Текст книги "Cудья и палач"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Герман внял ее совету и свернул с автострады. Ему также не терпелось уйти от опасности.

Через некоторое время она вдруг встрепенулась:

– Слушай, да мы на Владимир идем…

– А кто еще в эту сторону едет?

– Да наши лучшие друзья.

Владимирская область, деревня Строево. Они ездили туда на электричке позавчера. Их интересовало кладбище, где был похоронен Болотов-старший. Им очень хотелось, чтобы там нашел свое последнее прибежище и Болотов-младший.

***

Степан возвращался в Битово.

Сейчас он своим присутствием не помогал, а скорее мешал Маркову в поисках Шлыкова.

Его и Аллу искали все, кто только мог. Слишком мощный резонанс в обществе вызвало убийство Филиппова. Кто-то скорбел по нему, кто-то откровенно радовался его смерти. Но все дружно обвиняли правоохранительные структуры государства в полной беспомощности. Степана вовсе не волновали эти дрязги. Но он очень хотел, чтобы взяли Шлыкова и его сообщницу.

Но как их найти? Лично у него не было ни одного варианта. Разве только ждать, когда они снова выйдут на него. Или на Любу с Болотовым. Но это уже маловероятно…

Надо же, в самый подходящий момент сыграла свою роль интуиция. И заставила обнаружить мину под глушителем. Невероятно, но факт.

Шлыков и Алла уходят из города. Но прежде они приготовили ему сюрприз.

Не значит ли это, что такой же сюрприз ждет и Виталия с Любой?

Вряд ли. Мина под его машиной – дело случая. Как это ни странно, преступники скрывались неподалеку от здания окружного отдела РУОП. И проезжали мимо. Увидели Степана и не удержались от соблазна. С ним-то ведь все просто…

А вот с Болотовым такой номер не пройдет. Его стерегут бдительные охранники со сканерами и миноискателями. И снайперу они могут оказать противодействие. И самое главное, они находятся в постоянном ожидании очередного покушения на жизнь своего шефа. Вряд ли они подпустят Шлыкова к Болотову. И тот должен это понимать.

Сейчас Виталий в дороге. Вместе с Любой, Катей едет на могилу своего отца. Разумеется, с собой он взял телохранителей. Как Шлыкову дотянуться до него, если ему сейчас нужно одно – унести поскорее ноги?

А вообще Болотов – парень серьезный. Он все больше нравился Степану.

Одно отношение к родителям чего стоит. Отец его давно умер. А он все как о живом о нем думает. Не только день его рождения сегодня справлять будет. Но и с Любой познакомит. Как со своей будущей женой. Он ведь и Аллу так с ним знакомил, Люба рассказывала…

Аллу… Знакомил… С отцом…

Степан с силой сжал руль, до боли в пальцах.

– Черт! – И с той же силой ударил по этому рулю ладонью.

Как же он раньше об этом не догадался!

Алла прекрасно знала, что каждый год на день рождения своего отца Виталий приезжает на его могилу.

Взрыв на Котляковском кладбище… Трупы… Искалеченные люди…

Та же картина могла нарисоваться и на кладбище никому не известной деревеньки Строево.

Алла знала, что Виталий сегодня отправится к отцу. Побудет на его могилке. И, разумеется, поухаживает за ней. Землю, например, у могильной плиты взрыхлит…

И она, и Шлыков искусно маскируются. Если разобраться, им ничего не стоило съездить на машине или, лучше, на электричке во Владимирскую область, побывать на могиле у Болотова-старшего. И также поухаживать за ней. Например, мину под памятником установить. Копнешь земельку, заденешь за растяжку или еще какую хитроумную штучку – и все, в следующий раз уже за твоей могилкой ухаживать будут… И ведь никакая охрана не поможет. Разве если догадаются…

Но догадаются ли?

Не останавливая машины, Степан взялся за телефон. К счастью, он знал номер мобильника Виталия.

Но, увы, телефон молчал. Неужели он оставил его дома?

Мобильник есть и у Любы. Но и ее номер молчал. С ума они там сошли, что ли?

Степан знал, что они уже в пути. И уже далеко от Москвы. Но едут они на обычной скорости. А он поедет быстрее. Жаль, нет его любимой «Волги» с форсированным движком. На ней он мог устраивать настоящие авторалли. Но и «восьмерка» не «Запорожец». Если постараться, можно успеть…

Степан спешил выехать из города и взять направление в сторону Владимира. Он выбрал самый короткий путь. Очень торопился успеть добраться до места, пока туда не прибыли Виталий, Алла и Катя.

