Текст книги "Романов. Том 15 (СИ)"

Автор книги: Владимир Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Вика!

Контроль над роботом у меня был полным, так что не возникло никаких проблем с тем, чтобы сдвинуть упавшую балку в сторону. Неподалеку уже выли сирены приближающихся медиков – реакция служб была отличной, и хорошо, что мы находились рядом со станцией скорой помощи. Было бы гораздо хуже, если бы маршрут княгини пролегал в безлюдных местах.

Открыв пассажирскую дверь, я заглянул внутрь. Виктория сидела на месте, сжимая подлокотники, а над ней колдовала Василиса Святославовна, окруженная парящими в воздухе голубоватыми росчерками. Глаза моей супруги были закрыты, но она дышала достаточно свободно, хотя ей явно было очень больно.

– Князь? – не оборачиваясь, уточнила боярышня. – Отлично! Викторию нельзя вытаскивать сейчас, скорую я уже слышу, значит, сейчас переложим ее к медикам и доставим в особняк.

– Раны? – уточнил я.

Василиса Святославовна мотнула головой, не отрываясь от своей магии.

– Испуг. Спровоцировал роды. Князь, не отвлекай.

И как бы мне ни хотелось помочь Виктории, сейчас в машине мне действительно делать было нечего.

Закрыв за собой дверь, я огляделся. И заметил новые детали случившегося.

А в ушах зазвучал голос Кристины, рассказывающий о том, что произошло.

Один конец балки угодил на внедорожник, но только потому, что при падении ее сбил собой «Страж», выпрыгнувший из идущего сзади автомобиля. Обломки робота лежали на асфальте, раскинув руки. Набранная тяжелым куском металла скорость превратила балку в наковальню, которая без труда раздавила «Стража», но свою задачу он выполнил – Виктория не пострадала.

Вокруг уже имелось оцепление из охраны в цветах Романовых и роботов вперемешку. И я поднял голову, чтобы взглянуть, откуда рухнул этот подарок.

Прямо у дорожной полосы велись работы по возведению дополнительного корпуса новой городской больницы, сейчас, естественно, не действующей. Кран, таскавший балки, уже убрал стрелу, на которой висели порванные стропы.

– Превышен ресурс материала, стропы были изношены сильнее допустимого уровня, – сообщил «Оракул». – Начальник смены арестован. Руководитель отдела снабжения под конвоем едет в шестнадцатое отделение полиции, где будет допрошен сотрудниками Царской Службы Безопасности.

Сэкономили? Торопились сдать объект в срок?

Ну ничего, я Красовского на кол не посадил, так этих точно усажу. Никуда они от меня не денутся, я их кружком на центральной площади поставлю, чтобы любовались друг на друга.

Вспышка гнева промелькнула в голове мгновенно и тут же испарилась, уступая место холодному разуму. С виновниками я разберусь, сейчас важнее решать иные вопросы.

– Боярин Островерхов уже едет сюда, – продолжил искусственный интеллект. – Боярин Архаров, владелец строительной компании, с ним в машине.

Я кивнул, глядя поверх голов все прибывающих людей. Подданные сгрудились вокруг оцепления, рассматривая машины моего рода.

И лица их были мрачны. Я слышал отголоски перешептываний и понимал, насколько сильна любовь людская к моей супруге. Настолько, что укажи я им сейчас на виновника аварии, и люди бросятся рвать его голыми руками.

Но Виктория не одобрит самосуда, и тем более над человеком, чья вина еще не доказана. Так что допускать расправы над строителями нельзя ни в коем случае. Если все будет идти так, как идет, у меня сегодня родится сын. Ни к чему осквернять день его рождения кровью невинных.

– Где крановщик? – спросил я у искусственного интеллекта, продолжая сканировать взглядом толпу подданных.

– Тайно вывезен со стройки. Когда он увидел, куда рухнула балка, попытался выйти из кабины и покончить с собой. «Страж» перехватил его уже в десяти метрах от земли, – отчитался «Оракул».

