Текст книги "Под тенью проклятья. Город не для всех (СИ)"

Автор книги: Владимир Лещенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Почему именно «она»? Впрочем, вряд ли... Она или он, как ты правильно отметила, это высококлассный убийца – а тут два каких-то придурка хоть и из богатых семеек. Кому они так насолили, чтобы тот заплатил Змее? Ладно. Пора сворачиваться.

Горран кивнул и начал орать сначала на помощников, чтобы они живее убирали трупы, потом на зевак, крича, что здесь ничего интересного нет. Энид, воспользовавшись моментом, быстренько уехала в участок на служебной машине.

Отчитавшись перед шефом и сказав, что они, возможно, вновь имеют дело со старой знакомой, Энид забрала из архива дело Белой Змеи. Здесь было всего два листочка, которые даже не рассказывали о ней, ибо рассказать было нечего, а просто давали все возможные теории и гипотезы.

Зайдя к себе в кабинет, Энид посмотрела на часы, ни на минуту не забывая о «предложении» эльфа. Сколько же проблем…

Подойдя к столу, она только сейчас заметила мигающую лампочку на автоответчике. Вздохнув и гадая, что это может быть еще, она нажала на кнопку.

«…Энид? Здравствуй, это Айри, – прозвучал голос однокашницы по университету и старой подруги. – Я пыталась связаться с местным отделением, но они отбрехиваются, – у них там была драка со стрельбой, – а больше знакомых полицейских у меня нет. Так вот, к нам поступила эльфийка. Свидетели уверяют, её сбил черный «Парго» седьмой модели с аэрографией «Маблунг ан ньолт». Ошибаться они не могут – один из них отставной дорожный полицейский. Девушка все еще без сознания. Если что, заезжай. Удачи, Энид».

Как только Энид прослушала запись, она нажала кнопку третий линии и сконнектилась с информационно-сетевой службой.

– Хруолан, – начала Энид. – Здесь Лайг. Будь добр свяжись с дорожной полицией и выясни – сколько в нашем городе имеется черных «Парго» седьмой модели? Как только выяснишь, – она несколько секунд напряжено морщила лоб, – подключись к записям камер слежения, затребуй у дорожно-патрульной службы кадры с ними и выясни, какой из этих богатых идиотов украсил свою идиотскую груду металлолома, стоящую идиотскую кучу денег, идиотской надписью «Маблунг ан ньолт»? Понимаю, что это муторно, но это приказ.

– Да, сейчас. – В трубке несколько секунд было слышно, как гросс-сержант Хруолан с невероятной быстротой бил пальцами по мануалу, затем он отключился.

Довольная собой Энид откинулась в кресле. Этот хмырь что-то говорил о том, что она истинная сидха? Сейчас он был бы удовлетворен...

– Да, родич, – прошептала она почти без ненависти, – раньше ты был врагом всего-навсего Джериса, а теперь ты мой личный враг. А что бывает с теми, кого я считаю недостойным топтать Арту, ты и так знаешь. Но ведь по нашей эльфийской привычке презираешь ничтожных людишек и не думаешь, что это касается и тебя тоже.

Спустя несколько минут заверещал элекон.

– Здесь Хроулан, – буркнул раухерщик. – Я нашел этот мобиль...

– Быстро, – похвалила капитан. – Молодец!

– «Парго» чёрного цвета седьмой модели в городе нашем ровно три, – юношеским баском сообщил польщенный сержант. – Первый зарегистрирован на Тапта З-Роона – уважаемого тангара из корня Роон, семидесяти девяти лет, компаньона в коммандитном товариществе Ирвинд, «Ридас и Ко» – импорт-экспорт ферросплавов. Сейчас, по нашим данным, стоит в охраняемом гараже жилого кондоминиума на улице Богусы Праведного дом двадцать семь, ибо хозяин уже как три дня срочно вылетел рейсом компании «Дальние Авиалинии» в королевство Острых гор.