И когда он съехал с Кольцевой автострады в направлении Электростали, его осенила блестящая идея.

Он связался с одним своим знакомым из Госавтоинспекции. Попросил его остановить джип «Чероки» и его владельца, Болотова Виталия Георгиевича. Ему просто передадут сообщение об опасности. И он примет все меры предосторожности.

– Ничего, сынок, ничего, все будет хорошо… Галина Сергеевна, мама Виталия, гладила его по руке, успокаивала.

– А ты поезжай к отцу. Сам знаешь, надо…

Она собиралась ехать на могилу к мужу. А у нее болел живот. Она старалась не обращать на него внимания. Но боль становилась все невыносимей. В конце концов она вызвала «Скорую», ее увезли в больницу с подозрением на аппендицит.

Виталий и Люба нашли ее в больничной палате. Ее уже готовили к операции.

А время шло. Уже полдень. А они все еще в городе – Но я не могу тебя здесь оставить…

– Ничего со мной не случится. Хирурги здесь отличные… Поезжай. Отец тебя ждет… Извинись за меня…

– Хорошо, мама, я поеду…

Но прежде чем сесть в машину, Виталий переговорил с хирургом, который должен был оперировать маму. Номинально операция бесплатная. Но две с половиной тысячи долларов хирургу не показались лишними.

– Уверяю вас, все будет наилучшим образом…

Теперь ему можно было верить.

Уже было время обеда, когда они наконец отправились в путь. Но о том, чтобы заехать в какой-нибудь ресторан или кафе, не могло быть и речи.

Перекусили на ходу. И вперед, вперед…

Глава 5

До кладбища они доехали беспрепятственно. Никто так и не остановил их военный «уазик».

Весна, все цветет, все благоухает чистотой и свежестью. Но Герман и Алла чувствовали только один запах. Запах смерти. И не только потому, что находились на кладбище.

Они приехали сюда убивать. Они убьют Виталия и Любу. Вернее, они будут лишь наблюдать за тем, как те умрут. На могиле Болотова-старшего установлен мощный фугас. Стоит только коснуться лопатой земли, и тихое кладбище вздрогнет от страшного взрыва. Погибнут все, кто будет стоять возле могилы в радиусе десяти метров, – по крайней мере, так говорит Герман. А он знает толк в саперном деле.

Погибнет и Люба. Если она, конечно, приедет сюда. А она приедет – ведь Виталик хочет видеть ее своей женой. Не зря же он поселил ее в своей квартире. Он будет знакомить ее со своим отцом. И познакомит. На том свете, где ждут с нетерпением их обоих.

Сучка Любочка думает, что она выйдет замуж за Виталия и ей достанется все. А вот не угадала. Она не получит ничего. Если состояние Виталика не досталось ей, Алле, то оно не достанется никому. Даже его матери. Галина Сергеевна будет здесь. И ей тоже придется умереть. И правильно. Она ведь никогда не любила Аллу…

Виталий приедет на кладбище с телохранителями. Никто не знает, сколько их будет, – два, три, четыре. Они тоже должны погибнуть. Хотя, конечно, этого не хотят. И, возможно, догадаются проверить могилу, прежде чем подойти к ней. И ведь могут обнаружить мину до того, как она взорвется.

И тогда их с Германом план с треском провалится. И они останутся неотомщенными. Вероятность такого исхода ничтожно мала – охранникам трудно предположить, что Алла и Герман смогли добраться сюда, на это задрипанное кладбище, за сотни километров от Москвы.

Но ничего нельзя исключать.

Поэтому Алле так захотелось побывать здесь. Чтобы убедиться в успехе их с Германом акции. А если вдруг мину обнаружат и не дадут ей взорваться, им придется включиться в дело…

Машину они поставили в надежном месте. И сами спрятались. За старой неухоженной могилой. Вокруг нее густой кустарник – очень удобно лежать под его прикрытием. И вид на могилу Болотова-старшего отличный Подступы к ней со всех сторон хорошо просматриваются. Великолепная позиция для стрельбы Если мина не взорвется, они будут стрелять. И в первую очередь достанется Виталию и его сучке Любочке.

