Текст книги "Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб"

Автор книги: Владимир Бирюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

«Именем Ее Величества.»

В Северной Атлантике, в 190 милях от Сен-Килда, самого западного острова Шотландии, в 360 милях от Фарерских островов и в 440 милях от южной оконечности Исландии, в географической точке с координатами 57°35′ северной широты и 13°48′ западной долготы находится скала Роколл, что в переводе с английского языка означает «Весь камень». Рыбаки, промышляющие в этом районе, зовут ее Гранитный Клык. Эта скала и вправду похожа на одинокий зуб в просторах океана. Ее высота – 21 метр, длина в основании —30 метров и ширина – 24 метра. Первая в истории высадка людей на вершину Роколла произошла в 1811 г. Подробности об этом не сохранились. В 1931 г. координаты скалы были нанесены на карты.

Район Роколла закрыт частыми туманами и в шторм представляет собой известную опасность. Вероятность столкновения судов с Гранитным Клыком маловероятна, учитывая его небольшие размеры и удаленность от обычных курсов судов. А вот находящиеся вблизи два подводных рифа Хэллен и Хэслвуд весьма коварны.

Точное число жертв Роколла неизвестно. Первая запись о гибели судна датирована в морских хрониках Англии 1686 г. В дальнейшем в хрониках идут в основном названия рыбацких судов, так как Роколл издавна привлекал своими скалистыми отмелями, изобилующими рыбой и сегодня.

В ясную погоду мореплаватели замечали Гранитный Клык за много миль до подхода, но если в момент их приближения опускался туман, то уже вместо ориентира он мог стать их могильщиком. В тумане, во власти течения и зыби, рыбаки часто попадали в роковые объятия одного из двух подводных рифов. Трагизм положения заключался в том, что спасительная часть суши, единственная в безбрежном просторе, оказывалась неприступной. Восточная сторона скалы почти отвесна, остальные стороны – немного выпуклы. О Роколле ходили легенды, но видели его в основном лишь рыбаки.

22 июня 1904 г. из Копенгагена в Америку отправился в очередной рейс пароход «Норге», имевшей на борту более 700 пассажиров. Кто-то из них уговорил капитана проложить курс мимо Роколла. До этого пароход, выполняя в течение почти двадцати лет трансатлантические рейсы, никогда не приближался к Гранитному Клыку даже и на 100 миль.

28 июня «Норге» оказался на подходе к скале и в 7 ч 45 мин, после того как капитан хотел объявить пассажирам, что они могут лицезреть чудо природы, пароход наткнулся на риф Хэллен. Судно быстро теряло запас плавучести, а на его палубах толпились в панике пассажиры и 71 член экипажа.

«Норге» после удара о камни продержался на воде всего 12 минут. На двух шлюпках (остальные перевернулись) после пятисуточного пребывания в открытом море спаслось только 120 человек. Они были подобраны другими судами.

Трагическая гибель «Норге» привлекла более пристальное внимание к Роколлу морских держав, чьи суда плавали в водах Северной Атлантики. «Что делать со скалой и ее рифами? Ведь от нее один лишь вред!» – писали газеты Северной Европы. Посыпались предложения, и в их числе – взорвать! Но ни одна страна не захотела это осуществить. Вскоре о Роколле забыли. По-прежнему на его банках стали промышлять скандинавские, исландские и английские рыбаки.

Прошли годы. Окончилась Первая мировая война. После Второй мировой Гранитным Клыком заинтересовалось британское Адмиралтейство. В целях экономии военного бюджета ее решили использовать как мишень для учебных артиллерийских стрельб. Но снаряды даже самого крупного калибра отскакивали от гранитной поверхности, как горох. Кроме того, стали выражать недовольство рыбаки. Протест мотивировался тем, что стрельба распугивала рыбу, и лучше было бы Адмиралтейству поставить на скале маяк. Когда к рыбакам присоединились орнитологи, правительство Англии запретило расстреливать пристанище морских птиц. Адмиралтейство смирилось, но маяк так и не построили.

