Текст книги "Наивный наблюдатель"
Автор книги: Владимир Моисеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Но долго стоять в одиночестве Грегору не пришлось. Уже через минуту к нему подошел человек, облаченный в традиционный для служителей культа синий комбинезон с множеством карманов.
– Здравствуй, посетитель, какого рожна тебе надо?
– Мне нужна помощь.
– Само собой. К нам в Храм редко приходят люди без особой нужды. Пока петух жареный в темечко не клюнет, люди обходят Храм стороной. К нам приходят только за помощью. И это правильно, мы здесь для того и сидим, чтобы ваши проблемы решать.
– Потому что некуда больше идти.
– Все верно. Молодец, довольно точно сформулировал. Так что не робей, мирянин, поведай, зачем пожаловал, – сказал служитель культа ласково.
– Мне очень страшно.
– Это я понял. Ты не один такой. Давай, рассказывай свою историю, не тяни резину. И побольше подробностей. Я подробности просто обожаю. В них вся суть. Кстати, ты не обиделся, что я тебя мирянином называю? Тебе, как я вижу, все равно, а мне так проще.
– А кто это такие – миряне?
– Я тебе потом расскажу. Сейчас некогда, хочу тебя послышать, – сказал служитель культа и подмигнул.
Грегору он сразу понравился: разговорчивый, добрый, веселый, от кого, как ни от него, ждать помощи. И он рассказал про иностранцев все, с подробностями. Точнее, почти все. Про Зимина умолчал, но не потому, что хотел скрыть свое знакомство с этим человеком, а потому, что на время забыл о его существовании.
– Да… Это сильно. Но вот скажи мне, мирянин, как ты догадался, что они душу твою хотят отнять? Мне бы такое никогда в голову не пришло.
– Дык, а чего им от меня еще надо было? У меня же больше ничего нет.
– Ты прав, мирянин.
– Вы мне поможете?
– Обязательно. Это же наш профиль. Могу предложить типовой договор. Быстро, надежно, качественно. Миряне, заключившие его, как правило, довольны и счастливы. Некоторым эстетам, конечно, хочется большего. Что ж, мы идем навстречу и за сравнительно небольшую плату подключаем дополнительные сервисы, реализуя, самые изощренные пожелания клиентов. Ты, мирянин, надеюсь, не эстет?
– Не знаю, – честно признался Грегор. – Вот вы так красиво говорили про свою работу, а я ничего не понял. Может быть, эстет. А может быть, и не эстет. Откуда мне знать. Или мирянин. Почему вы решили, что меня можно называть миряниным?
– Значит, типовой тебя устроит?
– С какой это стати? От дополнительных сервисов мне нет резона отказываться, а вдруг потом пригодятся?
– Разумное решение. Одобряю.
Грегор обрадовался, он любил, когда его хвалят.
– Согласен, значит, мирянин. Это правильно, – сказал служитель культа и, достав из портфеля бумагу, протянул ее Грегору. – Подписывай.
– А что же будет с моей душой?
– Э-э-э, парень, да ты, я смотрю, и в самом деле ничего не понимаешь. Слушай меня внимательно. Сейчас я тебе все подробно разъясню.
– Значит, я больше не мирянин? – удивился Грегор.
Служитель культа задумался.
– Мы только что перешли на новый, более высокий уровень отношений, – сказал он и дружески похлопал Грегора по плечу. – А теперь сосредоточься и тщательно обдумай мое предложение.
Оказалось, у Церкви цифрового бессмертия были веские основания рассчитывать на доброе отношение населения. Они продавали практическое бессмертие. Само собой, от желающих не было отбоя. Служитель культа специально это подчеркнул, наверняка, немного приврал, на его месте так поступил бы любой предприниматель. Но Грегор ему не поверил. Он ничего не слышал о подобном бизнесе, а это означало, что дела у Церкви шли не так уж блестяще.
Упоминание о бессмертии Грегора не заинтересовало. Он и о смерти до сих пор не задумывался.
– Бессмертие, как много переплелось в этом слове для прогрессивного человека, – с воодушевлением произнес служитель культа, доверительно заглядывая Грегору в глаза. – Это сокровенная мечта любого образованного жителя Трущоб! Уверен, что ты не исключение!
– Вообще-то я водку не очень люблю.
– Вот теперь я не понял, – сказал служитель культа. Он посмотрел на Грегора с осуждением. – Почему ты вспомнил о водке?
– Не люблю скучать. Признаю, что убивать свободное время мне нравится. В конце концов, всегда можно найти себе занятие по душе. Сейчас я обожаю танцевать. Могу три часа без передышки крутиться на сцене. Одинаково люблю и репетиции, и концерты. Но, думаю, что через пять лет мне танцы осточертеют. Я уже решил – надоест танцевать, начну собирать наклейки с пакетов с едой. Или еще что-нибудь интересное придумаю.
– Наклейки же все одинаковые?
– В этом все дело, – улыбнулся Грегор. – Бумажки только на первый взгляд одинаковые. На самом деле это не так. Моя цель отыскивать микроскопические отличия. Нужно быть готовым к тому, что моя коллекция будет пополняться медленно, очень медленно. Думаю, что этого занятия мне хватит лет на пятьдесят. А вот что делать потом? Убить вечность невозможно. Придется пить водку, а я водку не очень люблю.
– Зачем же ты пришел в Храм?
– Я хотел спасти свою душу.
– Спасение души мы продаем только в комплекте с бессмертием.
– Как это?
– Очень просто. Чудеса науки, никакой мистики.
Технология и в самом деле была связана с последними достижениями в нейродинамике и кибернетике. Грегор не все понял. Но вроде бы ему предложили записать его сознание на внешний носитель. Служитель культа сказал, что душа расположена именно в сознании. А это означает, что если сохранить сознание, то и душа тоже сохранится. Это как будто поместить что-то важное и дорогое в ячейку солидного банка. Сохранность гарантируется. И в любой момент можно воспользоваться. А как же!
Сначала Грегор обрадовался. Ему на миг показалось, что проблема решена и его душе больше ничего не угрожает. Предположим, что враги достигнут своей цели. А он в ответ только громко рассмеется, потому что при необходимости сможет в наилучшем виде восстановить образ сознания, как неоднократно это проделывал с попорченной вирусами операционной системой своего компьютера.
Но тут ему в голову пришло, что наверняка появятся, если уже не появились отъявленные мерзавцы, которые создадут специальные вирусы, способные испортить образ его сознания. Файлы, они и есть файлы. Грегор лично знал парней, которые больше всего в жизни любили портить чужие файлы. Для некоторых это давно стало любимым развлечением, как для него занятие старинными танцами.
– Ты о чем-то задумался, мой юный друг? – спросил служитель культа.
– Я вспомнил о вирусах, – признался Грегор.
– Не волнуйся по пустякам. У нас разработана мощная аппаратная система защиты данных. Так что опасность потери важной информации исчезающе мала. К тому же, стандартный договор предполагает создание трех копий сохраненного сознания. Мы обо всем подумали.
– А если не вирусы, если на склад с записью сознаний нападут террористы?
– Хранилища информации расположены в подземных бункерах на глубине четыреста метров. Мы рассчитываем, что носители смогут сохранить работоспособность даже после прямого попадания в бункер небольшой атомной бомбы или десятитонного метеорита. Повторяю, сейчас задействованы два хранилища, скоро в строй войдет еще одно. Вероятность того, что террористы одновременно нападут на все три, равна нулю.
– А если заплатить программисту две тысячи монет? Разве он не сможет уничтожить мои файлы? За деньги можно уничтожить все копии.
– С коррупцией мы, конечно, боремся. Но как же надо было нагадить ближним, чтобы завести врага, способного на такую подлость! Знаешь ли, мой юный друг, мы с тобой слишком мелкие твари, чтобы вызывать такие сильные эмоции. Прости, если обидел.
– Все в порядке. У меня и в самом деле нет врагов, – Грегор был в этом уверен.
– Вот и прекрасно. Для таких сомневающихся парней, как ты, мы делаем четвертую копию их сознания, которую вручаем лично заказчику. Некоторым клиентам нравится заниматься сохранением своего сознания самостоятельно. Теперь подпишешь?
– Нет, я должен посоветоваться.
– Отлично. Советуйся.
– Не с вами. С Зиминым.
– А кто у нас Зимин?
– Зимин – мой товарищ. Он таких, как вы, с вашими тайными и завлекательными историями, насквозь видит.
– Приводи своего Зимина к нам в Храм. Мы спасем и его душу тоже.
– Я ему про вас обязательно расскажу.
– Будь добр.
11. Марго находит нового мужчину
На сердце у Грегора стало светло. Он был уверен, что только что отбил новую атаку на свою душу. Нет, ну, в самом деле, если он разрешит записать свое сознание, в укромном уголке которого она размещается, то это будет означать, что он сам добровольно передал в чужие руки полную информацию о своей душе, а заодно и право распоряжаться ею. Мастера обработки больших массивов данных достигли в своем деле такого мастерства, что для них отделить душу от сознания – это такой пустяк, что и говорить не о чем. Для них вся эта болтовня про сознание и душу – всего лишь пустой звук. Они получают доступ к файлу, содержащему полезную информацию. Остальное дело техники – достаточно отделить ее от сознания и разрешить существовать отдельно от человека, парить в облаке, где отловить ее легче легкого. Теперь Грегор знал, как у него собираются отнять душу: запишут на внешний носитель и положат в карман.
«Нужно будет обязательно рассказать Зимину про этих хитрых служителей культа», – почему-то подумал Грегор. Иногда к нему в голову приходили очень странные мысли. Как и почему они появляются, он не знал. Зимин называл их умозаключениями. Возникали они сами по себе и были иногда очень полезными. Помогали в трудные минуты и в легкие, конечно, тоже. Только были они бессмысленными и странными. Сами по себе приходили непонятно откуда, потом также неожиданно забывались, будто их и не было никогда. Не исключено, что они принадлежали другим людям, возникали в чужих сознаниях и переносились от человека к человеку по воздуху, с помощью ветра. Или возникали с помощью души. Это многое бы объяснило.
И об этом стоило поговорить с Зиминым. Уже целых два вопроса накопилось. Грегор внимательно посмотрел по сторонам. Как было бы замечательно, если бы удалось обнаружить Зимина прямо здесь, в Храме. Пока вопросы не забылись. Вот только непонятно, что Зимину делать в Храме? Сохранностью своей души он, вроде бы, никогда не интересовался. Как и цифровой религией.
Так и вышло, Зимина обнаружить не удалось. Зато, к своему немалому удивлению, Грегор разглядел в толпе верующих подругу Зимина – небезызвестную Марго. Вот чудо из чудес, он решил, что это Зимин послал ее в Храм с важным поручением. Но когда пригляделся, понял, что Марго пришла по собственным делам. И не одна пришла, а с провожатым. Грегор был далеко. Так что ему не было слышно, о чем они говорили. Но Марго улыбалась. А это означало, что ей было смешно.
Грегору стало любопытно, и он решил подойти ближе, чтобы узнать, что так развеселило Марго. Хорошие новые шутки всегда ценились. Он отправился к ним навстречу. Но не дошел метров пять и, не сдержав возгласа отчаяния, уселся на холодный мраморный пол. Его ноги отказали. Все дело в том, что он узнал собеседника Марго. Это был один из проклятых туристов-иностранцев. Тот, кого звали Небовым. Вот ведь как все хитро закручено, сколько от них не убегай, а они все равно догонят.
Если бы он опустился на пол молча, еще оставалась надежда, что его не заметят, но его стон разнесся по всему Храму, в помещении была отличная акустика.
Марго подошла к Грегору и спросила:
– Ты что тут делаешь?
– Сижу на полу. Разве ты не видишь?
– Зачем ты сидишь на полу?
– Я прячусь.
Подошел иностранец. У него было хорошее настроение.
– Кто же так прячется? Ты не умеешь. Хочешь, я тебя научу?
– Нет. Спасибо. Не надо.
– Ты его знаешь? – спросила Марго у иностранца.
