Текст книги "Образование единого Русского государства"

Автор книги: Владимир Мавродин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

После его смерти на обратном пути из Орды, последовавшей в 1272 г., ярлык на великое княжение Владимирское получает последовательно князь костромской, затем переяславльский и, наконец, городецкий. Андрей Городецкий стал великим князем в 1294 г. Он имел двух сильных союзников: ростовского князя Константина и ярославского – Федора, но этому союзу трех князей противостоял другой союз, состоявший из тверского князя Михаила Ярославича, Ивана Переяславльского и московского князя Даниила Александровича. Борьба развернулась, как всегда, за ярлыки, власть, земли. Пока ярлык на великое княжение был в руках Андрея, временный союз Москвы и Твери был возможен, но только до того момента, когда Тверь попытается расширить свои владения за счет соседа и овладеть снова великим княжением. Вместе с Михаилом Тверским Даниил Александрович отстоял Переяславль от Андрея. Но стоило только Михаилу Тверскому после смерти Андрея в 1304 г. получить ярлык на великое княжение, столкновение Москвы с Тверью оказалось неизбежным. Москва энергично отстаивала свои права на собирание русских земель. Дальнейшая история Тверского княжества тесно переплетается с историей Москвы и представляет собой длительную и напряженную борьбу вначале за великое княжение Владимирское, а затем, со стороны тверских князей, за сохранение независимости Твери, а поэтому будет нами рассмотрена в связи с объединением Руси вокруг Москвы.

На юго-востоке Руси лежала богатая и плодородная Рязанская земля. Тучный чернозем создавал хорошие условия для развития хлебопашества. В лесах водилось множество зверья, в реках – рыбы. Всюду были расположены «ухожаи», поля и луга.

Из всех русских земель «Рязанская Украина» от Батыева нашествия пострадала едва ли не больше всех. Более или менее уцелела лишь северная часть княжества, покрытая дремучими лесами. Города были сожжены и разрушены, край был опустошен и разорен. Население схлынуло к северу, где в пограничной с Московским княжеством лесной полосе, ранее пустынной и слабо заселенной, растут новые города, возникают села и починки.

Политическая жизнь Рязанской земли при Ингваре и Олеге Ингваревичах (1237–1258 гг.) замерла. С течением времени центр княжества переместился в Переяславль Рязанский. На юге получил особое значение Пронск – оплот рязанцев в борьбе с татарами.

Рязанская земля, открытая с юга и востока, не знала отдыха от татарских набегов. Они следовали один за другим в 1278, 1288, 1308 гг., не говоря уже о многочисленных налетах и грабежах со стороны отдельных татарских чамбулов (отрядов) и «царевичей». Слабые рязанские князья не могли и думать о борьбе с Ордой, а их продвижение на Запад натолкнулось на сопротивление Литвы, захватившей Северскую землю.

Рязанцы вели напряженные войны. Часто на свой страх и риск и не ожидая помощи со стороны князей, они боролись во главе со своими тысяцкими и воеводами с татарами. Больше того, рязанцы проникали далеко на юг, и их отдельные поселения можно было встретить по Дону, Хопру, Тихой Сосне и Вороне. Вся часть степи к востоку от Воронежа, носившая в те времена название Червленного Яра, постепенно заселялась рязанцами. Пограничная жизнь, полная опасностей, сделала рязанцев опытными воинами, «буйными» и «дерзкими» в представлении московского летописца.

На западе Рязань граничила с Чернигово-Северскими землями, которые постепенно переходили под власть рязанских князей (например, Верея, Боровск, одно время Лопастна).

В Рязанском княжестве жили мордва и мещера, которые часто входили в состав рязанских дружин, смешивались с русскими, а их князьки становились рязанскими боярами. С другими мордовскими племенами Рязань почти непрерывно воевала. Рязань, или «Рязанская Украина», была боевым, военным форпостом Руси на юге и востоке. Естественно, что первое время Рязань была слаба, и отчасти за ее счет возвышается Москва. Этому способствовало и усилившееся уже при Константине Ярославиче феодальное дробление Рязанской земли. Переяславль, Пронск, Муром выделяются в самостоятельные княжества. Начались и усобицы. При нем же Рязань столкнулась с Москвой, потеряла Коломну и уже в 20-х годах XIV в. рязанские князья зависели от московских. Но постепенно эта зависимость ослабевает, а в середине XIV в. Рязань – уже великое княжество, внутри которого существовало несколько уделов. В Рязани (так стал называться Переяславль Рязанский) сидели потомки Ивана Александровича, в Пронске – Ярослава Александровича, в Муроме – Василий и Юрий Ярославичи, генеалогия которых неясна.

