Текст книги "Плащ, кинжал и А.К.М (СИ)"

Автор книги: Владимир Чекмарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

      При слове двойник генерал оживился еще более и потребовал немедленно оного предъявить, а надо было сказать, что двойника референт заготовил заранее, ведь генерал-капитан существо неожиданное, а ехать на подписание соглашения всё равно кому-нибудь нужно.

      Осмотрев двойника, генерал остался доволен, и сказал, что пускай будет двойник, и теперь можно и патроны оставить в пулеметной ленте боевые (это он так пошутил, хотя, как выяснилось, главная его шутка была впереди). А с референтом он еще час беседовал тет-а-тет.

      И так наступило утро покушения. Генерал-капитан браво вышел из дворца, эскортируемый адъютантом и супругой, свита ждала около трех красных кадиллаков. И тут открытая башня на бронетранспортёре, стоявшем на своем штатном месте, повернулась, и Браунинг выдал короткую очередь, перечеркнувшую генерала и его жену. Сиятельная пара, из которой полетели красные брызги, рухнула на мрамор дворцовых ступеней, причем, генерал положением своего тела олицетворял собой погибшего при Фермопилах античного героя, а генеральша корчилась и густо выражалась в стиле торговки рыбой с дальнего причала Сан-Хуана. (Адъютант рухнул как подкошенный, еще тогда, когда только зашевелился ствол пулемета, выбирая цель). И закрутился карнавал...

      Частые путчи и перевороты в тех местах люди воспринимали как Фиесту или Кофрадию* с пулеметами, то есть – помесь вооруженного цирка с карнавалом. Так что, народ, заслышав стрельбу, не стал разбегаться, а так сказать несколько потеснился, дабы не пропустить интересности, и они последовали...

      Из рядов паникующей свиты выскочил полковник, исполняющий обязанности расстрелянного недавно председателя «Комитета по защите благосостояния», и, обнажив саблю, вскричал, что именно он принимает всю полноту власти на себя, и тут же упал сбитый молодецким ударом начальника полиции. Но тут снова раздались выстрелы, но не пулеметные, а пистолетные, – это начальник генерального штаба и его два адъютанта начали наводить конституционный порядок. Главный фискал и главный альгвазил превратились в дуршлаг, а генштабист, размахивая никелированным кольтом, громогласно заявил, что тирания рухнула и теперь страну поведет к светлому будущему новая хунта. А на площадь тем временем въезжала колонна из тентованных грузовиков числом три штуки. И никто не обратил внимания на то, что ствол пулемета и башня продолжали чуток шевелиться, а зря... это перезаряжали холостую ленту на боевую...

      По грузовикам хлестнул свинцовый ливень, солдаты пытались выпрыгивать из кузовов, но им мешал брезент и пули. Из окон парламента, распущенного несколько лет назад, велся густой и меткий снайперский огонь (из кабин грузовиков так никто не вышел).

      Остатки свиты лежали, вжавшись в асфальт, а из всех окон и подворотен торчали любопытствующие физиономии местных мещан, пейзан и селян.

      Руководители путча и так пребывали в состоянии столбняка, так тут еще из дверей парламента высыпала гурьба «леопардоголовых»* и вел их еще один генерал-капитан, на этот раз настоящий!

      Он лично пристрелил изменника, а всех остальных присутствующих быстро спеленали и определили в соответствующий транспорт для последующих бесед по душам.

      Соглашение было подписано. Новое правительство назначено. У генерал-капитана появилась новая жена. Адъютант стал полковником и кавалером ордена Леопарда. Референт отбыл на родину и, несмотря на все просьбы генерала, не оставил ему своих снайперов.

      Кстати, лейтенант-киллер, после этих событий пропал бесследно, причем ,вместе с экипажем, и только вездесущие городские мальчишки знали, что сеньор, стрелявший из пулемета в генерала, был совсем не похож на лейтенанта, а похож он был на гринго, мелькавшего в президентском дворце.

      Генерала застрелили через месяц, снайпера так и не обнаружили, а следующим эль президенте стал бывший адъютант: свое президентство он подтвердил референдумом, причем всенародным. И в этой стране, демократия на столько переходила в либерализм, что тайной полиции даже приходилось на референдуме подкупать избирателей, дабы хоть кто-нибудь голосовал против.