В 1955 г. командиру английского гидрографического военного корабля «Вайдал» капитану 3 ранга Ричарду Коннелу королевский посланец вручил конверт, на котором красовались сургучные печати, подчеркивавшие секретность письма. В нем был приказ королевы Великобритании Елизаветы II покинуть порт Лондондери 14 сентября 1955 г. и следовать к острову Роколл. По прибытии на место надо было произвести высадку людей и установить флаг Соединенного Королевства. Далее предлагалось зацементировать в скале памятную плиту, которая определяла принадлежность скалы Великобритании. Задача, возложенная на капитана Коннела, носила кодовое название «Операция «Роколл»».

Захват и присоединение Роколла к владениям Великобритании предусматривали в дальнейшем возможность использования скалы как опорного пункта при разработке подводной добычи минералов и нефти, а также для размещения станции для запуска ракет или с целью превращения Гранитного Клыка в мишень для отработки точности попадания самонаводящихся ракет. Кроме того, вокруг Роколла можно было установить границы территориальной и рыболовной зон.

17 сентября 1955 г. «Вайдал» подошел к скале, но ненастная погода не позволила начать выполнение операции. На следующий день, когда создалась благоприятная обстановка, вертолет доставил на вершину Роколла четырех британских скалолазов. Вторым рейсом были привезены цемент, памятная бронзовая плита и трехметровая мачта для государственного флага Англии. После окончания необходимых работ в 10 ч 16 мин был поднят флаг, и командир высадившегося отряда капитан-лейтенант Скотт, старший офицер «Вайдала», передал по радио: «Именем Ее Величества королевы Елизаветы II я вступаю во владение островом Роколл».

«Вайдал» обошел вокруг острова и произвел салют 21 выстрелом. Перед тем как покинуть скалу, группа Скотта для облегчения повторных подъемов установила в граните рымы и стальные костыли.

Через четыре года к Роколлу подошел английский корабль «Кавендиш». С него высадилась партия моряков, которая не обнаружила ни памятной плиты, ни флага с флагштоком… Место плиты залили цементом и написали: «Ее королевского Величества корабль «Кавендиш». 1959 год».

Летом 1972 г. на скале с помощью двух вертолетов установили автоматический фонарь-мигалку с питанием от 30 аккумуляторных батарей, емкости которых хватает на один год эксплуатации. Фонарь дает каждые 15 секунд вспышку белого света. Таков финал операции «Роколл».

Неудавшееся покушение

В августе 1975 г. Фидель Кастро рассказал американскому сенатору Джорджу Макговерну, что на него было совершено 24 покушения. Несколько из этих попыток описаны ниже.

В декабре 1959 г., первого года правления Кастро, начальник отдела стран Западного полушария ЦРУ полковник Дж. Кинг направил директору управления Аллену Даллесу служебную записку. В ней говорилось, что Куба находится в руках крайне левых элементов, которые могут распространить свое влияние на всю Латинскую Америку. Далее Кинг писал: «Тщательное внимание должно быть уделено устранению Фиделя Кастро. Никто из близких к нему лиц… не имеет такой громадной популярности в массах».

Первое решение ЦРУ об убийстве Кастро было принято в середине 1960 г. В Гаване работал сотрудник ЦРУ, которому один из его агентов-кубинцев сообщил, что он поддерживает контакты с Раулем Кастро, братом Фиделя. Ранним утром 21 июня в Гавану полетела ответная телеграмма, совершенно неожиданная для гаванского резидента: «В штаб-квартире серьезно рассматривается возможность устранения трех высших кубинских руководителей (Фиделя и Рауля Кастро, Че Геваро. – В. Б.)». Операция получила наименование «Мангуст».

Варианты убийства возникали неоднократно и либо отменялись, либо заканчивались неудачей. Так, не удалось подстроить «несчастный случай», а 16 августа отдел медицинских исследований ЦРУ получил ящик любимых сигар Фиделя Кастро и обработал их отравляющим веществом – ботулинным токсином. Сигара убивала мгновенно, как только ее брали в рот. Прошло шесть месяцев, прежде чем отравленные сигары были переданы человеку, который якобы имел доступ к Фиделю.

Что случилось с ними дальше, неизвестно. Но Фидель Кастро от них не пострадал.

К выполнению операции «Мангуст» привлекалась и мафия. Так, ЦРУ установило контакт с самым могущественным преступником Америки Момо Сальваторе Джанкано (Капо ди тутти Капи – боссом боссов мафии), который правил в Чикаго, имея под своим началом 50 тысяч мафиози. Его влияние распространялось по всей стране, вплоть до Гавайских островов.

