Текст книги "Стрелок из-за кромки (СИ)"

Автор книги: Владислав Колмаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

И кстати, в этот раз генерал Шерман приболел и не смог нами командовать. Поэтому губернатор Джонсон поручил мне командование над всей этой экспедицией. Я же уже к этому времени имел здесь звание полковника ополчения Калифорнии. И считался одним из заместителей генерала Шермана, который был командиром уже всех ополченцев Калифорнии. Но сейчас именно я был главнокомандующим нашей небольшой армии, выступившей против воинственных индейцев.

Противника мы сначала ожидали встретить рядом с миссией Сан-Габриэль. Это было небольшое поселение, которое было когда-то основано испанскими колонистами возле католической миссии. Статуса города Сан-Габриэль до сих пор не имел. Хотя рядом с миссией проживало уже около пяти сотен человек. Странно. В том же Канзасе мелкие поселения белых переселенцев на две сотни человек уже гордо и пафосно обзывались городами. А тут жителей уже пять сотен наберется. Но Сан-Габриэль все еще называют лишь миссией. Не понимаю я такую логику здешних жителей. По мне так это обычный городишко Дикого Запада. Таких в этой молодой стране просто завались сейчас. Впрочем, я довольно быстро выбросил из головы эти ерундовые мысли. И занялся более серьезными проблемами.

По нашим сведениям сейчас апачи и союзные им племена индейцев уже благополучно ограбили предгорья южной части Калифорнии. Истребив там всех белых поселенцев и разграбив их небольшие поселения. И теперь индейская армия уже двигалась прямиком на Сан-Габриэль. Аппетит приходит во время еды. Видимо, апачи решили ограбить и это довольно крупное поселение, выросшее вокруг католической миссии. Кстати, тут селяне довольно богато жили по здешним меркам. Растили пшеницу с виноградом. Делали неплохое вино. И выращивали скот. Особенно, здесь было много лошадей. Которых апачи так любили воровать. В общем, не бедствовали жители Сан-Габриэля. А вот каких-то серьезных укреплений я тут не заметил.

Да, и сами селяне совсем не выглядели воинственными людьми, готовыми дать отпор кровожадным индейцам. В большинстве своем люди, проживающие рядом с миссией Сан-Габриэль, были этническими мексиканцами или метисами. А эти кадры никогда особым боевым мастерством не отличались. Мясо обыкновенное, а не бойцы. Потомки испанских конкистадоров выродились в жалких чмошников. Скорее всего, они бы с приходом апачей просто попрятались за каменными стенами католической миссии, которая больше походила на небольшую крепость. И просто смотрели бы, как индейцы грабят и жгут их дома.

Но к счастью местных жителей в окрестностях Сан-Габриэля появились мы. Хорошо, что я догадался в этот поход нанять и нескольких индейцев из племени кашайя. Это были соседи Китежленда, с которыми у нас к этому времени установились довольно дружеские отношения. Мы не гнобили этих индейцев. Относились к ним как к людям, подкармливали, торговали с ними и давали им немного заработать. В общем, это племя кашайя было нашими друзьями. Поэтому я охотно нанял несколько их молодых воинов в качестве проводников и разведчиков. Ведь это же логично? Что против индейцев на войне лучше использовать других индейцев. И еще я совсем не опасался предательства со стороны наших краснокожих разведчиков. Индейцы ведь – это не единая нация. Это огромное множество диких племен, которые постоянно воюют друг с другом. И те же кашайя определенно ненавидели апачей. Поэтому никак не могли с ними договориться и предать нас. И они же сейчас вели разведку и предупреждали нас о передвижении армии апачей. Поэтому мы знали точно, куда сейчас наши враги двигаются. И просто ждали их здесь в окрестностях Сан-Габриэля. Заодно я прикинул, посоветовавшись с местными жителями и моими индейцами, где вражеская армия будет проходить. Я искал место для засады. Чтобы разбить апачей в одном сражении. И не гоняться потом за ними по всей Калифорнии.

