Текст книги "Ленинградец (СИ)"
Автор книги: Владимир Николаев
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Мадам Максим! – обратилась Флёр к своей директрисе. – Они говоят, что этот petit garзon должен участвовать!
ЧТО??? – взвилась мадам Максим. – Что здесь происходит, Дамблё-дорр?
Ничего не понимаю, – озадаченно произнес по-русски товарищ Саурон. – Мало того, что наш Гарик еще несовершеннолетний, так и от Хогвартса сразу двоих выставили. Черт знает что. Ну да ладно, ихние дела нас не волнуют, а вот ты, Гарик, колись, как ты в участники пролез.
Товарищ Саурон... Юрий Николаич, не бросал я своего имени! Все наши подтвердят, что я в замке только дважды в день появляюсь и к Кубку тому в жизни не подходил, – ответил Гарик.
Он прав, Юрий Николаич. Я это подтверждаю, – вступился за своего лучшего ученика Сковородкин. – Пусть будет Сила мне свидетелем, что Игорь Чернов никогда не подходил к Кубку сам и не уговаривал кого бы то ни было бросить туда заявку на свое участие. Равно как и не появлялся в пределах замка, за исключением завтрака, обеда и ужина, и все время постоянно находился на территории лагеря в сопровождении как минимум одного человека из нашей делегации.
Верю, Аникей Силыч, ты бы без повода словами не разбрасывался. Значит, какой-то подвох тут чувствуется. И никем из нас, никем из здесь присутствующих он не вызван.
Тем временем дискуссия вокруг двоих Чемпионов от Хогвартса продолжалась.
...– Моя дорогая мадам Максим, если Вы сможете предложить более приемлемый вариант, то я с радостью приму Ваше предложение! – услышали русские чародеи слова Дамблдора.
Мадам Максим молчала. Молчали и все остальные. На лице Дамблдора была ясно видна гримаса возмущения, граничащего с полнейшим непониманием. Пытавшийся что-то сказать Снейп вдруг выпучил глаза, схватился за пах и исчез в сторону туалета. Саурон и Сковородкин хранили на лицах выражение совершеннейшего пофигизма. Невилл трясся, как заяц при виде волка. Седрику не позволяло что-то сказать его благородство, а Флёр и Гарик испуганно глядели друг на дружку. И только мистер Бэгман хранил радостно-возбужденный вид.
Ну так что, тогда расколемся? – широко улыбаясь и потирая руки, произнёс он. – Надо ж проинструктировать Чемпионов, а? Барти, сочти за честь...
У Крауча был такой вид, как будто он только что очнулся от глубокого сна.
Да-да... инструкции... да... первое задание...
И он ступил в полосу света. Озарившееся каминным пламенем лицо Крауча напоминало рожу человека, давно и безнадежно проигравшего битву с «зеленым змием». Под глазами лежали тёмные круги, а испещрённая морщинами кожа была тонкой и белой, как бумага.
Первое задание – на отвагу, – сообщил он четверым Чемпионам, – поэтому мы вам заранее не сообщим, в чем оно будет заключаться. Храбрость перед лицом неизвестной опасности – чрезвычайно важное для мага качество... чрезвычайно важное... Это первое испытание состоится двадцать четвертого ноября, и вы будете проходить его перед лицом всех учащихся школы и коллегии судей. Чемпионам не разрешается просить помощи у преподавателей. Чемпионам запрещается принимать от преподавателей какую бы то ни было помощь в целях выполнения поставленного перед ними задания. Единственным орудием, которое будет позволено иметь при себе Чемпионам, являются волшебные палочки. Информацию о втором задании Чемпионы получат по окончанию первого. В связи с тем, что участие в турнире требует огромного вложения сил и времени, Чемпионы освобождаются от годовых экзаменов.
Мистер Крауч повернулся к Дамблдору:
По-моему – всё, Альбус?
По-моему – тоже, – ответил Дамблдор. – Господа Чемпионы и сопровождающие их лица, прошу расходиться по спальням.
**********************************************************************************
Глава девятая.
Палочки по-ленинградски
Шотландия, Хогвартс, 31 октября 1994 года
– Ффу-у-у-ух, отмазали... – Гарик без сил рухнул на полку в своем купе.
