Текст книги "Вампир"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Деляну пристально всматривался в человека в кроваво-красном плаще.

Это был рыцарь ордена дракона. Тот самый, который потопил шхуну Абу Дуна и погубил его земляков из долины Борсы.

– Ты! – вскинулся Андрей. И закричал пронзительным, почти срывающимся голосом: – Ты!

Он больше ничего не принимал в расчет. Бой и воины вокруг него не имели теперь никакого значения. Был только кроваво-красный рыцарь, убийца его семьи, которого он хотел видеть мертвым.

– Ты! – прорычал Андрей еще раз. – Ты принадлежишь мне! Выходи!

Голова рыцаря дернулась змееобразным движением. Один турецкий воин атаковал его. Рыцарь повалил янычара на землю своей перчаткой с шипами, поднял страшный шестопер и насмешливо кивнул, как бы принимая вызов.

Андрей ринулся вперед. Никто не пытался удержать его. Вероятно, несмотря на кипевший бой, люди заметили, что между ним и рыцарем что-то происходит, а может быть, в его лице и глазах было нечто такое, что всех испугало.

Рыцарь поднял выше свой шестопер, и Андрей сильно ударил его по руке, чтобы тот выронил оружие. Однако Деляну явно недооценил противника. Рыцарь проигнорировал его атаку и положился – не без оснований! – на то, что его доспехи выдержат удар мечом. Одновременно он нанес удар левой рукой, на которой была надета перчатка с шипами.

И все-таки удар Андрея парализовал руку рыцаря, он уронил шестопер и отпрянул назад, но его удар попал в цель – Андрей упал на колени. Внутри себя он ощутил жестокую боль, когда десятисантиметровые шипы врезались в его плоть, и почувствовал, как сила толчками выходит из него. Деляну выронил меч, упал вперед и исторг из себя кровь и мокроту. Краем глаза он видел, как рыцарь, обретя равновесие, наклонился, чтобы поднять меч.

Затем он увидел то, что на миг заставило его забыть даже о рыцаре.

Фредерик тоже был вооружен мечом, взятым, по-видимому, у убитого воина. Он атаковал, нырнул под копье, которым турок хотел уколоть его, и тут же нанес противнику укол в голень. Тот взвыл от боли и ярости, развернулся и ударил Фредерика копьем по спине. Фредерик упал с вытянутыми вперед руками и выронил меч. Турок довел до конца начатое, повернул копье и всадил его Фредерику между лопаток.

Андрей закричал, будто его самого поразил смертельный укол, вскочил и бросился на турка. Одним ударом швырнул он его на землю и сразил своим мечом. Потом выдернул копье из спины Фредерика, опустился на колени перед мальчиком и перевернул его.

Фредерик был в сознании, но испытывал нестерпимую боль. Он плакал. Рана у него на груди еще не вполне затянулась, но уже не кровоточила. Укол не задел сердца. Рана не была смертельной.

– Расслабься, – сказал Андрей. – Позволь организму сделать свое дело!

Он не знал, слышит ли его Фредерик, и у него уже не оставалось времени заботиться о мальчике. Однако, пока рыцарь не воспользовался возможностью довести до конца начатое, бой не был окончен, и Деляну снова атаковали. Еще один турецкий воин наступал на него.

Андрей был в этот момент безоружен. Он упал на бок, услышал, как над ним просвистел меч, и инстинктивно закрыл руками лицо, когда воин со своим щитом подскочил к нему.

Защитное движение запоздало. Андрей был тяжело ранен, повалился навзничь, но успел схватить обеими руками щит. Сильным толчком он сбил нападающего с ног, перебросил через себя и, воспользовавшись размахом собственного движения, вскочил на ноги. Воин еще не успел коснуться земли, как Андрей уже был над ним, выхватил у него оружие и вонзил клинок ему в сердце.

Внезапно Деляну ощутил сильный удар в спину. Споткнувшись, он чуть не упал, но, сделав выпад вперед, удержался на ногах и развернулся. Еще один янычар атаковал его. Кровь струилась по его спине, но рана не была глубокой. Андрей схватил нападавшего с отчаянной силой. Хотя ошеломленный воин и парировал удар, но ему пришлось отступить, он обо что-то споткнулся и, беспомощно взмахнув руками, рухнул на спину.

