Текст книги "Бастард Бога (Дилогия)"

Автор книги: Владимир Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Ночь прошла спокойно, а утро как обычно началось с тренировки. Только теперь количество участвующих в ней значительно возросло. Помимо Дарины, продолжающей работать с кинжалом, недалеко обливался потом Ряск, за которого принялся Хальд. Чуть в стороне Лоенор с Мидэлом вели учебный поединок, обмотав свои узкие изогнутые клинки прочной дерюгой. Рядом с Атеем занималась Виолин, у которой был такой же альвийский клинок, как и у остальных ее сородичей, но вдобавок к нему в левой руке она держала еще и широкий охотничий нож. Проведя легкую разминку, а потом, подождав, когда Атей закончит свою с Поющим и Защитником, девушка попросила его о поединке, который закончился практически моментально: выбитый меч улетел в траву, а Льдинка у своей шеи почувствовала чужой клинок. Немного расстроившись, девушка тут же набилась к князю в ученицы, и тот, не в силах отказать такой красавице, был вынужден согласиться. Но перед тем как начать ее обучение, он попросил ее максимально открыто показать то, что она уже имеет, иначе он не сможет подобрать методику ее обучения. А переучивать заново долго и порой бесполезно, все равно старые знания, периодически будут всплывать, мешая новым. Оценив ее навыки, он сказал, что постарается максимально быстро составить план ее обучения, а пока просто указал на самые грубые ее ошибки.

Тренировочные поединки с Шелестом и Лисом тоже оказались предсказуемыми, причем по просьбе Призрака они выходили против него одновременно. Результат их хоть и обескуражил, но набиваться в ученики они не стали, попросив Атея только подкорректировать их технику. Потом Мидэл заявил, что меч, конечно очень важен, но основным оружием любого альва, которым он владеет в совершенстве, является лук. И за свое умение им владеть, он Мидэл Лис, как и его друг Лайгор, в свое время получил право заплетать на левом виске косицу. И если Призрак не боится проиграть, они могут устроить соревнования. Услышав это, Лайгор схватился за живот и, судорожно хохоча, упал в траву. При этом он удостоился таких взглядов, что отсмеявшись, ему пришлось убеждать всех, что он не сошел с ума.

Призрак не боялся. Он попросил Дарину принести ему из его "мечты"18 лук и стрелы и пока та ходила, общими усилиями выбрали цель и определили условия соревнования. В качестве цели был выбран щит Ряска, который унесли за сто шагов вдоль дороги, и повесели на дерево. Условия были довольно просты: максимально быстро и точно послать пять стрел в щит. То, что с этим князем все не просто, Лис понял, когда Атей вынул из налуча, принесенного Даринкой, свой лук. Вроде и похож на составной лук, что в большом почете у нумейцев, разбойников юго-западных полупустынь, но что-то с ним не так. Потом Мидэл посмотрел на Дарину, которая с таким превосходством на него взглянула, что понял, что она действительно княжна, а не вчерашняя рабыня и что это был последний раз, когда он вспомнил об этом. Причем это превосходство было каким-то снисходительным. Ее взгляд как бы говорил: "Малыш, ну зачем ты пришел на дружинный двор? Тебе даже в новики пока рано". Повесив за спину колчан, Атей подошел на исходную позицию, где в полной готовности уже стоял альв. А потом по команде Лайгора была стрельба. И когда третья стрела Лиса еще была на пути к щиту, тот раскололся на две части, потому что не был обит железными полосами. Малая его половина упала под дерево, а большая так и осталась висеть, пришпиленная к стволу ровно по центру пятью стрелами. Еще две торчало чуть в стороне от них, куда через миг воткнулась и третья. Посылать последние две стрелы Мидэл не стал, а повернувшись к Атею, спросил:

– Кто ты Призрак? Так не может стрелять обычный разумный.

– Я это я Лис, другого ответа у меня просто нет.

Посмотрев друг другу в глаза еще какое-то время, Мидэл прижав к груди правую руку, склонил голову, как это делают ученики перед мастером.

– Не переживай друг – улыбнулся Атей и положил ему руку на плечо – нет предела совершенству. А ты на самом деле отличный воин. Ты можешь не верить, но я до сих пор учусь. Иначе, зачем бы я каждое утро выходил заниматься?

– Спасибо князь – улыбнулся в ответ Лис – но как я понял сегодня, отличный – это не последняя ступень воинского мастерства. Есть как минимум еще одна – великий воин. И сегодня я увидел того, кто на ней уже стоит, а может и перешагнул дальше.

– Хм – хмыкнул Призрак – Спасибо за признание моих способностей, но после "великий" могут быть еще ступени?

– Ты сам сказал, что нет предела совершенству, значит, их может быть великое множество: величайший, непревзойденный, легендарный и так далее.

Атей не ответил, лишь прикрыл на миг глаза и кивнул головой, во всем соглашаясь с альвом. Потом воины с помощью ребятни приводили себя в порядок, завтракали и собирались в дорогу. Впереди был еще один день неспешного пути в Мегар.

Даргаский тракт. Обоз князя Сайшат. Третий день пути

– С дороги, с дороги хурговы выкормыши – раздался громовой, привыкший повелевать голос с хвоста колонны. Но едва короткое эхо этого голоса перестало метаться между деревьев, росших по обеим сторонам тракта, в ответ прозвучал другой, не менее громкий.

– Ты кого выкормышами обозвал придурок?

Ехавшие у самой первой повозки Атей, Хальд и Лайгор с Виолин, развернулись практически синхронно. А вот дальше сразу стало видно у кого какой конь под седлом. Агат, не делая каких либо усилий, сразу сорвался в галоп, оставляя позади всех остальных. Поэтому ту сотню шагов, на которые растянулся обоз, и где сейчас могла начаться рубка, Призрак не проскакал, а пролетел, осаживая Агата перед разукрашенным воином в дорогих доспехах. Жеребец, практически сел своим седалищным бугром на землю, пытаясь затормозить и не снести этого разряженного в золото Благородного. И ему это удалось, подняв клубы пыли, которая на какое-то время почти скрыла Атея.

"Сай, не высовывайся пока" – кинул зов Призрак, а вслух, лишенным эмоций голосом, произнес:

– Что здесь происходит Адым?

Урукхай, уже на половину выдвинувший свою тяжелую саблю из ножен, немного потупился и, указывая подбородком на разряженного воина, сказал:

– Да вот, этому скомороху видно дороги мало, решил и нас в кусты загнать. Хотя такому дрищу лесной тропинки будет широко.

– Что-о-о? – взревел разряженный.

Только теперь Атей смог увидеть всю картину полностью. Их обоз догнала богатая карета и ее эскорт, состоящий из двух десятков конных латников, сверкавших в лучах Хассаша своими серебряными кирасами. Впереди всей этой кавалькады верхом на коне находился разумный, не выделяющийся особыми статями, но зато обладающего очень зычным голосом. На самой карете отсутствовал какой-либо герб или символ, который мог бы указать на ее владельца, а окна в ее дверцах были закрыты шторками. Латники вполне профессионально взяли сопровождаемую карету в коробочку и теперь наблюдали, положив ладони на рукояти мечей, как их командир препирается с урукхаем. Многие даже тайком улыбались.

Все это Призрак запечатлел за один краткий миг и когда командир латников, проревев, начал поднимать стек, чтобы хлестнуть им дерзкого выскочку, который осмелился заступить ему дорогу, ледяным голосом, в котором не было и капли уважения, сказал:

– Если ты, скотина, начнешь опускать свой пастуший прут – я отрублю тебе руку.

Прозвучавшие слова были словно ведро колодезной воды, вылитой на крикливого Благородного. То, что тот Благородный, у Атея не вызывало никакого сомнения. Золоченый нагрудник, открытый шлем с белым плюмажем, украшенная драгоценными камнями рукоять меча, висевшего на поясе. Такое не по чину обычному воину.

В этот момент рядом с Призраком осадил своего коня Хальд, а Лайгор и Виолин, выступили на фланги, приготовив луки.