      Примечания

      М-113* – Легкий плавающий транспортер, созданный в 1960-х годах в США, с экипажем из двух человек, бронирован алюминиевыми плитами, имеет десантное отделение численностью на 5 – 7 человек. Вооружен 12,7-миллиметровым пулеметом, двигатель бензиновый. Модифицирован, как M113A1, A2 и A3. Состоит на вооружении армий нескольких десятков стран мира, производился, как в самих США, так и в Италии, Бельгии, других странах).

      Кофрадия* – ритуальное общество в Испании и Латинской Америке, обслуживающее культ определенного католического святого и устраивающее праздники, театрализованные представления в его честь

      Леопардоголовые* – прозвище военнослужащих из элитной роты, их отличительный знак, шеврон с головой леопарда.

Глава 23. Китайский круиз

     «Не поход боевой, а шикарный круиз» А. Розенбаум

      Это задание, лейтенанта Элен не впечатлило. Нет, как опытный оперативник, она могла управлять своими эмоциями и, как офицер, прекрасно знала, что такое дисциплина, но служить переводчицей и охранницей при дряхлом китайце и его слуге, прибывшими из какого-то непонятного Индонезийского университета, и ежечасно быть с ним вежливо-внимательной и плюс с элементами преданности (что особо отметил на инструктаже полковник), это было, конечно, не то задание, о котором бы она мечтала, не спя ночей. Хотя были и плюсы...

      Роскошная туристическая яхта «Миранда» в стиле ретро была создана исключительно для богатых пассажиров: каюты-апартаменты с гостиными, спальнями, ванными и прочими буржуазными излишествами, шикарная кормежка на любой вкус и любую кухню, куча прислуги, ловящей любой твой жест и взгляд. Уровень загнивания данного кусочка мира капитализма, был вполне терпим, если бы не старичок с его занудством...

      Вечно закутанный в дурацкий халат с драконами, в дурацкой шапочке, на не менее дурацких патлах, бородавка чуть не с грецкий орех над глазом, которую он все время теребил, что-то бормоча, и плюс массивные серьги. И зануда, каких свет не видывал: все время боялся, что Элен не правильно переведет его вопросы к окружающим. И еще высокоуважаемый Лю Цы, который никогда не расставался с деревянным чемоданчиком, инструктированным слоновой костью, там, видите ли, набор для каллиграфии, принадлежащий некогда самому Лао-цзы (знать бы еще, кто это такой). Таскать чемоданчик приходилось, естественно, тоже Элен, ибо китайский мудрец хромал на обе ноги и жаловался на немочь рук. У китайца был, кстати, слуга-полуидиот по имени Хэн, но в его обязанность входило помогать профессору спускаться и подниматься по трапам, обслуживать за столом, принимая блюда у официантов, водить его в туалет и ванную, и еще многое другое, куда ношение чемоданчика не входило. Ох, скорее бы проявился Шеф, которого в нужный момент Элен должна узнать по кодовой фразе: «Стакан парного молока».

      За сегодняшним обедом профессор и его слуга превзошли сами себя. Профессор задремал в процессе поедания салата и чуть не выколол себе глаз палочками для еды. А Хэн, снимая с подноса официанта соевый соус, умудрился вылить его на белоснежный китель капитана яхты, обедавшего в этот день за их столом.

      Яхта, согласно круизному маршруту, шла из Кадиса в Касабланку, и, пройдя широту Гибралтарского пролива, ушла мористее в Атлантику, дабы берег скрылся из вида и пассажиры ощутили бы себя в открытом океане. Берег скрылся, все пассажиры, кроме профессора, у которого занемог желудок, высыпали на палубу для какого-то морского ритуала.

      И тут ситуация из праздничной стала тревожной, ибо из океанского марева возник небольшой сторожевик серого цвета, без каких-либо номеров, названий и флагов, но с грозной спаркой, выглядывающей из орудийного броне-кожуха на носу.

      Подойдя к яхте метров на пятьдесят, сторожевик развернул на неё стволы и дал короткую очередь по ватерлинии. Все это безобразие Элен наблюдала из гостиной через открытый иллюминатор, и настолько увлеклась, что не сразу осознала, что профессор Лю Цы обратился к ней на чистом русском языке. И фраза была со значением, которое Элен тоже сразу не осознала: «Снегурочка, принеси мне стакан теплого молока, давай сюда мой чемоданчик, Хэна уложи к стеночке в углу, и в нашу каюту никого не пускай».

      Мир перевернулся. Хэн оказался охраняемым объектом, профессор оказался Шефом, причем, даже знающим её старое прозвище...

      История эта произошла еще во время учебы Элен в одном хитром заведении. Во время тренировки по выживаемости в экстремальных условиях, она, прыгая над тайгой со сверхмалой высоты с парашютом, умудрилась выпрыгнуть без парашюта, и при этом не разбиться (спасли снег и хвоя). Она осталась жива и здорова (царапины не в счет), и решила, что это все так и надо. Однако все же ушла от ищущих её спасателей и замаскировалась в снегу у контрольной точки, где её, естественно, никто не ждал, обезоружила милицейский патруль (приняв его за условного противника) и на их мотоцикле прибыла на запасную точку, слегка обморозив при этом лицо. После чего весь курс обучения её звали Снегурочкой.

      Элен поставила чемоданчик перед бывшим профессором и подтолкнула Хэна к стене каюты, а когда он заартачился и что-то залопотал, просто сшибла с ног, обездвижила метким ударом (где-то на полчасика) и закатила под диванчик у стены.

      А Шеф одобрительно ей кивнув, отцепил свою бородавку, что-то в неё пробормотал, сжал особым образом и спрятал в карман. Затем сбросив халат и оставшись в тренировочном костюме, открыл свой чемоданчик, и быстро стал собирать незнакомое оружие, похожее на короткий автомат с толстым стволом и не пропорционально широким магазином. Отойдя в глубь каюты, он прицелился в защитный щиток спарки и трижды выстрелил, быстро передергивая затвор. На светло-серой поверхности образовалось три отверстия, а из под нижнего среза брони выпало тело комендора, а Шеф уже перенес прицел на мостик, и двумя выстрелами снял двух офицеров. Потом поменял магазин, достал из чемоданчика снаряд похожий на большую блестящую сардельку со штырем, вставил в ствол оружия, и снова выпалил в иллюминатор. Элен только сейчас поняла, что выстрелов слышно не было. Еще четыре надкалиберные гранаты ушли в корпус сторожевика, который задымил и стал заваливаться на борт, а Шеф, снова сменив магазин, пресек поползновения пиратов, как к сопротивлению, так и к спасению.

      А на палубе то нарастали, то стихали визг и крики. Как потом выяснилось, громче всех визжал молоденький стюард, которого одна из пассажирок, по имени мадам Бену, пыталась склонить к прощальному по жизни сексу, прежде чем до её телес размера ХХХХХ доберутся пираты, дабы надругаться, убить и получить выкуп, причем, все одновременно.

      Яхта набрала воды и немного накренилась, но помпы пока справлялись. А через несколько часов на сигнал SОS приплыли французский пароход и эсминец под бело-голубым флагом, осененным красной звездой, серпом, молотом и гвардейской лентой.

      К яхте подошли шлюпки с парохода, и катер с эсминца, но профессор Лю Цы так долго возился, что когда он, сопровождаемый Элен, вышел на палубу, места оставались только в катере. Вежливые моряки в белых форменках и бескозырках с гвардейскими ленточками вывели из каюты вяло реагирующего на окружающее Хэна, вынесли багаж и помогли профессору и переводчице спуститься в катер, на коем и отбыли в сторону эсминца.

      Так и закончилась эта история. Снегурочка, оставшись вдвоем с Шефом, спросила, а что это, мол, был за странный автомат, на что профессор изумленно на неё посмотрел, показав, что ни про какой автомат он и знать не знает и демонстративно открыл чемоданчик, в котором был действительно, старинный китайский набор для письма. И только несколько лет спустя, Элен узнала, что собой представляет «Изделие ДМ», но это будет уже совсем другая история про пантеру Багиру и бандерлогов.

      «Изделие ДМ» («Буря»), бесшумный и беспламенный гранатомет-карабин, разработан в СССР, в 1970-х годах, для нужд спецназа. Идею такого оружия, дали еще партизаны Великой Отечественной, которые из противотанковых ружей расстреливали паровозы и шоссейный транспорт оккупантов. Аналогов в Мире не имеет. Является оружием специального назначения. Его цели – это: радарные установки, узлы связи, штабы, склады ГСМа и боеприпасов, боевые самолеты на аэродромах, оперативно-тактические ракеты и средства ПВО, в тылу противника, естественно. Цели поражает с помощью надкалиберных фугасных и зажигательных гранат калибра 30мм «Ящерица» (выстреливаются с помощью вышибного патрона «Мундштук», скорость 110 метров в секунду), либо патронами «Фаланга» с бронебойной пулей (калибр пули 9мм, масса пули 28 грамм, начальная скорость около 260 метров в секунду). Данные боеприпасы пробивают 5 – 10 мм стали на расстоянии до 100 метров.

