Текст книги "Плащ, кинжал и А.К.М (СИ)"

Автор книги: Владимир Чекмарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

      Самое интересное, что несколько официальных точек с Кока Колой тоже провели в этом районе подобную акцию, а когда на региональную компанию попыталось наехать ФБР, примчались юристы из головной фирмы и смешали федералов с пылью. А руководитель филиала получил премиальные, ну а то, что шаров было намного больше, никто не заметил.

      Вот так, благодаря жажде наживы и поклонению Золотому тельцу, империалисты потерпели очередное поражение.

Глава 62. Сталин и Паттон против Гаи

      После того, как флаг Победы взвился над Берлином, Германия, как я думаю всем известно, была поделена на зоны оккупации. Советскую, Американскую, Британскую и даже Французскую (как выяснилось, Франция тоже победила во Второй Мировой войне). Поначалу, пока Черчилль не произнес свою знаменитую речь в Фултоне, отношения между Союзниками продолжали быть нормальными, и границы между зонами, для военных союзных армий были более-менее прозрачными, но «режимные» гайки потихонечку затягивались. Ну и Союзнические Разведки на территории Германии, как вы понимаете, работали не покладая рук. Основных цели было три: Сокровища Рейха, Научные тайны Рейха и до кучи военные преступники. В небольшом городке в Американской зоне, в здании комендатуры расположился и штаб одной из групп, работающих по программе Управления стратегических служб США – «Скрепка», охотящихся за немецкими техническими секретами, а заодно и их носителями. Этой группе повезло, надыбать расшифрованные списки немецких секретных ученых-оборонщиков и за этими досье должен быть прилететь специальный курьер УСС, но одна из сотрудниц комендатуры была сторонницей социалистических ценностей и передала эту информацию по команде. И теперь, несколько известных, но не поименованных товарищей и геноссен, сидела в отдельном кабинете местного ресторанчика и думала о том, как бы по ловчее, до приезда курьера, изъять портфель с документами и переправить его на Восток.

      В самом изъятии особой сложности не ожидалось, сотрудники данной группы «Скрепки» были из шпаков, да и в самой комендатуре дисциплиной особо не пахло, так что сержанту МР было достаточно просто войти в здание, тем более в обед, во время которого в помещениях группы было абсолютно пусто (оставлять дежурного в обеденное время, эти шпаки считали нарушением своих гражданских прав). Расположение помещений и шкаф (даже не сейф, ох уж эти штатские), где хранился заветный портфель, были описаны той самой сотрудницей Мартой, но был и еще один нюанс...

      В эти дни данную местность должен был посетить знаменитый генерал Паттон, который как правило строго карал за нарушения армейского порядка на оккупированной территорией, а особенно за транспортный беспорядок, ибо недавно, его джип угнал от штаба пьяный сержант, который два часа колесил по городу и ни один патруль его не остановил. И посему, уже сегодня, на всех перекрестках были усиленные патрули МР*, который проверяли документы у всех водителей транспортных средств, и даже у своих коллег. А учитывая, что в городе шум нельзя было поднимать ни в коем случае, задача стояла серьезная. Владельцы васильковых фуражек, раз за разом прогоняли разные варианты, но никак не находили удобоваримых и тут в кабинет, предварительно постучавшись, вошел геноссе Михель (хозяин этого ресторанчика), а за ним вкатил тележку с закусками здоровенный немец, в Тирольской шляпе и очках, его кузен Франц из провинции. Михель ворчал, что товарищи опять забыли пообедать, а ему отменили заказанный банкет по поводу дня рождения помощника коменданта и все из-за этого Шайзе Паттона.