– Хорошо, что я стрелять тебя когда-то учил, – сказал Герман.

И протянул ей пистолет-пулемет «хеклер и кох» Вес два килограмма.

Прицельная дальность – сто метров. Тридцатизарядный. Два запасных магазина.

Из этой штуки она еще не стреляла. Но он когда-то учил ее стрелять из пистолета. Вместе с ним одно время ездила, набила руку. А если умеешь стрелять из пистолета, то и пистолет-пулемет осилить не трудно. Тем более Герман не раз показывал, как им пользоваться. Было у них на это время, Сам он вооружился пистолетом. Мощный «дезерт игл» с лазерным целеуказателем. И ручная граната Для него она сейчас вместо пульта дистанционного управления. Бросит ее на могилу Болотова-старшего, от взрыва сработает фугас. Все полягут, кто рядом будет А кто уцелеет, того постреляют. Алла не боялась убивать и знала, что в ответственный момент ее рука не дрогнет.

А еще у Германа карманный «ПСС». И у нее в запасе есть пистолет.

Семнадцатизарядный «глок».

Именно с такого пистолета все началось…

С чего началось, к тому и возвратилось. И нет смысла жалеть о прошлом.

***

Степан гнал машину на предельной скорости. И не успел сбавить скорость на подъезде к КПМ.

Ближайший к нему гаишник взмахнул жезлом. Степан остановился.

– Сержант Анучин, – лениво представился гаишник. – На запредельных скоростях летаем?

– Майор Круча, уголовный розыск – Степан достал и раскрыл корочки.

– А-а, – все так же лениво протянул сержант, изучая документы. – А скорость, товарищ майор, это служебная необходимость?…

– Совершенно верно, сержант.

К машине подошел старший лейтенант с бляхой на левой стороне груди.

Старший смены.

– Что тут?

– Да вот, уголовный розыск… – объяснил сержант.

– Старлей, – не выходя из машины, окликнул его Степан. – Тебе Стеклов звонил?

– По поводу?

– По поводу джипа «Чероки»…

– Болотов Виталий Георгиевич?…

– Точно…

– Звонил, предупредил… А вы майор Круча?

– Ага, – ответил за Степана сержант.

– Ну так как, останавливали джип?

– И не один. Только никакого Болотова не видели…

Обогнать Степан Болотова не мог – не так уж много он проехал. Может, тот задержался где-то в пути?… Все ведь может быть…

– Может, он сзади едет? – вслух рассудил он. – Вы уж остановите его, объясните товарищу…

– Да, да, я помню. Возможно, что строевское кладбище заминировано…

– Возможно, заминировано. Возможно!… Отличная память, старлей…

Спасибо за содействие. Ну все, я погнал…

– На кладбище? – спросил старший смены.

– Типун тебе на язык, старлей! – хмуро усмехнулся Степан.

***

– Э-эх, пивка бы сейчас, – мечтательно протянул старшина.

– И бабу! – закатил глаза прапорщик.

– О, блин! А вот тебе и баба! – хмыкнул водитель-сержант.

Экипаж патрульно-постовой службы ехал в свое родное отделение. И тут под колеса их машины чуть не кинулась тетка лет сорока в грязной брезентовке.

– Сам с такой тварью спи! – Прапорщик брезговал алкоголичками.

А эта дама явно была из их числа. Сержант остановил машину.

– Ты что, дура, с ума сошла? – вызверился он на тетку.

Свое возмущение он считал вполне справедливым. Еще бы чуть-чуть – и сбил бы ее. А кому нужны неприятности?

– Товарищи милиционеры, товарищи милиционеры! – ошалело вращая глазами, затараторила женщина.

– Ну чего тебе? – рявкнул прапорщик.

– Там это… Там это…

– Ну что, там это?

– Там машина, а в ней убитый…

– Ух ты! У тебя что, белая горячка началась? – съязвил старшина.

– Да нет, я серьезно…

– Если серьезно, тогда показывай, – буркнул прапорщик.

Ему не очень хотелось возиться с трупом.

Скоро они подъезжали к белой «семерке», скрытой в кустах.

– Вот видите, мужик в машине… Совсем еще пацан…

– С чего взяла, дура, что он мертвый? – с надеждой спросил прапорщик.

– Может, просто заснул… Или ты уже смотрела?

– Да издалека видно, что не живой…

– А мне вот не видно… А ну, признавайся, ты его?

– Да ты что, мент, спятил! – вскипела женщина. – Да я к нему даже не прикасалась!

– И даже дверь не открывала? По карманам у него не лазила? – недоверчиво спросил старшина.

– Да что я, дура, пальчики свои на ручках оставлять…

– А вот мы оставим, – прапорщик вздохнул и решительно открыл водительскую дверцу.

Это была последняя дверь, которую он открывал в своей жизни.

Мощный направленный взрыв растерзал его грузное тело и отшвырнул на несколько шагов от машины.

***

Деревню Строево Степан нашел по указателю на автостраде. И до кладбища местного добрался без проблем – язык ведь и до Киева доведет.

Он уже подъезжал к погосту, когда запиликал «мобильник».

На связи был Николай Марков.

– Степан, ты где?

– Ни за что не угадаешь… На кладбище…

– На каком?

– На деревенском. Деревня Строево, Ни о чем тебе это не говорит?

– А что оно мне должно говорить?…

– Ну ты же вплотную занимался Болотовым…

– Постой-ка… Точно, деревня Строеве, место рождения его отца…

– Не память у тебя, компьютер…

– Слушай, это же не ближний свет…

– Владимирская область…

– Что ты там делаешь?

– Да вот, Болотова-старшего проведать приехал…

– Степан, ты меня удивляешь… Что ты там забыл?

– Сегодня здесь должен быть Болотов-младший… Короче говоря, я подозреваю, что могила его отца заминирована…

– Проделки Шлыкова?

– За сообразительность «пять» с плюсом…

– И еще столько же за информацию…

– Ухты… Говори!

– Шлыкова больше нет…

– Чего?

– Убили Шлыкова…

– И кто же?

– Алла Болотова-Оболенская…

– Это точно?

– Пока только предположение… В общем, машину его нашли. А в ней труп…

– Его труп?

– Пока точно не установлено…

– Что значит пока?

– Когда машину открывали, она взорвалась Погиб прапорщик патрульно-постовой службы…

– Ну зачем же он полез?

– Спешил…

– И успел, блин… Труп Шлыкова, я понимаю, на куски…

– Точно. Сейчас над останками эксперты работают…

– – А может, это не Болотов?

– В машине, в бардачке документы нашли. Техпаспорт на имя какого-то Талыбина. И доверенность. На имя Шлыкова Германа Владимировича…

– Это еще не основание считать Шлыкова трупом…

– Да понимаю… Если честно, я и сам не очень уверен, что в машине Шлыков. Просто, понимаешь, очень хочется, чтобы это был он…

– Но он же живым тебе нужен…

– Знаешь, надоел он мне до чертиков!… В гробу я его, короче, видел…

Степан вышел из машины, продолжая разговаривать по телефону.

– Пойду могилу посмотрю…

– А знаешь где?

– Я знаю, кто такой Болотов. Он преуспевающий бизнесмен…

Он двинулся в глубь кладбища. Мертвая тишина, полное запустение, травой все поросло.

– И отца своего он крепко уважает. Значит, я так думаю, его могила самая богатая…

– И на приметном месте… – добавил Марков.

– Очень даже может быть… Кстати, похоже, вот и она…

«Болотов Георгий Андреевич» – гласила надпись на роскошном памятнике из черного мрамора. Надгробная плита исполнена в виде клумбы. И цветы на ней. За ними нужно ухаживать. Но только сунь в землю лопатку… Может, ничего и не произойдет. Но Степан рисковать бы не стал.

– И никого рядом?…

– Никого…

– Секунду, Степа, я сейчас… Степан ждал. И дождался.

– Ну вот, узнали, – сказал Николай после долгой паузы.

– Что узнали?

– В машине был не Шлыков. Кто-то другой…

– Быстро узнали…

– И настроение испортили…

– Ничего, достанем Шлыкова. И эту суку Аллу… Будь уверен…

– Спасибо, хоть ты уверенности прибавляешь, – скептически усмехнулся Марков. – Ну ладно, Степа, не буду отвлекать… До связи!…

Степан сунул трубку в карман.

***

– Это кто сука? – тихо и зло спросила Алла у Германа.

Из своего укрытия они не только видели Кручу, но и слышали его.

Вот гад, и на этот раз ушел от возмездия. Жив-здоров. Еще и грозится по сотовому телефону. Ее и Германа достать кому-то обещает. Уж не президенту ли?…

– А ты у него спроси, – покривился Герман.

– Как это?

– А вот так, возьми да спроси…

Герман не ерничал, не шутил. Он смотрел на нее совершенно серьезно.

***

Степан осторожно приблизился к надгробной плите. Присел на корточки.

Внимательно присмотрелся. Да, есть следы недавнего вмешательства. Кто-то разрыл землю и снова вернул все на место. Очень аккуратно сделано, сразу не заметишь…

– Ну что, нашел? – услышал он знакомый женский голос.

Среди могильной тишины он прозвучал неестественно громко. И страшно.

Степан невольно вздрогнул.

Медленно поднимаясь на ноги, он развернулся на сто восемьдесят градусов. И снова вздрогнул.

У покосившегося креста соседней могилы стояла Алла. Красивая и в то же время страшная как смерть. Степан физически ощущал нечистую силу вокруг нее. На какое-то мгновение им овладел суеверный ужас. Но он быстро сумел взять себя в руки. И потянулся к пистолету в наплечной кобуре.

– А вот этого не надо! – Она опередила его и направила на него пистолет-пулемет. Мощное оружие. – Учти, я стрелять умею…

Пелена мистификации вокруг нее спала. Она уже не казалась ни ведьмой, ни привидением. Обычная преступница среди обыкновенного кладбища. И сила ее только в том, что она опережает его на один шаг.

– И не только стрелять, – опуская руку, презрительно посмотрел на нее Степан.

– И в постели я хороша…

Про постель Степан как раз сейчас вовсе и не думал.

– Только зря ты в мою постель залез. Герман не может тебе этого простить…

– А где он, твой Герман?

– Да вот он, позади тебя…

Степан начал медленно разворачиваться. И тут мир взорвался перед его глазами.

Что– то тяжелое с силой опустилось на голову и выбило из него сознание.

***

Ну вот, наконец они на месте. Долго добирались. Хорошо, на постах ГАИ никто не останавливал, и без того много времени потеряли. Люба очень надеялась, что обратный путь будет гораздо короче.

– Смотрите, машина дяди Степана! – засуетилась глазастая Катя.

Чуть из окна не вывалилась, так рукой махала. У кладбищенских ворот сиротливо стояла «восьмерка».

– Точно, она, – подтвердила Люба.

Формально она принадлежала ей, но на ней ездил Степан – все никак не мог купить себе машину взамен взорванной «Волги». Да, наверное, и не купит.

Любе уже не нужна эта машина, пусть остается за ним.

– А где он сам? – спросил Виталик. – И вообще, чего он здесь делает?

– Значит, есть что здесь делать…

– Тут что-то не так… – Он был встревожен.

Машины остановились рядом с «восьмеркой». Из одной вышли Виталий, Люба и Катя. Из второй три крепыша, вооруженных пистолетами.

– Так, ты, Люба, и ты, Катя, остаетесь здесь, – распорядился Виталик.

– А мы пойдем к могиле…

Еще никогда Люба не видела его таким сосредоточенным, как сейчас.

Будто внутри него разжалась боевая пружина – казалось, он готов сразиться сразу со всеми армиями мира.

Телохранители защелкали пистолетами. И пошли за Виталием. А тот, в отличие от них, оружие не доставал. И постепенно переместился за их спины.

Как будто мысли ее прочитал. Люба очень не хотела, чтобы он шел впереди.

Они с Катей остались возле машин совсем одни.

– Тетя Люба, а мы когда за дядей Виталиком пойдем? – спросила девочка.

Любе стало страшно, сердце сжала ледяная рука. И она прижала к себе Катю, судорожно погладила ее по голове. Как будто это могло отвести беду от Виталия.

– Сейчас пойдем… – От волнения закладывало грудь.

– Когда дядя Виталик позовет?

– Да…

И в это время кладбищенскую тишину сотряс взрыв. В то же мгновение прогрохотал еще один, гораздо более мощный. Послышались частые хлопки выстрелов. А потом все стихло.

– Нет!!!

Страшная догадка сорвала ее с места и понесла вперед. Не разбирая дороги она неслась туда, откуда донесся взрыв. Катя бежала за ней.

Люба не знала, где нужная им могила. Но до нее дошло – могила была на месте дымящейся воронки, вокруг которой лежали истерзанные тела телохранителей. И Виталик лежал. Он был дальше всех от воронки. Но тоже, похоже, был мертв. Из раны на голове сочилась темная кровь.

– Не-ет!!! – взвыла Люба, опускаясь перед ним на колени.

– Да! – послышалось за спиной.

Люба подняла голову и увидела Аллу. Она стояла впереди, у разрушенной могилы. И с ненавистью смотрела на нее.

– Вот ты, сука, и попалась! – зло процедила она сквозь зубы.

В руке у нее был пистолет. И, казалось, вот-вот она выстрелит.

Рядом с ней стоял какой-то мужчина в военной форме. Люба никогда не видела его. Только на фотографии. Это был тот страшный киллер, который уже столько раз пытался убить ее.

Киллер взглянул на нее.

– Давай ее к братцу… – обратился он к Алле. И зло посмотрел на Катю.

– И эту сучку туда же – Будет знать, коза, как большим дядям мешать… Эй, а это что?

Он подошел к Кате, вытащил из ее кобуры игрушечный пистолет, покрутил его в руках.

– Дерьмо собачье! – скривился он и бросил игрушку на землю.

Люба умирала со страху. Катя заплакала, прижалась к ней.

– Пошли! – хищно прищурилась Алла. Люба даже не пошевелилась.

– Ты что, не слышишь, тварь?

Алла подошла к ней, омерзительно усмехнулась и вдруг резко ударила ее в живот.

Люба чуть не умерла от боли. Она согнулась в три погибели и прижалась к земле. И тут же чья-то сильная рука схватила ее за волосы и потянула вверх. Она поднялась и пошла в поводу у киллера – это он тащил ее за волосы.

Люба зарыдала. От боли и бессилия.

***

Степана привел в сознание взрыв, громыхнувший совсем рядом. Он открыл глаза. И тут же снова закрыл их. От боли. Голова раскалывалась на части.

Хорошо к нему приложились. И он знал, кто ударил его. Шлыков. Негодяй и убийца. Только рядом его нет. Он взрывает, вернее, уже взорвал могилу, к которой подошли Люба, Виталий и Катя. И сейчас вернется сюда, чтобы расправиться с ним.

Круча всегда был защитником слабых. Многим он помог, немало было тех, кого он спас от смерти. Но сейчас не в силах был спасти самого себя. Даже сбежать не мог. Руки связаны за спиной. Другой веревкой он был привязан за шею к дереву. Шлыков стянул узлы на совесть. И веревку качественную подобрал.

Сначала из-за ближайшей могилы появилась Люба. Ее тянул за волосы Шлыков. За ними шла и плакала Катя. Ее пинками подталкивала Алла. Вот твари!

– Очнулся, пес? – зло спросил Степана Шлыков. – Тем лучше. Я хочу, чтобы ты видел свою смерть! Дешевая бутафория.

– Сюда, сучки! – Он показал Любе и Кате на место рядом со Степаном.

– Ну вот, вы все вместе, – скривилась Алла. – Виталика не хватает, опередил он вас… Значит, Болотова убило взрывом.

– Ничего, они сейчас вслед за ним отправятся…

Было видно, что Шлыков наслаждается своим превосходством. И ему, похоже, хотелось продлить это удовольствие.

– Ну так в чем же дело? – презрительно скривился Степан. – Давай, кончай меня. Чего ждешь?

Он понял, что проиграл. Ему чертовски хотелось жить. Но не хотелось, чтобы этот гад издевался над ним.

– Почему только тебя, я кончу вас всех…

– Ты что, придурок, не понимаешь, что взрыв всполошил всю округу.

Сейчас здесь будут люди…

– Какие люди? – усмехнулся Шлыков. – Вонючие колхозники с сеновала?

Или пьяный мент, один-единственный на всю деревню?…

И все же предупреждение Степана возымело действие.

– Алла, иди заводи машину. И посмотри за дорогой. Сообщи мне, если что…

Он показал на свою портативную радиостанцию, которая торчала из кармана солдатского кителя. Идиот, нашел во что нарядиться.

– Ладно, – кивнула Алла.

Этой суке не хотелось уходить. Но она понимала, что Герман прав.

И все же она не могла отказать себе в возможности покуражиться над пленниками.

– Ну что, тварь, добилась своего? – злорадствовала она, с ненавистью глядя на Любу. – Задвинула меня в сторону, прибрала к рукам моего мужа…

Ну вот, теперь ты всегда будешь с ним. На небесах… Или в аду… На этот раз ты от нас, сука, не уйдешь!

– А ты, мусор, – прошипела она, обращаясь к Степану, – кого сукой назвал? Меня?… Достану суку… Да не достанешь! Труп ты! Уже труп!… Не бьет твоя карта мою, понял? Кончай их, Гера!

Она повернулась ко всем спиной, гордо вскинула голову и зашагала по тропинке между могилами.

– Твоя беда, мусор, что ты спал с ней, – Шлыков кивнул вслед уходящей Алле. – Все, кто спал с ней, спят сейчас в обнимку с ангелами, – вознес он глаза к небу. – И ты сейчас на небеса отправишься…

– Я не пойму, ты киллер или трепло? – как на грязь из-под ногтей посмотрел на него Степан.

– Я философ, – на полном серьезе ответил Шлыков.

– Ну да, философский факультет…

– Нет, я философ по жизни. Исповедую философию смерти…

– Ух ты, – презрительно усмехнулся Степан. – Только постулаты своей философии толкать не надо…

– Почему не надо? Надо… Но у меня нет времени. Спешу, извините…

Шлыков о чем-то подумал, усмехнулся своим же мыслям и начал поднимать руку с пистолетом. Степан видел, как прорезает воздух острый пучок лазера.

Красная точка ползла по земле, стремительно приближалась к нему. Еще немного, и она застынет у него на лбу.

– Дяденька, не надо! – взвизгнула Катя.

– Эй, брось «пушку»! – послышался вдруг тусклый, но требовательный голос.

Степан повернул голову и увидел Болотова Голова вся в крови, пиджак и рубашка иссечены гранитной крошкой, окровавленный, сам весь в пыли. Он еле стоял на ногах. И упал бы, если б не держался одной рукой за покосившийся крест ближайшей могилы. В другой руке у него был пистолет. Он был слаб, на грани обморока. Но «Макаров» держал твердой рукой, и во взгляде сила.

Виталий готов был выстрелить в любое мгновение. И он не промажет.

Шлыков сразу понял это.

И все же он медленно начал поворачиваться к нежданному противнику.

– Я сказал, брось «пушку»! – И такая ненависть вспыхнула во взгляде Болотова, что Шлыков разжал пальцы.

Его пистолет упал на землю.

– А теперь развяжи его. – Виталий повел «пээмом» в сторону Степана.

И обнажил взгляду желтый ярлык на стволе. Такие наклейки бывают на детских пистолетах.

Неужели «Макаров» не настоящий, а всего лишь пневматическая дешевка?

Если так, то Шлыков не должен был заметить это. Но он заметил. И рассмеялся.

– Ну, не ожидал я от тебя, Виталик, такой пакости!

– Чему радуешься, придурок? – Болотов не понимал причину веселья.

– Эту игрушку, – кивнул Шлыков на его пистолет, – я у этой сучки забрал… Он показал на Катю.

– Да? Это интересно… – усмехнулся Виталий. Он целился в Шлыкова, но тому не было страшно.

– Брось «пушку», Виталик. Видишь, я же бросил… Давай наше детство вспомним, на кулаках сойдемся… Ты же всегда меня побеждал. Сейчас моя очередь…

– Ты видишь, я еле на ногах стою. С твоей, гад, помощью… А потом, я не люблю американские боевики…

– Ну тогда посмотри наш, российский…

Шлыков омерзительно улыбнулся и нагнулся за своим пистолетом.

– Я знаю, Гера, что ты всегда был полным идиотом, – сказал Виталий. – И даже понимаю, почему ты принял мой пистолет за игрушку.

– А разве это не так?

Шлыков взял свой пистолет в руку.

– Не так!

Виталий нажал на спусковой крючок.

Грохнул выстрел – пуля попала Шлыкову в грудь.

Тот захрипел и непонимающим взглядом уставился на Болотова. Он все еще не мог поверить, что пистолет у него был настоящий.

– Хватит, не стреляй! – крикнул Виталию Степан. Но было уже поздно.

Вторая пуля угодила Шлыкову в голову.

– Ну вот, и кончен бал, – прошептал Болотов и опустился на землю одновременно со своим извечным врагом.

Люба рванулась к нему.

– Стой! – остановил ее Степан. – Развяжи меня…

– Да, да…

И она принялась лихорадочно распутывать узлы. Только ничего не получалось. Покойный Шлыков связал его достаточно крепко.

– Нож возьми, у меня в кармане, – сказал Степан.

Через несколько секунд он получил полную свободу. Забрал у покойника пистолет и с ним побежал по следам Аллы. Где-то неподалеку работала машина.

Он пошел на звук и увидел армейский «уазик».

За рулем сидела Алла.

Только врасплох застать ее не удалось. Она вовремя почувствовала опасность. И среагировала мгновенно.

Степан выстрелил первым. Но промазал. И тут же длинная очередь из пистолета-пулемета заставила его залечь. Когда он высунулся из-за укрытия, Алла уже сорвала машину с места.

Он выстрелил снова, снова. Попал в колесо Но, увы, в пятое, в запасное. Четыре основных остались не тронутыми. И машина продолжала уходить от него.

Он прицелился снова. И на этот раз обязательно бы попал в цель. Но Алла опередила его. Она высунулась из машины, быстро направила в его сторону свой пистолет-пулемет и выдала длинную очередь. А стреляла она метко. Степан едва успел увернуться от пуль.

А машина уже набрала ход. И остановить ее Степан не смог.

***

– Забудем о ней. Без Шлыкова она никто, – сказал Николай Марков.

Алла ушла от преследования. Никто не смог ее задержать. Почти месяц прошел, а от нее ни слуху ни духу. Бесследно исчезла.

– Да хотелось бы забыть… – кивнул Степан.

Он не хотел думать о ней. Особенно здесь, в парилке, обшитой свежим деревом.

Наконец-то они смогли с Николаем оторваться от дел и на целых два дня закрыться в роскошном особняке на берегу Глубокого озера. Один знакомый бизнесмен был только рад угодить ему.

Сухой пар, березовые веники, расслабуха. А в комнате отдыха их ждет холодное пиво и гора раков. И еще девочки скоро будут. Николай этого очень хотел. И не только для массажа.

Грех это, конечно. Но он свои грехи честным служением закону искупит.

И Степан тоже.

Или они уже получили индульгенцию на несколько грехов вперед?

– Как там наш Виталий Георгиевич? – спросил Николай.

– Ничего, жив-здоров. Еще пока в больнице. Но дела на поправку идут…

– Ну и слава богу… Да, у тебя, говорят, дочь появилась?

– Говорят…

Он еще не удочерил Катю. Но уже нашел ее мать и серьезно поговорил с ней. Или эта алкоголичка и шлюха добровольно отказывается от своих материнских прав, или получает срок за торговлю детьми. Эта тварь предпочла первое.

– Слышал, у твоей сестры большие проблемы…

– Лучше бы ты об этом не говорил, – тоскливо вздохнул Степан.

Настроение испортилось.

Степан хотел забыть Аллу. Но не получалось. По одной причине. Эта мразь отняла у Любы ребенка. Там, на кладбище, так ударила ее в живот, что у нее случился выкидыш.

Для Любы это трагедия. И только забота о раненом женихе не позволяет ей зациклиться на своих переживаниях. И еще Катя. Она очень привязалась к ней. Ни шагу без нее. Последнее время они постоянно вместе, даже ночуют под одной крышей.

– Что, огорчил?… Тогда чтобы все разом… В общем, есть одна новость.

И не очень приятная…

– Ну вот, отдыхать надо, а ты с плохими новостями…

– Тут мне один человек сообщил, что Сафрон на тебя бочку катит…

– Чего ему неймется?

– Из-за Лимона все. Я уже говорил тебе, все шишки на его врага, на Вольфа валили. Но кто-то пустил слух, что ты на него всерьез мог наехать.

Говорят, тебя этот гад сильно побил…

– Да, было дело, – не стал отрицать Степан.

– Так что у тебя были все основания свести с Лимоном счеты. Уже думают, что это ты его на тот свет спровадил. Поэтому на всякий случай братва решила тебя проучить. В общем, с подачи своего покровителя. Сафрон какую-то кассету в управление собственной безопасности передал…

– Какую-то?!

В парилке было жарко. А Степану вдруг стало холодно.