В восточной части княжества, соседней с Мещерой, покрытой густыми лесами, в начале XIV в. возникает новое удельное княжество, начало которому кладут выходцы из Орды князья Ширинские, Бахметьевы, Беклемишевы и местные князья мещерского происхождения вроде Александра Уковича. Здесь же нашли себе убежище некоторые половецкие семьи. Половецкие ханы положили начало некоторым русским боярским родам (например, Кобяковым).

Слабые татарские, мещерские и половецкие князьки подпадали под влияние русской культуры, принимали христианство, обрусевали и подчинялись рязанским князьям.

К середине XIV в. Рязань усиливается – складываются «Великое княжество Рязанское» во главе с Олегом Ивановичем и «младшее княжение» – Пронское, где сидит его двоюродный брат Владимир Ярославич. Пользуясь малолетством обоих князей, рязанские бояре прибрали всю власть к своим рукам, заручились поддержкой со стороны некоторой части московского боярства и, воспользовавшись смертью Семена Гордого, захватили московскую волость Лопастну. С этого момента рязанский князь пытается «исправить» границы за счет Москвы.

Княжение Олега Ивановича (1350–1402 гг.) было временем, когда Рязанское княжество начинает постепенно оправляться от разрушений, причиненных татарским нашествием и усобицами. Напавший в 1365 г. на Переяславль Рязанский «князь» Тогай был разбит Олегом у Шишевского леса. Стремясь во что бы то ни стало сохранить свою «отчину» как независимое княжество, Олег Иванович, далекий от понимания задач, стоявших перед всей Русской землей, в один ряд ставит как врагов и татарского «князька», и московского князя. Победа над Тогаем окрылила Олега и он попытался, несмотря на усобицу с Пронским князем, начать войну с Дмитрием Ивановичем Московским. Как это мы увидим далее, борьба Рязани с Москвой закончилась поражением и подчинением Рязани. Напуганный неудачей первого столкновения с Москвой и нападениями татар, Олег решил, перед угрозой подчинения Москве, перейти на сторону татар. Это и определило его позицию в годину нашествия Мамая, когда он вел ловкую дипломатическую игру, оставаясь все же «в стороне» Мамая и этим «спасая», конечно на время, свою «Рязанскую Украину» от разорения. В следующий поход на Москву, поход Тохтамыша, Олег снова выступил слугой хана. Недальновидность Олега Ивановича, мыслившего лишь масштабами своей Рязанской «отчины», дорого обошлась и ему, и Рязани и стала помехой на пути Руси к объединению.

Это поведение Олега привело к натянутым отношениям и к борьбе между Москвой и Рязанью. Борьба окончилась победой Москвы и миром 1386 г., по которому Олег признал себя «молодшим братом» Дмитрия Донского.

Развернувшаяся на Западе борьба с Литвой не дала при Олеге положительных результатов. Зато Олегу удается теснее сплотить под своей властью «подручных князей». Ими были князья Пронские, Муромский и одно время Козельский и Елецкий. Это единство Рязанской земли дало ему возможность по праву называться великим князем рязанским. На время прекратились усобицы.

При Олеге окрепло и усилилось рязанское боярство. Источники говорят нам о таких боярах Рязанской земли, как Епифан Кореев, который вел переговоры с Мамаем и Ягайло, Станислав, ехавший с митрополитом Пименом к Дону, Иван Мирославич (мурза Салахмир), Сафоний Алтыкулачевич, окольничий Юрий, стольники Александр Глебович и Глеб Васильевич Лонгвин, ключник Лукьян и др. Некоторые из них владели огромными землями, например Иван Мирославич владел Веневой, Верхдеревом, Растовцем, Веркошей и рядом других земель. Но несмотря на свое усиление при Олеге Ивановиче, Рязань все же не могла стать центром объединенной Руси, не имея на это ни сил, ни средств, и вся дальнейшая история Рязанского княжества после смерти Олега представляет собой не что иное, как историю постепенного его ослабления и перехода под власть Москвы.

