Текст книги "Последний парад адмирала. Судьба вице-адмирала З.П. Рожественского"

Глава первая
ОТ КАДЕТА ДО ЛЕЙТЕНАНТА

Зиновий Петрович Рожественский, подобно многим известным военным деятелям нашей истории, не блистал знатностью происхождения. Он родился 30 октября (12 ноября по новому стилю) 1848 г. в семье военного врача. Впоследствии в послужном списке вице–адмирала Рожественского указывалось, что он происходит из «обер–офицерских детей, вероисповедания православного» [9] 9
  РГАВМФ Ф. 417. Оп. 4. Д. 4244. Л. 16.


[Закрыть].

Нам точно неизвестно, почему 15–летний юноша Зиновий Рожественский, получив начальное воспитание и образование дома и в гимназии, избрал нелегкий путь моряка. Зато известно, что в это время вся Россия, ее флот и кузница офицерских кадров – Морской кадетский корпус —переживали эпоху «великих реформ». Флот, в частности, поднимался после Крымской войны 1853–1856 гг., обзаводился первыми железными броненосцами и готовил моряков нового поколения. Во главе реформ в Морском ведомстве, которые тогда зачастую опережали общероссийские, стоял генерал–адмирал великий князь Константин Николаевич. В основу подготовки морских офицеров, да и моряков вообще, генерал–адмирал поставил длительные дальние плавания и новые – конкурсные – правила отбора кандидатов.

При Константине Николаевиче Россия, лишенная права иметь флот в Черном море, вышла во внешние моря: балтийские крейсера бороздили воды Средиземного моря и Тихого океана. Личный состав флота сократился в три раза, зато приобрел немалый морской опыт и редкие возможности самостоятельного познания мира.

Ветер перемен коснулся и Морского кадетского корпуса. Уже с 1856 г. лучшие по успехам воспитанники стали назначаться на боевые корабли, идущие в дальнее плавание. В 1860 г. гардемаринская (старшая) рота была упразднена, и окончивших курс производили не в офицеры (мичмана), а в гардемарины и расписывали по кораблям. Только после двух лет службы и двух кампаний внутреннего плавания (или соответствующего им плавания заграничного) гардемарин по экзамену производился в офицеры.

Коренные преобразования в Морском корпусе вскоре возглавил выдающийся моряк своего времени Воин Андреевич Римский–Корсаков, назначенный в 1861 г. «исправляющим должность» [10] 10
  В Российском флоте того времени существовали определенные правила наименования должностей начальствующих лиц. Если при назначении офицера на должность его чин не соответствовал (а именно, был ниже) чина, установленного для этой должности штатом (ныне – штатная категория), то такого офицера именовали «исправляющим должность» или «командующим» до тех пор, пока он не получал «штатного» чина и утверждения в должности. Как правило, назначение на вышестоящую должность сопровождалось и соответствующим повышением в чине. Но не всегда. Так В. A. Римский–Корсаков, назначенный и. д. директора Морского кадетского корпуса 30–летним капитаном 1–го ранга, стал контр–адмиралом с утверждением в должности директора спустя почти четыре года – в 1865 г. То же самое случилось и с З. П. Рожественским в 1903 г., когда он был в чине контр–адмирала назначен и. д. начальника ГМШ.


[Закрыть]директора этого учебного заведения. Вместо строевой муштры и казарменного «порядка», основавшего на строгих, в том числе и телесных, наказаниях, новый директор внедрял в практику методы воспитания кадетов, основанные на доверии, уважении личности, сознательном изучении морского дела. При Римском–Корсакове в курс обучения были введены многие новые предметы, вызванные к жизни бурным развитием техники, а в 1867 г. Морской кадетский корпус был преобразован в Морское училище – высшее учебное заведение с четырехлетним сроком обучения.

Новые правила приема в корпусе были установлены еще в январе 1864 г., они предусматривали пробное плавание и довольно сложные конкурсные экзамены в объеме пяти классов гимназического курса Набор тогда был установлен в количестве 50 человек, возраст поступающих от 14 до 17 лет. Право поступления принадлежало детям потомственных дворян, штаб и обер–офицеров, гражданских чиновников и потомственных почетных граждан [11] 11
  Колыбель флота. Париж. 1951. С. 162.


[Закрыть]. Эти правила и дали возможность поступить в Морской кадетский корпус Зиновию Рожественскому.