Глава 24. Клодтики и барханы

      Объят бываешь часто ностальгией

      Коль ты вдали от родственных пенат

      Но где бы не был ты, на море иль в пустыне

      Приказ обязан выполнить солдат

      Настоящий эрудит это не тот кто все знает, а тот кто не зная термина, за пару секунд найдет верный синоним. Сюда же можно прибавить постулат о том, что истинная быстрота реакции, это ни когда быстро, а когда во время. Фразы эти имеют актуальность не только в философских диспутах, но порой и в боевой обстановке. Я не шучу. Например термин хреновина сэкономил Русским воинам миллионы секунд, а секунда на войне это очень часто – жизнь. У ужо Русская солдатская смекалка... Короче, вот один из примеров.

      Двое европейцев в поношенном тропическом камуфляже шли по пустыне. Судя по засохшим пятнам крови на униформе и явными усилиям с которыми они переваливали через барханы, ребята шли из боя и шли они достаточно долго. А дела были хреновые. Воды осталось во флягах по паре глотков, из патронов только по одному в пистолетах (на тот самый случай), из приборов навигации и связи, один компас на двоих. Плюс только один – ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО!

      И какое задание ! В местной заварухе было три стороны, две воевали друг с другом, а третья наживалась на этой войне, помогая обоим противникам за деньги. Тут как раз у обоих сторон стали кончаться ГСМ, большая партия горючего была в одной из сопредельных стран, и её жаждали купить и воюющие стороны и естественно посредники. И у товарищей Первого и Второго было задание, помочь подписать этот контракт, именно нужной стороне, а не нужным соответственно помешать. После ряда мероприятий, противнику была слита деза, что контракт подписан, а к исполнению в банк, доверенность и прочие бумаги, отвезет специальная группа, куда входят товарищи Первый, Второй и еще семеро сотрудников для охраны. В результате к концу эскапады их осталось двое. Они честно мотали по пустыне погоню, указанные в приказе сроки, а потом в последнем огневом контакте, напрочь обрубили хвост, после чего их осталось только двое. На глазах у последнего выжившего противника, который будучи легко раненым, прикинулся трупом, ребята взорвали гранатой опечатанный планшет.

      Теперь осталось только вернуться. Но как я говорил, ребята очень устали и честно говоря, от жары и от ощущения успеха немного расслабились, и поэтому слишком поздно заметили небольшой шатер в ложбине между барханами и живописную группу арабов, в богатых гумбазах* и куфиях*, с интересом смотревших на появившуюся перед ними пару. Зашуршавший сзади песок, намекнул, что охрана так же не дремала.

      Но у этой сцены есть предыстория. Один из европейцев, назовем его Виктор, таскал в кармане купленную по случаю в одном портовом киоске французскую открытку, с коллажем из фотографий на тему Европейской городской конной скульптуры, где в числе прочих присутствовали знаменитые творения Клодта, что у Аничкова моста в Ленинграде. Любимая девушка Виктора, жила в доме на набережной Фонтанки и называла эти скульптуры Клодтиками. Так что хранение данной фоты нарушением не было, а текст на оной, вполне соответствовал легенде. Надо еще присовокупить то, что Виктор был полиглотом и знание арабского входило в его список уверенного владения мовами. Как уже было сказано выше, у ребят было по одному патрону в обойме, были конечно еще и ножи, но ввиду абсолютного численного превосходства окружающих, ситуация была типа «не застрелиться, ни зарезаться», (так сказал один пьяный снайпер, проигравший окружное соревнование, вертя в руках рогатку).

      Так что Виктор, не замедляя и не убыстряя шага, целеустремленно направился к группе шейхов, по прусски боднул воздух головой и нарочито медленно вытащив из кармана лошадиную открытку, обратился к обалдевшим арабам...

      – " Я очень извиняюсь, что нарушил отдых и возвышенную беседу высокочтимых беков пустыни, но меня извиняет то важное дело, ради которого я надеюсь припасть к источнику вашей мудрости. Вы все безусловно опытные всадники и конечно весьма сведущи в лошадях, так не рассудите ли вы меня и моего друга в нашем споре. Он утверждают что это Хадбан, а я считаю что это конечно Сиглави. Мы уже неделю бродим по пустыне в поисках тех, кто нас рассудит " -

      И с этими словами Виктор ткнул пальцем в фрагмент фотогграфии, на котором была изображена скульптуру Клодта.

      Сказать, что арабы заглотнули наживку, было бы не правдой. Они её буквально всосали. Ведь в чем, в чем, а в арабских скакунах, тут знал толк и любой шейх и даже простой воин. И закипел спор, перешедший затем в пир, где два энглези, жертвы своего очередного дурацкого пари, были естественно почетными гостями. После пира подтянулись еще шейхи и примкнувшие к ним знатоки лошадей, за которыми были оказывается посланы гонцы. Короче весь этот сабантуй затянулся на несколько дней, после чего Виктор и его напарник, получили бумагу, с отпечатками больших пальцев восьми самых уважаемых знатоков лошадиных пород этой части пустыни, где было подтверждено по арабски и по английски, что конь на фотографии, безусловно является кохейлан-сиглави*, и никем иным.

      Два новых друга князей пустыни, получили в подарок два роскошных арабских костюмах, двух верблюдов, запас еды и воды и естественно самый традиционный местный подарок, пару Калашей изукрашенных резьбой и заклепками.

      Вот так и закончилась еще одна страничка, бесконечной вереницы неизвестных войн. А Клодт, невольно вошел и в историю плаща и кинжала.

      Отражение в Фонтанке, на фоне пустыни

      Объят бываешь часто ностальгией

      Коль ты вдали от родственных пенат

      Но где бы не был ты, на море иль в пустыне

      Приказ обязан выполнить солдат

      Хадбанов* горячат наездники в гумбазах*

      Песок и солнце, стали блеск, война

      Хоть ратный труд порой жесток и тяжек

      Нам русским, отступать нигде нельзя

      И прогоняя африканский кфир*

      И запах пороха и гари в танке

      Вдруг мнятся скакуны у Аничкова м"оста

      И Питер отражается в Фонтанке

      *Куфия – (арафатка) – мужской головной платок, популярный в арабских странах. Куфия является важной частью мужского гардероба в арабских странах. Служит для защиты головы и лица от солнца, песка и холода.

      *Хадбан – гнедой конь арабской породы

      *Гумбаз – арабская одежда

      *Кфир – ностальгия у французских легионеров

      *Кохейлан-сиглави – арабский скакун, как правило, имеет крупный рост и сочетает в себе качества основных пород арабских скакунов: костистость и неприхотливость кохейланов с породностью и сухостью сиглави.

Глава 25. Когда делаешь Ол-ла-ла, думай о последствиях...

     " – Ну что ж... – сказал Сварог. – Скажи-ка, куском теста человека можно убить?

      – Запросто, – Мара едва заметно улыбнулась." -

      А. Бушков, «Сварог» (книга «Летающие острова»)

      В одной далекой жаркой стране была очередная военная диктатура и диктатором там был полковник, который после того, как сверг предыдущего диктатора генерала, произвел себя в фельдмаршалы. Фельдмаршалу, как известно нужно больше денег, чем полковнику, а так как население было бедным и все деньги были у всевозможных зарубежных инвесторов, фельдмаршал обратил свой благосклонно-жаждущий взор именно на них.

      Трогать граждан страны Белого орлана он поостерегся, но вот транспортно-складской терминал небольшой азиатской страны, показался ему лакомым куском, тем боле что там был весьма солидный грузооборот, а тарифы за аренду и прочие сборы, по договору, заключенному его предшественником, были весьма скромными. Фельдмаршал-полковник, конечно догадывался, что остальная сумма шла прямо в карман прежнему диктатору, и радостно приготовился к новым дивидендам, но увы... Сумма, которую ему предложили азиаты, была более, чем скромной и фельдмаршал, не мудрствуя лукаво, национализировал этот терминал и поставил туда управляющим своего племянника. Правда обороты резко сократились, но на складах обнаружились прецизионные станки с ЧПУ, на которые диктатор срочно стал искать покупателей.

      Но не знал жадный мелкий каудильо, что пересек он дорогу не маленькой стране, а двум большим, одной большой и желтой, а другой большой и черной, но с правящим белым большинством.

      В одном столичном восточном ресторане, появился чудо-повар. При изготовлении острых тайских пельменей, он устраивал целое цирковое представление. Подмастерья подкидывал ему шарики из теста, которыми мастер начинал жонглировать, и когда их количество превосходила любые мыслимые объёмы, шарики летели из рук маэстро в большие деревянные кулинарные доски, стоящие по бокам, сплющиваясь в почти готовые заготовки, которые споро прибирали к рукам другие поварята и сходу лепили пельмени. Это действо стали за отдельную плату показывать важным гостям и как-то, в один из часов сиесты, ресторан внезапно посетил сам фельдмаршал. Он естественно захотел посмотреть трюк с пельменями. Охрана предварительно изъяла на кухне все ножи и повар Ким начал представление. Каудильо оно очень понравилось, он аплодировал и хохотал, и вдруг закашлялся и стал давиться. Его лицо покраснело, глаза вылезли из орбит, и он стал задыхаться. Охрана засуетилась, вызвали личного врача диктатора, который был тут же в ресторане. Но врач опоздал, но он внес ясность в причины смерти. В дыхательном горле фельдмаршала, был обнаружен кусок теста. Жандармы бросились искать повара Кима, но его и след простыл. А в этот же день, яхта управляющего-племянника была потоплена неизвестной подводной лодкой, не выплыл никто.

      А новый диктатор, который скромно произвел себя из майоров всего на всего в полковники понял все намеки и что он сделал первым делом, так вернул терминал старым хозяевам. И правил долго и счастливо (до следующего переворота).

      А ведь говорил один французский комик, что когда делаешь Ол-ла-ла, думай о последствиях...

Глава 26. Кошелек с Красной сакурой

      Шел двадцатый эпохи Сёва или 1946 год по календарю гайдзинов. Империя был разгромлена, побеждена и оккупирована врагами.

      Грозные «Зеро», пилоты своими руками жгли на аэродромах, остатки Великого флота Империи, были уведены в воды Заморских дьяволов, и там погибли в дьявольском огне их нового оружия.

      Армия была демобилизована, а частью пленена Северными варварами Железного Красного императора.

      Промышленность стояла без военных заказов, в стране царила безработица, которая увеличивалась за счет миллионов вернувшихся с войны солдат. Преступность выплеснулась на улицы и командование гайдзинов было вынуждено добавить полномочий местной полиции.

      Начальник городского управления полиции города Нанива, советник Тарава прибыл от американского коменданта полковника Метьюса в отвратительном настроении (город был важным транспортным и торговым центром с огромным портом, и гайдзины держали тут комендатуру). Метьюс устроил ему выволочку, и смотрел на советника, как генерал на молодому тайса*. В городе, даже на фоне повышенной послевоенной преступности, резко возросло количеств карманных краж, направленных против американцев. Комендант гайдзинов поставил городским властям следующий ультиматум...

      Либо в течении недели карманники будут обузданы, либо в городе будет объявлено военное положение и улицы начнут патрулировать морские пехотинцы, с правом входить в любое помещение и стрелять на поражение.

      Самое интересное, что Советник подозревал, откуда взялся взрыв карманных краж... Его агентура из криминального мира докладывала, что в конце войны, Императорская Кэмпэйтай*, затребовала у главарей Якудза, предоставить им десяток самых опытных карманников, для какой то секретной работы. Это было нечто вроде курсов, где готовили агентов, которые с помощью карманных краж, должны были добывать информацию, на территории противника. И судя по всему, ученики вернулись на земли Горё, рода Хата.

      Размышления Советника прервал секретарь, доложивший, что пришел его племянник Сухиро. Он уже давно просился на работу в полицию. Отец Сухиро (брат советника), был крупным врачом фармацевтом, экспертом крупнейших фармацевтических фирм, у него дома была своя лаборатория, где он занимался исследованиями, профессор умер пол года назад и некогда попросил двоюродного брата, пристроить куда-нибудь сына. Сухиро был освобожден от военной службы по болезни и имел медицинское образование, работал он в лаборатории при госпитале, но госпиталь расформировали.

      -"Вот что мой мальчик",– начал разговор Советник. – «Ты прекрасно знаешь, что к нам на службу целая очередь, но тебе повезло. Гайдзины, запретили принимать на работу в полицию боевых офицеров Императорской армии, и у меня появились кандидатские вакансии. Но что бы взять тебя на постоянную работу, у меня должен быть серьезный повод. Сейчас большие проблемы с карманными кражами, и ладно бы обворовывали японцев, но у детей Ниппон, увы, теперь нечего брать и эти проклятые хафу взялись за гайдзинов. Так что прояви себя в этой операции, придумай, как с ними справится и место твое»-

      Сухиро вышел из полиции, демонстрируя положенную по данному моменту, легкую улыбку радости на лице, хотя внутренне он был рад еще больше. Он мог достаточно легко выполнить приказ Кэмпэ-сирэйбу...

      На самом деле Сухиро был офицером Кэмпэйтай и так как приказ командования о присоединении к капитуляции до сих пор не поступал, Императорская Кэмпэйтай работала в штатном режиме по коду «Черная Гатана*», то есть в подполье. А приказ был следующим... проверить скорость распространения инфекций в городе, и тут такая официальная возможность.

      Его отец был директором секретного медицинского центра Кэмпэйтай и разрабатывал этническое бактериологическое оружие, то есть бактерии, которые убивали бы только гайдзинов, но дела как понимал Сухиро шли не шатко не валко. Его группа, была несколько в стороне, потому что разрабатывала технологии процесса инфицирования и для этого у них был набор штаммов, практически безвредных бактерий. Они проводили ряд экспериментов в Китае, но теперь в их распоряжении была только родная Ниппон. И тут подвернулся полицейский дядюшка с его заданием.

      На следующий день Сухиро явился к дяде и доложил, что придумал как выявить карманников... Мол, в лаборатории его дяди есть штамм безвредной, но очень заразной краснухи, профессор его вывел, в процессе создания противокраснушной сыворотоки.

      Так что надо взять полсотни кошельков, набить их зараженными штаммом банкнотами, раздать солидно одетым сотрудникам и выпустить их в город. А через пару часов, начать облаву на людей с красными лицами и красными руками.

      А когда дядя поинтересовался, а не станет ли это эпидемией повальной для жителей города, Сухиро его успокоил, объяснив что штамм живет не больше сорока часов и абсолютно безвреден (не считая сыпи).

      Операция прошла блестяще. Было задержано 218 человек, из которых карманниками было 48 единиц (одним из задержанных был перебравший саке мясник с городского рынка, который просто раскраснелся от выпивки).

      А Военная разведка США пришла в дикое возбуждение. Местная агентура сообщила о медицинско-полицейском перфомансе и американцы сразу решили, что это след печально знаменитого Отряда 731*. На дом Сухиро гайдзины вышли на третий день, причем японские полицейские уже были уже на месте, так как новоиспеченный полицейский не вышел на работу, а из его района проживания пришло сообщение о взрыве и пожаре.

      Дом профессора, старой каменной постройки, был разрушен и горел. А в саду, на ритуальном коврике, ничком лежало тело Сухиро, облаченное в белое кимоно, надлежащее самураям, совершающим обряд сеппуку*.

      Две шифровки

      ***

      Заместителю командира Кэмпэ-сирэйбу*, Тюса* Магучи, почтительно докладывает Тайи* Кэмпэй-бунтай* Сухиро.

      Согласно Вашему приказу, мною были проведены полевые испытания препарата «Красная сакура», через 30 -40 минут после контактного инфицирования, у объектов, согласно показаний свидетелей, было замечено массовое покраснение кожи, но данное действие никак не влияло на боеспособность испытуемых объектов. Ослабленный штамм дал результат инфицирования один к четырем. Что при стандартной его модификации, даст выход один к десяти. Очень удачным явился вариант, распространения инфекции через деньги.

      ***

      Командиру группы 5, Тайи Кэмпэй-бунтай Сухиро от Заместителя командира Кэмпэ-сирэйбу, Тюса Магучи.

      Мною только что получен приказ, о прекращении действий всех групп Отряда. Код прекращения «Разбитая яшма». Будьте преданы Императору. Тайсо Банзай.

      ПРИМЕЧАНИЯ

      * Кэмпэйтай – Служба безопасности ИмператорскихСухопутных войск

      *Тайса-лейтенант

      *Гатана – оружие ниндзя, кинжал у которого ножны длиннее клинка, для дополнительного места хранения аксессуаров.

      *Отряд 731 – Японский центр по разработке бактериологического оружия. Находился в Манчжурии. Там производились опыты на пленных. После капитуляции Японии, персонал Отряда, уничтожил всех «пациентов», после чего покончил жизнь самоубийством.

      * Кэмпэ-сирэйбу – Штаб Корпуса Кэмпэйтай

      * Тюса – Подполковник