Когда он уже был на земле, к нему устремился Фредерик. Он шел так быстро, что Андрей не успел удержать его. Фредерик навалился на поверженного воина, изо всех сил прижал его к земле и вонзил зубы в его горло. Турок взвыл от боли, попытался вырваться, но безнадежно. Зубы Фредерика с невероятной быстротой разорвали ему гортань и сонную артерию. Крик превратился в страшное влажное клокотание, а руки и ноги начали бесконтрольно дергаться. Но Фредерик не успокаивался, все глубже погружая свои зубы, а его пальцы, превратившиеся в когти, тянулись к глазам несчастного. Он начал пить кровь умирающего.

Андрей вышел из оцепенения. Он выронил отвоеванный меч, рванулся вперед и оттащил Фредерика от его жертвы. Тот сопротивлялся как безумный, кричал и бил Андрея. Он представлял собой ужасное зрелище: рот в крови, а зубы красны от жизненного сока жертвы, который он пил. В его глазах полыхало нечто такое, что было хуже безумия.

Андрей изо всех сил встряхнул его.

– Фредерик! – кричал он. – Прекрати! Ради бога, прекрати!

Но Фредерик сопротивлялся все отчаяннее, так что Андрей едва удерживал его. Когда не осталось выбора, он собрался с духом и нанес удар кулаком в лицо, который лишил мальчишку сознания. Фредерик обмяк в его руках. Андрей осторожно опустил его на землю и поднялся.

Бой близился к концу. Тут и там еще сражались, но напавшие одержали победу. Немногочисленные турецкие воины, которые были живы и не особенно тяжело ранены, пытались освободиться от противников и бежать. Рыцарь в кроваво-красном одеянии уже не участвовал в сражении. Стоя в отдалении, он наблюдал за происходящим. Андрею было ясно, что он видел и жуткую сцену с Фредериком.

Деляну взял меч, на шаг приблизился к мрачному рыцарю и сделал приглашающий жест. Между ними было что-то такое, что ждало своего разрешения.

Рыцарь кивнул. Но это не означало, что он принял вызов.

Верил ли Андрей, что его соперник будет сражаться честно?

Услышав шорох у себя за спиной, Деляну не успел обернуться, как получил жесткий удар в затылок и потерял сознание.

8

Когда Андрей пришел в себя, то обнаружил, что у него закованы руки и ноги. Он лежал на животе, перекинутый через седло лошади, а может быть, мула, если судить по раскачивающемуся шагу. На голову ему надели что-то плотное, так что он был не только слеп, но и дышал с трудом.

По крайней мере, Деляну мог слушать. Очень много голосов, по отдельности трудно идентифицируемых звуков, обрывков слов, которые он узнавал. В его окружении говорили на разных языках, что позволяло делать некоторые предположения о составе войск, напавших на турецкий патруль.

Таким образом прошло немало времени. Впрочем, Андрей знал, как обманчиво иногда бывает его восприятие.

Внезапно он заметил какие-то перемены. Общий фон стал не столь интенсивным, и звуки были слышны по-другому. Топот копыт вызывал лишь ответное эхо, словно отражался от каменных стен. Появились еще и другие, новые звуки, которые говорили о том, что они пришли в город, возможно даже в крепость. Вскоре после этого они остановились. Андрея грубо стащили с лошади и поставили на ноги. Кто-то снял кандалы с его ног. Он мог идти, но о попытке побега нечего было и думать. По меньшей мере, его держали двое, а сколько еще людей было поблизости, он и предположить не мог.

Его грубо толкнули вперед и привели в какой-то дом, затем он спускался по крутой лестнице в холодное зловонное помещение, спиной ощущая жесткий камень. Темный красноватый проблеск света проникал сквозь грубую ткань капюшона, надвинутого на его лицо, и Деляну слышал звон металла. Ручные кандалы тоже были сняты, но его запястья сразу же подхватил кто-то сильный, задрал кверху и сковал цепями. Лишь после этого его мучители сняли с головы капюшон.