Что такое? – спросила Дора.
Да Саурон, говорит, с чего бы то вдруг меня в Чемпионы назначили. Хорошо, Аникей Силыч рядом был, отмазал, сказал, что я к тому Кубку в жизни не подходил. Зато у местных вдруг Чемпионов оказалось сразу двое, и на фоне этого мой возраст как-то померк.
В конце концов, ты ведь от нашей команды один. А их там двое. Вот только интересно, как это того пузана Невилла Кубок пропустил. Он же похож на мешок с картошкой, пни посильнее – повалится.
Во-во. А у меня теперь занятие – как защищать Флёр от этого жиртреста. Зуб даю, что он не принял мое предупреждение всерьез.
Не переживай, если что, мы все тебе поможем.
Кстати, как наши-то? Старшие-то наверняка подавали заявки. Ты с ними говорила?
Говорила. Они-то в порядке, и тебя поймут. А я и подавно свою заявку не бросала, мне этот турнир на фиг не сдался. Ладно, дальше-то что?
Ну, вот, говорю, отмазали. Блин, теперь влез в этот чертов Турнир против своей воли. Мама с папой расстроятся.
Да уж, не самое приятное известие.
Дора, как теперь их успокоить?
Позвоним, поговорим, в конце концов, твоя мама ведь зам у Саурона, а он в скором времени домой улетит. Передадим, если что. Ладно, это мы с тобой решим. Что там по заданиям объяснили?
Пока ничего толкового. Молчат, как рыбы об лед. Только сказали, двадцать четвертого первая задача будет, «испытание перед неизвестной опасностью», «проверка на храбрость», блин, знать бы, что они под этим подразумевают. Еще говорили, что надо будет какие-то палочки приходить взвешивать.
Это они имели в виду палочки, которыми здесь колдуют.
И где я им теперь ту палочку возьму? Если у нас они из употребления вышли триста лет назад. Только если джедайский меч им показать.
А что, это идея. Ни у кого, кроме тебя, такого не будет.
Из чемпионов – да. Хотя насчет Флёр я не уверен, может быть, ей на Новый год такое тоже подарить? Или когда там у нее день рождения...
А что? Можно, пока что ни у кого, кроме наших, я таких приборов не заметила.
***
Шотландия, Хогвартс, 3 ноября 1994 года
К воротам советского лагеря прибежал посыльный из замка.
Директор Дамблдор просил передать, что ждет мистера Чернофф! Мистер Бэгман собирает всех чемпионов на фотографирование и проверку палочек.
Так, юнный падаван, пойдем вместе. Я тебя один раз уже отмазал, и не хочу, чтобы ты опять во что-то влип, – едва Гарик собрался выходить из лагеря, к нему подошел Сковородкин. – Юрий Николаич вечером улетает в Питер, я его сегодня еле убедил, что ты влез во все это дерьмо не по своей воле. Он ушел пораньше, хотел кое-что обсудить со здешними властями.
В кабинете их уже ждали. Гарик сразу от входа перехватил взволнованный взгляд Флёр и успокаивающе подмигнул ей, все, мол, в порядке. Француженка, встряхнув длинными серебристыми волосами, поспешила перейти поближе к своему другу.
А вот и чемпион из России! Подходите сюда, мистер Чернофф, мистер Скоффородкин, беспокоиться не о чем. Это всего лишь процедура проверки волшебных палочек.
Волшебных палочек? – Гарик с Аникеем непонимающе переглянулись. О подобных предметах они оба слышали чуть ли не впервые, точнее, сам Гарик во второй раз, а Аникей и вовсе в первый.
Нам надо убедиться, что ваши палочки находятся в полном рабочем порядке, чтобы никаких проблем, понимаешь, ведь они – самые важные инструменты при исполнении ожидающих вас заданий, – пояснил мистер Бэгман. – Эксперт сейчас наверху, с Дамблдором. А потом будет небольшая фотосъемка. Позвольте представить Вам Риту Скитер, – Бэгман кивнул на странную женщину неприятной внешности, одетую в мантию вызывающего лилового цвета. – Она готовит небольшой материал о турнире для «Ежедневного пророка».