Интересно, что при этом самостоятельный юноша отказался от пробного плавания и, успешно сдав экзамены, 14 сентября 1864 г. был зачислен кадетом младшей роты.

В корпусе Зиновий Рожественский считался одним из лучших учеников. Помимо обязательного английского, он по собственной инициативе изучал французский язык, которым впоследствии прекрасно владел. Первое плавание – в июне– августе 1865 г. – он совершил в Финском заливе на винтовом фрегате «Громовой» под флагом самого директора – контрадмирала В.А. Римского–Корсакова, который командовал учебным отрядом судов Морского кадетского корпуса. У директора было чему поучиться в море, и в первую очередь – оправданному риску, основанному на искусстве управления кораблем и точном расчете. К удивлению финских лоцманов, сравнительно крупный «Громобой» (водоизмещение 3200 т, осадка 6,7 м) уверенно ходил по извилистым фарватерам, считавшимся доступными только для малых судов с осадкой не более 6 м.

Кроме этого, знакомство с фрегатской организацией, характерной традиционной слаженностью действий многочисленного экипажа, позволяло в полном объеме представить себе требования флотской службы, определенные Морским уставом 1853 г. При этом В. А. Римский–Корсаков отличался редким умением заинтересовать кадетов морским делом и возбудить у них дух соревнования, столь необходимый для достижения полного успеха.

Благотворное влияние личности директора корпуса сказывалось и на других судах отряда, в том числе на винтовом корвете «Баян» и канонерской лодке «Прибой». На двух последних Зиновий Рожественский практиковался соответственно в летних кампаниях 1866 и 1867 гг. Ко времени окончания училища старший воспитанник Рожественский имел за плечами 227 суток плавания [12] 12
  РГАВМФ. Ф. 417 Он, 4. Д. 4244. Л. 15.


[Закрыть], был хорошо знаком с непростыми условиями кораблевождения в финляндских шхерах, с балтийскими портами и рейдами.

После сдачи выпускных экзаменов 17 апреля 1868 г. З. П. Рожественский в числе прочих 44 человек был произведен в гардемарины. Он окончил училище в числе лучших – пятым по списку. Старшинство в выпуске, которое прямо влияло на последующее производство в офицерские чины, а следовательно, и на служебную карьеру, определялось суммой баллов, полученных с учетом учебы и дисциплины. От первого по списку – Михаила Онацевича – Зиновия Рожественского отделяло 18 баллов, от последнего – 80,5.

Традиции и сам образ жизни Морского училища, закрытого учебного заведения, тогда (а впрочем, и сейчас) определяли особые товарищеские отношения между одноклассниками, совместно разделявшими радости, неудачи и опасности службы в юности. Одноклассники сохраняли эти отношения на всю жизнь и, как правило, обращались друг к другу «на ты», несмотря на неизбежную с годами разницу в чинах. Среди одноклассников З. П. Рожественского были незаурядные личности, а судьба распорядилась так, что выпускники 1868 г. лейтенантами попали на войну с Турцией, а в начале XX в, во время войны с Японией, уже в адмиральских и генеральских чинах, занимали видные посты на флоте. Именно им было суждено командовать силами российского флота в двух крупнейших сражениях с японцами. Рожественскому – при Цусиме, а контр–адмиралу Вильгельму Карловичу Виттефту (третий по списку) – в сражении в Желтом море, где он погиб на мостике своего флагманского броненосца.

Лучшие воспитанники Морского училища не смогли одержать победу в борьбе со своим ровесником – японским адмиралом Того Хейхатиро, который именно в 1868 г. начал свою корабельную службу на ничтожном судне «Касуга» в составе никому не известного флота феодального клана Сацума. В том же году короновался император Мейдзи (Мацухито), положивший начало японскому императорскому флоту, одному из самых молодых среди военных флотов современных морских держав. Тогда, в 1868 г., японцы начали создавать морскую силу почти с нуля, и мало кто мог предвидеть их поразительные способности перенимать лучшие европейские достижения.

Иное дело Россия: ее флот имел за плечами более 150 лет собственной истории, испытал периоды подъема и упадка, гордился многими победами и пережил несколько горьких поражений, создал национальные морские традиции. Да, Крымская война завершилась поражением России и гибелью Черноморского флота. Но эта же война была отмечена славными Синопом и Петропавловском, подвигами моряков на бастионах Севастополя, где они заслужили невиданные ранее отличия. В 60–х гг. XIX в. на мостики кораблей нового парового флота России поднялись флагманы и командиры, отмеченные боевыми орденами. Среди них было немало и георгиевских кавалеров. Все это напоминало флотской молодежи о славной истории флота и внушало уверенность в возрождении его боевой мощи.

