355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Поселягин » Командир » Текст книги (страница 14)
Командир
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 22:11

Текст книги "Командир"


Автор книги: Владимир Поселягин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Пройдя через открытую калитку на территорию лагеря, я осмотрелся.

«Да, Егоров был прав, это скотный двор с хозпостройками и коровниками, которые превратили в бараки. А вот и начальник лагеря бежит».

– Герр гауптштурмфюрер, добрый день. Что вас привело к нам, очередная проверка?

Как ни странно, но моей формы и меня он явно не опасался и вел себя как со своим знакомым офицером, хотя и был в звании майора.

– Да, проверка. Вы знаете о побеге военнопленных, случившемся сегодня?

– Да, конечно, герр гауптштурмфюрер. Эти свиньи убили семерых наших солдат, сопровождающих их до железнодорожной станции. Сейчас их ищет охранный батальон майора Вилке.

– Вот поэтому я и приехал с инспекцией и с дополнительными солдатами для усиления охраны. Постройте всех свободных солдат, майор.

Майор дал несколько команд стоящему рядом офицеру в звании обер-лейтенента и предложил пройтись по лагерю в виде экскурсии, пока солдаты приводят себя в порядок и строятся. Но мне это было не нужно. Рамиль, стоящий сзади вплотную, закрывал своим телом дыры в форме, и мне бы не хотелось, чтобы их заметили, последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

– Нет, я дождусь ваших солдат, – отрицательно покачал я головой.

Солдаты, кстати, уже бежали к нам. Дождавшись, когда они встанут в строй по две шеренги, крикнул во все легкие:

– Огонь! – после чего мы с Рамилем упали на землю, закрыв головы руками.

В это мгновение над нами свистели пули, и было слышно, как оглушающе били пулеметы на мотоциклах и грузовиках. Приподняв голову, я осмотрелся. От полутора сотен немцев осталось едва ли человек тридцать, метавшихся под непрерывной стрельбой по двору. С вышками было все кончено, сразу определил я из-за отсутствия пулеметного огня по нам и не видя часовых. Взяв автомат на изготовку, открыл огонь по остаткам мечущихся по плацу немцев, присоединяясь к Рамилю, вставляющему уже второй магазин.

Дав очередь по двум улепетывающим немцам, я свалил обоих – и стрелять стало не по кому.

– Досмотровая группа, вперед! – опять заорал я, прогоняя звон в ушах.

Под прикрытием пулеметов два десятка бойцов стали врываться через ворота во двор. Подождав, пока они закончат с этим неприятным делом и добьют всех раненых, я встал и вслед за ними направился к казармам немцев и к зданию администрации.

– Смотри, Рамиль, каким барином был местный начальник, – развел я рукой по обстановке кабинета.

– Сейчас не об этом нужно думать, а взять архив, там наверняка указаны все предатели, работающие на немцев.

– Ну в этом ты специалист, а не я. Так что работай. Я тебе в охрану дам пять бойцов, хватит?

– Хватит, и еще грузовик под архив не забудь.

– Ну ты хомяк.

– Какой есть, все, не мешай!

Хмыкнув, я вышел из здания администрации и направился к баракам, около которых скопились мои бойцы. Грузовики в это время въезжали на территорию лагеря.

– Волков, почему пленные заперты в бараках, не выяснили?

– Да, товарищ капитан, выяснили. Их после побега вообще не выпускают.

– Ясно. Ведите меня к женскому бараку.

– А эти?

– Пока не интересуют, пусть посидят.

В ближайшем бараке, услышав меня, заорали и стали долбить в дверь, на что я громко сказал:

– Сейчас архив проверяется на сотрудничество пленных с немцами. Так что выйти хотят в основном они, и если не перестанете, я отдам приказ на открытие огня. Волков, командуй тут, а я с Егоровым до баб прогуляюсь. И запомни, никого не выпускать, это приказ. Понял?

– Да, товарищ капитан! – ответил Волков, каменея лицом, и, повернувшись к бойцам, стал отдавать приказы на охрану бараков. На вышках уже маячили наши пулеметчики, проверяя оружие.

– Ну что, старшина, пошли освобождать нашу красавицу? – повернулся я к подошедшему Егорову.

