355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Бирюк » Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб » Текст книги (страница 24)
Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб
  • Текст добавлен: 8 сентября 2016, 21:47

Текст книги "Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб"


Автор книги: Владимир Бирюк


Жанры:

   

История

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

«Молитвенный дом» сравним с «Ударом грома»

С началом 1945 г. стратегическая авиация США приступила к наращиванию ударов по Японии с Марианских островов. Бомбардировщики Б-29 – «сверхкрепости», впервые получившие массовое применение на Тихоокеанском театре военных действий, чувствовали себя неуязвимыми. Они вели бомбометание с 10 тысяч метров, тогда как японские истребители «Зеро» не могли подниматься выше 8 тысяч метров.

Однако с военной точки зрения эффективность этих налетов была весьма низка. За четыре месяца (с начала ноября 1944 г. до начала марта 1945 г.) Б-29 так и не смогли вывести из строя ни одного из одиннадцати объектов японского военно-промышленного комплекса.

Тогда командующий 20-й воздушной армией США генерал Кертис Лимей решил перейти к ночным бомбежкам с небольшой высоты, используя преимущественно не фугасные, а зажигательные бомбы. В ночь с 9 на 10 марта 1945 г. эта новая тактика была впервые применена против густонаселенных районов восточной части Токио. Операция, получившая кодовое наименование «Молитвенный дом», началась сразу же после полуночи.

Токийский залив и устье реки Сумида серебрились под луной, и светомаскировка города была бесполезной. Три эскадрильи Б-29 по 12 бомбардировщиков сбросили первые канистры с зажигательной смесью в заданных точках. Вспыхнувшие от них пожары соединились в огненные кресты-ориентиры для трехсот «сверхкрепостей», летевших следом. Тесно прижатые друг к другу японские деревянные домики вспыхивали, как солома. Переулки превратились в огненные реки. Обезумевшие толпы людей бежали к берегам Сумиды и ее протоков. Но даже речная вода и чугунные пролеты мостов стали обжигающе горячими от чудовищного жара.

Над городом бушевали огненные смерчи ураганной силы. Вызванные ими турбулентные воздушные потоки швыряли «сверхкрепости» так, что летчики едва сохраняли управление. За одну ночь в Токио погибли от пожаров свыше 100 тысяч человек – больше, чем пять месяцев спустя в Нагасаки от атомной бомбы. Более миллиона горожан остались без крова. Была разом уничтожена четверть жилого фонда, но район Маруноути, где были сосредоточены штаб-квартиры крупнейших банков и промышленных концернов, остался нетронутым (!).

Через сутки, 11 марта, Б-29 повторили аналогичную бомбардировку Нагои. 13 марта был совершен налет на Осаку. 17 марта наступила очередь для Кобе. На четыре крупнейших японских города за неделю было сброшено 11 тысяч тонн зажигательных бомб, не считая фугасных.

Утром 18 марта император Хирохито выехал из дворца на своем черном лимузине с изображением золотой хризантемы. День был ветреным. Над развалинами клубились облака пыли и пепла. Перед храмом Хатаман императора встретил министр внутренних дел, который сообщил, что даже землетрясение 1923 г. не причинило японской столице столь больших жертв и разрушений, как американские бомбардировки.

Удар по Токио был действительно самым безжалостным. Его можно сравнить только с разрушением Дрездена, когда 13 февраля 1945 г. около 800 английских бомбардировщиков «Ланкастер» забросали этот переполненный беженцами город сначала зажигательными, а затем фугасными бомбами. На следующий день свыше 300 американских Б-17 в сопровождении 200 истребителей завершили уничтожение Дрездена, всемирно известного своими историческими памятниками, а отнюдь не военными объектами. Число погибших в результате операции «Удар грома», санкционированной Черчиллем, также превысило 100 тысяч человек.

Секреты «уранового проекта»

24 апреля 1945 г., за сутки до встречи советских и американских войск на Эльбе, одна из американских механизированных частей неожиданно нарушила согласованные между союзниками границы будущих оккупационных зон и, двигаясь наперерез французским войскам генерала де Тассиньи, чтобы опередить их, ворвалась в город Эхинген. Так была осуществлена операция «Обман», где в роли противника оказалась… Франция. Этому способствовали события, происшедшие в конце 1944 г. во Франции.