По всему выходило, что нам следует встречать армию апачей на удалении от Сан-Габриэля в каньоне Хорсэтиф возле перевала Кахон. Там по словам наших индейских разведчиков каньон сужался и обойти это место вражеская армия просто физически не смогла бы. По любому апачи там пойдут. Заодно мы еще и городок Сан-Бернардино при этом сможем от их удара прикрыть. Там же дорога через горы как-раз разветвлялась после того каньона. А горы – это горы. Это вам не равнина типа прерии. Где ты можешь в любую сторону спокойно проехать. В горах же можно только по горным тропам ходить. И ни одна армия без таких троп по горам просто физически не пройдет. Даже индейцы, слава Богу, не умеют ползать по отвесным скалам. Как и их лошади. Ведь не забывайте, что все индейцы здесь воюют верхом на лошадях. Пешком то они далеко не уйдут. А кони дают индейским воинам потрясающую мобильность. Это же не регулярная армия с многочисленной пехотой. Индейцы – это банальные конные бандиты. Которые быстро налетают, хватают все что плохо лежит и убивают всех, кто не успел удрать или спрятаться. После чего индейская бандитская кавалерия также стремительно исчезает прочь. Такая вот тактика у апачей и всех прочих индейцев на Диком Западе. Поэтому если апачи двигаются в эти места, то со своими лошадьми они мимо каньона Хорсэтиф ну никак пройти не смогут. И еще мы туда успеем добраться гораздо раньше тех апачей.

Поэтому я решил выступить к этому замечательному каньону, чтобы встретить наших противников там. Я не сторонник маневренных и долгих войн. И предпочитаю наносить противнику критический урон. Чтобы разбить его в одном решающем сражении. Из-за чего потом долго и нудно не гоняться за быстрыми индейскими всадниками по этим долбанным горам. А то ведь индейцы могут быть еще теми партизанами. Да что там говорить! Эти краснокожие аборигены на мой взгляд являются самыми крутыми партизанами в мире на данный момент. И только благодаря этому, их все еще не покорили белые колонизаторы. Я тут много историй слышал, как индейцы побеждали большие отряды белых колонистов. И даже регулярная армия от них люлей неоднократно здесь в Америке отхватывала. А все потому, что индейцы предпочитают бить врагов из засады. И нападать внезапно. Но на этот раз уже мы в свою очередь хотим засадить тем апачам. Надеюсь, что эти индейцы там, разбив несколько мелких отрядов местных белых поселенцев, расслабятся и утратят бдительность. Им же здесь еще никто так и не смог пока дать достойный отпор. Почему нас губернатор сюда и отправил то? Потому что местные защитники этой территории оказались неспособны оказать сопротивление вторгнувшимся апачам. Потому и позвали нас сюда.

Не ошиблись наши индейские разведчики. Место тут для засады было, действительно, шикарным. И мой отряд прибыл сюда гораздо раньше апачей. Кстати, зря я катил бочку на жителей Сан-Габриэля. Оказались среди них и люди со стальными яйцами. Которые выразили желание сражаться вместе с нами против апачей. Таких храбрецов там аж тридцать пять человек набралось. В принципе, я не стал возражать. Лишние бойцы нам не помешают в предстоящей битве с индейцами.

Я лично провел рекогносцировку местности и рассадил своих людей по позициям. Особо мудрить не стал, вспомнив, как мы с Джоном Брауном воевали в битве при Кровотоке. Там тоже ситуация была похожей. Только здесь вместо высоких холмов были отвесные стены каньона. На вершине которых большая часть моих стрелков и разместилась. Теперь оставалось только ждать. Вот как же я ненавижу это дело. Ждать, когда придут враги, которых необходимо убить. Меня такие ожидания перед боем всегда выматывали. Вот в самом сражении я наоборот успокаивался и ловил кайф от адреналина.