      Лейтенант с громкой фамилией Иванов, внезапно встрепенулся и уставился на кузена ресторатора. «Эврика» воскликнул он. И тут же выдал коллегам, вроде бы совсем не относящуюся к делу историю... У Иванова как то был скоротечный роман с молодой начинающей актрисой, которая помимо всего, тешила его сплетнями и анекдотами из театрально-киношной жизни. И одна история звучала так:

      "Однажды, Народного артиста СССР Михаила Геловании, прямо со студии вызвали в Кремль. Как раз в это время шли пробы на фильм «Падение Берлина», то есть для Геловани пробы были фикцией, ибо его утвердил сам Верховный, но кто-то стуканул, что костюм для Вождя сшили неправильный и Лучший друг Советских кинематографистов, решил разобраться лично. С Геловани поехал вместе встревоженный режиссер, его тезка, Михаил Чиаурели и поехали они на киносъемочном ЗИСе (подарке Вождя Студии). И вот в центре ночной Москвы, лимузин, но с неправительственными номерами, (надпись киносъемочная была нарисована мелкими буквами и в темноте была не заметна), заметили бдительные гаишники и дали сигнал остановиться.

      Машина остановилась и из нее вышел... СТАЛИН ! Вождь хмуро посмотрев на альгвазилов асфальтовых полей и поинтересовался, какого мол им надо (два Михаила, накануне вызова в Кремль дегустировали присланный с исторической родины коньячок). Бедные гаишники, увлажнив кальсоны, вытянулись по стойке смирно и еще где-то пол часа, после отъезда машины Вождя, боялись сойти с места, но их приключения на этом не закончились. Когда под утро, они остановили невзрачную Эмку, оттуда блеснули пенсне, затененные черной шляпой. Мелкий начальник из Коопторга, так и не понял, почему милиция так истово его приветствует. А для бедных альгвазилов, на сегодня, все что черное и с рогами – было, как минимум быком, а не козой и не коровой*".

      Коллеги недоумевающе уставились на лейтенанта, а он, сделав поистине театральную паузу, позвал хозяина с кузеном и попросив кузена снять шляпу и очки, промолвил: «Товарищи, а вы обратили внимание, как родственник нашего хозяина похож на генерала Паттона !?»

      Дураков за столом не было, фабулу решения поняли и оценили, и срочно приступили к окончательной разработке.

      Геноссе Михель обрадовал трижды. Во-первых, его родственник терпеть не мог американцев, танки которых проехали сквозь сельхозугодия его тетки, практически погубив все хозпостройки, и с радостью примет участие в любой гадости против них, тем более он состоял когда-то в той же секции «Союза Красных Фронтовиков» *, что и Михель.

      Во вторых, в бывшей конюшне, сохранившейся при его ресторане со старых времен, во время войны размещалась офицерская швальня, которую он после капитуляции прибрал у рукам, вместе с запасами тканей, фурнитуры, обуви, пошитых и не дошитых мундиров (в том числе и американских, которые готовились для одной из групп Скорцени, но в дело так и не пошли), он честно сдал часть всего этого в комендатуру, но естественно, самое ценное припрятал и в этой швальне работала его жена, так что с униформой, для операции проблем не было.

      Ну и в-третьих, у Франца был бультерьер, являющийся полной копией верного Вилли генерала Паттона.

      И вот наступил День Х...

      Через пять минут, после начала обеденного перерыва, к комендатуре подъехал сержант МР на Харлее, он вошел в комендатуру, показал часовому какую-то бумажку и приказал проверить печати на его портфеле. Часовой флегматично-презрительно махнул рукой, проходи мол любитель Устава, причем часовой принципиально не сказал, что в нужном сержанту офисе никого нет (МР в армии не любил никто). Сержант прошёл в здание, поднялся на второй этаж, зашел в помещение группы «Скрепки», ну а поменять бумаги в портфелях, после чего у американцев вместо досье, оказалась подшивка «Völkischer Beobachter» за 1940 год, а во вновь опечатанном портфеле «сержанта», соответственно досье на научных гениев Рейха, было минутным делом.

      После чего сержант, разъярённо выкрикивая ругательства, выскочил на улицу мимо улыбающегося часового вскочил в седло мотоцикла и дал по газам.

