Текст книги "Я просто хотел, чтобы всё было хорошо"

Автор книги: Владимир Вечный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Тут ей приходит sms, мама знает, что она больше не работает и ждет ее дома.

Я говорю ей:

– Давай хотя бы напоследок устроим блиц, всегда хотелось попробовать что-то новое с незнакомыми людьми.

– Давай, – сказала она.

– Красное или белое?

– Красное.

– Проза или стихи?

– Стихи.

– У, какой промах, теперь тебе придется послушать одно из моих.

Я здесь кричал и бился головой о стены,

Но с виду я молчал, как будто в штиле я причал, тянувший время.

Бросался прочь, под ветер, слякоть, бури,

Искал себя, найти так и не смог,

Я возвращался, не хотел до дури,

Но возвращаться крови обшей долг.

Лера улыбнулась и ответила:

– INGENIO VIVITUR, CAETERA MORTIS ERUNT.

– Я не знаю латыни.

– Так погугли, у тебя весь вечер впереди, кстати, не забудь дать мне прочитать твои другие записи, хочу знать, с каким монстром познакомилась, хи.

Что ж, она ушла. Не было смысла сидеть одному, я расплатился и отправился домой. В камин сразу по приходу я отправил третью главу, я хоть и не Гоголь, но мертвое в квартире мне точно не нужно. Перед тем как уснуть, я решил заглянуть в самую чуткую главу своих мучений.

Глава 5

Почему я считал себя некрасивым

Недавно я подумал о том, что было бы неплохо людям начать любить друг друга чуточку больше, особенно в детстве, ведь до определенного момента мы даже не думаем о своей красоте или привлекательности, пока однажды кто-то не говорит нам – а почему у тебя такие большие уши? Это является началом конца, ведь теперь ты ежесекундно будешь думать о том, почему у тебя такие ушки, почему они больше, чем у других. Даже если они не будут действительно больше, ты предпочтешь ходить в шапке, пока будет позволена такая возможность. Так вот, очевидно сейчас, когда я это пишу, что где-то в детстве мне сказали что-то не то, с тех пор это что-то не то живет со мной и уходить решительно не собирается. Как сейчас помню, танцуют все, подходишь ты к девочке, а она тебе – нет, с тобой не буду. Ты не понимаешь, почему нет, в конце концов ты перестаешь подходить, становишься изгоем в своих первых отношениях с противоположным полом. Здесь, будь читатель кто-то, кроме меня, но я и сам себе могу возразить, сказал бы – постой, ну мало ли что там было в детстве, потом идут школьные влюбленности, там все быстро проходит, но дело в том, что все только усугубилось. Если мне нравилась девушка, то мне обязательно давали отворот поворот. Психолог потом сказала: «А был ли кто-то, кому ты нравится?» Я сказал, что бывали такие. Тогда она спросила: «Так почему ты строишь свои образы на негативном опыте?» Я ответил: «Но мне же нравится кто-то, а я ему нет, очевидно, что тех, кто мне нравится, я считаю более привлекательными, их мнение для меня в приоритете». Она тогда покачала головой: «Думаю, ты нарочно выбираешь тех, кто заведомо тебе откажет, подсознательно выбираешь вариант, к которому уже привык, а строить отношения с теми, кому ты симпатичен быть просто не хочешь, ибо боишься этого». Ей Богу, так и сказала, было это не так давно, так что я воспроизвел все почти слово в слово. Но давайте я поведаю вам историю первой взрослой, если можно так сказать, любви, в 10 классе. До этого, кстати, я учился в училище, но ушел, об этом позже. Я до этого никогда о любви как таковой не думал, не анализировал сознательно детские проблемы, не особо-то и верил в какое-то мощное чувство, да, девушка может нравиться, да, ты можешь ее хотеть, но это потолок, остальное – бабкины сказки про любовь до гроба.

