Текст книги "Анимус. Пламя техноэволюции (СИ)"

Автор книги: Владислав Агудов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

   Это был Марк Штерн – руководитель проекта и непосредственный начальник Эрики.

   Он был известен в научных кругах, как автор книги "Основы создания искусственных мыслящих систем", в которой теоретически рассматривался переход от создания "программно ограниченных" к свободно мыслящим интеллектуальным системам. Создание "Мыслителя" являлось логическим продолжением его труда.

   Заметив Эрику, Штерн перестал дергать себя за галстук, двинулся в её сторону и с радостью, которой встречают ближайших друзей после многолетней разлуки, буквально прокричал: – Здравствуйте, Эрика! Что же Вы так долго то? А мы Вас заждались.

   Эрика видела, что её начальник восторженно взволнован и, возможно, провел на работе всю предыдущую ночь, проверяя, ничего ли не упущено. Поэтому время для него сдвинулось как минимум на пару часов. Так что, пунктуальное появление Эрики на работе казалось ему чуть ли не крамольным опозданием.

   – Здравствуйте, Марк! – улыбнулась она. Между собой, в коллективе, они обращались друг к другу по имени, невзирая на возраст, должность или другие условности. Такое общение, как считала Эрика, растворяло границы между участниками проекта и делало их команду более сплоченной, – Вы, наверное, опять спали здесь, с "Мыслителем"?

   – Не хотелось Вам признаваться, но Вы всё равно узнаете. Да, здесь.

   Жена уже начинает ревновать к "Мыслителю" – с наигранной нотой смущения сказал Штерн, – А Вы, случаем, дверью не ошиблись? Нынче форма одежды – парадная!

   И тут до Эрики дошло, что она стоит у двери в "стерильную", но так как их "Мыслитель" уже собран, день сегодня действительно особенный. Облачаться в халат и прочую спецодежду не было необходимости.

   Начальник Эрики подошел к высокой стеклянной двери, расположенной чуть дальше "стерильной", и жестом показал, что приглашает пройти в открывшееся для обозрения, похожее на большущий ангар, помещение.

   В отличие от предыдущего, в этом можно было разместить около трех больших футбольных полей и устроить маленькое авиашоу с участием авиамоделей среднего размера.

   Площадь одного из воображаемых полей занимало бесчисленное множество установленных правильными рядами устройств, отличающихся друг от друга размерами, цветом, расположением каких-то светящихся элементов, но явно имеющих в своей конструкционной основе что-то общее.

   Некоторые из них напоминали древнегреческие колонны, давно потерявшие связь с рухнувшей кровлей, но чудом продолжающие стоять, вцепившись невидимыми корнями в окаменевший за тысячелетия, прошедшие с момента их создания, грунт.

   Если присмотреться внимательно, то можно было заметить, что оболочка колонны состоит из серого полупрозрачного материала, за внутренней границей которого шла активная электронная жизнь: периодически, поодиночке или группами на всем видимом пространстве зажигались огоньки, чередуя своё появление с едва слышными, недоступными для человеческого произношения звуками.

   Другой тип устройств выглядел как минималистская стойка для размещения стереосистемы образца девяностых годов двадцатого века.

   Между четырьмя металлическими ногами размещался многоярусный скелет, состоящий из прозрачных полок. Полки были толщиной от оконного стекла до большого обувного ящика. Они как хамелеон постоянно меняли свою, подсвеченную откуда-то изнутри, приглушенную окраску.

   Некоторые из устройств объединили в себе конструкцию колонн и стоек воедино.

   Над всей этой упорядоченной грудой передовых электронных устройств, подобно паутине, растянулась сеть связующих псевдонейронных путей, организуя тысячи разрозненных "электронных умов" в один мощный искусственный интеллект, заслуженно называемый "Мыслителем".

   Около, над и внутри структуры, состоявшей из множества живущих своей жизнью устройств, сновал вспомогательный персонал, в задачу которого входила диагностика и контроль корректного функционирования отдельных систем этого искусственного мозга.

   Справа, невдалеке от ближайшей к Эрике структурной единицы "Мыслителя" среди множества мониторов, устройств, предназначенных для ввода информации, и различных голографических схем едва просматривался ?по уши? увлеченный работой молодой мужчина, которого звали Стивен Бартон. Он был на пару лет моложе Эрики, что позволяло им обоим смотреть на быстро изменяющийся техногенный мир примерно с одной и той же временной точки.

   Несмотря на то, что в институтские годы он был довольно общительным юношей, сейчас Стивен предпочитал общество молчаливых машин шумному обществу оразговорчивых людей.

   Вместе с Эрикой они занимались "внутренним" программным наполнением и "оживлением" геометрически правильно размещенной груды металла, стекла и пластика, занимавшего добрую треть площади ангара.

   В задачу Стивена входило создание образа мысли, подобного человеческому.

   "Дабы любой, кто будет в дальнейшем иметь дело с "Мыслителем" видел в нём ?своё отражение? – отзывлся о своей работе Стивен. – То есть, взаимодействуя с искусственным интеллектом, он ощущал, что общается с человеком, но не с машиной."

   Для достижения этой цели было мало подключить синтезатор речи с идеальным человеческим произношением. Нужно было направить саморазвитие компьютерных программ на создание цепей самосознания, самооценки, осознания себя по отношению к окружающему миру.

   И, наконец, возникновению у свободно мыслящей машины своего внутреннего "Я".

   – Чем занимаешься? – вместо приветствия произнесла Эрика, когда они с Марком приблизились к молодому ученому. И шутливо добавила, указывая рукой в сторону "Мыслителя", – Не всему его научил? Хочешь, чтобы он отсюда ещё и пешком вышел?

   Стивен, стоявший к ним спиной, не разворачиваясь, согнул правую руку в локте и поднял указательный палец, что должно было обозначать что-то вроде: "Не мешайте, я занят важным делом. Освобожусь в ближайшие пять минут"

   – Ну, вы тут разбирайтесь, а я наведаюсь к нашим сетевикам. – услышала Эрика с того места, где только что стоял, уже сделавший пару шагов, Марк.

   Сетевиками он называл нейробиолога Фрэнка Николсона и Ричарда Снайпса, который был специалистом в области объединения массивных компьютерных систем, для более эффективного решения сверхсложных задач.

   Они занимались объединением стоявших здесь разрозненных машин в один цельный мыслительный узел.

   Прошло еще минуты три, прежде чем Стивен произвел последние, понятные только ему, действия над голографическим псевдосенсорным устройством ввода данных, и он повернул свое худощавое тело, с водруженной на него курчавой головой, в сторону Эрики.

   – Подправил пару алгоритмов, – сказал Стивен, голосом человека, страдающего раздвоением личности, одна половина сознания которого уже находилась в этой реальности, а вторая ещё не покинула виртуальный мир цифр и компьютерных программ.

   – Что-то серьезное? – немного беспокойно спросила Эрика, – Мы же всё десятки раз проверяли.

   – Да ничего особенного. Небольшие, не существенные и практически незаметные изменения в блоке самосознания.

   По-видимому, "Мыслитель" пытается усовершенствовать этот процесс, оптимизировав упрощённую схему самообучения. Короче, он пытается пойти по пути наименьшего сопротивления, что в принципе не противоречит законам физики и природы в целом.

   Я всё вернул в прежнее состояние и закрыл ему доступ к переписыванию данного раздела. Так что, всё в порядке. – Попытался без подробностей описать ситуацию Стивен.

   – Всё в порядке? – переспросила Эрика, – А если "Мыслитель" захочет ещё что-нибудь переписать? Что-то, чего мы ещё, как окажется, не учли. Может, стоит отложить презентацию и ещё поработать над вероятностями моделями поведения, а также....

   – Ты же знаешь, что все крайние сроки по сдаче проекта уже прошли и финансирование нам вряд ли продлят, если только мы не представим комиссии "Мыслителя" в действии. – Перебил Стивен на полуслове Эрику, – Мы все участвовали в разработке мер безопасности на случай срывов ?электронной психики? и других непредвиденных ситуаций.

   Ты же знаешь, что мы можем отслеживать его любую "мысль". Специально созданные блоки-шпионы отыскивают потенциально опасные изменения программ. В любой момент времени мы можем заблокировать отдельный участок мышления и переписать его.

   В крайнем случае, если допустим, что "Мыслитель" превратится в злобного психопата, мы можем просто отключить питание.

   Но, гипотетически, при том наполнении знаниями и опытом, которыми мы наделили "Мыслителя", вероятность такого хода событий крайне ничтожна. Так что, давай оставим между нами это маленькое отклонение в работе системы и займемся чем-нибудь более важным. Я, например, не прочь подкрепиться перед боем. Тебе что-нибудь принести?

   – Нет, спасибо, – что-то ничего не хочется, – Эрика и так не была сторонницей приема пищи в промежутке между завтраком и обедом, а ещё эта новость об излишней самостоятельности в принятии решений "Мыслителем" никак не способствовала появлению аппетита.

   Стивен уже исчез за дверью, где-то в недрах кабинета, который приютил несколько автоматов с напитками и продуктами, служившими завтраком, обедом или ужином сотрудникам, проводившим на работе львиную долю своего суточного времени.

   Эрика стояла, как вкопанная, на том самом месте, где пять минут назад стоял Стивен. Она смотрела на плёночного вида экран, по которому ровным строем двигались четкие символы программ, написанных Стивеном, Эрикой и командой помощников-программистов. Однако эти символы сейчас служили лишь фоном для накатывающихся на неё волн мыслей, беспокойств и переживаний.

   – Быть может, Стивен прав и беспокоиться не о чем. Ведь они старались всё учесть и просчитать вероятность различных сбоев в работе "Мыслителя", создали многоступенчатую систему безопасности, включавшую в себя различные меры защиты в случае непредсказуемых действий "слетевшего с катушек" электронного мозга. От переписывания отдельного участка программы до массового отключения всех электронных устройств, находящихся в радиусе электромагнитного импульса – этот комплекс мероприятий гарантировал безопасность окружающим в случае утери контроля над искусственным интеллектом.

   Но мы же создавали не психопата или убийцу, а самого эффективного помощника для человечества. И она, Эрика, можно сказать, вложила в "Мыслителя" свою душу. Они учили его осознавать себя частью окружающего мира. Всеми силами стараться не навредить всему живому на планете и в первую очередь, человеку. Они запрограммировали три основных закона робототехники и закрыли доступ для изменения файлов.

   Кажется, оснований для беспокойства нет. Наверное, это естественно – беспокоиться за своё детище. Никто не может знать наверняка, кем вырастет его ребёнок. В отличие от человеческого опыта воспитания, у них со Стивеном была возможность программно запретить "Мыслителю" вырасти злодеем.

   Мысли Эрики прервало громкое объявление.

   – Вспомогательному персоналу просьба покинуть помещение, – одновременно из нескольких настроенных на максимальный уровень громкоговорителей трижды прогремел голос Марка Штерна.

   Это могло обозначать только одно – через пятнадцать минут на балкон, расположенный напротив "Мыслителя" выйдут представители комиссии, которые должны подтвердить наличие интеллекта у машины и дать добро на использование искусственного разума в различных областях человеческой деятельности с целью эффективного развития прогресса без ущерба человечеству и окружающей среде.

   Вслед за речами ученых, проливающих свет на устройство, общую схему работы и целесообразную необходимость использования мыслящих систем на благо человечества, предстояло практическое представление возможностей "Мыслителя".

   Различные вопросы, тесты и задания должны были выявить наличие интеллекта у машины, а также вычислить уровень и масштабность этого самого интеллекта.

   После чего, если комиссия одобрит его использование, начнётся интеграция "Мыслителя" во внешние системы управления мегаполисами, предприятиями, транспортом и другие инфраструктуры.

   "После сегодняшней презентации он будет работать беспрерывно, самообучаясь и самосовершенствуясь. Основными изменениями, которые в дальнейшем коснутся "Мыслителя", скорее всего затронут внешний вид и размеры серверной фермы в соответствии с дальнейшим развитием технологий" – представила себе Эрика ближайшее будущее "Мыслителя".

   Вернулся Стивен.

   – Ну что, готова? Коленки не трясутся? – дожевывая запоздалый завтрак и потирая одну ладонь о другую, он бодро произнес, обращаясь к Эрике.

   – А ты что, так, с полным ртом, и перед комиссией речь толкать будешь? – парировала Эрика неприятный намек на её слабость.

   Стивен попытался быстро и разом проглотить содержимое ротовой полости. Но оно почему-то отказывалось легко проскальзывать дальше по ограниченным в диаметре каналам пищеварительной системы. Со стороны казалось, что он пытается проглотить куриное яйцо целиком.

   Наконец, когда Стивен справился с процессом поглощения пищи, он радостно хлопнул в ладоши и столь же радостно заявил: "Давай зададим им жару!"

   Под местоимением "им", конечно, подразумевались представители комиссии. И ребяческое "зададим им жару" казалось Эрике не совсем уместным в данный момент.

   Их коллективу совместно с независимыми экспертами предстоял конструктивный анализ функциональной пригодности машины, которую они создали. А брошенная Стивеном фраза скорей относилась к какому-нибудь спортивному соревнованию.

   Тем не менее, чтобы поддержать столь необычно выбранный Стивеном фразеологизм, Эрика без энтузиазма произнесла: "Ну, давай"

   И через секунду добавила: "Зададим. Жару"

   Когда все помощники освободили зал, в нём воцарилась практически полная тишина. Лишь едва слышное гудение и попискивание отдельных серверов, являвшихся тысячными частями этой сложной машины, заполняли звуковой вакуум, образовавшийся в помещении.

   На балконе, скользя вдоль ограждения, словно строй новобранцев, появились члены комиссии.

   Эта сцена напомнила Эрике стайку утят, строем переходящую дорогу за мамой уткой, и она улыбнулась.

   В комиссию входили представители различных научных направлений в технической, биологической, кибернетической областях. А также туда затесался один военный эксперт, который по какой-то причине возглавлял этот маленький "ученый отряд".

   Эрике не по душе было присутствие армейского в рядах комиссии: – ?К чему он здесь? Это не милитаристкий проект. "Мыслитель" не должен иметь доступа к военной базе данных, не говоря уже об управлении вооружением. Но, раз кто-то наверху решил, что этому человеку здесь место, то этого не изменить.

   Две шеренги: одна, состоявшая из пяти ученых и вторая, состоявшая из пяти представителей Высокой комиссии, выстроились друг напротив друга

   Их разделял бортик балкона, а также расстояние, отделявшее экзаменаторов от экзаменуемых, словно поле битвы, ожидающее того момента, когда на него выйдут противники.

   Вслед за сухим, без лишних эмоций, приветствием, Марк Штерн вкратце описал поставленные перед ними задачи, которые успешно, шаг за шагом решались на протяжении десяти лет.

   Он уверенно заявил, что успешное их решение привело к невиданному доселе научному прорыву, воплощённому в устройство, представленное пред их глазами.

   Затем Фрэнк Николсон и Ричард Снайпс попытались довольно детально описать схему работы псевдонейронной сети, углубляясь в технические и биологические детали построения их "нейронной паутины", чем чуть было всех не усыпили.

   И уже после того, как Стивен пробудил "учёную публику" речью о программном наполнении "Мыслителя" свойствами, характерными для мышления и поведения человека, настал черёд Эрики.

   Представившись и изложив суть своей работы в проекте, Эрика перешла к основной теме её выступления: – "Любой высокоразвитый интеллект, обладателем которого в данный отрезок времени в нашем мире, как мы считаем, является homo sapiens или человек разумный, то есть мы, в той или иной степени руководствуется моральными и нравственными принципами, являющимися мотиваторами его поступков.

   Можно сказать, что эти две категории духовных качеств являют собой тонкую границу между добром и злом. Если бы мы смогли найти способ отобразить в цифрах уровень морального и нравственного развития человека по аналогии с определением уровня IQ, то наверняка обнаружили бы, что представители человечества с наинизшим уровнем такового являются самыми жестокими, бездушными преступниками.

   Однако задатки общечеловеческих принципов морали присущи всем, так как все воспитывались в обществе, но не в ограниченном от социума вакууме.

   А теперь представьте себе высокоразвитое интеллектуальное существо, полностью лишенное морали и нравственности. Ни грамма уважения к чему-либо, никаких сомнений в правильности своих поступков, никаких сожалений. НИ-ЧЕ-ГО, кроме расчетливого, изворотливого, идущего напролом ума.

   И если учесть, что этот гипотетический ум по скорости мышления, безупречной логике, общему объему вмещаемой и обрабатываемой информации в невообразимо сколько раз превосходит самый гениальный человеческий, то само существование такого интеллекта, мягко сказать, грозит большими неприятностями.

   Поэтому углублённое обучение "Мыслителя" основам морали и нравственности является одной из гарантий безопасного взаимодействия человека и машины."

   Произнося последние слова, Эрика сначала указала рукой в сторону комиссии, как бы говоря, что они являются представителями человечества. Затем она развернулась и указала на "Мыслителя" подразумевая образ машины, о которой она в данный момент говорила.

   В это мгновение произошло нечто странное. Позади Эрики в непосредственной близости от её правой ноги в пространстве возникло какое-то искажение размером с мелкий грецкий орех. Сквозь него прошел и выпал предмет, выглядевший как обычная пластиковая шариковая ручка.

   Предмет пролетел по инерции небольшое расстояние и упал перед носком правой туфли Эрики.

   Весь процесс появления необычного предмета ускользнул от глаз присутствующих в виду малых размеров искажения и самого странного объекта.

   Один лишь Марк, по какой-то странной необъяснимой причине разглядывавший в этот момент каблуки туфель Эрики, стал свидетелем необычного происшествия.

   – Не трогай это! – прокричал он Эрике, когда та инстинктивно опустилась, чтобы поднять обронённую кем-то ручку.

   Эрика услышала предостережение Марка как раз в тот момент, когда её рука коснулась вещицы, напоминавшей обычную пишущую принадлежность.

   Пальцы, словно коснулись жидкости.

   Предмет, казавшийся пару секунд назад твердым, начал таять и, вопреки законам гравитации, стал подниматься по пальцам, охватывая тонким слоем нижнюю часть руки до запястья.

   Какую-то секунду Эрика, словно завороженная, смотрела на это магическое действо. Затем, опомнившись, попыталась стряхнуть чужеродную структуру со своей руки. Но та крепко вцепилась в ладонь и пальцы, охватив их эластичной перчаткой, на ходу приобретая телесный цвет, под стать окружающим тканям.

   События разворачивались очень быстро.

   Когда коллеги приблизились к ней, странный процесс завершился. Глядя на руку, Эрика даже подумала, что ей всё причудилось, так идеально объект имитировал структуру и цвет её кожи.

   Но испуганные выражения лиц друзей, их неоднозначные вопросы по поводу произошедшего и её самочувствия в связи с происшествием, говорили об обратном.

   Откуда-то, словно телепортировавшись с балкона, рядом с их группой возник военный эксперт. Как выяснилось немногим ранее, звали его Роберт Хорн и он, разумеется, имел виды на использование "Мыслителя" не только в мирных целях.

   – Отойдите от неё! – рявкнул Хорн группе учёных, – До выяснения обстоятельств это помещение является зоной карантина, а все находящиеся в нём должны будут пройти тщательный медицинский осмотр.

   – Покажите руку, – обратился он к Эрике, не обращая внимания на слабые попытки со стороны присутствующих опротестовать его заявление.

   Она протянула к нему руку и повернула её ладонью к внимательно осматривавшим глазам вояки.

   В тот момент, когда Эрика собиралась вернуть руку в удобное положение, произошло что-то странное.

   Цвет ладони изменился с телесного на голубой, и на этом фоне появилось смуглое лицо мужчины. На вид ему было около сорока лет.

   В данный момент ладонь правой руки Эрики представляла собой мини-экран, в глубине которого транслировалось шоу с незнакомым мужчиной в роли ведущего.

   Марк, а за ним и остальные хотели было подойти ближе, но командный голос Хорна остановил их.

   – Я же сказал, ближе не подходить! – опять рявкнул он.

   ***

   – Извините за вторжение, но это была вынужденная необходимость проинформировать вас об опасности, – без тени агрессии проговорил ?пришелец?, после чего последовала пауза.

   – Какой ещё такой опасности? Вы проникли на территорию закрытого объекта! Сорвали важнейший эксперимент! К тому же поместили какую-то дрянь на руку моего подчинённого! Вы у меня ответите за это! – выпучив глаза и брызгая слюной орал Хорн.

   Слова "моего подчинённого" начали наводить Эрику на определённые мысли относительно принадлежности института к тем или иным структурам, когда человек на её ладони снова заговорил.

   – В этом устройстве в одностороннем порядке изложена информация, с которой вам необходимо ознакомиться.

   Эрике стало смешно. Последняя фраза обозначала, что образ этого человека, если он вообще существует, это цифровая или иная запись, задача которой поочередно, в определённой последовательности, изложить информацию, дабы донести что-то важное зрителю. И разговаривать с мужчиной из голубого экрана было также абсурдно, как, допустим, разговаривать с записью на автоответчике либо с программой теленовостей.

   Соответственно, Роберт Хорн со всей свойственной ему грубостью и бесцеремонностью просто сотрясал воздух, ставя себя в неловкое положение перед всеми, кто наблюдал за происходящим.

   Хорн было снова открыл рот, чтобы произвести на свет очередную ругательную речь, но незнакомец продолжал вещать из глубин странного устройства. А так как никому не было известно, есть ли возможность ?перемотать? запись обратно, военный побоялся пропустить мимо ушей важную информацию, а потому заткнулся.

   – Меня зовут Артуро Мазони, я такой же ученый, как и вы, только из мира, параллельного вашему, – сказал загорелый мужчина.

   – Ну конечно, – пробурчал Хорн, тем не менее, продолжая слушать.

   – О существовании параллельных миров в теории ваша наука знает уже давно, так что не будем останавливаться на разъяснении теории пространственных парадоксов.

   Наш мир очень похож на ваш, но технологически мы опережаем вас на несколько десятков лет.

   Место этого института в нашей реальности занимает аналогичное научное заведение. У нас есть приборы, позволяющие ?заглянуть? за барьер, разделяющий нас. Поэтому мы в курсе устройства вашего мира.

   У нас недавно произошла техногенная катастрофа, предупредить вас о которой мы сочли необходимым. Возможно, вам удастся её избежать. К сожалению, пересечь мембрану пространственных пузырей представляется очень практически неразрешимой задачей.

   Мы не можем перейти эту границу, чтобы пообщаться непосредственно друг с другом. И этому есть несколько причин: во-первых, для открытия прохода такого размера понадобится огромное количество энергии, воспроизвести которое может небольшая звезда.

   Во-вторых, наши миры находятся в равновесии. И если в один проникает объект из другого, то обратно автоматически возвращается количество материи, численно равное совокупности атомных масс прибывших объектов. То есть, чем массивнее объект, проходящий через ?дверь? между пространствами, тем больше вероятность нарушения равновесия между мирами, что может привести к серьезным катаклизмам.

   В-третьих, время, на которое открывается проход, бесконечно мало и для удержания ?двери? в открытом состоянии опять-таки необходимо затратить колоссальное количество энергии.

   Поэтому, учитывая всё перечисленное, в целях успешного выполнения миссии, мы послали предмет минимально возможной массы.

   Для открытия и удержания в течение секунды столь малого пространственного перехода мы использовали все доступные источники энергии, остановив при этом на время, поступление энергии в города и на предприятия, где это было возможно. Так что, отнеситесь к этому серьёзно.

   – Да это может быть что угодно, – продолжал возмущать пространство своим грубым голосом Роберт Хорн, – уловка конкурентов, шпионаж, атака террористов!

   Откуда мы знаем, что эта штука сейчас не рванет и не разнесет пол-института? А может это биологическое оружие, почему оно вцепилось ей в руку?

   Пока Хорн распинался, указывая на руку Эрики, пауза подошла к концу и Артуро Мазони продолжил экскурс в фантастические возможности его параллельного мира.

   – Устройство, которое мы вам передали, имитировало пишущую ручку, всё ещё популярное средство для фиксирования информации в обоих наших мирах.

   Знакомый вам предмет, оказавшийся на полу, кто-нибудь должен был попытаться поднять.

   Технологии, лежащие в основе этого устройства, намного опережают все известные вам завершённые научные разработки.

   Оно состоит из миллионов нанороботов, которые действуют сообща и, в то же время, делятся на группы, выполняющие определенную задачу. Если мы правильно рассчитали, то сейчас устройство находится на руке оного из сотрудников. Оно совершенно безопасно и безвредно для человеческого организма. Но не пытайтесь его снять силой. Роботы запрограммированы защищаться, вам не удастся от них избавиться, однако могут пострадать люди.

   – Интересно, как это они будут защищаться? – в этот раз очень тихо пробурчал Хорн.

   – Теперь это устройство нужно будет поднести к голове, и оно начнет транслировать образы непосредственно в отделы головного мозга. Я понимаю, что вы с опаской относитесь к тому, что сейчас происходит. Но, ещё раз повторюсь, речь идет о жизненно важной для всего человечества информации. Выбор за вами.

   – То есть, нужно добровольно дать этой штуковине воздействовать на свой мозг? – возник с вопросом Стивен за спиной у Ричарда Хорна.

