Текст книги "Попадают по-разному (СИ)"

Автор книги: Владимир Чистяков

Соавторы: Чистяков Юрьевич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 40 страниц)

"Нет".

"Почему?"

"Я уже сказала. Враг не должен становиться сильнее".

"Даже если я прикажу?"

"Я вполне смогу понять приказ неправильно. И никто не сможет сказать, будто я неправильно поняла. Заключение сможет дать только медик, а лучший медик на всех берегах океанов – я! Он и такой уже опасным стал. Его стая троих убийц прикончила!"

Сказала только про то, что знала. Прикончили они не меньше пятерых. Но про остальных знать было не обязательно.

"Откажешься, даже если я прикажу?"

"Даже так. Он станет поводом или причиной четвёртой войны!"

Собственно говоря, так и произошло.

Что-то кончилось, что-то начинается. До океана не близко, но я там побываю.

Тут спорить глупо. Упёртая она. У обладателя сильнейшей армии в мире вполне ожидаемо руки чешутся. Тем более, враг на самом деле, не спит. Дина снова закуривает. Щурится неожиданно добродушно.

– Знаешь, хорошо мне. Просто хорошо. Редко так бывает и всё быстро кончается. Вот чую просто. Либо гонец объявится с чем-нибудь невесёлым. Либо донесение в городе ждёт нерадостное.

– К восточным границам тучи собрались.

– Думаешь, не знаю? Который год уже вместе воюем...

Тут лучше помалкивать. Фактов разнообразных всё больше вылазит. Вполне ожидаемо. Но можно вляпаться. Не каждому доводится держать на руках умирающего человека, что потом вторым лицом в государстве окажется. Плюс быть собутыльником первого. Есть основания для мании величия. Хотя, куда большие, для белки. Ибо Дина живое опровержение версии о неустойчивости женщин к алкоголю. Да где в ней столько помещается? От меня не отстаёт, хотя живого веса в ней куда как меньше. И почему опять мысли о галлюцинации выползают.

Хотя, в пользу реальности происходящего доводов гораздо больше. Даже мысли начинают бродить, не Рэндэрд ли отец Динки. Уж слишком откровенно её матушка ко мне льнёт. Или это хронический недостаток женского внимания в том мире так сказывается? Ведь писал где-то, кто её отец. Но понял уже, написанное там имеет крайне небольшое отношение происходящему тут. Воительница расслабляется как умеет. Я ничего против не имею. Тем более, она меня моложе.

Вот цирк будет, если я её мужем был. Да уж, такой цирк, что обхохочешься. Особенно, если учесть, что там я женат не был. Тут же имеется наглядное подтверждение, что она не дева-воительница.

Хм. Может, её драгоценному голову уже снесли в одной из старых передряг?

Напрямую спросить?

Но если в дурацкой ситуации окажешься? И это кто-то мне известный, включая самого себя. Ведь бывает, затухают со временем чувства. Или брак становится невыгодным по каким-то иным мотивам. И тогда проще разбежаться, стараясь, по возможности, сохранить дружеские или деловые отношения.

Могло тут такое быть? Да вполне. Дина Старшая явно отличалась очень современными представлениями о семье и браке. Династический не считал таким уж важным способом в установлении отношений. Сама замуж вышла далеко не самого знатного и богатого из своих соратников. Да и то после нескольких лет сожительства и рождения детей.

Хотя, претендентов на её руку и сердце было в избытке. Как только они не перессорились из-зв неё? Видимо, с дипломатическими способностями у Первой Золоторогой тоже всё хорошо было.

Что же ней стало? Роскошная гробница пустая. Легенда уже есть – она пришла в самые сложные для Империи времена. Сделала многое. Оставила достойных наследников. И ушла, чтобы вернуться, если опять станет тяжело.

Хотя, гуляет и версия, что Дина была убита одной из дочерей. Тело скрыли, ибо признаки насильственной смерти были очень уж явными.

Кому как не врачу разбираться в ядах? Да и Кэретта не особенно свои амбиции скрывает.

Версия от меня как попаданца: Дина прогрессор намеренно засланный сюда. Из будущего, или какого-то инопланетного аналога Института экспериментальной истории – не узнать. Сотрудник либо выполнил свою программу и отбыл домой. Либо самым натуральным образом зарвался, вздумав подарить пулемёт тем, кто ещё толком кремнёвые ружья не освоил. Но даже если прогрессор... Уж больно сияющая фигура. Дон Румата удавился бы от зависти, будь позволена десятая часть от сотворённого Золоторогой.