Ну, может, и не столь уж небольшой, – улыбнулась Рита Скитер, блеснув золотыми зубами. – Я так понимаю, это и есть тот самый загадочный Чемпион из далекой России? Не могла бы я поговорить с тобой? Не возражаешь?
Как ни странно, мэм, возражаю, – мягко ответил Гарик.
Мой ученик никуда не пойдет, – поддержал его Сковородкин. – Он еще не в том возрасте, чтобы общаться с прессой. Да и я сам, мягко говоря, не испытываю к газетам большой любви. Старые привычки, знаете ли...
Но почему, мистер... Ско-ффо-ротт-кинн?
Разрешите не отвечать на этот вопрос. А то еще разозлюсь, тогда за последствия не ручаюсь.
Впервые вижу таких чудных людей! Что же вы скрываете? – визг Риты был внезапно прерван вошедшим в комнату Дамблдором.
Что здесь происходит? – спросил тот.
Дамблдор, я хотела взять небольшое интервью у одного из чемпионов, а он отказывается даже со мной разговаривать.
Ну, Рита, это право каждого из чемпионов на личную жизнь. А юный мистер Чернофф вдобавок из России, там совершенно другие традиции и обычаи.
Зачем ты появился столь внезапно?
Я появился, чтобы отвести всех четырех чемпионов на проверку волшебных палочек, и она вряд ли состоится, если ты продолжишь настаивать на интервью.
Вслед за Дамблдором в комнату вошли товарищ Саурон, мадам Максим, мистер Крауч и неизвестный старикан с бледными глазами и растрепанными седыми волосами.
Разрешите представить вам мистера Олливандера, – сказал Дамблдор, занимая место за судейским столом и обращаясь к участникам. – Он проверит ваши волшебные палочки, чтобы убедиться, что они в подходящем для турнира состоянии.
Мадмуазель Делакур, не могли бы Вы подойти первой, пожалуйста? – попросил мистер Олливандер.
Флёр, переглянувшись с Гариком, скользнула к палочных дел мастеру и протянула свою палочку.
Так... Девять с половиной дюймов, негибкая, розовое дерево, а внутри... Боже мой, что же это такое...
Волос с головы вейлы, ma grand-mиre, – последовал ответ.
Нечасто мне доводилось видеть палочки с такой сердцевиной. Надеюсь, она хорошо Вам служит.
Да. Спасибо, мсье Олливандер.
Благодарю, – ответил мастер, продолжая вертеть палочку Флёр в руках, проверяя на трещины и сучки, и в конце концов пробормотал: – Орхидеус!
Палочка выстрелила букетом цветов.
Очень, очень хорошо, она в полном рабочем порядке, – сказал мистер Олливандер, подхватывая цветы и передавая их с Флёр вместе с палочкой. – Мистер Диггори, теперь Ваша очередь.
Флёр вернулась обратно, туда, где стояли Гарик и Сковородкин. На Седрика Диггори, третьего из чемпионов, она совсем не обратила внимания.
Ага, это одна из моих, не так ли? – гораздо оживленнее сказал мистер Олливандер, когда Седрик протянул ему свою волшебную палочку. – Да, я её хорошо помню. С волосом из хвоста замечательного экземпляра единорога... самца... семнадцати ладоней ростом, должно быть: чуть не проткнул меня, когда я выдернул волос из его хвоста. Двенадцать с половиной дюймов... ясень... приятно упругая. В прекрасном состоянии... ты за ней регулярно ухаживаешь?
Только вчера вечером отполировал, – ухмыльнулся Седрик.
Выстрелив из палочки фонтаном вина, Олливандер отпустил представителя Хогвартса на место.
Теперь Вы, мистер Лонгботтом... – Невилл, услышав, что его вызывают, вразвалочку подошел к Олливандеру.
Да, да, да, это опять моя, остролист, перо феникса, одиннадцать дюймов с четвертью, достаточно гибкая... В довольно небрежном состоянии, надо сказать... хотя все еще работает. Авис! – при этих словах из палочки вырвалась стайка маленьких птичек, размером примерно с воробья, быстро исчезнувших в открытом окне. Олливандер вернул палочку Невиллу.
И теперь наш последний чемпион, мистер Чернофф. Кажется, я Вас где-то когда-то раньше видел... хотя это, может, мне и только кажется на старости лет. Покажите мне Вашу палочку, сударь.