На востоке опустошенной татарами Суздальской земли выросло и третье великое княжество – Нижегородское. Сложилось оно из Суздаля, Городца, Нижнего Новгорода и княжеских городов-крепостей во второй половине XIV в. при первом «князе великом суздальском, нижегородском и городецком» Константине Васильевиче. Константин Васильевич всюду «нарубает» городки, усиленно колонизирует край и среди лесов, в «твердях» мордовских, селит пришельцев крестьян и горожан. Снова начинает оживляться опустошенная набегами татар местность. Но окраинное, как и Рязань, Нижегородское княжество не могло существовать без помощи центральных русских областей. Отсюда стремление нижегородского великого князя стать великим князем всей Русской земли. Когда в 1353 г. Иван Иванович Московский поехал в Орду за ярлыком на великое княжение, оказалось, что претендентом на великокняжеский стол выступает и Константин Васильевич, заручившийся поддержкой Новгорода. Но на этот раз хан отдал ярлык московскому князю. Через некоторое время Иван Иванович примирился с нижегородским великим князем, а сын Константина Андрей признал себя «братом молодшим» Ивана Ивановича.

В состав Нижегородского княжества входила имевшая известную самостоятельность Вятка.

Что касается других русских земель, входивших некогда в состав Киевского государства: Полоцкой и Смоленской, Черниговской и Киевской, Пинско-Туровской и Волынской, Черной и Червонной Руси, не говоря уже о придунайских землях, Лукоморье и Тмутаракани, землях на северном побережье Финского залива и в Закарпатье, то они были захвачены воспользовавшимися слабостью Руси Швецией, Ливонским Орденом, Литвой, Польшей, Венгрией и Молдавией.

Причины объединения русских земель

В своей замечательной работе «О диалектическом и историческом материализме» И.В. Сталин указывает: «Вторая особенность производства состоит в том, что его изменения и развитие начинаются всегда с изменений и развития производительных сил, прежде всего – с изменений и развития орудий производства»[28]28
  И. Сталин. Вопросы ленинизма. Изд. 11-е. С. 552.


[Закрыть]. Эти процессы не могут не отразиться на классовой структуре общества, на соотношении сил борющихся классов, на государственном устройстве, культуре, идеологии. В основе процесса образования централизованного государства в России лежали факторы экономического порядка – развитие производительных сил, и, говоря об объединении русских земель в единое государство, прежде всего необходимо отметить значение экономического развития страны, дать характеристику развития ее производительных сил.

В.И. Ленин подчеркивал значение экономического фактора в образовании единого государства и в формировании национальности. Он указывает: «Сплоч[ение] нац[иональных] областей (воссозд[ание] яз[ыка], нац[иональное] проб[уждение] etc.) и созд[ание] нац[ионального] г[о]с[у]д[арст]ва. Эк[ономическая] необх[одимость] его… Полит[ическая] надстр[ойка] над эк[ономикой]»[29]29
  В.И. Ленин. Национальный вопрос: (Тезисы по памяти) // Ленинский сборник. Т. XXX. С. 62.


[Закрыть].

В своем «Письме тт. Цветкову и Алыпову» И.В. Сталин подчеркивает недопустимость противопоставления экономического и политического факторов в процессе образования централизованного государства и указывает, что оборона страны является лишь фактором, ускоряющим этот процесс. И.В. Сталин указал, что они превратно истолковали его доклад и тезисы к докладу «Об очередных задачах партии в национальном вопросе» на X съезде РКП (б), и разъяснил тт. Цветкову и Алыпову ошибочность противопоставления с их стороны «экономического развития» необходимости борьбы с внешней опасностью. «У меня ни в докладе, ни в тезисах, – писал И.В. Сталин тт. Цветкову и Алыпову, – ничего не сказано об образовании централизованного государства в России "не в результате экономического развития, а в интересах борьбы с монголами и другими народами Востока" (см. ваше письмо). За это противопоставление должны отвечать вы, а не я. У меня говорится лишь о том, что процесс образования централизованных государств на востоке Европы ввиду необходимости обороны шел быстрее процесса складывания людей в нации, ввиду чего и образовались здесь многонациональные государства раньше ликвидации феодализма. Это, как видите, не то, что вы неправильно приписываете мне»[30]30
  И.В. Сталин. Соч. Т. 9. С. 176.


[Закрыть].

Экономическое развитие русских земель, развитие производительных сил Руси как основа, база, и необходимость обороны от нашествия извне, со стороны турок, монголов и других народов Востока, как фактор, ускоряющий объединение Руси, обусловливают образование русского централизованного государства.

Перейдем к рассмотрению экономического развития Руси в XII–XV вв.

К концу XIII – началу XIV в. Русь несколько оправилась от разорения, сопровождавшего татарское завоевание. Среди лесных чащ возникают пашни. Крестьяне общиной – «миром», отдельными семьями, дворами превращают лесные чащи в возделанные поля, «выдирают» землю из-под леса, подготавливают ее под пашню. Идет процесс заселения опустевших земель. Опустошенные татарами земли, поросшие лесом, снова осваиваются, расчищаются, превращаются в пашню. Крестьяне возвращаются на старые, насиженные места, где жили их деды и прадеды, осваивают новые пространства. Таким образом, земледелие растет вширь, распространяется в землях, либо вовсе не освоенных русским людом, либо покрытых только всевозможного рода «уходами».

Одновременно идет процесс распространения новых форм севооборота, развивается трехпольная система. Когда появилось трехполье – сказать трудно. По-видимому очень давно. Во всяком случае оно уже существовало в XII в. Нас сейчас интересует вопрос не о времени возникновения трехполья, а о том, когда трехпольная система севооборота стала господствующей на северо-востоке Руси. Нет никакого сомнения, что в XIV–XV вв. подсечное хозяйство было господствующей формой земледелия только на севере, тогда как на юге, у «береговой черты», по Оке превалировал перелог. Трехпольная паровая система становилась преобладающей в центре Северо-Восточной Руси. Наряду с правильной трехпольной системой с постоянной и регулярной сменой яри, озими и пара и тремя равными полями, по-видимому, существовало еще и так называемое «пестрополье» и наряду с ними – пашня «наездом», т. е. залежно-переложная и даже подсечная система. Но эта последняя быстро исчезла, сохраняясь лишь на севере, да в местах, где только начинали «сводить» лес, выжигая и выкорчевывая лесные дебри и превращая их в пашни.

В Карамзинском списке «Русской Правды» в статье «о резах»[31]31
  Резы – проценты.


[Закрыть] описывается хозяйство одного из сел Ростовской области XIII–XIV вв. с правильно организованным трехпольным хозяйством, с ежегодными посевами озимых и яровых хлебов на примерно равных клинах, с паровым полем. В этом несомненно типичном для Суздальской земли хозяйстве пахали плугом и высевали «в селе сеяной ржи на два плуга 16 кадей ржи ростовской», собирали 40 копен немолоченой ржи, 15 копен немолоченой полбы, 21 половник молоченого овса, 6 половников ячменя. Такой сбор в одном селе свидетельствует о наличии озимого и ярового полей и, конечно, парового поля.

Итак, мы приходим к выводу, что XIV в. в истории сельского хозяйства Древней Руси был периодом роста трехполья, которое становится ведущей, а впоследствии и господствующей формой земледелия, периодом быстрого освоения новых пространств, распространения земледельческого хозяйства на новые районы, «сведения» лесов, «расчистки» чащ под пашни.

Очень большую роль в создании и развитии русской государственности, в объединении русских земель сыграл город.

XIV–XV вв. в русской истории были периодом дальнейшего и сравнительно очень быстрого развития общественного разделения труда. Особенно ярко это бросается в глаза при сравнении с серединой и второй половиной XIII в. Пострадавшее от Батыева нашествия русское ремесло возрождается. Развитие ремесла делает большие успехи. Выделение и развитие ремесла объясняются усовершенствованием орудий труда, что требовало специальной ремесленной выучки; ростом рынка для ремесленных изделий, потребителем которых выступают и крестьянство, и городской люд, и правящая верхушка, все чаще и чаще недовольствовавшаяся своим вотчинным ремеслом и прибегавшая к покупке; ростом предложения хлеба и других сельскохозяйственных продуктов.

Возрождаются старые, появляются новые города. Растут посады, улицы и концы, заселенные «черным людом», ремесленниками и купцами. Город разрастается. Вокруг города, княжеской резиденции – крепости – «острога»-кремля возникает бойкий Торгово-ремесленный посад. Появляется многочисленное посадское население, производящее различные предметы обихода, оружие, орудия труда, одежду и т. д., торгующее ими и благодаря торгу тесно связанное с окрестной землей. Купцы проникают в отдаленные области Древней Руси, в настоящие «медвежьи углы», торгуют в городах, ездят в «страны далекие, чужеземные».

Постепенно исчезает экономическая раздробленность отдельных княжеств, их типично вотчинная хозяйственная изолированность, являющаяся следствием политической обособленности (и одновременно обособленности языковой, культурной, бытовой). Прокладываются новые торговые пути-дороги, оживляются старые. Торговые пути-дороги повели к новым странам, к новым городам. Правда, многие древние торговые связи утеряли свое былое значение и им не суждено было восстановиться вновь, но в стене, окружавшей, казалось бы, неприступным барьером разоренную и подавленную татаро-монголами Русь, были пробиты первые бреши.

Развивалась и крепла торговля с Западной Европой. Носителем ее выступало главным образом богатое новгородское купечество. Новгородские купцы, установившие торговые связи с Готландом, Ганзой, Ригой, скупают у немецких купцов сукна, тонкое полотно, железные изделия, золотые и серебряные вещи, вина, фрукты, пряности. Все эти товары были предназначены не только для продажи в самом Новгороде, но главным образом для торговли «на Низу», т. е. в княжествах Северо-Восточной Руси. Кроме того, торговые сношения с Западной Европой поддерживались через Псков, Смоленск, Витебск и Полоцк. Торговля достигла такого развития, что потребовалось заключение ряда договоров. В Новгороде и других городах существовали дворы немецких купцов, а русские купцы появлялись в Риге, добирались даже до Любека и «Дони» (Дании). Из Руси на Запад шли меха, кожи, воск, сало, щетина, пенька, продукты зверобойного и рыболовного промыслов: китовый ус, моржовые клыки, икра, клей. Вывозились даже некоторые изделия ремесла: юфть, рукавицы и т. д. В эту торговлю с Западом в XIV в. оказались втянуты Тверь и Москва. Новгородские купцы прекрасно понимали все значение торговли с «Низом» и уже в 1270 г. выхлопотали себе у хана ярлык на право свободной торговли в Северо-Восточной Руси: «А гостю нашему гостити по Суздальской земли без рубежа, по цареви грамоте». В Москве, в свою очередь, увеличивается число купцов, торговавших с Новгородом.

Огромное значение приобретает торговля с Востоком через Волгу. Купеческие караваны со всех концов Европы и Азии сходились на Нижнюю Волгу, в центр и столицу Золотой Орды, город Сарай. Его богатство и благоустроенность, основанные на использовании труда ремесленников, переселенных из завоеванных городов Средней Азии и Восточной Европы, поражали европейцев. В Сарае русские купцы сталкивались с венецианцами и генуэзцами, в руках которых были торговые города – колонии Черноморско-Азовского побережья: Кафа (Феодосия), Солдайя (Судак), Тана (Азов) и другие, с арабами, евреями, персами (иранцами), хорезмийцами, бухарцами и даже индусами и китайцами. Все это пестрое торговое население съезжалось в Сарай для обмена, торговли, выменивало свои товары, вывозило в свои страны причудливые «заморские» вещи. Русские купцы привозили сюда меха, воск, мед, икру и другие товары. Эти товары после заключения сделки часто совершали огромный путь либо на верблюдах через Ургенч и Кульджу вплоть до Камбалу (Пекин, Бейпин), либо на генуэзских судах попадали через Босфор и Дарданеллы в Италию, Францию, Испанию. В Сарае русские купцы скупали шелк, ткани, краски, благовония, пряности и т. д. Естественно, что русские тянулись к богатому Востоку, и, по свидетельству путешественников второй половины XIII и начала XIV в., русских можно было встретить в Ургенче – огромном торговом городе, расположенном у Аральского моря, и даже в ханской столице всего монгольского государства – Камбалу.

Большое значение в торговых связях Древней Руси конца XIII и начала XIV в. стал приобретать торговый путь по Дону, ведущий в Тану, расположенную в устьях Дона, Кафу и Солдайю (Судак), или, как его называли на Руси, Сурож. Сурож – одна из богатых генуэзских колоний – крупный торговый город. В Сурож прибывали русские купцы, торговавшие здесь с генуэзцами и восточными купцами. Кроме водного пути были и сухопутные «шляхи» – дороги, шедшие через степи.

Таковы были основные торговые пути Северо-Западной и Северо-Восточной Руси. Решающее значение в ликвидации экономической обособленности отдельных русских земель-княжеств, в зарождении и развитии торговых связей между ними имели дальнейшее развитие ремесла, отделение города от деревни и внутренняя торговля, прежде всего торговля между городом и деревней. А это, в свою очередь, было результатом развития ремесел и промыслов. Последние очень пострадали в годы Батыева нашествия. Города были разорены, ремесленники перебиты, уведены в полон, бежали. Ряд производств исчез. Другие (каменное зодчество, филигрань, поливная керамика и др.) возродились лишь через 100–250 лет. Ремесла и промыслы задержались в своем развитии. Старинные торговые связи были прерваны. Лишь со второй половины XIV в. ремесла оправляются от разгрома и разорения. Техника основных ремесел деревни – кузнечного и гончарного – изменилась мало, но выросло доменное дело, тесно связанное с рынком и городскими кузнецами. Возникает ряд новых ремесел: жерновое дело, мельничное, портняжное, сапожное, солеварение и др. В то же время в деревню проникают изделия городских ремесленников – литейщиков и ювелиров, что приводит к угасанию соответствующих деревенских ремесел. Деревенские ремесленники все больше и больше отрываются от сельского хозяйства. В сельских местностях появляются промысловые районы (с середины XIV в. на севере – солеварение, в Устюжне Железопольской, в Вотской пятине Новгорода, у Тулы – железоделательные промыслы с высокой техникой и организацией производства «складом»), возникают «рядки» – поселки ремесленников и купцов. Наряду с общественным идет географическое разделение труда – выделяются специализированные промысловые районы, куда устремляются в поисках заработка оброчные крестьяне, зачастую выступающие в роли наемных работников.

Даже в вотчинном ремесле, в хозяйствах бояр и монастырей, где работали тысячи ремесленников-холопов, происходят сдвиги в сторону внедрения рыночно-денежных отношений. Многие ремесленники-холопы переводятся на оброк и пополняют ряды городского ремесленного люда.

Все эти процессы, свидетельствующие о развитии производительных сил, идут особенно интенсивно в деревне и в вотчине во второй половине XIV в. и вновь усиливаются во второй половине следующего, XV столетия.

Особенно быстро растет городское ремесло. Появляются водяной двигатель (первые промышленные предприятия по этому двигателю получили название «мельниц»), «огненный бой», вызвавший большие сдвиги в железоделательном ремесле, совершенствуется литейное дело, начинается производство бумаги, а с ним вместе возникают мастерские, где писцы размножают от руки и украшают рисунками книги, растет каменное зодчество, возрождаются чеканка монет, меднолитейное дело и целый ряд других отраслей производства. И городское ремесло отмечает в своем развитии также два этапа наиболее бурного расцвета – вторая половина XIV и вторая половина XV в. Ремесленники работали на рынок, и бесчисленные коробейники, начиная с XIV в., разносили их изделия по самым глухим и отдаленным уголкам Руси. Растет число ремесленных производств, ремесло усложняется, требуя специальной выучки, которую проходят многие годы бесчисленные ученики-подмастерья.

Ремесленный и торговый люд создает свои организации. Наряду с купеческими объединениями вроде суконников, гостей-сурожан, торговавших с Сурожем и Кафой в Крыму, где, как и в Константинополе, постоянно проживали русские и стояли русские церкви, существовали организации ремесленников – плотников и других «древоделов», кузнецов, строителей («городников»), каменщиков («каменосечцев») и прочих «делюев», объединенных в сотни («сто»). Сотни были связаны с определенными местами на торгу, присматривали за мерами веса, длины и т. д., за рынком, торговлей. В торговых рядах – котельных, кузнечных, сапожных и серебряных – ремесленники торговали своей продукцией. Во главе рядов стояли старосты. С давних пор строители объединялись в «дружины» во главе со старостами («старейшими»). Ремесленной организацией в городе были «братчины», объединявшие ремесленников одной специальности вокруг какой-либо церкви. Так, например, кузнецы объединялись вокруг церкви Кузьмы и Демьяна. Братчины входили в состав сотен.

«Улицы» и «ряды», где жили и торговали, «сотни», в состав которых входили «братчины», – таковы были организации посадского люда на Руси XIV–XV вв. Эти организации придерживались особых правил, защищали своих членов, имели свою казну, выбирали своих старост.

В экономической и политической жизни Руси, раздробленной на множество княжеств и земель, город и горожане из десятилетия в десятилетие играли все большую и большую роль. Высокое развитие и сложная организация ремесла в Северо-Западной и Северо-Восточной Руси являются показателем быстрого развития производительных сил русского города в XIV в., особенно во второй его половине. Естественным результатом этого процесса и были развитие внутренней торговли, обмена между городом и деревней, между городами и землями Руси, установление и рост экономических связей между ними.