15 ноября 1944 г. американские войска овладели Страсбургом. По сведениям разведки, значительная часть работ, связанных с германским «урановым проектом», велась в Страсбургском университете. Ведущих германских физиков среди захваченных не оказалось, но было установлено, что у нацистской Германии нет и до конца войны не будет атомной бомбы. После находок, сделанных в Страсбурге, американцы пришли к выводу, что секретные германские лаборатории, связанные с «урановым проектом», сосредоточены к югу от Штутгарта, вокруг Эхингена.

В Пентагоне схватились за голову: если бы знать об этом раньше, когда союзники делили Германию на оккупационные зоны! А так Эхинген оказался в центре территории, которая отходила к французам.

«Я вынужден был пойти на довольно рискованную меру, которая получила название «Операция «Обман»», – писал в своих мемуарах генерал Гровс. По этому плану американская ударная группа должна была двинуться наперерез передовым французским подразделениям, опередив их, захватить интересующий нас район и удерживать его до тех пор, пока нужные нам люди… не будут арестованы и допрошены, письменные материалы разысканы, а оборудование уничтожено. Двигаясь вдоль восточного берега Рейна, ударная группа проникла в район секретных немецких лабораторий почти на сутки раньше французов и арестовала группу сотрудников «уранового проекта». Среди них был Отто Ган (в послевоенное время в ФРГ был построен атомный рудовоз водоизмещением 25 000 тонн, которому было присвоено имя этого известного немецкого физика).

Работы американцев по демонтажу атомного реактора, эвакуированного из Физического института Общества кайзера Вильгельма после участившихся налетов союзной авиации на Берлин, были в полном разгаре, когда к Эхингену подошли французские танки. Обнаружив в городе незнакомую воинскую часть, они развернулись в боевой порядок.

Что за чертовщина, капитан, на броневиках не кресты, а звезды! – воскликнул водитель головного танка. Командир французского танкового батальона подъехал к пещере, где американские саперы готовили к взрыву урановый котел.

– Почему вы здесь? – удивился французский капитан.

– Мы, наверное, сбились с пути, – развел руками полковник Паш, руководитель операции «Обман».

– Все же объясните, как вы оказались в нашей зоне, когда ваш рубеж проходит в двухстах километрах отсюда? – настаивал капитан.

– Главное, что мы с вами встретились на земле Германии. Давайте-ка лучше выпьем за нашу общую победу, – примирительно отозвался полковник. Но когда офицеры выпивали за этот тост, раздался взрыв. – Не беспокойтесь, это салют в честь нашей встречи, – усмехнулся Паш.

Французы не знали, что были обмануты, их танковый батальон спешил к находившемуся неподалеку замку Гогенцоллернов. Там нацисты содержали маршала Петена – бывшего главу правительства Виши, сотрудничавшего с оккупантами.

В конце 1944 г. американская разведка установила, что в Ораниенбурге, севернее Берлина, есть завод фирмы «Ауэргезельшафт», производивший металлический уран для атомных исследований. Предприятие умышленно не бомбили до тех пор, пока не стало известно о распределении оккупационных зон. Лишь весной 1945 г. свыше 600 американских «летающих крепостей» сровняли с землей заводские корпуса.

Чтобы замаскировать цель операции, такому же массированному удару был подвергнут город Цоссен, где находился штаб вермахта. Во время этого налета был тяжело ранен начальник германского Генерального штаба генерал Гудериан.

23 апреля 1945 г. в разрушенный до основания Ораниенбург вступили части Красной Армии. Город находился на территории оккупационной зоны СССР.

«…Переговорить с Курчатовым об ускорении нашей работы»

27 мая 1945 г. глава Советского правительства через Гопкинса предложил британскому премьеру и Президенту США провести встречу «Большой тройки» в окрестностях Берлина.

Через два дня Черчилль ответил согласием встретиться с ним и Президентом США где-либо в уцелевшей части Берлина в самом «ближайшем будущем». В тот же день посетивший Сталина помощник президента Гопкинс сообщил, что «Президент Трумэн считает наиболее удобной датой для встречи трех 15 июля». Черчилль согласился с этой датой и окрестил конференцию кодовым названием «Терминал». Конференция должна была начать работу в предместье Берлина – Потсдаме, в бывшем дворце немецкого кронпринца Цецилиенхоф, расположенном в живописном парке Сан-Суси.