От её деяний мир считай тридцать лет на ушах стоял. Теперь прежним уже никогда не станет. Только всё ли из задуманного ей удалось свершить?

Иногда кажется, она была генномодифицирована перед засылкой. Отсюда высочайшая работоспособность, прекрасная память, большая физическая сила и выносливость. Кое-что унаследовали дети. Кэретта выжила в ситуации здорового мужика способного убить. Даже инвалидом не стала. Генетика или материнские таланты спасли её тогда?

Попробую вопрос о Старшей с другой стороны копнуть. Тем более, сейчас Младшая более чем благодушно настроена.

– Верховный говорила о звёздах.

Совершенно буднично отвечает.

– Много раз. Особенно, в детстве.

– И что это?

– Переменился... Раньше говорил: "Плевать, что это, и как туда попало. Меня волнует только, для меня в небе, считай, каждую ночь готовая карта висит". Ориентировался неплохо. Как сейчас?

– Ни одного названия не помню. Ось мира и то вряд ли найду.

– Вон там она, хотя сейчас и не видно... Миры это. Миллиарды, а может, триллионы других миров. Миров, похожих на наш. Интересно, даже иногда, живёт ли там кто-нибудь?

Мечтательно так смотрит в небо, выстукивая пустую трубочку.

Нет, она точно издевается, тонко троллит на уже ставшем уже забываться, жаргоне. Спокойно оперирует термином "триллион". Хотя, в том мире им даже математики веке в XVIII веке пользоваться стали. Говорит о многих населённых мирах. Стоп-стоп, такие мысли даже в самом махровом средневековье у отдельных особо одарённых монахов появлялись. И это во времена, когда многие считали землю чем-то вроде сундука с крышкой. Ещё большое число народа о данной проблеме не задумывалась вообще.

Тут же никто не оспаривает (из встреченных мной) шарообразности Земли и что вокруг чего вертится. Да что говорить, игрушечные глобусы в продаже видел!

– Добраться бы этих миров! Только далеко уж очень. И что-то сильно посерьёзнее моих воздушных шаров. Мир исхожен. Сейчас любой неглупый моряк скажет, что там за горизонтом и долго ли идти до острова или ближайшего порта. Но ведь их предки не знали, что ждёт за горизонтом. Но шли. За добычей, за славой, просто из любопытства.

Вот и мне хочется глянуть за горизонт. Небесный. Только знаю – не успеть. Чем выше поднимаешься в горы, тем тяжелее дышать. Значит, выше самых высоких гор дышать нечем вообще.

Как туда залезть? Я знаю, воздух можно сжимать. Но знаю, на большой высоте нет ничего. Там пустота. Значит, отправляться туда надо на чём-то герметичном с запасом воздуха, воды и прочего. Плюс главное – не знаю, как развить такую огромную скорость. Порох не даст такой энергии. Не сделать мне такой ракеты.

Угу. А мне не сделать даже простых пороховых, которыми тут с успехом пуляют что на фейерверках, что по вражеским боевым порядкам.

Недопрогрессор натуральный. Ведь влипнешь того и гляди. Только что считай чуть не прокололся!

– Ты только из рассказов Верховного про звёзды знаешь?

– Нет, конечно. Она просто очень интересно рассказывала. Любила слушать. Что миров много – лет двести уже пишут. Да и расстояние до Солнца давно знают. В Третью войну я в Старой столице была. А там Академия и знаменитая библиотека. Та, что солдаты Кэрдин попам сжечь не дали. Учёные, хотя многие из них противники ношения оружия и войн вообще, поддержали нас поголовно. Уж очень у Эрендорна с Безглазым специфическое отношение к некоторым дисциплинам и ещё более специфическое – к оппонентам. Ну, а при всяких Мечах Божьим им только костёр и светил.

А тут Верховный вежлива, осыпает золотом, даже предлагает заняться обучением её детей. Они и занялись. Мама с отцом на войне, бывают наездами. С нами же лучшие умы страны занимаются. Плюс вся огромная библиотека в моём распоряжении. Все разделы, включая тот, за который Эрендорн точно бы хранителей по голове не погладил.

– Это какой?

