду в замок?

13

С наступлением темноты замок стал больше походить на крепость: его гигантские контуры напоминали Андрею мрачную, населенную демонами гору, чьи уходящие вверх очертания сливались с небесной тьмой, а маленькие оконца светились, как злобные глаза дьявола. Видение было вызвано чрезмерным напряжением нервов и зрения среди непроглядного мрака, однако понимание этого ничего не меняло для Андрея в главном – том, что всегда придавало этому огромному сооружению зловещий облик.

Голос Круши оторвал его от невеселых мыслей и вернул к действительности:

– Окно там, наверху. – Он указал на одно из освещенных окон башни: – Спальня герцога. Охрана патрулирует внизу и на входе бывает нерегулярно. Ты должен постараться, чтобы тебя не заметили.

– А где будете вы? – спросил Андрей.

– Это не твоя забота.

Круша извлек из-под полы одежды три кожаных мешка. Они оказались больше, чем предполагал Андрей. Когда он взял их и бегло осмотрел, то увидел, что до половины они заполнены мелкими кусочками пробки.

– Вода?

– Мы будем в лодке за каменной оградой, – подтвердил Круша. – Как только выбросишь мешки из окна, сразу уходи. Встретимся в «Одноглазом медведе». Я и Серж в полночь будем ждать тебя там.

До полуночи оставалось не больше трех часов – совсем немного, если учесть, что ему предстояло сделать. И эти же три часа могли обернуться для него вечностью. Весь замысел мог или осуществиться быстро, или не закончиться никогда.

Он спрятал мешки под бело-оранжевым обмундированием, которое Як принес ему полчаса назад, и критически оглядел себя. Набитый мешками мундир выглядел смешно. Смешным и абсолютно беспомощным чувствовал себя и он сам. Задуманное было настоящим безумием. Его наряд не выдерживал даже беглого взгляда, не говоря уже о недоверчивом и пристальном осмотре.

Андрей хотел бы держаться, как человек из герцогской гвардии, но он понятия не имел, ни как они двигаются, ни как вообще ведут себя. Если с ним заговорят, обман обнаружится сразу.

– Теперь иди, – сказал Круша. – Як ждет тебя возле ворот.

Андрей молча посмотрел на него, потом повернулся к Сержу и Фредерику и с тяжелым сердцем протянул мальчику завернутый в старую одежду сарацинский меч:

– Береги его.

Уже выговорить эти слова стоило больших усилий. Андрей и сам был удивлен, как невыносимо трудно было ему расстаться с оружием. Этот меч был для него больше чем просто меч. После смерти Михаила он носил его постоянно, и меч ни разу не был от него дальше чем на расстоянии вытянутой руки. И все же взять его с собой в замок было невозможно. Сейчас на перевязи у него висел неуклюжий, плохо обработанный меч – обычное вооружение герцогской гвардии. По мнению Андрея, в бою он стоил не больше, чем кусок старого железа, из которого его выковали.

– Я так и сделаю, – торжественно пообещал Фредерик.

– А если я не вернусь, не забывай того, что я рассказывал тебе об этом оружии.

– Как трогательно, – насмешливо заметил Серж. – Не волнуйся, Деляну. Если с тобой что-нибудь случится, мы позаботимся о твоем брате. И о мече тоже.

Не было никакого смысла продолжать этот разговор. Андрей молча повернулся, нацепил нелепый, напоминающий изуродованную посудину шлем и направился к замку.

По мере приближения к воротам в нем нарастала неуверенность. Это было уже не чувство, что он совершает непростительную ошибку, – Деляну знал, что это его ошибка. Он не был вором, но вот уже второй раз, без всякого намерения с его стороны, оказывался вовлеченным в воровские дела, как будто то ограбление церкви в Роттурне еще не до конца разрушило его жизнь.

Широко открытые ворота охранялись четырьмя вооруженными стражниками. Даже издали было видно, что они гораздо серьезнее относятся к своим обязанностям, чем постовой у городских ворот.

Яка нигде не было. Андрей опустил голову – не слишком, чтобы это не выглядело подозрительным, но так, чтобы скрыть большую часть лица под краями шлема, – немного ускорил шаг и слегка наклонился вперед, надеясь произвести впечатление человека, который после долгого дня возвращается усталый и не склонный к общению с товарищами. От Яка он знал, что из-за турецкой угрозы в замке дополнительно разместили сто пятьдесят солдат. Это было довольно много, но все же недостаточно, чтобы не пустить незнакомую личность внутрь.

Трое стражников фактически проигнорировали его или бросили на проходящего лишь беглый взгляд. Вероятно, через ворота замка в обе стороны прошло за день так много людей в белом и оранжевом, что постовые уже устали подвергать проверке каждого.

Но четвертый стражник, к ужасу Андрея, внимательно присмотрелся, подтянулся и преградил ему путь. В последний момент Андрей преодолел желание взяться за оружие. Вместо этого он остановился и посмотрел постовому прямо в глаза.

Однако прежде чем тот успел что-то сказать, с внутренней стороны послышался негромкий голос, и Андрей увидел Яка, который спешил к нему. На нем был теперь скромный, но хорошо сидящий плащ и головной убор из пурпурного бархата. Уже по реакции постового Андрей понял, что Як не простой придворный или посыльный герцога.

– Андрей! – крикнул он. – Где вы ходите? Вероятно, вы думаете, что произведете хорошее впечатление, опоздав в первый же день? – Он кивнул солдату: – Пропустите!

Он не сказал «пожалуйста». Его тон не предполагал этого «пожалуйста». Он приказывал, и он привык приказывать. Постовой послушно отошел в сторону, а Як снова сделал недовольный жест рукой.

Андрею полагалось только кротко принять «упрек» и проследовать мимо стражника в привратный дом.

Он оказался больше, чем ожидал Андрей, и выглядел очень древним. Запах сырости и плесени исходил от мощных каменных стен, тяжелые балки на пятиметровой высоте, которые поддерживали крышу, сделались за долгие годы черными от копоти и пыли. Дерево огромных двустворчатых ворот, через которые они прошли, казалось, давно превратилось в камень, однако от взгляда Андрея не ускользнуло, что их шарниры были хорошо смазаны. Он понял, почему внутри городских стен располагалось это защитное сооружение: раньше оно было частью морского порта, давшего начало городу. Констанца лишь с течением времени выросла вокруг этой крепости, как многочисленные побеги от корней старого могучего дерева.

Андрей все меньше понимал, почему сейчас замок выглядел так, словно он подвергался осаде. Неужели герцог Констанцы не пользовался любовью горожан, а теперь, возможно, готовился и к появлению турок?

– Вы пришли с опозданием, – повторил Як, когда Андрей догнал своего проводника. Быстрым шагом они приближались ко вторым, внутренним воротам. – Теперь приходится спешить.

Андрей не знал, кем был этот седовласый человек, но по реакции солдат, стоящих у ворот, он понял, что страже не разрешалось вступать с ним в разговоры. Однако возможно, что солдаты и сами боялись это делать.

– Я провел определенную подготовку, – пояснил Як.

Хотя говорил он довольно тихо, голос его был таким ясным и пронзительным, что Андрей забеспокоился, как бы их не услышали в замке.

– Тут такой переполох! Если бы я мог предположить, что вы натворите с убийством отца Доменикуса, я бы ни за что не ввязался в это дело!

– Почему вы вообще решились на это? – спросил Андрей.

Когда Як ушел от прямого ответа, бросив на него насмешливо-удивленный взгляд, он добавил:

– Я полагаю, вы дворянин, не правда ли? Не простой служитель, а человек из окружения герцога. Может быть, даже его доверенное лицо.

– У вас острый глаз, Деляну, – сказал Як.

– Как же это вы участвуете в ограблении своего господина? Если вас схватят, то повесят.

– Повесят? О нет, наш господин не так милосерден. – Як тихо засмеялся. – Вот как я отвечу: знать тоже должна кушать, ее земли надо содержать и ее слуг оплачивать. Есть такие, кто честь служить герцогу считает достаточным вознаграждением. К сожалению, честь не наполняет желудков. И наш господин не слишком щедр. Поэтому кое-какие золотые монеты, находящиеся сейчас в его сундуках, не попали в мой кошелек. А теперь молчите. Здесь и у стен есть уши.

Они уже прошли половину двора, и Андрей тайком поглядывал по сторонам. Территория крепости была спланирована просто и целесообразно: слева от привратного дома возвышалось строение, сложенное наполовину из камня, наполовину из простого фахверка. В нем размещались, по-видимому, конюшни и оружейное помещение с кладовой. По соседству находилось несколько небольших построек для челяди и хозяйственных нужд, как предположил Андрей. Они выглядели так, словно были возведены в разные эпохи. Наконец, напротив ворот возвышался дворец – почти радушный трехэтажный дом с большими окнами, приветливым парадным крыльцом и многочисленными маленькими башенками и балкончиками, устроенными, очевидно, только для украшения.

К замку примыкала высокая башня – мощный донжон высотой не меньше ста футов, архитектурный стиль и строительный материал которого были старше, чем у всех остальных строений крепости. Эта башня сама по себе уже была крепостью внутри крепости, и взять ее штурмом было просто невозможно. Вход находился на высоте двадцати футов в конце узкой, легко защищаемой лестницы. В стенах было всего несколько бойниц, напоминающих дверные глазки.

– Впечатляет, не правда ли? – спросил Як, от которого не ускользнул изучающий взгляд Андрея. – На протяжении своей истории она больше десяти раз подвергалась осаде, но ни разу не была взята.

Андрей посмотрел наверх, на единственное освещенное окно под зубчатой верхушкой башни.

– Я спрашиваю себя, – ответил он, – что это за человек, который предпочитает жить в такой мрачной постройке, а не в доме. – Деляну указал на дворец.

– По всей видимости, это человек, который надежность предпочитает роскоши и изнеженности, – ответил Як и иронически засмеялся. – Мир не добр, Андрей. У Констанцы много завистников. – Он сделал короткий жест: – А теперь тише!

Им надо было пересечь двор, чтобы приблизиться к башне, сделать лишний и к тому же опасно бросающийся в глаза крюк. А можно было двинуться в направлении парадного входа во дворец. И как раз в тот момент, когда они проходили мимо, открылись его двери и оттуда вышла дюжина вооруженных людей, в том числе один из золотых рыцарей, а также сестра инквизитора. Андрей низко опустил голову, но подавил в себе желание ускорить шаг. Какой-то миг, показавшийся ему бесконечным, он ждал, что рыцарь узнает его, должен был узнать. Но тот быстро спустился по лестнице, ни разу не подняв глаз. Мария и люди герцога следовали за ним с небольшим отставанием.

Волосы Марии были зачесаны наверх и уложены строгим узлом. Свое перепачканное кровью платье она сменила на скромную черную одежду. Ее лицо было скрыто полупрозрачной ажурной вуалью. Сейчас она выглядела еще красивее, чем прошлым утром на базарной площади.

– Не надейтесь, Андрей, – сказал насмешливо Як. – Такая женщина не для вас. Ее здесь и не было бы, не всади вы кинжал в горло ее брату.

Андрей смутился. Неужели по лицу так легко определить его чувства? Бросив взгляд на Яка, он понял, что это и в самом деле так. Его смятение превратилось в страх. Что с ним происходит? Он на пути в логово зверя, ему необходимо сосредоточиться, чтобы выстоять в предстоящие полчаса, а он не нашел ничего лучшего, как думать о женщине!

Они вошли в башню не по лестнице, как предполагал Андрей. Як повел его к пристройке из неотесанных скальных осколков, открыл низкую дверь и нетерпеливо махнул рукой. Андрей, согнувшись, прошел внутрь, обернулся и посмотрел во двор. Мария и ее спутники находились на полпути к воротам. Несмотря на поздний час, она хотела, видимо, покинуть замок – отсюда и эскорт, который предоставил ей герцог. Золотой рыцарь между тем быстрым шагом направился в конюшню. Андрей глядел ему вслед, пока он не скрылся из виду.

– Жуткий парень, правда? – сказал Як. – Как и двое других. Я буду рад, когда они наконец уберутся отсюда.

– Кто эти люди? – спросил Андрей.

Он пришел в себя и сейчас пытался сориентироваться в темном помещении. При этом он не без огорчения отметил, что Як говорит о трех золотых рыцарях, хотя Серж одного из них убил. Что-то не сходилось.