Архитектор построил Цецилиенхоф в стиле английских загородных дворцов. Он имел 176 богато отделанных помещений. Строительство его обошлось в 8 миллионов золотых марок. Перед Первой мировой войной в нем поселился с семьей кронпринц Вильгельм фон Гогенцоллерн. После ноябрьской революции 1918 г. дворец был национализирован, но в 1926-м снова возвращен Гогенцоллернам. Здесь они жили до марта 1945 г., а потом сбежали на Запад.

Берлин лежал в развалинах – итог ударов англо-американской авиации и ожесточенных боев последних военных недель. Делегациям СССР, Англии и США предназначались уцелевшие уютные особняки в пригороде Потсдама Бабельсберге. Здесь каждой делегации был отведен своего рода замкнутый район, и лишь легкие шлагбаумы, охраняемые советскими, английскими и американскими солдатами, «разделяли место пребывания представителей союзных стран». Режим в этих районах устанавливался по усмотрению руководителей делегаций.

В начале июля президент США г. Трумэн выехал специальным поездом из Вашингтона до Нью-Йорка. Здесь он вступил на борт крейсера «Огаста» – того самого корабля, на котором Ф. Д. Рузвельт прибыл на атлантическую встречу с Черчиллем в бухте Ньюфаундленда в 1941 г. 7 июля крейсер «Огаста» взял курс на Антверпен. Вместе с Трумэном на борту корабля находились государственный секретарь Бирнс и адмирал Леги. 15 июля «Огаста» прибыл в Антверпен, преодолев 3387 миль. Президенту подали автомобиль. Вместе с Эйзенхауэром и сопровождавшими лицами он направился на брюссельский аэродром, где его ожидал самолет «Священная корова», взявший курс на Берлин. Около 16 часов самолет президента приземлился на берлинском аэродроме Гатов, откуда Трумэн направился в свою резиденцию в Бабельсберге. Президент разместился в трехэтажном особняке, расположенном в прекрасном саду на Кайзерштрассе, 2, близ озера Грибнитц. В здании, названном меленьким «Белым домом», поселились также Бирнс, Леги, Болен и другие члены делегации США.

Черчилль же накануне парламентских битв в Англии и предстоящей конференции в Берлине отдыхал во Франции на курорте Андай, близ испанской границы. Иногда он уходил с мольбертом и другими принадлежностями живописца, рисуя незамысловатые пейзажи на реке Нив и в бухте Де-Люз. Премьер-министр читал лишь некоторые наиболее важные телеграммы о предстоящей конференции. 15 июля он вылетел в Берлин. В тот же день его самолет приземлился на аэродроме Гатов. Резиденция Черчилля размещалась также в Бабельсберге, на Ринг-штрассе, 23, недалеко от особняка Трумэна, которому он немедленно нанес визит.

На следующий день Черчилль и Трумэн, каждый в отдельности, совершили поездку по Берлину. На улицах было мало прохожих. Черчилль осмотрел разбитый Рейхстаг. Черчилля провели в полуразрушенное здание бывшей имперской канцелярии. Он долго бродил среди разрушенных коридоров и залов.

«Отсюда Гитлер думал управлять миром, но потерпел крах», – заметил Черчилль. Сопровождавшие советские офицеры провели его в бомбоубежище Гитлера, в комнату, где тот покончил с собой, а затем показали место, где был сожжен труп фюрера. июля на перроне Берлинского вокзала советских руководителей встречали Г. Жуков, А. Антонов, А. Вышинский, Н. Кузнецов. Тщательно охраняемый вокзал был пуст. Точно в назначенное время паровоз с несколькими вагонами подошел к платформе. Сталин вышел из вагона. Тепло поздоровавшись со встречавшими, он, не задерживаясь на вокзале, уехал на машине в отведенную для него резиденцию. Вечером того же дня состоялись первые предварительные встречи руководителей глав делегаций СССР, Англии и США. июля в 17 часов в центральном зале для приемов дворца Цецилиенхоф за большим круглым столом открылась Потсдамская конференция.