Апачи появились только через шесть часов. Дело было к вечеру. И я всерьез опасался, что эти гады краснокожие где-нибудь решат заночевать сегодня. И до нашей засады просто не дойдут. Но все обошлось. Индейцы все же появились. Не обманули наши разведчики. И вождь апачей, кстати, не был идиотом. Впереди своих основных сил он пустил конный разъезд в качестве разведки. Вот тут мне пришлось поволноваться. Я боялся, что эти двое апачей раньше времени нас обнаружат. Но все прошло тихо. Враги нашу засаду не заметили и беспечно проехали мимо.

Уф! Не зря я все же перед этим боем пригрозил всем своим людям. Что если кто-то высунется раньше времени и начнет стрелять без моего сигнала. То я его потом собственноручно пристрелю. В основном, я это внушение делал для калифорнийских ополченцев и местных добровольцев из Сан-Габриэля. А то ведь они ни разу не профессиональные военные. И с дисциплиной у этих людей все очень плохо. И из-за одного чересчур инициативного идиота вся наша задумка может просто провалиться. За своих то ополченцев из Китежленда я так не переживал. Этих то я уже научил слушаться моих приказов без глупых вопросов. Но все обошлось. Разведдозор апачей нашу засаду не обнаружил и проехал мимо. После чего через пять минут показалась колонна вражеской армии. Все индейцы в ней были всадниками, которые при этом еще и кучу лошадей с какими-то вьюками за собой гнали. Видимо, это была их военная добыча. Что эти апачи тут в южной Калифорнии уже успели награбить к этому моменту.

Все правильно! Ведь эти индейцы сюда только ради грабежа и прибыли. И уж никак не ради того, чтобы бескорыстно освобождать эти земли от власти белых людей. Это вам не слезливое кино про храбрых индейцев, гордо и смело борющихся с белыми колонизаторами. Апачи сюда пришли просто пограбить и потом уйти назад на свою территорию в Аризоне. Кстати, я тут Аризону штатом как-то обозвал по незнанию. Но потом выяснил, что пока там еще нет никакого штата Аризона. А есть только свободная территория Аризона. И там как-раз таки и проживают воинственные апачи. И они доставляют очень много проблем своим соседям. Причем грабят одинаково жестоко не только белых, но и других индейцев. В общем, хреновые из апачей вышли борцы за права индейцев. Эти краснокожие бандиты на такую роль явно не тянут.

Все эти мысли пронеслись в моей голове. Пока я осторожно и скрытно наблюдал за приближавшимися врагами. Хм! А тут их побольше будет, чем нам говорили. Все четыре сотни наверное? Нас, конечно, сейчас меньше. Но зато мы прекрасно вооружены, в отличие от тех вон апачей. И еще у нас отличная позиция. И мы будем бить из засады. А это всегда больше значит в бою чем банальное численное преимущество. Это в чистом поле у нас было бы мало шансов на легкую победу. А тут? Вот сейчас мы это и увидим. Киваю трубачу, который сейчас находится рядом со мной. Тот правильно понял мой кивок и, приложив свой начищенный до блеска горн к губам, начал в него дуть. Над каньоном понеслись трубные звуки, дающие моим стрелкам сигнал к атаке. Пошла жара!

Вершины каньона в мгновение ока окутались клубами порохового дыма. Наша засада заработала, выкашивая вражеских всадников, двигавшихся по дну каньона плотными группами. На опешивших от неожиданности апачей обрушился тропический ливень из свинцовых пуль. А потом внизу в каньоне еще и начали раздаваться взрывы динамитных шашек. Это мои гвардейцы еще поддали жару к этой кровавой мясорубке. Что мы здесь устроили этим апачам. Поначалу наши противники пытались даже отстреливаться. Но против массированного применения магазинных и скорострельных винтовок и карабинов системы «Кольта-Сноу» индейцы, вооруженные только старыми однозарядными ружьями, заряжаемыми с дула, оказались бессильны.