Ее звали Анна, когда я ее увидел, прямо в день первого сентября, я испытал такой подъем духа, что сложно описать, это была не та любовь из фильмов для взрослых, мне хотелось просто быть рядом, держать за руку, целовать и никогда не отпускать, я не верил сам себе, что мог так влипнуть. И она вроде как ответила мне симпатией, что для меня было неожиданностью. Аня была отличницей, я сидел с ней, но дико стеснялся нормально общаться, то есть я совсем не умел, я и сейчас не очень, но тогда я просто мямлил что-то, похоже, это ей нравилось не сильно, ведь она быстро переключилась на внимание другого. Какой это был для меня удар, я помню те серые дни, когда я просто сидел и смотрел в окно, пока она где-то там, в городе, уже гуляет с кем-то другим, я долго не мог от нее отстать и активно навязывался, пытался дарить цветы, писал ей стихи, в общем, вел себя как нюня, потому, наверное, и потерял как ее, так и остатки своей самооценки, ведь когда первая любовь не отвечает тебе взаимностью, становится понятно, что ты есть никто, ничто и пустое место.

Потом была другая девушка, которую тоже звали Анна, случилось это через год, не помню, как мы познакомились, но я в буквальном смысле заваливал ее цветами и бегал к ней в соседнее село только для того, чтоб на пятнадцать минуть повидаться. Помню, на ее день рождения я решил подарить снег, забил холодильник где-то в начале апреля, а на ее день рождения, когда на улице уже ходили в футболках, принес ей утром к калитке. Да, он растаял, но она была очень тронута этим жестом, настолько тронута, что бросила меня и по классике ушла к тому, кто ее не ценил и не сюсюкался.

И уж если говорить совсем честно, а здесь важно оставить все самое плохое, то была и третья особа, причинившая мне ментальную боль. Но та вообще спала с моим другом, пока я гулял с ней, держа за ручку, ой, это так мило, лайкать картиночки и цитатки, а потом скакать по тем, кто никогда тебя любить не будет, да, это, похоже, многим симпатично. С тех пор у меня не было сильных чувств, были какие-то пьяные увлеченности, но разве они сравнятся с тем, что когда-то прожгло насквозь? Нет, конечно, это все бесполезная шляпа, от которой давно начало воротить, и уже даже ждать перестал, что когда-то испытаю такое. Недавно Чехова перечитывал, там тоже был рассказ о сильной любови, поймал себя на мысли, что это стресс сильнейший, так что, может, подсознательно я прячусь от еще одного мощного чувства, ведь мне с ним не везет, а я не молодею, и однажды здоровье скажет – да ты, дружок, обалдел. Но когда я это испытывал, вы не представляете, что было, на улице – метель, снежинки будто падали в замедленном виде, это было чудесно, ты преисполнялся живой энергией, такое надо обязательно каждому пережить хотя бы раз в жизни.