– Архив Кэрдин. В начале Второй войны её дом в столице сгорел. Полыхнуло хорошо, как специально готовили. Тогда все в городе со всеми резались, много чего в разные стороны тащилось. Вот бумаги Кэрдин в библиотеке и оказались. Их припрятали. Много там всего интересного было. От книг старых, она их собирала, до довольно резкой переписки с Эрендорном накануне окончательного разрыва.

Старые книги больше интересны тем, что рукописные и почти все на пергамене. Но содержание так себе, я больше авторов знала.

Все поражались, какая я умная и сколько знаю. Сначала думала, пред мамой, да и предо мной на будущее рассчитывали выслужиться. Но нет Кэр хвалили куда меньше, оно и понятно, на слух всё сложнее воспринимать, а Линк, кроме как фехтования и верховой езды почти ничем и не интересовался. Но в этом достиг больших успехов.

Учёные слегка чудные люди. У них теория есть о воспитании совершенного человека. Тут такое благодатное сырьё. Они считали, воспитать всего такого положительного можно из любого. Но лучше, когда у родителей задатки хорошие. Маму они уважали, но считали, она в детстве не к тому человеку попала. Кэрдин и сделала из неё воина, ибо просто не умела ничего другого.

Если её нашли в столице... Забывают, одна такая Дина в столице уже была.

– Единокровная сестра Кэрдин?

– Вспоминать стал?

– Кусками.

Что там с той Диной стало я не прописывал. В неприятности она влипала, но то ещё до юридического начала Первой войны было.

– Кусками – уже неплохо. Знаю похожие случаи. Вот из нас и получилось, то, что получилось. За линией прямым текстом говорят: "Человек не может быть талантлив во всём. Их способности от врага рода человеческого!" А ещё я младенцев сырыми ем и кровь их пью, – мурлыкает с самыми кровожадными нотками в голосе.

Чернейший у неё юморок, давно уже заметил.

– И как, вкусно?

– Сойдёт. И хуже вещи жрать приходилось. Но первенцы после приобщения и таинств. М-м-м! Объедение! – такая плотоядная улыбка, что просто смотреть приятно. У кого юмор не столь специфический, да ещё местный аналог ПГМа в башке – ещё и вытощнит, пожалуй. Или с кулаками бросится. С предсказуемым результатом. Не, живи в наше время, точно бы народ в сети на самых разных ресурсах троллила бы...

Угу, с собой-то не сравнивай, не для неё это занятие офисных хомячков. Она таких, да и куда более крупных зверей на завтрак, обед и ужин жрать способна. Как удобно обвинять кого-то, будучи уверенным в безнаказанности. Никто до тебя не доберётся. Только есть ещё хищники, что куда угодно добираются.

Окажись она в том мире – не мне гадать, какие аспекты чужой жизни привлекли бы её внимание. Технику быстро осваивает. Во что-нибудь ввязалась бы обязательно. Не такой человек, чтобы на месте сидеть. В отличии от меня. Шевелиться лениво. Сейчас – даже в прямом смысле.

– Это всё, что о тебе попы рассказывают.

– Нет, конечно, про тебя тоже достаточно. Говорят, ты вообще не сын человека, а порождение демонов, обманом завладевших человеческим семенем. То есть, твоё убийство не будет являться грехом. Благодаря тебе всё больше увеличивается наносящих вред роду людскому. Это о твоих потомках, якобы составляющих твою свиту.

– Моих ком?

– Тех, кого нет. Они охотятся за призраками. Но и на тебя в том числе.

– Надо думать. Раз отца звали Старым Черепом, то сам, наверное, Молодой.

– Нет. Ты Огненный. Говорят, ночью твоё лицо обрамлено языками пламени. Видно, ты не человек. Ты заклят от ночных врагов. Взглянувший тебе в глаза – умрёт. Любое оружие проходит сквозь тебя, не причиняя вреда. С каждой смертью ты становишься всё сильнее. Тебя надо остановить, пока ты не убил сколько-то там тысяч человек и не стал старшим демоном.

– Это ещё кто такой?

– Я с Кэр. Даже спорят, стала ли я уже приближённым демоном или ещё нет. Кэр у них пока просто старший.

– Ты-то сколько набила, раз так высоко поднялась?

– Миллион. Или десять. Не помню уже.

– Правда?

– Ну да. Я же душу высосать могу, у них каждая забранная таким образом душа идёт за сто или за тысячу.

– И зачем они тебе?

– Мучить до второго явления их бога.

– Скоро оно?

– Дата сокрыта. Точнее, назначенная уже была, но никто не пришёл. Но пред ним должен прийти антибог для совращения людей. Дата тоже была?

Поднимаю бутылочку в её сторону.

– И это ты конечно?

Хохочет.

– Обделавшись со всеми пророчествами, придумали предвестников антибога. Посланных на землю в человеческом облике демонов. Это-то как раз, мы, ты да ещё кое-кто. Включая нашего покойного друга Безглазого. Он им хорошо памятен. Ловил мало, но пойманных казнил как-нибудь разэтак. Богатая фантазия была. Жаль, вся на дурное изошла. Не крепкие в вере в мои коренные наместничества бежали. У меня, хоть и не мёд, на виселицу попасть сложнее – отказ от веры с клятвой и надругательством на изображениями, проживание в отдельных посёлках, высокие налоги. Но не навсегда, а на несколько лет. Потом отказ уже присягой сопровождается. Налоги обычные, живи, где хочешь. Но нарушение присяги наместнику, – просто щелчок языком. И ухмылочка.

– И ты веришь таким переселенцам?

– Конечно, нет. Но люди в малонаселённые области или на пустующие земли, нужны. На Юге-то они теперь вовсе не нужны. Земли-то там всегда меньше было. Так что опустевшее уже чьё-то. Я ведь только конфискации отменила, а что местные там друг у дружки – оставила как есть. Иначе в земельных и имущественных спорах потонем. Вообще, думаю, новый кадастр земель и владений составить. И считать действительными только бумаги на владения по нему выданные. Все же старые кадастры – сжечь!

– Может, не стоит? – историк во мне проснулся и жалость к бесчисленному количеству ценнейших документов, уничтоженных в ходе подобных реформ, – Засунуть в самый дальний отдел библиотеки. Допуск только по воле Верховного давать. Пусть лежит. Люди лет через двести люди так благодарны будут, что сохранена такая память о этих грозных временах.

Призадумалась.

– Знаешь, нет пожалуй. Сожгу, как новый составим. Чувство благодарности – не особенно свойственное людям чувство. Особенно, по отношению к делам таких, как я. Злопамятность и мелочность куда более распространены. Чуть более, чем повсеместно. Я не вечная. Не вечная и Динка. Это я могу сказать: "Никаких земельных споров по делам дальше прошлого года. У кого-то таких сил может не хватить". И такое завертится. А так... Кадастровая запись – главная запись, подтверждающее право собственности. Пожалование даже с моей подписью– всего лишь заверенная копия, при отсутствии записи не действительная.

Ну, а дальше по поговорке – на нет и суда нет. Мало ли что Дина сто лет назад написала. Где запись в кадастре? Нет? Претензии не приняты.

– Не боишься, что когда-нибудь и твои пожгут?

– Жизнь есть жизнь. Люди такие, всегда почву для новых споров найдут. За следующие двести лет их столько накопится. Знаешь, у меня есть несколько документов о праве владения землёй с погибшего Архипелага. На тростниковой бумаге. С картами. Кой-что трофейное, другое куплено у Старых Домов. Некоторые до сих пор помнят о земельных спорах с существующими, или уже мёртвыми Дома. Готовы спорить о землях, где сейчас плещут волны! Спустя сотни лет! Иные даже старинные ключи от лежащих на дне океана, домов показывали. Помню одного. В начале войны в случайной кавалерийской сшибке срубила. Нашли у него такой ключ. На шее под одеждой на золотой цепи болтался. Последний член Дома. Совсем не богатый. Что к Безглазому понесло?

Думал, тот ему дом со дна моря поднимет?

– Скорее, о земле подальше от моря с чьим-нибудь чужим домом, мечтал.

Невесёлый смешок.

– Так было всё. Сам прогулял, как отца не стало. Со времён Завоевания этими землями владели. И вот так лишились. Только доспехи да ключ от былой роскоши и остались. Хотя, закономерно всё. Слишком уж... Утончёнными стали они.

– Кто?

– Потомки офицеров Главной армии наследников Первого Императора. Им ведь достались почти все бодронские богатства и земли. Многие там сразу и осели. Да плюс церковники эти много бодронских, в основном, храмовых, земель получили. Монастыри там стали городить, храмы. Вроде как стали бодронов в свою веру обращать. Причём, так лихо, что кое-где после их миссий да проповедей хорошо, если одна двадцать пятая часть народа оставалась, да и те калеки в основном. Тут уже Император их поприжал.

Кому понравится, когда во столько раз доходы падают? По отношению к уцелевшим, попы попритихли. Зато переключили внимание на потомков победителей.

Образования детей. Сборища всякие да песнопения. Плюс рассуждения о вечной жизни после смерти. На потомков людей, воевавших почти всю жизнь действовало. Да и детки уже не те подрастали. Мужчины на проповедников почти не реагировали. Лжецами, не лжецами, но не самыми умными людьми, считали. Вместе же воевали. Многое прощалось.

Церковники-то себе налоговые льготы чуть ли не в дни Завоевания выпросили. Вовсю пользовались. Наместники со временем тоже распоясались. Больше думали, как дворцы себе строить. Лагеря тоже неизвестно во что превратили. Постепенно добиваясь всё новых и новых финансовых льгот. Двор утрачивал рычаги влияния. Зато придворные церемонии становились всё пышнее. А уж какими стали императорские смотры!

Если касаться внешнего вида задействованных войск, а не их эффективности. Так становилось постепенно. Мирная жизнь на протяжении поколений разложила их.

На Севере и Юге было не так. Там постоянная война шла.

Север... Лесные бодроны. Проблемой были больше по старой памяти. Империя бодрон была жесточайшим конгломератом самых разных племён и народов самого разного уровня развития. Собственно, бодроны не составляли абсолютного большинства. Ещё в обозримом прошлом они были всеми презираемыми полукочевниками, гонимыми отовсюду, но охотно всеми используемыми в качестве наёмников. Иногда – просто для устрашения соседей. Слава про жестокость и воинское искусство бродила жутчайшая. Всеми гонимые постепенно осознали свою силу, захватив нанявший их город. Зверски истребили знатные роды, кроме молодых девушек, ставших жёнами их вождей. Простому народу было в общем-то наплевать – в городе и так недавно пошедшие войной соседи поменяли династию. Новых владык не любили. Хотя они и не запрещали почитать старого бога города, они демонстративно разрушили его главный храм, построив на его месте храм своего.

После резни мнение уцелевшего населения о бодронах к лучшему стало меняться уже на следующий день. Все бодронские вожди и многие воины посетили храмы городского бога, принеся все положенные жертвы.

Вожди были совершенно искренне. Их вера не сильно отличалась от веры горожан, многие боги были едины. Они не собирались оскорблять богов того места, где собирались жить. Эти боги должны были полюбить их, как своих детей. На главной площади города было достаточно места. Бодроны тогда строить не умели. Но вежливо попросили местных воздвигнуть им такой. Такого же размера, как тот храм старого бога, что им вернули. Бодроны разрушать прежний храм не стали. Вежливо вынеся все изображения и святые предметы, и демонстративно перенеся алтарь в место, пригодное для постройки нового храма, они вернули храм местным жителям для нового освещения.

Не все поняли – перенося изображения другого бога бодроны просто не хотели оскорблять того, на чьих землях они тоже вскоре собирались жить.

У города был союз с тремя соседними, бывшими завоевателями. Попутно, роднёй истреблённой династии. Бодроны двинулись в поход. Недавно покорённые подданные остались безучастны. Переваривали все выходки завоевателей. В Великом храма снова горит огонь. Рядом лениво готовят место под новую постройку. Снимают размеры подножия, чтобы храм не вышел больше другого.

Противников бодроны разгромили. Буквально, на плечах бегущих, ворвались в города. И в тех городах повели себя, как в первом. Так родился четвертной союз. Так родилась империя. С этими покорёнными заключили почти равные альянсы. Приняв их младшими братьями своего племени. Вместе, да с общими богами, мы же всех вокруг сильнее. В огромном миру городов-государств появился центр кристаллизации.

Только нечем всех спаять им было этому союзу, где всё равно, главными были бодроны. Они требовали дать, и получали. Требовали войска. Получали тоже. Одни их враги убивали других, ибо у сражавшегося вместе с бодронами был шанс остаться в живых. У проигравших воинов – нет. Город продолжал существовать. С прежними храмами, отношениями между людьми. И новым, животным страхом.

Настолько животным, что испещрённые ранами пришельцы с черепами на шлемах, просто не боящиеся бодронов, многим казались меньшим злом. Они хотя бы говорили, а не приказывали.

Недобитые в года завоевания города-государства, сумевшие взять в свои руки торговлю северными товарами и китобойный промысел в северных морях.