– Да. Мы встречались. Его зовут Грегор. Он хороший мальчик, – ответил тот.
– Вовсе нет, – сурово сказала Марго, а потом вдруг засмеялась. – Ой, мамочки! Он же тебя боится!
– Да ладно! Разве я такой страшный?
– Нет, конечно, но Грегор этого не знает. Чем ты его так напугал, признавайся?
– Откуда мне знать? Мы только разговаривать начали, а он вдруг вскочил, выругался, и побежал со всех ног. Метнулся в проходные дворы. Думал, наверное, что мы за ним бросимся в погоню. Забавно получилась, пожалуй, даже смешно.
– И что ты ему сказал?
– Ничего такого, что могло бы напугать нормального человека.
– А скажи это мне.
– А вдруг ты тоже испугаешься?
– Только не я! – возмутилась Марго. – Не хватало, чтобы я испугалась слов!
– Хорошо. Испытание тебе не помешает устроить. Но не в Храме, естественно.
– Договорились. Пойдем на воздух.
Иностранец наклонился над окончательно потерявшим силу духа Грегором и спросил:
– Неужели ты меня действительно боишься?
– Да, – не задумываясь, ответил Грегор.
– Это плохо, – расстроился иностранец, – Какие вы здесь нежные. Футы-нуты, ножки гнуты!
Этих невинных слов оказалось достаточно, чтобы Грегор окончательно обезумел. Он с поразительной быстротой вскочил на ноги и бросился вон. Служитель культа грустно смотрел ему вслед, было ясно, что паренек ни за какие коврижки не вернется обратно и копировать свое сознание на внешний носитель не станет.
– А я не поняла, что случилось? Грегор, что ли, опять испугался? Но ведь ты был с ним вежлив. Или я что-то пропустила?
– Не знаю! Мне не в чем себя упрекнуть.
Марго взяла иностранца под локоть и повела к выходу. Глаза ее сияли.
– Настала моя очередь пугаться, – сказала она нежно.
Они молча шли по пустой в это время суток улице в сторону стадиона. Марго ждала, когда ей станет страшно. Она представила, как у нее от ужаса начинают мелко-мелко трястись руки и ноги, предательски скрючиваются пальцы, и холодеет нос. Ей хотелось, чтобы ее зубы выбивали дробь, и грудная клетка, не в силах вынести мощного учащенного сердцебиения, выбрасывала наружу не справившееся со своей работой сердце. Еще ей очень-очень хотелось, чтобы уши заложило от внезапно поднявшегося внутричерепного давления, а голову пронзила ноющая беспощадная боль. Так Марго представляла себе приступы страха, но страх почему-то к ней не пришел.
Они остановились у входа в гостиницу.
– Поднимемся? – предложил Небов.
– А почему бы и нет, – ответила Марго.
В номере оказался еще один человек. Марго вежливо поздоровалась, но он не ответил.
– Постарайтесь быть приветливым, Контров, – сказал Небов.
– Зачем ты привел эту девицу?
– Это не девица, а носитель весьма редко встречаемых эмоций. Пора пополнить нашу коллекцию первоклассным материалом.
– Мы будем с ней разговаривать?
– Нет. Включай свой проклятый прибор, пока она в хорошем настроении.
12. Развлечения в яблоневом саду
Долгие весенние прогулки в цветущем яблоневом саду приносили Марго ни с чем не сравнимое наслаждение. Для нее не было на Земле места лучше. Наверное, ей удавалось прогуливаться по едва видным тропинкам довольно часто, потому что она не удивилась, обнаружив себя в весеннем саду. На ней было замечательное длинное белоснежное платье, в старину такие платья называли свадебными. Марго очень хотелось рассмотреть его как следует. Но поблизости не оказалось зеркала. Конечно, это был сущий пустяк, но он целиком поглотил ее внимание и нарушил сложившуюся мировую гармонию. Здесь, в саду, она могла думать только о себе и своем прекрасном платье. Ничто другое ее почему-то не интересовало. Это было странно. Вот, например, было совсем непонятно, как она очутилась в яблоневом саду. Марго смутно помнила, как покинула Храм и, подхватив под руку Небова, своего нового ухажера, отправилась к нему в гости, в гостиницу. А вот что произошло в гостинице, она забыла. Если что-то важное, можно было бы попытаться вспомнить. Но зачем, спрашивается, ломать голову по пустякам. Марго не догадывалась, что с ней произошло что-то удивительное. Перенеслась в сад, и хорошо. А как это случилось? Какая разница? Разве не все равно, как она раньше попадала в сад? Марго искренне считала, что проделывала подобные путешествия множество раз.
Она с наслаждением вдохнула свежий пахучий весенний воздух. Как хорошо гулять в саду!
Слева от тропинки протекал ручеек, голубенький такой, вода перескакивала с камня на камень, издавая при этом мелодичный шум, своего рода ритмичное журчание. Марго звук ручейка понравился, он успокаивал. Вслушиваться в эти чарующие звуки можно было долго-долго.
Из-за деревьев показалась прекрасная белая лошадь. На ней гордо восседал Зимин. Он приветливо помахал рукой и ловко соскочил на землю.
– Что ты делаешь в моем саду? – удивилась Марго.
– Разве ты не видишь? Я прогуливаю лошадь.
– Зачем?
– Свежий воздух и солнечный свет полезны для живых существ, – сказал Зимин, подумал и добавил: – И тебе тоже прогулки полезны.
– Какой же ты заботливый! – восхитилась Марго. – Я всегда это знала.
– Вовсе нет, – ответил Зимин решительно. – Просто я люблю давать советы.
– А что еще мне полезно?
– Не знаю.
– Попробуй сосредоточиться.
– Мне следует чаще читать тебе вслух стихотворения и отрывки из моих прозаических текстов.
Он был такой милый. Марго нежно взяла его за руку, и они быстро побежали прочь от ручейка к высоким крутым скалам, расположенным метрах в пятидесяти от поляны, где мирно паслась белая лошадь.
– Расстегни мне платье, – попросила Марго.
– Это я с радостью, – обрадовался Зимин.
Платье было моментально сброшено и осталось лежать на земле белой кучкой. Марго осталась в синей футболке с короткими рукавами и удобных спортивных шортах. На ногах обнаружились тяжелые альпинистские ботинки с острыми шипами на подошвах.
Появившиеся невесть откуда тренированные парни ловко надели ей на голову защитный шлем, а на ноги наколенники. С вершины скалы сбросили две веревки, которые тут же прикрепили к ее поясу. Можно было начинать восхождение.
– Я всегда одобрял твое вечное стремление забраться повыше, – сказал Зимин.
И Марго полезла вверх, цепляясь руками и ногами за короткие штыри, заранее вбитые в скалу для начинающих альпинистов.
На вершине ее встретили Немов и его таинственный друг Контров.
– Чего только не бывает на свете, – сказал Немов, вроде как с осуждением.
– Это не я придумала, меня Зимин подучил. Сама бы я так высоко не залезла, – сказала Марго, почувствовав, что пора начинать оправдываться. – Но если вам не нравится, я могла бы спуститься, только неохота.
– Познакомишь нас с Зиминым?
– Да, конечно, но только если вы пообещаете, что не будете его бить.
– Договорились.
– Его нельзя бить по голове, он очень умный.
– Очень надо.
Марго рассмеялась, она знала, что Зимин любит такие двусмысленные фразы. Трудно было понять, что означало это «очень надо». То ли обещание не бить Зимина, когда он попадет к ним в лапы, то ли, наоборот, горячее желание отыскать Зимина, и навалять ему как следует. Марго это уже не волновало. А с двусмысленными словами пусть разбираются Зимин и красавец Немов.
13. Марго и иностранец
Зимин весьма удобно устроился на диване, поджав под себя ноги, и пытался вспомнить, что такое радио, и какое отношение оно может иметь к человеческому счастью. В старой книге ему встретилось утверждение: «Радио есть, а счастья нет»! Энциклопедический комментатор тут же подсказал, что радио – это старый способ беспроволочной передачи звукового сообщения на расстояние посредством радиоволн. Эта была не слишком полезная информация для философских размышлений о человеческом счастье и возможных способах его отображения в литературных произведениях. Но другой у Зимина не было. И он решил, что неплохо было бы обдумать хотя бы то немногое, что ему стало известно:
1. Сама по себе передача звуков на расстояние когда-то считалась возможным источником счастья;
2. Эти надежды не оправдались.
Наверное, люди в стародавние времена, – все люди, а не отдельные продвинутые или специально назначенные для этого начальниками гиганты мысли, – знали что-то столь важное про человеческую природу и общественную выгоду, что наш мир обязательно изменился бы в лучшую сторону, если бы все по очереди смогли высказаться перед радиопередатчиком. Поэтому и считалось, что если бы эти самые главные фразы, а их, понятное дело, не могло быть слишком много, стали при помощи радиоизлучения общественным достоянием, они обязательно послужили бы основой для создания нового справедливого общества.
Зимин с сомнением покачал головой. Такая картина устройства мира выглядела слишком привлекательной и разумной, чтобы иметь хотя бы минимальные шансы быть реализованной.
И вот однажды радио появилось. И правильные фразы были произнесены вслух. Но счастье почему-то прошло стороной. Об этом было сочинено огромное количество умных книг. И если повезет, то и Зимин напишет свою версию истории про ускользнувшее из рук человечества счастье. Только книга не будет грустной, не такой он человек, чтобы грустить по пустякам. Счастье – понятие, которое трудно определить, сколько людей, столько и представлений о нем. У самого Зимина мнение о счастье пока не сформировалось. Он очень плохо представлял, каково это – быть счастливым.
Зимин стал напряженно думать о феномене счастья, попытался вспомнить моменты, когда сам был счастлив. Наверняка он время от времени испытывал это чувство. Не могло же счастье вечно обходить его стороной. Только ничего разумного в голову не приходило. Ему довольно часто бывало весело, и удачи случались, бывало, что и мечты исполнялись, и здоровье до сих пор не подводило… Но было ли это счастьем? Ответа он не знал.
Ему оставалось надеяться, что он будет больше знать про счастье, когда напишет литературное произведение. От первой до последней буквы. Но когда это случится! Зимин даже зажмурился, когда представил, сколько еще работы ему предстоит.
В прихожей раздался характерный шум – вернулась с прогулки Марго. Зимин хотел расспросить ее о счастье, но, к сожалению, обнаружил, что она чем-то взволнована или расстроена.
– Что-то случилось? – спросил он скорее по инерции, не рассчитывая получить ответ, но Марго ответила.
– Я не знаю, можно ли назвать происшедшее со мной случившимся.
Зимин не поленился и записал фразу в свою записную книжку, очень уж она ему понравилась. Потом пригодится, подумал он, с интересом посмотрев на подругу.
– Иногда мне кажется, что я научилась предсказывать будущее.
– Продолжай.
– Помнишь, на прошлой неделе я сказала, что останусь с тобой, пока не встречу другого человека, лучше тебя? – сказала Марго, нахмурившись.
– Да. Что-то такое было. Припоминаю. Но это же была шутка?
– Я сначала тоже так подумала. Но оказалось, что это предсказание.
– Ну?
– Я его встретила.
– Зачем ты мне об этом говоришь?
– Не будь противным! Мне хочется рассказать тебе о нем, посоветоваться.
– Как будто мы подружки?
– Да!
– Но мы не подружки.
– Ты будешь слушать? Вообще-то, это и тебя касается.
– Прости. Не понял.
– Как ты можешь что-то понять, не выслушав меня?
– Хорошо, рассказывай.
– Сам знаешь, ты свою жизнь пока еще не наладил, у меня нет особого резона оставаться с тобой. Конечно, ты парень хороший, кто же спорит. Но этого мало. Сама не понимаю, почему до сих пор тебя не бросила. Мать меня предупреждала, что бывают обстоятельства, когда сердцу не прикажешь. Наверное, это мой случай. Но нельзя же портить свою жизнь из-за какого-то сердца. Правда? Ты не молчи, кивни.
Зимин послушно кивнул. Он потерял нить разговора. Но ему стало любопытно, хотелось узнать, чем закончится рассказ Марго. К своему удивлению, он понял, что это был первый по-настоящему серьезный разговор между ними. И, кажется, последний.
– Нельзя все время доверяться сердцу, настало время включить голову, – сказала Марго с грустью.
Это была еще одна фраза, которую Зимин не ожидал от нее услышать. Не исключено, что он ее недооценивал, а может, просто не догадывался, что с ней можно говорить на отвлеченные темы.
– А когда включаешь голову, то ясно понимаешь, что от тебя следует держаться как можно дальше, потому что толку все равно не будет. Ты относишься к тому редкому числу перспективных людей, про которых точно известно, что все их начинания с треском провалятся. Не потому, что ты как-то по-особенному глуп или ленив, вовсе нет, но тебя почему-то не интересуют перспективы. Совсем. И это не лечится.
– Но ты пока еще со мной, значит, все еще надеешься, что однажды я вытащу свой счастливый билет.
– Уже нет. Я рядом с тобой только потому, что мне так приказывает сердце. Но однажды я проснусь и пойму, что стала бессердечной. Встану и пойду. И ты меня больше не увидишь.
– Что это ты все про меня. Давай, расскажи про своего нового ухажера. Он перспективный?
– Я не знаю. Он чужой.
– Здрасьте, приехали!
Марго решилась. И рассказала свою странную историю. Это была история не про любовь и не про перспективы. Однажды в кафетерии она познакомилась с симпатичным веселым парнем. Он много шутил и подарил цветок. Они долго беседовали о старинных танцах и контрабандной косметике, которую смелые парни доставляют в Трущобы прямиком из Усадьбы. Небов, так звали красавца, очень смешно изображал отчаяние обитательниц Усадьбы, когда те узнавали, что их фирменными препаратами пользуются обитательницы Трущоб. Кстати, обещал достать флакон и для Марго.
– А еще о чем говорили? – спросил Зимин.
– В каком смысле?
– На какие темы? Что он тебе рассказывал? О чем спрашивал?
– Не помню. А-а. Вот. Ты прав. Он меня действительно спрашивал.
– О чем?
– Ни о чем, просто задавал вопросы. Хотел, чтобы я ему отвечала. А мне не хотелось. Я ему сказала, что если ему нужны ответы, то вопросы нужно задавать тебе.
– Мне? – удивился Зимин.
– Конечно. Ты у нас любитель заумных разговоров с вопросами и ответами.
– И что тебе ответил Небов?
– Сказал, что есть вопросы и к тебе. Я засмеялась. Сказала, что рада за тебя. Подумала, что тебе уже надоело задавать вопросы Грегору. Он, наверное, все время дает одинаковые ответы. А тут новый человек. Может быть, он что-то такое умное спросит, что тебе захочется записать в свою книжечку. Потом я рассказала Небову про Грегора, чтобы он тоже посмеялся над ним. Но он только грустно улыбнулся. И тут я увидела Грегора, он походил к Храму. Я сказала Небову: «Грегор идет в Храм. Наверное, и Зимин где-то рядом. Он любит Грегору вопросы задавать, вот они и встречаются в разных местах». Небов ответил, что и сам не прочь посетить Храм, давно мечтал, только повода не было. Я засмеялась, потому что он смешно это сказал. Представила, как вы втроем в Храме встречаетесь и начинаете друг другу вопросы задавать и ответы давать. Здорово, я бы хотела послушать.
– А зачем ты про меня сказала?
– Не знаю, просто вспомнила почему-то. Я про тебя часто вспоминаю.
– Ну и что было дальше?
– Ничего не было. Ты же в Храм не пришел.
– Ты же знаешь, что я в Храм не хожу.
– Я знала, но забыла. А потом Небов увидел Грегора, оказывается, они были уже знакомы, подошел к нему, заговорил. Почти как ты – вежливо. Но Грегор почему-то испугался, громко закричал и побежал прочь со всех ног. Небов обиделся и грустно так спрашивает: «Неужели я такой страшный, что меня даже Грегор боится»? Я его стала успокаивать, сказала, что он совсем не страшный, а красивый и перспективный. Он спросил, боюсь ли я его? Ответила, что не боюсь.
– Это все?
– Нет. Небов пригласил меня к себе в гостиницу, и мы пошли.
– Ну, дальше мне неинтересно, – сказал Зимин.
– Ошибаешься! – возразила Марго. – Вот тут самое интересное для тебя и началось. Я все запомнила.
И Марго рассказала про свое чудесное перемещение в яблоневый сад, и про все-все, что с ней там произошло. Многое, видимо, ей было трудно выразить словами, так что Зимину пришлось довольствоваться созерцанием ее блестящих глаз и таинственной улыбки, которые говорили о приключении больше слов.
Зимин подумал, что было бы здорово, если бы Небов оказался одним из иностранцев, так напугавших Грегора. Можно будет надеяться, что он не иностранец, а человек из Усадьбы. Впрочем, для обитателей Трущоб люди из Усадьбы давно уже иностранцы.
– И когда ты уходишь к своему Небову? – спросил Зимин.
– А я не ухожу. Я с тобой останусь.
– Почему?
– Не знаю.
– Ты почувствовала, что я перспективнее?
– Нет. Но тебе я могу верить, а ему нет. Мне от его перспективности пользы нет.
– Надеешься, что у меня все получится?
– Более чем кто-либо другой.
14. Правонарушение
Вот как все оказалось закручено. Бедный Грегор долго не мог прийти в себя после чудовищного происшествия в Храме цифрового бессмертия. Больше всего его потрясло даже не то, что он увидел там проклятого иностранца, – он сам понимал, что вечно прятаться не сможет, рано или поздно его все равно должны были обнаружить. А вот то, что иностранец был знаком с подругой Зимина Марго, это уже вообще ни в какие ворота не лезло. И, как сказал бы Зимин, если бы с ним самим однажды случилось что-то подобное: «Переполнилась чаша терпения».
Можно было сделать множество неприятных выводов из этого прискорбного факта, например, посмотреть по-другому на личность самого Зимина. А что если он только притворяется своим парнем, а на самом деле давно уже пособник иностранцев? Но Грегору и без умствований было худо.
Ему хотелось побыть одному, вот он и устроился возле мусорного коллектора. Здесь дурно пахло, поэтому всегда было безлюдно. По своей воле люди в такие места не приходят. Ему было очень скучно, но он не знал, чем можно заниматься в одиночестве. Если бы он только мог решиться, то давно перебрался в какое-нибудь другое безопасное убежище. Но животный страх заставлял его сидеть на месте, с грустью рассматривая свои кроссовки.
Ему захотелось есть. Он достал из кармана «сникерс» и стал жевать.
– Здравствуй, Грегор! Что ты тут делаешь? – раздалось вдруг над самым ухом.
Если бы оказалась у Грегора под рукой бейсбольная бита, прут арматуры, кусок водопроводной трубы, молот (легкоатлетический снаряд), увесистая дубина, кирпич или домкрат, он обязательно изо всех сил шарахнул бы этим предметом по распроклятой башке Зимина. Откуда он только взялся, спрашивается.
– Ты мне не рад? – спросил Зимин.
– Не рад я тебе! Не рад!
– А я с тобой поговорить хотел.
– О чем?
– Марго, – ты ее знаешь, она моя подруга, – видела тебя в Храме. Понимаю, что спрашивать про религиозные чувства сейчас не принято, но все-таки, скажи мне честно, зачем ты туда пошел? Мне любопытно.
– Имею право.
– Это я понимаю. Но зачем тебе понадобилось свое право реализовывать?
– Имею право.
– Ладно, не хочешь – не говори.
Зимин расстроился, он понял, что неправильно начал разговор, в конце концов, его интересовали не столько религиозные чувства Грегора, хотя неплохо было бы и с ними разобраться, сколько странный Небов. Важно было удостовериться, что он и есть тот иностранец, который уже один раз напугал Грегора. И проще всего было прямо спросить о нем.
