Текст книги "Философия права. Учебник для вузов"

Глава 4. Философия права в России

Начало преподавания и научной разработки проблем философии права в России относится к XVIII в.[836]836
  См. подробнее: Кузнецов Э.В. Философия права в России. М., 1989. С. 26 и сл.


[Закрыть]. «Наше отношение к западной науке, – писал русский юрист конца XIX в. – начала XX в. И.М. Коркунов, – можно сравнить с отношением глоссаторов к римской юриспруденции. И нам приходилось начинать с усвоения плодов чужой работы, и нам прежде всего надо было подняться до уровня иноземной науки... Тем не менее в каких-нибудь полтораста лет мы почти успели наверстать отделявшую нас от западных юристов разницу в шесть с лишком столетий»[837]837
  Коркунов И.М. История философии права. СПб., 1908. С. 233.


[Закрыть].

Уже в начале XVIII в. по указанию Петра I была переведена работа С. Пуфендорфа "Об обязанностях гражданина и человека". Первыми преподавателями в русских университетах были иностранцы (в основном – немцы, ориентировавшиеся на положения тогдашней немецкой юриспруденции и философии естественного права). Первым русским профессором права был С.Е. Десницкий (1740—1789), который во многом разделял взгляды Г. Гроция о естественном праве. К числу первых работ русских юристов по философии права относится произведение (во многом, правда, компилятивное) В.Т. Золотницкого "Сокращение естественного права, выбранное из разных авторов для пользы Российского общества" (СПб., 1764).

В 1818 г. увидела свет книга русского юриста А.И. Куницына "Право естественное", находившаяся под влиянием идей Канта. Книга эта как проповедующая "вредное учение" вскоре была запрещена правительством, а ее автор был изгнан из Петербургского университета и Александровского лицея.

Заметной вехой в становлении философско-правовых исследований в России явилась "Энциклопедия законоведения"[838]838
  Неволин К. Энциклопедия законоведения. Киев, т. I, 1839. Дореволюционный русский юрист, ученик Б.И. Чичерина И.В. Михайловский характеризовал Неволина как основателя философии права в России. – Михайловский И.В. Очерки философии права. Томск, Т. I, 1914. С. 36. См. также: Кузнецов Э.В. Указ. соч. С. 101.


[Закрыть] К.А. Неволина, профессора Киевского университета. Он был одним из немногих (наряду с И.Г. Редкиным, И.В. Киреевским) русских слушателей лекций Гегеля в Берлинском университете и хорошо знал о состоянии европейской философии права в то время.

Задачи научного законоведения Неволин освещал с позиции различения естественного права (естественного закона) и позитивного права (положительного закона). При этом естественный закон он трактовал как "идею законодательства" (т. е. как правовое начало, как правовую сущность позитивного закона), а позитивный закон – как ее "проявление"[839]839
  Неволин К. Указ. соч. С. 52.


[Закрыть]. Свой философскоправовой подход к закону он обосновывал так: существо закона – это правда, а «существо правды может быть определено только в философии»[840]840
  Там же. С. 23.


[Закрыть].

Такая трактовка смысла философского изучения права и закона вполне созвучна гегелевскому подходу. Хотя вполне гегельянцем Неволин не был, однако он в своей "Энциклопедии законоведения" использовал ряд идей и методологических подходов гегелевского учения. Так, в значительной мере гегельянски трактует К. Неволин проблему сущности воли в ее связи с правом и вопрос о ступенях развития воли; влияние Гегеля присутствует и при освещении им проблем соотношения сущности и явления, необходимости и случайности, объективного и субъективного, исторического и логического применительно к тематике энциклопедии законоведения[841]841
  Там же. С. 24—30, 152—153, 156, 628, 633.


[Закрыть].

Обстоятельно освещая основные положения гегелевской философии права, К. Неволин к ее достоинствам относит неразрывное единство субъективного и объективного моментов развития идеи, преодоление разрыва между правом и нравственностью, правом и политикой, философское разрешение всех важнейших вопросов политики на базе права. При определении специфики гегелевской философии права в соответствии с концепциями древних и новых авторов К. Неволин вполне адекватно собственным представлениям Гегеля отмечает, что Гегель стремился "примирить древний – объективный и новый – субъективный образ воззрения на предметы законодательства друг с другом"[842]842
  Там же. С. 629.


[Закрыть]. Весьма высоко, хотя и с некоторым критическим расхождением, звучит общая оценка гегелевской философии права со стороны К. Неволина. «Все части великого здания права у Гегеля, – пишет он, – отделаны с величайшим искусством и даже изяществом; целое отличается внутреннею твердостью. Но эта философия права находится слишком много под влиянием духа своего времени. Она слишком мало приписывает важности духу других времен и веков. В этом заключается ее несовершенство»[843]843
  Там же. С. 628.


[Закрыть].

"Энциклопедия законоведения" К. Неволина – первая в России философско-правовая работа, в которой нашли отражение как высокая оценка гегелевской философии права, так и использование ряда ее идей и положений.

К идеям гегелевской философии права обращались в дальнейшем и другие юристы (И.Г. Редкий, И. Максимович, А.Д. Градовский, Б.И. Чичерин, И.И. Новгородцев и др.).

В первый период своей преподавательской деятельности в Московском университете (после возвращения из Германии) И.Г. Редкий исходил во многом из гегельянских представлений. К этому времени относятся его гегельянские статьи "Обозрение гегелевской логики" (журнал "Москвитянин" 1841 г., ч.4, кн.8), "Об уголовной кодификации" ("Юридические записки", ч. ІІ, 1842 г.), "Какое образование требуется современностью от русского правоведа?" (М., 1846 г.).

В 1848 г. И.Г. Редкий за причастность к "вольнодумству" был отстранен от преподавательской работы, к которой он вновь был допущен лишь в 1863 г. в качестве профессора Петербургского университета. В этот второй период своей творческой деятельности И.Г. Редкий в своих лекциях по энциклопедии юридических и политических наук, а также в работах по истории философии права стоит по существу на позитивистских позициях и критикует гегелевские взгляды. Признавая гегелевскую философию в качестве вершины духовного развития для прошлого времени, И.Г. Редкий исходит из того, что в условиях современности на смену спекулятивной философии закономерно пришла положительная философия[844]844
  См.. Редкий И.Г. Энциклопедия юридических и политических наук. СПб., 1872-1873. С. 18.


[Закрыть].

И.Г. Редкий различал три способа (или метода) систематического научного освещения права: органический, диалектический и генетический. Органический способ – наименее научный из всех систематических способов; генетический способ, который развивает сам И.Г. Редкий, и есть, по его представлениям, подлинно научный (в духе позитивизма).

При характеристике диалектического метода Редкий подробно останавливается на гегелевской диалектике. При этом он, расходясь с другими позитивистскими критиками Гегеля, признает в качестве важной заслуги немецкого философа содействие постановке вопроса о подлинном научном методе. "Гегель, – пишет он, – оставил по себе тот важный, глубокий след, который состоит в постановлении, хотя и не решении, задачи, выполнение которой и есть идеал истинного, методического в строжайшем смысле этого слова изложения содержания нашей науки"[845]845
  Там же. С. 122.


[Закрыть].

В содержательном плане Редкий критикует ряд положений гегелевской философии права с достаточно либеральных позиций. Так, он критикует гегелевскую концепцию нравственности за игнорирование права и морали индивида. "Гегель, – отмечает Редкий, – напитанный античным духом, в особенности духом Платона и Аристотеля, предает индивида своим нравственным организмам так, что индивиды поглощаются ими, в особенности же – в самом высшем организме – в государстве"[846]846
  Там же. С. 1744.


[Закрыть].

В 7-томном издании лекций И.Г. Редкина по истории философии права речь идет лишь об античности, однако во вступительных лекциях (том первый) затрагиваются также общие вопросы философии права и ее истории.

Философия права, согласно Редкину, является юридической дисциплиной, поскольку общим предметом и философии права, и позитивной юриспруденции является право. При этом содержанием положительной юриспруденции является "положительное право, право реальное, действительное, т. е. когда-либо и где-либо положенное, установленное в действительности, в реальности, в каком-либо государстве или обществе вообще, в виде законодательного или обычного права"[847]847
  Редкий И.Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. Т. I. СПб., 1889. С. 200.


[Закрыть].

Отличительная же особенность философии права состоит в том, что она "имеет своим содержанием философское, естественное или природное, рациональное, т. е. мыслимое разумом человеческим, право, или идеальное право, первообраз права (jus naturale или jus naturae), имея в виду представить то, что праведно и справедливо (justum) или в чем состоит правда и справедливость (justitia)"[848]848
  Там же.


[Закрыть].

Понятие "философское право" в качестве синонима естественного, разумного права восходит к гегелевской философии права, однако в содержательном плане оно трактуется Редкиным в духе либеральных идей. Так, во вступительной лекции 1876/1877 учебного года Редкий, наряду с антииндивидуализмом гегелевской философии права, подвергает критике гегелевскую концепцию войны и всемирно-исторического права ведущей в данную эпоху нации. Гегеля и его последователей Редкий упрекает в сведении права к силе. "Такая Гегелева теория войны, – пишет он, – комбинируется теперь с известной теорией Дарвина о борьбе в природе за существование, так что право силы возвысилось теперь на степень всеобщего закона природы, равно как и истории человечества"[849]849
  Там же. С. 171.


[Закрыть]. И далее по поводу тезиса: «сила и есть право» И.Г. Редкий замечает: "Это совершенно гармонирует с тою общею мыслью, что все действительное разумно, как и все разумное действительно. Но таким образом оправдывается всякое неправо, всякая неправда и несправедливость[850]850
  Там же. С. 173.


[Закрыть].

Идеи гегелевской философии права оказали определенное влияние и на взгляды известного русского профессора государственного права А.Д. Градовского[851]851
  См.: А.Ш. Краткий очерк жизни и деятельности А.Д. Градовского // Градовский А.Д. Собр. соч. Т. IX. СПб., 1904. С. I– VII.


[Закрыть]. Не будучи гегельянцем, он использовал ряд идей Гегеля. Так, его теоретические представления о месте и роли государства в обеспечении исторического прогресса, о государственно-организованной форме выступления различных народов на арене всемирной истории, его стремление историческое освещение проблем государства, права, политики, нравственности, свободы и т. д. дополнить философским постижением лежащих в их основе идей и понятий, критицизм к революционным теориям, ко всякого рода абстракциям, социально-политическим и государственно-правовым утопиям, попытки «разумного» примирения преобразовательных и охранительных начал общественной и политической жизни во многом опирались на положения гегелевской философии права. Показательно в этом плане, в частности, то обстоятельство, что в докторской диссертации А.Д. Градовский, обосновывая методологию своего анализа и подчеркивая недостаточность простого исторического освещения государственно-правовых институтов, прямо ссылается на Гегеля и его методологические положения об идее как единстве понятия и действительности[852]852
  См.: Градовский А.Д. Собр. соч. Т. IX. С. XV.


[Закрыть].

Прямо гегелевской философии права посвящена приуроченная к столетию со дня рождения философа большая статья А.Д. Градовского "Политическая философия Гегеля"[853]853
  Градовский А.Д. Собр. соч. СПб., 1899. С. 269—310. (Статья эта впервые была напечатана в июльском номере «Журнала Министерства Народного Просвещения» за 1870 г.).


[Закрыть]. Написанная с целью дать русскому читателю возможно полное представление о системе политико-правовой философии Гегеля (А.Д. Градовский намеревался в том же духе осветить взгляды Канта, Фихте, Конта и других мыслителей), статья Градовского отличается большой гегелеведческой культурой и компетенцией автора. Так, знаменитый гегелевский тезис о тождестве разумного и действительного Градовский трактует не в духе примирения со всем позитивно данным, а с явной критичностью к отрицательным аспектам существующего.

"Неправда, преступление, насилие, – подчеркивает он, – суть явления ничтожные, призраки, не имеющие действительности и права существования"[854]854
  Градовский А.Д. Собр. соч. Т. III. С. 283.


[Закрыть].

Представляет интерес и методологический подход Градовского к истории философии права, его стремление сосредоточить внимание на собственно теоретических положениях соответствующего учения, а не на политико-идеологических оценках его автора.

Так, от прямых политических оценок гегелевской философии права А.Д. Градовский, как об этом свидетельствует его статья "Что такое консерватизм?" (1880 г.), воздерживается по принципиальным теоретическим соображениям. Гегель для А.Д. Градовского, прежде всего, философ, а применительно к философу, замечает он, уместно говорить о его идеализме, реализме или позитивизме, но не о том, консерватор он или прогрессист, либерал или абсолютист. Такие характеристики говорят лишь об отношении философа к практическим вопросам общественной жизни. "Но подобное отношение к общественным вопросам, – подчеркивает Градовский, – нисколько не определяет существа философской системы как таковой. На почве идеализма могут одинаково развиться направления в общественном отношении и консервативные, и прогрессивные. Существо, например, Гегелевой философии определяется не тем, что Гегель лично идеализировал прусский государственный строй; так называемая левая сторона гегельянцев сделала иное практическое применение из его философских начал"[855]855
  Там же. С. 314.


[Закрыть].

Такой подход к истории философии права свидетельствует не о политическом индифферентизме позиции Градовского или самих философских учений, а о необходимости учета того обстоятельства, что между соответствующими философскими концепциями и политикоидеологическими воззрениями нет прямой, механической связи, и одно не следует подменять другим.

Много внимания гегелевской философии права уделено в творчестве Б.И. Чичерина и И.И. Новгородцева, где интерпретация учения Гегеля тесно увязывается с обоснованием и развитием своих собственных оригинальных философско-правовых концепций (подробнее их взгляды будут освещены в следующих параграфах).

Наиболее видным представителем юридического позитивизма в России был Г.Ф. Шершеневич (1863—1912), который в своих работах[856]856
  См.: Шершеневич Г.Ф. История философии права. Спб., 1907; Он же. Общая теория права. Вып. 1—4. М, 1911—1913. 516 Раздел V. История философии права и современность


[Закрыть] по гражданскому праву, истории философии права и теории права развивал формально-догматическую трактовку права, опираясь на позитивистскую философию О. Конта и Дж. Ст. Милля и продолжая традиции английской аналитической школы (Дж. Остин) и континентального юридического позитивизма («ранний» Р. Иеринг, К. Бергбом и др.). В содержательном плане его взгляды и труды по теории права и гражданскому праву отвечали задачам развития русского права и русской юриспруденции в период формирования в России буржуазного законодательства.

Критикуя исторически сложившуюся философию права как философию естественного права (с его противопоставлением позитивному праву и т. д.), Шершеневич замечает, что она создана философами, профессионально не знавшими действительного права и задач правоведения[857]857
  См. подробнее: Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978. С. 30 и ел.; Кузнецов Э.Ф. Указ. соч. С. 48—50.


[Закрыть]. В противовес этому Шершеневич выступает за философию позитивного права, которая своими критическими исследованиями действующего права и понятийного аппарата юриспруденции и своими предложениями о совершенствовании права (положениями о том, каким должно быть право) должна решать важные задачи правоведения «в сфере критики и политики»[858]858
  Шершеневич Г.Ф. Философия права. Т. I. Вып. 4. М., 1911. С. 805.


[Закрыть] права.

Такая позитивистская философия права, согласно Шершеневичу, включает в себя общую теорию права (в качестве теоретической части философии права), историю философии права и политику права.

Неопозитивистские взгляды в их экстремистской версии развивал В.Д. Катков, который утверждал, что "право есть закон в широком смысле", и стремился полностью преодолеть понятие "право" как "плод схоластики и рабства мышления" и заменить "право" властным "законом"[859]859
  Катков В.Д. Реформированная общим языковедением логика и юриспруденция. Одесса, 1913. С. 407.


[Закрыть]. "Нет, – писал он, – особого явления «право», в том смысле, в каком существуют такие особые явления, как «закон», «государство», «правило» или «норма поведения»[860]860
  Там же. С. 391.


[Закрыть].

Заметное развитие – в целом с позитивистских позиций – в дореволюционной России получили социология права и психология права[861]861
  См. подробнее: Зорькин В.Д. Указ. соч. С. 102 и сл.


[Закрыть].

Так, различные концепции социологии права в конце XIX – начале XX в. развивали И.М. Коркунов (право как разграничение интересов, как "должный порядок общественных отношений"), М.М. Ковалевский (либеральная генетическая социология права как часть общей социологии, историко-сравнительная юриспруденция, обусловленность права "ростом культуры и гражданственности"), С.А. Муромцев (либеральная концепция права как правопорядка – совокупности юридических отношений).

Оригинальная психологическая теория права была разработана Л.И. Петражицким (1867—1931), согласно которому право есть психический фактор общественной жизни, "этические переживания, эмоции которых имеют атрибутивный характер", т. е. связаны с притязанием[862]862
  Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 1909. С 85.


[Закрыть]. «Наши права, – отмечал он, – суть закрепленные за нами, принадлежащие нам, как наш актив, долги других лиц»[863]863
  Там же. С. 51.


[Закрыть].

Что же касается права как объективной системы норм, то это, согласно Петражицкому, "фантазия", "эмоциональная проекция" – "императивно-атрибутивные нормы (проекционное объективное право)". В своей концепции "политики права" Петражицкий (как и с других позиций – Муромцев, Ковалевский, Чичерин, Новгородцев, Б.А. Кистяковский и другие либеральные русские юристы) выступал за реформистский путь преобразования России в парламентарное, конституционно-правовое государство[864]864
  Там же. С. 42, 86—87.


[Закрыть].

В философско-правовых воззрениях Б.А. Кистяковского[865]865
  Кистяковский Б.А. Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права. М., 1916.


[Закрыть] идеи неокантианства и трактовка естественного права в духе ценностей либерализма, неотчуждаемых прав и свобод личности, правовой государственности и т. д. сочетались с религиозно-нравственным восприятием «правды социализма» (И.А. Бердяев) в смысле необходимости справедливого решения социального вопроса и защиты неимущих на основе христианских представлений об осуществлении «солидарных интересов людей»[866]866
  Там же. С. 554.


[Закрыть].

Так, в очерке "Государство и личность", который представлял собой доработку его более ранней статьи "Государство правовое и социалистическое" (1906 г.), Б.А. Кистяковский, характеризуя правовое государство как "высшую форму государственного бытия", выработанную до сих пор человечеством, продолжает: "В идеале утверждаются и постулируются более высокие формы государственности, например, социально-справедливое или социалистическое государство"[867]867
  Там же. С. 556.


[Закрыть]. Такое социалистическое государство, по представлениям Б.А. Кистяковского, тоже будет правовым государством, его дальнейшим развитием после капитализма, в условиях превращения «собственности привилегированных групп в общенародное достояние»[868]868
  Там же. С. 576.


[Закрыть].

Либерально-социалистические взгляды в то время развивали и некоторые другие мыслители (в основном бывшие "легальные" марксисты).

В 1909 г. (с участием Б.А. Кистяковского) вышел в свет сборник статей известных философов и публицистов о русской интеллигенции "Вехи"[869]869
  См.: Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. М, 1990. Авторами статей сборника были И.А. Бердяев, С. И. Булгаков, М.О. Гергиензон, А.С. Изгоев, Б.А. Кистяковский, И.Б. Струве, С. Л. Франк.


[Закрыть]. Критикуя русскую интеллигенцию за революционный утопизм и правовой нигилизм, авторы «Вех» призывали вернуться к традициям русской религиозной философии, обосновывали необходимость реформистского пути развития России, отстаивали нравственные и правовые ценности свободной личности, провозглашали «первенство духовной жизни над внешними формами общежития»[870]870
  Там же. С. 4.


[Закрыть].

С религиозно-нравственных позиций оригинальные философско-правовые идеи были развиты B.C. Соловьевым и И.А. Бердяевым (подробное освещение их взглядов – в следующих параграфах).