В Майами в конце 1960 г. на Джанкану была возложена задача установить контакты с недовольными режимом кубинцами из близкого окружения Кастро и найти среди них людей, которые могли бы пойти на убийство.

Но в октябре у Джанкано возникла проблема. У него была любовница, одновременно бывшая любовницей тогда еще сенатора Джона Кеннеди. Глава мафии знал об этом и не был против того, чтобы делить Джудит Кэмпбелл в дальнейшем уже с Президентом США. Дело было в другом. Он стал подозревать, что другая его любовница состоит в связи с актером из Лас-Вегаса. Джанкано пригрозил бросить поиски людей для убийства Фиделя Кастро среди кубинцев, намереваясь приехать в Лас-Вегас и там на месте «разобраться» с любовниками. Но частное детективное бюро, связанное с ЦРУ, уговорило его не делать этого и приняло на себя заботу об улаживании щекотливого вопроса.

Интересно отметить, что шеф ФБР Эдгар Гувер пришел в ярость, узнав, что ЦРУ прибегло к помощи мафии. Гувер правильно понял, что управление будет постоянно вмешиваться в попытки бюро добиться обвинения и осуждения гангстеров по их бандитским делам. Тем временем ЦРУ продолжало работать над совершенствованием своих возможностей в деле политических убийств. В качестве научного консультанта был подключен Сидней Готтлиб, начальник одного из отделов ЦРУ.

В феврале 1961 г. ученые отдела передали исполнителям таблетки с ядом. Агент должен был в отеле «Фонтенбло» подмешать в пищу Фиделя Кастро желатиновые капсулы с прозрачной жидкостью. Но в марте Кастро перестал посещать ресторан, где работал агент, согласившийся подмешать яд в пищу кубинского руководителя.

Необходимо отметить, что Джудит Кэмпбелл была любовницей Кеннеди до 22 марта 1962 г. В Белый дом она являлась к нему 20 раз, и 70 раз ФБР зарегистрировало их телефонные беседы. От нее пытались узнать, мог ли президент из разговора с ней, ввиду ее связи с Джанкано, быть осведомлен о заговоре мафии с целью убийства Фиделя Кастро. Было установлено, что не мог. Тогда ФБР решило «прижать» по этому поводу самого главаря мафии, но не успели этого сделать – Джанкано убили.

Во время осуществления операции «Мангуст» отделение ЦРУ во Флориде насчитывало 400 человек. Группа «Дабл-Ю» являлась составной частью этой операции. В 1963 г. ее возглавил Демонд Фитцджеральд. Он знал, что Фидель Кастро увлекался подводным плаванием. По указанию Фитцджеральда был приобретен костюм для подводной охоты и опылен изнутри грибком, который от соприкосновения с кожей вызвал бы хроническое заболевание. Дыхательное устройство этого снаряжения для пущей надежности заразили туберкулезными палочками.

Замысел заключался в том, чтобы неофициальный представитель США на Кубе Донован преподнес Фиделю Кастро в качестве подарка этот костюм. Донован, который, разумеется, ничего об этом не знал, купил обычный костюм и тем самым сорвал всю затею.

В 1965 г. были разработаны подробные планы убийства Кастро с помощью винтовки «ФАЛ» с глушителем, бомб, вмонтированных в чемодан и даже в лампу на столе Кастро, и т. д. Одно время хотели в местах плавания Фиделя под водой подложить на дно красивую раковину, заложив в нее взрывное устройство. Испытания прошли успешно. Но эта идея была оставлена, после того как Фитцджеральду указали, что никто не мог гарантировать, что раковину на дне океана подберет именно Фидель Кастро.

Американской разведке так и не удалось ликвидировать кубинского бородача. Зато кому-то удалось 22 ноября 1963 г. застрелить в Далласе Президента США Джона Кеннеди… В конце концов, операция «Мангуст» была прекращена.

Прерванный «Полет»

C июля 1956 г. по май 1960 г. Президент США Дуайт Эйзенхауэр лично отдавал секретные приказы на каждый полет разведывательных самолетов У-2 в глубь России и следил за выполнением задания, в том числе и за полетом 9 апреля 1960 г., когда разведчик прошел над четырьмя важнейшими стратегическими объектами страны.