   – Ага. Добровольно-принудительно. Я так понимаю, что если этого не сделать, то наноперчатки будешь носить до конца своих дней. – военный деятель в глубине души осознавл, что Артуро Мазони действительно существует, правда не совсем понятно где. Что говорит он правду, может быть и не всю, но всё же. Однако свойственная Хорну подозрительность и нежелание сдавать свои позиции выдвигали на первый план теории заговора в этом, реальном мире.

   – Устройтесь удобно в кресле. Поднесите нужную руку к голове и положите ладонью на затылок, – произнес Мазони, словно читал инструкцию по применению незнакомого устройства. – В таком положении держите руку не менее десяти секунд, плотно прижав к голове. После чего, можете расслабиться.

   Эрике предстоял сложный выбор. Точнее, ей не оставили выбора.

   Вспомнилось сегодняшнее чувство тревоги, донимавшее её по дороге на работу. Теперь она была уверена, что это чувство было напрямую связано с происходящими событиями.

   "Что будет, если Хорн прав и это какое-то вражеское устройство? Но таких технологий нет в её мире. Хотя, кто знает? Прогресс идет семимильными шагами." – пыталась найти рациональное зерно Эрика.

   Сам ?иноземный? ученый почему-то вызывал у неё доверие.

   Соответственно, и история, рассказанная им, походила на правду.

   Обдумывая все за и против Эрика остановилась на том, что при современном уровне развития науки и техники невозможно создать такое наноустройство, и ещё более невозможным представлялось открытие перехода в пространстве.

   – Устройтесь удобно в кресле. Поднесите нужную руку к голове... – повторял голос Артуро Мазони, словно выцарапанный патефонной иглой с поверхности старой, заезженной пластинки.

   – Ну что же. Не попробуешь, не узнаешь. – набравшись смелости, произнесла Эрика.

   – Не делайте этого, – приказным тоном заявил Хорн, – мы не знаем, с чем имеем дело. А если оно заставит Вас выполнять его ?приказы ? или, что ещё ужасней, превратит Вас в зомби? Его необходимо сначала изучить, у нас есть специалисты в различных областях. Мы разберемся, что оно из себя представляет. И если от него не исходит угроза, возможно, попробуем объединить его с мозговыми волнами.

   – И сколько на это уйдет времени? Может как раз этого времени у нас и нет. – Эрику всё больше раздражал Хорн. – А что будет с моей рукой? Вы её отрежете? Или, быть может, будете изучать устройство на мне, а я подойду в качестве морской свинки?

   – Я не дам Вам этого сделать! Устройство нужно для изучения. – Хорн шагнул в сторону Эрики, намереваясь схватить её за руку.

   Заметив это движение Эрика отступила и постаралась, как можно быстрей, поднести правую ладонь к затылку.

   Расстояние между Эрикой и Хорном позволило ей выиграть доли секунды и прижать ладонь к голове, прежде чем злобный военный смог дотянуться до неё.

   – Один, – начала отсчет Эрика, продолжая пятиться назад и плотно прижимая ладонь к голове.

   Будто в замедленном кино она наблюдала, как на неё надвигается, похожий на танк, Роберт Хорн.

   – Два, – Эрика, отступая, потеряла равновесие. Наноперчатка ручейками побежала с поверхности руки и стала выстраиваться в замысловатую структуру, напоминающую шлем велосипедиста.

   – Три, – падая, она видела две ненавистные руки, которые тянулись к ней, чтобы не дать ей совершить задуманное.

   – Четыре, пять, – даже упав на пол, Эрика плотно прижимала руку к голове до легкой боли в фалангах пальцев. Она видела, как Стивен ринулся наперехват Хорну. И в последний момент, когда тот, казалось добрался до Эрики, Бартон словно регбист снес его с ног.

   – Что Вы делаете? – кричал Стивен, – Вы же слышали, что нельзя прерывать процесс в течение десяти секунд. Вы можете её убить!

   – Шесть, семь, – продолжала отсчет Эрика, лежа на холодном каменном полу. Болело левое плечо. Пришлось падать на него, чтобы правая ладонь не оторвалась от головы во время падения. Нанороботы ?удобно располагались? на поверхности её головы, проникая сквозь волосы для осуществления непосредственного контакта с кожей.

   Хорн не собирался сдаваться и попытался сбросить с себя худощавого парня. Но, Стивен, словно пиявка, хватался за все попадавшиеся ему части тела военного, мешая тем самым ему свободно передвигаться. К этому моменту на подмогу Бартону подтянулись остальные ученые.