Я с ним еще поговорю. Обязательно поговорю. И с ним, и со всеми, у кого хватило мозгов допустить не соответствующую нормам технику на службу. Сегодня лишь вмешательство моих роботов не позволило никому пострадать. А если бы под краном проехала не Виктория, а кто-то другой?

Рядом с оцеплением взвизгнула тормозами карета скорой помощи. Выбежавшие из нее медики сразу же бросились с носилками к машине моей супруги.

Толпа вокруг замерла, ожидая, что будет дальше. Среди людей княжества я заметил несколько человек в форме, уже поглядывающих вокруг с опаской. Им, в случае беспорядков, придется теснить людей.

Как к нам подкатили еще несколько машин с мигалками, на этот раз из полиции и опричнины, я не заметил. Все мои мысли сейчас занимала сидящая во внедорожнике Виктория.

Но теперь вспышек гнева уже больше не было. Наноботы работали, и дара у меня по-прежнему не имелось, однако нервы мои были в порядке. Будем надеяться, что так и останется впредь.

– Князь, – позвала меня Василиса, первой выбравшись из машины. – Подойди.

Я развернулся на пятках и шагнул к целительнице. Дверь внедорожника была приоткрыта, и мне сразу бросилось в глаза, как совсем молодой парень в халате врача скорой помощи помогает моей супруге устроиться на носилках. Его коллега в это время держал над собой пакет с прозрачной жидкостью в руке. Капельница была введена в вену Виктории.

– Сейчас ее вытащат, – начала объяснять Василиса Святославовна, пряча от меня измазанные в крови руки. – Роды начались, ребенок уже выходит. Я как смогла замедлила процесс, но твой сын до особняка не дотерпит, родится раньше. И больше тормозить нельзя – ребенок начнет задыхаться, он и так до дня родов не дождался больше месяца.

– В клинический госпиталь, Дмитрий Алексеевич, – донесся до меня голос стоявшего рядом боярина Островерхова. – В ваш княжеский.

Тот самый, куратора которого Виктория когда-то простила. Клинический госпиталь Красноярского княжества. Что ж, видимо, сегодня день воспоминаний о Красовском.

– Везите, – кивнул я.

В этот момент медики вытащили носилки с Викторией. Моя супруга была бледна, и хотя она старательно держалась, ее глаза выдавали, насколько княгиня в панике от всего происходящего.

– Дима, – позвала она негромко, и я обхватил ее ладонь металлической перчаткой.

– Я здесь. Все будет хорошо, дорогая, – отозвался я. – Сейчас тебя перевезут в клинический госпиталь, там тебя уже все ждут.

– Прости, – всхлипнула супруга, – ты прав был… А теперь…

– Все будет хорошо, Вика, – наклонившись ближе к ней, произнес я.

– Обещаешь? – в своей манере спросила она.

– Обещаю, – поклялся я в ответ.

Две секунды понадобилось сотрудникам скорой помощи, чтобы погрузить мою супругу в карету. И машина, не теряя времени, сверкая маячками и ревя сиреной, тронулась с места. К ней тут же пристроились два не пострадавших внедорожника с моим гербом. А чуть дальше по улице присоединилась пара полицейских легковых автомобилей – расчищать дорогу.

Я же повернулся к застывшему боярину Архарову, стоящему рядом с градоначальником Красноярска. С момента, как они оба прибыли, владелец строительной компании не издал ни звука. И правильно делал – я за себя сейчас не отвечал и при вспышке гнева мог его и руками порвать.

– Илья, – обратился я к боярину Архарову.

Боярин встрепенулся, его взгляд прошелся по доспеху. Он, казалось, вообще находился мыслями не здесь. И потому для него, похоже, стало новостью, что здесь есть еще и князь Красноярский, а не только княгиня.

– Дмитрий Алексеевич, если бы я знал, что здесь такое творится… – произнес боярин, но тут же махнул рукой. – Я сделаю все, что потребуется, князь. Виктория Львовна нам всем дорога. Я себе этого не прощу и вас о прощении молить не стану. Сам бы на вашем месте так спокоен не был. Это моя компания, мне и ответ держать.

Я кивнул.

