Текст книги "Вернуться из Готана"

Автор книги: Владимир Зырянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Тем не менее кое-какие детали он успел заметить. Так, свидетель сообщил, что ладья летела медленно, невысоко над деревьями и направлялась из нашего района. И, разумеется, бесшумно – на священных лодках нет моторов. Как вы понимаете, это свидетельство дало бы нам не слишком много, но у него нашлось неожиданное подтверждение. Пилот «боинга», как раз в это время готовившегося к посадке в столичном аэропорту, увидел на экране радара, на самом краю, слабое пятно. Он даже сообщил о нем диспетчеру, но на радаре аэропорта объект не фиксировался из-за дальности расстояния. Потом он исчез. Нельзя сказать точно, где именно находился этот объект, но, в общем, это было где-то поблизости от нашего района. Таким образом, мы можем с достаточной уверенностью сказать, что в здешнем небе действительно появлялся некий летающий предмет. Но что это было – мы не знаем.

Обследуя окрестные леса, мы наткнулись на странные вырубки, сделанные членами группы. То, что это их работа, подтверждает Кетлиус, который рассказал, что некоторые члены группы – геолог Шакс, уфолог Коглунд, метеоролог Савиньи, а также погибший Пропп – несколько дней ходили в лес, беря с собой бензопилы и топоры. По их словам, они помогали Шаксу расчищать лес для исследования недр. Сам Кетлиус при расчистке не присутствовал и участков не видел. Между тем выглядят они весьма странно: все одинаковой формы и размера, примерно три на десять метров, причем на концах они чуть шире – в общем, похожи на огромные гантели или штанги. На концах этих «штанг» действительно имеются ямы, но неглубокие. Геологи единодушно заявили, что ничего общего с шурфами и вообще с пробами грунта эти вырубки не имеют.

Как видите, следствие не смогло выяснить причины гибели группы Рошбаха; у нас нет даже единой гипотезы, объясняющей все имеющиеся факты. Мы не можем исключить даже «партизанскую» версию, хотя и не нашли чужих следов. Проверить эту и другие версии и установить причину гибели группы предстоит в ходе нашей экспедиции.

Д. Уокер.

Справка об обстоятельствах гибели группы Рошбаха. Подготовлено по просьбе руководителя экспедиции».

Это было все. Напористый доктор Прунцль был прав: история увлекала, я бы прочел еще. И все это происходило здесь, на этом самом месте. Завтра (впрочем, уже сегодня – полночь-то миновала) можно сходить осмотреть ту самую лощину, где лежал этот… как его… а, Пропп. Лежал раненый, с только что наложенными бинтами. И правда загадка. Может, здесь действовали не одна, а две силы: одна стремилась участников группы уничтожить, а вторая… что, смягчала последствия? Хоронила убитых? Чепуха какая-то. Нет, я в этом не разберусь. Но посмотреть обязательно посмотрю. Во всяком случае, теперь понятно, почему Видович предупреждал об опасности.

А еще можно спросить у этого Д. Уокера (кстати, как его звать: Джон, Джеймс или, скажем, Донатан?), какие именно следы они искали. Как можно понять из текста, лишь человеческие. Ну да, тут написано: «посторонние к лагерю не приближались». Но почему они решили, что эти посторонние должны прийти пешком? А если на лошадях или слонах? Хотя это, конечно, праздное любопытство: мне надо заниматься не убийцами на слонах, а своими муравьями и пчелами. Каждому свое.

История была прочитана, но спать все еще не хотелось. Тут я вспомнил, что обещал Химмельсбергу прочесть об этих здешних демонах. Решено: полночь – самое время, чтобы изучать восставших из ада, уууу!

Оглушительный раскат грома за окном одобрил мое познавательное рвение. Его дополнил быстро нарастающий шум, словно к домику на всех парах мчался скорый поезд. Через несколько секунд по крыше забарабанило, стекла залило потоками воды: на лагерь обрушился ливень. Под этот влажный шум я отыскал пропущенный вчера файл.

«Как учит готанская религия тогдо, – читал я, – всемогущий Аттонг, создав свет и отделив небытие от бытия, пожелал вслед за тем сотворить существа, во всем подобные ему. Он наделил свои творения всем: и силой, и мудростью, и бессмертием, и провидческим даром. Однако великий Аттонг не учел, что великое могущество не терпит никаких границ, как бы просторны они ни были. Меж тем его творения были ограничены самим существованием Создателя. Эта ограниченность безграничного, этот внешний предел, поставленный беспредельной силе, породили в сотворенных существах неустранимые изъяны. Так возникли демоны: жестокий Кайохлабар, молчаливый Тебар и неистовый Мантро.

Кайохлабар – демон разрушения. Это он сеет в наших душах семена злобы и ненависти, он стоит за спиной убийцы и радуется пролитой крови.

Безмолвный Тебар – демон разочарования, творец и податель небытия. Он владеет нами в часы тоски, обращает в труху наши победы и являет изнанку всякой радости; он внушает отвращение к удовольствиям, толкает под руку самоубийцу, останавливает биение сердец существ, совершивших свой круг.

Но самый замечательный персонаж готанского пантеона – могучий Мантро. Он демон жизни. Преисполненный страстной жажды бытия, он внушает эту жажду всем живущим, заставляя их до конца бороться за существование. Он разжигает желание в мужах и девах, покровительствует любящим, заставляет извергаться всякое семя, присутствует при зачатии, стоит у колыбели. Мантро яростен и неудержим, не знает мер и границ, красоты и уродства, всякая жизнь одинаково хороша для него.

Однако, хотя в тогдо действуют сразу три дьявола, ни одного из них нельзя назвать владыкой тьмы, князем зла – словом, сатаной в европейском понимании. В отличие от европейского Люцифера, демоны Готана не восставали против Отца, не бросали Ему вызов, напротив, они хотели как можно лучше выполнить возложенную на них задачу, и не их вина, что им этого не суждено было сделать.

В самом деле, даже жестокий Кайохлабар, покровитель палачей и злодеев, разрушает не ради самого разрушения и убивает не ради убийства. Он Судья. Недаром его изображают с мерной чашей в одной руке и мечом в другой. Ни один твой шаг, да что шаг – ни один помысел, ни одна слабость и упущение не укроются от зоркого взора Судьи. Его напрасно умолять, приводить оправдания, доказывать свою правоту – малейшее уклонение от пути Отца будет наказано. Никто не уйдет от возмездия сурового демона, даже его слуги – злодеи и насильники. Соблазняя мучителя слабостью жертвы, Кайохлабар уже ищет ему кару по вине его.

Мрачный Тебар тоже не строит планов установить свою власть над миром. Питая отвращение к кипению и пестроте жизни, он в то же время покровительствует точному знанию, мудрости и высшей гармонии. Это странно, но в готанской религии именно демон небытия считается покровителем искусств и наук, особенно математики и философии.

И уж совсем не похож на исчадие ада неистовый Мантро – покровитель всякой жизни, всякой радости и удовольствия. Недаром ему посвящен любимый праздник готанцев – Мантройя, отмечаемый в начале апреля. Когда наступают дни торжеств, весь народ выходит на улицы; все запреты снимаются, обычно сдержанные и аскетичные, готанцы в это время ведут себя как легкомысленные искатели наслаждений. В честь демона жизни сооружены святилища, где совершаются обряды. А сторонники влиятельного еретического учения комантрон вообще отрицают существование двух других демонов; их функции и полномочия, так сказать, делегируются могучему Мантро, который, таким образом, становится по силе и значению почти равен самому Творцу. Именно сторонниками комантрона был создан один из самых замечательных памятников готанской литературы – легендарные «Беседы мудреца Кме Дирро с принцем Шин Шно». Вот отрывок из этого текста: «Вот мчится он, великий Мантро, над горами и равнинами, над деяниями и причинами их, сквозь времена, и пути, и помыслы. И там, где проносится он, реки ускоряют свой бег и выходят из берегов, и земля содрогается, юноши влекутся к девам, мужи – к славе, и все живое – к жизни и наслаждению. И совершаются подвиги и славные деяния, сражения и походы, но также и заговоры, и мучительства. Прекрасен лик великого Мантро, но страшна участь его узревшего, страдания и гибель сулит смертному эта встреча. Он ли владыка зла, властелин мрака? Знай, мой принц, зла нет в мире, лишь воля и страсть, лишь могучая страсть, ощутившая поставленные ей пределы…»