Если Тегеранская конференция работала всего четыре дня, Крымская (Ялтинская) – восемь, то Потсдамская продолжалась более двух недель – с 17 июля по 2 августа (с перерывом 26–27 июля, связанным с парламентскими выборами в Англии). Было проведено 13 пленарных заседаний глав трех правительств. Имели место ежедневные совещания министров иностранных дел и комиссий для предварительной подготовки вопросов.

По составу участников Потсдамская конференция лишь частично отличалась от Ялтинской. В состав делегации СССР входили И. В. Сталин, В. М. Молотов, А. А. Громыко, Ф. Т. Гусев, С. И. Кавтарадзе, К. В. Новиков, С. К. Царапкин, А. А. Лаврищев, от военных – Г. К. Жуков, А. И. Антонов, Н. Г. Кузнецов и др.

Делегацию Англии возглавлял до 25 июля Уинстон Черчилль в сопровождении Антони Идена. После поражения консерваторов на парламентских выборах, с 28 июля, ее возглавил новый премьер лейбористского правительства Клемент Эттли. Его сопровождал министр иностранных дел Эрнест Бовин. Пленарное заседание конференции, назначенное на 27 июля, было перенесено на один день по просьбе Эттли.

Американскую делегацию возглавил новый президент США Гарри Трумэн. Его сопровождал государственный секретарь Джеймс Бирнс.

На первом заседании конференции по предложению Сталина, поддержанному Черчиллем, председателем был избран Трумэн. Он скромно заметил, что не может заменить «человека, которого невозможно заменить, – бывшего президента Рузвельта». Действительно, замена оказалась неравноценной.

С первых часов работы конференции начались настоящие политические битвы, ожесточенные дипломатические сражения, продолжавшиеся две недели. Прошло лишь пять с небольшим месяцев после Ялтинской конференции, а разногласия между союзными державами становились все более заметными. В Потсдаме гораздо сильнее, чем в Тегеране и Крыму, проявились тенденции США и Англии к борьбе за мировое господство.

Советская делегация в Потсдаме столкнулась с тактикой шантажа, давления, с обструкцией вместо поисков компромисса. Недаром Черчилль шел в Потсдам с намерением «повоевать с Советским правительством», а возможно, пойти на открытый разрыв. Он был особенно агрессивен.

«Первое время, – вспоминал Маршал Советского Союза Жуков, – конференция проходила очень напряженно. Советской делегации пришлось столкнуться с единым фронтом и заранее согласованной позицией США и Англии». Дело доходило до угрозы со стороны Трумэна немедленно покинуть конференцию, как когда-то на Генуэзской конференции 1922 г. Ллойд Джордж заказывал специальный поезд для отъезда, оказывая давление на советских делегатов. Правда, этот прием Трумэна тоже не имел успеха. Сталин ответил ему спокойно, что и советской делегации хочется домой.

Делегация США, поддержанная Англией, как и в Крыму, вновь выступила с планом расчленения Германии на три государства: южногерманское со столицей в Вене, северогерманское со столицей в Берлине и западногерманское, включавшее Рур и Саар. Расчлененные государства Германии оказались бы в политической и экономической зависимости от США и Англии. Некоторые политики США считали, что «Германия нужна… как оплот против России и коммунизма».

Советская делегация выступала против расчленения Германии, твердо настаивая на том, что нельзя отождествлять германский народ с гитлеровской кликой и проводить по отношению к нему политику мести, национального унижения и гнета. Наоборот, необходимо обеспечить условия для развития Германии как единого, миролюбивого, демократического государства.

В соответствии с целями оккупации должно было быть осуществлено полное разоружение и демилитаризация Германии, ликвидирована вся военная промышленность, полностью упразднены все сухопутные, морские и воздушные вооруженные силы Германии, прекращена деятельность Генерального штаба и других военных и полувоенных организаций, с тем чтобы навсегда предупредить возрождение германского милитаризма и нацизма. Потсдамские соглашения предусматривали запрещение фашистской партии, роспуск всех нацистских организаций – СС, СД, гестапо. Союзники решили также ликвидировать германские монополии, картели, синдикаты, тресты, являвшиеся носителями реваншизма.