Гарик не нашел ничего лучшего, как снять с пояса джедайский меч и протянуть старику. Сковородкин, увидев сей жест, ехидно ухмыльнулся.
Что-то мне не знаком мастер такой палочки... Десять дюймов... неведомый мне металл... Что? «Сделано в СССР»?... «ГОСТ»?... «Дата выпуска»?... «Ленинградское оптико-механическое объединение»... Что все это значит?
Мистер Олливандер, это значит, что у нас в Советском Союзе такие приборы выпускаются нашей промышленностью и никакой тайны не составляют.
Форма изделия какая-то странная... Абсолютно жесткая... Так, ЛЮМОС!
Ничего не произошло.
Но ведь она же не работает! В ней нет никакой магии!
Правильно, мистер Олливандер, потому что здесь чистая технология. Позвольте, я покажу, как она работает.
Взяв свой меч обратно в руку, Гарик нажал кнопку на рукояти. Тут же с рабочего конца вырвался луч синего цвета, больше метра в длину.
Мерлин, что же это такое?
Это световой меч, самый обычный. Никакой тайны не составляет.
Невероятно. Но где же Ваша палочка, мистер Чернофф?
У меня ее нет. В Советском Союзе палочки для колдовских ритуалов не используются.
Как же вы колдуете тогда?
А вот так... – с этими словами Гарик зажег колдовской огонь прямо на распростертой ладони. – Голыми руками и силой мысли. Заклинания и палочки нам не нужны. Только ругательства для усиления эффекта, если очень надо.
Сколько живу – такого еще не слышал... – ошарашенно пробормотал палочных дел мастер. – Неужели есть такое место, где волшебники обходятся без палочек?
Есть такое, почему бы и нет. У нас какие-то вспомогательные предметы нужны только на начальных стадиях обучения волшебству.
***
'Арик, а что это у тебя за предмет, который ты показывал мсье Олливандеру? – спросила Флёр своего приятеля, когда они вышли на улицу.
Вот, смотри, это световой меч, – Гарик повторил все действия, что делал перед носом палочного мастера.
Невероятно... 'Арик, так это же оружие джедаев из американских фантастических фильмов!
Да вроде нет, это наш учитель товарищ Сковородкин изобрел, ну, ты его сейчас видела, рядом с нами стоял.
Подожди... Аникей Скофоротткин... Так его имя...
Да, мадмуазель, когда-то меня звали именно так, как Вы предположили, – ответил Флёр подошедший Сковородкин. – И я восхищен Вашей проницательностью. Быстро же Вы меня раскололи.
Как же Вы оказались в Советском Союзе, мсье Скоф'от'кин?
Прыгал не глядя на подбитом корабле, вот и попал сюда. Корабль свой чуть вдребезги не разбил, и сам чуть жив остался. Вышел к людям, да и прижился за десять лет. Вот, помогаю науку двигать, наш пепелац – отчасти и мое изобретение. Еще хотел дроида сделать, да опытный образец все больше ведро на колесах напоминает. Так его народ и прозвал – «Ведроид». Как-нибудь покажу.
Невероятно...
Россия, мадмуазель, всегда была полна неожиданностей. Еще одна лишней не будет. Рано или поздно об этом узнают все. Гарик, вот, узнал раньше Вас, поскольку с их питерского лицея как раз и началось внедрение световых мечей. С них и еще с Китежградского НИИ. По результатам учебную программу напишем, да и обнародуем.
Буду с нетерпением ждать.
Не так уж и долго придется ждать, мадмуазель. Ладно, идите отдыхайте, юнные падаваны, надо будет – позову... – отпустил Сковородкин неразлучную парочку.
Проводив Флёр и вернувшись в лагерь, Гарик тут же кинулся к телефону – звонить матери.
Лили оказалась дома, и из долгой беседы с ней Гарик понял, что она рада за него, хотя и очень беспокоится за то, что что-то может случиться. На прощание Лили пообещала приехать к сыну, когда добудет визу и когда она сможет уговорить об этом же товарища Саурона.
Ну как, Гарик, как взвесил? – спросила Дора, едва он положил трубку и прошел в купе.
