Текст книги "Cудья и палач"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

– Причина? – заволновался Степан.

– Да почти без причин. Убитый Мальцев держал обувной магазин. В Битово. И Болотов торгует обувью. Тоже в Битово.

– Думаешь, мотив убийства – конкуренция?

– Очень маловероятно. Тем более после смерти Мальцева «Престиж» отошел другому лицу, никак не связанному с Болотовым. Но в биографии Болотова есть один очень интересный факт. Он служил в спецназе ВДВ. Это очень серьезная организация, скажу тебе. И там учат подрывному делу. Болотов – готовый диверсант, способный успешно действовать в глубоком тылу противника…

Улавливаешь?

– Да, это очень интересный факт, – не стал спорить Степан.

– А теперь вот у меня появилась очень существенная зацепка. Болотов ездит на джипе «Гранд Чероки». И в его государственном номере есть цифры ноль-два…

Степана озарило. Мысли стали стремительно накладываться одна на другую. И в голове всплыла ясная картина.

– Так чего мы тут сидим? – встрепенулся он. – Надо брать этого засранца!

– Подожди, надо сначала разобраться в его отношениях с вчерашним покойником. Я же еще вчера тебе говорил, я чувствую запах добычи!

– Да чего там разбираться! Это он, гад!

– А теперь, друг мой, вопрос тебе в лоб! – Взгляд Маркова азартно блестел. И ноздри шевелились, как у охотничьего пса. – Выкладывай, какие у тебя отношения с Болотовым?

Все правильно. Он должен был задать этот вопрос Ведь на Степана покушались.

– Сейчас все объясню… Подожди!

Степан подскочил к двери. И крикнул:

– Рома, сюда! Появился Лозовой.

– Что такое?

– Рома, делай что хочешь, но через десять минут я должен знать, из какого аэропорта, во сколько и каким рейсом вылетает сегодня в Анталию Болотов Виталий Георгиевич. Рома, вопрос жизни и смерти. Ну, чего стоишь, действуй!

– Это уже интересно, – заерзал в кресле Николай – А ну давай, выкладывай!

Степан уже было открыл рот, когда появились Эдик и Саня.

– Пулей вот по этому адресу, – первому Степан сунул под нос адрес Тимура Фрязева. – Переговори с женой покойного. Выясни, каким боком привязан был к нему Болотов Виталий Георгиевич…

– Какой покойный? – не понял Эдик.

Он вчера уже домой ехал, когда поступило сообщение о третьем взрыве.

Но Степану некогда было объяснять ему все это. Не дурак, сам вникнет в ситуацию.

– А вот это ты сам узнай, только быстро. Давай, времени у тебя всего ничего. Ты мне скоро очень понадобишься. Ну пошел!…

– А ты, – это Степан Сане, – дуй в магазин покойного. Опроси всех, кого найдешь. Пробивай тот же вопрос: как связан покойный с Болотовым Виталием Георгиевичем. Узнаешь, и сразу сюда… Давай, шевелись!

Сначала исчез Эдик, за ним испарился Саня. Они ребята ушлые, быстро вникнут в ситуацию. И начнут рыть.

– Мне нравится твоя оперативность, – сухо заметил Марков. И тут же живо:

– Давай, не тяни резину. Говори, что знаешь!

– А знаю я то, что сегодня этот Болотов улетает в Анталию с моей родной сестрой!… А теперь встречный вопрос. Женат этот хмырь или нет?

– Да, у него есть жена…

– Скотина, мою сестренку соблазнил. Чмо старое!

– Стоп, а почему ты решил, что он старый? Он очень даже не старый и симпатичный…

Николай полез в свою папку и вынул фотографию.

– Вот он. Ребята постарались…

Степан взглянул на снимок и узнал мужчину, которого видел в супермаркете «Гранд». Фирма «Гранд плюс», магазин «Гранд» – полное созвучие. Тот мужчина был как раз владельцем супермаркета – он об этом тогда подумал.

Болотов появился в своем магазине незадолго до взрыва. И не с луны он свалился, а на машине к нему подъехал. Телохранителей при нем не было.

Значит, он сам был за рулем. И, возможно, поставил свое авто рядом с «Волгой» Степана. Точно, через машину, стоял джип «Гранд Чероки». Обойди эту машину, наклонись завязать шнурок, и никто не заметит, как ты устанавливаешь мину под машину. Для профессионала это дело секунды. А этот Болотов не понаслышке знаком с подрывными механизмами. Диверсант долбаный!

– А ведь знаешь, это не меня пытались убить. Это мою сестру хотели подорвать. И этот падла Болотов… Не надо было ребят на Фрязева распылять, и без того все ясно…

Точно, Болотов хотел убить его сестру Причины? Это он выяснит позже.

Степан схватил телефонную трубку и начал набирать номер сестры. Но телефон молчал.

– Уехала она. Как пить дать уехала! – стукнул он по телефону. – Ну какой же я осел!

– Колючками я тебя потом накормлю, – съязвил Марков. – Давай, двигай мысль дальше!

– Люба звонила мне сегодня. Сказала, что уезжает. А я, баран, не спросил, когда и откуда самолет. Хорошо, спросил, с кем летит…

– Так я не понял, ты что, не знал, с кем… э-э… водит связь твоя сестра…

– А разве я не сказал тебе, что я баран?

– Сначала ты сказал, что ты осел, – съехидничал Николай.

– Это неважно… Зато я сегодня уже навел кое-какие справки об этом проходимце. У меня есть домашний телефон. А вдруг его жена уже дома…

Надежда смутная: еще совсем недавно к телефону никто не подходил. Но иногда случаются микрочудеса. В трубке послышался приятный нежный голос.

– Здравствуйте! Я могу услышать Виталия Георгиевича…

– Извините, а с кем я имею удовольствие разговаривать?

«Она имеет удовольствие…»

– Уголовный розыск, майор Круча…

– У вас такой мужественный голос, – засюсюкал голосок. – Мне приятно иметь дело с мужественными людьми. Но… – и в этом «но» послышался звон металла. – Виталий предупредил меня, что о его делах с сотрудниками милиции пусть разговаривает его адвокат…

– При чем здесь адвокат? – опешил Степан. И тут же пошел в атаку. – Вашему мужу что, уже предъявлено обвинение? Он в чем-то виновен…

– Виновен! – голос неожиданно сломался. В нем послышались истерические нотки. – И вы должны приговорить его к исключительной мере наказания…

Не баба, а прямо какой-то терминатор с истерическим уклоном.

– За что?

– Он изменяет мне, – в трубке послышалось всхлипывание. – Он думает, что я этого не знаю. А я знаю все! Он уехал. Сказал, что отправляется в командировку. Нашел дуру! Я-то знаю, что он уехал в Анталию. В Анталию, представляете? С этой сучкой Любочкой!

Никто не смеет оскорблять его сестру. Но в данном случае Степан был бессилен в чем-либо упрекнуть мадам Болотову.

– Хорошо, мы приговорим вашего мужа к исключительной мере, – Степан придал своему голосу шутливый тон. – Только подскажите, как нам поймать преступника…

И тут же получил по барабанным перепонкам:

– Он не преступник! – взвизгнула мадам.

Как же не преступник. Убийца, вот он кто. Не зря же от правосудия в Турции спешит укрыться. И Любу с собой взял. Не дай бог в качестве заложницы… Разумеется, мысли эти он не выплеснул в трубку, при себе оставил.

– Ну конечно же, он не преступник. И я должен прямо сказать ему об этом… Скажите, будьте добры, в какое время, откуда и каким рейсом он улетает в Анталию?

Степан думал, что мадам Болотова и дальше будет ломать комедию или, вернее, трагикомедию. Но нет, обошлось.

– У меня тут все записано. Так… Так… Аэропорт Шереметьево-2, десять часов по московскому времени, рейс… А вот номер рейса я, к сожалению, не записала…

– А номер сотового телефона вашего мужа подскажите, будьте добры…

– Номер-то я вам скажу. А что толку? Он ведь телефон дома оставил. – И ядовито:

– Не хочет он, видите ли, чтобы его тревожили по пустякам. Как же, большая важность, с любовницей на курорт поехал…

– Значит, по сотовому телефону с ним не связаться…

– Значит, так… Постойте, как ваша фамилия? Круча? Я не ослышалась?

– Майор Круча…

– Фамилия любовницы тоже Круча. Как это понимать?

– Об этом мы с вами поговорим чуть позже, ладно?

Степан положил трубку. Ему вовсе не улыбалось обсуждать проблемно-родственные связи. А потом, нужно было спешить. Время вылета – десять часов Осталось совсем ничего…

Он сообщил об этом Маркову.

– Время уже без пяти восемь. Точно, всего ничего Регистрация, пограничный, таможенный контроль… Но ничего, на посадку он не успеет. – Николай был полон решимости. – Я сейчас с коллегами в аэропорт; свяжусь.

Они возьмут его, голубчика…

И он сел на телефон. В это время появился Рома Сияет как пять копеек на солнце.

– Степаныч, записывай. Место… Время… Номер…

Но Степан записал только номер рейса. Остальное он уже знал.

Марков связался с ребятами из аэропорта. Просил содействия и получил обещание. Но обещание – это не то. Лучше всего, если они сами будут на месте.

– А у этой Болотовой очень хорошая память, – заметил Степан, когда вместе с Николаем спускался вниз к его машине. – Я бы сказал, цепкая.

– С чего ты взял?

– А вот тебе звонят и говорят: «Здравствуйте, приемная президента России, секретарь Пупкин»…

– Ну и?…

– Как фамилия секретаря?

– Ну Пупкин…

– Вот видишь, президентом России тебя не заглушили. И ты уловил фамилию какого-то там секретаря. И это потому, что ты профессионал… А другой бы на твоем месте на президенте зациклился. И ни в жизнь бы не вспомнил фамилию секретаря…

– К чему ты все это?

– Я представился Болотовой. Уголовный розыск. Майор. А фамилию свою назвал как бы между прочим. А она запомнила. И под занавес разговора связала мою фамилию с любовницей мужа. А ведь все дурочку из себя ломала…

– Ну и что, если у бабы отличная память? – Марков не очень его понимал.

Да и Степан сам себе удивлялся. К чему он завел этот разговор?

– Да так, ничего…

***

Всю дорогу Люба чирикала о том, как она любит его. Только Виталий не верил ей. Она зачала ребенка от другого. Значит, изменила ему.

Он ненавидел ее. И все-таки любил. Не зря же он не мог отказать себе в удовольствии взять ее с собой в Турцию.

Шереметьево-2, крупнейший международный аэропорт страны. Для него он начинался с охраняемой автостоянки. Целый месяц его джип простоит здесь. А может, и больше…

Дальше регистрация, пограничный контроль, таможенный. Но у них с Любой все в порядке. Паспорта заграничные, визы, никаких запрещенных вложений в багаже, наличная сумма в валюте не превышает норму. Никаких осложнений не возникло.

Перед тем как пройти последний рубеж контроля, они зашли в магазин «дьюти-фри». Но долго там не задержались.

Последний перед посадкой досмотр багажа. Вежливые милиционеры, как будто с какого-то рекламного проспекта. И вежливо так:

– Гражданин Болотов?

– Да, а что? – Сердце почему-то екнуло.

– Боюсь, мы вынуждены вас задержать…

– Что?

– Мы вынуждены вас задержать, – все так же вежливо его взяли под руки и отвели в сторону.

– Я не понял. Я что, арестован?

– Нет. Но вы полетите другим рейсом…

– Это беспредел. Я буду жаловаться!

– Извините, но у нас есть указание вас задержать…

Вместе с Любой его повели в зал особо важных персон. Менты держались тактично, даже наручники на него не надевали. Но Виталий ощущал приближение большой опасности.

Он чувствовал себя загнанным зверем. Безотчетный страх наполнил каждую клеточку его тела. Но этот страх не парализовал его волю. Напротив, он толкал на активные действия. О Любе он сейчас не думал – не до нее. Он думал только о себе.

Менты держали его не очень цепко. Вернее, они вообще его не держали.

Просто присматривали за ним. Как будто он не мог убежать… А ведь он может!

Как ядро из пушки, с такой силой он вырвал свое тело из мягкого кресла и бросил его к выходу. Никто не смог задержать его. И вот он на свободе, ураганом проносится по коридорам здания аэропорта. Звериная интуиция ведет его к выходу.

Он бежал, за ним гнались. Но догнать не смогли. Он добежал до автостоянки, бросился к своему джипу. Хорошо, его не заставили со всех сторон, можно выезжать. Никто не обыскивал его – документы, ключи, деньги, все при себе.

Виталий завел машину, резко рванул ее с места, развернулся и помчался к выходу. И сейчас никто не в силах был его остановить.

Он мчался по дороге в сторону Москвы. Погони за собой он не чувствовал. Но это не вселяло в него радужных надежд.

Глава 5

Змееныш чувствовал опасность. Годы воровской жизни, лихие лагерные будни – все это выработало и обострило его чутье. Он привык доверять ему. И поэтому остановился, не доходя нескольких метров до своего подъезда.

Он работал в одиночку, с другими ворами общался постольку поскольку, с «барыгами» не связывался. Менты просто не могли выйти на него.

Сейчас он снимал комнату у одной сердобольной старушки. Дарья Алексеевна. Всегда опрятно одетый, с улыбкой на обветренном лице, он просто не мог вызвать у нее подозрений. Ментов на него она навести не должна.

И все же… На хате его ждала засада. И только он переступит порог, как его схватят и упекут в «кутузку». Интересно, где же он «засветился»?

Змееныш остановился, сунул руку в карман, достал мятую пачку «Бонда», выбил из нее сигарету, закурил. Еще немного постоял, развернулся и был таков. Больше он здесь не появится.

Он человек предусмотрительный. На квартире держал лишь самое необходимое. И только то, с чем не боялся расстаться. Так что пусть все ментам остается.

На квартирах он брал только деньги и драгоценности. Телевизоры, видики, компьютеры, всякое другое добро его не волновало – пусть этим «домушники» более низшей квалификации занимаются. Деньги он тратил. Но большая часть в тайник уходила. Там же и драгоценности лежали. И еще кое-какие вещи, мимоходом прилипавшие к его рукам, но выбросить которые было жалко. Кстати, там же оказалась и барсетка, прихваченная на квартире одного мужика. Мало того, что избил его, бедолагу, так еще деньги взял, права и техпаспорт на машину. Два техпаспорта…

До тайника ментам не добраться. Только если его самого закоцают. Но ментам не добраться до него. Не тот человек Змееныш, чтобы попадаться им в лапы за здорово живешь.

***

По дороге у Николая сломалась машина. Хорошо, у его водителя золотые руки. Он устранил неполадку. Только это затянулось минут на пятнадцать. В аэропорту они были без двадцати десять.

– А ваш подопечный ушел! – с порога объявил человек, которого Марков просил поработать с Болотовым.

– Что, не успели? Я же говорил, нужно поторопиться. Ничего, мы его из самолета вытащим. – Николай не видел повода отчаиваться.

– Это же элементарно, – сказал Степан. – Сейчас кое-куда звякнем и скажем, что в самолете бомба…

– Какая бомба? – покраснел милиционер. – Болотов совсем ушел. Мы его взяли, в зал особо важных персон сопроводили. А он убежал…

– Как это убежал? – Маркову едва не стало плохо.

– Взял да убежал. Видно, опасный преступник… Зато мы задержали его сообщницу. Она сейчас наручниками к батарее прикована…

– Какую сообщницу? К какой батарее? – чуть не взвыл от досады Степан.

– Идиоты!

Операция по освобождению «заложницы» прошла успешно. Только это никого особо не радовало. Разве что Степана. Люба теперь вне опасности, ей больше не грозит Турция.

Степан нисколько не сомневался, что в землях турецких этот гад Болотов хотел от нее избавиться. Или утопить в теплом море, или по меньшей мере продать в какой-нибудь невольничий притон.

Марков связался со своими, доложил обстановку. С его подачи в столице был введен план «Сирена» и «Перехват». Разыскивался особо опасный преступник. Болотов Виталий Георгиевич.

– Степан, я не понимаю, что тут произошло? – Люба с трудом приходила в себя после потрясения.

– А то, что твой Болотов опасный преступник. Он убийца…

– Не может быть!

Машина шла в сторону Москвы на полной скорости. По ушам бил вой сирены: вывесить «люстру» на крышу было делом нескольких секунд.

– Боюсь, тебе придется в это поверить. У нас есть неопровержимые доказательства его вины…

Неопровержимых доказательств не было. Но они появятся. Степан не сомневался в этом.

– А кого он убил?

– Узнаешь, еще успеешь… Помнишь, мы покупали тебе костюм. А еще я воровок задержал…

– Ну как же. Разве такое забывается? Я тогда чудом осталась жива. И все благодаря Болотову…

– Чего?! – Степан аж вздрогнул от неожиданности. – С чего ты взяла?

– Я выходила из магазина, а он из своей машины как раз выходил. Мне в тот момент не хотелось встречаться с ним…

– Почему?

– Мы любим друг друга. Но на людях свои отношения решили не показывать… Может быть, поэтому ты и не знал, что я его любовница…

Может быть, поэтому. А скорее всего потому, что в некоторых вопросах он допускает вопиющее головотяпство. Но ничего, с этого дня за Любой контроль да контроль…

– Так, ты не хотела встречаться с ним. Дальше?

– В общем, я увидела его и обратно в магазин. В туалетной комнате переждала… А когда вышла, машина уже горит…

– А ты не видела, Болотов не подходил к нашей машине?

Никогда бы не подумал Степан, что ему придется допрашивать собственную сестру. Но жизнь, как известно, мерзкая штука.

– Не видела…

– А он мог подходить к ней?

– Зачем ему это?

– Например, чтобы заминировать ее.

– Степан, ну что за глупости?

– Люба, эмоции в сторону. Ты хорошо подумай над моим вопросом. Он мог подходить к машине или нет?

– Вообще-то, я видела, что он только выходил из своего джипа. Как он шел к магазину, я не видела… А возле нашей машины впритык стояла какая-то серебристая «девятка». Но она как раз отъезжала…

– "Девятка" меня сейчас не интересует… Так мог Болотов подойти к машине? Ну хотя бы чисто теоретически?

– Теоретически все можно…

– Ну так мог?

– Наверное, мог. Но только теоретически. Я не пойму, зачем ему минировать «Волгу»?

– Он знал, что в эту машину сядешь ты… В общем, он хотел избавиться от тебя…

– Степан, ну как ты можешь такое говорить? – вытаращилась на него Люба.

– Я мент, сестренка. Я все могу, – отрезал он.

– Он не мог меня убить. Не мог. Я ведь жду от него ребенка…

От изумления у Степана перехватило дыхание.

– Кого? – с превеликим трудом выговорил он.

– Степан, я беременна. У нас с Виталием будет ребенок. Это его первый ребенок. У него ведь нет детей…

Час от часу не легче. Сначала он вырывает сестру из рук преступника. А теперь вот узнает, что она еще и беременная от этого урода.

– А тебе не приходило в голову, что он хотел избавиться от тебя именно поэтому?

– Ну что ты, Степан, конечно же, не приходило… Ей не приходило. А вот ему пришло. И эта версия не лишена смысла.

– А зря… Ладно, оставим эту тему. Выловим этого гада, и он мне все сам расскажет. А мы его выловим! Степан был в этом уверен.

Потрепанный жизнью и российскими дорогами «Опель» скрипнул тормозами и остановился напротив компьютерного салона «Гордон». Центр города, обилие товара, крутые дяди и деловые тети с мобильниками. Товар уходит не то чтобы уж очень хорошо, но и не очень плохо. Компьютеры здесь самые навороченные – «штука», две, три баксов. Словом, денежки в кассу стекаются не слабые.

А касса – вот она. Окошко в стене, вырез в нем – ствол пистолета туда легко входит.

Налетчики в черных масках ворвались в салон. У двоих автоматы, у третьего, центрового, мощный «ТТ».

– Всем на пол, падлы! – привычно заорал первый.

Этот крик был рассчитан не столько на покупателей, сколько на охранников. Ходят тут накачанные живчики в белых рубахах с черными галстуками. А ну на пол всем!

Один крепыш необдуманно потянулся за пистолетом. И тут же загрохотал автомат. Кровь на белой рубахе – это очень эффектно. Преступник захохотал, глядя, как подстреленный охранник разбивает головой экран огромного монитора.

Больше жертв не было. Остальные охранники послушно легли на пол и заложили руки за голову. Два автоматчика бдительно держали их под прицелом.

Третий грабитель был уже возле кассы. Процесс изъятия наличности проходил очень напряженно, но, главное, эффективно.

Преступники знали, когда приходить. Инкассаторы должны были появиться где-то через полчаса. Сейчас в кассе накопилась большая сумма.

Инкассировали ее по-черному. Так иногда случается.

Уходя, преступники захватили с собой несколько «ноутбуков». Самых дорогих. И никто, между прочим, не возражал.

«Опель» сорвался с места за двадцать пять секунд до того, как из-за угла выскочила машина с группой немедленного реагирования. Все было рассчитано до мелочей.

***

– Здравствуйте! Моя фамилия Круча. Я из уголовного розыска…

– Очень приятно…

Судя по взгляду этой обворожительной шатенки с большими зелеными глазами, ей действительно было приятно. Она с нескрываемым интересом рассматривала Степана. И где-то в глубине ее красивых глаз он видел скромное восхищение. Именно скромное. В дорогом шелковом халате, грамотно облагороженная макияжем, она смотрелась очень эффектно. И даже несколько вызывающе. Но впечатления вульгарной особы вовсе не производила. Мягкая домашняя женщина, хорошо воспитанная… И очень красивая.

Степану вдруг показалось, что он начинает тонуть в ее глазах. В груди стало жарко. Как будто стакан водки одним махом осушил.

– Пожалуйста, проходите. – Она тепло улыбнулась ему и посторонилась, пропуская его в квартиру.

– Спасибо, – он просто не мог удержаться от любезности.

– Вам кофе или чай? – увлекая его за собой на кухню, спросила она.

– Если можно, кофе…

Он хотел отказаться, но передумал. Пить кофе в обществе такой очаровательной женщины – это вдруг представилось ему чуть ли не пределом его мечтаний.

Кухня просторная. Дорогая мебель на заказ, кафель, самая современная техника. И еще одна комната, столовая. Дверь в нее автоматически отошла в стену, едва он прикоснулся к ней. Автоматизация.

Квартира у Болотова великолепная – две четырехкомнатные квартиры в одной. Потеряться можно. Отделка по европейским стандартам, мебель высшей категории, джакузи… Короче, все прибамбасы, которыми так любят тешить себя «новые русские». И это еще не все. Болотов заканчивал строительство особняка на берегу Глубокого озера.

Неплохо устроился мужик. Дела у него по коммерческой линии отлично идут. Еще бы, не зря же он конкурентов своих устраняет.

Мальцева он убил из-за его магазина. Мешал он, видите ли, Болотову.

Фрязева грохнул из-за того, что тот не захотел продавать ему свой магазин по разумной цене. Можно было повысить цену, но куда легче просто убрать несговорчивого бизнесмена. Эдик и Саня провели опрос жены Фрязева и сотрудников его магазина быстро и с максимальной эффективностью. Картина стала яснее ясного.

Сволочь этот Болотов. Редкостная мразь. Ладно, Мальцев и Фрязев – тут хоть причину объяснить можно. А Люба? Приговорить ее к смерти только из-за того, что она ждет от него ребенка. Ненужного ему ребенка. Только бы добраться до этого гада!…

Да, роскошные хоромы отгрохал себе Болотов. Только не жить ему здесь больше. Ждет его камера-одиночка для смертников, а потом пожизненное заключение. Он будет за колючкой, жена здесь. И у нее будет другая жизнь.

Только с кем?

Степан вздрогнул от невольной и подлой мысли. Он вдруг подумал, что вот бы самому приручить эту кошечку… Но нет, конечно же, это безумие.

А гражданка Болотова продолжала очаровывать его.

– А вы знаете, у меня уже были из милиции, – приятным мелодичным голосом сказала она.

– Знаю, – кивнул он.

До него здесь побывали ребята Маркова.

Только странно, что она говорит об этом так буднично-спокойно. Ведь в ее квартире произвели самый настоящий обыск. Правда, хватило только одной комнаты. Личной мастерской Болотова. У него ведь, оказывается, хобби было.

Кустарь-одиночка, всвободное времяон мастерилвсякие электронно-механические штучки. Вот дверь в столовую – автоматика на ней его рук дело.

В этой мастерской запросто можно было изготовить взрывное устройство.

И как бы в подтверждение этому, руоповцы нашли в ней брикет пластида и несколько электродетонаторов. Этого вполне хватало для того, чтобы намертво привязать Болотова к выдвинутым против него обвинениям.

Один из оперативников лично беседовал с женой Болотова. О чем они говорили, для Степана осталось тайной. Правда, не за семью печатями. Ему не составило бы труда узнать об этом от того же Маркова. Но зачем ему это, если он сам может поговорить с Болотовой?

Тем более у него есть веская причина для визита. Выяснение проблемно-родственных отношений. Но Марков попросил его побывать у жены Болотова совсем по другой причине.

– Алла Михайловна, – Степан впервые за все время назвал ее по имени, – я должен сообщить вам не очень приятную новость…

– Виталий?! – застыла она. Испуганно:

– Что с ним? Его убили?

Застрелили при задержании?

Казалось, она сейчас грохнется в обморок.

– Вы не так все поняли…

– Значит, с ним все в порядке? – расслабилась она.

– Да, если не считать, что ему грозит пожизненное заключение…

– Ерунда, – неожиданно повеселела Алла Михайловна. – Я совершенно уверена в том, что случай с Виталием какое-то нелепое недоразумение. Он никого не убивал. Не убивал и не мог убить…

– Но у нас есть веские улики…

– Какие улики? Взрывчатка, которую нашли у него в комнате?… Но это же вовсе не значит, что он хранил ее для того, чтобы кого-то убивать. Я вот со всей ответственностью заявляю вам, что да, действительно Виталий собирался делать взрывное устройство. Но исключительно для того, чтобы глушить рыбу…

– Глушить рыбу? – Степан посмотрел на нее, как на сумасшедшую. – Он у вас что, на жизнь рыбной ловлей зарабатывает?

Лучше бы сказала, что он нашел эти предметы и собирался сдать в милицию.

– Нет. Но могут же быть у человека увлечения… – Алла Михайловна нервно потянулась к пачке сигарет на столе.

– Хорошее увлечение – глушить рыбу… Кстати, это браконьерство, и за это, к вашему сведению, можно схлопотать срок. А потом незаконное хранение взрывчатых веществ – это гораздо серьезней…

– Не знаю. Может быть, Виталия осудят за хранение взрывчатых веществ.

Но только не за то, что он убийца. Ну не мог он никого убить. Не мог… Я так вашему коллеге и сказала, который со мной сегодня беседовал. И следователю скажу. И Генеральному прокурору, если понадобится…

– Может быть, и в самом деле ваш муж никого не убивал. Но тогда почему он скрывается от правосудия?

– Не знаю… Может, он сбежал в состоянии аффекта. Или его сильно запугали. А может, избили…

– Никто его не пугал. И не избивал… В общем, вашего мужа нужно задержать. Он скрывается. И не исключено, что он появится у вас. Так что хотите вы того или нет, у вас дома будет выставлен пост. В вашей квартире будут круглосуточно находиться сотрудники уголовного розыска. Вот это я и хотел вам сообщить…

– И много их будет, сотрудников?

– По два человека в смене…

Сегодня ночью в квартире Болотова будут дежурить Федот и Эдик.

Не исключено, что Болотов решит заявиться к Любе. Хотя вряд ли. Но все же Степан поселил сестру в своей квартире. От греха подальше. Вот куда Болотов ни за что не явится, даже если знает его адрес.

– А вы сами будете в смене? – разволновалась вдруг Алла Михайловна.

И одарила его жарким взглядом. Внутри его все запылало. Огонь-женщина!

– Да, конечно. Я буду у вас завтра утром…

– А почему не сегодня ночью? – И она скромно потупила взгляд.

Только эта скромность никак не вязалась со смыслом ее слов.

Степан не красавец. Но это не мешало ему нравиться женщинам. Он брал их своей внутренней силой. Они таяли перед ним, как воск перед огнем. Не все, конечно. Но эта Алла, похоже, как раз из тех женщин, на которых он производит впечатление. И она недвусмысленно дает это понять.

А как же муж?… Но ведь Болотов не покойник. А она не вдова и не в трауре…

– Ночью я занят, – не очень уверенно ответил он – Не иначе как жена?

Непонятно почему, но в ее словах почувствовался сарказм.

– А разве у меня не может быть жены?

– Может… Но как быть, если она изменяет вам? Степан недоуменно посмотрел на нее.

– С чего вы это взяли?

Она ответила не сразу. Сначала разлила кофе по чашечкам, поставила на стол. А потом села. Едва не касаясь Степана. Аромат ее духов кружил голову.

– Мы же с вами друзья по несчастью, не правда ли? – на придыхании спросила она.

– Что-то я ничего не понимаю.

– Сегодня утром вы звонили мне. У вас такой мужественный голос. Вы так заинтриговали меня, – она откровенно ласкала его взглядом.

Степан не притронулся к кофе. И без того внутри было горячо.

– А потом я задумалась над вашей фамилией. Круча. И у любовницы моего мужа та же фамилия…

– Вот оно что… А вы разве не знаете, что Люба не замужем…

– А разве это так? – удивилась она.

– Так. Люба – моя сестра. И она действительно сейчас у меня дома. И будет жить, пока не возьмем вашего мужа…

– Вот, значит, как, – Алла Михайловна не стала скрывать своего огорчения. – А я думала, что мой муж изменяет мне, а его любовница вам… Я ведь думала, что мы будем вместе мстить им…

– О чем это вы? – не сразу понял Степан.

– Мой муж спит с другой, а почему я не могу переспать с другим? – Она легонько коснулась его руки. – Чем плоха такая месть?

Степан был полностью во власти ее чар. Не женщина, а дьяволица. Она сводила его с ума… И все же он нашел в себе силы подняться.

– Извините, Алла Михайловна, мне уже пора, – голос его звучал глухо.

И глупо.

Он чувствовал себя идиотом. И тупым служакой. Ведь в интересах службы он не должен был спать с этой женщиной…

– Сейчас к вам придут мои люди…

– Пусть приходят, – она обиженно поджала губы. – Мне все равно…

– Тогда до завтра! Завтра утром я у вас…

– Можете не приходить. Мне все равно… Сейчас от нее веяло холодом.

– А вот этого удовольствия я вам не доставлю… Он вышел в подъезд, спустился во двор. В машине его ждали Федот и Эдик.

– Ну что, орлы, в полет, – кивнул он на окна в квартире Болотова.

– В полет, командир, – Федот первым вылез из машины. – Только бы не залететь…

– Головы поотрываю, если Болотова упустите!

– Степаныч, ну ты же нас знаешь. Мы его только отпустить можем. С десятого этажа…

– Тогда и сами прыгайте за ним. Ну все, по местам…

Степан сел в машину, Федот и Эдик отправились к Алле Михайловне.

Интересно, будет ли она их совращать?… Во всяком случае, Степану этого не хотелось.

Ему казалось, он сейчас совершил большую ошибку. И в то же время ощущал легкость на душе.

***

Старушка лежала в прихожей. Как будто прилечь решила. И прилегла, а потом заснула и спит. Но кто же спит на полу, когда и кровать есть и диван?

Она была мертва. На виске темнело пятно. Рядом с ней лежала перевернутая табуретка. И без судмедэксперта ясно, что смерть наступила в результате сильного ушиба. А криминалист уже установил, что покойница упала не сама. Ее толкнули. И притом не случайно.

Старушка жила одна. Но у нее была дочь. И она частенько навещала мать.

Пришла она и сегодня. Только дверь никто не открывал. Тогда она открыла ее своим ключом. И увидела труп. «Скорую помощь» вызывать было уже поздно.

Тогда она вызвала милицию.

Не исключалась версия, что сама дочь убила свою мать. Или внук. Или еще кто-то из родственников. Из-за той же квартиры. Но капитан Грибалев схватился за другую версию. Старушка сдавала комнату постояльцу. Вещи его были на месте. А самого и след простыл. Вот с кем нужно было в первую очередь встретиться.

Никаких данных о постояльце не имелось. Видно, у него были причины скрывать свои фамилию, имя и отчество.

– Как же так, впустить в дом мужчину, о котором ничего не известно. Он хоть паспорт показывал? – устало спросил уже немолодую женщину Грибалев.