Девичье тело содрогалось в моих объятиях. Осторожно прижимая Беляеву к себе, я нежно гладил ее по спине и бормотал успокоительные слова. Гимнастерка стремительно намокала на груди. Скривившись, я обвел бешеным взглядом окружающее пространство. Они посмели тронуть моего человека! Черная злоба просто переполняла меня. Рыдания стали тише и глуше; отступив от меня, Беляева отвернулась в сторону, чтобы я не видел ее опухших глаз.

– Все в порядке?

– Да, товарищ капитан, все хорошо, – с трудом улыбнулась наш медик.

С сомнением посмотрев на нее, я перевел взгляд на других узниц.

«М-да, кажется, немцы реально использовали пленниц как работниц бесплатного борделя. Судя по состоянию Светы, и ее не обошла эта участь. Вот черт!»

– Старшина, что там с пленными? – Девушки немедленно оживились, услышав о пленных немцах.

Одна из них, которая была просто королевой среди придворных, сделала ко мне пару плавных шагов и вкрадчивым голосом спросила:

– Товарищ капитан, а у вас что, пленные немцы есть?

Я сразу понял, как снять стресс с этих женщин и девушек.

– Да, есть, и они ваши, если хотите, но только после того, как мы их допросим.

И совершил ошибку, махнув рукой в сторону, где Рамиль допрашивал немцев.

– Девки, за мной! – тут же взвизгнув, рванула девица в указанную сторону. Беляева одна осталась рядом со мной.

– Уж лучше их, чем нас. Мне так как-то поспокойней, – ответил я на удивленный взгляд старшины. Кивком он согласился со мной и спросил:

– А с остальными пленными что делать? Выпускать?

– Сейчас у капитана Сафиуллина спросим, закончил он или нет, да и валить отсюда пора, и так тут уже полчаса глаза мозолим. Ты вот что, старшина, проверь автопарк и найди водителей.

– Так я уже осмотрел машины, товарищ капитан. Там два немецких грузовика и три наших полуторки, одна не на ходу, движка нет. А вот насчет водителя – не знаю, вроде водителей больше нет.

– Старшина, у нас целый лагерь военнопленных, уж среди них-то будут водители. Тем более там в основном тыловики, реально повоевавших наверняка немного.

Разговаривая, мы шли в сторону шумевшей толпы женщин. Молчавшая до этого Беляева вдруг заговорила:

– А я ведь им говорила, что вы придете и спасете нас, говорила, а они не верили, смеялись.

Приобняв ее, я медленно шел к зданию администрации. Неподалеку стоял Рамиль и смотрел бумаги, изредка поднимая голову и бросая взгляды на женщин. Рядом топтались бойцы. Видно, он тоже понял, что остановить взбешенных женщин не удастся, и просто отошел в сторону от пятерых захваченных немцев. Я посмотрел на то, что когда-то было немецкими солдатами, а сейчас стало просто кусками мяса.

«М-да, взбешенная женщина – это страшная сила».

– Рамиль, как успехи? Пора уходить, а у нас пленные до сих пор закрыты, есть хоть какие-нибудь подвижки?

– Все-все, заканчиваю, сейчас иду, давай к первому бараку, там встретимся.

– Хорошо! – Повернувшись к старшине, сказал: – Принимай под командование все юбочное войско и готовь к погрузке на транспорт. Трех машин вам хватит?

Окинув женщин взглядом, он утвердительно кивнул и, откозыряв, пошел к женщинам, на ходу раздавая приказы командным голосом.

– Свет, иди тоже с ним, я скоро подойду, – обратился я к Беляевой. Провожая взглядом ее покачивающуюся фигуру, только покачал головой: «Ну немцы, ну су…и. Еще повстречаетесь вы мне».

Вздохнув, я повернулся и быстрым шагом направился к баракам.

– Волков, приготовиться, сейчас будем отфильтровывать наших от не наших… А вон уже и капитан Сафиуллин идет.

– И раз, и раз! – слышал я сквозь ревущий на полных оборотах двигатель. Показав, где рубить ветки и как укладывать их в настил, побежал к застрявшей машине.

– Ну что тут, Скрябин? – обратился я к старшине-артиллеристу из вновь освобожденных. Его по рекомендациям бойцов назначил командиром взвода, сформированного из бывших пленных. К моему удивлению, их набралось едва ли четыреста человек, хотя бараки могли вместить в три раза больше, но потом я вспомнил про побег Егорова и понял, что уже не одна колонна ушла оттуда.

– Хорошо, продолжайте!

Отойдя в сторону, я осмотрелся.

«Да уж, загнали нас немцы. Прямо в болото, ладно хоть авиации нет, где-то в другом месте она крутится, а то было бы еще хуже, чем сейчас. И как только этот охранный батальон на нас вышел? И ведь главное – в полном составе!»

Мысленно покачав головой, я подумал, что если бы мы не успели уйти из лагеря, предварительно разбив пленных по подразделениям и вооружив их, то нам бы было совсем кисло.

Два взвода из вновь сформированных, которые были вооружены полностью, остались прикрывать нас на опушке, и стрельба там слышна до сих пор. Хотя уже заметно стала стихать. Похоже, то, что мы отдали им все гранаты и патроны, оставив себе по минимуму, изрядно им помогло, раз они продержались так долго. Погладив планшет, где в блокноте были записаны фамилии всех, кто нас прикрывал, я вновь прислушался.

«Видно, все… кончились наши. И то молодцы, держали их почти час».

– Товарищ капитан, все, гать проложена, разведка докладывает, что тот берег пуст, можно начать движение, – отрапортовал мне грязный как черт Волков.

– Тогда двигаемся, и отправьте гонца к заслону. Можно отходить. Может, хоть кто-то уцелел? – вздохнул я, прислушиваясь к смолкшей стрельбе.

Я стоял и провожал последних бойцов, уходивших на тот берег, рядом топтался боец, назначенный Егоровым моим ординарцем.

– Ну все, я на тот берег, поторопись за нами, – отвлек меня подошедший Рамиль. Ординарец мой был из недавно освобожденных и машинально шарахнулся в сторону от капитана. Видно, грубая зачистка лагеря от предателей и агентов среди пленных произвела на бойца большое впечатление. Хотя лично Рамиль не убил ни одного, за него это делали бойцы, когда он объявил, кто это. Так что мы оставили в лагере около двух десятков тел, где заколотых штыками взбешенными бойцами, где просто расстрелянных.

– Хорошо, я следом за вами, – кивнул я и всмотрелся в пролесок, среди которого появились человеческие фигурки.

– Вроде идут? – пробормотал я и стал отстегивать клапан на чехле с биноклем. Рядом со мной присел, скрываясь за кустами, Рамиль и махнул руками, чтобы приданные ему бойцы следовали дальше, не дожидаясь его.

Отодвинув ветку в сторону, я чуть привстал с колен и всмотрелся в приближающихся бойцов, которых отличная оптика ощутимо приблизила ко мне.

Это были остатки заслона, впереди шел мой гонец и, придерживая одного из раненых бойцов, направлялся к нам. За ним следовали еще шестеро, и каждый из них или нес раненого, или помогал идти. Вдруг гонец остановился и с отчаянием всмотрелся в пустой берег болота. Наших он не видел из-за деревьев, закрывающих гать, поэтому решил, что мы все ушли.

– Наши, нужно им помочь, вперед, – скомандовал я бойцу и, повернувшись к Рамилю, добавил: – Ты сиди здесь, прикрывай нас на всякий случай.

Я указал на его МП и последовал за бойцом, который уже преодолел половину расстояния.

– Товарищ капитан, ваше задание выполнено, враг был задержан на час, – отрапортовал мне один из раненых, в котором я узнал старшину Власова, до плена командовавшего разведвзводом.

Самое плохое, в обоих взводах, что я оставил в заслоне, были самые опытные из пленных – те, кто действительно успел повоевать, и сейчас все, на что я мог рассчитывать, это на сорок человек из всей толпы бывших пленных, большинство которых тыловики.

– Молодцы, бойцы. Выйдем к своим, я вас к наградам представлю, – приободрил я их, после чего помог дойти до гати и велел следовать дальше, а сам остался дожидаться двух бойцов, которые шли в прикрытии.

Через несколько минут показались и они. Увидев среди деревьев бегущих вместе бойцов, я привстал и махнул рукой, показывая, куда следовать.

– За мной бегом! – скомандовал я, и мы побежали по гати на тот берег.

На том берегу нас дожидались несколько фигур.

– Все, Ефремов, давай! – приказал я, как только достиг берега.

Сержант Ефремов был из саперов и вовсю использовал тот небольшой запас тола, что мы захватили в одной из немецких машин.

Ряд небольших гейзеров пробежал от нас к тому берегу, полностью уничтожив с таким трудом проложенную гать.

– Все, уходим!

– О, разведка идет, – кивнул на подходящих бойцов Рамиль. Подошедший красноармеец, бросив взгляд на портфель, с которым Рамиль практически не расставался, доложился:

– Товарищ капитан, разре…

– Докладывай и побыстрее, – прервал я его, нетерпеливо постукивая карандашом по расстеленной на капоте полуторки карте.

– Немцев в деревне мы не обнаружили, как и местных жителей. Пустая деревня.

– Странно, здесь ведь глубинка, почему нет местных? Немцы-то ладно, но местные?

– Не могу знать, товарищ капитан, но мы там все осмотрели, такое впечатление, как будто деревенские ушли перед нашим приходом.

Я задумался.

«Про что-то похожее я как-то читал. Может, и здесь также? Проверим!»

– Волкова ко мне!

Подбежавшего через минуту сержанта я напряг на выполнение ответственного задания и, кряхтя, стал взбираться на дерево, с которого открывался отличный вид на деревню, приказав остальным при этом занять круговую оборону. Назначенные на должности командиров сержанты и красноармейцы тихо, стараясь не шуметь, стали распределять бойцов по позициям.

«Эх, жаль, что оружия мало, где-то получается одна винтовка на четверых!» – подумал я, наблюдая за стоянкой внизу.

Около машин, где находились раненые, я заметил Беляеву, бодро отдававшую приказы девушкам-подчиненным.

– О, наши появились, – отвлек меня Рамиль, взобравшийся на соседнюю ветку.

Поднеся бинокль к глазам, я стал пристально наблюдать, и в меньшей степени за бойцами, чем за деревней. Как только из-за новенького банного сруба выглянула чья-то голова, мне все стало ясно.

– Рамиль, это деревня-ловушка для ловли таких вот окруженцев, которыми притворяются бойцы Волкова.

– Что будем делать? – спросил он, не отрываясь от окуляров.

– Да пока ничего. Волков – командир тертый, тем более я рассказал ему о своих подозрениях, так что его врасплох не возьмешь. Подождем пока.

– О, я, кажется, понял, как они действуют! – воскликнул Рамиль, продолжая наблюдать за деревней.

– Как?

– Да все просто! Как только их наблюдатели замечают отряд окруженцев, они уводят деревенских, а сами прячутся в тайниках, после чего берут их голыми руками, пока они обыскивают избы.

– Как понял? Тайники засек?

– Да, вон у того сеновала земля, покрытая соломой, пошевелилась, видно, крышку схрона приподнимали. И во-он у того пятистенка было то же самое.

– Понятно… Ладно, ты наблюдай, а я соберу всех боеспособных и окружу эту деревню, тебе оставлю трех бойцов, используй их как вестовых.

– Хорошо. Мне вот только непонятно, почему они не взяли нашу разведку?

– Вот и выясним, – ответил я и начал спускаться вниз.

Собрав командиров отделений, поставил задачу по окружению деревни и помощи нашим. Четыре сержанта, внимательно выслушав меня, разбежались по своим подразделениям, я же пошел за младшим сержантом Ковалевым, который со своими бойцами занимал позиции около дороги, ведущей в деревню.

Мы едва успели занять позиции, как в деревне началась стрельба и послышались разрывы гранат.

– Весело там у них, – сказал Ковалев и, придерживая карабин, положил рядом с собой гранату. Из-за малочисленности оружия я оставил в лагере только четыре карабина у часовых. Еще было несколько пистолетов у командиров, вот и все, чем они располагали.

– Приготовиться! – скомандовал я и, вытащив из кобуры парабеллум, на который я сразу сменил «наган», приготовил его к стрельбе.

– Пошли! Всем внимание, бандиты могли выставить охранение!

Но, к моему удивлению, никакого охранения не было. Прокравшись вдоль плетня, мы стали перелезать через него и попали во двор чьей-то хаты.

– Ковалев, у тебя кто хорошо стреляет?

– Не знаю, товарищ капитан, я своих бойцов мало знаю, но красноармеец Слепцов говорил, что он Ворошиловский стрелок.

– Хорошо, пусть твой стрелок залезет на сеновал и через дверцу нас прикроет. – Благо сеновал был высокий, и дверца выходила на улицу.

Не дожидаясь, пока снайпер займет свою позицию, мы двинулись дальше. Сам понимаю, что мой штурм дилетантство, но никто этому меня и не учил, так что как выйдет, так выйдет.

Выглянув из-за угла следующего дома, я увидел полицаев. Плохо было то, что они оказались рассредоточены, и скоротечного боя не получилось бы.

Внимательно осмотревшись, я спрятался обратно, дав доступ к углу Ковалеву, и пока он рассматривал позиции полицаев, усиленно думал.

«Так, атакой тут не решить, тем более, судя по всему, полицаев не меньше, чем нас. Выход только один – занять позиции для стрельбы и начать бой на уничтожение с непредсказуемым результатом, но есть одно НО. Остальные три отделения не извещены о моем решении, и послать гонца не представляется возможным. Вывод? Только один, атаковать!»

– Приготовиться! – скомандовал я и, вынув из ремня немецкую гранату-колотушку, отвинтил колпачок.

– Значит так, выбегаем, кидаем гранаты, пережидаем разрывы и атакуем. Как работать прикладами в рукопашной, еще не забыли? Советую вспомнить.

Если с оружием у нас были некоторые проблемы, то вот с гранатами нет, на каждого вооруженного бойца было по две колотушки, благо один из захваченных грузовиков вез именно их.

– Ну бойцы… – Я медленно обвел их глазами и скомандовал: – Начали!

Выскочили мы из-за угла целой толпой, и если бы полицаи ждали нас, то дело кончилось бы плохо, однако на тыл они не обращали внимания, азартно паля по дому, где скрылся Волков со своими бойцами, что упростило нам работу.

Упав на землю, я переждал разрывы и, вскочив, махнул рукой вперед, вопя:

– В атаку! За Сталина! За Родину! Вперед!

Бойцы повскакали с ревом, в котором с трудом можно узнать русское УРА – от него даже меня бросило в дрожь, – и побежали вперед, стреляя на ходу по противнику. По всей деревне резко началась усиленная стрельба, перемешанная с разрывами гранат.

Бойцы добивали последних полицаев, не обращая внимания на то, что некоторые из них поднимали руки вверх, сдаваясь.

Вдруг из-за большого дома, в котором ранее явно был сельсовет, выскочила группа из двух десятков полицаев и рванула в нашу сторону, лишь некоторые из них отстреливались. Остальные только бежали, многие бросили оружие, чтобы было легче бежать.

– Занять позиции! – орал уже Ковалев, но бойцов осталось мало. Шестеро красноармейцев лежали там, где их застали пули врага, и только одного из них перевязывали, остальным не повезло.

Подхватив карабин одного из погибших бойцов, я лег у колодезного сруба и, прицелившись, нажал на спуск. Мордатый мужик в ермолке споткнулся и покатился по земле, рядом звонко били карабины бойцов. Вдруг из-за того же здания сельсовета выскочила целая толпа красноармейцев, на первый взгляд – не меньше тридцати, и, остановившись, стала целиться, повинуясь командам невысокого командира.

– Укрыться! – тут же крикнул я, откатившись за сруб колодца, так как мы тоже были на этой линии стрельбы.

Раздался залп, и несколько пуль глухо впились в верхний венец. Дождавшись второго залпа, я осторожно выглянул, стоящих на ногах полицаев не увидел, поэтому, осторожно встав, помахал приближающимся красноармейцам. Глядя, как подходившие к раненым и убитым полицаям бойцы ведут себя, подумал: «Опытные, однако. Сразу видно, не первый раз в такой ситуации!»

Когда было собрано все оружие, я приказал продолжающим лежать на позициях бойцам подниматься и спокойно пошел к приближающемуся ко мне командиру в звании старшего лейтенанта.

– Старший лейтенант Карапузов, командир батальона сто седьмого полка! – представился он, глядя на меня снизу вверх.

Так же бросив руку к фуражке, представился и я:

– Командир танкового батальона, капитан Михайлов.

Мы довольно быстро разговорились.

Оказывается, полк с остатками штаба дивизии выходил из окружения, когда дозор наткнулся на наш лагерь, из которого мы вышли всего пять минут назад. Переговорив со старшиной Егоровым, – я оставил его в лагере старшим – они быстро собрали боевую группу и отправили ее нам на помощь, к тому же продолжавший сидеть на дереве Рамиль уже подсчитал примерное количество полицаев.

– Как только ваш капитан слез с дерева и показал свое удостоверение нашим особистам, те перед ним буквально на цыпочках стали ходить, – продолжил рассказывать Карапузов, наблюдая, как его бойцы зачищают деревню.

Ко мне быстрым шагом шел Волков. Подойдя, доложился, что он со своими бойцами взял в плен старшего полицая.

– Хорошо, молодцы, сейчас пойдем и допросим, он хоть целый?

– Вроде того, товарищ капитан, – замялся сержант.

– Та-ак, его еще допросить можно?

Волков виновато опустил голову. Рассказ Волкова мог бы вызвать у меня улыбку, но мне было не до смеха. Поглядев, как из леса цепью выходят бойцы, мы пошли к дому, где находился пленный.

Главарю полицаев сломали челюсть. Нет, не так. Когда его пытались скрутить, он смог вырваться, но один из бойцов успел поставить подножку, и этот кабан с высоты своего огромного роста треснулся челюстью о порог двери.

Оставив Карапузова разбираться с зачисткой деревни, я прошел к дому с многочисленными следами пуль в стенах. Войдя, я пригнулся, входя в низкую дверь и очутился в большой комнате. Пройдя мимо беленой известью печки, сел на лавку напротив главаря.

– Ну и кто же ты такой? – спросил я вслух, ни к кому особенно-то не обращаясь. Взяв со стола книжечку и полистав, стал читать вслух: – Старший полицай Федор Бондарчук, хм, смешно. Что ж ты, гнида, такую фамилию позоришь?

Посмотрев внимательно на опутанного веревками полицая, кивнул на челюсть, по которой стекала розовая ниточка слюны.

– Как, болезный, не болит?

Поймав свирепый взгляд, я обратился к стоящему рядом Волкову.

– Ты смотри, сержант, не уважает он нас, брезгует говорить с советскими командирами. – Посмотрев на полицая немигающим взглядом, представляя, что передо мной просто кусок мяса, предельно жестким голосом рявкнул: – Ты никто и звать тебя никак! У тебя есть выбор: умереть легкой смертью, рассказав все, что мы спросим, или долгой и тяжелой, если будешь молчать. И не вращай глазами, знаю, что со сломанной челюстью можно говорить. Да, больно, но можно.

Все-таки мы сломали его, правда, в переносном смысле, до крайности дойти еще не успели, видимо, полицай понял, что мы пойдем на все.

В принципе этот полицай знал не так много, как мне хотелось бы.

В этой деревушке они находились уже более десяти дней, составляли один из узлов по отлову окруженцев, и, кстати, работали довольно продуктивно, так как за это время взяли и уничтожили около двухсот окруженцев. Группы бойцов выходили на деревушку довольно часто, бывали даже одиночки. Хорошо поставленная группа дозорных неплохо справлялась со своим делом, вот только с нами у них вышел прокол. Часовые, заметив нашу группу разведки, подумали, что это все что есть, и спокойно пропустили их в деревню, сопровождая по бокам. Но они вместо того чтобы искать еду, стали просто обыскивать хаты, это ввело главного в удивление, и он приказал отпустить разведку обратно, проследив ее путь. А когда узнал, что там целая толпа русских, да еще практически невооруженная, да еще и с бабами, то вообще пребывал в эйфории от такой удачи.

А вот захват Волковым Бондарчука с замом стал роковым для полицаев. О плане главного знал только его зам, которого закололи ножом, когда дрались в сенях, и наша атака стала для полицаев неожиданной.

– Слушай, сержант, зачем они вообще к вам приперлись, да еще сами, не послав подручных?

– Так, товарищ капитан, это не они к нам, а мы к ним. У них тут в подполе целый бункер с бойницами, вот мы и зашли в этот дом. Кто же знал, что тут главные прячутся.

В это время дверь отворилась, и к нам зашли несколько незнакомых командиров. Один из них был в звании полковника, перевязанный левый глаз делал его похожим на Кутузова.

Вскочив с лавки, я кинул руку к фуражке и отрапортовал:

– Товарищ полковник, капитан Михайлов, проводим допрос захваченного в плен вражеского пособника.

– Много сообщить успел?

– Сколько знал, все рассказал.

– Хорошо. Повесить! – неожиданно жестко приказал полковник. Я не палач, поэтому отошел в сторону, когда двое бойцов подхватили мычащего предателя и поволокли его к выходу.

– Удивляешься, капитан, что я приказал его повесить? – с любопытством спросил меня полковник, присаживаясь на лавку и кладя руки на стол.

– Да нет, товарищ полковник, не особо, – пожал я плечами.

– А я все-таки скажу. Там в лесу, в трех километрах от деревни мои разведчики наткнулись на овраг, который был почти доверху заполнен убитыми бойцами. Нашими бойцами, капитан, понимаешь?

Я кивнул и как наяву представил себе этот овраг.

«Да уж, за подобное не только линчевать надо, а и похуже!»

– Дорога телегами накатана была, вот мы и пошли по следам. Там с вашими встретились, остальное ты знаешь. Что скажешь, капитан?

– Да, вы были правы, товарищ полковник, что предателя надо повесить.

– Да я не об этом, что собираешься делать?

– Так под ваше командование, товарищ полковник, как старшего по званию.

– Хорошо, пока пойдешь в подчинение к майору Говорухину, а там дальше видно будет. Твоих бойцов распределим по ротам.

Я с интересом посмотрел на стоящего справа от полковника майора Говорухина.

«Что-то день какой-то странный, уже второй артист или режиссер, еще Михалкова встретить, так вообще хоть фильм снимай!» – подумал я.

Познакомившись с майором и остальными присутствующими командирами, мы с Говорухиным вышли из дома. В деревне было столпотворение от сотен бойцов и командиров. Вот мимо забора проехала артиллерийская упряжка с сорокапятимиллиметровой пушкой. Проводив ее взглядом, я спросил у майора:

– Какие будут приказы, товарищ майор?

– Расскажи о себе, капитан. Мне надо знать, кем я буду командовать.

Мы подошли к завалинке дома и, сев на нее, повели неспешный разговор. Рассказывал я сжато; если Говорухина интересовал какой-то момент, то уже более подробно. Нас постоянно прерывали, подходили разные командиры, которых майор сразу представлял мне. После того как я закончил, Говорухин, докуривая уже восьмую трофейную папиросу, спросил:

– И как этот генерал себя вел? Страха не показывал?

– Нет, пока я ему пару пальцев не сломал, все пыжился, а после сразу словесный понос пошел.

– Хорошо, хватит только им наших генералов в плен брать, – затоптав папиросу, пробормотал он.

– Еще немало возьмут, пока воевать не научимся, – неожиданно для себя буркнул я.

– Слушай, капитан, ты мне эти пораженческие разговоры брось. Бойцы и командиры и так не в себе оттого, что отступаем, еще ты тут! – жестко приказал майор и, поднявшись, спросил: – Раз ты такой умный, скажи, чья будет победа?

Встав, я хлопнул его по плечу и с улыбкой ответил:

– Наша, чья же еще. Стоит только посмотреть на карту нашей страны и карту немецкой, тогда сразу становится понятно, чья возьмет. К тому же неудачи наших войск довольно легко объяснить, я интересовался этим вопросом.

– Ну ладно… – Майор задумался, а потом посмотрел на меня и спросил: – А ты политинформацию среди бойцов не проведешь? Надо, чтобы они знали, почему мы отступаем.