Андрей несколько раз моргнул. Перед его лицом горел факел, настолько яркий, что в первый момент он ничего не увидел. Однако вскоре Деляну понял, что правильно оценил ситуацию: он находился в низком сводчатом подвале, стены которого были сложены из грубо отесанных скальных осколков. На полу лежала дурно пахнущая солома, а под потолком находилось маленькое оконце, за которым не было видно дневного света. Кроме него, здесь находились еще трое: двое оборванных солдат – на них напал турецкий патруль – и рыцарь ордена дракона. Последний стоял на некотором расстоянии и пристально смотрел сквозь глазные прорези зловещей маски.

Андрей услышал сдавленный стон, повернул голову налево и увидел, что в темнице есть еще один узник: Абу Дуна тоже приковали цепями к стене. Вид у него был ужасный. Он фактически висел на железных кольцах, в которые были вдеты его запястья, и едва сохранял сознание. Лицо мавра свидетельствовало о том, что его жестоко били.

– Хорошо. – Рыцарь сделал повелительный жест рукой.

Оба солдата поспешно покинули темницу. Андрею показалось, что они бежали прочь от своего господина.

Рыцарь медленно подошел к Андрею. Вместо шестопера у него был меч с зубчатым клинком – оружие, предназначенное для того, чтобы наносить увечья. В чадящем красном свете факела его одеяние выглядело так, словно было пропитано кровью. Рыцарь взглянул на Андрея, затем так же неторопливо приблизился к Абу Дуну и, положив руку под его подбородок, поднял ему голову. Абу Дун застонал и попытался открыть глаза, но распухшие веки мешали ему сделать это.

Рыцарь отпустил его подбородок, вернулся к Андрею и поднял руку. Андрей догадывался, что последует за этим, но даже не попытался защититься или отвернуться. Да и смысла в этом не было, а доставлять рыцарю удовлетворение тем, что он испугался, не хотелось.

Не спеша рыцарь повернул руку. Андрей стиснул зубы, когда острый как бритва шип на перчатке рассек ему щеку. Теплая кровь потекла по лицу. Рыцарь отдернул руку, подождал мгновение, затем вытер кровь с его щеки. Глаза за узкими прорезями широко раскрылись.

– Действительно, – сказал он, – я не ошибся.

Он подождал чуть-чуть, снова подошел к Абу Дуну и царапнул щеку ему. Пират застонал от боли, но у него не было сил повернуть голову в сторону.

– Нет, – сказал рыцарь. – У этого не работает.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Андрей. – Тебе доставляет удовольствие мучить людей?

– Да, – ответил рыцарь. – Величайшее удовольствие. Тем более, что я не уверен, люди ли вы вообще. – Он снова приблизился. – У мавра все в порядке. А у тебя? Кто ты?

– Освободи меня и дай мне оружие, тогда я покажу тебе, кто я, – проворчал Андрей. – Или отпусти. Этого будет достаточно.

Рыцарь засмеялся:

– Э, нет, этого я не сделаю. Но даю слово, что не стану мешать, если ты освободишься своими силами. Ты видел когда-нибудь лису, которая сама идет в ловушку? Иногда они откусывают себе лапу, чтобы освободиться. Я спрашиваю себя: способен ли ты на такое? А может быть, твоя рука снова отрастет?

– Ты и в самом деле исключительно смелый человек, – насмешливо сказал Андрей. – Каким мужеством надо обладать, чтобы смеяться над пленником, прикованным к стене и абсолютно беспомощным!

– Я храбрый, – спокойно ответил рыцарь. – Но не глупый. Какие шансы были у меня против человека, которого невозможно ранить?

Андрей засмеялся, хотя ему совершенно не хотелось этого делать.

– Ты хочешь мучить меня? Это бессмысленное занятие.

– Отчего же? Напротив! – ответил рыцарь, смеясь. – Это многое упростит для меня. Крестьянский сброд терпит недолго. Мне постоянно нужен новый материал, а в такое время, как наше, трудно находить достаточное пополнение. Ты решил бы проблему. Я мог бы долго развлекаться с тобой. Очень долго.

– Ты хочешь напугать меня? – спросил Андрей.

– Нет, – ответил рыцарь. – Завтра я снова приду, а до тех пор у тебя будет время подумать над моими словами.

– Какими словами? – упрямо спросил Андрей. – Ты ведь еще ничего не предложил.

– Меня интересует твоя тайна. Я хочу, чтобы ты научил меня этому.

Андрей недобро рассмеялся:

– Ты безумец, если думаешь, что такому монстру, как ты, я выдал бы свою тайну, даже если бы мог это сделать.

– Безумец… Как знать? Для тебя это не важно, не правда ли? Ты скажешь, согласен или нет, но я делаю тебе невероятно великодушное и совершенно непривычное для меня предложение. Я обещаю тебе быструю и безболезненную смерть, если ты будешь говорить. А ведь она может продолжаться дни, недели…

– Ты собираешься меня мучить? – Андрей заставил себя улыбнуться. – Не будь смешным.

– Кто говорит о тебе? – спросил рыцарь. – А как быть с ним? – Он указал на Абу Дуна. – Именно у его народа я обучился таким способам убийства, которые охотно испробовал бы на нем. Все зависит от тебя, и, само собой разумеется, ты будешь при этом присутствовать. Да, ты еще не спросил, где твой юный друг.

– Фредерик? – вырвалось у Андрея. – Что с ним?

– Фредерик? Значит, так его зовут. С ним все в порядке. Пока.

– Если ты ему что-нибудь сделаешь…

– То ты воротишься из ада и убьешь меня, – перебил его рыцарь. – Я знаю. Но все зависит от тебя.

– Я не могу дать тебе то, что ты хочешь. Этому нельзя обучить.

– Тогда, по крайней мере, утоли мою жажду знаний, – насмешливо сказал рыцарь. – Подумай об этом ночью. Прости за спартанские условия, но идет война, и в такое время иногда приходится отказываться от привычных удобств. Если у тебя будут какие-нибудь пожелания, просто позвони моему слуге. – Он снова засмеялся, повернулся и ушел.

Андрей слышал, как с лестницы доносились его шаги. Однако он недолго оставался один. Прошло всего лишь несколько мгновений, и снова послышались шаги – это вернулся один из двух солдат. Он мимолетно взглянул на Андрея, потом подошел к Абу Дуну и приподнял ему голову. На его лице появилось выражение растущего ужаса, когда он увидел, во что превратился Абу Дун.

– Боже милосердный, – пробормотал он потрясенно. – Эта… скотина…

– Ты не боишься, что твой господин услышит, как ты о нем говоришь? – спросил Андрей.

– Цепеш?

– Это его имя?

– Граф Владимир Цепеш, – подтвердил солдат. – Но сам он предпочитает называть себя Дракулой. Ты можешь так обращаться к нему. Он не станет возражать. Я думаю, это польстит ему. Он хочет, чтобы люди его боялись. – Солдат указал движением головы на Абу Дуна. – Это твой друг?

– Да, – ответил Андрей, – хотя он и араб.

– У нас на Балканах в предках почти каждого есть немножко восточной крови. Даже у Цепеша, но об этом не следует говорить ему в лицо. Он еще и рассердиться может. – Солдат склонил голову набок. – Меня зовут Влад. А тебя?

– Андрей.

– Вообще-то я Владимир, – сказал Влад, пожимая плечами. – Но после того как Дракула овладел замком в Вайхсе и стал править в Валахии и во всей Трансильвании, это имя тут не особенно любят. Не волнуйся, имя – это единственное, что нас с ним связывает.

– Но ты же служишь у него.

Влад состроил гримасу:

– Откуда вы пришли, что так мало о нем знаете? Он достаточно известен.

– Издалека, – ответил Андрей уклончиво.

– Понятно. – Влад кивнул. – Не хочешь говорить. Меня это тоже не касается. Тебе надо что-нибудь? Я могу принести воды или хлеба.

– Хорошо бы позвать врача к Абу Дуну.

– Это невозможно. Если Дракула узнает… – Он покачал головой.

Андрей только теперь пригляделся к Владу: перед ним стоял человек неопределенного возраста с резкими чертами жесткого лица и темными глазами, ростом немного выше Андрея, но, безусловно, стройнее. У него был живой взгляд, выдававший более острый ум, чем можно было предположить по оборванной одежде и манере подавать себя. Андрей ему не доверял – да и с чего бы вдруг? – но не спешил сразу отнести его к стану врагов. Граница между необходимой осторожностью и болезненным недоверием была зыбкой.

– Пожалуй, ты действительно можешь кое-что сделать для меня, – сказал Деляну. – Тут с нами был один парень. Его зовут Фредерик. Я хотел бы знать, что с ним.

– Спрашивать я ни у кого не стану, – сказал Влад. – Так можно лишиться языка. Но я буду прислушиваться. Может, что-нибудь и услышу.

– Спасибо, – сказал Андрей. – Да и глоток воды был бы кстати.

9

Влад действительно вскоре вернулся и принес воду и немного хлеба. Остаток ночи они провели одни. Андрей несколько раз засыпал, но то и дело просыпался от боли, причиняемой оковами. Страшно ныли запястья. Руки напряглись и онемели. Деляну не мог даже представить себе, что пережил Абу Дун.

У пирата всю ночь был жар, и он бредил на родном языке, но когда в маленькое оконце над ними проник утренний свет, он очнулся от своего забытья. Его глаза были темны от боли, а лицо казалось скорее серым, чем смуглым, но жар прошел.

– Колдун, – пробормотал он, – я мог бы сказать, что рад тебя видеть. Но это было бы ложью.

Говорил он так невнятно, что Андрей с трудом понимал: губы Абу Дуна распухли и стали бесформенными, зубы были красны от его собственной запекшейся крови.

– А я рад, что ты жив, – ответил Андрей.

– Вероятно, ты спрашиваешь себя почему, – прошепелявил Абу Дун. – Если ты нашел ответ, поделись им со мной. Мне еще не доводилось слышать, чтобы Цепеш оставил в живых мусульманина. Но если он и хотел расправиться со мной, то почему-то не сделал этого.

Пират попытался распрямиться, но только застонал, когда железные оковы врезались в его израненные запястья.

– Выходит, ты знал, кто он, – сказал Андрей.

– Я слышал о нем, – с трудом произнес Абу Дун, не переставая стонать. – Черный ангел – худший из рыцарей ордена дракона. Но я не знал, что это он и есть. Это значит, что немногим довелось до сих пор увидеть его лицо.

– Откуда же ты знаешь…

– Потому что я не глухой, – перебил его Абу Дун. – Вы достаточно громко говорили.

– Ты прикинулся потерявшим сознание?

– Это произошло само собой. Какое удовольствие мучить человека, если он не чувствует боли? Я не очень храбрый, я уже говорил тебе об этом.

– Ты лжец.

Абу Дун снова попытался изменить позу, и на этот раз успешно.

– Надеюсь, ты еще раз продумаешь свою исходную позицию. Дракула изобретателен.

– Думаешь, он сохранит тебе жизнь? Или хотя бы сдержит данное слово?

– Нет, – признался Абу Дун, подумав. На его лице появилась вымученная улыбка. – Если ты действительно колдун, то сейчас было бы самое время показать несколько фокусов.

– Если бы я умел колдовать, мы бы не находились тут, – ответил Андрей.

– Я как раз этого и боялся, – вздохнул Абу Дун. – А что нам теперь делать?

– Ждать, – ответил Андрей. – У тебя есть идея лучше?

– Нет. Но что я совершил, что Аллах так наказал меня?

– Я могу объяснить. Только, боюсь, времени на это не хватит.

Андрей осторожно пошевелил руками. Было очень больно, но, вопреки ожиданию, ему это удалось. Он попытался дернуть за цепь, но понял, что это бессмысленно. Она была такой прочной, что могла бы удержать и быка.

– Это безнадежное дело, – сказал Абу Дун. – Дракула понял, на что ты способен. И парень тоже. Я видел это.

Андрей молчал, хотя ему было ясно, какой намек содержится в этом с виду невинном замечании.

– Не дай мне глупо умереть, колдун, – попросил пират. – Открой свою тайну. Это твой долг мне.

– Ты не умрешь, – уверенно сказал Андрей. – И запомни: я тебе ничего не должен.

– О каждом из этих двух высказываний мы могли бы с тобой долго спорить, – сказал Абу Дун. – Итак?

– Я не могу сделать это, – сказал Андрей. – Поверь. Я сам не знаю. В один прекрасный день я проснулся, и… все было уже так. – Он сомневался, продолжать ли. – Мальтус… золотой рыцарь, которого я убил, кое-что рассказал мне. Но я не знаю, правда ли это.

– Я видел, как парень пил кровь, – заметил Абу Дун. – И не один раз.

Андрей знал, что он хочет этим сказать, но не собирался останавливаться на этой теме.

– Это не его вина, – только и сказал Деляну. – Я не знал этого, но мальчик видел, что произошло, когда умирал Мальтус. Он все неправильно понял. Он должен был это неправильно понять. Вообще-то тут есть моя вина. Мне следовало объяснить ему.

– Что объяснить? Что вы должны пить кровь, чтобы остаться в живых?

– Но это не так! – Андрей сам был немного испуган горячностью, с которой возразил. – Не обязательно так.

– Тогда мне просто привиделось.

– Нет. Но мы не становимся сильнее, когда пьем кровь обычного человека. Это должен быть один из нас. Такой же, как и мы. Я сам не знал этого, пока не выпил кровь Мальтуса.

При одном только воспоминании о страшном переживании своей первой трансформации его голос задрожал. Это было ужасно – самый мучительный и одновременно самый опьяняющий опыт его предыдущей жизни. Невозможно было объяснить Абу Дуну, что он при этом испытал, так как он и сам не вполне понимал, как все произошло. Но Андрей попытался.

– Я долгое время считал, что я единственный, – начал он. – Не знал, что есть и другие такие же, как я. Не знал, что мы должны пить кровь себе подобных. Вероятно, это цена, которую мы платим за то, что существуем.

Абу Дун зажмурился.

– Вы должны убивать друг друга, чтобы жить? Я не верю в это.

– Но это так, – продолжал Андрей. – Я не верю, что это кровь… Это всего лишь способ… символ, если хочешь. Жизненная сила, которую мы вбираем в себя.

– Невозможно, – упрямился Абу Дун. Он с усилием отрицательно помотал головой, хотя это и причинило ему боль. – Будь это так, тебя бы тут сейчас не было. Вы давно истребили бы друг друга.

– Пожалуй, это единственная причина, по которой мы еще не истребили вас, – возразил Андрей.

Об этом Абу Дуну надо было подумать. Наконец он произнес:

– Это… чудовищно. Противоестественно.

– Ты хотел это знать, – напомнил Андрей.

– Вероятно, я не хочу в это верить, – признался Абу Дун, – хотя это чистая правда. Неисповедимы пути Аллаха. Только сейчас это, к сожалению, нам не поможет.

– Может быть, еще чем-то помочь вам? – Влад, согнувшись, вошел в низкую дверь и подошел ближе.

Выглядел он очень усталым. Судя по всему, ночью не сомкнул глаз. Андрей, испытывая неприятное чувство, спросил себя, как долго Влад стоял за дверью и много ли слышал.

– Я не могу долго задерживаться, – продолжал Влад, – но о парнишке я кое-что разузнал.

– Фредерик? Он жив?

При слове «жив» Влад коротко поднял левую бровь, но ничего не сказал, а поднес к губам Андрея кружку с затхлой, несвежей водой. Подождал, пока Андрей выпьет жадными, глубокими глотками половину, забрал у него кружку и подошел к Абу Дуну, чтобы утолить и его жажду. Только после этого он ответил на вопрос:

– Мальчик у Цепеша. Я слышал, что тот собирается отправить его в Петерсхаузен, а оттуда, возможно, в крепость Вайхс. Турки находятся на марше. Мы еще сегодня покинем Реттенбах и вернемся в Петерсхаузен. Там надежнее. Город укреплен. Не особенно хорошо, но все же. Возможно, туркам он кажется недостаточно значительным, чтобы его осаждать и штурмовать.

– А сам Дракула?

Влад пожал плечами:

– Он собирался в течение дня вернуться и еще раз поговорить с тобой. Но точно я не знаю. Он не делится своими планами. – Влад повернулся к двери. – Позднее я приду и принесу воды. Больше я ничего не могу для вас сделать.

Но, наверное, это было уже больше, чем они могли требовать.

В этот день Влад приходил еще дважды: в первый раз принес воды, во второй – немного хлеба, которым, поделив его на равные части, он накормил обоих. Абу Дун сначала отказывался от еды, но Андрей переубедил его. Мавру казалось унизительным, чтобы его кормили, как беспомощного младенца. Ситуация была столь же неприятна и для Андрея. Однако уже те обстоятельства, что они были прикованы и не могли двинуться с места, обусловливали немало сложностей. Абу Дун в конце концов уступил, признав, что им понадобится каждая кроха энергии, которую они могут получить.

На третий раз – это было поздним вечером – по лестнице спустился не Влад, а Владимир Цепеш. Дракула. И снова в странной кроваво-красной одежде, хотя было сущим мучением целый день оставаться в ней. Он пришел не один, а в сопровождении Влада и еще трех человек.

– Я вижу, вы насладились ночью в этом скромном отеле, – насмешливо начал он. – У тебя было время подумать о моем предложении?

– Время было, – ответил Андрей.

– И?

– Пошел к черту.

Цепеш засмеялся.

– Нет, боюсь, что этой благодатью Всевышний не одарит меня, – сказал он. – Там мне будет слишком хорошо. Я опасаюсь попасть на небо, чтобы вечно терпеть там адские муки.

– Мне скучно слушать тебя, – сказал Андрей. Он смотрел мимо Дракулы, в пустоту.

Цепеш засмеялся:

– Мне пришло в голову несколько идей, как сделать наши беседы увлекательнее. Боюсь только, что нам не хватит времени. – Он кивнул на Абу Дуна. – Его братья движутся сюда. Им предстоит пройти довольно большое расстояние. Нам придется отойти в более надежное место. Но не огорчайтесь, дорогой друг. В дороге у нас будет достаточно времени для бесед.

– Что ты сделал с Фредериком? – спросил Андрей.

– С твоим юным другом? Ничего. В этом не было надобности. Парень намного благоразумнее, чем ты. Я думаю, мы будем друзьями.

Этого Андрей боялся больше всего. Он упрекал себя в том, что уже давно откровенно не поговорил с мальчиком. Судьба сыграла с Фредериком злую шутку, столь рано подарив ему сознание своей неуязвимости. Ему не хватило времени понять, кто он. Что же делать? Андрей не знал. Если Фредерик подпадет под влияние такого чудовища, как Цепеш… Деляну не решался представить себе, что тогда из него может получиться.

– Я не жду сейчас от тебя никакого ответа, – продолжал Цепеш, потому что Андрей упорно молчал. – Мы выступаем. До тех пор нам предстоит позаботиться о том, чтобы у вас был пристойный вид. И запах. – Он кивнул Владу. – Вымойте их и дайте чистую одежду. Я жду вас внизу у реки.

Он ушел. Влад и трое других мужчин остались и сняли цепи сначала с Абу Дуна и затем с Андрея; при этом они были крайне бдительны, так что у Андрея не было ни малейшего шанса попытаться убежать, даже если бы у него были на это силы.

Их довольно грубо перевели из подвала наверх. Там с них сорвали лохмотья – сначала с Абу Дуна, затем с Деляну, – окунули пленников в приготовленный загодя ушат с ледяной водой и держали в нем, пока они не стали немного чище. Им дали чистую одежду, и Влад воспользовался возможностью перебинтовать страшные раны Абу Дуна, чем сильно удивил пирата. После этого им связали за спиной руки, а на Андрея дополнительно надели ножные кандалы.

– Так ты даешь слово? – спросил Влад, когда они собрались покинуть дом.

– Какое слово?

– Что не попытаешься убежать, – серьезно ответил Влад. – И не заколдуешь меня.

– Куда же я могу уйти? – в недоумении спросил Андрей. – И как? К тому же Фредерик в руках твоего хозяина. Я бы сам отправился к Дракуле, будь у меня свободный выбор.

Влад испытующе посмотрел на него, потом обратился к трем вооруженным людям из своего сопровождения.

– Отведите мавра к графу Цепешу, – сказал он. – И хорошо обращайтесь с ним. Возможно, он еще понадобится. Если мы наткнемся на турок, то сможем использовать его как заложника.

Андрей рассчитывал услышать возражения, но получилось как раз наоборот. Трое мужчин и их пленник исчезли так быстро, что это походило на бегство. Деляну понял, что именно бегством это и было: трое солдат были рады ускользнуть от Влада.

– Почему ты делаешь это? – спросил он, когда они остались одни.

– Что делаю?

– Ты знаешь, о чем я говорю, – ответил Андрей. – Твой хозяин не будет доволен, если узнает, что ты хорошо со мной обращаешься.

– Дракула мне не хозяин, – сказал Влад. В какой-то момент в его голосе прозвучало что-то похожее на ненависть. Потом он снова овладел собой и пожал плечами. – Может быть, он велел мне так обращаться с тобой, чтобы втереться к тебе в доверие.

– Чушь.

– А возможно, я слышал сегодня утром ваш разговор, – продолжал Влад, – и сделал свои выводы на этот счет.

– Возможно. Что это должно означать?

Вместо ответа Влад снова пожал плечами, потом внезапно опустился на корточки и быстрым движением освободил ноги Андрея от цепей:

– Иди.

Андрей больше не пытался понять Влада. Он все еще не вполне доверял ему, но, как бы там ни было, в настоящий момент его положение стало однозначно лучше.

Последовав требованию Влада, Андрей вышел из дома. Так как он видел, что Абу Дун и трое его спутников свернули налево, он хотел пойти в том же направлении, но Влад покачал головой и указал направо. Андрей повиновался.

В первый раз он видел город, в котором их содержали как пленников, причем не был уверен, город ли это. Реттенбах был маленьким гнездом, состоявшим из горсти домов, которые теснились слева и справа от единственной болотистой улицы. Большая часть их оказалась мелкими и бедными строениями, а на улице не было видно ни одного человека. Вероятно, многие убежали, чтобы обезопасить себя от наступающих турок.

– Ты знаешь, кто такие ромалэ? – начал Влад, после того как они некоторое время шли молча.

Андрей отрицательно покачал головой, и Влад поджал губы – обиженно, но не так, как если бы его удивил ответ.

– А слово «цыгане» говорит тебе больше? – спросил он не без горечи.

Теперь Андрей понял, о чем речь, и кивнул.

– Это не удивляет меня, – сказал Влад. – Дело в том, что я – ром, цыган. Знаешь, откуда пришло это имя? Мы не сами его выбрали. В детстве я слышал от наших стариков, что это старинное слово пришло к нам чуть ли не из греческого языка и в переводе означает «кочующие мошенники». Не ручаюсь за точность, но факт: такими нас видят со стороны. Кочующие мошенники, и не более того. Но нас это мало трогает. Мы привыкли жить с вашим презрением. Мы – народ без страны. Мы привыкли к кочевому образу жизни.

Андрей чувствовал, как трудно Владу говорить об этом, и спрашивал себя, зачем он это делает.

– Раньше я был членом большого клана, Андрей, – продолжал Влад. – Очень могущественного и очень большого. И мы чувствовали себя сильными. Слишком сильными. Но в один прекрасный день мы совершили ошибку. Возможно, это было Божьим наказанием за высокомерие. Нас было почти восемьсот… А теперь остались единицы. Быть может, я – последний.

– Что же это за ошибка? – спросил Андрей. Он чувствовал, что Влад ждет от него этого вопроса.

– Мы пришли сюда, – ответил Влад. – Не в этот город, но в эту проклятую страну. Нас предупреждали, но мы пренебрегли предостережением. Мы чувствовали себя такими сильными! Но мы не приняли в расчет злобу этого… дьявола.

– Цепеша?

– Дракулы, да. – Влад то и дело повторял ненавистное имя. – Нас пленили. Всех. Мужчин, женщин, детей, стариков, больных – всех до единого. Дракула велел троих из нас заживо зажарить. Их разрезали на куски, и мы должны были съесть их мясо.

Андрей остановился и во все глаза смотрел на цыгана:

– Что?

Влад кивнул.

– Кто отказывался, тому выкалывали глаза и вырезали язык. У других оставался выбор: воевать с турками под знаменем Цепеша или тоже умереть. Большинство решились воевать.

– И ты?

– Я съел мясо моего брата… да. – Голос Влада дрожал. – Ты не должен презирать меня за это, Андрей. Это делаю я сам, каждое мгновение, прошедшее с тех пор. Но я хотел жить. Вероятно, я единственный, кто достиг своей цели. Все остальные нашли смерть в бою или были убиты Дракулой.