– Они состоят на службе у инквизитора, но больше о них никто ничего не знает. Я думаю, что и герцог не знает. – Як указал на дверь в противоположной стене. – Отсюда вам придется идти одному. Но вы не собьетесь с дороги. По лестнице вверх, до последнего этажа. Спальня герцога находится в самом конце коридора. – Он коротко улыбнулся. – Вы легко ее узнаете. Перед дверью стоит вооруженный стражник. Обычно их бывает двое, но сегодня герцог отправил всех свободных солдат искать убийц Доменикуса.

– Как мне пройти мимо него? – спросил Андрей.

Улыбка Яка стала холоднее.

– У него не должно быть времени позвать на помощь, – сказал он. – У других дверей находятся солдаты. Не так много, как обычно, но один солдат слышит крик не хуже, чем пятеро, не правда ли?

– Значит, вы требуете, чтобы я его убил? – спросил Андрей резко. – Одного из ваших людей?

– Одного солдата, – возразил Як, пожав плечами. – Для чего же существуют солдаты, если не для того, чтобы погибать? А если ваша совесть противится, Андрей, посмотрите на все это с такой точки зрения: вы отнимаете жизнь у одного и спасаете такой ценой пятьдесят жизней.

– Что в таком случае мешает мне проделать этот подсчет вместе с вами? – спросил Андрей тихо. – Вам известно, где содержат пленных.

Он положил руку на перевязь меча.

Як цинично улыбнулся:

– Оставьте оружие в покое, Деляну. Вы хотите знать, где содержатся пленные? Я скажу вам. Мы рядом с ними. Тюрьма находится непосредственно у нас под ногами. Вам надо спуститься этажом ниже. Обращайте внимание на смрад и стоны. Там не много стражи. Два-три солдата… Для такого воина, как вы, я думаю, это не препятствие. Но как вы собираетесь незаметно вывести из замка пятьдесят человек, половина из которых к тому же больные или раненые?

Андрей посмотрел на Яка и ничего не ответил. Внезапно он ощутил в себе новую потребность: ему захотелось ударить этого человека – не наказать за что-то, не выпытать у него таким образом нужные сведения, а просто чтобы причинить ему боль.

– Знаете, Як, – сказал он после короткой паузы, во время которой попытался овладеть собою, – я не знаю вашего господина, но уверен, что вы с ним хорошо ладите.

– Лучше, чем вы думаете, Деляну. Если вы доживете до полуночи, мы встретимся в «Одноглазом медведе». Потом у вас будет время вволю обругать меня.

Он указал еще раз на дверь, кивнул Андрею и молча вышел. Дверь за ним захлопнулась, и Андрей оказался в полной темноте. Он был абсолютно уверен, что сейчас услышит звук засова, которым Як запрет его снаружи, но тут же вспомнил, что дверь запирается только изнутри. Если бы этот человек хотел заманить его в ловушку, он уже давно бы это сделал.

Андрей вытянул вперед руку, осторожно сделал несколько мелких шагов и достиг двери, на которую указал ему Як. Она не была заперта. Когда Андрей чуть-чуть приоткрыл ее, то обнаружил мерцающий где-то наверху красный свет. Туда уходила лестница, о которой говорил Як. Она оказалась намного уже, чем предполагал Андрей. По-видимому, это была одна из нескольких лестниц, располагавшихся внутри донжона.

Андрей прислушался. Метровой толщины стены приглушали все внешние звуки, но это вовсе не означало, что внутри все было тихо. Из глубины лестничного проема доносились глухие, трудноразличимые звуки. Он не позволил своей фантазии связывать их с тем, о чем Як несколько минут назад сообщил ему, – это отвлекло бы его от цели.

Быстро, но не бегом Деляну стал подниматься. Сверху тоже доносились звуки, происхождение которых, впрочем, было вполне естественным: доходящий волнами вой ветра в каменных зубцах башни да иногда скрип, производимый старыми балками. Эти звуки не пугали Андрея и были хорошо знакомы ему. В детстве он любил без разрешения бывать в сторожевой башне Борсы, таком же старом и не менее громоздком сооружении.