Острые дискуссии развернулись по вопросу о репарациях. Было законно, чтобы Германия возместила хотя бы малую часть ущерба, нанесенного СССР и другим странам. Только сумма ущерба Советской стране от прямого уничтожения имущества исчислялась в 679 миллиардов рублей, а общие потери составляли гигантскую цифру – 4 триллиона долларов. СССР требовал минимальной уплаты – 20 миллиардов долларов. Однако из-за неуступчивой позиции в первую очередь английской делегации, поддержанной делегацией США, сумма репараций (это явилось следствием неудовлетворительной работы Комиссии по репарациям) так и не была определена в Потсдаме.

Не было принято и советское предложение об установлении совместного четырехстороннего контроля над кузницей оружия – Руром. В будущем Англия и США надеялись использовать Рур как арсенал союзников в Германии.

Все-таки, несмотря на разногласия, в Потсдаме были приняты важнейшие решения по германскому вопросу на основе принципов демократизации, демилитаризации, денацификации, создавшие предпосылки для развития Германии в будущем.

Острая борьба развернулась по польскому вопросу. Английская и американская делегации фактически ревизовали решения Ялтинской конференции о границах Польши на севере и западе. Черчилль и Трумэн выступали против «существенного приращения территории» Польши на севере и западе, против границы, идущей по реке Западная Нейсе с включением Свинемюнде и Штеттина. Они настаивали, чтобы вопрос о западной границе Польши был отложен до мирной конференции.

В Потсдам по настоянию советской делегации были приглашены представители польского Временного правительства национального единства во главе с президентом Болеславом Берутом. Они дали глубокое историческое, социальное и экономическое обоснование законных претензий польского народа на западные земли, в разное время захваченные немецкими завоевателями и превращенные ими в базу германского империализма.

Черчилль, встретившийся утром 25 июля с Берутом в своей резиденции на Рингштрассе, с беспокойством спрашивал его, не собирается ли Польша перейти к коммунизму, против чего он резко возражал. Берут ответил, что Польша хочет поддерживать дружеские отношения с Советским Союзом. До этого в беседе с Черчиллем Берут резонно заявил: «Великобритания совершила бы грубейшую ошибку, если бы, вступив в войну ради Польши, теперь не проявила понимания ее требований». Однако Черчилль считал законные требования поляков «чрезмерными».

Черчилль и Трумэн занимались открытым шантажом советской делегации по польскому вопросу. Если не будет принято решение по Польше в духе, угодном Англии и США, угрожал Черчилль, то он не допустит принятия решений о репарациях и по вопросу о зонах оккупации Германии. Но эти планы Черчиллю и Трумэну осуществить не удалось. Последовательная борьба СССР за интересы демократической Польши привела к тому, что западные державы обязались на конференции объявить о признании национального единства польского Временного правительства, созданного 28 июня 1945 г. в соответствии с решениями Ялтинской конференции. Был решен и вопрос о границах Польши. В состав Польши также включались часть Восточной Пруссии и город Данциг (Гданьск).

Конференция согласилась с предложением СССР о передаче ему города Кёнигсберга и прилегающих к нему районов Восточной Пруссии. Опасный очаг агрессии был ликвидирован, а старинные славянские земли были возвращены Польше и Советскому Союзу.

Черчилль и Трумэн предлагали реорганизацию правительств, созданных в Болгарии в сентябре 1944 г. и в Румынии в марте 1945 г., на основе реставрации буржуазных порядков. В противном случае, угрожали они, с правительствами этих стран не будут установлены дипломатические отношения и заключены мирные договоры. Однако все усилия англо-американских реакционеров успеха не имели. СССР отверг их необоснованные домогательства. В то же время Англия и США настойчиво отстаивали интересы Италии, сражавшейся до 1943 г. на стороне Германии. Итальянские войска заливали кровью русские земли на юге страны, дошли до Волги, воевали против Англии и США в Африке. Но, несмотря на агрессию итальянского фашизма, англичане и американцы склонны были амнистировать его военные преступления, признали итальянское правительство, пришедшее к власти после свержения режима Муссолини. Они даже выдвигали предложение о вступлении Италии в ООН, а также о том, чтобы она не платила репараций союзникам.

Такую же позицию они занимали и в отношении франкистской Испании. Когда советской делегацией был поставлен вопрос о разрыве отношений с правительством Франко, поскольку оно помогало в войне Гитлеру и Муссолини, послав на советско-германский фронт «Голубую дивизию», Черчилль выступил ярым защитником франкистского режима, считая недопустимым вмешательство во внутренние дела Испании.