Хорошо взвесил. Местный палочных дел мастер был очень удивлен. Не верил, понимаешь, что световые мечи где-то вовсю делают на заводах.
Да тут таких половина. Я рыжих братанов спрашивала, оказалось, что здешние так называемые «чистокровные» и об электричестве-то понятия не имеют, что уж до световых мечей. На нашу электричку смотрели как на НЛО, такой симбиоз магии с технологией никому здесь неведом.
Да, кстати, Флёр раскрыла Аникей Силыча, она, оказывается, «Звездные войны» тоже смотрела, как и мы с тобой.
Неужели?
Типа того. Вот тебе и красавица француженка из волшебной семьи.
Я уже заметила. Мне она, кстати, тоже понравилась. А тебе?
В ответ лицо Гарика вновь приняло оттенок советского флага.
Тихо ты, успокойся. Какой же ты все еще застенчивый. На твоем лице все ясно видно. Когда ты научишься скрывать эмоции?
Дора... Это у меня впервые...
Не знай я тебя всю твою сознательную жизнь, ни за что бы не поверила. Ты в свои четырнадцать выглядишь года на четыре старше. Девчонки у нас во дворе все шеи уже себе посворачивали.
А я куда смотрел?...
Арик! Дора! Где вы? – снаружи раздался знакомый звонкий голос.
Флёр? Это ты? Уже идем! – ответила ей Дора. – Гарик, пошли, кажется, сегодня ты опять будешь нам играть.
Дора оказалась права. Флёр действительно хотела новых песен. И ее желание было исполнено, Гарик спел еще пару песен Высоцкого, Шевчука и Бутусова, завершив импровизированный концерт «Утиной охотой» Розенбаума. И вновь Гарик заметил, что в синих глазах вейлы блестят слезы. Что на нее нашло?
Когда он провожал ее до кареты, Флёр решила кое-что сказать.
Арик, я... я... в общем, если мы будем соревноваться друг потив друга, я не буду выступать против тебя. Ты... понравился мне за эти дни, и мне было бы... жаль, если бы с тобой что-то случилось.
Мне тоже, Флёр. Если понадобится помощь, только скажи...
Обещаю.
Уже прощаясь, синеглазая вейла, как обычно, поцеловала Гарика в щеку. Ему, конечно, было все еще очень непривычно, но ужасно приятно. Что же он все-таки к ней чувствует? Ответа все никак не было.
***
Шотландия, Хогвартс, 4 ноября 1994 года
У Альбуса Дамблдора никак не проходила головная боль. И было с чего.
Во время процедуры взвешивания палочек он попробовал забраться в сознание этого странного «мистера Чернофф», чтобы узнать, кто же он такой и что скрывается под фамилией.
Какой-либо связной картины определить не удалось. Только сплошная чернота.
ПАРОЛЬ!!! – прозвучал странный голос посреди тьмы.
Лимонный щербет! – непроизвольно вырвалось у Дамблдора.
Ответ неправильный! Пшел вон! – ответил голос.
По какому праву? Я Альбус Персиваль Ульфрик Брайан Дамблдор, и попрошу относиться ко мне с подобающим уважением!
Деточка, а Вам не кажется, что Ваше место возле параши? – как только голос-из-тьмы произнес эти слова, Дамблдор почувствовал резкий толчок.
Директора выбросило из чужого сознания, как пробку из бутылки с шампанским. Дико болела голова, и недавние воспоминания напоминали кашу.
У чертового мальчишки хорошая защита. Видимо, ее ставил какой-то мастер-легилемент классом повыше моего, раз я не могу проникнуть дальше поверхности, и то сразу выбрасывает...
***
Завтрак за советско-французским столом прошел неуютно, под перекрестными взглядами со всех сторон. Особенно ежилась неразлучная троица, на которой скрестились одинаковые по содержанию взоры с обоих «полюсов силы» – красно-золотых и зелено-серебряных сразу.
Вот же везучий этот ...Чернофф. Вейла-лягушатница от него не отходит, – привычно стонал Рон. – И не подойти теперь, наверное. Того и гляди, по морде надают.
И правы будут, – отвечала ему Гермиона. – Ты не только нас тут всех успел достать.
Зуб даю, это из-за того, что это Поттер! Вылитый Поттер! Только без шрама!
Заткнись! Еще раз помянешь Поттера – я найду самое толстое издание «Истории Хогвартса» и дам тебе им по башке! Может, хоть тогда получится вправить мозги.
Почему какой-то безродный выскочка заполучает себе все? – неистовствовал вполне оправившийся Малфой за столом Слизерина. – Вейлы должны принадлежать НАМ!!! Крэбб! Гойл! Нотт! Эйвери! Значит так... После завтрака, у выхода... Подкараулим русского и заберем то, что принадлежит нам по праву благородного.
ДА!!!
Ни о чем не подозревая, Гарик в компании Доры и Флёр шел к выходу из замка. Внезапно путь преградило пятеро непонятных типов в черных мантиях с зелено-серыми полосками, которые напомнили повадками обыкновенных гопников. В том, что стоял в центре, был опознан холеный аристократ, и прежде-то кидавший на советский стол недобрые взгляды.
Стойте, где стоите! – жеманно произнес он. – Отдай то, что принадлежит нам по праву, и мы позволим тебе уйти. Может быть, даже целым.
Это чо, типа, наезд? – от такого подхода Гарик вновь превратился в прежнего лиговского хулигана. – И чо я уже тебе успел задолжать?
Тех двух шлюх, что идут рядом с тобой. Они должны принадлежать нам.
Это с какого-то такого перепугу?
Потому что мы – представители Древнейших и Благороднейших родов Магического Мира! И мы хотим воспользоваться... э-э... правом первой ночи!
Выросший в пролетарском Ленинграде, Гарик не переносил аристократов на дух. А такой наезд, как только что прозвучал, прощать было нельзя.
Значит, так, хреноголовые. Слушайте сюда и потом не говорите, что не слышали. Ни черта я вам не должен и отдавать не собираюсь. И вообще следите за языком, буржуи недорезанные. А то возьму вот и дорежу.
ЧТО? Ты на кого руку поднимаешь? Да мы тебя в порошок сотрем за оскорбление Благородных Родов! Когда мой отец об этом узнает...
Это еще кто и кого сотрет... – Гарик снял с пояса меч. Обе девушки спрятались ему за спину. – Предупреждаю последний раз. Убирайтесь с дороги и засуньте свои аристократические языки в свои благородные задницы. А если не поняли, так я вам сейчас проясню. И прояснять буду аккуратно, но сильно.
Все, чужак, ты труп! – пятеро благородных гопников, засучив рукава, начало угрожающе приближаться.
Ну смотрите, мразь аристократическая, я предупреждал, – с этими словами Гарик включил световой меч.
ЭКСПЕЛЛИАРМУС! СТУПЕФАЙ! РЕДУКТО! – все пятеро подняли палочки и начали кидать заклинаниями, которые Гарик еле успевал отбивать.
СЕКТУМСЕМПРА! – беловолосый кинул непонятное заклинание, которое отразилось от меча и ушло в стену. Камень, по которому попало, треснул.
Гарик дрался не один. Свой меч, видя, что пахнет жареным, выхватила и Дора, а Флёр стала кидать пламя вейл с обеих рук сразу.
Крэбба и Гойла вырубили в момент, одно из Ошеломляющих заклинаний, выпущенное Малфоем, отразилось от светового меча Гарика и попало в лоб Крэббу, а Гойлу досталось от меча Доры. Эйвери получил в промежность огненный шар от Флёр и теперь корчился в судорогах. Нотт получил собственным Режущим заклятием себе же по руке и зажимал сочащийся кровью порез.
Малфой остался один, и против троих он явно не выстаивал. Надменная ухмылка на холеном лице превратилась в жалкую гримасу. В коридоре явственно запахло.
Еще и обделался. Куда ж ты, засранец, против нас-то собрался, а? – тоном учителя произнес Гарик. – Убирайся отсюда, скотина, еще раз руку на кого-то из нас поднимешь – отрежу на хрен и скажу, что так и было. Понял?
Белобрысый хорек быстро закивал, боясь, что русский вдруг передумает.
Пшел вон отсюда! – заорал Гарик, выключая меч и собирая с помощью Силы все пять палочек неприятелей.
Что здесь происходит? – послышался голос Сковородкина. – Как прикажешь тебя понимать, Саид?