Детальный анализ полетов над СССР самолета-шпиона У-2 показал, что ЦРУ не располагало точными данными о советской ПВО и средствах перехвата высотных целей. В США были осведомлены, что русские уже ставят на вооружение зенитные ракетные комплексы (ЗРК), но не знали их возможностей. Фрэнсису Пауэрсу, стартовавшему через двадцать дней после полета У-2 над секретными объектами на юге СССР, было дано задание обойти районы, где могли находиться ЗРК.

Маршрут полета был следующий: аэродром Пеше-вар (Пакистан) – Таджикистан – Узбекистан – Казахстан – Южный Урал до Свердловска – поворот на Киров – затем Белое море – восточная часть Кольского полуострова – Норвегия.

1 мая операция «Оверлайт» («Перелет») вступила в фазу исполнения. К этому времени полеты У-2 уже не воспринимались как полеты самолетов-призраков в 1956–1959 гг., когда они невидимыми бороздили советское воздушное пространство. К 1960 г. четко определилось, с каких направлений появлялись американские небесные «невидимки». И на всех возможных направлениях предпринимались меры с целью их перехвата. На повседневное дежурство заступили ЗРК типа С-75 и самолеты перехватчики Су-9, способные набирать высоту свыше 20 тысяч метров.

Самолет-нарушитель пересек государственную границу в 5 ч 35 мин 1 мая. Шел на высоте 18–21 тысяча метров со скоростью 720–780 км/ч. Полет был пресечен 2-м дивизионом 57-й ракетной бригады. Боевой расчет возглавлял майор Михаил Воронов. Советские ракеты могли поражать к тому времени цели на высотах более 25 тысяч метров. Но финалу предшествовали драматические события.

В авиационных частях еще только осваивали высотный истребитель Су-9, способный достигать «высот Пауэрса». Советским пилотам не хватило буквально несколько месяцев, чтобы они тогда, в мае 1960-го, могли эффективно применить перехватчики. Ракетчики же стабильно поражали цели в ходе учебно-боевых стрельб. Зенитные части сформировались, но управлять ими совместно с истребительной авиацией офицеры командных пунктов только учились.

1 мая на аэродроме под Свердловском боевое дежурство несли капитан Айвазян и старший лейтенант Сафронов на МИГ-19. После боевой тревоги вылет наперехват противника задержали на 1 ч 8 мин.

Дело в том, что на аэродроме случайно оказался самолет Су-9, который капитан Минтюков перегонял с завода в часть. Машина к бою не была готова, так как на ней отсутствовали вооружение и высотный костюм для летчика. Тем не менее командующий авиацией ПВО маршал авиации Евгений Савицкий приказал Су-9 взлететь и таранить У-2. Капитан Минтюков на приказ ответил: «К тарану готов. Единственная просьба, не забыть семью и мать».

В полете обнаружилась неисправность в работе прицела. Визуально летчик цель увидеть не смог. Скорость Су-9 равна 1,7 М, поэтому он цель проскакивал. Когда же все-таки Минтюков увидел У-2, то получил приказ: «Уходи из зоны, по тебе работают». В воздухе появились сполохи взрывов, работали зенитные ракетчики. Первым огонь по самолету-нарушителю открыл ракетный дивизион, которым командовал капитан Николай Шелудько.

Однако У-2 вышел из зоны огня раньше и стал огибать Свердловск, а поэтому ракеты не настигли его. А Су-9, согласно приказу, пошел на посадку. У него уже заканчивалось горючее.

В 8 ч 43 мин последовал приказ поднять в воздух два МИГ-19. Но об этом не доложили на главный КП, где в течение 10 минут не знали, что истребители в воздухе. Летчик одного из МИГ-19 так вспоминал об этих минутах: «Взлетели. Самолет-разведчик над нами, но где? Кручу головой – вокруг никого. В те секунды заметил взрыв, и пять уходящих к земле точек. Эх, угадать бы тогда, что это был разваливающийся У-2.

Самолет противника мы, разумеется, не обнаружили. Ну, а если бы он продолжил полет, и мы увидели его? На высоту 20 тысяч м (потолок у МИГа на 2–3 км ниже) за счет динамической горки поднялся бы. Правда, на мгновение наверху увидеть самолет, прицелиться и открыть огонь – один шанс из тысячи. Однако и его мы попытались бы использовать».