Было установлено четырехстороннее управление Берлином межсоюзнической комендатурой. Берлин был намечен как местопребывание верховного органа власти в Германии – Контрольного совета, который должен был осуществлять согласованную политику в период оккупации страны.

На конференции между Сталиным и Черчиллем возник резкий спор по вопросу о трофейном немецком флоте. Черчилль весьма болезненно воспринял даже сам факт постановки этой проблемы, не допуская и мысли о разделе флота между союзниками на том основании, что Англия понесла самые большие потери от немецких подводных лодок. Черчилль считал себя правым по принципу сильного, так как значительная часть немецкого флота оказалась в портах Англии или в занятых ею базах Германии, Франции, Норвегии и Дании. Но Черчиллю пришлось уступить и здесь. Было принято решение разделить поровну между СССР, Англией и США весь германский надводный военно-морской флот, включая суда, находившиеся в постройке и ремонте. Большая часть германского подводного флота должна была быть потоплена. Союзники разделили между собой более 500 кораблей, в том числе 30 подводных лодок (остальные как малопригодные были затоплены). Из вспомогательных судов разделу подлежали 1339 единиц. СССР получил в итоге раздела немецкого флота 155 боевых кораблей, в том числе крейсер «Нюрнберг», четыре эсминца, шесть миноносцев, несколько подлодок.

Три главы союзных держав подтвердили свои намерения предать главных военных преступников справедливому суду. Советская делегация предложила назвать в числе главных военных преступников Геринга, Гесса, Риббентропа, Розенберга, Кейтеля и других, но американская сторона – Эттли, Бирнс – считали «нецелесообразным называть определенных лиц» или определять их виновность. Было решено опубликовать через месяц первый список немецких военных преступников.

Черчилль утверждал в Потсдаме, что правительства Англии и США с изобретением атомной бомбы не нуждались в помощи СССР для достижения победы над Японией. В действительности это было не так. Военные профессионалы по-прежнему считали, что Японию можно победить, только разгромив ее вооруженные силы, а без помощи СССР этого было сделать невозможно. Поэтому Объединенный комитет начальников штабов в докладе Трумэну и Черчиллю указывал: «Вступление России в войну против Японии должно быть поощрено».

Трумэн писал в своих мемуарах, что одной из наиболее важных причин его поездки в Потсдам было получение подтверждения решения советского правительства, принятого на Ялтинской конференции, о вступлении СССР в войну с Японией. Он получил это подтверждение в первый же день работы конференции. Крайняя заинтересованность США в помощи СССР в войне против Японии несомненно способствовала более успешному решению сложных проблем в Потсдаме и сдерживала пыл сторонников «холодной войны».

Когда конференция подходила к концу, Трумэн, по-видимому, решил ошеломить главу советского правительства необычным сообщением. 24 июля после окончания пленарного заседания, когда делегаты поднялись со своих мест и стояли у стола небольшими группами, Трумэн с важным видом подошел к Сталину вместе со своим переводчиком и сказал ему о наличии у США страшного оружия «исключительной разрушительной силы», не назвав его атомной бомбой. Черчилль заранее знал, о чем Трумэн беседует со Сталиным, и ожидал, какая будет реакция. Однако Сталин ничем не выдал своих чувств, как будто это было обычное сообщение.

Конечно, Трумэн не собирался передавать Советскому Союзу секрет производства атомной бомбы, о чем было решено еще на совещании Объединенного политического комитета по атомной энергии в Вашингтоне в начале июля 1945 г. Беседа на этом закончилась.

Черчилль, поджидавший Трумэна близ своей машины, подошел к нему и спросил: «Ну как, сошло?» – «Он не задал мне ни одного вопроса», – ответил разочарованный Трумэн.

Сталин прекрасно понял смысл угрожающего заявления Трумэна и сделал правильные выводы. Вернувшись с заседания, Сталин в присутствии Жукова рассказал Молотову о состоявшемся разговоре с Трумэном, заметив: «Надо будет переговорить с Курчатовым об ускорении нашей работы».

Атомный шантаж потерпел неудачу. В июле 1949 г. СССР стал обладателем ядерного оружия защиты.

После рассмотрения ряда других важных вопросов поздно ночью 2 августа 1945 г. Потсдамская конференция закончила работу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю