Текст книги "Вампир"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Андрей незаметно огляделся по сторонам. Большинство пиратов продолжали стоять с оружием в руках, мрачно глядя на него, некоторые ушли и занялись чем-то, но он не знал чем. Андрей не впервые находился на борту корабля, но моряком он не был, да и вообще было слишком темно, чтобы различать детали. Он мог только надеяться, что люди делают то, что приказал Абу Дун, а не готовят какую-нибудь чертовщину. Пятясь назад и держа перед собой Абу Дуна как живой щит, Андрей подошел к бортовому ограждению и слегка перегнулся через него. Так никто, по крайней мере, сзади не подкрадется к нему. Его взгляд внимательно шарил по сторонам. Палуба тихо поскрипывала, и ему казалось, что он ощущает вибрацию, которой раньше не было. Он догадывался, что один из пиратов поднимал якорь. Двое других уже забрались на такелаж.

Андрей всматривался в берег, но различить ничего не мог; ничего, кроме темной линии. Тучи тем временем покрыли все небо. Даже река казалась бесконечной черной плоскостью, на которой не было ни единого огонька. Было темно, как в преисподней, и очень холодно.

Словно подслушав его мысли, Абу Дун спросил:

– Куда пойдешь, если действительно избавишься от нас?

– Тебя это не касается, – проворчал Андрей.

– Я спрашиваю себя, что ты станешь делать с таким количеством пленников, которые ближе к смерти, чем к жизни? Хочешь вернуть их домой? – Он засмеялся. – Для этого понадобятся недели, если не месяцы. Ни у кого из них нет сил, чтобы вынести это. И даже если бы вдруг тебе все удалось… Ведь идет война. Ты забыл об этом?

– Какое отношение имеет ко мне ваша война? – удивился Андрей.

Он знал, что, ответив, совершил ошибку. Абу Дун хотел втянуть его в разговор, чтобы пираты получили возможность освободить хозяина.

– До самых Карпат земля находится в руках султана Селика, – ответил Абу Дун. – А земли, которые не заняли его войска, опустошают банды валахов, куманов и мадьяров, воюющие между собой не менее ожесточенно, чем турки и христиане. Ты всерьез считаешь, что проведешь караван полуживых мужчин, женщин и детей домой через эти территории? – Он покачал головой. – Ты не так глуп, колдун.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Вам нужен корабль, – ответил Абу Дун. – И у меня он есть.

– Это неплохая идея, – согласился Андрей. – Мы можем выбросить за борт тебя и твоих людей и на этом судне продолжить путь.

Абу Дун засмеялся:

– Не будь глупцом. Даже если бы вам это удалось, далеко ли вы уйдете, прежде чем встретитесь с войсками султана? Или с мадьярами – что для вас, собственно, одно и то же. – Он попытался пошевелиться, но замер, потому что Андрей сильнее надавил на клинок. – Не будь таким наивным, колдун, – продолжал он. – Я предлагаю тебе сделку. Ты заплатишь мне столько, сколько я получил бы за рабов, и я с гарантией доставлю тебя и твоих людей домой. Или наиболее близко к дому.

Андрей чуть не рассмеялся:

– Как пришла тебе в голову идея, что я тебе поверю?

– Потому что ты достаточно сообразителен, – ответил Абу Дун тоном, который звучал убедительнее, чем хотелось бы Андрею. – Я деловой человек. Мне безразлично, за что я получаю золото. К тому же полсотни пассажиров перевозить приятнее, чем полсотни рабов, которых надо охранять. Кроме того, – добавил он, ухмыляясь, – у тебя в настоящий момент есть, безусловно, веские аргументы.

Вопреки желанию, предложение Абу Дуна показалось Андрею привлекательным. Вопрос, как доставить смертельно измученных пленников домой, в последние дни мучил его постоянно, но ответа на него он не находил.

Конечно, было бы странно думать, что пирату можно доверять.