Кроме того, не все индейцы там в каньоне были вооружены огнестрельным оружием. Хватало там и лучников. Которые тут были совершенно неэффективны. Индейские то луки не очень дальнобойные. Их стрелы летят обычно метров на восемьдесят всего. Это вам не английские длинные луки или степные композитные луки азиатских кочевников. Индейские луки – это оружие для средней и ближней дистанции стрельбы. А тут расстояния боя были побольше от ста двадцати до двух сотен метров. И на такой дистанции наши новейшие винтовки были весьма эффективны. Да, и стрелки из Китежленда также, пожалуй, были лучшими в нашей сборной армии. Поэтому и наибольший урон противнику наносили они, стреляя очень точно и быстро. И особо не подставляясь под редкие вражеские выстрелы.

В итоге – после десяти минут непрерывной стрельбы в каньоне образовались огромные завалы из трупов апачей и их лошадей. Но к моему сожалению, примерно сотня индейцев из этой свинцовой мясорубки все же умудрилась смыться. Инстинкт выживания у этих краснокожих бандитов все же сработал правильно. И они не стали изображать из себя тупых героев. И почти сразу же помчались прочь из этой смертельной ловушки. Правда, уйти то смогли не все. А всего лишь около сотни. Но я был недоволен. Зараза! Уж очень эти индейцы шустрые. Раньше то я с другими противниками сталкивался в бою. И они не были такими вот прыткими. Уж что-что, а удирать с поля боя апачи умеют просто мастерски.

Из-за этого нам пришлось, оставить в каньоне для сбора трофеев сотню бойцов. А с остальными ринуться в погоню за удирающими индейцами. Кстати, потом выяснилось, что мы там в той засаде побили не только апачей. Были там и воины из других индейских племен, проживавших на юго-востоке Калифорнии в горах. Вот почему врагов оказалось гораздо больше в этом сражении. Чем их было изначально. Когда апачи только вторглись в пределы нашего штата. Видимо, они с местными индейцами договорились и начали совместно грабить белых.

Впрочем, я этому даже не удивился. Ведь это только мы тут в Калифорнии были такими добрыми и дружелюбными с племенами индейцев, живущими рядом с Китежлендом. Поэтому у нас ними и не возникало никаких конфликтов или проблем. А вот другие белые колонисты здесь с индейцами не церемонились. И довольно мерзко и очень жестоко с ними обходились. Нагло захватывая их земли и убивая самих аборигенов. Из-за чего индейцы довольно часто нападали на своих белых обидчиков. И за те годы, что я жил в Калифорнии, мелкие столкновения между индейцами и белыми поселенцами тут были постоянным явлением. А в тех же горах Сан-Бернардино на юге Калифорнии недавно еще и отгремела небольшая война индейцев и белых поселенцев, живших там. И белые в ней победили, согнав с земли несколько племен аборигенов.

Поэтому у индейских племен, живших тут, были свои счеты к белым захватчикам их земель. Потому они и очень охотно поддержали этот бандитский рейд апачей. И дали им своих воинов. Которые большей частью в нашей засаде все и полегли. Мда! Нехорошо получилось. Впрочем, если выбирать между благополучием моих людей и какими-то индейцами. То я определенно точно выберу жителей Китежленда. А индейцы? Эти сами выбрали свою судьбу. И взяли в руки оружие. Из-за чего и пострадали. Поэтому меня совесть совсем не мучает. Я же прекрасно знаю, что индейцы эту войну за их земли проиграют. Не смогут они выстоять против государства с регулярной армией. Слишком уж они разобщены. Постоянно воюют друг с другом. Вместо того чтобы объединиться в общей борьбе против белых колонизаторов. Хотя дикари всегда проигрывают цивилизации.

Так было и еще будет. И я с этим ничего поделать не смогу. САСШ – это страна построенная на геноциде индейцев. Вся эта лживая американская демократия выросла на крови краснокожих аборигенов. Поэтому я совсем не собираюсь бороться с этим необратимым процессом. Я же не идиот. У меня более мелкая цель. Я защищаю здесь в Калифорнии интересы русских людей, живущих в Китежленде. Это моя миссия попаданца. Это мой путь, по которому я следую в светлое будущее.