Энид помолчала. Если гном куда-то вылетел – при известной всем нелюбви этого народа к полетам, – значит дело весьма срочное. Оставалась, конечно, вероятность, что его машиной кто-то воспользовался без разрешения, – но вряд ли гном при опять же всем известной «любви» подгорных коротышек к оркам стал бы писать на машине прозвище вождя ненавистных дикарей.

– Ладно, проехали. А вторая?

– Вторая – собственность Хонуга Пальса, двадцать пять лет, не работает, отец – совладелец Торгового дома «Рочистарн». Но он тоже отпадает. Вот уже три недели, как хозяин вдребезги разбил его на очередных «Диких гонках». Мобиль сейчас на полицейской стоянке – ждет вывоза в металлолом.

– А что с хозяином?

– В состоянии средней тяжести в клинике Зомдера, – усмехнулся голос на том конце линии. – Переломы ног, сотрясение мозга.

Энид подумала, что последний диагноз удивляет, ибо у человека, способного выставить на «Дикие гонки» машину стоимостью сто тринадцать тысяч монет, мозгов нет по определению.

– Так – с этим тоже ясно. А третий?

– Похоже, это и есть наш клиент. Более того, машина уже мелькала во всяких темных историях...

– Хруолан, будь добр, вышли мне все это по Реттиру.

– Конечно. – И Хруолан вновь отключился.

Буквально через несколько секунд к ней пришел факс. Действительно, машина уже была замечена, если не замешана в нехороших, мягко говоря, ситуациях, как и её хозяин, – тоже сынок богатого папаши. Энид даже задалась вопросом, почему этот владелец, как его… Меллар Фаркасл на свободе? И тут же упрекнула себя за наивность. В этом городе такие дела решаются просто – взятками.

Тем не менее уже через два часа во главе наряда из трех полисменов Энид прибыла к дверям апартаментов Меллара Фаркасла. Учтиво позвонив в дверь, Энид даже немножечко удивилась, что ей открыли так скоро.

– Да? – На пороге двери стоял высокий молодой парень довольно-таки наружности приятной, разве что куцая черная бородка его портила.

– Меллар Фаркасл? – спросила Энид и показала удостоверение. – Вам принадлежит черный «Парго» с надписью «Маблунг ан ньолт» и номером двести восемнадцать тридцать два?

Владелец спокойно кивнул.

– В таком случае вы арестованы в соответствии с пунктом два части семь, статьи сто двадцать пять автодорожного кодекса и статьи сто восемьдесят семь-б Уголовного Уложения Джериса, а также девяносто восьмой статье Основ Уголовного Законодательства Свободных Городов. Иначе говоря – за грубое нарушение правил дорожного движения и наезд на пешехода, с целью причинения тяжких повреждений последнему.

Энид отошла в сторону, пропуская подчиненных, один из которых надел

наручники на парня и повел его к служебной машине.

– Эй, я имею право на один звонок? – окликнул её Фаркасл.

– Чуть позже! – издевательски улыбнулась она. – Закон гласит, что право это предоставляется в течение не более чем двух часов – так что время еще есть!

Всю дорогу арестованный молчал, угрюмо скорчившись в обезьяннике патрульной машины.

«Ничего, дружочек, небось в первый раз? – зло думала капитан. – Ну то ли еще будет! Год назад вот такой же вроде тебя, миллионер Сован Ранид, исправно был вздернут в Варкане за убийство топ-модели Бины Игзи, а тоже думал небось, что ничего ему не будет».

Стоило, однако, ей сдать арестованного караульной службе, уже в штаб-квартире, Фаркасл тут же начал разорятся и требовать звонка, и слегка опешивший сержант разрешил ему воспользоваться элеконом. Но разбирательство с бумагами и окончательное оформление задержанного Энид оставила юристам, отправившись к себе.

Уже на лестнице до неё донеслось имя шефа КОБ, вскользь брошенное вполголоса кем-то из подтянувшихся поглазеть на солидного арестанта сотрудников.

«При чем тут Кумрал?» – подумала она и тут же забыла об этом.

Однако прошло не так уж много времени, и из кабинета её выдернул звонок оперативного дежурного – выручать Фаркасла явились аж три адвоката.

– Лайг? – окликнул её громовым голосом комиссар тоже спустившийся вниз.