Только теперь, до командира латников, наконец, дошло, что перед ним уже не обычный воин, обычные на матийцах не ездят, а как минимум равный ему по положению. Но унять свою спесь, у него уже не получилось, его, как говорят, понесло, хотя стек и опустил. Просто опустил, засунув тот в сапог, а освободившуюся ладонь положил на рукоять меча.

– Как ты смеешь так обращаться к Благородному? – пытаясь придать своему голосу больше надменности, начал "золоченый", как его про себя обозвал Атей – В этой карете едут высокородные мериты и если бы не возложенная на меня обязанность как можно скорее доставить их к месту назначения, я велел бы дать тебе плетей.

Атей ухмыльнулся. Он уже понял, что перед ним обычный дворцовый шаркун, возомнивший себя воином или как минимум полководцем.

– Пока единственный Благородный, кого я вижу перед собой – это твой конь – спокойно сказал Призрак.

Со стороны Виолин раздался смешок, в рядах латников кто-то хрюкнул, а Адым заржал, что его лошадь. Именно в этот момент подскакал Последыш и его дружки-альвы. Лоенор и Мидэл разделились и встали рядом с девушкой и Узелком, образовав пары. Снори остановился по правую руку от своего брата. Увидев все это, "золоченый" начал потихоньку бледнеть, а со стороны его воинов раздался едва слышимый шепот.

– Изгои, вон косицы у висков и у этого, в черном, тоже, только справа.

До этого стоявшие спокойно кони, начали немного приплясывать под латниками, которые передали им свое волнение.

"Хорошая репутация у Изгоев" – улыбнулся про себя Атей.

– Немедленно освободи дорогу – старший эскорта предпринял последнюю попытку повлиять на ситуацию, которая уже давно им не контролировалась – иначе, мне придется…

– Что? – склонил голову к плечу Призрак и улыбнулся.

– Оччистить… ее ссвоим… мммечом – заикаясь, проговорил "золоченый", увидев острые клыки. А потом, дернув за верхний край нагрудника, попытался проглотить странный ком, вставший у него в горле.

– Сначала ты оскорбил моего воина – начал по новой звереть Атей, только теперь его злобу вызвала непроходимая тупость хлыща, сидящего на коне напротив него – теперь пытаешься оскорбить меня. Вот скажи, что мне с тобой делать?

– Усступить д-дорогу – отбивая зубами дробь, завел старую песнь "золоченый".

– Тьфу – в сердцах плюнул Атей, снова успокаиваясь. Его настроение скакало, словно отбрасываемый Хассашем от нагрудника благородного зайчик. – Тебе места мало?

– Т-ты должен освободить д-дорогу высоокородным м-меритам – уперся командир.

– Князь – крикнул Лайгор – да назовись ты, наконец, надоел этот шут до тошноты.

– К-к-кто? – еле выговорил "золоченый" еще больше бледнея.

– Атей Призрак, князь Сайшат.

"Старший, шум с головы обоза" – заволновался Сай, сидевший в подлеске неподалеку.

– Вы сказ… – открыл рот "золоченый"

– Заткнись – грубо осадил его Призрак и встал на седло, пристально всматриваясь на север. Караван, не сразу затормозив, уплотнился, и теперь повозки стояли одна за другой. Возле них, не забывая свои обязанности, находились три воина из отряда Гайна и сам командир. Еще двое, видимо, заменили Последыша и его дружков в передовом дозоре. Неясный шум, который слышал Атей, скоро превратился в отдаленный топот копыт.

– Хальд, – падая в седло и разворачивая Агата, начал раздавать четкие команды князь – опасность с севера. Составить повозки в два ряда, женщин детей под фургоны второго ряда. Лайгор, лучники на фланги…

И в это время впереди из-за поворота, нещадно нахлестывая своих лошадей, вынеслись Гук Рукоятка и Лорн Кольцо.

– КНЯЯЯЗЬ, ЗАСААДА – прокричал один из них – МНООГООО.

– Лучники на фланги – горохом посыпались команды Призрака – Хальд, воины за первый ряд повозок, приготовить щиты. Дарина, мой лук и марш под фургон.