Были в моей жизни и отношения, они, конечно, идут вразрез с тем, что я некрасивый, но назовем это счастливой случайностью или подтверждением правила. Познакомился я в Интернете, он тогда уже был, мы уже в университетских годах, с девушкой необычайной красоты, вроде не глупая была, звали ее Ира, она училась на филологическом факультете и была где-то на два года моложе меня. Стоит отметить, что отношения начал без чувств, это привело к важным последствиям, да, она, как я уже написал, была красивая, но она мне не нравилась ментально, то есть ты можешь идти по улице и считать, сколько красивых девушек ты встретишь, их будет много, очень много, но познакомиться ты захочешь с пятью-шестью, продолжишь общение с двумя-тремя, а захочешь чего-то большего, может, и вообще ни с одной. Такова природа отношений настоящих, в них должна быть ментальная химия, притяжение не только на уровне – ваше лицо мне симпатично, хотя это очень важно. Так вот, еще один урок самому себе я вынес именно из этого этапа жизни, решил начать встречаться, потому что все вокруг встречались, и я думал, что нужно быть как все и попробовать, при этом меня не волновал тогда факт того, что магии нет, есть просто милое лицо. Я был равнодушен во всем, да, мы катались в путешествия, ходили в кино, гуляли, кормили уточек, да что угодно было, даже секс был огонь, мы подходили друг другу в нем, но мне было плевать на то, есть все это у меня или нет, поэтому, если бы она исчезла однажды, то я бы этого даже не заметил, просто вместо просмотра фильма с ней смотрел бы сам, вместо прогулки с ней пошел бы один, вместо секса… а, ну да, тут нужны двое. И вот когда я взглянул на все это со стороны, то понял, что очень многие встречаются в таком возрасте, потому что им это навязывает общество, мол, пора бы и семейку заводить и т. д., а то, что это не твой человек – заботит всех мало. Однажды мы сильно поругались, там, возможно, и измена была, ха, бумага любит интересоваться грязным бельем? Сижу ночью, sms-сюсь, тут приходит sms с ее номера: «Привет, это ее бывший, догадайся, почему у меня ее телефон?» Она потом отмазывалась очень долго, мол, были на одном празднике и т. д., да только веры в это особо не было, впрочем, если не считать чувство собственничества, то плевать было по большому счету. Так вот, однажды мы поругались, но это не связано с этой sms и просто перестали общаться, то есть совсем, ее просто не стало в моей жизни. Она, кстати, сейчас замужем за тем парнем. Тогда я понял, что нет смысла без желания встречаться, только именно с той самой. Этот вывод подтвердили все пары, которые были в моем окружении, расстались абсолютно все, кто-то раньше, кто-то позже, ну и кому хочется выкидывать свои годы на помойку? Думаете, кто-то из них вспоминает то время и жалеет? Хрен там, когда жалеют, тогда не рушат, а если рушат, то не было смысла начинать строить что-то. Опять ускакал от темы, я вел к тому, что объективно эта девушка была красивой, спорить с этим нет смысла, мне с собой, по крайней мере, но ее симпатия ко мне уже не покрывала старых шрамов.

Утро

Утро было морозным, похоже, осень потихоньку сдается. Мне нужно было забежать в типографию, дабы посмотреть пробник свежего комикса. Это мой шедевр, которым, наверное, можно гордиться, ведь он признан успешным, типография допечатывает новый тираж, и мне предстоит оценить новые копии. На часах было 9 утра, можно было зайти выпить кофейку. Я говорил, что я кофейный наркоман? О, да, нет ничего лучше латте, я пью его уже 10 лет каждый день, иногда до такой степени пью, что становится дурно, не могу избавиться от этой привычки, знаю, что она с такой навязчивостью становится вредной. Как-то мне даже показалось, что только после кружечки кофе начинается пробуждение моего организма, я решил поставить эксперимент и понять, так ли это. На пару дней, силой, по всей видимости, данной мне свыше, хе-хе, я не употреблял кофе вообще. Вы не представляете, что тогда со мной было, я не просыпался, весь день я чувствовал себя так, будто только что открыл глаза и просто не знал, что с этим делать. Энергетики и другие, какие я не пью, поэтому я пробовал душ, бег, что только не пробовал, итог – я вареный, при этом мне даже не хотелось спать, просто не было сил. По окончании эксперимента я выпил глоточек кофе и организм воспрял духом, ему дали то, чего его лишили. До конца я так и не понял, это физическая зависимость или просто странные психические причуды? В любом случае, с тех пор я продолжаю пить и особо не вспоминаю о том, как оно на меня влияет, только здесь, только для бумаги, только для изменения себя. Заведение, в которое я пошел, называлось «Грустный хот-дог», похоже, слово «грустный» преследует меня, там были неплохие скидки, когда становишься постоянным клиентом, а по утрам почти никого не было, что делало заведение моим излюбленным местом. Когда я зашел, ко мне подошел пьяный вусмерть мужик, бритый наголо, он уставился на меня и мой рукав пальто, на котором была какая-то нашивка, я не особо разбирался, что она значит, я ношу вещи, а не причисляю себя ими к чему-то, он, рассматривая меня, улыбнулся и сказал: «Ах, ты из наших, из славян». Подобная формулировка задела меня, и я ответил, что я индус, спокойно направившись к кассе, чтоб купить кофейку. Бритый вывалился на крыльцо и начал что-то обсуждать со своими друзьями, удивительно, что такая пьянь решила поутру прийти в заведение, в котором нет алкоголя. Если бы меня спросили, я бы сказал, что мне стыдно за таких русских, очевидно, что это остатки правого движения за собственную нацию, но разве могут такие представители разгуливать с пивными пузиками и дышать на людей перегаром? Если это и есть сыны славян, тогда у славян явные проблемы и им надо срочно менять политику. Я сел у панорамного окна, попивая свой любимый напиток, наблюдал за сонными прохожими, спешащими на работу. Некая радость появляется, когда тебе не нужно к абстрактному дяде поутру, и, может, даже доля злорадства, ты смотришь за тем, как люди спешат куда-то, а ты в размеренном темпе можешь идти по делам, а то и вовсе позвонить и сказать, что придешь завтра. Почему? Потому что так хочется, большое ли дело – посмотреть, что там вышло, все равно тираж запустят только через пару дней, когда печатные станки освободятся от текущего заказа.

Лера прислала sms: «С добрым утром, писатель!»

«Ты чего так рано проснулась?» – спрашиваю ее.

«Мне вообще-то в универ, я еще не такая взрослая, как ты. Удивлена, что ты уже не спишь», – ответила она.

«А я не могу быть на работе? Я же не говорил, где работаю, вроде бы» – пишу вновь.

«Дурында, не нужно говорить кому-то, если кто-то любит комиксы. Так что среди настоящих – Рика и Морти, Скотта Пилигрима – есть и твой, он как раз подпирает их.

Шучу» – сыронизировала она.

«Какая ты язвительная девушка, но я все же рад, что ты знаешь, кто я, мне нужны такие милые фанатки», – написал я.

«О, это же первый комплимент? Я таю», – пошутила Лера.

«Но может и последний», – продолжил разговор я.

«Не сейчас точно, моя остановка, напишу, когда пары закончатся», – ответила она.

Самое время было поехать в типографию, я вызвал такси. Через пять минут машина была на месте, и мы быстро домчались, я даже не успел о чем-нибудь поговорить с водителем, хотя бы спросить, почему он такой взвинченный. Печатник был пожилым мужчиной около 60 лет, всю свою жизнь они выпускали пропагандистские газеты, но время изменилось и пришлось подстраиваться под реалии, он скептически относился к моему заказу, ведь там были картинки смерти. Думаю, тут можно рассказать, о чем же мой комикс. Вообще это не первая работа, но первая выстрелившая, поэтому вкратце расскажу сюжет – парень погибает в катастрофе и оказывается в загробном мире, нет там ни Бога, ни дьявола, есть только смерть в своем собственном костлявом обличии, именно она и решает, что ты будешь здесь делать, смерть говорит ему, что в своей жизни он не был человеком, который хотел жить, что он не жил, а существовал, поэтому она его и забрала, его ждут страдания, ведь она управляет всеми событиями, связанными с человеком. Если она посчитает, что человеку скоро нужно будет уйти, она дает ему время в виде, например болезни, если человека уже ничего не исправит, забирает его катастрофой или еще чем-нибудь, максимально же долго она в этом вымышленном мире дает жить тем, кто наслаждался каждым моментом и совершал хорошие поступки, тех ждет естественная биологическая смерть, которую задумала сама природа. Персонаж спорит со смертью, а костлявая показывает ему различные ситуации из его жизни, в которых он не пользовался ситуацией, предавал, лгал, бездействовал. Персонаж задается резонным вопросом: неужели нельзя все исправить? Смерть говорит, что нет, она возвращала к жизни за всю историю человечества только один раз, но она при этом жертвовала частью себя и нарушала природный баланс, который обязана поддерживать. В общем, персонаж в итоге обманом завладевает возможностью потратить силы костлявой и дать себе еще один шанс, он точно уверен, что в этот раз будет все иначе, он плачет, вспоминая лучшие моменты жизни и хочет хотя бы их снова пережить. Случается магия, и вот он снова маленький, ничего не помнит, вся его жизнь проходит точно также, он погибает в точно такой же катастрофе, в момент гибели, еще до встречи со смертью, он вспоминает, что уже десятки раз пытался прожить свою жизнь заново, а смерть стирает его память, в эти секунды он испытывает злость, боль, гнев, обиду, его разрывает изнутри, но вот он появляется у смерти, не помнит ничего этого. Смерть дала ему такое изощренное наказание, зная две простых вещи, во-первых, люди не меняются, во-вторых, никто не живет дважды, жизнь одна и так, как ты прожил, так и будет.

Как-то так, не знаю, что моя душа в этом отразила, я просто хотел показать, что живем мы один раз, и добра в этом разе должно быть больше, хотя его понятие относительно, а в разрезе Вселенной и вовсе не существует. Экземпляр, который мне дали, был насыщеннее предыдущего тиража, черный был чернее ночи, контраст радовал глаз, я дал добро на печать, кстати, несколько выпусков я подпишу для какого-то слета гиков, сам я на такое пока ходить побаиваюсь, мало ли что.

В точно такой же типографии, их как будто под копирку делают, я печатал свой первый комикс, было это много лет назад, он назывался «Россия-2050», тогда я придумал сюжет про парня, который выживает в новой действительности, где буквально каждое действие регламентировалось законом. Сделал я главного персонажа под впечатлением от блогера Владимира Вечного, который всем в своей жизни был недоволен и остро реагировал на инициативы властей, ожидая, когда уже введут налог на воздух, чтобы больше ни один россиянин не сомневался в том, что у власти сидят монстры. В итоге этот человек сломался и спился, оставшись наедине с зияющей пустотой внутри. Последний раз я видел, как его позвали куда-то в чужую квартиру и поили водкой, а он и рад был, что кто-то проявил к нему внимание и позвал домой. У моего персонажа в комиксе судьба еще более трагична, заплатив все возможные налоги, он попадется на чем-то вроде отсутствия детей, и его органы правопорядка ликвидируют прямо на улице. Должна была быть вторая часть, мол, нечего раба, готового трудиться, уничтожать, так что он должен был пройти трудовой лагерь, но не прошел, выхлопа не было, поэтому эпизод два так и не увидел свет. Будто вечность прошла с тех пор, а помню все, как будто это было вчера.

Sms от Леры: «Я сбежала с пары, хочешь погулять на набережной?»

«Конечно, я как раз недалеко», – ответил я.

Когда мы встретились, был полдень, она сильно упрашивала показать мне что-то еще из глав, и я сопротивлялся как мог, демонстрировать незнакомому человеку личную жизнь – это очень опасно. Был у меня такой опыт, когда-то я вел блог в «ЖЖ», наверное, никто и не помнит, что это, тем не менее мне в один момент осточертело, что никто не хочет ценить творчество, понимаю, это неправильно, ведь если не ценят – значит плохо делаешь, но все же я выкатил огромной текстовой пост, который буквально в слезах писал о том, какие люди неблагодарные. Так вот, проблема в том, что это не обернулось поддержкой, меня буквально сожрали с потрохами за то, что я высказался и смел вообще открыть рот, а не молча продолжал рисовать да выкладывать. Как-то с тех пор поотбило у меня желание с кем-то делиться тем, что на душе, а она просила именно этого.

– Я бы хотела лучше тебя узнать, давай я расскажу тебе что-то из своей жизни? – предложила Лера. – Я родилась в Казахстане, все детство меня ни во что не ставили, потому что я была русская и мне тяжело приходилось до тех пор, пока мы не переехали в Россию. Впрочем, здесь не было особо легче, ведь мы приехали из Казахстана, так что шуточки в духе – у нас там трехэтажные юрты, вместо такси олени запряжены, а коней мы всех съели, меня не покидали целый год, потом все попривыкли, да и вообще признали во мне русскую, но в Казахстане творился форменный ад, особенно когда заставляли учить казахский язык, я и не против была, но не вместо же английского, разве непонятно, что последний более перспективен?

– Соглашусь с тем, что английский более перспективен, однако нужно понимать, что ты жила в другой стране, необходимо учить язык местного населения, если ты там на ПМЖ, – сказал я. – Вот, например, Эстония, куча русских, которые жалуются, что там постепенно все русское отменяют, а разве они не правы? Я, безусловно, против преследований и нападков, если кто-то говорит на русском где-то или частная школа там, например, но официальный язык есть официальный язык, его нужно учить, если хочешь находиться в этом обществе. Помню, как на Украине было такое же, запретили русский, все бунтовали, но сохранение своего языка, наверное, даже в Конституции прописано. Даже так скажу, я не удивлен, что русский язык испытывает такое давление вне своей страны. Много лет назад, ты тогда еще была маленькая, но не очень, я гонял в Ижевск на концерт любимой тогда группы «Мультипасс», группы, которую я слушал в тяжелые годы детства, так вот, приблизительно в то время там совершил самосожжение местный ученый, который ратовал за сохранение местного удмуртского языка, тогда, гуляя по городу, я видел странные надписи на улицах, они смотрелись очень самобытно, но почему я их не видел везде? Потому что доминантный – русский – поглощает и ведет себя как языковой оккупант, обращая всех в свою языковую веру. Вспомни, сколько племен существовало, когда появилась Русь? Теперь подумай, сколько языков потеряно.

– Но разве языки не отмирают, потому что не развиваются и становятся костными? Потому что не могут конкурировать?

– Так-то оно так, только горя у его носителей из-за этого меньше не становится, представь, прадед твой знал язык, дед твой знал, отец с матерью знали, тут появляешься ты, вроде знаешь, но уже говоришь больше на другом, том, который везде принят, а потом ты видишь своих детей, который вообще ни слова не могут сказать на языке собственных предков, поневоле будет обидно. Ведь эти языки даже не консервируют каким-нибудь образом, они просто отмирают и ими больше никто не интересуется.

– Откуда ты столько всего знаешь? Ты учился на лингвистическом?

– Нет, когда я путешествовал, старался что-то узнать о месте, в котором буду, так легче и, что самое главное, интереснее.

– А ты много где побывал? Я была только в трех странах и то за одно путешествие с друзьями на машине.

– Я тоже не так много стран посетил, важно не сколько их, а что ты из них вывез, какие воспоминания или даже уроки.

– Когда я была в Австрии, познакомилась с молодым человеком, с которым мы наутро пошли гулять.

– Мне тоже нужно будет говорить про бывших?

– Да ты послушай. С утра он пошел покупать для мамы еду в русском магазине, посреди Израиля, представляешь? Бах, и русский, но сам он при этом был из Венгрии, так вот, когда мы были в магазине, он купил сыр, и ему закинули его в большую целлофановую пленку, прям слоев десять, а то и больше, он удивился, а потом еще и в пакет запихнули, посмотрел на меня и спросил: «А что это? У вас всегда так делают?» Я сказала, что да. А он ответил, что люди в Венгрии давно перестали заворачивать еду в пленку, это делают или в бумагу или вообще не заворачивают ни во что, для того чтобы поддержать в чистоте экологическую среду. С тех пор я тоже так делаю, разве это не знание?

– Отличная привычка, я тоже стараюсь не пользоваться пакетами, когда это вообще возможно.

– А бывает, что нет?

– Конечно, если брать вишню, то горсть до прилавка не донесешь… Я пробовал.

Лера засмеялась. У нее был чудный смех, и она отлично реагировала на все юморные посылы от меня. Она мне нравилась.

– Так что, пойдем к тебе, покажешь что-то из своих печатных позывов? – сказала она. – Я вроде как тебе раскрыла тайну, теперь нам надо быть в расчете.

– Но ты же уже читала одну главу, разве это не в счет?

– Ну кто же виноват, что ты сам проворонил? Нет, не в счет, была бы у тебя возможность, ты бы не показал.