А так и понимайте, Аникей Силыч, – устало ответил Гарик. – Шли с завтрака, тут накинулись эти пятеро гопников. Что-то нести стали про благородство да право первой ночи...
ЧТО?
За что купил, за то и продаю. Угрожали если не убить, то искалечить.
Так, это уже серьезнее. Оскорбление двоих граждан СССР и одной гражданки Франции. Попытка изнасилования. Покушение на убийство. Что же на этом проклятом острове творится? Ладно, до поры гнать не будем, еще раз такое повторится – лично их всех на колбасу нарежу. Так, а это у тебя что в руке?
А это я у них палочки изъял. Спички детям – не игрушки. Спалю потом в печке, чтоб у них соблазна не было возвращать.
Ну и правильно. Пойдем, пока кореша их не накинулись.
Ну, это вряд ли. Один, вон, обгадился со страху. Хотел уже отпустить его, а тут и Вы подоспели.
Ну вот и отлично. Погоди, я им сейчас мозги прочищу.
Сковородкин взмахнул рукой.
Вы никого здесь не видели.
Мы никого здесь не видели, – повторили все пятеро гопников безжизненным голосом.
Вы подрались между собой.
Мы подрались между собой.
Поэтому палочек и лишились.
Поэтому палочек и лишились.
Проваливайте отсюда!
Те послушно встали и походкой зомби побрели прочь.
Молодец, Гарик, значит, я тебя не зря учил, – одобряюще сказал Сковородкин своему ученику, пока шли от замка к лагерю. – Заступиться за честь дамы – хороший поступок. Я горжусь тобой!
**********************************************************************************
Глава десятая.
При пожаре звонить 01
Шотландия, Хогвартс, 17 ноября 1994 года
Двадцать четвертое ноября неумолимо приближалось. Зная, что лучший ученик влип по самое «Не могу», Сковородкин ускорил темпы своих занятий. Помогали и старшие товарищи, уже умеющие, к примеру, материализовать автомат Калашникова или патроны к нему. Как выяснилось, даже обыкновенная бензопила при умелом применении могла стать весьма опасным оружием, причем опасным не только для применяющего.
Флёр Делакур не отставала от своего приятеля, точно так же напросившись к Аникею на дополнительные курсы. Каковые тот, яснее ясного видя растущую дружбу (а то и что-то большее) между вейлой и своим учеником, охотно ей предоставил. Возмущение мадам Максим, однажды заявившейся в лагерь, было пресечено заявлением бывалого вояки.
Поймите, мадам Максим, на этом турнире ЛЮБОГО участника легко могут УБИТЬ. И моего, и Вашего. Если своего я кое-как поднатаскал, то боевая подготовка Вашей подопечной, мягко говоря, оставляет желать лучшего.
А кто Ви такой, мсье Скофоткинн?
Кто я? Вообще-то меня в определенных кругах в свое время знали как неплохого бойца.
Ви отите, чтоби я Вам повеила? Мадмуазель Делакур еще ответит за свое самоупавство! Да и вообще, это же... нечестно! Ушеник не может пинимать помощь от пеподаватель!
Это можно трактовать и как запрет на помощь ВО ВРЕМЯ выполнения задания. Так ВО ВРЕМЯ мы ему помогать и не будем. А это прошу считать дополнительными факультативами по боевой подготовке. Как Чернов, мой лучший ученик, на них ходит постоянно, так и мадмуазель Делакур напросилась.
Все авно, я собиаюсь запетить ей общаться с вами! Это неслыханно!
Вот этого не надо. Они с моим Черновым очень дружны. Что ж, хотите, чтобы я Вам рассказал, кто я? Я Вам расскажу. Только обязуйтесь НИКОГДА, ни при каких условиях не раскрывать это кому бы то ни было, пока об этом в открытую не заявлю я.
То за смешная посба! Орошо, мсье Скофоткинн, я согласна.
Поклянитесь как здесь принято.
Хм... Я, Олимпия Максим, сим писягаю на своей магии ни пи каких обстоятельствах не аскивать того, что мне сказал Аникей Скофоткинн, до того момент, пока он не заявить это сам. Да будет так!