В 8 ч 53 мин на экране-планшете КП обнаружили два МИГ-19. Им последовал приказ следовать на высоте 11 тысяч метров в сторону огня зенитных ракет. И после этого о них забыли. Когда неуправляемые с земли истребители возвращались на аэродром, ракетный дивизион, из-за неисправности аппаратуры опознавания, принял их за самолет противника и сбил МИГ-19, пилотируемый старшим лейтенантом C. П. Сафроновым.

Перед Пауэрсом уже лежал Свердловск. Он включил фотоаппараты и повернул на 90° к юго-восточной границе города. К этому времени было преодолено более половины маршрута. В 8 ч 53 мин позади самолета взорвалась ракета, ее осколки пробили хвостовое оперение и крылья, но не затронули кабину пилота. Машина клюнула носом. Крылья оторвались. Хвостом вперед изуродованный фюзеляж штопором шел к земле. Пауэрсу удалось выбраться из падающей машины и воспользоваться парашютом. А за секунды до этого командир соседнего ракетного дивизиона капитан Шелудько получил приказ обстрелять У-2 еще раз – требовалась гарантия в поражении. Ракеты прошлись уже по обломкам самолета.

А в это время на трибуне Мавзолея нервничал председатель Совета Министров СССР Н. С. Хрущов. Ранним утром ему сообщили: иностранный самолет пересек на юге государственную границу и на большой высоте идет к Уралу. С какой целью запущен и кем? Есть ли на борту оружие? На эти вопросы ответа не было. Приняли решение – пресечь полет! Никита Сергеевич подозвал находившегося на трибуне Маршала Советского Союза Бирюзова и распорядился: «Сергей Семенович, узнай, как дела…» Затем тот, кто внимательно наблюдал за трибуной, мог заметить, как Хрущев тряс руку одному из военачальников – за радостную весть, что самолет сбит. Военные сделали свое дело, и советский лидер стал готовиться к большой политической игре.

Открытый судебный процесс по делу Пауэрса начался 17 августа 1960 г. в переполненном Колонном зале Дома Союзов. Шпионский полет более чем возмутил Хрущева. Узнав, что американский летчик захвачен, он в гневе закричал: «Повесить!» Понятно, это было сказано, что называется, в сердцах. Жестоко карать несвойственно Никите Сергеевичу, да это было и не в его силах – судебный процесс проходил открыто. На нем присутствовали родные Пауэрса. Следственные материалы по делу заняли 8 томов по 350–400 страниц каждый. С американским пилотом-разведчиком работали пять следователей. Пауэрс ожидал, что на допросах будут применять физическое воздействие. Но все расследование по его делу велось при строжайшем соблюдении норм уголовно-процессуального законодательства.

Процессу над Пауэрсом придавалось важное политическое значение, это был суд не только над конкретным человеком, но и над тогдашней политикой США. В то же время мера назначенного наказания должна была продемонстрировать гуманность советского правосудия.

Фрэнсис Пауэрс полностью признал свою вину. 19 августа он был приговорен к 10 годам лишения свободы. Первые три года Пауэрс должен был отбывать во Владимирской тюрьме. Сначала он сидел один, затем по его просьбе к нему посадили заключенного, знавшего английский язык.

10 февраля 1962 г. на мосту Глиникер-Брюкке, соединяющем столицу ГДР с Западным Берлином близ Потсдама, советская сторона обменяла Пауэрса на советского разведчика Рудольфа Абеля, осужденного в 1957 г. к 30 годам каторжной тюрьмы.

После возвращения в США пилота подвергли тщательному допросу в следственной комиссии. Он был полностью реабилитирован. Видимо, в ЦРУ посчитали, что в противном случае возникли бы трудности с набором новых специалистов в разведывательное ведомство.

В октябре 1962 г. Пауэрс подал рапорт об освобождении его от работы в ЦРУ и перешел в фирму «Локхид» летчиком-испытателем самолетов У-2. В 1970 г., после того как он написал книгу о своем полете в СССР, вызвавшую неудовольствие руководителей разведки США, из фирмы его уволили. Не имея возможности получить работу в американской гражданской авиации, Пауэрс нанялся пилотом в радиотелекомпанию в Лос-Анджелесе и погиб, когда разбился его вертолет. Сообщение об этом появилось в американской печати 2 августа 1977 г.

Операция «Оверлайт» провалилась. Больше посылать в пределы СССР «самолеты-невидимки» американское руководство не отваживалось.