Однако важнейшей частью тогдо является все же не рассказ о трех демонах, ни один из которых не является владыкой ада, а учение о Воротах, воздвигнутых самим владыкой Аттонгом и именуемых Кадоро. Сквозь них души умерших, покинувшие телесную оболочку, устремляются к Создателю и, как сказано в «Ци чионо», библии иссоргов, «проходя Врата, подвергаются испытанию».

Кадоро имеют двоякую природу: они одновременно являются и духовным, мистическим феноменом, и материальным объектом. Эта двойственная природа превращает Ворота Кадоро в настоящие ворота, дверь, сквозь которую при определенных условиях могут пройти не только души, но и живые люди. Это обстоятельство является для готанцев источником постоянной тревоги. Ведь человек, случайно или по незнанию пройдя сквозь Ворота, тем самым нарушит мировой порядок. Вот почему иссорги тщательно стерегут…»

Раздавшийся стук в дверь заставил меня прервать чтение. Часы показывали второй час ночи. Кто это мог быть? Я подошел к двери. Тотчас же с той стороны, предваряя мой вопрос, раздался голос:

– Это Уокер. Я приношу свои извинения, но дело неотложное.

Я распахнул дверь, впустив порыв пахнущего грозой ветра и капитана в сопровождении одного из охранников.

– Я понимаю, что сейчас не время для визитов, – заявил капитан. – Но во всем лагере только у вас горит свет, и я подумал, что вы могли бы нам помочь. Скажите, к вам сейчас никто не стучался? Вы никого не видели?

– Стучался? – растерявшись, глупо переспросил я. – Нет, никто не стучался, и я никого не… Хотя нет, погодите: когда сверкнула молния, я видел одного из ваших людей.

Мое сообщение произвело неожиданное действие. Капитан и его спутник уставились на меня, словно я только что сообщил о сержанте, пролетавшем по небу, помахивая перепончатыми лапами.

– Молния?! – воскликнул мой гость. – Значит, вы тоже видели? Но почему мой человек? Какой человек? Где он был?

– Полчаса назад я выглянул в окно. В этот момент сверкнула молния, и я увидел, что по улице идет какой-то человек. Я тогда подумал, что это кто-то из охраны: кто еще в такое время может ходить по лагерю?

– Как он был одет? Какого роста?

– Одет? Не знаю. Мне показалось… Да, вот что: он был в брюках, а не в шортах, как тут все ходят, вот я и подумал, что он из охраны. И я бы, наверное, поручился, что это мужчина: фигура, манера держаться… Рост? Ну не знаю, средний, пожалуй.

– Куда он шел, в какую сторону? – продолжал допытываться капитан.

– Туда, – показал я. – Он шел от штаба в ту сторону.

– А молния…она… – капитан замялся, подыскивая слова, – она была далеко от него?

Теперь настал мой черед удивляться.

– Вы хотите спросить, не ударило ли его молнией? Нет, конечно! Человека на моих глазах бьет молния, а я закрываю жалюзи и сажусь читать?.. Нет, молния ударила где-то… не знаю, где-то в стороне. А что случилось?

– Да ничего, собственно, не случилось, – произнес капитан, глядя куда-то вбок. – Солдату охраны, дежурившему возле генератора, почудилось… хотя он клянется, что ясно видел, как… в общем, ему показалось, что какой-то человек вышел из молнии.

– Вышел из молнии? – переспросил я. – Как это?

– Чепуха, конечно, – пожал плечами капитан. – Ясно, что ему привиделось. Но в таком месте, как здесь, приходится проверять все. А тут еще с началом грозы связь прервалась, даже с городом не можем связаться. Ладно, мы пойдем. Вы уж извините.

– Так все же я был прав, это кто-то из ваших ходил и проверял? – уточнил я.

– Нет, – заявил Уокер. – Дежурному незачем выходить из штаба, он все видит на мониторах. Никто из охраны по лагерю не ходил. Мы постараемся выяснить, кто это был. Ну спокойной ночи.

Я закрыл за ним дверь и вернулся к столу. Вот еще новости! Люди выходят из молнии, неизвестные шастают по лагерю, шеф охраны наносит ночные визиты… Как было однажды сказано, все страньше и страньше. Впрочем, все, скорее всего, имеет самое прозаическое объяснение. У охранника была галлюцинация, одна из тех, которые здесь, если верить рассказам, случаются на каждом шагу; мимо моего окна брел кто-то из ученых, направлявшихся… Куда? Телескопа тут нет, за звездами не наблюдают, да в грозу это и невозможно… Ну допустим, этот ученый шел на позднее свидание. У нас тут не то три, не то четыре дамы, отчего же не быть свиданиям? А может, это был не ученый, а повар, шедший в столовую, чтобы приготовить… гм… ранний завтрак, что ли. В любом случае – бедный капитан! Искать злоумышленника в молнии – это уж чересчур. Итак, где мы тут остановились?.. Ага, вот оно…

«Вот почему иссорги тщательно оберегают Врата, не надеясь на незримую грозную стражу, стерегущую их с Той стороны, всеми силами препятствуя приближению смертных к заветным Вратам. Правда, здесь в тогдо имеется какая-то недоговоренность. Дело в том, что Врата возникают всегда в горной труднодоступной местности, вдали от поселений. Каким образом там могут оказаться случайные люди? Кроме того, удивляет жестокость, с которой готанцы (вообще-то не отличающиеся свирепостью) поступают с задержанными. Вместо того чтобы просто остановить попавшего в опасное место путника, его хватают и заточают в дальний монастырь, а то и казнят. Чаще всего так поступают с задержанными вблизи Ворот чужеземцами. Оттого даже сложилась поговорка: «Легче птице долететь до звезды, чем чужаку вернуться из Готана». Я внимательно изучил «Ци чионо», эту библию страны Иссорг, и все комментарии к ней, но нигде не нашел разъяснений.

Есть еще одно темное место. Каким образом готанцы узнают о месте, где должны возникнуть новые Ворота? Об этом в «Ци чионо» также ничего не говорится. Возможно, разгадку этой тайны можно найти в еретическом дополнении к основному тексту, книге «Ци верцхе», однако мне за все годы работы в стране так и не удалось добыть ее полного текста. Готанцы тщательно берегут эту свою тайну, и мне не удалось ее раскрыть».

На этом текст заканчивался. Внизу значилось: «Арнольд Бриссо, «Европейцы в стране Иссорг», Лондон, 1989».

Да, мрачная история. «Посторонним вход в ад строго запрещен». «О господин начальник стражи, этот чужеземец планировал проникнуть на Ту Сторону!» – «Клянусь, я лишь ловил бабочек!» – «Нет, мы видим – ты сын демона, и тебе надо отрубить голову!» Ужас! Нет, пусть капитан Уокер (эх, я так и не спросил, как его зовут!) день и ночь патрулирует по лагерю, а то какой-нибудь загробный турист решит вернуться – и прямиком к нам. Да, кстати, а что, если такой турист…

Новый стук в дверь прервал мои размышления. Не сомневаясь, что это идущий по следу Уокер, я распахнул дверь. На пороге стоял огромный, блестящий и совершенно незнакомый мне человек.

Глава 6
Незнакомец

Первым моим желанием было немедленно захлопнуть дверь. Кажется, я даже сделал такое движение, но тут незнакомец произнес:

– Представляете, какое невезение – моя накидка вздумала порваться именно сейчас.

Тут я осознал, что он вовсе не огромный, чуть выше меня, а блестит оттого, что насквозь мокрый и все еще стоит под дождем, – и отступил, приглашая его внутрь.

– Премного вам благодарен, – произнес ночной гость, входя в холл.

Здесь он снял огромный рюкзак, из которого торчали какие-то загадочные конструкции, затем широко улыбнулся и протянул мне руку со словами:

– Бартоломью Персон. Прошу называть просто Барт. Экстрасенсорика, поиск руд и вод, изучение следов космических пришельцев.

– Так вы этот… уфолог? – не слишком вежливо спросил я. Соображал я в тот момент, прямо скажем, не слишком быстро. Все-таки вредно долго читать по ночам.

– Да, так короче, – согласился незнакомец. – Хотя не очень точно.

– Значит, вы мой сосед! – наконец-то сообразил я. – Как же вы добрались? И в самый ливень!

– Да, дождик знатный, – согласился гость. – Добирался забавно, я расскажу. Но сначала хотелось бы…

– Ванная вон там, – подсказал я. – Три… нет, четыре часа назад была горячая вода, но боюсь, уже остыла. А там ваша комната.

– Если теплая, тоже ничего, я привык, – ответил приезжий.

Он склонился над рюкзаком, развязал тесемки. Вначале на свет появились замеченные мной загадочные конструкции. Как выяснилось, это были специальные рамки, с помощью которых уфологи определяют направление энергетических линий и наличие вредных и полезных зон. Затем из рюкзака были последовательно извлечены: какой-то прибор вроде маятника, туго свернутый спальный мешок, спички, крохотный котелок, пакет с концентратами, а под конец – завернутая в полиэтилен сухая одежда.

– Это не весь мой багаж, – по-своему истолковав мой уважительно-удивленный взгляд, заверил сосед, распаковывая пакет с одеждой. – Работа здесь предстоит серьезная, и я подготовился – взял «Неопознанные Вселенные» Чандры, мои записи последних лет, видеокамеру, горные ботинки, но это все в деревне.

Он направился в ванную, а я тем временем отыскал чайник и чашки, достал из своей сумки фляжку с коньяком (беру во все поездки). Так что когда специалист по энергетическим линиям вновь появился в холле, я смог блеснуть знаменитым русским гостеприимством и пригласил его отпить горячего чая с бодрящим напитком.

От эликсира бодрости Барт отказался, сообщив, что спиртного не пьет, а чай принял с благодарностью. В качестве десерта мне был предложен рассказ о его одиссее.

Оказывается, он должен был лететь вместе с нами, но опоздал на вертолет. Так досадно! Но зато познакомился с монахами, и они показали ему древнюю часть монастыря судьи Кайохлабара, сохранившуюся еще с двенадцатого века – представляете? – и списки книги «Ци чионо», чуть ли не первые, записанные еще в восьмом веке. А он в ответ провел замеры и определил, где у них расположены «зоны света» и «зоны тьмы». Так что они расстались большими друзьями.

На каком языке беседовали? Ну вначале на английском, на нем немного говорили настоятель и один из монахов, а потом выяснилось, что Барт знает китайский, и перешли на него. А по ходу беседы он начал учить местный язык иссоргах. Ничего особенного, просто ему легко даются языки.

О да, он очень легко сходится с людьми. Для его профессии это совершенно необходимо. Как можно изучать цивилизации иных миров, если не можешь понять соседа? И потом, каждый человек – ну почти каждый – может рассказать столько интересного!

Однако он отвлекся. Так вот, он опоздал на вертолет и решил добраться до лагеря самостоятельно. Он вообще не полагается на всякого рода организации, забронированные номера и заказанные обеды; надеяться стоит лишь на себя да на неисчерпаемую милость Божию, вы не находите? И он нанял машину. Понятное дело, это было не так просто, ведь он никогда не был в Готане. Он даже толком не знал, где находится лагерь, – где-то на южных склонах горы Гиздр, в месте, где погибли ученые, вот и весь ориентир. К тому же водитель, которого он остановил, едва говорил по-английски, так что они могли уехать совершенно в другую сторону, представляете?

Тем не менее они как-то договорились и поехали. Однако уже на середине дороги нанятая им древняя «тойота» стала проявлять признаки расстройства желудка и опорно-двигательного аппарата, а когда началась гроза, вовсе впала в кому и заглохла. Водитель хотел переждать непогоду в машине, но, когда понял, что пассажир твердо решил идти дальше пешком, вызвался проводить его до лагеря и донести багаж.

– Понимаете, ему ужасно не хотелось идти, – рассказывал Барт, – но он считал, что должен выполнить свои обязательства. Это был, как я понял, вопрос чести. Я уважаю людей чести. Он собирался идти со мной до конца, но оказался не готов. Наверняка он не ходил столько пешком, как я. Знаете, я ведь исходил всю пустыню Наска в Америке, прошел вдоль каждого узора гигантских рисунков, оставленных там нашими братьями по разуму!

В общем, Барт дотащил багаж и водителя до деревни, рассчитался («Он хотел вернуть мне половину денег, представляете?») и отправился дальше налегке.

Завтра он сходит за ним – за багажом, разумеется, – водителя он дальше не потащит; ничего страшного, подумаешь, пять километров. Но сначала он пройдется по окрестностям – ему просто не терпится поскорее приступить к исследованиям. Так что он готов пожелать мне приятных сновидений. Или я собираюсь продолжить занятия?

Я сообщил, что нет, не собираюсь: главное прочитано, остался небольшой кусок, но его можно оставить на завтра. Что читал? Да памятку нашего руководителя. Представляете, накануне мне так и не удалось… И я поведал Барту историю моих сложных взаимоотношений с запиской Видовича.

– Так и должно быть! – заключил Барт, выслушав мой рассказ. – Вам что-то мешало прочитать записку, мне – добраться до лагеря… Каждый такой эпизод можно истолковать рационально, но, когда их набирается много, когда такое случается с несколькими людьми, надо выбирать другое объяснение. Все происходящее в Готане имеет на себе печать запредельного, потому что сам он проникнут мистикой и стоит на границе миров.

– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил я.

– Все, что здесь произошло! – воскликнул экстрасенс – Вы же читали записку и убедились, что случившееся с группой Рошбаха не поддается логическим объяснениям. Неслучайно следствие зашло в тупик. Целая бригада следователей, куча экспертиз, полгода работы – и что? В ладью Тебара они не верят, а в партизан, не оставляющих следов, верят охотно.

– Так вы что, считаете, что их забрала летающая тарелка? – спросил я.

– Тарелка? Какая тарелка? А, понимаю… Видите ли, Андрей… Простите, я знаю, что к русским именам надо добавлять имя отца, но вы мне его не сказали…

– Нет-нет, никакого имени отца не нужно! – воскликнул я. Впервые я видел иностранца, готового выучить мое отчество. – Андрей – и все.

– Отлично! Так вот, видите ли, Андрей, я, конечно, понимаю, что мой способ познания вызывает у вас усмешку и кажется шарлатанством. Да, среди уфологов встречаются и шарлатаны, и психопаты. Но это потому, что здесь рассудок с его построениями не так важен, гораздо важнее интуиция, ощущение иного мира, который окружает нас со всех сторон. Если вернуться к предмету нашей беседы, то объект, который принято называть «летающей тарелкой», здесь, как мне кажется, ни при чем. Здесь мы имеем дело не с иной цивилизацией, а с иной реальностью.

– То есть явились трое здешних демонов и уволокли наших предшественников прямиком в ад? – спросил я. Прозвучало это, боюсь, не слишком вежливо.

– Не верите… – вздохнул экстрасенс – Ладно, не буду вас убеждать. Пусть вас переубедит сама жизнь. Надеюсь, это случится не слишком поздно.