      Два патруля МР мотоциклист проскочил без проблем, но на выезде из города стоял мотопатруль серьезных служак и перед ними и был разыгран последний акт Марлезонского балета...

      Полицейские услышав звук двигателя, встрепенулись и тут из переулка выехал джип и вильнув заглох у обочины, из джипа вылезла высокая фигура в каске, изрыгающая проклятия, а за ней из машины выпрыгнул известный всем белый бультерьер Вилли.

      Полицейские напряглись. Ведь когда генерал увидит их, то наверняка захочет выместить на них плохое настроение, ибо как и все военные, генерал так же недолюбливал МР. И тут на дороге появился мотоциклист, сержант МР кстати. Генерал остановил его взмахом руки, что-то сказал ему и своему шоферу, взгромоздился на заднее сидение Харлея, взял на руки собаку, поданную шофером и приказал сержанту ехать вперед. Мотоцикл рванул с места, и поднимая клубы пыли проехал мимо вытянувшихся полицейских, которые естественно уже не могли видеть, как через пару километров мотоцикл свернул в рощу, где и упокоился в лесном пруду. А через несколько минут, из рощи выехал опель с карточкой пресса на стекле и телега с крестьянским скарбом, на которой восседали молодой белобрысый парень, довольно скалящийся белый бультерьер и улыбающийся мужик в очках и тирольской шляпе.

      Р.С. То, что в портфеле не досье, а нацистская газета, американцы обнаружили только в Штатах.

      *МР – Military Police Corps – Военная полиция США

      * Союз красных фронтовиков (Roter Frontkämpferbund) или Рот Фронт (Rote Front) – немецкая коммунистическая военно-политическая организация немецких ветеранов Первой Мировой, действовала в 1924-1933 годах.

      * «Я городской житель и в коровах не разбираюсь. Для меня, все что черное и с рогами, это бык»

      Фильм «Похождения Канонира Доллоса»

Глава 63. Страусы м психология

      Чем менее населена местность, тем сложнее, в некотором плане, вести там свою деятельность разведке. Все на виду, все друг друга знают, слабые морально уже давно завербованы. А работать-то все равно надо...

      Через эту долину тянулось шоссе, и тянулось оно к самому удобному перевалу через местную горную гряду, и тянулось оно от одного очень важного порта, где ждали еще более важный груз, важный и финансово, и политически. И тут поступили сведения, что где-то в этих местах имеет быть секретная база потенциального противника. И Центр приказал эту базу срочно найти, а вдруг, не дай Коллонтай, это база диверсантов, которые покусятся на тот самый груз.

      Ну, первым делом, напрягли аналитиков, а куда же без них, но аналитикам для работы нужна информация. Непосредственно в этих местах резидентуры не было, так что, срочно пришлось изыскивать биологов, зоологов и прочих профессоров, едущих проездом из Мехико на Суматру ловить бабочек. И работа закипела.

      Секретный объект, на котором находятся более десяти человек, не может долгое время оставаться незаметным. Потому что дюжина постоянного персонала – это уже минимум тонна продуктов и предметов первой необходимости в месяц, плюс водоснабжение, плюс канализация любого вида, ну, и связь – что радио, что проводная, оставляет свои следы. То есть – зацепиться всегда есть за что. В данной долине был один город населением тысяч за пятьдесят, он же – центр провинции, еще пяток городков поменьше и какое-то количество гасиенд, и даже какие-то монастыри, правда, в основном разрушенные. Гасиенды эти занимались скотоводством. И главенствовали там три Дона, давно поделившие сферы влияния. Для пущего консенсуса он имели личные отряды ранчерос-пистольерос, которые иногда занимались мелкими хищениями скота у конкурентов, на что Доны закрывали глаза, так как этот обоюдный процесс позволял держать мучачос в форме. Существовал негласный лимит на количество похищаемого скота, хотя по негласному же правилу, охрана, если что, вела огонь на поражение, но поводом кровной мести это никогда не было. Но после анализа поступившей информации, гасиенды из числа подозрительных объектов сразу вычеркивались, так как все их владельцы искренне ненавидели гринго, так как экспортные цены на мясо устанавливала американская компания, и были они, по мнению местных скотоводов, унизительно низкими. И еще выяснилась одна интересная деталь: эти гаучо иногда безобразничали вне границ провинции, редко, но достаточно нагло, и по косвенным признакам – иногда даже по заказу.