Поднимаясь наверх, он проходил мимо факелов, распространявших слабый свет и сильно чадящих; между ними находились большие, абсолютно не освещаемые участки, и путь вверх казался бесконечным.

Лестница упиралась в дверь, сколоченную из толстых досок, дополнительно окованных железом. Хотя она не была заперта, Андрею стоило немалых усилий открыть ее. Засов на другой стороне был таким массивным, что, видимо, выдержал бы любой напор извне. Як не преувеличивал, утверждая, что герцог особенно ценит надежность.

Теперь Андрей находился в узкой нише, от которой шел довольно широкий и хорошо освещенный коридор. Лестница была, по всей видимости, потайным путем для бегства на тот случай, если башня подвергнется штурму. Герцог действительно все продумал.

Андрей осторожно продвинулся вперед. Как и сказал Як, коридор заканчивался через десять-пятнадцать шагов дверью, охраняемой одним солдатом.

Нельзя было сказать, что этот часовой серьезно относился к службе. Парень стоял, опираясь на алебарду и привалившись к стене, и храпел так громко, что Андрей услышал это еще на входе. Он бросил быстрый взгляд по сторонам, желая убедиться, что утверждение Яка об одном постовом соответствовало действительности, и бесшумно направился к спящему.

Он был абсолютно уверен, что не сделал ни одного неосторожного или неверного движения, однако постовой все же что-то услышал или просто почувствовал сквозь сон, потому что внезапно вздрогнул и испуганно открыл глаза. Испуганно, но вовсе не растерянно и не устало.

Андрей молниеносно изменил тактику. Он подошел быстро и энергично и сказал строгим тоном:

– Что это тебе вздумалось спать на посту, парень? Если герцог узнает об этом, он велит тебя выпороть. Ты понимаешь это?

Постовой смотрел на него в смятении. Конечно, он был испуган, его застигли на месте преступления, но Андрей отчетливо прочел в его глазах, что сейчас он спрашивает себя: кто такой, черт подери, этот пришелец, который возник перед ним?

– Кто?.. – начал было солдат.

– У меня приказ герцога, – перебил его Андрей.

Еще два шага, и он будет рядом с постовым.

– Какой еще приказ? – спросил постовой недоверчиво. – Герцог был…

Теперь Андрей стоял вплотную к нему. Он сделал недовольный жест рукой с единственной целью – отвлечь внимание солдата. Другой рукой он выхватил меч и плашмя, не слишком сильно, ударил солдата по голове.

Кинув оружие в ножны, Андрей подхватил падающего парня. Он хотел перехватить и его алебарду, но не успел, и она упала на пол.

Андрей затаил дыхание. Металлический звон получился таким громким, что, без всяких сомнений, был слышен со стороны.

Но ничего не произошло. На крепостной стене никто не переполошился, не было слышно и чтобы стражники бежали по лестнице. Это шалили нервы. Воровство не было его призванием, подумал Андрей с горечью.

Он обхватил потерявшего сознание солдата, коленом толкнул дверь в покои герцога и не без труда втащил тело в находившееся за дверью помещение. Андрей посмотрел по сторонам, желая убедиться, что он тут действительно один, потом опустил солдата на пол и вернулся за алебардой. Закрыв наконец дверь, он наклонился к солдату и бегло осмотрел его. Тот был без сознания. Пройдет не меньше часа, прежде чем он придет в себя. Понравится ли Яку, что в этом пункте он отступил от первоначального плана?

Андрей выпрямился, пошел к двери и закрыл ее на засов. Только после этого он подверг комнату более детальному осмотру.

То, что он увидел, в общих чертах соответствовало картине, которую он составил для себя, основываясь на своих представлениях об обитателе этих покоев: убранство оказалось простым, все было подобрано по необходимости, а не по красоте. Но налет роскоши все же ощущался в этом помещении – возможно, просто из-за его размеров. Покои герцога занимали большую часть этажа. Тяжелая мебель в огромной комнате не казалась такой уж громоздкой, но каждый посетитель, Андрей в том числе, должен был чувствовать себя здесь потерянным: устроители рассчитывали именно на такой эффект. И это говорило о хозяине замка больше, чем сам он хотел о себе сообщить.