Воинам не надо было повторять все дважды. Бойцы Гайна быстро развернули повозки, поставив из поперек тракта, так, что между первым и вторым рядом образовалось открытое пространство в два десятка шагов. Развернув своих лошадей, альвы быстро сместились к фургонам, заняв свои позиции, справа и слева от них. Хальд, Последыш, Адым и Ряск, перекинув из-за спины щиты на руки, встали за первым рядом повозок, готовые в любой момент сорваться в атаку, обходя их с двух сторон. К ним присоединились и воины Смышленого. Гук с Лорном были уже рядом, когда из-за того же поворота появились преследователи. Впереди рысью шли три десятка всадников, а за ними на небольшом расстоянии бежали пешие воины, количество которых определить пока не удавалось, так как они все появлялись и появлялись на открытом пространстве. Наконец, последний воин выбежал из-за поворота. Их командир, увидев, что неожиданно напасть не удастся, приказал перейти на шаг и сбить строй.

– Три десятка всадников и семь десятков пешцов – сказал Хальд – полная сборная сотня. И это не висельники, в подразделении есть дисциплина.

Атей повернулся к "золоченому".

– Вы участвуете в бою Благородный? – спросил он, не особо надеясь на помощь.

– Это нас не касается – придя в себя ответил тот – висельники решили пощипать купца, вот и отбивайтесь. – а потом повернулся к своим – гвардейцы – строй. Защищать карету.

Послышался шелест вынимаемых из ножен мечей. Воины эскорта встали плотной стеной перед каретой, оставив по паре латников по ее бокам. Сам командир решил присматривать за их тылом, переместившись назад.

– Трус – словно выплюнул, произнес Атей, презрительно глядя на "золоченого". А тот, видимо, осмелел, поэтому выкрикнул из-за кареты:

– Я вызываю тебя, но после того как разберемся с висельниками. Если ты, конечно, выживешь, князь непонятно кто – и гаденько захихикал.

Призрак выехал перед повозками, достал лук и поправил колчан.

– Все на местах. Лайгор, выбиваем по команде конных латников. Я по центру, вы начинаете со своих флангов и смещаетесь в центр. – и только тут заметив, что у Лорна в плече торчит обломок стрелы, сказал ему – Кольцо к женщинам и детям во второй ряд.

– Князь я смогу…

– Выполнять воин – взревел Призрак – ты последняя их защита.

Лорн кивнул и, развернув коня, поехал в тыл. Когда между ними и нападающими осталась сотня шагов, конные латники начали ускоряться. Атей встал в стременах и наложил на тетиву первую стрелу.

– Бой – крикнул он, и первая посланница смерти устремилась к своей жертве.

Не зря альвов называли лучшими лучниками Тивалены. Последний верховой упал в каких-то пяти шагах от самого Атея, утыканный стрелами, словно подушечка вышивальщицы иголками. Весь путь до повозок был усеян трупами воинов, в которых также было как минимум по две стрелы, Призрак и альвы били наверняка. Вокруг ржали раненые кони и кони, потерявшие своих седоков. Несколько латников ничком лежали на шеях своих скакунов, которые продолжали скакать. Вот только, одурев от запаха крови и не чувствуя крепкой руки седока, они уже не выбирали дороги. Однако, быстрая расправа с конницей нападавших, на командира пешцов видимого впечатления не произвела. Монолитный строй, не сбавляя своей скорости, продолжал двигаться в их направлении. Но скоро он разделился на два равных отряда и они, ощетинившись копьями, стал огибать повозки. В задних рядах каждого отряда было по несколько лучников, которые уже вступили в бой, посылая первые стрелы в направлении обоза. Две из них летели прямо в Призрака. Одну он сбил плечом лука, а от второй просто уклонился. Попытка послать ответный подарок, успехом не увенчалась. Атей обнаружил, что все пять десятков стрел давно истратил. Сняв колчан и убрав лук в налуч, он повесил их на луку седла и вынул мечи.

Именно в этот момент он услышал сдвоенный крик. Один, полный боли, был детский, а второй принадлежал женщине, которая истошно кричала:

– Рууут, сынок!

Обернувшись на краткий миг, Призрак увидел только то, что Лорн, получив еще две стрелы в спину, прикрывает собой паренька, у которого под правой ключицей торчало оперение.

– Аргххх! – раненым зверем взревел Атей. Глаза Призрака, потеряв свой изначальный цвет, как всегда бывало, когда он впадал в ярость, превратились в две черные дыры, из которых на дерзких разумных с легкой улыбкой посмотрела Маррика.

– Парооон! – подняв вверх клинки, прокричал, а точнее проревел воин и послал Агата вперед, успев кинуть зов Коту.

"Сай твой второй отряд, помоги Хальду".

Увидев скачущего на них одинокого всадника, один отряд остановился. Передняя шеренга воинов встала на одно колено, выставив по диагонали вверх свои копья, уперев их тупые концы в землю. Бойцы второго ряда свои пики положили им на плечи. Некоторые уже ухмылялись, предчувствуя, как обезумевший воин повиснет на их копьях, истекая кровью. Только кованой коннице было по силам развалить такой строй и то не всегда. А тут какой-то одиночка. Но Атей не стал приносить себя в жертву. В десятке шагов от противника он встал на седло. И когда Агат, послушный его руке, начал резко уходить влево, он, словно выпущенный из пращи снаряд, взвился в воздух, а потом упал в самом центре построения отряда, подмяв под себя несколько латников.

– Здравствуйте девочки – оскалился Призрак – не ждали?

Немногие, кто остался в живых после этого боя, потом с ужасом вспоминали этот день. Ворвавшийся, словно волк в овчарню Атей, постепенно пьянея от крови, устроил в рядах врага пляску смерти. Казалось, что в его руках были не мечи, а ножницы, которыми Маррика обрезает нити жизни разумных. Призрак был везде: отбивал и блокировал удары, тут же нанося ответные. Уклонялся, подрубая ноги и вспарывая животы, будто и не замечая надетых на врага доспехов. Сбитые в плотный строй воины, бросив бесполезные в данной ситуации копья, не всегда успевали вытащить короткие мечи, чтобы хоть как-то противостоять смертельному урагану, гуляющему среди них. Летели на землю отрубленные конечности и головы, сплошной рекой лилась кровь, а посланец богини смерти продолжал собирать свою дань. Дань жизнями тех, кто вздумал встать у него на пути.

Враги закончились внезапно. Пространство вокруг Атея было усыпано телами. Некоторые из них лежали неподвижно. Их души уже покинули тела, улетев дожидаться своей очереди на перерождение. Многие стонали и скулили, отползая подальше от этого безумца со звериным оскалом. Были даже сбежавшие, их спины, мелькавшие среди деревьев, краем глаза заметил Призрак, но не стал на это обращать внимания, потому как второй отряд уже прошел первый ряд повозок, тесня Хальда и остальных. И если бы не Сай, который периодически вырывал из строя воинов, разрывая их своими когтями и клыками, те были бы уже рядом с детьми и женщинами, прятавшимися под фургонами второго ряда. Именно атаки Кота, заставили врага замедлиться и укрыться щитами, плотнее сбив строй.

"Они пробиваются к карете" – осенило Атея.

Понял это и один из эскорта, но не их командир.

– Гвардейцы – крикнул он – мы что так и будем смотреть, как там умирают настоящие воины? Мой десяток – БОЙ, а остальные как знают.

Десять латников в серебряных нагрудниках, соскочив с коней, ринулись в атаку. Теперь их лошади были бесполезны: нет места для разгона, против правильного пехотного строя, поэтому исход этой битвы будет решаться лицом к лицу.

Оставшийся отряд нападавших, во главе с командиром, оборонялся очень умело. С начала боя они потеряли только пятерых, и всех их разорвал Сай. Но увидев, что к воинам обоза, так некстати оказавшегося у них на пути, бежит охрана кареты, они встали, а потом и вовсе начали организованно отступать. И может быть им бы и удалось уйти, но они не учли, что у них за спиной Призрак. Они даже подумать не могли, что второй отряд уже вырезан, а не пробивается по противоположной стороне тракта в сторону кареты. Именно так думал их командир, пытаясь оттянуть на себя как можно больше воинов, чтобы второй отряд все же выполнил свою задачу, когда им в тыл врезалась черная фигура, сея вокруг себя смерть. Крики товарищей, погибающих в тылу, услышали первые ряды и стали оглядываться, совсем немного нарушив строй. Однако этого хватило Хальду, чтобы достать сначала одного воина, делая в построении брешь, а Адыму, полоснув саблей по его соседу, который остался неприкрытым, эту брешь увеличить, превращая в проход. Строй рассыпался, превратившись в толпу, среди которой особенно выделялись две беснующиеся фигуры – Атей и его верный друг Сай.

– Князь, Князь, КНЯЯЯЗЬ – услышал, наконец, Призрак голос Хальда – все кончено княже, все уже.

Атей, залитый кровью с головы до ног, так что было не понять где его, а где врага, огляделся. Черная пелена начала пропадать из его глаз, ярость уходила, чтобы свернуться клубочком, где-то глубоко внутри него, ожидая следующего раза, когда вновь сможет напиться страхом и болью врага. Вместе с этим накатила безумная усталость, и Призрак слегка пошатнулся.

– Атей! – вскрикнула Виолин, и первая кинулась к нему. За ней поспешили Хальд и Лайгор – ты ранен?

– Нет – улыбнулся князь, снова обретая устойчивость – устал просто.

Со всех сторон на Призрака были направлены взгляды. Немногие сдавшиеся враги, стоявшие сейчас на коленях, не стесняясь своих слез, плакали. Плакали и благодарили Богов, что эта бойня закончилась, а посланец Маррики, пресытившись, наконец, остановился. В глазах его людей и друзей читалась гордость за князя Сайшат и за себя, что они имеют непосредственное отношение к нему. Гвардейцы были просто восхищены этим воином, и еще им очень не хотелось вставать у него на пути.

– Хальд, что с нашими? – нахмурившись, коротко спросил Атей. – Я видел, как ранили Рута.

– Княже, я пока не знаю, что с Кольцом и Рутом, но из тех, кто были рядом, только Ряска зацепило хорошо. У остальных ерунда, бывало и хуже.

– Кто мне может сказать, что с ребенком? – повысил голос Призрак.

Из повозки вылезла Лидая Подорожник. Ее дорожное платье было все в крови, волосы растрепаны, а руки немного подрагивали.

– Все живы Ваша Светлость – шагая к Атею, сказала она. А когда подошла, упала перед ним на колени, взяла его руку и положила себе на голову.

– Ну-ка встань быстро – поднял ее за плечи Призрак.

– Спасибо князюшко – всхлипнула она, и слезы побежали ручьем из ее глаз.

Будто только и дожидаясь этой команды, из-под фургона вылетели остальные женщины с зареванными лицами. Сестры бросились ему на шею, а Ганея взяла вторую руку князя, прижимая ее ладонь к своему сердцу.

– Хватит, хватит сырость разводить – проглатывая тугой ком в горле, сказал Атей – Лидая, скажи толком, что с ранеными?

– Стрелы Руту и Лорну вытащила, раны обработала. И у моей орясины тоже все нормально: лицо посекли, в бедре рана и кисть сломали. Если уважаемые альвы немного пожертвуют для них магии, то совсем хорошо все будет. – быстро доложила женщина.

Атей посмотрел на Лайгора и Виолин и когда те синхронно кивнули, сказал:

– В первую очередь ребенок, а у меня еще дуэль не закончена.

– Какая дуэль? – удивился Узелок.

– Вон их "золоченый" перед боем вызвал – кивнул он на смущенно опустивших голову гвардейцев. – Надо уважить Благородного.

Гвардейцы расступились, и Призрак уверенной походкой направился к карете, двери которой так и оставались закрытыми. Видя приближающегося воина, командир эскорта заметался и вытащил меч. Но не для того, чтобы достойно встретить своего соперника, а для того, чтобы указав им в направлении Атея, крикнуть визгливым голосом:

– Гвардейцы, защищайте своего капитана.

Призрак не знал, какой реакции ожидал от воинов "золоченый" после своего приказа, но был точно уверен, что не той, что последовала следом. Даже те гвардейцы, что оставались у кареты, презрительно скривив свои лица от визга их командира, лишь молча кивали князю, что шел мимо них и расступались, давая дорогу. Они признавали его право взять жизнь этого трусливого хурга.

– Ты не только растерял свою храбрость, но и Честь – подойдя к капитану вплотную, сказал Атей – хотя я не уверен, что она у тебя когда-то вообще была.

– А-а-ааа – с безумным криком "золоченый" без предупреждения ткнул своим мечом в живот князю. Тот сначала отвел Поющим удар от себя, затем Защитником отрубил эту руку по локоть и, наконец, возвратным движением правого клинка, снес голову капитану, которая разбрызгивая кровь и размахивая белым плюмажем, откатилась к карете. Именно в этот момент из нее раздался приглушенный женский писк.

– Хальд – крикнул Атей, последний раз взглянув на тело капитана. – Привал. Адым, поймать коней, разобрать трофеи. Добруша, что-нибудь поесть. Я очень голоден.

Приказы сыпались один за другим, народ забегал вокруг пленных, стоящих повозок и трофейных коней, уже появился легкий дымок от костра. Все были при деле, все были заняты, стараясь выполнить все, что сказал им ИХ КНЯЗЬ.

Даргаский тракт. Вынужденная стоянка

Призрак сидел на стволе сухого дерева, который подтащили к нему его воины. Рядом лежал Сай и вылизывал пару неглубоких ран. Его все же сумели достать обороняющиеся. Атею тоже досталось. Из-за того, что не успел перед боем одеть свой шлем, теперь он красовался длинным шрамом, который начинался в середине лба, уходил влево и вниз, рассекая кончик брови, и заканчивался у уха. Края раны уже сошлись, но шрам, несмотря на его регенерацию, должен был остаться. Неподалеку от них росла куча трофейного оружия, которое стаскивали немногочисленные пленные. Отдельно от оружия, на расстеленную холстину сыпались монеты различного достоинства и небогатые украшения погибших воинов. Перед призраком лежала его иссеченная бронь, которую враги так и не сумели пробить. А вот не закрытая броней одежда превратилась в кожаное тряпье, и под этим тряпьем серела пепельная кожа Призрака, покрытая тонкими нитями порезов.

– Вот теперь я точно на голодранца похож – пробормотал Атей.

– Ты даже без портов князюшко, будешь краше самых нарядных господ – услышав его, сказала Лидая, подавая кружку с горячим травяным чаем, который приготовила специально для него – попей, быстро силы прибавиться.

– Скажешь тоже краше – смутился Призрак, что было для него такой же редкостью, как снег в центральных районах Тивалены в самый разгар сухого сезона.

– Скажу – улыбаясь, кивнула матушка Ряска – испей, а то вон ребятня уже воду тащит, отмывать тебя сейчас будут.

Подняв голову Призрак действительно увидел Стружат, которые помогали Дарине и (удивительно) Виолин нести два кожаных ведра, наполненных водой.

– Раздевайся брат – с ходу выпалила Даринка, как только процессия подошла к нему вплотную – будем купаться.

– Вы что сдурели? – вставая, воскликнул Атей – какой раздевайся, здесь же дети и женщины.

– Княже! – засмеялась Лидая, а вместе с ней и остальные – никто тебя порты снимать не заставляет, хотя я уже говорила, что ты и без них красавец, просто уверена в этом. А вот все остальное нужно снять и в костер или на тряпки, отремонтировать это уже не удастся. Отмоешься, а потом зайдешь в лес…

– Ага – не дослушав, перебил ее Призрак – и войдет в Мегар славный князь Сайшат в нагруднике, с мечами у пояса, верхом на матийце, сверкая своим голым задом.

Звонкий девичий смех, разбавляемый хохотом ребятни, разнёсся над стоянкой, заставляя всех на время прервать свою работу и посмотреть в их сторону.

– Это, конечно, было бы незабываемым зрелищем для Мегара – отсмеявшись, сказала Виолин – но я думаю, не стоит сразу шокировать разумных, тем более что Дарина приготовила тебе наряд, достойный князя. Я его уже видела и теперь вся в нетерпении увидеть его на тебе.

– Даже так? – успокоившись, заинтересовано посмотрел на сестренку Призрак. – И когда успела?

– Не важно – отмахнулась Дарина – а еще мы с Виолин договорились по очереди заплетать тебе волосы и сегодня ее очередь.

– Спелись? – прищурился Атей и взглянул на хитро переглядывающихся девушек – точно спелись. Ну и ладно. Кстати, на этот твой наряд мой нагрудник налезет?

– Никаких нагрудников князь – решительно возразила Виолин – как ты будешь встречать высокородных мерит, чья карета стоит на той стороне тракта?

– Каких еще мерит? – удивился воин и взглянул туда, куда указывала девушка. Через тракт, возле леса действительно стояла карета, возле которой был разбит небольшой лагерь и горел костер. Дверцы кареты были открыты, и внутри он увидел три особы женского пола, в простых, но даже на вид дорогих дорожных платьях. – И чего они хотят?

– Пока не знаю – пожала плечами Виолин – но их новый командир, кстати, тот, кто первым из них принял решение ввязаться в бой, подходил и спрашивал, когда князь будет в состоянии пообщаться с меритами.

– Час от часу не легче – вздохнул Атей и начал снимать с себя свое рванье. А когда остался только в нижних подштанниках, развел руки в стороны и с улыбкой сказал – я готов, мойте.

Через некоторое время Призрак был отмыт до скрипа и обряжен в новое нижнее белье. Очередь была за нарядом, про который говорила Виолин. И когда она с Дариной, которая просто светилась от гордости, начали обряжать его в костюм, он на некоторое время лишился дара речи. Первой на его плечи легла шелковая рубашка ослепительной белизны, с небольшим стоячим воротником, просторными рукавами и широкими манжетами. Потом были прямые замшевые брюки черного цвета. Замша была настолько тонкой и так выделана, что больше была похожа на бархат, чем на кожу. Дальше шли мягкие вытяжные сапоги с голенищем под колено, с небольшим каблуком и прочной, шершавой подошвой. И венчал все это черный камзол со стоячим воротником, и полами чуть ниже середины бедер, опоясанный нешироким кожаным поясом с прикрепленными к нему серебряными накладками, напоминающими растительный орнамент. Камзол был шит серебряной нитью, хотя ее было совсем немного, лишь для того чтобы подчеркнуть абсолютно черный цвет. Когда к поясу пристегнули Поющего, образ князя приобрел завершенный вид.

– Вот Виолин – с сияющими от счастья глазами, сказала Дарина – теперь тебе осталось уложить его лохмы.

– Кхм – прокашлялась альвийка, пораженная внешним видом Атея – Справимся. Князь, никогда не используйте в своей одежде другие цвета, кроме черного и белого.

– Опять князь? – наконец, придя в себя, ответил Призрак.

– Глядя сейчас на вас – честно сказала девушка – я не могу к вам обратиться как-то по-другому.

– Да чтоб мне хурги на ночь колыбельную пели – округлив глаза и открыв рот от представшего перед ним зрелища, громко выдохнул Хальд. – Княже – это ты?

Его возглас не остался не услышанным. Почти закончивший работу народ, начал подходить к Призраку и уважительно склонять головы.

– Спасибо сестренка – поцеловал Атей Дарину – ты у меня самая лучшая.

– Мне Медая помогала – смущенно ответила та.

– ВЫ, у меня самые лучшие – обнял он ее, а потом и Пышку, которая тоже подошла, сияя, словно золотой данер.

– Княже – нарушил эту семейную идиллию Хальд – я это, доложить пришел. Мы закончили уже.

– С трофеями разобрались? – отпуская от себя девушек, которым совсем не хотелось покидать его объятия, перешел к делу Призрак.