Интересно, думал я, это то самое «пойдем, я покажу тебе свои марки» или ей правда интересно меня узнать? А вдруг ей не понравится, и она подумает, что я идиот?

– Хорошо, поехали.

В такси мы переглядывались и улыбались друг другу, испытав ту самую неловкую паузу, но она прошла мягче, чем обычно, мне кажется, она поняла, почему я затупил перед ответом, и ей самой стало неловко, ведь она и правда хотела просто почитать, что же я такое пишу. Чем отличается друг от незнакомого человека? С другом можно молчать, вот здесь пока этого не было, но и нельзя сказать, что эта неловкость заставляла нас глядеть по сторонам, в поисках чего-то, за что можно зацепиться и начать диалог, скорее, мы изучали друг друга взглядом. Когда мы поднялись в квартиру, консьержка подозрительно посмотрела на Леру, а потом спросила: «Жена?»

Я покраснел и сделал вид, что не услышал, но не Лера, она ответила: «Нет, – а через секунду добавила, – пока что».

Я подошел к столу и стал выбирать, что же ей дать, пожалуй, эту.

Глава 6

Унизь меня, если сможешь

После девятого класса я потерял целый год, ведь решил, что мне не нужен десятый класс, важнее какое-нибудь училище. Я поступил без проблем и готовился стать сварщиком. Учеба сразу не задалась, по основным предметам я хорошо успевал, но вот сварка, то есть специальность – это оказалось не мое, швы всегда получались кривыми, пластинки отваливались, но тянули меня изо всех сил, ведь я подавал надежны на олимпиады по школьным предметам. Обстановка с социальным статусом была приблизительно одинаковая, кормили бесплатно всех, почти все были бедными и ходили в одном и том же круглый год, жалко, что статус не позволил быть и чуточку более добрыми.

Издевательства начались почти сразу, сначала самые задиристые просто ходят и случайно задевают, похоже, проверяют твою реакцию, потом это работает в снежном коме, и вот ты уже предмет для шуток и издевательств, но неизвестно, что бы было, если бы ты тогда, в первый раз, дал хотя бы какой-то сдачи. Мое положение было чуточку лучше, чем у других, хотя меня тоже регулярно таскали за волосы, все же большего ко мне не применялось, ведь у меня можно было списать домашнее задание, да и на контрольной я решал почти всем примеры. Однако с каждым разом обзывательства усиливались, за волосы таскали все сильнее, а однажды произошло то, что изменило мою жизнь. Я стоял с товарищем около столовой, тут меня окликнули, чтоб я подошел вместе с ним. Наши пакеты с тетрадями и учебниками мы оставили на лавке, а сами пошли. Когда мы вернулись, внутри наших пакетов было собачье дерьмо и слюни этих ублюдков, которые решили, что это действительно смешно. Тогда я толкнул одного из них, началась потасовка, он повалил меня на землю и начал бить пощечины, это было даже не избиение, это было публичное унижение, все ребята стояли и смотрели на это, а я, не знаю почему, в тот момент закричал: «Хочешь меня убить, да? Хочешь меня убить? А я бессмертный», я дословно помню эти слова, они в моей душе высечены, если такое вообще возможно. То, что слабым постоянно прописывали лещей, колобахи и другие унизительные процедуры, думаю, не стоит говорить. Это был год ада, я как будто спустился в пучину и не знал, есть ли из этого выход. Не могу сказать, что я тогда думал о суициде или о чем-то таком, скорее, мысли приходили колумбайновские, но я сдержался, да и вряд ли прямо серьезно об этом думал. В итоге мне стало так страшно туда ходить, что я начал притворяться, что болею, дабы оставаться дома, справок у меня не было, тогда я начал их подделывать. Вот однажды, когда бабуля, как назло, была дома, а я просто мирно рисовал и ни о чем не подозревал, домой заявилась куратор, это как классный руководитель, только в училище, бабуля была в бешенстве, но я рассказал о том, что мне там приходилось переживать из раза в раз, причем я рассказал не только о себе, но и о тех, кому доставалось еще больше. Стукачество? Да, пусть так, лишь бы больше никогда туда не возвращаться, я не мог даже помыслить о том, чтобы еще раз в своей жизни увидеть эти отмороженные рожи. Куратор пыталась уговорить и так, и сяк, я наотрез отказался и сообщил, что планирую вернуться в школу и доучиться там. Я вообще всем после этого советовал никогда не терпеть, если вам не нравится коллектив и вы очевидно не можете за себя постоять – меняйте учебные заведения, не бойтесь этого, не может быть так, чтоб каждый класс, в который вы попадете, будет таким же злобным, такого просто не бывает, я попал в нормальную школу, где доучился без особых проблем, там не было унижений, туда люди пришли учиться, а не выяснять, кто сильнее. Когда мои бывшие одногруппники попадались мне через пару лет, это всегда было дружеское общение, такое ощущение, будто они играли в игру по унижениям, но вот уровень пройден, и они становились другими людьми, но в это можно не верить, ведь ни одного извинения я не слышал.

Лера отложила текст и посмотрела на меня:

– Больше похоже на какую-то колонию для несовершеннолетних, это с тобой происходило?

– Да, но все уже дела давно минувших дней, я пишу это, чтобы встретиться лицом к лицу с самим собой и победить.

– Господи, такого пафосного монолога еще поискать, лучше скажи, те дети, а теперь уже почти старцы, они как сейчас?

– Я бы и рад, наверное, сказать тебе, что их судьба наказала хотя бы как-то, но нет, живы, здоровы, дети есть наверняка учат отпрысков тоже чему-то подобному, так что кармы как таковой не существует, иначе где вообще справедливость?

– Твое желание наказать – это значит, что ты их не простил?

– Я не простил несправедливость самой жизни, понимаешь, ее слишком много, честный становится бедным, глупый становится успешным, злого принимают за хорошего, и в итоге Вселенная, если можно так сказать, никак не решает эти перекосы.

– Может, она и не должна? Возможно, все зачтется позже.

– Позже? Знаешь, я не спрашивал тебя, но ты верующая?

– Да, мне так жить легче, хотя я так сказала, будто оправдываюсь, а ты нет?

– Для меня это очень сложный вопрос, я не хочу заводить шарманку сейчас, чтоб мы не скреблись от тоски по стенам, лучше скажи, хочешь есть? У меня что-то должно быть в холодильнике.

– Что-то я не ем, я вообще избирательная в еде.

– Да ну? Вообще-то я тоже, если начать, могу целую тираду выкатить.

– А я никуда не тороплюсь, пока изучаю твой холодильник – жги!

А что поесть?

– Я начал экспериментировать с питанием очень рано, как ты знаешь, я жил бедно, поэтому есть мне приходилось всякое, в особенности то, что есть человеку в принципе не стоило бы. Картофельный суп очень часто в семье оборачивался супом из картофельных очисток, а сладкого порой и вовсе не было, кроме жаренных петушков, которые батя в пьяном угаре нажаривал на сковородке из сахара. В студенческие годы я тоже бедствовал, поэтому есть мне приходилось очень некачественные полуфабрикаты.

Я уставился на попу Леры, торчащую из холодильника.

Оттуда доносилось хрум-хрум.

– Ты вообще слушаешь?

– Конечно, все детство у тебя был шведский стол из шнурков, вареного ремня, мыла и веревки.

– Точно, так вот… Я посадил себе желудок, питаясь всем подряд, особенно продуктами, которые выпускаются для бедных, с маркой торговых магазинов, они всегда самые дешевые на прилавках, но в них нет ничего натурального, одна химия, таким образом я питался дошиками, пиццами, пельменями, молочкой, чипсами, газировками. Первым делом, не знаю как, но я решил перестать пить газированное и вообще все эти сладкие напитки, даже не помню уже, что меня тогда на это сподвигло, возможно, какой-то ролик на «Ютубе».