Локис в кои-то веки вышел из кабинета, чтобы разобраться в нестандартной ситуации с задержанным.

– Да, мар? – ответила Энид, по уставному замирая на месте.

– Что еще здесь происходит?

– Арестован... – вздохнула Энид и указала на Фаркасла. – За наезд на пешехода, судя по всему, с целью преднамеренного убийства.

– Это и есть Фаркасл? Огорчу тебя, мне только что звонили из городского суда. Уже все решено – этот тип выпущен на свободу под залог. В связи с нехваткой улик суд счел возможным… Ну и прочее бла-бла-бла!

– То есть как?! – зашипела Энид.

Девушка смотрела на сидевшего в нескольких шагах Меллара Фаркасла. Спокойный, уверенный в своей победе… Энид подумала, что такого остановит только пуля.

– Я знаю, что ты считаешь его виновным, – скептически фыркнул Овитт. – Твоя интуиция тебя еще не подводила. Но пойми – закон есть закон – а мы всего лишь его слуги, и даже если господин иногда пинает слуг сапогом под копчик, им все равно ничего не остается, как повиноваться.

– И даже если бы мы нашли бы целое эльфийское кладбище под домом этого субчика, адвокаты заявили бы, что это все провокация, и представьте, его бы тоже освободили до суда под залог и на суде оправдали бы... За недостатком улик, как, видимо, оправдают сейчас? Или вообще закроют дело – за этим самым недостатком?

Овитт долго молчал.

– Уверен, Энид, у тебя все получится рано или поздно. – И добавил секунду спустя: – Если только ты будешь беспристрастной и не дашь своей эльфийской половинке затуманить себе мозги.

«У эльфов то как раз мозги работают нормально», – хотела она бросить в ответ, но сдержалась.

Глядя, как Фаркасл с улыбкой пожимает руки своим адвокатам и покидает здание Департамента, Энид в который раз возненавидела этот проклятый город…

Уйдя к себе в кабинет, Энид некоторое время сидела, зло уставясь на прибитый к стене плакат, на котором радостно улыбался здоровенный дядька в парадной полицейской форме.

Надпись гласила: «В Джерисе есть справедливость, потому что есть мы! Здесь и сейчас!» Затем решительно достала элекон, приложив его к уху, и набрала номер, который запомнила с первого раза... Один гудок, потом тишина. Секунды шли. Наконец щелкнуло соединение – и молчание на том конце линии связи.

– Я согласна, – ответила в тишину Энид и отключилась.

А затем, сжав в ладони коробочку средства связи, шарахнула его с маху о стену прямо под плакатом – разбив аппарат вдребезги.

– Ну ничего: ты еще не знаешь, с кем связался, родич! – сквозь зубы поцедила Энид.

***

Тэсс Рамиэль, полицейский маг

Тэсс Рамиэль сидел за рабочим столом и печатал на стареньком микраухере чуть не первой модели очередной отчёт, когда к нему вошёл инспектор Гергарт Кор, по своему обыкновению не ознаменовавший свое появление стуком в дверь.

– Раз уж ты сидишь в нашем отделе, взял бы на себя хоть пару дел. Ребята и так зашиваются, а ты сидишь и штаны протираешь.

Рамиэль поднял взгляд поверх дисплея:

– Я тоже рад тебя видеть, Гергарт, и с удовольствием возьму у тебя пару дел, если это освободит немного времени в твоём графике для поддержания физической формы. Боюсь, однажды ты всё-таки не сдашь тест по физической подготовке...

– Вечно вы смеетесь! – фыркнул побагровевший инспектор. – Вот раз ты такой умный, сам и раскрывал бы все эти убийства эльфов. И вообще – пусть их у нас кобовцы заберут – это, в конце концов, их профиль – терроризм и национально-расовая вражда! А у нас и без того скоро станет хоть в окно сигай! Сегодня днём вот в реке выловили мешок с трупом. Кто-то связал человека, посадил его в мешок, набил камнями и отправил на дно реки, предварительно при этом выжег на его спине какие-то руны. Обнаружили чудом... Определенно, ритуальное убийство! Циркуляр номер ноль девять шестнадцать – АМ никто не отменял, так что копаем... А что накопаешь – этих проклятых сектантов расплодилось как крыс в нашем тоннельбане! А тут еще эти эльфийские мертвяки, извини, конечно...

Рамиэль на минуту представил себе, что бы сказали на это эльфы граждане, честные избиратели и налогоплательщики, узнав о том, как пренебрежительно относятся к преступлениям против них в полиции. Неудивительно, что именно его соплеменники с такой ненавистью относятся к стражам порядка. Он понимал чувства и тех, и других, однако знал, что неправы и те, и другие. Вернее – и те, и другие по-своему правы ... В конце концов, именно он регулярно выезжал на задержание преступников-эльфов.

Гергарт открыл было рот, но тут зазвонил телефон, лейтенант снял трубку:

– Тэсс? – зарычал знакомый голос старшего офицера оперчасти Талса Кармера и продолжил, не дожидаясь ответа: – Тут у нас э-э-э… маг... с заложником – неудачная попытка ограбления инкассаторов с помощью чар. Надо обезвредить, пока дел не натворил!

– Еду, шеф – Тэсс сразу положил трубку и обратился к инспектору: – Вызывают, поговорим потом...

– Очередной безумный волшебник? – понимающе кивнул Гергарт. – Как из мешка – вот помню, как при моем отце в ДЕПР штатного колдуна не было, если чего привлекали гражданских из особого списка... Куда катится этот грёбаный мир и этот трижды грёбаный город?

Рамиэль полез во внутреннее отделение стола за ключами от машины и верной «оритой».

На месте он был меньше чем через полчаса и этим, кстати, весьма огорчил старшего офицера:

– Лучше бы ты не приезжал, Тэсс, – похоже, там очень сильный кримаг. Мало того, что охранному чародею спалили сетчатку магниевой бомбой, так еще два покалеченных охранника и один труп, а на всех были защитные амулеты. А мне так не хочется лишиться единственного толкового мага в ОРБ. Может, подождем «кентавров»?

– Там заложник, – напомнил старший лейтенант.

– Я исполняю свой долг, – пожал плечами Рамиэль.

– Исполняй, исполняй, – фыркнул Кармер. – Только если хоть один волос упадёт с головы заложницы, тебе... да и всем нам придётся искать новую работу.

Лейтенант усмехнулся и, на ходу выщелкивая патроны из магазина «ориты», направился к оцепленному зданию.

***

Эльфийский маг школы Паука Эрладон Муокасиэль жутко нервничал. Всё вышло не так просто, как казалось на первый взгляд, но он всё ещё был уверен в успехе. Уйти с деньгами не удалось, но, может, благодаря проклятой девчонке-этанн он сохранит хотя бы жизнь? Магия Огня и Магия Воздуха – вот две силы, сулившие ему успех. Людишки плохо ли, хорошо ли, но освоили эти системы, но каждую по отдельности. Однако они не способны разом противиться воздействию обоих: одна грубая и разрушительная, вторая – незаметная и по-своему смертельно опасная.

Заложница всё ещё дрожала всякий раз, как он делал хоть одно движение, но его это мало заботило – ей всё равно придётся умереть.

Входная дверь офиса вдруг слетела с петель от удара, и внутрь забежал полицейский с пистолетом наперевес. Эрладон метнулся к заложнице:

– Ещё один шаг, и я её прикончу!

– Чего ты хочешь? – спросил полицейский, покорно опустив оружие.

– Для начала, – усмехнулся очередной победе маг, – я хочу... твой пистолет!

Полисмен покорно опустил оружие на пол, пнул его в сторону мага и убрал руки за спину.

– Очень хорошо, а теперь скажи мне, как быть с тобой... – Колдун подобрал оружие.

– Я уверен, что мы найдём общий язык, – кивнул полицейский. – Мы как-никак одной крови.

– Полукровка? – с сомнением спросил Эрладон. – Ты знаешь – я не люблю полукровок – они не облагораживают кровь et’hann, а пачкают кровь Старшей Расы. Впрочем, выслушаю и, может, даже не убью. Итак, что же ты предлагаешь?

– Отпусти заложницу, и ты сэкономишь наше время.

Маг рассмеялся:

– Да ты, похоже, рехнулся!

– Нет, – коротко ответил Рамиэль и двинулся прямо на преступника.

Тот на миг растерялся, а затем ярость исказила его лицо:

– Тогда посмотри на это!

Струи огня сорвались с его пальцев, метнувшись к лицу испуганной заложницы... и, не долетев какого-то дюйма, погасли.

– А так ты магг’хло ?! – взвизгнул эльф. – Тогда попробуй вот это!

Он схватил брошенный пистолет и выстрелил в Рамиэля... точнее, выстрелил бы, будь в стволе патрон. Зато в магазине пистолета было кое-что другое... Рукоять ударила мага словно ледяной молнией, багровая вспышка колдовской энергии ослепила преступника, и он упал на пол.

– У вас есть право не свидетельствовать против себя... – монотонно начал Тэсс, cхватив мага за шиворот и оттащив от заложницы.

Полуоглушённый Эрладон отбросил пистолет и попытался ударить мага-защитника правопорядка огнём, но с его пальцев слетела лишь пара жалких искры. Он понял, зачем полицейский отдал ему пистолет – треклятая «зеркальная магия»!

– Будь ты проклят! Попробуй только прикоснуться ко мне, и ты сгоришь заживо!

– Как бы не так, фокусник…

Тэсс неторопливым движением пальцев извлек из магазина пистолета лиловый амулет, даже для затуманенного второго зрения мага сияющий налитой силой и, направил его на волшебника: Эрладон почувствовал, как магическая волна смела остатки чар, все его защитные заклинания.

– Послушай, мы же можем все обсудить... – начал было он, ощущая ледяной липкий страх. – Давай поговорим – у меня есть деньг…

– С Хромушей будешь говорить!

Изящный кулак полицейского с маху приложился к виску Эрладона, и тьма поглотила кримага.

***

Глава 6

Энид. Прошлое.

Энид лежала, закинув руки за голову и глядя в потолок.

На душе было тяжелее некуда.

Она слышала, что в таких случаях горожанки чаще всего лечатся несколькими проверенными способами – спиртным, шопингом, пожиранием разнообразных антидепрессантов, визитами к магам-гипнологам, на худой конец посещением какого-нибудь закрытого клуба «Анонимного секса» и оргиями за закрытыми дверьми.

Но ничего этого ей не хотелось...

...По одной из старых притч на том свете Судия Яртов – светлый дух Рангоар – будет судить всех людей по вере их и делам их. И для каждой профессии будет своя мера.

И лекаря будут судить особой меркой.

На одну чашу весов будут сложены гири по числу тех, кого он исцелил, на другую – тех, кто умер по его небрежению и неумению.

И горе лекарю, если чаша смерти перевесит чашу жизни!

Трудно сказать, как на том свете с судом для полицейских. Но если он схож – ибо полицейские тоже в некотором роде если не врачи, то уж точно санитары, то очень хочется надеяться, что чаша спасенных ей жизней всё же перетянет чашу тех, чье бытие оборвано её рукой.

Но сейчас она не думала ни о своей тайной жизни – самозваного судьи и палача – и даже не о вынырнувшем как из преисподней Калланоре-Аласторе, знающем её тайну.

Перед глазами, как живая, стояла её мать… Приемная… хотя, к какому Бессару, приемная – единственная в этом мире любимая мама уже почти пять лет как покинувшая её.

Матушка Лайти… Единственная дочь Эрдагана Лайга, позднее и любимое дитя выдающегося ученого Единения, гениального физика, вписанного в школьные учебники: «Постоянная Лайга», «Ряды Лайга», «Эффект Лайга»…

...То было время, когда прогресс и наука хотя и были уже в силе и привычны, еще не утеряли ауры чудесного.

Когда из примитивной громоздкой паровой машины родился небольшой и мощный двигатель для мобилей и авионов.

Когда оказалось, что раухер необязательно должен быть нагромождением шестеренок и валиков – достаточно особым образом собранных кристаллов и электрических схем.

Когда медики извлекли из плесени её удивительную квинтэссенцию – побеждающую любые болезни лучше любой магии.

И до сих пор в мире стоят и поражают совершенством конструкции того времени – ажурные башни, мосты и здания из стекла и металла.

Вот исход такого времени и застал Эрдаган Лайг, в тридцать лет ставший профессором.

И физики, включившиеся в этот процесс последними, тоже не хотели отставать. На их долю выпало не так много загадок – но зато самые прочные и удивительные.

Вот например – химики и геологи никак не могут понять, – почему светятся странные смолистые натеки в некоторых пещерах и пластах, рядом с месторождениями странного черного камня – руды металла раувольмия , вещества почти бесполезного – если не считать того, что его соли добавляли в цветные стекла.

А понять, в чём дело, охота! Да и мало ли для чего открытие может пригодиться, например, сделать вечный светильник, куда дешевле магических кристаллов и не требующий проводов и генераторов – как электричество.

Правда, вот закавыка – у тех, кто слишком много соприкасается с этими смолками, появляются непонятные болезни и язвы – там, где светящиеся брошки и кулоны прикасаются к телу.

Причем даже если упрятать странное вещество в запаянную герметично ампулу, будет то же самое.

Маги что-то темнят (и потом-таки выяснилось, да, темнили, ибо чуяли, что добра из этого не будет). А вот физики разобрались – причина в некоей эманации – невидимом излучении, что засвечивает фотопленки и фиксируется особыми приборами. Оно-то и разрушает медленно и верно тела тех, кто работает со светящейся смолкой или носит предметы из неё на теле.

И тут встрепенулись генералы в штабах – ведь хотя время мирное, но кто его знает – чего ожидать от этих соседей? Значит, говорите, эти вещества излучают вредную эманацию, которая в большой дозе даже смертельна?

А нельзя ли их использовать для нужд обороны страны? Да, конечно, исключительно для обороны – мы же страна исключительно миролюбивая!

Ну например, как-нибудь сфокусировать это излучение и ударить по врагу (да-да, конечно, коварно напавшему – что вы так кипятитесь?) таким вот «лучом смерти»?

Не получится? А вот если, например, посыпать врага толченым порошком этого самого раувольмия?

Можно – сказали с разницей в полгода Рум Санг Сайят в Кьоде и Овва Шантар в Единении.

Можно и ассигнациями печку топить, коли мозгов не хватает. Ибо металл этот содержит чудовищное количество энергии, которое в принципе не трудно высвободить – нужно сделать лишь то-то и то-то.

Ах, чудесно! А как это сделать? – осведомились генералы, наивно думая, что речь идет всего лишь о мощной взрывчатке. Ну тут нужно провести серию опытов – года два-три (на самом деле потребовалось почти восемнадцать, но это к делу не относится).

Само собой, тут же были приняты все меры, публикации об исследовании раувольмия исчезли из научных журналов, а в глухих горных отрогах хребта Юфанг начали спешно строить поселок для засекреченных ученых, в котором и поселился в числе прочих светил учености и Эрдоган Лайг, быстро ставший там не последним человеком. Только вот оппоненты с юга хлеб свой ели недаром, и вскоре Директорат Разведки получил информацию, что такой же городок строят среди тенистых лесов Вернамской провинции НГК.

Но так или иначе работа началась, и отступать было поздно.

Дело шло нелегко и небыстро – и выходило уж больно дорогим, как отмечали кураторы в овальных армейских и ромбических спецслужбистских погонах. Но бросить все на полдороги уже не получалось – ибо как доносила разведка и аналитики, соседи тоже работают в этом направлении и тоже не собирались бросать...

Разделение изотопов, очистка материалов, расчеты коэффициента имплозии и критической массы…

Сотая, пятисотая, тысячепервая серия опытов с тем же отрицательным результатом, и зудящий над ухом голос куратора.

«…По нашим данным, в Кьодском центре специальных исследований уже получено два фунта обогащенного материала...»

«…Наши люди сообщают, что запущена новая газовая центрифуга...»

«…Почему вы не хотите попробовать магию? Что – магия работает нестабильно в условиях сильного излучения? Но в Кьоде же как-то справляются!..»

Удивительно, как между этими делами доктор Лайг успел жениться – на заехавшей к ним в город и оставшейся при филармонии на контракте певице (кураторы заведовали также и культурным досугом подопечных). Названная бабка Энид вряд ли сильно любила супруга, хотя он-то женился именно по любви. Но превосходящее любое воображение жалованье, которое получал один их функционеров проекта категории «прима», но статус жены академика, но симпатичный особнячок и прислуга...

Дочкой родившейся в этом браке и названной любящим отцом в честь матери – Лайти, она мало занималась, тем более она не унаследовала её красоты и голоса, пойдя в невзрачного мелкорослого отца. А вот Эрдоган, несмотря на занятость, старался при всяком удобном случае уделить малышке внимание, и вскоре получилось так, что время свое он делил между работой и дочкой, на которую не мог нарадоваться.

А между тем время шло, и вот наконец настал день, когда труды их завершились ярким во всех смыслах успехом: над барханами Тарской пустыни, откуда когда-то нахлынули в мир орки, вознесся на десять лиг в небеса огненный гриб.

Как радовались военные, да и они! Теперь, пожалуй, никто не посягнет на Единение! Шутка ли – вечный мир на носу!

И радоваться им было еще ровно пять месяцев, когда точно такой же взрыв сотряс маленький скалистый островок Рарг, что парой тысяч миль южнее самой южной точки Вуорма – Кьод наглядно доказал, что его ученые не хуже.

Двое из группы академика Лайга с разницей в неделю покончили с собой, сообщив в предсмертных записках, что не желают ждать гибели в аду следующей истребительной войны.

А в церквях и храмах языческих богов уже возносились молитвы – о спасении мира и «отвесть огнь атомный». Генералов, впрочем, это не смутило. Они бодро подсчитывали, сколько бомб и какой мощности потребуется для тотального сокрушения противника и даже для полного превращения его территории в мертвую, сожженную пустыню. Ведь молодой и перспективный ученик Эрдогана – Вумс Пиккот – уже представил в Директорат Вооружений проект новой, куда более мощной бомбы, использующей недавно открытую астрофизиками реакцию термоядерного синтеза, заставляющую сиять звезды. А с конвейеров уже сходили новые носители – не только самолеты, но и исполинские, бьющие на сотни лиг пушки «скорпион» и летевшие на те же сотни лиг ракеты, падавшие на голову врага из космического поднебесья. И что самое худшее – как доносила разведка, аналогичные заводы и лаборатории спешно закладывались еще в десятке самых развитых стран Арты. А ведь стратеги Единения рассчитывали всерьез, что новое оружие надолго, навсегда, быть может, останется их монополией и убережет не только от возможных поползновений соседей по Вуорму, но и от авианосных и линейных армад Ки-Тихари и Сун-Бо!

Неизвестно, куда бы вывезла кривая, загибавшаяся явственно смертельным зигзагом, но тут произошло нечто неожиданное и, можно сказать, невероятное.

На помощь испуганному миру пришли политики – привычно обруганные, недалекие и эгоистичные.

Но, видимо, даже им не улыбалось остаться без подданных и даже им стало ясно, что Вуорм да и вся Арта слишком малы для такого чудовищного оружия.

Оплавленные камни острова Рарг и спекшиеся в стекло тарские барханы вразумили даже их.

Вскоре в Арметтико был подписан договор между Кьодом и Единением Свободных Городов о запрете оружия на основе внутриатомной энергии и процессов синтеза ядер, и уничтожения его запасов, а два года спустя – Всемирная конвенция аналогичного содержания – и оба договора, как ни странно, соблюдались все прошедшие полвека.

Для мира это означало спасение и радость.

А для тех, кто отдал проекту полтора десятка лет жизни и невесть сколько сил…

Нет, их не забыли. Разработчики получили причитающиеся премии и ордена, благодарности от вождей и генералов – и почетную отставку.

Судьба их сложилась по-разному. Кто-то подвизался на провинциальных кафедрах, некоторые устроились в медленно и со скрипом, но все же появившейся атомной энергетике, кто-то ушел из науки и нашел себя в бизнесе, искусстве или даже духовной карьере. Кто-то спился и угас в безвестности.

Эрдаган Лайг не канул в нети, хотя и не преуспел.

Правда, неудача профессиональная обернулась и личной – жена бросила вдруг переставшего быть перспективным академика, оставив на него и дочку, и выскочила замуж за популярного дирижера.

Эрдаган тем не менее стоически перенес крах дела жизни и крах своей поздней, но от этого более крепкой любви.

Вел скромную жизнь провинциального преподавателя, так и не женившись вновь, воспитывал маленькую Лайти, заменяя ей и мать и отца.

И единственный раз по-настоящему проявил свою родительскую волю – когда запретил ей даже думать о том, чтобы продолжить отцовское дело и подавать документы на физико-математический.

Лайти поступила в Университет медико-биологических проблем на факультет молекулярной биологии и преуспела – ибо пошла в папу не только средней внешностью, но и совсем не средним умом.

Внешность, впрочем, не помешала маро Лайти, как её уважительно называли, в двадцать пять лет выйти замуж – как будто удачно – за своего коллегу. А вскоре она уже готовилась порадовать отца внуками.

Первый её ребенок-девочка родилась до срока и умерла на следующий день после рождения...

Тогда-то и выяснилось, что невидимая смерть, с которой слишком часто соприкасался её отец, не оставив внешних следов, угнездилась в её теле, её клетках, в генах и хромосомах.

Муж – любимый и любящий – ушел от неё, и она его не винила. А спустя полгода сердечный приступ свел в могилу отца, не сумевшего пережить трагедию дочери, которую счёл карой за участие в деле создания страшного оружия.

…Еще трижды пыталась Лайти Лайг подарить миру новую жизнь. И дважды дети умирали в утробе до срока…

В последний раз все должно было, по уверениям врачей, кончиться хорошо – и она родила в положенное время и почти без мучений – крупного, красивого мертвого мальчика…

Придя в себя, она, прежде не бывшая особо религиозной в отчаянии, совершила паломничество в знаменитое Дагровийское аббатство.

И принявший её сакритор, выслушав, сказал:

– Возьми себе малыша из приюта. И выбери себе не самого пригожего и не самого даже понравившегося, а самого жалкого, больного и несчастного .Тогда, может быть, Творец снизойдет к твоим молитвам и распечатает твое чрево... Если и нет – будет кому подать стакан воды в старости и пролить слезы на твоей могиле.

Она вернулась в Джерис, твердо решив последовать совету святого отца.

Но тут произошло нечто радикально изменившее ход событий.

В Инавари – соседствующем с Единением небольшом государстве в дельте Миррин – вспыхнула эпидемия гнойной лихорадки – впервые за сто лет. Причем штамм не поддавался обычным лекарствам.

Университет немедля засел за работу, пытаясь создать средство против новой формы вируса, уже казалось полностью побежденного.

Они работали, буквально не выходя из лабораторий, днями и ночами, ибо разросшаяся эпидемия уже грозила перехлестнуть границы Единения, в то время как газеты и визионные каналы в очередной раз вовсю обсасывали тему конца света, вспоминая тот самый Неодолимый Мор, что, по мнению безумного пророка Рондерса, должен будет уничтожить перед всеобщим концом погрязшее в нечестье человечество, пощадив лишь немногих избранных.

А потом, с первыми партиями сыворотки в зону эпидемии отправились и добровольцы, и доктор Лайти Лайг в их числе, вызвавшись подменить своего зама, у которого недавно родился сын.

Три месяца продлилась её эпопея в болотистых долинах и сырых лесах Инавари, когда она моталась между карантинными лагерями и лагерями беженцев (медленно, но верно превращающимися в карантинные) и по еще не затронутым заразой хуторам и селениям. С мандатами, выданными Чрезвычайным советом при правительстве Инавари и в сопровождении местных солдат, ибо в начале эпидемии немало здешних врачей были растерзаны темной толпой по обвинению в распространении заразы.