Выпускников Морского училища 1868 г. ожидали дальние плавания, новая техника и возможности отличиться. Через десять лет одноклассники Зиновий Рожественский и Оттон Щешинский сами стали георгиевскими кавалерами. Зато в начале XX в. на гардемаринов 60–х гг. легло тяжкое бремя ответственности перед Родиной. Главный инспектор морской артиллерии А. С. Кротков (четвертый по списку), известный своими историческими трудами, отвечал за техническую часть артиллерии всего флота. Образно говоря, это он вручил меч З. П. Рожественскому, посланному «отомстить коварному врагу». Значительная часть офицеров 2–й Тихоокеанской эскадры была воспитанниками А. Х. Кригера, бывшего на рубеже веков директором Морского кадетского корпуса (так с 1891 г. вновь стало называться Морское училище). А. А. Ирецкой, командир порта Императора Александра III (Либава), провожал З. П. Рожественского в поход и снаряжал отряды ему в подкрепление. Бремя ответственности, как выяснилось, не всем оказалось по плечу…

Большинство подчиненных и ближайших помощников З. П. Рожественского времен 1903–1905 гг. также были знакомы ему с юности, по Морскому училищу. Среди них – лучший гардемарин 1867 г. Д. Г. Фелькерзам, гардемарины 1869 г. А. А. Вирениус, Н. И. Небогатое, О. Л. Радлов, О. А. Энквист, гардемарины 1870 г. А. Г. Нидермиллер и Б. А. Фитингоф. Кроме этого, Зиновию Петровичу довелось вести в бой сыновей многих и хорошо известных ему питомцев училища. Таким образом, Русско–японская война была не только делом Николая II, его правительства и народа, но и во многом «семейным делом» офицеров Российского флота, представлявшего собой спаянную корпорацию со своими связями и законами.

Характер Зиновия Рожественского вполне проявлялся уже в училище. Его добросовестность и трудолюбие внушали уважение. В то же время Зиновий Петрович рано обнаружил стремление не только подмечать любые, пусть незначительные, промахи начальства, но и откровенно высказывать по ним свои категорические суждения. Это касалось и товарищей. Исключительно самостоятельный, замкнутый, болезненно самолюбивый, он не всегда считал нужным скрывать чувство собственного превосходства над теми, кто стоял ниже его по умственному развитию или допускал ошибки.

Получив на руки 185 рублей подъемных, гардемарин Зиновий Рожественский 3 мая 1868 г. убыл для дальнейшего прохождения службы во 2–й флотский экипаж Балтийского флота. Гардемарины, получая жалованье чуть меньше мичманского, дублировали офицерские обязанности, но в кают–компанию пока не допускались. На кораблях они жили и столовались отдельно от офицеров. Первую летнюю гардемаринскую кампанию (1868 г.) Рожественский провел в плавании на броненосной батарее «Первенец» в составе Практической (броненосной) эскадры вице–адмирала Г. И. Бутакова.

«Первенец», построенный в 1862–1863 гг. в Англии, был первым крупным (3200 т.) железным броненосцем в Российском флоте. Можно сказать, что Зиновий Петровичу повезло: его служба началась на одном из новых сильнейших кораблей и под флагом выдающегося адмирала, возродившего в новых условиях передовые традиции лазаревской школы морской и тактической выучки. Боевая подготовка на броненосной эскадре носила интенсивный характер и была проникнута духом самостоятельности, носителем которого был сам Григорий Иванович Бутаков. Здесь же гардемарин Рожественский близко познакомился с новыми образцами артиллерийской техники – стальными нарезными орудиями образца 1867 г. Эти орудия, изготовление которых налаживалось на знаменитом впоследствии Обуховском заводе, поднимали артиллерию, состоявшую прежде из чугунных гладкоствольных пушек, на иной качественный уровень и резко повышали ее ударную мощь. Возможно, уже в кампании 1868 г. Зиновий Петрович выбрал для себя специализацию артиллериста. Последнее было редким случаем для флотского офицера: должности корабельных артиллерийских офицеров тогда исполняли офицеры особого корпуса Морской артиллерии, имевшие свою систему подготовки в особую линию производства – в чины, аналогичные армейским [13] 13
  Корпуса офицеров–специалистов (своеобразной «черной кости» среди офицеров) – флотских штурманов и Морской артиллерии – существовали в Российском флоте до 1885 г. Офицеры этих корпусов – подпоручики, поручики, штабс–капитаны и т. д. – продвигались только по специальной линии и не могли стать командирами кораблей и флагманами. Исключения были крайне редкими. Готовились они в специальных училищах. С 1885 г., после упразднения этих корпусов – архаичного наследия парусного флота, на должности штурманских и артиллерийских офицеров стали назначать флотских офицеров – воспитанников Морского училища (корпуса) и Артиллерийского офицерского класса.


