Текст книги "Морской волк. 1-я Трилогия (СИ)"
Автор книги: Владислав Савин
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 65 страниц) [доступный отрывок для чтения: 24 страниц]
Капитан первого ранга
Лазарев Михаил Петрович
Подводная лодка «Морской волк». Белое море.
– А волны и стонут, и плачут. И бьются о борт корабля. Растаял в далеком тумане Рыбачий – родимая наша земля.
Вот откуда у меня привычка появилась, как у героя фильма «Небесный тихоход», напевать что-то себе под нос, когда настроение меняется?
– Новое? – спрашивает Видяев. – А послушать дадите?
– Да ради бога! – отвечаю. – Вот после вахты подойди к Санычу и слушай. Хоть весь концерт, что мы вам по радио тогда передали, хоть любую на выбор из фонотеки.
А ведь считал – что песня эта из военных. Верно, военная – но, не сорок второго года!
Ни боли, ни досады,
Прощаться мне не надо,
Я – вот он весь.
Да дело и не в этом,
Идем, по всем приметам,
В последний рейс.
Маяк кровавым глазом
Мигнул. Забезобразил,
Завыл норд-вест.
Качаются постели,
Дешевый крест на теле
И Южный Крест.
Нет, ну его к черту, примета все ж плохая «последний». Мы вернемся – слышишь, ты, кто нас сюда закинул? Ведь не зря же! Ну а после – как сказать: Сирый клянется, что при должном обслуживании БЧ-5 будет в исправности еще лет десять. А там, надо полагать, и наши подтянутся – вот будет картина, в войне Корейской американские авианосцы массово горят, взрываются и на дно? Поскольку ТриЭс утверждает, что «Граниты», если слить топливо, тоже пролежат на складе еще очень долго. Хотя – надеюсь, не будет в этой реальности Корейской войны – поскольку не будет и двух Корей. А значит, товарищу Ким Ир Сену, который сейчас трудится участковым в Благовещенске, ловя местную гопоту, не потребуется ни миллионная армия, ни собственный ядрен батон. Ну так будет Вьетнам или еще что: вот не верю я в добрую волю американских империалистов! Зубы обломаете, сво…!
А пока что – идем немецкие зубы выбивать. Которых англицкий боров до ужаса боится.
Что в Северодвинске (простите, тогда еще Молотовск) было? Так оттого у меня и настроение хорошее, что все, слава богу, позади!
Для начала – место, выбранное предками для долгой (в будущем) стоянки «Воронежа» мне не понравилось категорически. У стенки судостроительного завода, рядом с «Шеером» – который, по замыслу, будет служить для нас электростанцией и батареей ПВО, а также притягивать как магнитом немецкие бомбы. Хотя, надеюсь, что после Сталинграда у люфтваффе появится достаточно иных забот. Еще менее приятным было, что нас отлично могли наблюдать со всех судов, проходящих мимо в Архангельский порт – вот наглийские шпионы порадуются! Ну и наконец, территория была очень неудобна – в плане охраны и недопуска посторонних.
Кириллов только плечами пожал – это временно! Вы же требовали, чтоб к месту стоянки все коммуникации, электропитание были подведены, какие вам нужно – так это пока только здесь. Проблему решим – может, вас в самом Архангельске, возле Соломбальского машзавода поставить – ну а пока надо приказ Самого исполнять, время идет!
И закрутилось. Что послать, чтоб сам Сталин представление составил? Первое – оно, как вы знаете, самое верное?
С техникой было проще. Поскольку кое-какая работа, подбор уже был. Тут и все, что товарищ старший майор нашел по антибиотикам (с помощью Князя), и Боевой устав Советской армии сорок четвертого года – «опыт войны и побед», и куча информации по самолетам, танкам, кораблям – в том числе и популярной: к вашему сведению, описание техники «вероятного противника» в журнале типа «Авиаколлекция» в то время представляло страшную тайну, за которой давились бы любые шпионы; ну а уж четырехтомник Свирина по всем советским танкам и самоходкам до середины 50-х – это вообще! Даже «Справочник корабельного инженера-механика», черная книжка карманного формата – и то по меркам сорок второго была кладезем ценнейшей инфы для проектировщиков судовых, и не только, систем и механизмов!