Теперь можно и сказать... – Аникей, призвав Силу, слегка приподнялся в воздух и что-то прошептал на ухо директрисе Шармбатона.
Глаза мадам Максим вылезли из орбит.
Ви... Но Ви же сами на себя не похожи!
И, тем не менее, это я и есть. Теперь поверили?
Как-то даже неожиданно, но... Да. Сдаюсь. Ви в своем паве. И я не буду мешать дужбе между мадмуазель Делакур и мсье Шенофф. И я не буду аскивать ее занятий с вами.
Договорились. Это будет лучше для всех.
Но если СССР и Франция в лице своих достойных представителей все-таки нашли общий язык, то Дамблдор не разделял такого единодушия.
Мало того, что Поттер внезапно объявился среди школьников из России, так он еще и стал Чемпионом! Как и почему стал – никто не может понять. Ведь не было же его среди тех, кто бросал свое имя в Кубок, свидетели нашлись и среди учеников Хогвартса. Близнецы Уизли, конечно, кто же еще. Слишком уж зачастили они в красный лагерь. Там же по вечерам собирается теперь почти вся делегация Шармбатона. Видимо, обиделись рыжие братья на то, что не их выбрал Кубок, так решили помочь заклятому конкуренту. Исключать не за что, слухи к делу не пришить. Те известия, что близнецы в некотором роде причастны ко внезапному возникновению эпидемии кишечных заболеваний, охватившей половину Слизерина со Снейпом во главе, тоже остаются лишь на уровне слухов. Советская делегация остается удивительно закрытой и на контакт не идет.
К величайшему раздражению, конкурентных настроений между командой Шармбатона и сборной СССР тоже не наблюдается ни на йоту. Это стало ясно хотя бы по тому факту, что русские и француженки теперь сидят за столом вперемешку, и по малозаметным жестам и движениям можно предполагать, что речь идет не только о дружбе. Более того, сразу два Чемпиона из конкурирующих школ теперь постоянно держатся вместе!
Собственно говоря, ожидать другого было бы смешно. Россия и Франция со времен окончания Второй Мировой находятся в одном блоке. Москва и Париж всегда поддерживают друг друга, что в маггловском мире, что в магическом.
Что же делать? Хорошо, что первую задачу Чемпионы будут выполнять поодиночке...
***
Шотландия, Хогвартс, 21 ноября 1994 года
Двадцать первого вечером Гарик заметил, что к шармбатонской карете вразвалку приближается местный лесничий, трехметровый гигант по имени Хагрид, разряженный по лучшей моде и похожий на стиляг пятидесятых годов.
Гарик кивнул Флёр на диковинного великана, но та и сама не сводила глаз. Тем временем Хагрид помог выйти из кареты мадам Максим, и оба ушли куда-то далеко за озеро.
Флёр, как ты думаешь, куда они направляются?
Не знаю, Арик. Этот Агрид явно неравнодушен к мадам Максим, но чтобы вести ее на свидание в ноябрьскую стужу... здесь, по крайней мере, хоть тепло, – вейла явно намекала на согревающий купол, который советские чародеи навели на всей территории лагеря. – Брр! Как подумаю, что нам через три дня предстоит, так страшно становится, – нервно передернула она плечами.
Не бойся, если что, я тебя прикрою.
Гарик! Флёр! Подойдите сюда! – позвал их Сковородкин.
Неразлучная парочка подошла к своему учителю.
В общем, так, то, что я вам сейчас расскажу, вас обоих касается напрямую. Только пообещайте, что никому. Доре можно, я ей верю, как и вы оба, но остальным – ни слова.
Обещаем.
Так вот, слушайте. Я сейчас проследил, куда это твоя, Флёр, директриса намылилась, так вот, вашей первой задачей будет побороть дракона.
ЧТО???
Из того, что я видел и слышал, все это именно так. Похоже, старый и бородатый придурок окончательно выжил из ума и хочет поубивать вас всех. Даже не собираюсь предполагать, это и так более чем ясно, что ИХ чемпионы если и не знают еще о драконах, то узнают не далее как сегодня вечером. Возможно, мадам Максим тоже окажется в числе посвященных, но это уже, кажется, желание Хагрида угодить своей зазнобе. Ты, Флёр, только виду не подавай, что знаешь.