Остатки индейской армии нам пришлось преследовать до самой границы Калифорнии с Аризоной. К счастью апачи ни о каком продолжении сопротивления даже и не думали. Уж слишком серьезную трепку мы им задали. Поэтому мы их так и не догнали. Они же сейчас двигались налегке, бросив все, что успели награбить до этого. И поэтому удирали от нас на очень большой скорости. Индейцы на своих выносливых полудиких мустангах могут передвигаться по любой местности очень быстро. Если захотят. А они хотели. Очень сильно хотели от нас сбежать. И преуспели в этом. Так и ушли в самую глубь пустыни Мохаве.

Куда мы не стали соваться. Я решил, что это того не стоит. Мы же в этой пустыне не знаем местности, в отличие от тех же апачей. Которые тут живут, между прочим. Не знаем мы здешних источников воды. А без этого в пустыне можно легко угробить своих людей и лошадей. И тут враги будут совершенно ни при чем. Нас убьет жажда. В раскаленной пустыне – это пострашнее вражеских пуль будет. Поэтому дальше преследовать индейцев мы не стали, а повернули назад. По идее мы свою миссию выполнили. Набег апачей отбили, уничтожив большую часть индейской армии. И смогли защитить остальную часть южной Калифорнии от разорения.

Глава 23

Глава 23.

Гражданская война.

В 1861 году два эпохальных события в мире произошли почти одновременно. 19 февраля 1861 года император Российской империи Александр под номером два все же сподобился подписать «Манифест об отмене крепостного права и освобождении крестьян». По этому документу теперь все крепостные крестьяне Российской империи, наконец-то, получали личную свободу. Однако, за кучей красивых и трескучих слов пряталась неприглядная правда. Да, крестьяне теперь получили личную свободу от помещиков. И их больше не могли продавать как скот. Но вот в остальном то зависимость крестьян от помещиков так и осталась прежней. Земля же осталась в собственности помещиков. И пока крестьяне ее у них не выкупят. То они считаются временно обязанными и должны отрабатывать барщину и платить оборок.

Да, и с выкупом земли у крестьян возникали огромные трудности. Помещики же за нее такие конские цены могли заламывать. Что, впрочем, и начали делать практически сразу. Поэтому выкупить землю могли далеко не все крестьяне. Точнее говоря, большинство из них этого просто физически не могло сделать. Так как не могло заработать такие большие для крестьян деньги. Нет, можно было отказаться от выкупных платежей и получить от помещиков урезанные участки земли. Так называемые «кошачьи наделы». Прокормиться на которых было просто нереально. Уж слишком маленькими были те бесплатные кусочки земли. И их обычно помещик нарезал из самых неплодородных своих угодий.

В общем, российская власть в очередной раз обманула свой народ. Кинув крестьянам кость в виде личной свободы, но оставив их в полной экономической зависимости от тех же самых помещиков. Которым эти крестьяне и принадлежали ранее. И это говорило совсем не о большом уме нынешнего императора Российской империи. Александр Второй подложил под свою страну такую огромную бомбу. Которая потом и рванет в 1917 году, похоронив под обломками как самодержавие, так и всех дворян. Просто нельзя так долго и изощренно издеваться над простыми людьми. Русский народ очень терпеливый. Но и его терпение может подойти к концу. И тогда всем народным угнетателям мало не покажется.

Вот почему я решил не идти по пути, протоптанному книжными попаданцами. Которые вдруг все и сразу наперебой начинают спасать загнивающую династию Романовых и обреченную на революцию Российскую империю. На мой взгляд эти бравые и всезнающие перцы просто ерундой занимаются. Спасти царскую, сословную и полуфеодальную Россию невозможно! Я же прекрасно видел это самое сословное общество Российской империи. Где девяносто процентов населения проживает по сути своей в настоящем средневековье, нищете и невежестве.

И все это сознательно культивируется правящим классом дворян. Которые купаются в роскоши и усиленно лижут задницы Европе, заглядывая ей в рот и мечтая войти в европейскую семью как равные. Наивные идиоты! Никто в той высокомерной Европе русских людей за ровню никогда считать не будет. Мы для этих белых колонизаторов всегда будем оставаться дикими варварами. Которые по недоразумению владеют огромными природными богатствами. И никакой супер-пупер попадун с этим ничего сделать не сможет. Пускай у него даже с собой будет ноутбук со всеми изобретениями и историей человечества будущего. Увы, но царская Россия обречена на перерождение через кровь и революционный угар. Поэтому я туда и не полез в свое время. Всех россиян я, конечно, не спасу. Но в моем Китежленде мы все же строим достойную жизнь для русских людей. Я не болею гигантоманией и манией своего офигенного величия. Я трезво оцениваю свои силы и возможности как попаданца. Поэтому и начал спасать малую часть русской цивилизации от того, что грядет в будущем в Российской империи. Я взял ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе. Потому что я реалист, в отличие от других попаданцев. Умирающего пациента уже нельзя спасти. А Российская империя, к сожалению, уже необратимо больна.

Впрочем, освобождение крестьян в России, несмотря на все его недочеты и косяки, было мне лишь на руку. Теперь у меня отпала надобность в покупке русских невольников у хитрозадых армян и турок. Вместо этого мы просто открыли свои конторы в Российской империи по агитации эмигрантов в Китежленд. И впоследствии крестьяне к нам пошли. Мы же им предлагали просто шикарные условия. Гораздо лучше того, что они имели у себя на родине. Да, и не планировал я сманить к себе в Калифорнию сразу всех крестьян Российской империи. Ведь крестьяне в России довольно консервативны. Они привыкли веками жить под гнетом помещиков и царей. И многие из них не горят желанием пока что-то менять в своей беспросветной жизни. Поэтому основная часть серой биомассы российских крестьян на наши призывы не среагировали. Оставшись и дальше прозябать в нищете и бесправии.

К нам пошли лишь самые активные и предприимчивые из крестьян. И именно такие люди мне были нужны, чтобы построить в Калифорнии нашу Новую Россию. С такими людьми приятно работать и создавать что-то новое. И такие люди в русском народе были. Пока их там среди крестьян немного, но они есть. И их мне вполне хватало для моих замыслов по расширению Китежленда. Я ведь на миллионы переселенцев из России и не рассчитывал. Да, я бы просто не потянул такое количество поселенцев на своих землях. У нас в Китежленде и так уже около семи тысяч человек проживало к этому моменту. Поэтому тонкий ручеек российских подданных, которые все же поддались на посулы моих вербовщиков и решили переехать в Китежленд, меня пока вполне устраивал.

Вторым значимым для нас событием было начало Американской Гражданской Войны между Союзом (США) «Севером» и Конфедерацией (КША) «Югом». Причины этого конфликта между свободным Севером и рабовладельческим Югом в этой стране назрели уже давно. Изначально это были совершенно разные регионы. Как экономически, так и культурно. Южане считали северян неотесанным быдлом. И даже для этого термин специальный придумали. Янки. В устах жителей юга это слово звучало как ругательство. Если северяне отрицательно относились к рабству. То южане считали его естественной частью своей культуры.

По экономике тоже между этими штатами Севера и Юга существовали коренные отличия. Если на Севере хорошо была развита промышленность и банковское дело. То Юг делал ставку на сельское хозяйство и выращивание хлопка. Нет, на Севере тоже сельское хозяйство имелось. Но там в основном выращивали пшеницу и другую еду. И делали это многочисленные свободные фермеры. А вот на Юге основой сельского хозяйства и экономики в целом были огромные плантации, где выращивали хлопок, который потом плантаторы продавали не только в северные штаты, но и в Европу. И эта хлопковая индустрия была основана на рабском труде негров. И в американском обществе уже несколько десятилетий существовал раскол во вопросу рабства. Северяне ратовали за освобождение негров, а южане наоборот этому всячески противились. И порой это выливалось даже в вооруженные конфликты типа той гражданской войны в штате Канзас. В которой я сам когда-то поучаствовал. Там как-раз сторонники рабства воевали против борцов с этим самым рабством. В общем, в американском обществе противоречий хватало между жителями Севера и Юга. Рано или поздно, но этот нарыв должен был лопнуть и привести к большой гражданской войне в масштабах уже не отдельного штата, а всей страны.

Десятилетиями длившиеся политические споры по вопросу рабства обострились после того, как на президентских выборах 1860 года победил Авраам Линкольн. Который открыто выступал за отмену рабства и его распространение на западные территории. В итоге – семь рабовладельческих штатов Юга отреагировали на победу Линкольна и отделились от Соединенных Штатов в феврале 1861 года. Они образовали Конфедерацию Штатов Америки во главе с президентом Джефферсоном Дэвисом и даже свою конституцию по-быстрому приняли. Конфедерация начала захватывать форты и другие активы США на своей территории. К ней впоследствии стали присоединяться и другие рабовладельческие штаты. В общей сложности Конфедерация захвалила контроль над третью населения Соединенных Штатов. И одиннадцать штатов из тридцати четырех, существовавших на тот момент, присоединились к КША.

Боевые действия этой Гражданской Войны начались 12 апреля 1861 года сражением за форт Самтер около города Чарльстона в Штате Южная Каролина. Который конфедераты после блокады и бомбардировки смогли захватить. Это событие послужило формальным предлогом для начала Американской Гражданской Войны. Президент Линкольн объявил южные штаты мятежниками, провозгласил морскую блокаду их побережья и издал прокламацию о наборе семидесяти пяти тысяч добровольцев в армию США. Кстати, создание такой большой американской армии подтолкнуло колеблющиеся рабовладельческие штаты в объятия южан. И вскоре Виргиния, северная Каролина и Теннесси проголосовали за присоединение к Конфедерации. Техас вошел в состав КША немного позже.

Север и Юг призвали добровольцев в армию. Сначала их было достаточно много с обеих сторон. Однако, как это и бывает на всех долгих войнах, первоначальный энтузиазм очень быстро спал. Когда люди выяснили, что воевать придется долго и тяжело. Из-за чего обеим сторонам этого конфликта пришлось вводить законы об обязательном призыве в армию. Первыми это сделали южане в апреле 1861 года. Объявив о призыве в армию лиц от восемнадцати до двадцати лет кроме чернокожих, чиновников и священников. И июле такой закон был издан и на Севере. Впрочем, Калифорнии это не касалось. Из-за удаленности этого штата от основного участка боевых действий. Здесь все свелось к сбору добровольцев. Из которых собиралось местное ополчение.

Однако, тут все пошло не совсем гладко. Выяснилось, что хотя наш штат и считался свободным от рабства штатом. Это было даже в конституции Калифорнии записано. Но у нас здесь вдруг обнаружилось значительное количество людей, сочувствующих рабовладельческой Конфедерации. Особенно много таких неблагонадежных типов было в Южной Калифорнии. И они там подняли бучу, пытаясь отделиться от США и присоединиться к КША. В этой некрасивой истории, которая чуть было не закончилась кровавым мятежом против федерального центра, были замешаны губернатор Джон Дауни и бригадный генерал Джонстон, командовавший федеральными войсками в Калифорнии. Однако, их заговор был раскрыт сторонниками Севера. И вскоре неблагонадежного генерала Джонстона сменил на его посту генерал Эдвин Самнер, прибывший из Вашингтона. Поэтому армия здесь оказалась на стороне президента Линкольна. И первое время смогла удержать ситуацию под контролем.

Как только в начале 1861 года разразился кризис Сепаратизма. То несколько рот прежнего ополчения Калифорнии были расформированы из-за сомнения в их лояльности Северу. После чего начали формировать новые отряды ополченцев из сторонников борьбы с рабством. Масла в огонь подлила новость о том, что независимая территория Аризона отделилась от территории Нью-Мексико и вступила в Конфедерацию. Если раньше мы были отделены от рабовладельческих штатов Юга буфером из территорий Аризона и Нью-Мексика. То теперь на нашей южной границе появились открытые враги, сражавшиеся на стороне конфедератов.