Естественно, я докопаюсь до правды, знал он на самом деле или нет. Но здесь и сейчас то сочувствие, что прозвучало в его голосе, тронуло меня. И, пока не будет доказано обратное, я был склонен боярину Архарову поверить.

Потому что он пребывал в полнейшем шоке от того, что стряслось, и понемногу скатывался в ужас от осознания, чем ему и его роду это грозит.

– Пока что я запрещаю вам и членам вашего рода покидать город, Илья Никитич, – предупредил я его. – О дальнейшем позаботится следствие.

И я отключился от робота, чтобы тут же оказаться в рабочем кабинете своего особняка. Марина Кирилловна уже ждала меня с пиджаком в руках, мне потребовалось только подставить руки, как помощница в мгновение ока застегнула пуговицы.

– Вам нельзя за руль, – напомнила она. – Люди рода Романовых сейчас не в том состоянии, чтобы везти вас. Я поведу.

Я кивнул, не став спорить.

– Поехали.

Люди в особняке уже были в курсе аварии и провожали меня сочувственными взглядами. Однако никто не подумал остановить меня, чтобы выразить свою поддержку.

«Монстр» уже стоял перед крыльцом, водительская дверь была открыта. Пассажирскую мне распахнул Виталя.

– С Богом, князь, – произнес он едва слышно, отступая в сторону.

Я кивнул, садясь в машину. Марина Кирилловна уже закрывала свою дверь в этот момент.

Внедорожник сразу рванул с места, рыча мотором. Сопровождение не пыталось нас опередить, ехало сзади. И хотя это было нарушением правил безопасности, вперед они не лезли. Тем более что помощница вела куда агрессивнее, чем доступно человеку.

Марина Кирилловна вдавливала педаль газа, набирая скорость до предельно допустимой в городской черте. «Оракул» переключил светофоры на зеленый свет, давая нам дорогу и заставляя остальные машины на других улицах замереть.

– Время прибытия в госпиталь – три минуты, – сообщил мне искусственный интеллект.

С другой стороны к нему мчалась в сопровождении полиции и машин охраны Романовых карета скорой помощи. Я видел в небольшом окошке, как персонал госпиталя срочно готовит палату для княгини. Но при этом медики не допускали суеты, делали все быстро, но без спешки. Экстренная работа, но никакого повода для паники они в происходящем явно не видели.

Это успокаивало. Оказавшись внутри машины, я вновь ощутил накатывающие волны раздражения. Собственное бессилие выводило меня из себя, а тот факт, что я не стал настаивать на отмене встречи в особняке Островерховых – заставлял чувствовать именно себя виновным в сложившейся ситуации.

Эмоции, которые до этого в основном меня радовали, теперь превратили мою жизнь в настоящий ад. И хотя мне удавалось держать себя в руках, а чувства под контролем, однако давление обстоятельств становилось тем сильнее, чем чаще я слышал стоны Виктории, едущей в машине скорой помощи.

Ей было больно, она старалась дотерпеть до больницы. А я ехал в машине с комфортом, ничем не в силах ей помочь.

– Дыхание, Дмитрий Алексеевич, – не отвлекаясь от экстремального вождения, произнесла Марина Кирилловна. – Следите за дыханием. На счет четыре – вдох, на счет восемь – выдох.

Ее ледяное спокойствие меня совсем не успокаивало. Машина не может сочувствовать. Однако это не отменяло правоты моей помощницы. Так что я сосредоточился на собственном дыхании. Это в любом случае было лучше, чем купаться в ненависти к себе за то, что не настоял на своем этим утром.

Что мешало устроить эти женские посиделки в нашей резиденции? Боярыня Островерхова бы обиделась, что княгиня ее подружек уводит? Потерпела бы разок, не переломилась в гости к Виктории один разочек съездить.

«Монстр» влетел в ворота госпиталя через указанные «Оракулом» три минуты. Карета скорой помощи уже отъезжала в сторону – медики передали Викторию на руки врачам и теперь готовились заполнять отчеты. Их роль была исполнена, и бригада еще не знает, но, как бы все ни закончилось, они уже обеспечили свои семьи до третьего колена.

Меня не так любят, как Викторию, на нашей земле. Однако я умею быть благодарным.

Стоило открыть дверь «Монстра», как ко мне вышел Кирилл Тимурович Ростов, заведующий красноярским клиническим госпиталем. Все в тех же очках и с дешевыми часами на руке, но уже в новом халате и с куда более приятным выражением лица.

После нашего с Викторией вмешательства, дела госпиталя пошли на лад.

– Дмитрий Алексеевич, прошу за мной, – с уважительным поклоном произнес заведующий, указывая рукой на центральные двери.

Я кивнул, и он тут же пристроился рядом со мной. На ходу Кирилл Тимурович повел рассказ:

– Княгиня поступила две минуты назад, – сообщил он. – Состояние удовлетворительное, роды уже идут. Сейчас и Виктория Львовна, и ваш сын находятся в палате, где им обеспечена вся необходимая помощь.

Я вновь кивнул, не перебивая заведующего госпиталем.

– Вмешательство Василисы Святославовны случилось удачно, – продолжил Кирилл Тимурович. – И вашей супруге, и вашему сыну не требуется никакого вмешательства. Все происходит естественным путем. Ребенок полностью соответствует сроку вынашивания.

– Он родится раньше, – выдохнул я.

– Поверьте, Дмитрий Алексеевич, в нашем госпитале и не таких выхаживали, – с улыбкой заверил Кирилл Тимурович. – К тому же все показатели в норме, малышу не потребуется дополнительный уход. Проведет положенный срок у нас в гостях, и мы выпишем и его, и его маму.

Я снова вздохнул, а заведующий указал мне на стул, стоящий рядом с родовой палатой. Сквозь закрытые двери не доносилось ни звука, а у меня отсутствовал дар, чтобы усилить слух. Однако имелся «Оракул», и я мог видеть показатели Виктории в режиме реального времени.

– Посидите здесь, Дмитрий Алексеевич, я сейчас вернусь, – по-отечески похлопав меня по плечу, произнес Кирилл Тимурович.

Заведующий зашел в соседнюю дверь – там стояли мониторы, с помощью которых можно было следить за операцией. И в тот самый момент, когда дверь за Ростовым еще не закрылась, я услышал крик.

Тонкий, высокий и крайне недовольный.

На лице сама собой появилась улыбка, а когти тревоги разжали стиснутое в них сердце.

Это кричал мой сын.

Глава 11

Мадрид, королевский дворец.

– Господа, я очень надеюсь, что к случившемуся в Красноярском княжестве никто из вас не прикладывал руку, – произнес Лоренцо, оглядывая кабинет. – Понимаю, что князь Романов многим здесь поперек горла. Его успехи не только возвысили Русское царство, но и привели к смерти нашего короля. Ни для кого не секрет, что этот офицер, который убил его величество, воспользовался уже испытанным оборудованием князя Романова для своей преступной и наглой, непростительной акции.

Присутствующие высшие сановники государства кивали в ответ на его слова. Ничего нового для них будущий монарх Испании не сказал. Но то, какими словами он это сказал, находило отклик в их душах и разумах.

– Убрать князя Романова сложно, навредить через беременную жену – гораздо легче, – продолжил Лоренцо, сцепляя пальцы в замок и опуская их на столешницу. – Однако сейчас, когда лягушатники атакуют нас с востока, а в Америке давит Португалия, у нас нет ни возможности, ни сил, чтобы мстить русским варварам.

Собравшиеся в кабинете высшие лица Испанского королевства слушали своего будущего монарха молча. Однако Хранитель по лицам видел – несмотря на то, что им и хотелось бы обезоружить Русское царство, заставившее бояться великую Испанию, к ситуации с княгиней Красноярской они были не причастны.

– Князь Романов может казаться мальчишкой, – продолжил речь Лоренцо, обводя своих гостей внимательным взглядом. – Но в его руках фактически сосредоточена вся мощь огромного государства. Именно он ответственен за все победы своей страны за последний год. Он разрабатывает оружие, он изобретает лекарство от всех болезней, чего даже прославленная корпорация «Армтек», несмотря на громкие заявления, достичь так и не смогла. Если убрать Дмитрия Романова, Русское царство начнет сдавать позиции – не сразу, но лет за пять мы их обгоним и сможем диктовать свою волю. Их новый царь пока что слишком слаб, к тому же сам представил всему миру потенциальных претендентов на престол. Расшатать обстановку в Москве таким образом не составит труда, если избавиться от князя Романова. Однако я повторю еще раз: пока мы не вернем себе то, что принадлежит Испании по праву, я запрещаю трогать русских. А тот, кто ослушается моего приказа, познает на себе весь мой гнев.

Лоренцо обвел собрание взглядом. Да, сейчас он не был готов бросать вызов Русскому царству. Но так будет не всегда.

До тех пор, пока высший администратор представляет угрозу одним своим существованием, трогать ни его, ни его страну Хранителям нельзя. Однако Лоренцо был членом королевской семьи, у него имелись связи с разными группировками и людьми.

И когда наступит время, эти люди нанесут свой удар так, чтобы на Лоренцо даже тень подозрений не пала. Избавившись от высшего администратора, Хранители вновь станут теми, кем были до его появления – хозяевами мира.

И к тому моменту Мадрид должен быть готов.

Потому что править миром лучше всего в одиночку.

* * *

Французское посольство в Москве.

Бернар де Дамартен жестом выгнал секретаря из своего кабинета и поднял вибрирующий телефон со столешницы. Затягивать с ответом своему монарху не следовало – терпение не входило в список добродетелей Людовика.

– Слушаю, ваше величество, – произнес Бернар.

– Скажи мне, канцлер, что это с нами не свяжут, – спокойно, даже слишком расслабленно произнес Людовик. – Мы же не имеем к случившемуся никакого отношения?

Тон, которым говорил король Франции, недвусмысленно указывал, что иного ответа он не ждет.

– Не имеем, ваше величество, – подтвердил Бернар. – Я уже направил соответствующую бумагу с пожеланиями скорейшего выздоровления от лица французской короны. Как мы с вами и договорились, Франции нужны технологии Романова. И я, ваше величество, сделаю все, чтобы князь считал нас своими друзьями.

Людовик вздохнул в трубку.

– Это хорошо, Бернар, – произнес его величество. – Предварительный договор, который ты передал на приеме цесаревичу, пришел в Париж с их исправлениями. Они не хотят давать нам свои передовые проекты. Исправь это, Бернар. Мы не хотим покупать их оружие, мы хотим построить заводы по его изготовлению у себя во Франции. А нам предлагают старье, которым сами русские уже не пользуются. Это непозволительно. Мы ведем войну с Испанией и обязаны получить все, что необходимо для победы. Мы даем тебе все необходимые полномочия, Бернар. Сделай то, чего мы хотим, и ты сможешь вернуться во Францию героем.

О том, что Людовик сделает, если канцлер не справится, король уточнять не стал. Не в его характере было сыпать угрозами. Его величество предпочитал наносить удары неожиданно и неотвратимо.

– Я приложу все усилия, ваше величество, – с подобающим случаю дрожанием в голосе ответил Бернар де Дамартен.

Услышав эти слова, его величество Людовик положил трубку. А канцлер подумал, что по сравнению с правителем Франции у него есть куда более опасные противники.

Да, сейчас Хранители его не тронут. Но и сидеть вечно в Русском царстве Бернар не сможет.

Маргарита сказала, Хранителям запрещен въезд на территорию Русского царства. Значит, здесь Бернар де Дамартен в безопасности до тех пор, пока его не сочтет своим врагом князь Романов.

И даже если со стороны Хранителей опасность минует, на родине Бернару не обрадуются. Ведь канцлер уже понимал – ни цесаревич, ни сам князь Красноярский не дадут Франции того, чего хочет Людовик. А значит, немилость его величества – вопрос решенный.

Нужно искать выход из ситуации, пока есть время.

И самый простой и напрашивающийся вариант уже созрел в голове канцлера. Ведь если Людовика не станет, то и угрожать будет некому. А имеющиеся связи помогут в устранении всей династии. Просто на тот случай, чтобы не было мстителей за его величество. Людовик, конечно, король, но его характер приведет Францию к краху.

Допустить подобного канцлер не мог никак. А значит, пора начинать действовать.

Вздохнув, Бернар де Дамартен нашел нужный контакт в телефоне и нажал на вызов. Несколько томительных секунд ответа не было, пока, наконец, соединение не было установлено.

– Княжна Соколова слушает, – нейтральным тоном произнес молодой женский голос на том конце провода.

– Здравствуйте, Анна Михайловна, – с улыбкой в голосе произнес канцлер Франции. – Вас беспокоит Бернар де Дамартен. Мы с вашим отцом когда-то тесно и взаимовыгодно сотрудничали над несколькими проектами в Европе. Я хотел бы пригласить вас в гости в наше посольство для серьезного разговора. Полагаю, я смогу сделать вам несколько взаимовыгодных предложений.

* * *

Красноярск, отделение Царской Службы Безопасности.

Майор поправил воротник форменной рубашки и выложил на стол толстую папку.

– Вот, Илья Никитич, читайте, – великодушным тоном предложил опричник. – Естественно, это только копия. Оригинал уже направлен в царскую канцелярию. Преступники будут доставлены в Москву на показательный суд ближайшим рейсом. А вам будет крайне полезно прочесть.

Боярин Архаров кивнул, придвигая документы к себе. Папка не была даже завязана, так что Илья Никитич сразу же погрузился в чтение.

Через пять минут он отодвинул бумаги и взглянул на майора.

– Как я и говорил Дмитрию Алексеевичу, если бы я знал, – с неподдельным сожалением покачал он головой.

– Понимаете, Илья Никитич, – с неудовольствием произнес опричник. – Теперь не имеет значения, знали вы или нет. Попытка воровства с объекта, в который государство вложило казенные средства, была совершена вашими людьми. Это факт. И пострадал член княжеской семьи, подвергся опасности законный наследник Красноярского княжества. Это тоже факт. Вы, конечно, не участвовали в этом процессе лично, однако, как наниматель, отвечаете перед законом именно вы. И это третий факт.

Майор прервался, чтобы выпить воды из стакана, стоящего на столе. А заодно, конечно же, заставить боярина понервничать. Царская Служба Безопасности не просто так противостоит разгулу вседозволенности благородных людей. И не стоит давать боярам, замешанным в грязных делишках, забывать об этом.

– С вашими строителями все ясно: попытка группой царских людей убить благородных людей, пусть и непредумышленная, – отставив пустую посуду, произнес майор. – Кража казенных денег в объеме трехсот семидесяти двух тысяч рублей. Ребята ваши вытянули себе билет в один конец. И бригадир, и руководитель объекта уже, можно сказать, мертвы. Однако мы вновь возвращаемся к вашему участию, Илья Никитич. Это были ваши люди, вы платили им деньги, стройка организована вашим родом. Сами понимаете, тут даже пожелай сам князь Романов за вас заступиться, против законов Русского царства он не пойдет.

Боярин Архаров кивнул. Внешне он никак не отреагировал на слова сидящего напротив опричника. Однако внутри уже сжался пружиной, готовый принять любой удар судьбы.

– Что мне грозит? – уточнил он.

Майор улыбнулся, забирая папку и пряча ее в ящик стола.

– Доказательств вашего участия в этих преступлениях нет, – произнес он, указывая на ящик рукой. – Однако сумма хищений должна быть возмещена в двойном размере не позднее трех рабочих дней с момента вынесения приговора суда. Так что время, пока состоится разбирательство, пока будет вынесен вердикт, у вас есть. Вполне успеете вернуть деньги в казну Русского царства. Кроме того, вашему роду придется компенсировать недостачу финансирования объекта. Добавите деньги на счет стройки, и по этому поводу вопрос будет решен.

Боярин Архаров выдохнул с облегчением.

В сумме выходило, что придется заплатить втрое больше, чем нанятые строители украли. Но это было ничто по сравнению с возможностью сохранить жизнь.

– Но теперь начинается самое интересное, Илья Никитич, – не стал давать собеседнику слишком расслабляться майор. – Фактически вы стали невольным соучастником покушения на собственного князя. Да, вашей прямой вины не найдено, но это не значит, что ее совсем нет. Здесь я вам не помощник, этот вопрос будет решаться в столице. А Игорь Михайлович нашего князя очень ценит, опять же, с самой княгиней работал над наноботами. Так что я рекомендую вам падать Виктории Львовне в ноги и просить прощения. Пожелает княгиня направить просьбу о снисхождении в Москву, отделаетесь штрафом, большим, разумеется, но не смертельным. А если нет – там уж как суд решит. По опыту службы я знаю, что в Москве крайне не любят, когда бояре на князей руку поднимают. Так что мой вам совет, Илья Никитич: сделайте все, что потребуется, но получите прощение у Виктории Львовны.

– Спасибо, так и поступлю, – ответил боярин.

О деньгах он не переживал – это всего лишь пыль. А вот жизнь своя и рода – главное.

Не стал Дмитрий Алексеевич его на месте казнить. Хотя мог, и еще совсем недавно точно так поступил бы… И Илья Никитич за добро добром обязательно отплатит. Найдет чем отслужить.

Все знали, что Дмитрий Алексеевич вскоре станет куратором Царской Службы Безопасности. И то, что боярин Архаров получил шанс сохранить свой род – однозначно делается по личной инициативе князя Красноярского. И то, что Дмитрий Алексеевич уже договорился о снисхождении для Ильи Никитича, не забудет ни один член рода Архаровых.

* * *

Красноярский клинический госпиталь. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Я смотрел сквозь толстое стекло, как медицинские сестры меняют подгузник моему сыну, лежащему в кювезе перинатального отделения. Мальчишка хоть и родился раньше срока, однако по всем показателям вполне нагнал норму и грозил вырасти большим и сильным. Но выпускать его, не взяв все положенные анализы, мне запретили.

Мне. Князю Романову. Грозе монархов.

Но Ростов был прав – лучше подождать и убедиться, что все точно в полном порядке, чем позднее исправлять проблемы. К тому же и Виктория находилась в послеродовой палате.

И, честно признаться, я был даже рад, что она именно в госпитале сейчас. По крайней мере, у нее не будет очередных попыток заняться делами княжества и устраивать новые женские посиделки. Побережет здоровье и вернется к своим занятиям, когда достаточно окрепнет.

По внешности сына, конечно, сейчас не было ясно, на кого из нас двоих он больше похож. Однако я надеялся, что это яростное безумие, доставшееся мне от Михаила II Милославского, биологический внук государя не унаследует. А остальное, откровенно говоря, меня мало волновало.

Медсестры закончили свои процедуры и оставили Алексея Дмитриевича Романова в покое. Малыш, раскинув руки, сладко дремал, причмокивая губами во сне. А я улыбался, глядя на эту картину.

Если и были у меня дети в прошлой жизни, я об этом не знал. Да и не захотел бы знать, если говорить прямо. Общество моей прошлой Земли серьезно отличается от здешнего. Там семья – практически атрофировавшееся понятие, а здесь – основа бытия любого человека, любого сословия. И я рад, что мне довелось это испытать.

Василиса Святославовна подошла неслышно и встала рядом. Боярышня смотрела на моего сына несколько секунд, прежде чем заговорить:

– Дмитрий Алексеевич, он так похож на вас, – произнесла Волкова.

Я усмехнулся.

– Признаться, мне сложно увидеть сходство, – ответил я, не оборачиваясь к собеседнице. – Может быть, позднее?

Боярышня улыбнулась – я увидел это в отражении на стекле.

– Виктория Львовна просила вас прийти, – сообщила целительница. – Я сейчас уеду из госпиталя, но буду доступна для вас в любой момент. Так что если потребуется, князь, зовите.

Я повернулся к ней и осторожно взял за руку. Василиса Святославовна покачала головой и отступила на шаг.

– Дмитрий Алексеевич, я сделала то, что была обязана сделать, – произнесла она негромко. – Вы сейчас в состоянии эйфории, и не можете трезво мыслить. Так что давайте мы поговорим о вашей благодарности позднее, когда вы придете в себя.

Я улыбнулся в ответ.

– Неужели по мне так видно, что я счастлив? – уточнил я.

Боярышня усмехнулась.

– У вас на лице написано, как вы мне благодарны, – ответила она, чуть поправив косу. – Да и княгиня тоже пыталась рассказать о том, как ей повезло, что я оказалась рядом. И порывалась подарить боярство в Красноярске, сделать меня основательницей собственного рода.

Я улыбнулся.

– В таком случае, сейчас я просто скажу вам спасибо, Василиса Святославовна, – поклонился я, выказывая уважение к целительнице. – А о том, что мы подарим вам от нашей семьи, мы действительно поговорим позднее.

Целительница повернулась к моему сыну и на ее губах заиграла необычная, ранее не виденная мной улыбка. Впрочем, я точно знал, что она означает. Всякая женщина, видя младенца, улыбается именно так.

– Пойду я, Дмитрий Алексеевич, – сказала она, отступая в коридор.

А я бросил взгляд на сына и зашагал в другую сторону. Не стоит заставлять ждать супругу, только что родившую тебе наследника. Я был уже на середине пути к палате, когда телефон в кармане завибрировал, и я вынул аппарат.

– Да, Василий.

– Князь, я звоню сообщить, что Хранители не имеют никакого отношения к случившемуся, – произнес монах. – А заодно поздравить с рождением первенца. И напомнить о нашем прерванном разговоре.

Дела, дела.

А мне и в голову не пришло подозревать кого-то, кроме нескольких строителей, решивших сэкономить. Тем более «Оракул» уже все доказательства собрал, и дело подготовил для суда.

Однако Василий прав, вопрос с переездом корпорации «Армтек» нужно закрывать.

– Я позвоню сейчас в царскую канцелярию, – сказал я. – И наберу тебя, Василий. На этот раз – точно за десять минут.

– Буду ждать, – усмехнулся в ответ Хранитель.

Глава 12

Я обнял сзади стоящую у окна супругу и поцеловал в открытую шею. Виктория чуть поежилась, накрывая мои руки своими.

– Щекотно, Дима, – произнесла она, прижимаясь ко мне плотнее.

Я усмехнулся, дунув ей в ушко. Княгиня покрылась мурашками и вздрогнула.

– Смотри, какой богатырь у нас получился, – произнесла она, оборачиваясь ко мне.

– Да, – кивнул я в ответ. – Не жалеешь, что не назвала его в честь отца?

Виктория повернулась обратно к стеклу, за которым девушка в медицинском халате как раз начала кормить нашего сына из бутылочки. Вторая медсестра в это время записывала показания приборов в карту Красноярского княжича.

– Я хотела, но когда увидела его впервые, поняла, что он никакой не Лев, – вздохнула княгиня. – А вот на Алексея наш сын похож, – прижавшись спиной, Виктория погладила меня по руке. – Может быть, будет похож второй?

Я пока так и не смог разглядеть, на кого похож наш новорожденный княжич. А потому мне было сложно обсуждать, насколько ему подходит имя Алексей или Лев. Но раз уж супруга решила, то к чему спорить?

Поцеловав ее в макушку, я вздохнул.

– Посмотрим, – произнес я, после чего в шутку добавил: – А то, кто его знает, вдруг это будет княжна Ирина?

Виктория чуть ткнула меня в бок локтем и улыбнулась.

– Нет уж, если дочка, то в любом случае будет Инга! – наигранно возмутилась она. – А то совсем Морозовым ничего не достанется.

– Ну, мы можем на двух не останавливаться, – склонив голову набок, заметил я. – Земли у Романовых хватит на множество детей. И даже с учетом Ивана Алексеевича, родившегося с нашим Алексеем в один день, нам нужны будут еще дети. Сергей с Дарьей пока нас не догнали, так что я держу в голове, что все наследство рода Романовых должны занять наши с тобой дети.