– Да не проблема, мне есть что рассказать.

– Хорошо, я к полковнику Лузгину, попробую получить разрешение!

Тут я кое-что вспомнил и торопливо произнес:

– Совсем забыл, мне на этот счет надо посоветоваться с капитаном Сафиуллиным, получить разрешение уже у него.

– Хорошо, встретимся здесь через полчаса.

Кивнув, я потопал к особистам. Спросив на ходу, в каком доме они находятся, подошел к нему.

У двери караулил красноармеец. Обернувшись на шум наших машин, въезжающих в деревню, я велел бойцу позвать капитана Сафиуллина.

Рамиль вышел из хаты с закатанными рукавами, на ходу вытирая мокрые руки полотенцем.

– Что случилось, Сань? – Вслед за ним вышли еще трое командиров, в которых я сразу определил особистов. Представив меня им, а их мне, он переспросил: – Так что случилось?

– Давай отойдем, – предложил я.

Куда бы мы ни отходили, везде находились бойцы, шныряя туда-сюда. Наконец найдя лавочку и облокотившись о забор, я спросил Рамиля:

– Ты ведь в курсе, откуда я?

За время нашего знакомства этой темы мы не касались, поэтому, внутренне напрягшись, я и задал этот вопрос.

– О том, что ты из будущего? В курсе конечно, я был ближайшим помощником Мезенцева, так что спрашивай.

– Хорошо, тут такое дело… – Я сжато рассказал о просьбе майора.

– Дело хорошее, но сначала потренируйся на нас, мне, честно говоря, тоже очень хочется знать, что нас ждет. Пошли в хату, будешь рассказывать всему особому отделу дивизии, только о себе молчок! Понял?

– Хорошо. Да, я все спросить хотел, выяснили, что случилось с жителями деревни?

– Пока нет, выясняем. Но все личные вещи лежат на месте, и это навевает нехорошие мысли.

– Да уж… навевает.

Попив колодезной воды, я поставил звякнувшее цепью ведро на сруб колодца и отошел в сторону. Мое место сразу занял боец с десятилитровым термосом и, бросив ведро в колодец, стал быстро крутить ворот, а я неспешной походкой направился к хате, где через пару минут должен был выложиться весь, объясняя первые поражения Красной армии и кто, как говорится, в этом виновен.

Зайдя в хату, я, к своему удивлению, понял, что комната под завязку набита командирами. Впереди сидели полковник и старший особист, Рамиль притулился у окна, стараясь казаться незаметным. Среди командиров были преимущественно политработники.

– Давай, капитан, руби правду-матку, – глухо приказал полковник, исподлобья глядя на меня. Похоже, идея о политинформации не вызвала у него особой радости.

Собравшись с мыслями, я встал у стены и под пристальными взорами десятков глаз стал рассказывать, с чего все началось.

– М-да, слишком ты много знаешь для простого капитана, – задумчиво сказал полковник, подойдя ко мне.

Допив воду из кружки – горло совершенно пересохло – и поставив ее рядом с ведром, я повернулся к полковнику. Мельком глянув на Рамиля, стоявшего неподалеку и потихоньку наблюдающего за нами, спокойно ответил:

– Простая аналитика и хороший сбор информации. Ничего сложного.

– Ну-ну, ладно, отдыхай пока.

– Товарищ полковник, вам уже доложили, что у нас на хвосте висел батальон немцев?

– Да, я в курсе, этим вопросом занимается капитан Столбов, посты вокруг деревни усилены, высланы парные патрули. – И полковник в окружении своей немногочисленной свиты удалился.

Посмотрев ему вслед, я обернулся к подошедшему Рамилю.

– Язык у тебя подвешен, это не отнять, даже меня пробрала дрожь, когда ты рассказал об этом плане «Ост». Теперь понятно, почему немцы так себя ведут, а вот англичан ты зря приплел, ну что в нападении на нас замешаны их длинные руки.

– Рамиль, то, что я выложил, это только вершина айсберга, многого я просто не знаю, ну не интересовался Второй мировой и сейчас от этого локти кусаю. Мне только известен обычный школьный курс, а там все шиворот-навыворот, всю историю обос…али. Так что не требуйте от меня многого.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю