Текст книги "Развод. Прощай, предатель (СИ)"

Автор книги: Вивиан Фокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 23

– Я пришла, чтобы отдать тебе это, – впечатываю в голую грудь Сергея пухлый конверт.

Он накрывает мою руку своей и не дает вырвать ее. Смотрит на меня хищно, слегка прищурившись. Взгляд темнеет, и я предпринимаю еще одну попытку освободиться из его хватки. Тогда Сергей хватает меня за талию и, отбросив на пол конверт, рывком притягивает к своему телу. Я успеваю ахнуть и отвернуться за секунду до поцелуя. Его губы впечатываются в мою скулу, а мой взгляд цепляет разлетевшиеся по дубовому паркету деньги.

Сергей рычит и тащит меня дальше. Прижимает к стене, придавливая своим телом. Я пытаюсь вырваться.

– Пусти, – колочу его по плечам, а он цепляется рукой за широкий ворот моей тонкой кофты и тянет ее вниз. Покрывает поцелуями оголенное плечо, пока я снова и снова предпринимаю попытки освободиться из его цепких объятий. – Пусти меня! Ты не имеешь права меня целовать!

– Да? – рычит он. – А кто имеет? Завела себе уже кого-то?

– Это не твое дело!

– Если завела, то ты обычная шлюха! – рявкает он, слегка отклонившись, и я залепляю ему пощечину. Звон соприкосновения моей ладони с его щекой разлетается по пустому холлу, и я замираю. Сергей оскаливается и облизывает губы. – Блядь, хочется прибить тебя и залюбить до смерти, – тихо произносит он таким тоном, от которого волоски на моем теле становятся дыбом.

– Ты не имеешь права! – снова повторяю я. – Ты утратил его раньше! А вчера подтвердил это!

– Вчера? – хмурится он.

– Ты сделал предложение Виолетте!

– Тебя это не касается.

– Я тоже так считаю, – слегка севшим от обиды голосом отвечаю я. – Поэтому пусти меня! Совет вам да любовь! Не забудь дать ей мое свадебное платье! Как ни крути, оно от самого крутого дизайнера в мире. Твоей… будущей жене оно подойдет!

– Ты же хотела назвать ее иначе. Назови, – иронично усмехается он.

– Потаскухе! – выплевываю слово, которое жгло язык.

– Я смотрю, твой словарный запас пополняется. Это тебе так работа в магазине на пользу идет?

– Я и раньше знала все эти слова, ясно?

– Просто не использовала, – выпаливает он, и мы оба замираем. Я всматриваюсь в глаза мужа.

– Сережа, – выдыхаю. – Откуда ты знаешь, какие слова я использовала раньше?

– Я имею в виду то время, которое я провел с тобой после аварии.

Я прищуриваюсь сильнее и подаюсь немного вперед, будто это поможет мне заглянуть в его голову. Почему у меня такое ощущение, что под этими словами скрыто гораздо больше, чем пытается продемонстрировать мой бывший муж? Почему мое сердце так колотится, будто Сергей признался, что вспомнил меня?

– Ты лжешь, – шепчу я.

– Ты просто веришь в то, во что тебе хочется, – отрезает он, одним предложением убивая всякую надежду.

И в этот момент, пока я все еще ошарашенная, он набрасывается на мой рот. Я не сразу соображаю, что творится, поэтому, почувствовав знакомый вкус, в первые секунды отзываюсь на поцелуй. А прихожу в себя, когда слышу стук сумочки, полетевший на пол. Тогда я прикладываю все имеющиеся у меня силы, чтобы оттолкнуть Сергея. Он от неожиданности делает шаг назад и смотрит на меня, нахмурившись.

– Договор с Верой расторгнут, – задыхаясь, произношу я. – Деньги я тебе вернула. Мне не нужны твои подарки.

Подхватив с пола сумку, спешу к двери, хватаюсь за ручку, но не успеваю дернуть ее на себя, как оказываюсь прижата к двери горячим телом Сергея.

– Сашка, – бормочет он, проводя губами по моей шее и уху. – Потерпи немного, скоро мы снова будем вместе.

Ну хоть убейте! Он говорит так, как раньше. Тем же голосом, тем же завораживающим тембром. Мои глаза закрываются, и я позволяю себе пару секунд поплавать в обмане.

– Я все равно не отпущу тебя, – шепчет он и покрывает поцелуями мое голое плечо. За его губами следует табун мурашек, а сердце просто захлебывается от нежности. Болезненной, мучительной. Плавно перетекающей в агонию. – Ты будешь только моя. Всегда.

– Нет, – шепчу дрожащим голосом, и с ресницы срывается слезинка. – Больше никогда.

Упершись в дверь ладонями, я отталкиваюсь. Как только Сергей отходит, я распахиваю дверь и выбегаю на улицу.

– Миша! Отвези Александру Ивановну! – слышу крик у себя за спиной, но не останавливаюсь.

Выбежав за ворота, бегу по дороге, размазывая слезы. Внутри меня все бурлит и клокочет. Я хочу верить в то, что Сергей вспомнил меня, но в то же время он так яростно это отрицает. Получается, что даже если вспомнил, то ему это не нравится? Тогда какого черта он вообще хочет от меня, черт подери?!

На дорогу падает свет фар приближающейся машины, и я отхожу с асфальта. Здесь нет тротуаров. Кому они нужны в элитном поселке, где все передвигаются на машинах? Автомобиль подъезжает ближе и останавливается. Тут же открывается водительская дверца, и на улицу выскакивает Михаил. Открывает заднюю дверцу, приглашая меня присесть. Он не говорит ни слова. Как будто чувствует, что сейчас даже простое приветствие окончательно выбьет меня из колеи.

Я молча сажусь на кожаное сиденье и, прижавшись к стеклу лбом, наблюдаю за тем, как мимо проносится уже едва различимый из-за темноты пейзаж. В машине тихо играет джаз, пахнет неизменным освежителем с терпкими нотками. И моим мужем. Бывшим мужем. Тем, кто растоптал мое сердце. Раздавил его, раскрошил. Но в мелких осколках все еще теплятся чувства к нему. Какая же я дура! Просто непроходимая!

Когда машина останавливается возле подъезда, я отстегиваю ремень безопасности.

– Спасибо, – благодарю водителя и открываю дверцу.

– Александра Ивановна! – зовет он меня, и я поворачиваю голову, чтобы столкнуться с водителем взглядами в зеркале заднего вида. – Все не то, чем кажется, – произносит он, а я хмурюсь.

– Это вы о чем?

– Просто так сказал, – отвечает он, но смотрит на меня так многозначительно, что по телу прокатывается дрожь.

– Михаил, что за загадки?

– Никаких загадок, – он легонько качает головой. – Просто помните о том, что не всегда то, что мы видим, именно так и выглядит.

Нахмурившись еще сильнее, я сверлю глаза водителя взглядом. Поняв, что он не собирается пояснять свои слова, киваю и выхожу из машины.

Все не то, чем кажется…

Не всегда то, что мы видим, именно так и выглядит…

О чем он, черт возьми?!

Глава 24

Сергей снова пропадает на некоторое время. Я предполагаю, что он готовится к свадьбе. Тот газетный киоск я теперь обхожу стороной. Не хочу смотреть на счастливые лица молодоженов. Пускай они варятся в собственном котле. Я просто… просто хочу зализать свои раны и попытаться забыть все то, что было раньше.

Сегодня у меня выходной, и я впервые за долгое время выбираюсь на прогулку по городу. Весна плавно перетекает в лето, вселяя немного больше оптимизма в мою душу. На улице становится по-летнему тепло, и я, надев тонкое платье и босоножки, еду в центр города.

Раньше моя прогулка заключалась в походах по магазинам и ресторанам, но сейчас я не могу позволить себе ни того, ни другого. Моей зарплаты хватает только на оплату коммунальных услуг и покупку еды. Я заново учусь готовить, и мне даже приносит это удовольствие.

Я бреду по широкой аллее парка, чуть ли не впервые замечая, насколько красив наш город.

Выбравшись из нищеты, я сосредоточилась на благах, которые мне дарил муж. У меня наконец появилась возможность покупать дорогие вещи, питаться в дорогих ресторанах, ездить на элитные курорты. За всей этой мишурой я перестала замечать то, что меня окружает. Оно как будто утратило ценность. Я стала… алчной содержанкой, для которой внешний антураж имел большее значение, чем суть. Сейчас я внезапно начала испытывать за это чувство вины. Как будто я заменила настоящую жизнь картинкой благополучия.

Присев на скамейку, любуюсь на то, как девочка лет пяти, забрав у собаки теннисный мячик, бежит с ним по газону. Собака гонится за ней и игриво пытается забрать, легонько касаясь зубами нежных пальчиков. Девчушка смеется и меняет направление, а собака с радостным лаем бежит за ней. Все в этой сцене прекрасно: ребенок, собака, детский смех, лай животного, солнце, пробивающееся лучами сквозь молодую листву, отец, наблюдающий за ребенком. Все.

Мои внутренности сжимаются от щемящего чувства тоски, смешанного с восторгом. И я хочу быть частью такой жизни. Жизни, не зависящей от благополучия. Когда радости простые, а счастье в каждом мгновении.

Сама не замечаю, как начинаю улыбаться, глядя на эту сцену, и тут вдруг справа слышу голос:

– У вас такая красивая улыбка, что я не смог пройти мимо. – Перевожу взгляд на парня, присевшего рядом. Возле его ноги вьется серого окраса щенок, которого он удерживает на поводке. – Ваша дочь? – кивает он на девочку.

– Н-нет, – растерянно бормочу я.

– Ясно. Я – Платон, – он протягивает руку. Я мешкаю, но потом все же вкладываю свою ладонь в его прохладную. Он легонько сжимает ее. – А вас как зовут?

– Саша, – отвечаю негромко.

– Саша, – повторяет он с очаровательной улыбкой. – Красивое имя. Можем перейти на “ты”? – задает Платон новый вопрос.

Я немного притормаживаю. Такое странное ощущение, когда со мной знакомится мужчина. До Сергея со мной почти никто не знакомился. Я и выглядела тогда как… наверное, среднестатистическая девушка. Только того, что ходила в каких-то обносках. Сейчас, конечно, я выгляжу иначе. На мне дизайнерское платье, такие же босоножки. Мои волосы блестят, аккуратно заплетенные в косу. Правда, от прежнего лоска остались только отголоски. Но, похоже, Платона это не смущает. Он и сам одет довольно простенько. Черные джинсы с дырками на коленях, темно-серая футболка и черные кеды.

Я невольно сравниваю этого парня с Сергеем, и Платон проигрывает, к сожалению. Сергей – он… такой элегантный, собранный. От него веет властью и силой. Платон… обычный. Нормальный. Да, у него приятная улыбка и море очарования, но не цепляет. А, может, мне такой как раз и нужен? Может, я нуждаюсь в мужчине, который будет любить меня, а не позволять любить себя?

– Можем, – наконец отвечаю на его вопрос.

– Ты кого-то ждешь, Саша?

– Нет, просто гуляла и присела отдохнуть.

– Ясно. Я подумал, может, парня своего ждешь.

– У меня нет парня, – отзываюсь я, а потом понимаю, что именно для получения этой информации он и высказал предположение.

– Супер! – радостно восклицает Платон. – Тогда, может, ты согласишься выпить со мной кофе?

– Сейчас для него слишком жарко.

– Тогда лимонад? Мороженое?

Я ловлю боковым взглядом велотележку, которая медленно едет по широкой аллее, и изображенный на ней запотевший стакан лимонада заставляет меня сглотнуть слюну.

– Лимонад, – киваю я на тележку.

– Сейчас все будет, – Платон встает со своего места. – Подержишь Пикселя?

– Кого? – я недоуменно таращусь на Платона а он кивает на щенка и протягивает мне поводок.

– Пикселя. Собаку так зовут.

– Забавная кличка, – усмехаюсь я и беру в руки поводок.

Щенок тут же подскакивает ко мне и запрыгивает передними лапами сначала на скамейку, а потом легонько царапает мои колени, пытаясь забраться ко мне на руки. Бросаю взгляд на Платона. Вдруг он запрещает посторонним гладить свою собаку? Но потом решаю, что в таком случае он бы не доверил его мне. Так что я с чистой совестью Поднимаю Пикселя на руки и усаживаю на колени. Он радостно виляет коротким хвостом и крутится, когда я глажу его, зарываясь пальцами в мягкую шерстку.

– Кажется, кто-то влюбился в тебя, – раздается голос Платона, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него. Он протягивает мне стакан с трубочкой. – Твой лимонад.

Платон садится рядом, а я опускаю Пикселя на землю, но он продолжает царапать мне колени, пытаясь вернуться на руки.

– Прекрати, – Платон отгоняет собаку. – Пиксель, веди себя прилично.

Я смеюсь, глядя на то, как собака, оббежав руку Платона, снова оказывается рядом. Делаю глоток апельсинового лимонада и прищуриваюсь от удовольствия. Это так вкусно, что внутри меня лопаются пузырьки восторга.

– Почему ты дал ему такую кличку? – спрашиваю.

– Я графический дизайнер. В графике все завязано на пикселях. Когда мне подарили этого красавца, я не мог придумать ему кличку, и он неделю отзывался на “Эй, собака!” – со смехом поясняет Платон. – А потом как-то во время работы я бубнил что-то о пикселях, а он укусил меня за палец. И тогда я выкрикнул “Пиксель!”, и он радостно завилял хвостом.

– Сам выбрал себе имя.

– Вряд ли, просто так совпало.

– А у меня никогда не было собаки.

– Почему? Ты их не любишь?

– Люблю, – отвечаю задумчиво. – Просто как-то никогда не задумывалась о том, чтобы завести ее.

– Если хочешь, можешь сделать это прямо сейчас.

– Что? Ты хочешь отдать мне Пикселя?

– Нет, прости. Этот зверь мой, – улыбается Платон. – Но мой друг как раз раздает щенков. Правда, у него болонки, зато чистокровные.

– Он просто так отдает болонок?

– Мне просто так отдаст одного. Хочешь? – спрашивает Платон и уже достает из кармана мобильный телефон.

– Хочу, – бормочу растерянно, не до конца понимая, что я буду делать с собакой.

Но Платон даже не оставляет мне времени на раздумья, как начинает разговор с другом.

Глава 25

Куда мне еще и собака? Самой на жизнь едва хватает, а я еще и домашнее животное завела. Но как можно было отказаться, глядя в эти очаровательные глаза-пуговки?

– Булочка, – произношу я, усадив щенка на диван и сев рядом на пол. Она склоняет голову на бок. – Снежок. Снежинка. Пушок. Пушинка. Облачко. Тучка. Ну давай уже, реагируй как-то, – с улыбкой побуждаю собаку. – Мы должны придумать тебе кличку. Блонди. Люси. Сахарок. – В этот момент она лает дважды, и я широко улыбаюсь. – Сахарок? – снова спрашиваю, а щеночек, вскочив, подходит ко мне и облизывает мой нос. Я щурюсь и смеюсь, а потом беру ее на руки и прижимаю к своему лицу, зарываясь носом в мягкую шерстку.

Не знаю, как так произошло, что я доверилась первому встречному и пошла с ним к неизвестному мне Олегу, чтобы забрать щенка, которого вообще не собиралась заводить. Но уж как вышло. Получив от заводчика массу инструкций по уходу за этой породой, мы с Платоном пошли в ближайший зоомагазин, где я спустила почти все свои деньги на поводок, диванчик для щенка, корм и несколько игрушек.

Мы с Платоном договорились, что встретимся завтра вечером в парке, чтобы выгулять наших собак. А утром я собираюсь на работу, кормлю Сахарок и, надев на нее ошейник, иду на работу.

– Это еще кто такой? – смеется Вера, когда мы с Сахарком заходим в магазин.

– Это мой новый друг. Ее зовут Сахарок, – хвастаюсь коллеге.

– Ее? Кличка для кобеля.

– Ну вот так вот мы с Сахарком решили.

Вера с улыбкой качает головой и идет в подсобку ставить чайник.

А после работы мы с Сахарком спешим в парк, расположенный ближе к моему району. Ехать в центр я отказалась, а Платон сказал, что ему все равно, где выгуливать Пикселя. Мы встречаемся на входе в парк и идем выгуливать наших собак.

С момента первой прогулки проходит целый месяц, и мы с Платоном становимся уже частью жизней друг друга. Встреча в парке для выгула собак становится для нас приятным ежевечерним ритуалом. И, надо сказать, я наконец оживаю. Сергей и чувства к нему постепенно притупляются. Я все реже думаю о бывшем муже, и все чаще – о своем новом знакомом.

Сегодня утром я поняла, что весь месяц Платон рассказывал о себе, но я была более закрытой. Кроме того, что была замужем и что работаю в цветочном магазине, больше я ничего не рассказывала. Он и не требовал, но все равно я чувствую себя как будто обязанной поделиться с ним своей жизнью. Только вот… боюсь того, что он, как и Сергей, начнет пытаться исправить то, что посчитает нужным. Например, начнет обхаживать меня, дарить дорогие подарки, создавать для меня комфорт. Тогда я могу… снова перестать замечать жизнь вокруг, сосредоточившись на материальном. Но с тех пор, как я снова начала чувствовать жизнь и пить ее большими глотками, я так больше не хочу.

Я прихожу в парк к назначенному времени. Сегодня мы встречаемся немного позже, потому что у Платона сдача проекта. Мы с Сахарком успеваем пройти до конца аллеи и вернуться ко входу, как нам навстречу спешат Платон с Пикселем.

– Прости за опоздание, – произносит запыхавшийся Платон. – В последний момент заказчик решил, что хочет все же другой шрифт.

– О, мне жаль.

– Все нормально, – отмахивается он. – Я уже все переделал, и он согласовал. Пойдем?

Наши собаки сплетаются поводками, как делают чаще всего, потому что, едва завидев друг друга, сразу начинают беситься. Мы двигаемся вглубь парка. Я слушаю рассказ Платона об этом заказчике, а он – о забавных клиентах магазина. И все вроде как обычно, но… но что-то изменилось между нами. Я прямо чувствую, как мы утрачиваем легкость общения. Она утекает, как вода сквозь пальцы.

– Платон? – не выдерживаю и прерываю на полуслове.

– Да?

– Что-то не так?

– В каком смысле?

– Не знаю, – всматриваюсь в его карие глаза, которые сегодня больше блуждают, чем сосредоточенно смотрят на меня. – Ты мне скажи. Что-то с тобой не так. Это ты из-за клиента такой?

– Какой?

– Не знаю. Другой.

Он делает глубокий вдох и медленный выдох, а потом останавливается и смотрит на меня в упор.

– Короче, Саш, я это… – он чешет затылок. – Я не умею там это все.

– Что все? Платон, выражайся яснее.

– Ну, это все про отношения, – он показывает жестом на пространство между нами. – Короче, я хочу пригласить тебя на свидание. Вот, – тяжело выдыхает он, а я начинаю улыбаться.

– И ты из-за этого так переживал?

– Ну да, – растерянно отвечает он и слегка хмурится.

– Совершенно зря, – отвечаю с легкостью, на которой сама себя с удивлением ловлю. – Я с радостью пойду с тобой на свидание.

– Правда? – его лицо светлеет от широкой улыбки.

– Правда, – киваю.

– А это… Саш, ничего, что ты только с мужем недавно развелась? Я не буду типа запасным аэродромом?

Я делаю шаг ближе к нему, и его глаза расширяются, когда я сближаю наши лица. Становлюсь на носочки и касаюсь его щеки губами. Всего на короткое мгновение, но этого достаточно, чтобы дать ему понять, что я уверена в своих действиях. Возвращаю пятки на землю и смотрю в глаза Платона.

– Я ведь хочу на свидание с тобой, а не с аэродромом.

Платон беззвучно смеется.

– Тогда ладно. Тут неподалеку есть классное кафе. Там это… итальянская кухня. Пицца вкусная.

– Остановись, – мягко прерываю его. – Я пойду с тобой на свидание, но не сегодня.

– Да? Почему?

– Ну ты же понимаешь, я с работы. Уставшая, в рабочей одежде. А это свидание. Я хочу выглядеть идеально.

– Блин, ты даже в трениках будешь идеальная.

– Мне приятно, но…

– Я понял-понял, – быстро перебивает он. – Свидание должно быть типа запланировано, все дела. Тогда я заеду за тобой. С цветами. Заберу тебя на свидание. Так идет?

– Да.

– И даже надену брюки.

– А вот это не обязательно, – качаю головой. – Я хочу в пиццерию, а классические брюки будут там неуместны. Так что твои очаровательные рваные джинсы отлично подойдут. В субботу. В шесть вечера. Адрес сброшу сообщением.

– Годится, – радостно кивает Платон. – Офигеть, официальное свидание, – улыбается он, и мы продолжаем прогулку.

Офигеть! Официальное свидание!

Я сама в шоке. Интересно, теперь я могу считать, что двинулась дальше, оставив позади своей неудачный брак?

Глава 26

– Может, кетчуп? – суетится Платон, когда нам приносят пиццу. – Или чесночный соус?

Я качаю головой с широкой улыбкой.

– Спасибо, но, думаю, в пицце достаточно томатного соуса.

– Да, точняк, – выдыхает он и наконец берет в руку стакан с соком. – Блин, что-то я нервный какой-то.

– Я тоже так давно была на свиданиях, что нервничаю, – слегка понизив голос, признаюсь.

– По тебе незаметно.

– Значит, мне удается успешно притворяться.

– Так себе качество.

Я бы могла сказать ему, что после пяти лет жизни в высшем обществе притворство становится частью натуры. Но не стану посвящать Платона в свою жизнь. То ли не готова до конца открыться, то ли мне стыдно за то, как я жила. Хотя чего мне стыдиться? Я, как и все, просто хотела беззаботной жизни. И она была таковой до недавнего времени.

Мы болтаем обо всем на свете, кроме моих личных проблем. Платон рассказывает о работе, Пикселе, визите к родителям в предстоящие выходные, а я, как всегда, – о клиентах магазина и Сахарке. Больше мне рассказывать не о чем. Вся моя жизнь сузилась до пределов работы и дома. Это пока еще непривычно для меня, потому что за пять лет я привыкла к насыщенной социальной жизни, а тут мне внезапно пришлось остановиться. Но, наверное, и такое замедление может пойти на пользу.

После пиццерии мы прогуливаемся по парку.

– Так странно гулять без собак, – улыбается Платон.

– Да, мне тоже.

– Но с тобой приятно это делать, – произносит он и внезапно берет меня за руку.

У меня странные ощущения от этого жеста. Казалось бы, вполне закономерно, что наши с ним отношения будут развиваться в эту сторону. Мы оба симпатичны друг другу, сегодня у нас свидание. Было бы, наоборот, странно, если бы Платон не попытался пойти немного дальше. Но я все равно ощущаю какой-то дискомфорт от того, что моя ладонь утопает в чужой. В незнакомой, не такой горячей, как у бывшего мужа, пожатие не такое крепкое и уверенное.

Не хочу никого сравнивать с Сергеем! Хочу забыть его! Хочу наконец увидеть Платона целиком! Перестать пытаться рассмотреть в нем черты другого мужчины, и наслаждаться тем, что он – это он. Но пока это слишком сложно.

Мы доходим до моего дома. Я не забираю свою руку. Хочу дать нам шанс. Попытаться ощутить медленно зарождающуюся связь между нами. И пусть на это уйдет больше времени! Столько, сколько нужно. Нам некуда торопиться. К тому же, мне на самом деле нравится Платон. У нас много общего. Никто из нас не родился с золотой ложкой во рту, каждый пробивался в этой жизни, как мог. Платно многого добился, и я понимаю, что хочу так же. Стать независимой, обрести профессию, от которой раньше отказалась. Перестать считать каждую копейку и наконец дать себе шанс стать по-настоящему цельной и счастливой.

– А где ты учился графическому дизайну? – спрашиваю Платона, когда мы останавливаемся у моего подъезда.

– В универе.

– О, понятно, – чуть скиснув, отзываюсь я.

– Почему ты погрустнела? – спрашивает он и поднимает мою голову за подбородок, чтобы я смотрела ему в глаза.

– Это очень долго. И дорого, наверное.

– Я учился на бюджетном отделении.

– Мне это недоступно. Я ненавидела учиться в школе, и еле ее закончила. Учеба – это не мое. Вот если бы мне сразу давали материал, который пригодится в работе, я была бы счастлива. А все эти теории… я их ненавижу.

– А ты бы хотела стать графическим дизайнером? – спрашивает Платон с горящими глазами.

– Конечно. Это очень интересно. Я вчера в интернете смотрела несколько роликов о твоей работе, и это… круто. Вообще меня привлекают творческие профессии. Я считаю, что люди, способные с нуля создать что-то красивое, – это почти боги.

– Давай я тебя научу! – радостно выпаливает Платон.

– Чему?

– Графическому дизайну, – он просто пожимает плечами.

– Да ты что? Это, наверное, масса времени. К тому же, у меня нет компьютера, чтобы оттачивать навыки.

– У меня есть старенький ноутбук. Программы последнего поколения он, конечно, не тянет, но для обучения и простеньких проектов вполне подойдет.

– Нет, я так не могу, – качаю головой. – Сначала я накоплю себе на технику, а потом…

– Саш, да ладно тебе. Даже если ты добьешь этот ноут, я не буду сожалеть о нем. Давай!

– В тебе столько энтузиазма, – смеюсь я.

– Я еще никогда никого не учил, но хотел бы. И я… с радостью буду помогать тебе, потому что тогда… – он понижает голос и приближает свое лицо к моему. – Тогда смогу проводить с тобой больше времени.

Я чувствую, как воздух между нами потрескивает. Сердце пускается в галоп, взволнованное приближающимся поцелуем. Но не от трепета, а от нежелания допускать этот следующий этап между нами. Как бы мне ни нравился Платон, я пока не чувствую желания переходить с ним на новый уровень. Этот парень мне уже успел стать другом, частью моей жизни, но не до такой степени, чтобы я хотела сблизиться с ним еще сильнее.

Когда Платон еще сильнее приближается ко мне, я слегка поворачиваю голову, и его губы мажут по моей щеке.

– Прости, – бормочет он, отстраняясь. – Рано?

– Немного, – отвечаю, опустив взгляд на асфальт.

– Больше не буду торопиться. Сама скажешь, когда будешь готова, ладно?

– Хорошо, – отвечаю на выдохе.

– Ну что? Тогда до завтра? – он делает шаг назад и выпускает мою ладонь из своей.

– До завтра? – переспрашиваю, не припоминая, договаривались ли мы о новой встрече.

– Ну да. Мы же пойдем выгуливать собак вечером?

– Ах, это. Конечно, – улыбаюсь и тоже желаю шаг назад.

Так, улыбаясь, мы и расходимся. Я до последнего иду спиной вперед, как и Платон. Наконец он разворачивается и уходит в сторону парка, а я натыкаюсь спиной на кого-то.

– Ой, простите, – улыбаюсь и оборачиваюсь.

Улыбка тут же сползает с моих губ, когда я встречаюсь с острым взглядом бывшего мужа.