[Закрыть].

«Первенец» окончил кампанию в сентябре, а Рожественский вместе с другими гардемаринами почти сразу был назначен на деревянный винтовой фрегат «Дмитрий Донской», ушедший в длительное зимнее плавание в Атлантику. Океанский поход 4500–тонного ветерана продолжался более восьми с половиной месяцев и дал гардемаринам более чем достаточную морскую и парусную подготовку. 28 мая 1869 г. Зиновий Петрович вернулся в Кронштадт на «Первенец», а в октябре того же года отправился во второе зимнее плавание на винтовом корвете «Память Меркурия». 17 апреля 1870 г. он был произведен в первый офицерский чин мичмана. К этому времени хорошие теоретические знания молодого человека уже надежно подкреплялись практикой: гардемарином он провел в плаваниях более 21 месяца.

Летнюю кампанию 1870 г. мичман Рожественский снова провел в Практической эскадре, но на другом корабле – броненосной лодке «Чародейка», вооруженной башенными артиллерийскими установками. Здесь он окончательно решил избрать для себя путь артиллериста и в сентябре 1870 г., успешно выдержав экзамены, поступил в Михайловскую артиллерийскую академию. Это учебное заведение принадлежало Военному ведомству и служило для совершенствования подготовки армейских артиллеристов. Морских артиллеристов ежегодно принимали буквально единицы. В течение трех лет Михайловская академия давала фундаментальную подготовку в области знаний, имевших отношение к артиллерийской технике. Уровень академическою образования практически ничем не уступал университетскому.

В стенах этого авторитетного учебного заведения мичман Рожественский оставался верен своим принципам и был в числе лучших слушателей. Он окончил академию 20 мая 1873 г. «по первому разряду с присвоением знака отличия за окончание курса и с награждением годовым окладом жалованья по чину» [14] 14
  РГАВМФ, ф. 417, оп. 4, д 4244, л 16 об.


[Закрыть]. Незадолго до этого Зиновий Петрович получил чин лейтенанта, но необычная для флотского офицера специализация несколько задержала его назначение на желаемую «артиллерийскую» должность.

Начало кампании 1873 г. он встретил командиром роты на винтовом клипере «Алмаз», входившим в состав Учебного отряда родного Морского училища. В походе лейтенант – ротный командир исполнял обязанности вахтенного начальника, то есть самостоятельно управлял кораблем и вахтой. И вот в этом качестве Зиновию Петровичу представился случай «отличиться». На одном из переходов отряда «Алмаз» вел на буксире парусный транспорт «Гиляк», которым командовал капитан– лейтенант А. П. Мессер, известный на флоте «морской волк» и мастер непечатной брани. Лейтенант Рожественский как раз правил вахту, когда впереди по курсу показался заштилевший ход парусами купеческий бриг. Зиновий Петрович, очевидно, не заметив, что «купец» все‑таки имеет небольшой ход, не стал уклоняться от курса, рассчитывая пройти поблизости, но впереди брига. Однако последний, благополучно пропустив «Алмаз», все‑таки врезался в буксирный трос Вскоре после этого бушприт «Гиляка» пронзил паруса брига, и последовало неизбежное столкновение [15] 15
  См. Цывинский Г. 50 лет в Императорском флоте. Рига, 1930. С. 8–9.


[Закрыть].

История не сохранила для нас выражения, которыми откликнулся на это событие бравый командир буксируемого транспорта. Для лейтенанта же Рожественского, обнаружившего явный недостаток морского глазомера (за три года в академии он пи разу не выходил в море), происшествие окончилось без особых последствий. 5 июля 1873 г. был подписал приказ о его назначении на важную береговую должность —членом Комиссии морских артиллерийских опытов, а в октябре того же года он благополучно сдал роту и приступил к исполнению новых обязанностей.