Отдельно шло все, что мы нашли по атому. У нас, у них, как, кто, что, где. Также особым разделом – все про немецкое «сверхоружие»: ракеты ФАУ, реактивные самолеты, управляемые планирующие бомбы, самонаводящиеся торпеды, неконтактные донные мины, боевая химия-фосфорорганика. С обязательным указанием – что со всем этим стало после сорок пятого: как наши «союзники» развили эти направления, используя трофеи.
Еще ящик – описание системы РДУ и образцы пластин к ней, В-64, естественно, с документацией. В это время не производились – но, спецы по порохам разберутся легко. Если удастся поставить такие на те же «Щуки» и «эски», это здорово облегчит жизнь нашим подводникам этой войны.
Стрелковое оружие – образцы вооружения. Не только АК-74 и «Стечкины» – но, и то, что обнаружилось «в закромах» Большакова. Пулемет ПКМ, снайперская винтовка СВУ, по одному экземпляру «Вала» и «Винтореза» – и на кой черт они с собой тащили АКМ под патрон 7.62 образца сорок третьего? Должны были там каких-нибудь арафатовцев изображать, у которых эти стволы поголовно? Совсем уж экзотика – «Калаш подводный». Ну и, конечно, документы. Подробно – биографии Калашникова, Драгунова, описание того, что у нас не нашлось, например КПВТ, РПГ-7, ну и вся история нашей стрелковки в известной монографии Болотина.
Откуда столько всего? Спросите у Саныча! На лодке в походе Интернетом пользоваться проблематично. А потому у Сан Саныча оказалась ценнейшая привычка: все скачанное дома заносить на сменный накопитель. И таковых терабайтной емкости у него оказался десяток – правда, заполнены не все!
Так что тут проблемой было лишь систематизировать. И подписать – если в бумаге. Что, каким конкретно спецам на рассмотрение – как в Москве решат. Но, вот что с историей, с политикой делать?
Причем оказалось, что художественные книги, фильмы, музыка тоже представляют интерес! И старший майор встал насмерть, пресекая все попытки отбора.
– Александр Михайлович, ну зачем вам Солженицын? А как товарищ Сталин будет слушать тальковских «господа демократы минувшего века» или «Глобус»? Или Лаврентий Палыч галичево «Плохо спится палачам по ночам»?
– А вы знаете, Михаил Петрович, что Ленин в свое время абсолютно все газеты читал, включая черносотенные, чтобы представление составить? На взгляд – с обеих сторон?
С трудом удалось уломать хоть сортировать по категориям. На что следует в первую очередь внимание обратить, что потерпит и всякое прочее.
В общем, книги с лодки выгребли подчистую. Кроме техдокументации – да и ту отсканировали в переданные файлы. То, что было на компах – в копии (проблема была найти носители, что бы мы без Саныча делали?). Так же и фильмы, художественные и документальные, музыку, книги в электронке, даже учебники с ноутов наших студентов (несколько наших старшин на заочном). И конечно же, для всего этого великолепия – пара компов и целых десять ноутов. Чтобы управляться с этим оставили двоих большаковцев, Влада и Андрея – кто мог бы сработать за сисадминов; ослаблять вахты БЧ даже с заменой их «на выучку» видяевцами, я категорически отказался. Хотел вообще-то оставить всех наших диверсов – но, тут уперся уже Большаков.
– «Тирпиц» на абордаж брать собрались?
– Ну а если какое корыто по пути досматривать потребуется?
Так что диверсы пока с нами. А вот Кириллов повезет в Москву наш архив. Вытребовал откуда-то целую роту НКВД (ну, Архангельск все же!), приказав им грузить ящики с упакованными компами как боеприпасы (не дай бог, уроните!).
– Что ж, Михаил Петрович, – не прощаюсь. Чувствую, нам еще долго вместе работать!
Это точно – где еще одного посвященного найдут?
– Да нет, вы не поняли. Пока связь вся через товарища Зозулю, ну а как вы вернетесь, так, полагаю, я уже буду вас здесь встречать. Или кого-то вместо меня пришлют – тогда в Москве увидимся.
Зато с нами идут Видяев и еще четверо из его команды. На правах курсантов – без права несения самостоятельной вахты. На предмет экспериментального определения меры обучаемости предков – поскольку сменный экипаж для «Воронежа», хоть года через два, это будет очень актуально. Ну а Видяеву – командирский мастер-класс подводной войны двадцать первого века.
И это еще не все.
Зозуля действительно гений штабной работы. Спланировал целую операцию в столь ограниченный срок. «Гремящий» и «Сокрушительный» проводят нас до меридиана Полярного, а затем уйдут на север, держась в итоге восточнее нас, но, в готовности оказать помощь. К-22 идет с нами – двадцати узлов ее надводного хода вполне достаточно, чтобы не связывать нас. Авиация в готовности нанести удар по немецким аэродромам или прикрыть нас в пределах своего радиуса. Также и береговые батареи на Рыбачьем готовы нас прикрыть, если окажемся там. Вот – все каналы связи: длина волны, позывные, шифр. Вот – все что нам известно про британцев: предположительно, позиции их подлодок. Расчет по времени – положения PQ-18, чтобы не оказаться на его пути. И прочие важные детали. (Не мелочи! На войне их нет.)
И это при том, что зона ответственности Беломорской флотилии от Мурманска к востоку, а запад Баренцева моря и море Норвежское это уже штаб СФ в Полярном! Как это Федор Владимирович так лихо распоряжается через голову командующего, формально не подчиненными ему силами? И отчего молчит Головко, которому все это нравиться не может по определению? А ведь Кириллов вряд ли мог успеть так воздействовать на вице-адмирала – хотя бы потому, что почти все время после разговора со Сталиным, он находился на виду или у меня, или у кого-то из наших. Неужели Сам – ну да, это ведь он, а не я, предложил Зозулю – масштаб, однако,! И что Арсений Григорьевич, бессменный комфлота всю войну, подумает, что скажет?
Так что идем эскадрой. И истребители над нами – на всякий случай. До места, где «Воронеж» сможет погрузиться. Притом, что мы просматриваем небо и своим радаром, а на эсминцы я временно отправил по паре стрелков с «Иглами», мало ли что. Хотя с аэродрома у Окулова озера немцы больше не взлетят. Накрыли их там наши – сначала разбомбили, затем сбросили парашютный десант. И вроде сейчас еще ловят разбежавшихся в приполярной тайге. А скоро ведь зима и снег. Так что долго не побегают.
Штаб
Адмирал Кригсмарине О. Шнивинд
Командующий надводным флотом
Нарвик. ЛК «Тирпиц». 5 сентября 1942 года.
– Обстановка крайне скверная, господа! Но, в Берлине настаивают – нужна победа, причем громкая и блестящая. Какой может считаться лишь полный разгром, уничтожение конвоя.
Вы знаете, что одиннадцатая флотилия обескровлена неудачным выходом в Карское море и вряд ли может оказать нам существенную помощь. Так, слегка пощипать конвой – простите, но, это не будет победой!
Силы люфтваффе готовы нас поддержать – но, надо помнить, что последнее слово должно остаться за флотом! Иначе в Берлине не поймут.
Потому план действий – перейти на передовую базу в Альтен-фьорд и ждать там в готовности к выходу. Как только авиаразведка обнаружит конвой, выходить на перехват. Сторожевым флотилиям – обеспечить безопасность эскадры от английских подлодок на выходе из базы. В открытом море идти полным ходом, затрудняя лодкам возможную атаку. Вся операция должна быть предельно быстрым и решительным ударом – обнаружить, сблизиться, расстрелять и утопить!
По нашим сведениям, британских линкоров в сопровождении конвоя нет. Эскадра курсирует близ Исландии, вне досягаемости люфтваффе, в готовности быстро выдвинуться к месту боя. Для устранения этой угрозы наши субмарины будут развернуты завесой по меридиану… Также я все же рассчитываю на помощь люфтваффе – для предотвращения инцидентов с опознанием, на борт надлежит принять их офицеров связи, как было в январском прорыве «Шарнхорста» и «Гнейзенау» через Ла-Манш.
У кого-то есть дополнения, господа? Тогда – штабу разработать подробный план всех мероприятий.
Подводная лодка «Тайгрис»
Норвежское море. 10 сентября 1942 года.
ПЛ «Тайгрис», «Стерджен», «Трибьюн», «Аншейкн», «Уредд» вышли из Лервика 2 сентября. 3 сентября «Стерджен» по ошибке была атакована самолетом берегового командования, получила повреждения, вынуждена была вернуться, 7 сентября из Лервика дополнительно вышли ПЛ «Юник», «Шекспир», «Анривалд».
Утром 10 сентября с «Трибьюн» были замечены тральщики, ведущие работу на фарватерах. Затем, в 10:37 были замечены мачты и трубы больших кораблей, идущих на высокой скорости. Так как расстояние превышало 20 тысяч ярдов, выйти в атаку «Трибьюн» не могла, но, в 11:58, всплыв, передала сообщение по радио.
Эта радиограмма была принята на «Тайгрис». В 13:40 капитан-лейтенант Колвин с дистанции девяти миль заметил мачты германских кораблей. Погода была тихой и солнечной, море напоминало стекло, лишь с запада шла мелкая рябь, видимость была очень хорошей – что было трудными условиями для атаки одиночной лодкой быстроходного линейного флота, идущего под сильным прикрытием. Но, все-таки Колвин пошел в атаку.
Когда он через несколько минут снова поднял перископ, то смог уверенно сказать, что эскадра состоит из двух тяжелых кораблей в сопровождении эсминцев. Очевидно, это были «Тирпиц» и «Хиппер». Кроме эсминцев сопровождения, Колвин заметил гидросамолет He-115, проводивший поиск впереди по курсу эскадры, что заставляло использовать перископ с большой осторожностью.
В 13:50 «Тайгрис» заняла позицию по пеленгу 10 градусов слева по носу от центрального корабля соединения. Немцы шли строем фронта с большими интервалами. Тяжелый крейсер «Хиппер» шел мористее, «Тирпиц» – ближе к берегу. Четыре эсминца прикрывали тяжелые корабли спереди и со стороны моря, шли на очень большой скорости и постоянно применяли зигзаг.
Капитан-лейтенант Колвин решил продолжать следовать на север, что выводило его в точку примерно в 1500 ярдах от курса немцев. Он хотел дать залп после того, как эсминцы сопровождения пройдут мимо «Тайгрис». В 13:51 левофланговый корабль вроде бы чуть повернул вправо, словно он заметил лодку. Не-115 тоже находился почти прямо над головой. На всякий случай Колвин погрузился на сорок футов и вернулся на перископную глубину три минуты спустя. «Хиппер» находился в пятистах ярдах, «Тирпиц» почти в четырех тысячах. Колвин решил стрелять веером из десять торпед по более крупной цели. Скорость немецкой эскадры была оценена в 28 узлов.
В 14:00 «Тайгрис» повернула, удерживая цель на курсовом угле 80 градусов. Один из эсминцев прошел на дистанции три кабельтова к востоку. Залп был намечен на 14:06. Когда до этого времени оставалось две минуты и Колвину еще предстояло довернуть несколько градусов до боевого курса, другой эсминец пошел прямо на лодку, принудив ее к срочному погружению на глубину, и прошел прямо над «Тайгрис» с грохотом железнодорожного экспресса, но, не сбросил бомб – очевидно, маневр его был случаен, – ,однако, полностью сбил прицел. Лишь в 14:14 лодка снова сумела обнаружить цели в перископ – на предельном расстоянии и быстро удаляющимися. Все же Колвин приказал стрелять веером вперед цели, чтобы компенсировать ее скорость, расстояние было оценено в 7000 ярдов. Попаданий не было. (Смит Ч. П. «Победа в Арктике». Лондон, 1975. – Изменено альтернативной историей).
* * *
От Советского Информбюро.
11 сентября 1942 года.
Западнее Сталинграда продолжались напряженные бои. Наши войска отбивали атаки крупных сил пехоты и танков противника, наступавших при поддержке авиации. В ходе этих боев немецко-фашистские войска несут огромные потери в живой силе и технике. Только на участке Н-ской части в бою у населенного пункта наши бойцы подбили и сожгли 17 немецких танков и истребили до 400 гитлеровцев. На другом участке свыше 30 танков противника атаковали позиции нашей артиллерийской батареи. Наши бойцы отстояли рубеж и, ведя огонь прямой наводкой, уничтожили 14 немецких танков.
Капитан первого ранга
Лазарев Михаил Петрович
Подводная лодка «Морской волк». Норвежское море.
Болтаемся на позиции четвертый день (пришли еще седьмого). Ждем. Пока есть возможность – отрабатываем совместные действия с К-22. Наша ГАС вполне нормально принимает сигнал их «Дракона». Ну а они – условленные импульсы локатором по корпусу. В общем, маневрировать по общему плану получается.
Трижды обнаруживали цели – много южнее. Две были уже знакомые нам «семерки», один – похоже, англичанин, записали «портрет». Так как дистанция по оценке составляла не меньше 30 миль, и курс – «немки» шли куда-то на запад, в Атлантику, британец напротив, на юго-восток – нам все они были неинтересны. U-боты можно было и догнать, сблизиться на пуск «малюток» – ведь наверняка навстречу «восемнадцатому» шли, не дай бог кого успеют утопить – но, жаба заела: «малюток» осталось всего четыре. Разумнее приберечь их для главного боя – а вдруг немецкие подлодки будут путаться под ногами в самый неподходящий момент?
Трижды пролетал «Кондор». Успевали обнаружить его перископной антенной и передать на К-22 погружение! Причем дважды – за последний день, десятого. Что-то готовится?
Блин, вот, кажется, уже конвой! Доклад с ГАК – очень слабый сигнал, множественные шумы по пеленгу 285, предположительно транспорты, дистанция более ста миль. Решаем выдвинуться к югу. Время к полуночи, еще десятого, прошли миль пятнадцать – и вдруг новый доклад:
– Сигнал устойчивый, пеленг 176, предположительно боевые, множественный, усиливается, дистанция свыше ста.
Они! Некому больше этим курсом, с того направления! Немедленно сигнал на К-22!
Идем на сближение. Сигнал усиливается – по докладу акустиков, различимы уже шумы отдельных кораблей – точно, два линкора или крейсера, остальное эсминцы (нет у нас «портрета» что «Тирпица», что «Хиппера», что поделать?). И мы – навстречу: Котельников по поверхности, ну а мы скользим в глубине, на шестнадцати узлах, временами подвсплывая на перископную.
– Пеленг 177, дистанция пятьдесят миль.
– «Шестьдесят пятыми» уже достанем, – замечает Буров, – особенно с учетом контркурса.
Для Видяева, стоящего в ЦП рядом со мной, все в новинку. Что можно обнаружить цель, опознать ее и успешно стрелять торпедами – на такой дистанции.
– Именно, что в лоб идут, – отвечаю. – Ты селекцию целей обеспечишь? Лево, курс сто десять! Передать – на К-22.
Сблизились достаточно – теперь можно выходить во фланг.
– «Гранитами», разницы бы не было никакой, – объясняю Видяеву, – там есть режим селекции: искать самые крупные цели. Но, вблизи жаба душит: лучше торпедами сработаем. В том числе – и с К-22. А торпедный залп у нас выходит – неполный, две шестьдесят пятых, и только две, а не четыре пятьдесят третьих (еще одну пятьдесят третью надо оставить предкам как образец – а больше их нет). И самонаведение торпед – по кильватерному следу. Потому стрелять на острых курсовых углах не есть гут, а если цель галс сменит?
Видяев не понимает. По правилам этой войны залп с носа, под острым углом, как раз считается выгодным – из-за малого углового перемещения цели.
– Как идет наведение по кильватеру: торпеда след проскочила – отработал прибор, поворот! Снова проскочила – поворот в другую сторону, и так по синусоиде, вдогон. А вот куда поворот самый первый, это от направления движения цели зависит – указывается заранее. Ошибка здесь – и пойдет торпеда не к цели, а как раз от нее!
Видяев слушает внимательно. А то поначалу ему казалось – самонаводящиеся, значит стреляй как хочешь, сама попадет!
– Фиг! Достоверный факт, что когда у немцев в Атлантике на субмаринах появятся «Цаункениги», процент попаданий вырастет чуть-чуть! И оттого, что стреляли с дистанций запредельных – и из-за такого вот мышления, что «сама найдет».
– А если целей несколько, и идут, друг друга перекрывая?
– Так на это и есть хитрые программы вроде – два «хвоста» пропустить, сесть на третий. Или самое простое – до точки цели в момент пуска идти болванкой, а вот там включить поиск. Или еще – ну, в общем, после объясню!
– А программы как выбираются?
– В принципе можно хоть вручную. Рассчитал элементы движения цели – и сам вводишь алгоритм. Но, это аварийный режим – если БИУС накрылся. А так он, БИУС, все и делает – данные принимает с ГАК или с радара, все считает и сам заводит в торпеды. С одиночной целью, или произвольной в ордере, все просто. Так нам же именно «Тирпиц» нужен?
Нет, прочих мы отпускать не собираемся. Но, «Тирпиц», это ж центр, вокруг которого прочие! Даже не топить – подбить его, чтоб не бегал – и уже легче вокруг вертеться, откусывая по кусочку.
Ну вот, они на радаре! Дистанция тридцать (миль), пеленг 182, курс 355, скорость 25 узлов. «Пляшут» постоянно – идут на зигзаге, сложном и несимметричном, два больших строем уступа, четыре эсминца вертятся вокруг, непредсказуемо! Насколько с «Лютцовом» было проще, когда ордер постоянный, лишь в БИУС введи!
Еще оттягиваемся к осту. Еще чуть-чуть.
Видяев спрашивает еще что-то – я отвечаю. В принципе, командира, во время атаки отвлекать – это…! Но, сейчас случай особый, уникальный. Во-первых, атака атомарины по линкору, во-вторых, Видяев, которому быть в этой ветви истории вместо живой легенды командиром атомарины лет через десять. И помочь ему стать лучшим командиром – ей-богу, стоит и моего труда, и нарушения устава!
БИУС принимает данные, готово! Ну куда ж «двадцать вторая» вылезла, что сильно вперед, это хорошо, учитывая ее «дальнобойность», но, ведь еще и в опасной близости к сектору стрельбы! Но, все ж не в самом секторе – ладно!
– Залп!
Ушли торпеды. Мы остаемся под перископом. На такой дистанции – хрен нас обнаружишь. Успеем нырнуть. Время…
– Цель два – пеленг совпал, взрыв! Цель три – пеленг совпал, взрыв. Цель четыре, пеленг совпал, взрыв! Цель один – пеленг не совпал, взрыв!
Что за черт? На радаре?
Я первый понял, что случилось. Накаркал, объясняя! Эсминцы шли непрерывной «змейкой», непредсказуемым зигзагом. Спутывая, перекрещивая кильватерные «хвосты». Нет, оборвать их так было нельзя, но, вот отвести на себя… И по закону подлости один из «нарвиков» перехватил как раз ту торпеду, которая шла на «Тирпиц»!
Что стало с эсминцем, словившим аж 65-ю – даже вообразить страшно. Потому что радар уже показывал только пять целей, и три из них были почти неподвижны. Ну а злосчастный «нарвик» просто сдуло с поверхности моря, разобрав на составляющие. Слава богу, «Хиппер» получил свое – поскольку вторая 65-я дошла штатно. А «Тирпиц» поворачивал вправо!
Ну не Колышкин я! Тот бы, старый подводный волк, судя по его мемуарам, сохранил бы хладнокровие, сработав как машина. А я не мог решиться стрелять, потому что там, почти на линии выстрела, болталась К-22, в четырех милях впереди! Теоретически 65-я, повинуясь введенной программе, не должна была ее заметить. Но, после того, что случилось – я не был уже уверен. Да и просто столкновение пятитонной дуры со скоростью пятьдесят узлов с чем угодно, это какой будет эмвэ-квадрат? А «Тирпиц» уходил.
Хрен уйдет, конечно! Даже при том, что у него ход двадцать восемь. Но, вот К-22 при этом из игры выходит напрочь. То есть «сэкономить» свои торпеды за счет предков не выйдет.
– «Гранитом» разрешите?
Хм, а ведь любопытно будет оценить воздействие «Гранита» на реальную цель. Молодец, ТриЭс! Не утопим, конечно – но, подобьем, а значит, ход замедлим. «Гранит» все ж не ядрен – обычный (те пригодятся нам на будущее, в ответ на их «Манхэттен»).
– Одним, по высотной!
Не нужна тут низкая траектория – никакой ПВО нет. Зато теперь попадание будет – не в борт, где броневой пояс, а в палубу, с пикирования. Вспоминаю защиту «Тирпица» – верхнюю палубу пробьет однозначно, она для того и предназначена, чтобы взрыватели бронебойных на ней срабатывали, а не при пробитии главной, ее сто двадцать семь миллиметров и «Гранит» с фугасной БЧ не возьмет, но, рванет там – мало не покажется! Семьсот пятьдесят «ТГА» – по тротилу, так тонна с гаком; это при том, что в 406-миллиметровом снаряде «Айовы» собственно тротила семьдесят кило, а в авиабомбах фугасных обычно треть от веса, максимум половина, так что это как трехтонная бомба прямым попаданием, плюс еще топливо, почти полный бак, тоже полыхнет неслабо. «Тирпиц», конечно, не авианосец, плавучая керосинка без брони – но, и «Гранит» не какой-нибудь «Эксозет»!
И слава богу, никто мгновения командирской неуверенности не заметил. Сошло за раздумье.
Рев за бортом – «Гранит» ушел.
А вот последний уцелевший «нарвик», левофланговый в ордере, увидев, как что-то вылетело прямо из моря, пошел в направлении, где это случилось. Вообразил, наверное, что против него – что-то типа французского «Сюркуфа», который мог стрелять из тяжелых пушек с перископной глубины, выставив над водой лишь концы стволов, и который, как цель крупную и неповоротливую, можно было реально сделать в ближнем бою. И вот тут не зевал уже Котельников, дав полный шеститорпедный залп под острым углом к цели.
– К-22, пуск, торпеды в воде!
– Отставить залп!
Уже готова была уйти 65-я. Снова жаба – а вдруг предки попадут? Мозг снова работал с четкостью арифмометра – и я видел, что если так, мы отработать успеем.
Попали. Двумя. Вообще-то «нарвики» были тварями живучими – в нашей истории один из них, «Z-34», в апреле сорок пятого на Балтике, получив торпеду с нашего катера, сумел дойти до базы. Но, две – это было слишком. Валится на борт – точно, не жилец.
А что с остальными? По радару – «Тирпиц» ход резко замедлил, но, еще ползет. Пора сблизиться – взглянуть, что там. Эскорта у него теперь нет, так что теперь это хромая сидячая утка.
Сдаться ему, что ли, предложить? Вот будет юмор, если согласится! Что мы с этой подпаленной тушей будем делать?
– Связь с К-22! Курс – зюйд.
Котельников послушался. Идет под водой – не подставляться же под артиллерию? Даже вспомогательным, шестидюймовым прилетит – и привет! Вот только так, на четырех узлах, он долго ползти будет!
– На К-22 – мы вперед, вы следом. Добейте подранков, если надо.
Хотя – кого добивать? Помним, как 65-я по «Лютцову», ну так «Хиппер» того же тоннажа. И из-за особенностей наведения по кильватеру, похоже, также кормовой артпогреб рванул, во всяком случае, на поверхности какой-то обрубок виден, задравший носовую оконечность, а все прочее или уже под водой, или оторвало к чертям. Один из эсминцев в таком же положении – только в воду уходит, задрав винты. Второй «нарвик» – ну точно, разломился, у «живого» корабля нос и корма под такими углами быть не могут! Здесь все ясно – скорее дальше, к главному зверю!
Ну вот он – «Тирпиц». Выглядит внушительно даже сейчас. Но, и горит хорошо – «и судно охвачено морем огня» – по крайней мере, от трубы назад вся средняя часть, как костер, и кормовые башни, будто кастрюли на огне – интересно, у фрицев там «первых выстрелов» не хранится, а то рванули бы уже от такого. А вот боевая рубка не пострадала – значит, герр адмирал жив, учтем! Эх, жаль, самого попадания не видели!
Может, отпустить? Стратегически это было бы неплохо. Уж если на том же «Хиппере» после новогоднего боя фрицы так и не смогли всего один снаряд в машину залечить – так под одним валом и ходил до сорок пятого, – то вот хрен они «Тирпиц» после такого починят, особенно в Норвегии! И достанется он нам после победы – оттащим в Молотовск, восстановим как новый. Зато сейчас сколько сил у Адольфа отвлекать будет на свое поддержание хоть в каком-то порядке? Истребители опять же в охрану, зенитки. Да и технари квалифицированные с ним поработать будут должны.
Нет, нельзя. Обещал я Иосифу Виссарионовичу – не поймет он! Да и помнится мне, в нашей истории фюрер после новогоднего позора приказал было, совсем как Хрущ, корабли в лом, экипажи в пехоту – здесь, надо полагать, он так же отреагирует от сдачи «Шеера», отправит еще один полк под Сталинград, нам это надо? Да и Черчилль не уймется – будет все равно вопить об угрозе, а вдруг фрицы каким-то волшебным образом его восстановят? Так что – надо топить, однозначно!
Сколько там «Бисмарк» выдержал, в том последнем бою? Пожалуй, одной торпеды, даже 65-й, будет мало. Две – снова жаба душит. Предков подождать, у них же боезапас в этом времени возобновляемый – так не догонят, уползает курсом зюйд, ход оцениваю узлов в двенадцать. Решение компромиссное – мы стреноживаем, Котельников добивает. У нас и так счет дальше некуда, надо и хорошему человеку победу подарить.
Командую Бурову. Все – как на полигоне. 65-я – ушла. Наплевав на все правила, смотрю в перископ. Время!
Показалось мне – «Тирпиц» даже подпрыгнул, пятьдесят одна тысяча тонн. А всплеск у борта совсем слабый – вся сила взрыва в дно, жаль что не кормовой погреб, чуть вперед от него, в районе машинного. Что внутри творится, представляю – часть днища у него должно было вынести напрочь, и кроме затопления – еще куча вторичных, разрывы кабелей и трубопроводов, смещение механизмов с фундаментов, топливо вытекает и горит, и пар перегретый в отсек, про переломанные ноги вообще молчу – а сверху поджаривает, как на сковородке. Но, главное – ход у него еще замедлился. Не остановился – да кто ж там у них в машинных еще живой? – но, ползет еще, хотя заметно садится на корму.
– Цель пытается радировать! Ставлю помехи.
– Частоту, позывные, шифр зафиксировал?
– Обижаешь, тащ командир!
– Давай связь с «двадцать второй» – ее выход! И радио – в штаб СФ!
Ждем. «Тирпиц» горит – но, не тонет. Из-под палубы столбы пара – значит, с машинами не ист гуд! Но, упорно ползет на зюйд.
А что если… Нет, дотащить такую тушу нереально. Но, вот просто, чтоб Кригсмарине еще раз мордой в навоз?
– Леня! Дай радио на их волне. «Предлагаю сдать ваш корабль «Шееру» для пары. При отказе торпедирую и никого спасать не буду, по шлюпкам открою огонь. Вам будет дозволено покинуть корабль только при спущенном флаге и поднятом белом. Командир советской подводной лодки».
Накормим их же блюдом! Как там какой-то их «герой» подводник оправдывался после войны на суде, отчего он расстреливал шлюпки с торпедированного судна – «шлюпки спускались без разрешения». А сами не хотите так? Зверство, говорите – ну так у нас ведь пушек на палубе нет, однако, немцы-то про это не знают! Впрочем, если очень надо, можно наверх пару ПК поднять. Как «бриллиантовый» мега-герой Кригсмарине Вольфганг Лют, который в мемуарах своих хвалился методом воспитания боевого духа команды – Индийский океан, одиночный безоружный транспорт, всплыть, артиллерийская тревога, свободных от вахты наверх, и ручные пулеметы, чтоб не только смотрели, но, и участвовали!
Кстати, неизвестно еще, что будет большим зверством для фрицев – просто перестрелять их, быстро и легко, или так и оставить на плотиках, чтоб помирали медленно и мучительно, кто их тут будет спасать? Нет сейчас у фрицев в Норвегии ничего крупнее тральщиков «800 тонн» – а это кораблики хоть и добротные, универсальные и даже с торпедными аппаратами, но, на эсминцы явно не тянут, не сунутся они в океан.