Текст книги "Стрелок из-за кромки (СИ)"

Автор книги: Владислав Колмаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 29

Глава 29.

На Техас!

Наше наступление началось 19 марта 1863 года. Силы генерала Дэвиса, перейдя границу с Нью-Мексикой, вторглись в Северо– Западный Техас. Ну, а мои войска, включавшие в себя полторы тысячи калифорнийских кавалеристов, две тысячи пехотинцев и пять сотен индейцев-апачей, переправились через реку и вошли на земли западного Техаса на Территории Бексар, контролируемые Конфедерацией. Кстати, сейчас с нами в набег пошли сразу два уважаемых вождя апачей. Красный Рукав и Крепкий Дуб. Крепкий Дуб даже ради такого случая решил пока отложить свою месть белым поселенцам из Нью-Мексики. А я под это дело хотел добиться для него и его воинов заключения мира и амнистии от властей США. Нам ведь такие боевые союзники лишними не будут. И лучше пусть эти апачи будут с нами, чем против нас. В это время местность Западного Техаса была еще слабо заселена. И поселений белых переселенцев тут было довольно мало. Да, и сама здешняя земля была малопригодна для комфортной жизни.

Поэтому крупных сельскохозяйственных плантаций мы на своем пути не встречали. В основном нам попадались мелкие фермы и такие же мелкие поселки техасцев. Правда, несколько крупных ранчо, где разводили скот, мы все же нашли. И благополучно разграбили. Я же принципиально запретил грабить бедняков и мелких фермеров. Наоборот мы вели среди простых техасцев пропагандистскую работу. Рассказывая им о том, что мы сюда пришли навсегда. И задавая им вопросы о том, ради чего сейчас гибнут техасцы на Восточном фронте.

Да-да! Те самые вопросы про социальную справедливость и интересы крупных плантаторов, которые, между прочим, освобождаются от призыва в армию Конфедерации. В принципе, мы им и не врали. Ведь эта война, действительно, велась Югом в интересах крупных рабовладельцев. А простые техасцы в большинстве своем не имели рабов. Это ведь для них слишком было дорого. Рабов то содержать и кормить. Особенно тут в Западном Техасе подавляющее число местных мелких фермеров не могли себе позволить использовать труд рабов. И они не очень то любили крупных плантаторов, которые зачастую сгоняли их с земель, чтобы расширить свои владения.

Вот на это классовое неравенство бедных и богатых техасцев я делал упор в нашей пропаганде. Я же прекрасно знал, что слово порой бывает сильнее винтовок и пулеметов. Мы разлагали техасское общество изнутри. В нем ведь и так не наблюдалось монолитного единства. Кстати, про генерала Дэвиса и его техасских кавалеристов, сражавшихся против конфедератов сейчас в Северо-Западном Техасе, мы тоже всем рассказывали. Давая людям повод задуматься и встать на нашу сторону в этом конфликте. Хотя тут надо быть честным. Большинству техасцев в этих пустынных краях было наплевать на интересы как Севера, так и Юга. Моя хата с краю – ничего не знаю! Такого принципа тут придерживалось большинство жителей. Но, к счастью, здесь имелись и те, кто очень благосклонно воспринял нашу пропаганду. И постепенно люди стали записываться в наши ряды. И сторонников в Западном Техасе у нас с каждым днем прибавлялось. Конечно, я особо этим техасцам не доверял. И использовал их как вспомогательные войска. Для охраны захваченных нами фортов и поселений Техаса. И еще за целый месяц мы успели занять в Западном Техасе довольно обширную территорию. И все это без какого-то значительного сопротивления со стороны противника. Нет, мелкие отряды конфедератов здесь имелись. Но против моей армии они выглядели очень бледно. И в большинстве случаев либо сдавались без боя, либо в панике отступали, завидев мои конные дозоры на горизонте.

А 12 апреля мои конные разъезды услышали звуки интенсивной перестрелки в ущелье Рикера. И это было странным. Так как по нашим данным в этом районе сейчас не должно было быть никаких наших войск. Тогда кто же там так активно в данный момент воевал? Мне прямо очень любопытно стало. Поэтому я оставил нашу неторопливо двигающуюся армию на полковника Боуи. А сам решил проехаться вместе с тремя сотнями своих кавалеристов. И посмотреть, а кто же там с кем сейчас воюет?

Приблизившись к месту боя, я, действительно, услышал совсем не одиночные выстрелы. Не ошиблись мои дозорные. В том ущелье сейчас идет бой. Конечно, я не стал сразу же сломя голову кидаться туда, как дурной герой голливудского вестерна. Сначала к тому ущелью съездили наши конные разведчики. Которые все там внимательно рассмотрели. И доложили, что в ущелье, оказывается, перестреливаются какие-то гражданские люди с четырьмя десятками конфедератов. Немного подумав, я решаю вмешаться. Надо помочь тем гражданским. Даже если это окажутся и какие-нибудь местные бандиты. Мне пофигу. Главное – что они сейчас являются врагами конфедератов.

По моему приказу наши кавалеристы ринулись к ущелью, заходя в тыл залегшим там конфедератам. Их появление стало большим сюрпризом для противника. Увидев три сотни всадников, над которыми гордо реяло знамя 1-го Калифорнийского кавалерийского полка. Люди в серых мундирах конфедератов предпочли сдаться. Впрочем, у них же другой альтернативы и не было кроме глупой смерти в случае бессмысленного сопротивления. Слишком уж их там мало было. А мы их еще и врасплох застали на невыгодной позиции. И они это прекрасно понимали. Потому и сдались. Да, и не тот у техасцев сейчас менталитет. Не будут они сражаться в стиле японских самураев до последней капли крови. Здесь люди предпочитают сдаваться в плен, а не бессмысленно погибать. Нет, конечно если ваши враги такие же белые, а не дикие индейцы какие-нибудь. Вот тем лучше в плен не попадать.

Кстати, выяснилось, что с этими конфедератами бой сейчас вели люди из германской общины. Сторонников Союза в Техасе в это время, как я уже раньше говорил, было приличное количество. И наибольшая концентрация противников отделения этого штата от США имелась среди населения немецкого происхождения в Техас Хилл Кантри и в некоторых округах Северного Техаса. Многие немцы противились призыву в армию Конфедерации. Скрывались от рекрутеров или бежали из Техаса в Мексику или на Север. А вот эта группа местных сторонников Союза как-раз пробиралась на соединение с нами. Слухи же о нашем вторжении в Техас распространяются здесь очень быстро. Даже без телефонов и интернета. Вот и эти немецкие поселенцы из Хилл Кантри хотели к нам присоединиться. Изначально их было девятнадцать человек. Но в этом ущелье беглецов настигли конфедераты во главе с маршалом Генри Файфером. И в перестрелке на момент нашего вмешательства уже погибли семеро немцев. Но к счастью, их лидер Вильям Грот выжил. И мы с ним пообщались. Этот немец мне много интересного порассказал. О том, что в Хилл Кантри, расположенной на юго-восточной части плато Эдвардс, нашего прихода ждут с нетерпением. Там у нас очень много сторонников, которые будут рады встать под знамена Союза.

Эта информация меня заинтересовала. Мы же как-раз искали себе сторонников в штате Техас. А тут целый довольно большой регион, населенный сторонниками Союза, ненавидящими Конфедерацию. И если этот немец мне не врет, то нас там, действительно, ждут с нетерпением. А заполучить таких многочисленных союзников в Техасе – это дорогого стоит. Ведь ради этого я сюда и пришел по большому счету. Чтобы расколоть штат Техас. Чтобы здесь заполыхало пламя войны против Конфедерации. А вы что думали? Что я сюда приперся, чтобы всего лишь с армией в три с половиной тысячи человек захватить целый штат. В котором в данный момент проживают несколько миллионов человек. Нет, я, в отличие от множества нагибаторов-попаданцев, дружу с головой. И прекрасно понимаю, что со своей мини-армией Техас захватить не смогу. Это просто нереально. Пупок развяжется.

Поэтому это вторжение в Техас я рассматриваю как эдакий диверсионный рейд. С целью раскачать здешнее общество и создать этом вражеском штате предпосылки к восстанию против Конфедерации. Не зря же я тут заморочился со всей этой пропагандистской работой с местным населением? Мы же тут не только нужные нам слухи распускали и вели провокационные разговоры с техасцами. Я еще и озаботился печатью десятков тысяч листовок, в которых разъяснялось жителям Техаса, ради чего мы тут воюем. Ну, и куча неудобных вопросов к верхушке Конфедерации раскрывалась в доступных простым людям выражениях. Про рабство, отделение от Севера и кому все это было выгодно. Простой то народ везде одинаков. Не любят бедняки власть, защищающую интересы богачей.

Конечно, США тоже не образец демократии и свободы. Там тоже правительство обслуживает интересы олигархических кланов и банкиров с промышленниками. Однако, на Севере недавно появился «Закон о гом-стедах», позволяющий простым людям получать бесплатно надел земли от государства. А вот на Юге, наоборот, государство в лице Конфедерации закручивало гайки в пользу богатых и крупных землевладельцев. Которые отбирали землю у бедняков. И «Закон о гом-стедах» на Юге был заблокирован. И об этом мы также сообщали всем простым техасцам, сея в них ненависть и недоверие к Конфедерации. Если люди живут в нищете и им жрать нечего. То им очень быстро становится наплевать на трескучие и красивые лозунги о независимости и долге перед Конфедерацией. Ведь эта рабовладельческая страна ничего хорошего простым людям не дала. А только насильно заставляла их идти воевать за интересы южных олигархов.

Северяне то здесь поумнее поступили. Они вон своим беднякам кинули подачку в виде той бесплатной земли на Западе. А южане до сих пор тормозят и только усиливают репрессии у себя в тылу, вешая без суда недовольных их политикой людей. А одними репрессиями ты себе крепкий тыл не построишь. Вот еще один момент почему Конфедерация в этой гражданской войне проиграет. Ведь основу обеих армий сейчас составляют не профессиональные военные. Их процент крайне мал с обеих сторон. Нет, главным мобилизационным ресурсом Севера и Юга были бедняки. И северяне своим солдатам дали хоть какую-то надежду на лучшую жизнь. А вот южане так этого и не сделают. Конечно, среди них было сначала довольно много людей с расистскими взглядами. Мы с такими уродами еще раньше в Канзасе воевали. Те пограничные хулиганы из Миссури тоже проповедовали рабство. Но сейчас к третьему году войны таких агрессивных идиотов уже основательно так проредили. В кровопролитных боях повыбили нацистов и любителей рабства среди южан, которые добровольно пошли воевать против Севера в самом начале гражданской войны.

И теперь основу их армии составляли уже насильно мобилизованные бедняки. Которым было наплевать на интересы богатых рабовладельцев. Кое-где в южных штатах уже начали вспыхивать случаи неповиновения мобилизации и голодные бунты среди бедняков. Так как к этому времени флот Союза уже смог завоевать господство на море. И установил морскую блокаду побережья Конфедерации. И теперь продавать хлопок и продовольствие Юг уже не мог в другие страны. Морская торговля была основой экономики Конфедерации. Отсюда резко подскочила инфляция и цены. Что довольно сильно сказалось на жизни простых людей.

Не обманули нас те немцы. В Хилл Кантри нас, действительно, встретили с распростертыми объятиями. Было видно, что люди в этой части Техаса рады нашему приходу. И нам даже не пришлось бросать кличь. Добровольцы из немецких колонистов, готовые воевать на нашей стороне, стали сами к нам приходить. И уже через две недели у меня в подчинении был целый пехотный полк из девятисот шестидесяти трех немецких добровольцев. Мы его назвали 1-й Пехотный полк Хилл Кантри. И мне этих людей при этом даже вооружать не пришлось. Они пришли к нам прямо со своим оружием. И еще даже шесть полевых пушек притащили. Кстати, пушки те нам достались еще и вместе с артиллеристами. Которые меня удивили своим профессионализмом. Сразу была видна основательность немцев. Члены этой крупной национальной общины Техаса мне напомнили наш Китежленд. Там же тоже сейчас подобное вооруженное ополчение существует. Которое мы можем собрать очень быстро. И немцы Хилл Кантри также как и мы стараются жить компактно на большой территории. Не пуская к себе чужаков. Прямо как в нашем русском анклаве в Калифорнии.

Пока мы резвились в Хилл Кантри, войска генерала Дэвиса зачистили Северо-Запад Техаса и вторглись в северную часть этого штата. Кстати, им тоже особого сопротивления противник не оказывал. Ведь большая часть войск конфедератов была сосредоточена на Востоке и Юге Техаса. Там они охраняли морское побережье и границу с Луизианой от вторжения сил Союза. Да-да! Ведь к этому времени флот США смог захватить несколько прибрежных городов в Луизиане и Юго-Восточном Техасе. А еще армия Союза под командованием генерала Шермана смогла захватить долину реки Миссисипи. Что отрезало Техас и Луизиану от остальной территории Конфедерации. Поэтому власти штата Техас закономерно опасались, что войска США смогут пройти через территорию Луизианы и вторгнуться в Техас с Востока. Или наш флот высадит на юге штата мощный десант. Потому там сейчас и находилась почти вся армия Техаса. А до нас пока у них руки не доходили. Не пугали наши небольшие армии пока техасскую верхушку.

Правда, в начале мая все изменилось, когда моя армия двинулась к Сан-Антонио. Этот крупный город Техаса был одним из немногих больших поселений этого штата. Поэтому его вероятная потеря сильно обеспокоила власти штата Техас. Кроме того, по дороге моя армия грабила все крупные плантации местных рабовладельцев. При этом мы мелких фермеров показательно не трогали. Даже наши апачи вели себя прилично. Ведь я с ним щедро делился трофейным оружием и лошадями. Поэтому индейцы охотно подчинялись моим приказам и без особой нужды не нападали на белых поселенцев. Или делали это только с моего разрешения. Кстати, я своими трофеями от разграбления плантаций рабовладельцев также делился и со своими людьми. И с нашими техасскими добровольцами. Которые были в полном восторге от такой вот манеры ведения войны. Раньше же простым солдатам ничего нельзя было брать себе. Типа, мародерство. А за мародерство армейские командиры своих солдат безжалостно карали. Кстати, сами то при этом очень охотно забирали себе все награбленное. Но у меня к войне был другой подход. Поэтому я сам тут зарабатывал очень приличные деньги, угоняя у техасских плантаторов на продажу в Нью-Мексике и Калифорнии лошадей и коров тысячами голов. Но и щедро делился прибылями от грабежа с моими людьми.

И еще я преследовал этими демонстративными грабежами богатых плантаторов цель выманить на бой армию конфедератов. Я же специально потом отпускал ограбленных богачей. Чтобы они со всех ног мчались жаловаться в столицу штата. Чтобы власти Техаса на этот мой беспредел быстрее отреагировали. Ведь всю свою армию они сюда точно пригнать не смогут. Значит, пришлют лишь ее часть. Которую я надеялся разбить, благодаря нашему новому оружию. Против пулеметов у конфедератов нет ни единого шанса. Сейчас против такого страшного оружия даже европейские профессиональные армии будут пасовать. А уж техасское ополчение – это вам даже не регулярная армия. Эти точно не потянут против моих многоствольных пулеметов.

Пока мы с генералом Дэвисом геройствовали в Северном и Западном Техасе командование в Вашингтоне, наконец-то, сподобилось провести отвлекающую высадку в устье Рио-Гранде. Силы Союза под командованием генерала Натаниэля Бэнкса 15 мая 1863 года были отправлены на захват техасских портов близ Браунсвилля в устье Рио-Гранде. Правда, этот десант смог продвинуться всего лишь вверх по реке миль на сто примерно. А потом наступление застопорилось. Хоть так, но генерал Бэнкс все же смог отвлечь на себя немного сил противника. Поэтому против меня выступила не самая большая армия Конфедерации под командованием генерал-майора Джона Макгрудера. Этот генерал противника, командовавший сейчас Военным Департаментом округа Техас, Нью-Мексика и Аризона, успел отличиться совсем недавно, отбив у Союза порт Галвестон штата Техас. Который был захвачен осенью 1862 года ударом с моря. Но Макгрудер смог разгромить десантные силы. И освободить Галвестон от войск Союза.

И вот сейчас генерал Макгрудер смог собрать армию в семь тысяч человек и двинуться против нас. Видимо, до столицы штата Техас города Остин долетели тревожные новости о нашем вторжении в Хилл Кантри. И губернатор Техаса Фрэнсис Лаббок категорически потребовал от генерала Макгрудера что-нибудь предпринять по этому поводу. И тот предпринял. Вражескую армию мои конные дозоры из апачей засекли еще на дальних подступах. Поэтому я был предупрежден о подходе войск противника и ждал генерала Макгрудера на холмах возле Сан-Антонио.

При этом я успел хорошо подготовиться к предстоящей битве. В моем расположении имелось полторы тысячи кавалеристов из Китежленда, три тысячи пехотинцев, две батареи по четыре полевых орудия, шесть пулеметов и пять сотен конных апачей. Я тщательно выбрал позиции для своих войск. Специально нашел большой холм возле реки Сан-Антонио. Таким образом правый фланг у нас был прикрыт рекой. В центре на холме я расположил всю нашу пехоту. На флангах от нее были установлены по одной батарее полевых пушек в земляных укреплениях. Дальше по флангам заняли позиции мои кавалеристы из Китежленда и апачи. При этом и те, и те спешились для боя. И еще мои люди не стояли на холме в полный рост. Как это было сейчас принято делать здесь всеми военными. Нет, я заставил своих солдат рыть неглубокие окопы, в которых они должны были укрываться от огня противника. Еще перед фронтом наших войск мы выкопали столбы и натянули меж ними проволоку. Это чтобы остановить натиск вражеской кавалерии. Откуда проволока? А все просто и гениально! Мы ее конфисковали у плантаторов. Там в закромах рабовладельцев нашлось много мотков новенькой проволоки. Которую я хозяйственно прибрал. Вот и пригодилось. Правда, эта проволока была обычной. Не колючей. Но нам такая тоже сгодится. Главное – что лошадей противника и пехоту остановит. И не даст им приблизиться к нашим позициям для рукопашной схватки. А то сейчас солдаты противника больше не на стрельбу, а на штыковую атаку надеются. Как и их кавалеристы, которые предпочитают быстрее доскакать до врага и порубать его в капусту своими саблями. У меня, кстати, кавалерия больше стрелковой была. Хотя те же конные апачи тоже могли врукопашную рубиться своими томагавками и копьями. Шесть наших пулеметов системы «Кольта-Сноу» я расставил равномерно вдоль фронта. Эти тоже были в окопах и имели неплохую маскировку. Все кусты в секторах стрельбы я распорядился вырубить. Чтобы они не мешали целиться нашим стрелкам. В лесу за холмом ближе к левому флангу прятался мой резерв из двух сотен конных воинов-апачей под командованием Крепкого Дуба.

Враги появились только через два дня. Долго же они сюда добирались. У противника в этой битве было семь тысяч человек. Примерно тысяча кавалеристов и шесть тысяч пехотинцев. Еще конфедераты притащили с собой шесть короткоствольных бронзовых пушек, заряжаемых с дула. Впрочем, у нас тоже половина орудий были железные 3-х дюймовки системы «Паррота». Это те что мы с собой из Калифорнии привезли. А другая половина нашей артиллерии состояла из бронзовых пушек калибром в 3,67 дюймов. И наши пушки тоже были дульнозарядными.

Враги с ходу на наши позиции бросаться не стали. А выслали вперёд конную разведку, которую мы отогнали выстрелами из дальнобойных магазинных винтовок. Но наши позиции на холме вражеские разведчики все же немного рассмотрели. О чем и доложили генералу Макгрудеру. Точное наше количество противник не знал. Но примерно видел, что нас тут на этом холме возле реки Сан-Антонио гораздо меньше чем конфедератов. И это вселило уверенность во вражеского командующего. И он начал выстраивать свои части для атаки на нас. Наблюдая за этим в свою подзорную трубу, я невольно улыбнулся. Этот генерал Конфедерации особо не стал заморачиваться. А просто решил нас задавить фронтальной атакой, используя свой численный перевес. Ну и идиот. Я бы на его месте все же атаковал с левого фланга, который не был прикрыт у нас рекой. Правда, там из-за скал и больших камней было трудно развернуть для атаки большое количество пехоты.

И скорее всего, из-за этого генерал Макгрудер так не сделал. Там же местность пересеченная, что будет затруднять передвижение ровненьких пехотных шеренг. Которыми тут все местные вояки так любили ходить в атаку. И чтобы под музыку с развернутыми знаменами в полный рост. Ну, прямо цирк на лужайке, а не война. Но так здесь принято воевать. Нет, против индейцев белые воюют как придется. И рассыпной строй используют. Но то против индейцев. Ведь эти же дикари никак не хотят воевать по правилам. Не строятся ровными и красивыми рядами в бою. А прячутся в укрытиях и стреляют оттуда. Дикари, в общем. Цивилизованные же люди воюют по правилам, которые сложились еще во времена Наполеоновских войн. Поэтому сейчас конфедераты как раз и построились ровными шеренгами и под музыку двинулись в нашу сторону.

Мы им не мешали. Вылезать с этой замечательной позиции нам пока рано. Враги и сами к нам придут прямо под наши выстрелы. Надо их только подождать немного. Кстати, вражеская артиллерия тоже прямо у нас на виду подъехала на дистанцию стрельбы и начала разворачиваться для боя. Но уже в этот раз я ждать не стал и приказал своим артиллеристам начать обстрел вражеских пушек. Которые конфедераты сейчас подвезли поближе. И стали отстегивать их от лошадей. Вот тут то их и накрыло. Мы же когда готовились к этому сражению, то немного пристрелялись на местности. Поэтому сейчас наши пушки довольно уверенно начали накрывать цели буквально с первых же залпов. Что почти сразу же дало свои плоды. Четыре пушки противника оказались разбиты нашими ядрами. Две другие накрыло шрапнелью. И там полегла большая часть вражеских расчетов. Оставшиеся в живых артиллеристы противника просто в панике побросали свои орудия и удрали с поля боя. И я их в этом не виню. Сам бы так сделал на их месте. Страшно же стоять вот так на открытой местности под пушечным огнем. Там же даже никаких укрытий нет. Я специально это поле боя выбрал. Чтобы противнику под нашим огнем было некуда спрятаться. Нет, чахлые кустики то там были. Но они не могли стать надежным укрытием от свинцовых пуль и ядер со шрапнелью.

Неудача с артиллерией противника не обескуражила. Вражеский командующий решил, что это не важно. Ведь у нас не так уж много пушек, чтобы остановить несколько пехотных и один кавалерийский полк. Поэтому вся эта масса вражеских войск медленно двинулась в нашу сторону, стараясь соблюдать равнение в шеренгах. Даже кавалеристы конфедератов, сосредоточенные на правом фланге, старались на своих лошадях двигаться медленным шагом. Кстати, генерал Макгрудер очень логично поступил, построив всю свою конницу на своем правом фланге. Ведь другой фланг был прикрыт рекой. Где ни кавалерия, ни пехота пройти бы не смогли просто физически.

Поэтому вражеская армия шла в бой, разделившись на две части. Пехота противника выстроилась в три плотных шеренги, упираясь в реку своим левым флангом. А правее нее, также держа равнение, двигалась вражеская кавалерия. Почему генерал Макгрудер конницу в центре не поставил? Скорее всего, не хотел, чтобы она мешала пехоте стрелять.

Как же красиво они шли в своих серых мундирах и кепи-конфедератках. С развивающимися знаменами под музыку, держа равнение в шеренгах.

– Это красиво, но это не война!

Так вроде бы какой-то французский генерал говорил во время крымской войны, которая здесь совсем недавно отгремела? Это он сказал увидев красивую, но очень глупую гибель отряда английской кавалерии, которая бросилась на превосходящие ее силы русских пехотинцев. И вот сейчас почему-то я вспомнил эту историческую фразу. Которую услышал будучи с Сэмом Кольтом в Российской империи. Вспомнил, глядя на эти ровненькие и красивые шеренги людей, обреченных на смерть. Ну, нельзя же так вот открыто наступать на шесть пулеметов и пару тысяч скорострельных магазинных винтовок. Кстати, у меня же сейчас не только все мои кавалеристы, но и часть калифорнийских пехотинцев вооружены винтовками системы «Кольта-Сноу». Мне несколько сотен винтовок привезли вместе с пулеметами из Калифорнии. Вот я наиболее метким своим пехотинцам из калифорнийцев их и раздал. В качестве поощрения. Люди же уже прекрасно знали, что это за оружие. И многие мечтали его получить.

Вот наша артиллерия, покончив с вражескими пушками, перенесла огонь на пехоту и кавалерию конфедератов. Которые попав под этот обстрел все также медленно и печально шли вперед. Мда! Я аж поежился, увидев, как шрапнель выкосила целую просеку в плотных рядах противника. Не хотел бы я вот так там вышагивать под музыку. Держа на плече бесполезное гладкоствольное ружье. Ведь пока ты подойдешь на дистанцию уверенного выстрела (50 метров). То тебя уже несколько раз убьет не шрапнель, так пуля, выпущенная из нарезной винтовки, стреляющей прицельно на несколько сотен метров. Ведь по такой большой и медленной мишени как шеренга наступающей пехоты промахнутся очень сложно даже издалека.

Но эти люди продолжали упрямо идти вперед к своей судьбе. Вот вражеские шеренги вошли в зону поражения наших винтовок и я подал сигнал трубачу. Над полем боя поплыл звонкий звук горна, приказывая открыть огонь по возможности. Конечно, не вся наша пехота была вооружена новейшими и дальнобойными винтовками. Нет, те же немецкие добровольцы из Хилл Кантри и часть калифорнийских пехотинцев с апачами имели на вооружении лишь гладкоствольные ружья. Такие же как и у наших врагов сейчас. Поэтому они терпеливо ждали, когда конфедераты подойдут поближе. А на дистанции в четыреста метров начали стрелять наши стрелки с винтовками и карабинами системы «Кольта-Сноу». Вражеские кавалеристы не выдержали такого прессинга и ринулись в атаку, пришпорив своих лошадей. И тут по ним заработали еще и сразу три пулемета. В итоге, до проволоки смогли доскакать всего лишь около трех сотен врагов. Которые там благополучно застряли вместе со своими лошадьми. А в это время по ним не только пулеметы работали, но и несколько сотен винтовок и карабинов. Да, и наши гладкоствольные ружья тоже начали добивать на ближней дистанции. В общем, кавалерия у противника очень быстро закончилась. А когда вражеская пехота это увидела, то дрогнула и остановилась. Тем более, что она тоже к этому времени понесла ощутимые потери. И тут все наши пулеметы начали стрелять по сломавшимся рядам конфедератов, остановившихся посреди чистого поля. Вы видели как сенокосилка-триммер косит траву? Вот сейчас тоже что-то подобное происходило на этом самом поле возле холма у реки Сан-Антонио. Только вместо травы пули из многоствольных пулеметов начали косить людей. Нет, наши винтовки и карабины тоже стреляли и попадали. Но это выглядело не так эпично и страшно, как работа пулеметов. Вот там реально коса смерти в ход пошла. Люди в серых кителях конфедератов не выдержали и в панике побежали прочь, бросая оружие. А мои люди все стреляли и стреляли по убегающему и деморализованному противнику. Мда! А ведь эти парни из Техаса даже не дошли на дистанцию стрельбы из своих устаревших гладкоствольных ружей.

Потом я приказал прекратить огонь и отправил нашу кавалерию преследовать разбитого противника. Деморализованные солдаты Конфедерации никакого серьезного сопротивления моим всадникам оказать не могли. Да, и не хотели этого делать. Они просто бежали в ужасе, спасая свою жизнь. Правда, довольно охотно сдавались в плен. Когда это было возможно, конечно. А то те же апачи пленных вообще не брали. И я этому не препятствовал. Индейцы сюда пришли убивать белых. К тем же техасцам у них было очень много счетов. Ведь не только апачи совершали рейды в Техас. Но и белые поселенцы Техаса тоже отвечали им той же монетой, вырезая под корень стойбища краснокожих аборигенов. Там были тонны ненависти с обеих сторон. И сейчас апачи пользовались плодами нашей победы. Я же обещал вождям этих воинственных индейцев, что они будут убивать врагов, пойдя за мной в этот поход. И я свое обещание сдержал.

Мне этих конфедератов совсем не жаль. Это вам не фермеры или мирные горожане, которых я запрещал нашим апачам трогать. Это солдаты вражеской армии, которые пришли нас тут убивать. Насмерть, между прочим. Поэтому у меня не было никакой жалости к конфедератам, которых сейчас резали радостные апачи. Впрочем, кое-кто из наших врагов все же смог выжить. Вовремя сдавшись калифорнийским кавалеристам. Кто успел, то не попал под нож обозленных апачей. В общей сложности в этом сражении при Сан-Антонио противник потерял убитыми пять тысяч шестьсот семьдесят пять человек. А одна тысяча двести сорок восемь конфедератов сдались в плен. Генерал Макгрудер в том бою погиб, словив пулю в грудь, когда он храбро бросился верхом на белом коне останавливать своих солдат от бегства. Наши же потери составили всего лишь двадцать восемь убитых и тридцать три раненых. Пулеметы однозначно рулят!