– А отец Доменикус? Он не обрадуется, услышав, что ты его предал.

– Какое мне дело до лживого попа? Он предложил партию рабов для продажи, не предупредив меня, что они находятся под защитой настоящего демона. Разве это не ложь – оболгать лжеца?

– Можно ли доверять предателю? – снова поинтересовался Андрей.

– Я не предатель, – возразил Абу Дун. – Я деловой человек. Но я понимаю, что ты мне не доверяешь. На твоем месте я бы вел себя так же. Ладно. Тогда я предъявлю тебе доказательство моей честности. Посмотри на нос шхуны.

Андрей посмотрел, и его сердце дрогнуло. Из люка возле мачты появились два человека Абу Дуна. С ними был Фредерик.

– Боже мой, – пробормотал Андрей.

– Он тебе, пожалуй, не сможет больше помочь, – сказал Абу Дун спокойно. – Ты играешь в шахматы, колдун?

Андрей не ответил, продолжая, не веря глазам, смотреть на Фредерика. Мальчик то ли спал на руках одного из пиратов, то ли был без сознания. Второй пират держал обеими руками саблю, пытаясь принять устойчивое положение – видимо, для того, чтобы одним ударом отсечь ребенку голову, что означало бы верную смерть и для Андрея. Деляну спрашивал себя, было ли это случайностью, или же Абу Дун все время обманывал его и знал намного больше, чем показывал.

– Такая ситуация называется патом, – продолжал Абу Дун. – Неприятно, не правда ли? Если ты убьешь меня, они убьют его, а если они убьют его, ты убьешь меня. Вопрос лишь в том, чья жизнь ценнее – мальчишки или моя?

Мысли Андрея смешались. Случись что, пираты, безусловно, без почтения отнесутся к его собственной жизни. Такое понятие, как пиратская честь, существовало разве что в преданиях. Но если он уступит, это будет означать верную смерть для обоих: и для него, и для Фредерика. Он не знал, на что решиться.

– Я облегчу тебе задачу, – сказал Абу Дун. – Отпустите мальца!

Последнюю фразу он выкрикнул на языке Андрея, чтобы тот понял. Пираты повиновались не сразу. Их лица выражали неудовольствие.

– Отпустите его, или я спущу с вас шкуру! – проворчал Абу Дун.

Пираты колебались еще минуту, потом один опустил свой меч, а второй отступил на полшага назад и отпустил Фредерика. Тот упал на колени, завалился на бок, не отдавая себе отчета в том, что делает, встал на четвереньки и снова упал. Сознание еще не вполне вернулось к нему. Лишь с третьей попытки он поднялся на ноги, осмотрелся по сторонам мутным взглядом и, пошатываясь, направился к Андрею.

– Теперь твоя очередь, – сказал Абу Дун, обращаясь к Деляну. – Решай, доверяешь ты мне или нет.

Разумеется, Андрей не доверял ему. С таким же успехом он мог положить руку в пасть крокодила и надеяться на то, что хищник сыт. Самое худшее, что Абу Дун прав. Высадить пленников на берег не означало конца, скорее было началом их проблем. Каким бы странным ни казалось это обстоятельство, он до сих пор закрывал на него глаза.

– Я не могу доверять тебе. – Голос Андрея выдавал его сомнения больше, чем он хотел.

– Тогда тебе придется убить меня, – сказал Абу Дун. – Решайся! Прямо сейчас. Я устал ждать, когда ты наконец перережешь мне горло.

Андрей не знал, что делать.

– Есть еще кое-что, – произнес он. – Куда вы хотели доставить пленных? Что говорил тебе отец Доменикус?

– Ничего, – ответил Абу Дун неохотно. – Я собирался плыть вверх по Дунаю и перепродать людей другому торговцу. Идет война. Каждому нужны рабы. Они приносят хорошую выручку.

Андрей чувствовал, что это правда.

– Ты знаешь, что с тобой будет, если ты обманешь, – сказал он. – Ты можешь меня убить, но я приду снова и тогда уже отправлю на тот свет тебя и всех твоих людей, а ваши души пошлю в ад.

– Боюсь, что они в любом случае туда попадут, – вздохнул Абу Дун. – Но я не особенно стремлюсь к тому, чтобы это произошло сегодня же. Давай заключим сделку.

Андрей колебался бесконечно долго и мучительно. Потом быстрым движением разрезал связывавшие Абу Дуна веревки и опустил кинжал.

– Ну? – спросил Андрей. – Мы заключили сделку?

В течение какого-то времени Абу Дун разглядывал кончики своих пальцев. Потом поднял голову, еще больше нахмурился и наконец кивнул:

– Да. Заключили.

С этими словами он с такой силой ударил Андрея кулаком в лицо, что тот на месте лишился чувств.

3

Он очнулся на чем-то мягком и теплом. Попробовал потянуться – руки и ноги не были связаны. Открыв глаза, не сразу сообразил, что с ним, но уже через мгновение узнал каюту Абу Дуна и понял, что лежит на той же обтянутой шелком тахте, на которой недавно обнаружил пирата. Он был не один. Возле него на табуретке сидел Фредерик, бодрый и невредимый.

– Как?.. – начал Андрей, но Фредерик перебил его.

– Тебя притащил сюда пират, – поспешно сообщил он. – Ты совсем недолго пробыл без сознания. За дверью стоит охрана.

Андрей не собирался ни о чем спрашивать. Он сел, опершись локтями о колени и наклонившись вперед. Из губы шла кровь. Он вытер ее рукой, поднял голову и долго смотрел на Фредерика.

В ответном взгляде мальчика была смесь упрямства и сознания своей вины. Его одежда насквозь промокла и висела клочьями.

– Что происходит? – спокойно спросил Андрей.

– Я хотел помочь, – ответил Фредерик. Он говорил быстро, громко и агрессивно.

Андрей не сразу понял, о чем речь.

– Помочь?

– Все было бы в порядке, если бы из-за тебя пираты не проснулись и не собрались на палубе, – сказал Фредерик. – Никто бы меня не заметил.

Андрей широко раскрыл глаза:

– Значит, ты…

– Я поплыл вслед за тобой, – перебил его Фредерик. – И никто меня не видел!

– И что ты собирался делать? – полюбопытствовал Андрей.

– Почему ты не перерезал пирату горло? – спросил Фредерик. Его глаза блестели. – Мы могли перебить их всех! Они же спали! А теперь не рассказывай, что ты был не в состоянии одолеть охранников на палубе! Я знаю, как быстро ты умеешь действовать!

Андрей растерянно смотрел на мальчика:

– Там было двадцать человек, Фредерик.

– Двадцать пиратов, – раздраженно возразил Фредерик. – Какие могли быть сомнения! На шхуне полсотни наших людей! Или их жизнь стоит меньше? Не думаю, что у Абу Дуна были проблемы, если бы понадобилось убить их.

– В этом и заключается разница между нами, – тихо сказал Андрей.

Он был не сердит, а растерян. Строго-настрого наказав Фредерику оставаться на берегу и не двигаться с места, что бы ни происходило, Андрей не особенно удивился, что Фредерик не послушался. Он был ребенком. И действовал из лучших побуждений. Мальчик хотел помочь ему – и тем самым приговорил их обоих к смерти.

– Обидно, – протянул Фредерик упавшим голосом. – Я только хотел помочь тебе.

– Ладно, все равно ничего не получалось, – сказал Андрей примирительно.

Дверь открылась, и вошел Абу Дун. Андрей инстинктивно напрягся, но тут же расслабился. Если бы он и одолел Абу Дуна, чего бы он добился?

Пират закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и скрестил руки на груди. Несколько мгновений он молча смотрел на Андрея, потом спросил:

– Что с твоим лицом, колдун? Болит?

– Андрей. Меня зовут Андрей Деляну. А на твой вопрос я отвечаю отрицательно: нет, работорговец, не болит.

– Жаль, – развеселился Абу Дун. – Впрочем, я так и думал. Но этот удар я тебе задолжал.

Он потрогал кончиками пальцев след, оставленный на его шее кинжалом, снова засмеялся, вытащил из-под плаща сарацинский меч и протянул его Андрею рукоятью вперед.

Ничего не понимая, Андрей смотрел на свою драгоценность.

– Бери. Он принадлежит тебе.

Андрей нерешительно протянул руку, все еще неуверенный, что Абу Дун не сыграл с ним злую шутку. Но пират выпустил из рук меч и молча наблюдал, как Андрей, покрутив его минуту, сунул за ремень.

– Ты… возвращаешь мне мое оружие? – спросил он.

– Ведь мы заключили сделку, правда? – ответил Абу Дун. – Теперь мы партнеры. И тебе негоже оставаться без оружия. Вот так. А ты думал, что я предам тебя?

– Да, – честно признался Андрей.

– Это ты мог предать, – ухмыльнулся Абу Дун. – После всего, что ты сделал со мной, не помешало бы немного попугать тебя. Но я свое слово держу.

– Особенно когда это приносит хорошие доходы, – вмешался Фредерик.

Абу Дун не удостоил его взглядом.

– Так о чем мы? – продолжал он. – Наша договоренность. Прежде чем я дам указание освободить пленников, ты мне ответишь на один вопрос, Деляну: как ты собираешься оплатить эту перевозку? Денег-то у тебя при себе никаких нет, в этом я мог убедиться.

– У нас есть много денег, в деревне, – сказал Фредерик. – Вы будете щедро вознаграждены.

– Фредерик, помолчи, – попросил Андрей. Их деревня была бедной, как большинство деревень и городов в военное время. То немногое, что у них было, отобрали люди Доменикуса. Андрей не сомневался, что Абу Дуну это известно. – У нас ничего нет. Ни у моих людей, ни у меня.

– Хорошо, что ты не пытаешься обмануть меня, – похвалил его Абу Дун. – Значит, денег у тебя нет, но, несмотря на это, ты предлагаешь заключить сделку.

– Точнее говоря, это ты предложил, – возразил Андрей. – Я предполагаю, ты забыл, что я бросил твою жизнь на чашу весов.

– Так много это не стоит. – Абу Дун кивнул на дверь. – А ты ступай к своим, парень. Там есть больные. Может быть, ты поможешь им. Больные рабы никому не нужны. Это балласт, который мы выбросим за борт.

Фредерик возмущенно посмотрел на него.

– Я не собираюсь… – начал он.

– Ступай, – сказал Андрей тихо.

Гнев Фредерика мог обратиться на него, но мальчик все же встал и стремительно вышел из каюты. Абу Дун подождал, когда за ним захлопнется дверь, потом повернулся и вопросительно взглянул на Андрея.

– Ты торгуешься со мной, хотя ничего не можешь предложить, Деляну! – Он покачал головой. – Ты разочаровываешь меня.

– Ты знал об этом, когда делал мне свое предложение.

– Возможно. – Глаза Абу Дуна сузились; он изучал Андрея способом, который был тому не по нраву.

– Чего же ты хочешь? – спросил Андрей. – У меня ничего нет.

– Кое-что у тебя есть, – настаивал на своем Абу Дун. – Ты сам…

– Я? – удивился Андрей. – Ты требуешь меня? Как раба?

– Это глупо. – Было заметно, что пират немного волнуется. – Кто станет держать раба, который способен делать вещи, неподвластные тебе? Да и продавать тебя было бы неумно. Мертвые клиенты – не самые довольные клиенты.

– Чего же ты хочешь? – У Андрея возникло дурное предчувствие.

– Я хочу стать таким, как ты, – выпалил Абу Дун.

– Если я правильно понимаю, – начал Андрей, тщательно подбирая слова, – ты считаешь меня демоном, но тем не менее ты хочешь, чтобы…

– Ты такой же демон, как я, – перебил его Абу Дун. – Я не верю всей этой чуши о демонах и духах, я не верю в бессмертную душу. Если существует нечто подобное дьяволу, то моя душа принадлежит ему. Так что терять мне нечего. Но приобрести я могу много. В общем, я хочу понять твою тайну, Деляну.

– Даже если бы я хотел этого, все равно не мог бы ничего объяснить, – сказал Андрей.

– Это почему же? – вспыхнул Абу Дун.

– Потому что я сам ничего не знаю. Я такой, какой есть. Но я не знаю, кто сделал меня таким. Или зачем. Или как.

– А если бы знал, то все равно не сказал бы мне, – кивнул Абу Дун. – Я понимаю. Я слышал о таких людях, как ты, Андрей Деляну. О людях, которые могут стать невидимыми, которые спокойно проходят сквозь огонь, перемещаются со скоростью ветра, которые бессмертны и неуязвимы. Я думал, это сказки, но вот теперь стою перед одним из них.

– Большая часть из того, что ты слышал, несомненно, преувеличена, – осторожно заметил Андрей.

– Ты скромничаешь, Деляну, – не согласился Абу Дун. – Я знаю, я видел.

Он подошел ближе и сделал молниеносное движение рукой, так что один из перстней на его пальцах, украшенный тяжелым драгоценным камнем, поранил щеку Андрея. Царапина не причинила сильной боли, но кровь проступила.

Андрей хотел поднести руку к щеке, но Абу Дун быстро схватил его за локоть. Глаза пирата ничего не выражали, когда он смотрел, как затягивается ранка.

«Я знаю, я видел».

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я могу тебе помочь, – сказал Андрей, вырывая руку. – С таким же успехом я мог бы ждать от тебя, чтобы ты сделал меня черным, как ты сам.

– Я верю тебе, – сказал Абу Дун. – Вот мое предложение: я высаживаю твоих людей в ближайшей гавани, откуда они наверняка смогут вернуться в родную деревню. А пока они останутся в трюме и им будут давать есть и пить. С них снимут цепи, если ты этого хочешь, но я не желаю видеть их наверху. Дорога займет четыре или пять дней, самое большее – шесть. Там, внизу, им лучше, чем было бы на палубе.

– Чего ты требуешь взамен? – недоверчиво спросил Андрей.

– У меня большие расходы. Я заплатил за твоих людей, Деляну. Они едят и пьют, и я ничего за них не получу. Моя команда требует своей части от выручки, которой у меня не будет, и только черный ангел знает, что ждет нас на пути вверх по Дунаю. Ты говорил: Доменикус не обрадуется, если узнает, что твоя семья отправлена домой, вместо того чтобы быть проданной на невольничьем рынке.

– Наверное, все это правда, что говорят об арабских торговцах, – подытожил Андрей. – Так чего же ты хочешь?

– Тебя, – улыбнулся Абу Дун. – На год. Ты останешься у меня как мой раб и телохранитель.

– Я не пират, – произнес Андрей решительно.

– Я тоже не пират, – ответил Абу Дун. – Во всяком случае, не всегда. Я не буду требовать, чтобы ты воевал с земляками. Ты будешь моим телохранителем, больше ничего. Я буду год наблюдать за тобой и постараюсь проникнуть в твою тайну. Через год ты будешь свободен.

– А если я не приму твоего предложения?

– Тогда мы продолжим то, что временно прекратили, – равнодушно ответил Абу Дун. – Будем с тобой воевать. Возможно, ты меня убьешь, но тогда мои люди убьют тебя, мальчишку и, очевидно, всех твоих людей. Может случиться, что победителем окажусь я, и тогда мои головорезы проверят, на самом ли деле ты неуязвим.

Он говорил абсолютно спокойно. В его голосе не было угрозы. Но смысл его слов в точности соответствовал тому, как он их произносил.

– Во всяком случае, ты честен, – сказал Андрей и встал. – Один год, не больше?

– Начиная с сегодняшнего дня.

– Считай, что мы договорились.

Уже близился рассвет, когда Фредерик вернулся из трюма, где содержались пленники. Он был непривычно тих, и, насколько мог разглядеть Андрей в блеклом свете утра, его лицо приобрело цвет висящего над ними серого неба.

– Ну? – спросил Андрей.

Он спустился к этому времени в носовую часть шхуны и теперь сидел, подтянув колени к подбородку. Его одежда высохла, Абу Дун принес ему еще и одеяло, но его тем не менее знобило. Он не был болен и знал это, но его способность сострадать была столь же велика, как у всякого другого человека. Голос его дрожал, он уговаривал себя, что это от холода, который волны поднимали с поверхности воды.

Прежде чем присоединиться к нему, Фредерик бросил тоскливый взгляд на корму. Ни один из пиратов этой ночью не спал. Они собрались вокруг железного ящика с пылающим углем, и Андрей мог представить себе, что происходило в душе Фредерика. Он и сам много отдал бы за то, чтобы погреться возле огня. Мысль о том, что эти люди в предстоящем году станут его товарищами, казалась ему абсурдной.

– Это ужасно, – сказал Фредерик. – Много больных. Я думаю, некоторые умрут.

– Деляну стойкие, – отозвался Андрей.

– Ты. И еще я, – возразил Фредерик. – А другие нет. Почему ты не пошел со мной в трюм?

«Наверное, по той же причине, по которой столько лет не появлялся в родных местах», – подумал Андрей. Эти люди были его семьей. Некоторые из них – его родственниками; если бы он хорошо знал историю деревни, то понял бы, что не некоторые, а все. Они были единственным, что у него оставалось. И все же он боялся встречи с ними.

– Есть причина, заставившая меня тогда уйти, – сказал Андрей, помолчав.

– Я знаю. – Фредерик сел рядом с ним.

– Откуда?

– Я сказал им, что ты здесь. Они должны знать, что ты рискуешь жизнью, чтобы спасти их. Хотя тогда они тебя прогнали.

– Лучше бы они этого не знали, – сказал Андрей. – Возможно, на их месте я поступил бы так же.

– Они просто дурачье, – настаивал на своем Фредерик. – Они боятся нас, потому что мы не такие, как они.

– Мы? – удивился Андрей.

– Мы, – уверенно сказал Фредерик. – Я такой, как ты, а не как эти неблагодарные глупцы. Я рассказал им, что ты сделал, чтобы вернуть им свободу. Можно было думать, что они испытают благодарность, но что-то я не почувствовал этого.

– Люди боятся вещей, которых не понимают. С этим ничего не поделаешь.

– Абу Дун вроде бы смотрит на это иначе.

– Абу Дун – это Абу Дун, – сказал Андрей уклончиво. – Он… не такой, как большинство людей.

– И ты уверен, что хочешь с ним пойти? – поинтересовался Фредерик, когда Андрей рассказал ему о сделке.

– Уверен? Нет, конечно же нет. – Ему сразу пришло на память то, что он сделал бы охотнее. Несмотря на это, он кивнул: – Так будет лучше. Ты проводишь их домой, а я приду следом. Немного позже.

– Через год!

– Время летит быстро. Год – это не так уж много. А для меня меньше, чем для других.

– И ты веришь Абу Дуну? – спросил Фредерик. – Он продержит тебя столько, сколько ему будет нужно, а потом убьет.

– Меня убить не так-то просто.

– Можно ли тебя вообще… – Фредерик поправился: – Можно ли нас убить?

– О да, – ответил Андрей.

Фредерик уже не в первый раз заводил разговор на эту тему. До сих пор Деляну обычно пресекал подобные разговоры. Фредерик слишком молод. Он мог не справиться с тем, что на него навалилось бы. Была и еще одна причина: иногда Андрей чувствовал в мальчике что-то темное, и это пугало его.

Но им недолго оставаться вместе, а между тем было еще кое-что, о чем Фредерик должен знать.

– Существует много способов убить нас, Фредерик. Если тебе отрежут голову, если у тебя вырвут сердце, если тебя сожгут – во всех этих случаях ты умрешь. Нельзя сказать, что мы неуязвимы, и уж во всяком случае мы не бессмертны. Мы просто… – он искал нужные слова, – значительно выносливее остальных. Наши раны заживают быстрее.

– Как у саламандры отрастают отрезанные хвост или лапа? – предположил Фредерик.

– Если саламандре отрезать голову, она умрет, – серьезно ответил Андрей. Фредерик хотел что-то возразить, но Андрей продолжал: – Никогда не используй свою неуязвимость как оружие, слышишь? Никто не должен догадываться об этом.

– Это я давно уже знаю, – сказал Фредерик. – Кроме того, многим известна эта тайна. Отцу Доменикусу и…

– Он никому не расскажет, – перебил его Андрей, – даже после того, что ему довелось пережить, когда ты кинжалом пропорол ему горло.

– Я хотел убить его, – враждебно заявил Фредерик.

– Возможно, он давно умер, – тихо сказал Андрей.

А перед его внутренним взором предстал не беспощадный церковный сановник, а его сестра Мария, с которой он познакомился в Констанце при странных, если не сказать подозрительных, обстоятельствах. Утверждать, что Мария вскружила ему голову, было бы сильным преувеличением. Но Фредерик фактически зарезал ненавистного инквизитора Доменикуса на базарной площади в Констанце: этим поступком он хотел отомстить за своих родных, убитых или плененных, что привело к разрыву Андрея и Марии. По существу, Андрей и избалованная юная особа принадлежали к враждующим лагерям. Однако это не влияло на те все еще глубокие чувства, которые он питал к стройной темноволосой девушке.

Почти насильно оторвался он от воспоминаний.

– А что будет с Абу Дуном и пиратами? Ты убьешь их, как только мы окажемся в безопасности, правда?

– Нет, Фредерик, этого я не стану делать, – ответил Андрей серьезно. Снова проявился тот мрак, который он временами чувствовал во Фредерике и который пугал его. В последнее время мальчик слишком много говорил об убийстве. – Мы не становимся лучше их только потому, что живем дольше, чем они, и убить нас труднее. Мы не имеем права по своему желанию уничтожать людей.

– Пиратов, – поправил Фредерик презрительно.

– Мы им не судьи, – резко возразил Андрей. – Ты хочешь стать таким, как воины в золотых доспехах?

– Ты тоже воин. Разве нет?

– Я – боец на мечах, – ответил Андрей. – Я защищаюсь, если на меня нападают. Я обороняюсь, если речь идет о моей жизни. Я убиваю, если вынужден сделать это. Но зверски я не лишил жизни никого.

– Ты считаешь, что есть разница?

Андрей вздохнул:

– Тебе надо много учиться, Фредерик.

– У меня есть время для этого, – мрачно сказал Фредерик. – Не всегда же я буду ребенком.

– Я думаю, не всегда. Я вон состарился… с тех пор, как это произошло. Мы не бессмертны. Не знаю, долго ли нам жить, но когда-нибудь и мы умрем. Может, через сто, а может, через тысячу лет… – Андрей пожал плечами. – Я не боюсь этого. Ты не всегда будешь ребенком.

– Кто сказал, что я боюсь? – Фредерик ухмыльнулся. – Иногда даже удобно, чтобы тебя считали ребенком. Люди склонны недооценивать детей. – Сразу, без перехода, он снова стал серьезным. – Ты тоже будешь меня прогонять, когда заметишь это?

Андрей охотно соврал бы Фредерику, хотя бы для того, чтобы уменьшить его боль, которая и ему была слишком хорошо знакома. Но не стал этого делать.

– Не знаю, – ответил он уклончиво. – Ты и сам это сказал, помнишь? Они боятся всего, что непонятно. Не стану тебя обманывать. – Он через силу улыбнулся. – Но у тебя еще есть время. Несколько лет точно, пока…

– Пока они не заметят, что со мной что-то не так, – закончил фразу Фредерик. – Что я не могу поранить себя. Что я никогда не болею. И что я не взрослею. – Он пронзительно посмотрел на собеседника. – Что же с нами происходит, Андрей? Это благословение или проклятие?

– Вероятно, одно не приходит без другого… Ты выглядишь усталым, Фредерик. Тебе надо немного поспать.

– Ты никогда не рассказывал, как заметил это, – продолжал Фредерик, оставив без внимания его слова. – Как… ты стал бессмертным?

Андрей отметил нерешительность в голосе мальчика. Фредерик хотел сказать что-то другое, но в последний момент передумал.

– Таким, как сейчас, – сказал он.

– Я? Но я не знаю как! – воскликнул Андрей. – Ты помнишь ту ночь, когда я вынес тебя из горящего дома на постоялом дворе? Ты был тяжело ранен. Так тяжело, как никогда раньше.

Фредерик вздрогнул. Разумеется, он помнил. Это случилось всего несколько недель назад.

– Ты долго находился между жизнью и смертью, – продолжал Андрей. – Со мной было так же. Дурацкий случай. Я был легкомысленным, однажды упал с лошади. Мне не повезло, я стукнулся затылком о камень. Три дня был на грани, метался, бредил. Однако я пережил это. Так вот с того дня… – Он пожал плечами. – Я не знаю, что это… Может, надо умереть, чтобы вернуться и стать бессмертным.

– Умереть. – Глаза Фредерика смотрели в никуда. Андрей видел, как по его маленькому телу пробежала дрожь. – Я… помню. Я был… в каком-то темном месте. Страшном месте. Возможно… мы что-то принесли оттуда.

– А может быть, все было совершенно иначе, – сказал Андрей. Его тоже бил озноб, но причиной на этот раз был точно не внешний холод. Слова Фредерика вселили в него страх, перед которым он чувствовал себя безоружным. – Это всего лишь предположение. Мое предположение, Фредерик. Это может быть просто капризом природы.

– Я в это не верю, – возразил Фредерик.

– Не важно, что это такое. Мы должны с этим жить, – произнес Андрей как бы вскользь, не задумываясь. – Знаешь, у нас будет достаточно времени, чтобы поговорить об этом. – Он сделал движение головой в сторону кормы. – Люди не знают, что ты… как я. Пусть так и остается.

– А как же Абу Дун?

– Думаю, он догадывается, – ответил Андрей неуверенно. – Но точно не знает, и я считаю, что это хорошо. Ты должен быть очень осторожен, пока находишься на борту шхуны. Имей в виду: небольшой порез может иметь роковые последствия.

Фредерик спросил удивленно:

– Думаешь, раз мы практически неуязвимы, то надо особенно опасаться ранений?

– Именно так я и думаю, – Андрей кивнул. – Может быть, это покажется тебе странным, но это жизненно важно.

– В это трудно поверить, – сказал Фредерик. – Это смешно звучит.

Мальчик засмеялся, и Андрей поддержал этот смех. Отодвинувшись в сторону, он приподнял одеяло, которое принес ему Абу Дун.

– Подойди ближе, бессмертный юноша. Ты неуязвим для людей, но не для холода. Мне это известно, поверь. Я много раз замерзал.

Фредерик юркнул под одеяло и прижался к Деляну. Он пригрелся, дрожь унялась. Скоро мальчик закрыл глаза, и его дыхание стало размеренным. Он уснул.

По крайней мере на этот краткий миг он перестал быть запуганным, замерзшим ребенком, который во сне ищет защиты у взрослого.

Возможно, это были последние дни его жизни, когда он оставался ребенком.