Комиссия морских артиллерийских опытов, состоявшая при Артиллерийском отделении Морского технического комитета (председателем его был сам управляющий Морским министерством адмирал Н. К. Краббе), была создана для испытания орудий, боевых припасов и брони. Испытания проводились как па Охтинском поле – полигоне Морского ведомства, так и на кораблях флота. Работа в Комиссии обогатила лейтенанта Рожественского практическими навыками в использовании материальной части артиллерии. Сам он проявил старание и распорядительность в проведении различных опытов и здравый смысл в оценке их результатов. Не случайно, что его служба в Комиссии затянулась на десять лет, что по тем временам для флотского офицера было редкостью.

Впрочем, летом 1875 г. Зиновий Петрович плавал на кораблях практической броненосной эскадры «Первенец» и «Петропавловск». На броненосном фрегате «Петропавловск», одном из крупнейших кораблей флота (6040 т), он состоял флаг–офицером штаба начальника эскадры. В этом качестве лейтенант Рожественский стал лично известен адмиралу Бутакову. «Ужасно нервный человек, – отзывался о флаг–офицере умудренный опытом Григорий Иванович, – а бравый и очень хороший моряк» [16] 16
  Витмер А. Что видел, слышал, кого знал Морской сборник 1914. № 6, неоф. отд. С. 32.


[Закрыть].

Примечательно, что Зиновий Петрович находил время для работы над собой и усовершенствования в различных областях знаний. В 1876 г. он получил разрешите на посещение лекций в Санкт–Петербургском институте путей сообщения. Занимался он и переводами военно–морских научных статей из иностранной периодики, увлекся только что начавшей проникать на корабли электротехникой. Последнее увлечение привело его в Императорское русское техническое общество и выразилось в участии в конкурсном проектировании электрического освещения столичных театров.

Среди важнейших новшеств, которые испытывались тогда в Комиссии морских артиллерийских опытов, был «аппарат Давыдова». Он представлял собой уникальную для того времени систему электромагнитных приборов производства централизованной («сосредоточенной») стрельбы корабельной артиллерии. В систему входили «гальванический индикатор» для учета скорости хода и маневрирования, «гальванический кренометр» для компенсации влияния качки на точность вертикальной наводки орудий, электромагнитные устройства сигнализации и синхронной связи. Применение аппарата, по замыслу его создателя – талантливого изобретателя Алексея Павловича Давыдова, позволяло производить точную залповую стрельбу из орудий корабля («сосредоточенный залп»).

Впервые продемонстрированная еще в 1867 г., система приборов Давыдова испытывалась в Комиссии с 1870 г. Однако внедрение ее на кораблях флота задерживалось из‑за неизбежных для любого нового сложного технического устройства недостатков, снижавших надежность системы. Сказывалась при этом и «неспешность работы»

Комиссии и Артиллерийского отделения в целом. В результате изобретение не получило хорошей государственной поддержки для доработки. Морские артиллеристы словно ждали чуда и идеальных приборов от Давыдова, или готового иностранного образца. Отношение к аппарату изменилось в 1876 г., когда Россия оказалась на пороге войны с Турцией, а из‑за границы просочились сведения о разработке подобных систем залповой стрельбы в иностранных флотах. Морской технический комитет, одобрив изобретение, заказал изготовление приборов Давыдова, В боевом испытании последних довелось участвовать и лейтенанту Рожественскому.

Прежде чем отправиться на театр военных действий с османами, необходимо упомянуть о двух важных событиях в жизни нашего героя, которые почти совпали с войной по времени. 1 января 1876 г. по представлению Г. И. Бутакова Зиновий Петрович получил свой первый орден – скромный (по чину) Святой Станислав 3–й степени. Второе событие было лишь косвенно связано с начальством: лейтенант Рожественский женился на девице Ольге Николаевне Антиповой, дочери коллежского асессора. Согласно Табели о рангах, отец невесты превосходил жениха всего на один класс Ольга Николаевна не получила в приданое какое‑либо недвижимое имущество. Это был брак по любви и, по понятиям того времени, довольно ранний для лейтенанта, не достигшего еще и 30 лет. 23 декабря 1877 г. у Рожественских родилась дочь, названная Еленой. Появление Елены на свет застало ее счастливого отца уже штаб–офицером флота, обремененным едва ли не всероссийской известностью.