      А информационная копилка все наполнялась и наполнялась. В главном полицейском управлении провинции вербануть никого не удалось, равно как и в канцелярии алькальда, там уже все нужные люди были кем-то прикормлены и плюс тот ареал явно кто то пас. Но одному из наших засланных казачков, изображавшему для разнообразия не энтомолога, а молодого наследника сумасшедшего миллионера, который должен был согласно завещанию устроить именно в этих местах ферму для разведения страусов, удалось подружиться с неким офицером дорожной полиции. Офицер пребывал в тоске от бесперспективности карьеры и от невозможности поправить свои финансовые дела, поскольку на участке трассы, который он курировал, ездили исключительно скотовозки и рефрижераторы с мясом, которых касаться было просто опасно. Причина была в том, что Доны платили непосредственно начальнику полиции, плюс туристы гринго, с которыми не хотелось связываться и местная мелочь, с которых толку, как со стрижки пекари, визгу много, а шерсти мало. От скуки инспектор стал фиксировать проходящие по трассе в его дежурство автомобили и даже вел какую-то статистику. Узнав об этом хобби полицейского, собеседник велел официанту унести писко и принести французский коньяк, и стал инспектору самым лучшим другом. А аналитики получили очень важную статистическую подборку по местной логистике. И интересный вывод последовал...

      Мясо по трассе возили, как правило, большие рефрижераторы, и, что характерно, в сторону мясокомбината они ехали с выключенной холодильной установкой, а оттуда – с включенной. А пару месяцев тому назад на трассе появился маленький рефрижератор, так у него холодильник работал редко и только на контркурсе с большими собратьями. Похоже клюет, оживились все члены команды.

      Следующим этапом поиска была работа на трассе, и там нашелся весьма удобный для поиска объект: комплекс из кафе и заправки на перекрестке трассы, и второй по важности местной дороги. Водилы там традиционно обедали и общались. Туда и направился страусиный фермер с простоватым лицом и карманами полными песо. Он объяснил шоферам, что хочет купить рефрижератор для перевозки страусиных яиц, но вот машины местных кабальеро слишком большие, а не бывает ли рефрижераторов поменьше. В полемике, развернувшейся в кафе, и всплыл тот самый маленький рефрижератор марки «Форд-транзит», который, как выяснилось, приезжал из соседней провинции, имел её номера и сворачивал с трассы где-то между 210 и 260 километрами, остальное было уже делом техники.

      В данной местности была тайная организация Социалистической Революционной Молодежи, замаскированная под спортивный мотоклуб. Учитывая, что Харлеи – это очень дорого, для Клуба закупили мотороллеры «Шершень», на которых ребята рассекали по городам и весям, подрабатывая заодно курьерами. Вот этих веселых моторизованных комсомольцев и задействовали на разъяснения адресата посещаемого таинственным «неправильным» рефрижератором, и ребята в этом преуспели. На отметке 240 был поворот к воинской части, там дислоцировался саперный батальон с охранной ротой, и туда испокон века никто не совался. Снабжали эту базу с той стороны перевала ежемесячными конвоями из армейских грузовиков, и именно на дорогу, ведущую к этой базе, каждый раз сворачивал таинственный фургон. Проникнуть в окрестности базы было сложно даже Красным мучачос, охрана зверствовала и стреляла если что без предупреждения. Но еще одну странность ребята смогли выяснить: в зону охраны теперь помимо базы входили развалины старинного монастыря, и этот монастырь теперь стоило разъяснить более конкретно. И настало время пистольерос-гаучо, хотя они об этом еще не догадывались.

      Из трех отрядов пистольерос самым неудачливым был отряд с гасиенды Дона Фульхио, и скота они украли меньше других, и самих их обкрадывали чаще, и их налеты в соседних провинциях не имели особых успехов. И Рамиресу, командиру именно этих гаучо, подкинули информацию, что на фургоне, замаскированном под рефрижератор, возят элитную контрабанду. И Рамирес заглотил наживку. В форде-транзит был водитель и два охранника, они положили треть команды Рамиреса и, бросив машину с изрешеченными колесами, ушли в зеленку. В машине взбешенные гаучо нашли несколько комплектов женского белья, косметику, книги, хорошие продукты и элитные спиртные напитки, ну, и кое-чего по мелочи. То есть, практически, стрижка пекари: визгу много, а шерсти мало. Атут еще прилетел военный вертолет, и уцелевшим гаучо пришлось делать ноги. За этим шумом и гамом один из моторизованных комсомольцев смог подобрать на шоссе бутылку очень дорогого Шотландского виски Буннахавэн и пару книжек, «Экспериментальная психология» Вудвортса Роберта и «Четыре квартета» Томаса Элиота.

      Вывод аналитиков был однозначен: тут существует секретная база, но на ней присутствуют весьма высокооплачиваемые специалисты с высоким уровнем интеллекта и, судя по всему, – это научные сотрудники, а не рейнджеры. То есть – угрозы транзитным грузам, перемещаемым по шоссе, данная база, скорее всего, не несет. И последний штрих поставили опять же ребята из мотоклуба: они умудрились сфотографировать монастырь, и на фото явно был виден предохранительный купол какой-то мощной антенны.

      Груз прошел по трассе без проблем, и две сотни импортных танков в соседней стране стали одномоментно еще больше превосходить аналогичные машины потенциального противника.

      Одно слово – аналитика.

Глава 64. Танки и белочки

      Все военные знают, что Боевой приказ – это приказ в квадрате. То есть – к выполнению подлежит более, чем обязательно, да и наказание за не выполнение оного не в пример жестче.

      Но есть человеческий фактор, как среди выполняющих приказы, так и, увы, среди отдающих. Но сначала о танке ПТ-76...

      Эта весьма не плохая четырнадцати тонная машинка была создана в 1950 году, имела хорошую пушку калибра 76 мм ( Паттоны и Чаффи эта пушка щелкала как орехи), скорость «Плавуна*» была 44 км/ч по суше и 10 по воде.

      Так вот, в этот танк был влюблен командующий армией молодой республики, которой помогала в данный момент Родина слонов, водки и ушанок со звездочками. Учитывая, что часть границ с потенциальным противником проходила по широкой реке, генерал-капитан возмечтал об амфибийной механизированной дивизии, которую он видел в виде дюжины «Плавунов» и пары дюжин БТР-50П*. Маловато, конечно, для дивизии, но для тех мест и на армию потянет. К чести молодого государства, военную тайну почти соблюли, и то, что танки были плавающие, агенты супостата не просекли, а вот про БТРы знали точно. Но генерал-капитан даром что отучился три месяца в Москве в академии, уяснил, что главная основа победы, это стратегический запас, и включил в заказ военной техники аж Самоходный понтонный парк на 260 метров длинной. А потом в дело включились снабженцы и прочие складские...

      Сначала прибыли танки, целых одиннадцать штук, их, не снимая брезента, погрузили в трейлеры и экстренно увезли в излучину пограничной реки, на место дислокации будущей дивизии. Пароход с БТР50П*, шедший из Болгарии до порта назначения не дошел, то ли потонул, то ли переадресовали, правды о его судьбе никто из местных так и не узнал. А Понтонный парк привезли, разгрузили и загнали в огромный охраняемый пакгауз. Тут разведчики и диверсанты противника сработали на пять с плюсом... За отдельную плату, складские сотрудники разместили в этом же пакгаузе ящики с контрабандой, которая ближайшей же ночью весело взорвалась, естественно, вместе с понтонным парком. А учитывая, что БТРы не привезли и привозить не собирались, шпионы успокоились и доложили мировому империализму, что внезапное форсирование реки пока не грозит...

      Но генерал-капитан так не думал. Он прекрасно знал, что те одиннадцать танков, что ему прислали, являются плавающими, и еще он вычитал в инструкции, что на броню можно сажать десант, и в голове генерала созрел блестящий план...

      Старшим по команде в будущей броне-амфибийной дивизии был майор Вальтер, как главный советник комдива он осуществлял боевую учебу и все с ней связанное, а учитывая то, что комдив пребывал все время в столицах (как родственник супруги первого заместителя председателя Революционного комитета), майор Вальтер (Вальтер – это псевдоним) и был реальным комдивом. Так вот, майор Вальтер получил секретный пакет, из которого следовало, что скоро начнется рейд дивизии на сопредельную территорию, для чего на усиление дивизии направляется десантная compagnie. Надо сказать, что термин compagnie означал в принципе слово «рота», а местная рота – это не больше полусотни человек, то есть – посадить их на броню одиннадцати петешек и проплыть один фурлонг, было вполне решаемо. Но не знал майор, что генерал, прочитавший в старой брошюре, что на «Плавун» можно посадить десант аж в двадцать человек, послал для операции compagnie в составе аж трехсот штыков. Для боя, конечно, хорошо, но учитывая то, что панцергренадеры были, так сказать, с полной выкладкой, и все вместе весили эдак тонн сорок пять, то переправлять их на броне за один раз было бы катахрезой, причем, с явными последующими бульками.

      Учитывая то, что приказ был боевой, а танкисты и гренадеры ни в чем не виноваты, надо было напрягать солдатскую смекалку. Майор, кстати, тут оную уже напрягал, и, в первую очередь, в сторону сохранения военной тайны. Казармы дивизии были за городом, на территории старого колониального бунгало, окруженного высоким забором и сторожевыми пулеметными вышками. И местное население отнюдь не понаслышке знало, что пулеметы с вышек открывают огонь без предупреждения. То, что танки были плавающими, было секретом даже для части своих. А чтобы усыпить бдительность агентуры противника, кишевшей в ближнем городке, была задумана афера со строительством моста. Для этого был нанят спившийся бельгийский инженер, у которого было сразу две белочки: банановая и коньячная. То есть – порода этих алкогольных животных зависела от потребляемых инженером напитков: после бананового самогона Франсуа был склонен строить плавучий Версаль, а после виски – Брунклинский мост. Был у инженера и третий бзик: он с постоянно-спорадического бодуна искренне считал себя реинкарнацией Матисса, и одевался в блузу и берет завсегдатая Монмартра.

      Очень помогали в решении проблемы затягивания времени местные строители, которые хорошо умели только воровать. Первая партия досок и бревен исчезла в первую же ночь, вместе с гвоздями, скобами, строительными инструментами, сторожем и самими строителями. Так что, раз в неделю, когда инженер пару дней не мог пить физически, ему выделялся отряд сопровождения и небольшое количество строительных материалов, с которыми он прибывал на берег реки и чего-то пытался делать. Кстати, местная контрразведка на Франсуа буквально молилась. Ибо разведка противника кинула все свои ресурсы на то, чтобы споить инженера и не дать ему заняться стройкой. Так что, контрразведчики вольготно дежурили в любимом кабачке Франсуа и ждали, кто же его будет угощать, дабы взять очередного агента неоколониализма в разработку.

      Продумав ситуацию окончательно, майор Вальтер вручил курьеру пакет с новыми координатами дислокации, а сам начал действовать...

      Во-первых, был пущен слух, что строительство моста переносится выше по реке, и по этому поводу из расположения ушел караван с досками и бревнами. Во-вторых, была оцеплена и объявлена запретная зона ночных учений, под коим соусом трейлеры с танками ушли в ночь. В-третьих, в десятке километров, в низине окруженной зарослями, закипела работа, туда же были передислоцированы танки, и там же ждали панцергренадеров.

      Майор решил четко и просто. Если посадить на каждый танк по тридцать человек с боекомплектом и прочими прибамбасами, то бедный «Плавун» двести метров не проплывет, и, как минимум, застрянет в прибрежном иле, причем, два раза, хотя, вполне хватило бы и одного.

      По этому поводу майор приказал сделать двадцать плотов, из расчета два плота на один танк (командирский плыл без плота, но с четырьмя разведчиками на броне). То есть – за десятью танками должны были плыть на буксире по паре плотов, несущих на себе по пятнадцать солдат с полной выкладкой. Испытания прошли успешно. Ну, а в день "Д" и в час "Х", амфибийная дивизия «Фридрих Энгельс» форсировала реку и с налету взяла город, указанный в приказе. Ввиду непонятного отсутствия официального комдива, в бой дивизию повел майор Вальтер.

      Р.S.

      Плоты сперли через пару часов после ухода танков за тет-де-пон. Африка-с.

      Р.S.S.

      Официальный комдив, по дороге к новому месту дислокации дивизии, заехал перекусить в любимый кабачок Франсуа, где с ним и одуревшими от безделья контрразведчиками назюзюкался до поросячьего визга контрабандной текилой, конфискованной где-то альгвазилами и проданной ими же Франсуа, и вообще там завис. Как выяснилось опытным путем, у него вместо белочки, были крохотные конные амазонки, играющие в салочки между бутылками и стаканами. Причем на третий день их видели и его собутыльники.

      «Плавун» – так в войсках прозвали ПТ-76.

      БТР-50П – советский плавающий бронетранспортер.

Глава 65. Тюнинг для лузера

      Коллекционеры делятся, примерно, на три градации. Самая простая – это те, кто коллекционирует что-либо просто так, без фанатизма, и знание предмета коллекционирования у них среднее (как, впрочем, и возможности). Самая высшая – это коллекционеры с возможностями и прекрасным знанием предмета, а самая своеобразная – это коллекционеры из богатых лузеров, которые ничего не понимают в предмете, и поэтому являются приманкой для аферистов всех сортов – от Энди Такера до Элмира фон Хори*. Но, если фон Хори не нужна была техническая поддержка , то Энди Такер обходился без неё далеко не всегда. А куда уж деваться простым людям, так сказать имеющим отношение, но выполняющим задание...

      Задания в таких случаях бываю весьма своеобразными, и конечная цель их является порой секретом даже для исполнителей, а вот методика и обеспечение задачи как раз целиком ложится на плечи рыцарей плаща и автоматического пистолета Стечкина. И тут было все как обычно...

      Так сложилось, что в одной цветущей стране, омываемой водами сразу двух океанов, жил некий богатый пенсионер. Хоть он был и гринго, но местные пейзане его обожали: привозили ему местные лакомства всех видов и негласно охраняли его усадьбу. Доктор Арчибалд Джоунс (доктор философии) с умилением рассказывал знакомым из Северных штатов про то, какой тут милый и дружелюбный народ, который настолько уважает философов, что абсолютно бесплатно снабжает его полным диапазоном местных деликатесов и бесплатно приставил к нему штат служанок. Не знал бедный гуманитарий, что вовсе не любовь народная сделала его почитаемым, а то, что он, купив дом вместе с землями, мило не обратил на границы земель внимания, и пеоны, увидев, что с них, как с арендаторов, не дерут три шкуры, как ранее, решили всячески задабривать странного гринго. А так, как доктор не общался с местным светом, то все продолжалось в счастливом неведении и взаимному удовольствию.

      Это ранчо Джоунс купил по трем причинам... Во-первых, он получил крупное наследство, во-вторых, он, наконец, смог предаться своему хобби, и, в-третьих, на прилегающих непосредственно к дому территориях, ограниченных забором 2 х 2 мили, был огромный армейский ангар и минисеть прекрасных дорог, а для хобби доктора – это было самое оно, потому что он коллекционировал редкие автомобили. А, учитывая, что Арчибальд был в данном плане полным лузером (интернета тогда еще не было), редкость автомобилей определял он исключительно по своим ощущениям. Так что, ангар был заставлен самыми причудливыми образцами автопромов разных стран, наследство все никак не кончалось, и, почуявшие наживу, жучки от автоколлекционирования периодически наносили доктору визиты, дабы показать фото новых находок. Но, надо сказать, что доктор купив по фото элитную Лянчию Ламбаду (оказавшуюся в результате старым ржавым Фордом), стал сам выезжать на осмотр наиболее дорогих моделей, хотя последний крайне не любил уезжать из своей авто-усадьбы, так как, наконец, более-менее освоился с рулем и стал дни напролет рассекать по усадьбе на своих ретро и не очень авто. И вот этого человека надо было гарантированно выманить из дома хотя бы на сутки, причем, не вызывая у него каких-либо подозрений.

      Главная идея операции лежала на поверхности. Надо было найти такую автоприманку, ради которой клиент точно сорвется из дома хоть на край света, и тут ребятам, как всегда, повезло. Главный из местных по сочувствию идеям социализма был хозяином автосвалки, и мы начали там большую ревизию на тему «из чего бы сделать супер-раритет».

      Было найдено два кандидата на супер-девайсы, танкетка типа Карден-Ллойд* и Трехосный Додж 34*, главное в них было то, что они были почти на ходу, а машины не на ходу клиента не интересовали. Хозяин автосвалки Хосе, естественно, имел представление о рынке раритетов, и сказал, что две, наиболее востребованных модели, – это что-то из автопарка Гитлера и Сталина: спрос и цены тут просто зашкаливают. Из доджа решено было сделать фронтовую машину Кейтеля Skoda-903*, на это худсовет подвигли два литых орла со свастиками, завалявшиеся на свалке с незапамятных времен: они, судя по величине, были с паровоза, но для Кейтеля сойдет, как сказал командир, ну, и шкодовские литые эмблемы были также из коллекции хозяина свалки.

      Но тут началась торговля с Хосе, ибо он хотя и сочувствовал делу Социализма, но был не чужд и мелкобуржуазному чувству наживы. Торговля началась с объявлением Хосе предварительной суммы расходов. С нашей стороны переговоры вел товарищ Т.: он был весьма опытный переговорщик и хороший психолог, так что, при озвучении первой суммы, он сделал лицо юноши-ботаника, идущего на свидание с любимой, но, увидевшего перед её калиткой переползающую дорогу ядовитую змею с пустыми ведрами, и сразу же назвал свой вариант оплаты, который был раз в пять меньше обозначенного Хосе. В ответ на этом Хосе принял настолько возмущенно-испуганное лицо, что на его фоне юная девственница, увидевшая обнаженного Кассиуса Клея, имеющего не имеющие двойных толкований намерения, показалась бы невозмутимой. Короче, процесс пошел, и, рано или поздно, но пришел к консенсусу. Хосе очень хотелось сбыть еще что-нибудь вместо забракованной танкетки, и он рассказал о трехмоторном Westland IV Wessex * (от которого остался, правда, только один мотор и хвост) , и тут большой знаток истории бронетанковых войск, товарищ Б., воскликнул Эврика! Он быстро набросал на листе бумаги схему того, что надо было построить, и привел этим эскизом в восторг и Хосе, и загрустившего было аналитика, который чах над тем, чтобы наши модели вытащили бы сюда авто-лузера, как пробку из бутылки с теплым шампанским.