Но феодальная раздробленность с ее бесконечными и бессмысленными княжескими усобицами, опустошением земель и разорением городов, уводом в «полон» ремесленного люда и нарушением завязывающихся экономических связей, с ее пошлинами и поборами, хаосом в денежной системе и мерах веса, сыпучих тел, длины и т. д., постоянной опасностью, угрожавшей купцам на дорогах, – становилась помехой для дальнейшего развития производительных сил.

Это последнее и в городе, и в деревне настойчиво диктовало необходимость установления экономической общности в виде нарождающегося рынка. Пусть в самых начальных, зародышевых формах, но и в этом виде тенденция к установлению экономических связей между отдельными русскими землями имела огромное значение в историческом развитии Северо-Восточной Руси. Растут рыночные отношения, связывающие отдельные, ранее самостоятельные экономические единицы и постепенно сплачивающие их в экономическое целое. В XIV в. все эти явления лишь начинают зарождаться, но и в этом начальном своем состоянии они влияют на политический строй страны.

Постепенное разрушение экономической разобщенности отдельных частей Руси подготавливает объединение страны в единый политический организм.

Система организации государственной власти господствующего класса, характерная для периода феодальной раздробленности, когда Русь была разбита на множество «самостоятельных полугосударств» (И.В. Сталин), изолированных в политическом, экономическом и культурном отношении, препятствовала установлению экономической общности всех русских земель, а следовательно, тормозила развитие производительных сил и в городе, и в деревне.

Экономические и политические перегородки, воздвигнутые между княжествами, «мыта» и «рубежи» задерживают развитие торговли, порожденной ростом ремесел и промыслов. Эти перегородки должны были пасть.

Ликвидация экономической изолированности отдельных русских земель и начало слияния их в единый хозяйственный организм диктовали необходимость ликвидации феодальной раздробленности. Существующая система государственности вступала в противоречие с развитием производительных сил. Постепенная ликвидация экономической разобщенности отдельных частей Руси подготавливает объединение Руси. Так, самим развитием производительных сил подготавливалось объединение русских земель в единое государство.

Итак, в рассматриваемый нами период времени в народном хозяйстве Руси протекают процессы, которые должны были неизбежно привести к ликвидации феодальной раздробленности и к созданию единого государства, с единым правительством и единым руководством. Таковы причины объединения Руси, лежащие в самих производительных силах страны.

Но развитие производительных сил лишь в конечном счете является определяющим моментом в историческом процессе.

«Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали», – пишет Ф. Энгельс и далее указывает: «Если кто-нибудь это положение извратит в том смысле, что будто экономический момент является единственно определяющим моментом, тогда утверждение это превращается в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение – это базис, но на ход исторической борьбы оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки… Тут имеется налицо взаимодействие всех этих моментов, в котором, в конце концов, экономическое движение, как необходимое, прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей»[32]32
  К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXVIII. С. 245.


[Закрыть].

В своих замечаниях по поводу конспекта учебника по истории СССР товарищи Сталин, Киров и Жданов указали, что «в конспекте свалены в одну кучу феодализм и дофеодальный период, когда крестьяне не были еще закрепощены»[33]33
  К изучению истории. М., 1946. С. 21.


[Закрыть].

Следовательно, этапы общественного развития могут быть устанавливаемы и в зависимости от состояния непосредственного производителя, способа его эксплуатации.

Невозможно понять историю образования русского государства, не осветив роли в этом процессе трудящихся масс.

«Марксизм вовсе не отрицает… того, что люди делают историю», – указывает И.В. Сталин и добавляет: «именно люди… делают историю»[34]34
  И.В. Сталин. Беседа с немецким писателем Эмилем Людвигом. Партиздат, 1937. С. 8–10.


[Закрыть].

И.В. Сталин пишет: «Значит, историческая наука, если она хочет быть действительной наукой, не может больше сводить историю общественного развития к действиям королей и полководцев, к действиям "завоевателей" и "покорителей" государств, а должна, прежде всего, заняться историей производителей материальных благ, историей трудящихся масс, историей народов»[35]35
  И.В. Сталин. О диалектическом и историческом материализме // Вопросы ленинизма. Изд. 11-е. С. 552.


[Закрыть].