Текст книги "Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт"

Автор книги: Витезлав Незвал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Но вы же больше ни о чём и не спрашивали!

– Я не спрашивал, потому что они только с вами всё время разговаривают! А знаете что, спрошу-ка я, как они занимаются рыболовством! – сказал Соломенный Губерт и улыбнулся.

Едва он улыбнулся – на небе растаяла тучка. Потом ещё одна и ещё одна. Наконец растаяли все, сколько их в небе было.

Тем временем Негритята доделали работу и пропели:

Не ходи ты, солнце, к западу, Дай нам всяческого запаху!

Подари нам в закрома ты Неземные ароматы!

А когда они спели это, произошло чудо. Из земли проклюнулось множество маленьких цветочков, и чем больше Анечка улыбалась, тем выше они росли, пока не стали большими-большими, вернее сказать, огромными.

– В первый раз такие вижу! – поразилась Анечка.

– А они называются как-нибудь? – спросил Соломенный Губерт Самого Старшего Брата.

– Конечно! У них названия что надо! – ответил Самый Старший Брат и велел Самому Младшему Брату с толком и по порядку рассказать про каждый цветок.

Самый Младший Брат начал объяснять:

– Вон то Волшебное Растение, похожее на молоток, называется Сапожник Холодный Дикорастущий.

– А почему? – спросила Анечка-Невеличка.

– А потому что всё время покачивается, словно гвоздики в подошву заколачивает.

– А как называется красный цветок, у которого рожки и который словно бы вертит головой? – спросил Соломенный Губерт.

– Это наш Бодяк Бодучий. Понюхайте-ка его!

Соломенный Губерт стал нюхать Бодяк Бодучий, а пока он его нюхал, Бодяк Бодучий нацелил рожки и боднул Соломенного Губерта.

– Больно? – спросила Анечка-Невеличка.

– Ничуть! – сказал Соломенный Губерт и в свою очередь боднул Бодяк Бодучий. Бодяк в ответ боднул Соломенного Губерта, и так повторилось несколько раз.

– Он пахнет свежей земляникой, даже ещё лучше, – сказал Соломенный Губерт, наигравшись.

– А как называется вон та бледно-голубая лента, которая красиво скручивается и раскручивается? – спросила Анечка.

– Кружевножка Лентобантичная, – ответил Самый Младший Брат. – А вы к ней подойдите и сами увидите.

Анечка-Невеличка смело направилась к Кружевножке Лентобантичной. Едва она к ней подошла, Кружевножка Лентобантичная начала обвиваться вокруг Анечки и обвила её с ног до шеи.

– Вам очень идёт, – сказал Соломенный Губерт.

Негритята тоже сочли, что Кружевножка Лентобантичная идёт Анечке-Невеличке, очень даже идёт, да и сама Анечка считала, что Кружевножка Лентобантичная ей очень идёт.

– Она пахнет, как сундук со свадебными нарядами, – сказала Анечка.

Тут Кружевножка Лентобантичная начала раскручиваться, пока не раскрутилась совсем, и Анечка пошла с Соломенным Губертом любоваться другими цветами.

Каких тут только не было!

Была Зеватка Снежнонежная, которая только и делала, что широко раскрывала рот, словно бы зевая. Пахла она горьким миндалём.

Был Укусус Блошиный, весь в волосках, словно крапива, но кожу Укусус не обжигал, она только слегка чесалась, и при этом пахло свечечкой.

Была ещё Булочка Одышливая, похожая на булку, намоченную в кофе и непрерывно дышавшую, причём пахло жареными пончиками.

Был Табакур Чубучный. Этот особенно понравился Соломенному Губерту. Табакур и впрямь был похож на курительную трубку, а когда Соломенный Губерт покурил из него, над цветком появился дымок и долго потом висел в воздухе.

Между тем Самый Младший Брат показал Анечке-Невеличке и Соломенному Губерту Волшебное Растение Конёк Фигурный, пахнувшее, как шоколадная конфета. Едва Соломенный Губерт поставил ногу на Конёк Фигурный, тот пришёл в движение и стал выписывать красивые круги и восьмёрки, так что Соломенный Губерт покатался, словно на катке. Анечка тоже покаталась, словно на катке, и хотела было узнать про другие

Волшебные Растения, например про Бочарник Завзятый или про Безза-ботку Плешивую, но не успела. Соломенный Губерт ловко её опередил и спросил Самого Старшего Брата:

– Выходит, вы дипломированные цветоводы?

– Нет, – ответил Самый Старший Брат, – мы скалолазы дипломированные!

– Это я заметил, – сказал Соломенный Губерт. – Но всё-таки я удивлён, что вы не охотитесь на китов и диких зверей, не занимаетесь рыболовством и не воюете.

Самый Старший Брат даже присвистнул от удивления. Самый Младший Брат тоже присвистнул, он тоже очень удивился. А когда оба присвистнули, Самый Старший Брат сказал:

– Этим занимались наши предки. А нам эти дела ни к чему!

– Откуда вы знаете, что этим занимались ваши предки?

– Как же нам не знать! В хижине хранится Летопись нашего Праотца, в которой про всё написано.

– Очень было бы интересно познакомиться с вашей Летописью!

– Прекрасно! Я вам что-нибудь прочту из неё, – сказал Самый Старший Брат.

Один из Младших Братьев сбегал за Летописью, и Самый Старший Брат стал читать вслух.

Прочёл он следующее:

Глава двадцать седьмая, в которой Самый Старший Брат Читает Летопись

В НАЧАЛЕ БЫЛО БОЛЬШОЕ ЧЕРНОЕ ПЕРО.

И это большое черное перо поставило большую черную кляксу.

А поскольку мир возник из большой черной кляксы, люди населявшие его, были только черными. Кровь у этих людей была тоже черного цвета. Но стоило им однажды пораниться, и кровь их тотчас покраснела. Тогда они ужасно испугались. Некоторые с перепугу даже побелели. А побледнев, стали белыми и сразу же переселились в другие края.

Те, кто не побледнел, были очень отважны и стали воинами. Они ловили рыбу, охотились на диких зверей и вели войны.

Ведя воины, они распевали воинственные песни. Охотнее всего распевали они такую воинственную песню:

Тогда пошли они к колдуну-пустыннику и говорят:

–Приплыла Рыба-Кит и всех проглотила.

А колдун-пустынник в ответ:

– Раз она вас проглотила, вы обязаны в ней оставаться. Располагайтесь в Рыбе-Кит как дома.

Расположились они тогда как дома и устроили из Рыбы-Кит здоровенный корабль. Потом проделали в борту окошки и плавали по морю, пока не стали мореходами.

Пели они еще и такую воинственную песню:

Удальцы труба зовет!

Пыж в патрон и кыш перед!

Зверь выходит на опушку -

Попади ему в макушку!

Кто промажет – тот пропал,

К зверю в лапы он попал!

Прибежал дикий зверь и всех растерзал.

С особым удовольствием пели они вот такую воинственную песню:

Братья, не робейте!

В барабаны бейте!

Неприятеля догоним,

Спать в постель его загоним!

Явился неприятель и всех завоевал.

– А что делать нам, если нас растерзал дикий зверь? – спросили те, которых растерзал дикий зверь.

На это колдун ответил:

– Ничего не поделаешь! Если вас растерзал дикий зверь, остается прыгать на одной ножке и гонять собственную голову.

Стали они прыгать на одной ножке и гонять собственную голову, в результате чего научились играть в футбол.

– Ну хорошо, – сказали колдуну те, которых завоевал неприятель, – Что же делать нам, ведь нас завоевали?

Колдун ответил:

– Если вас завоевали, ничего поделать нельзя. Можно только научиться летать и от неприятеля улететь.

– Как же это – ведь мы не птицы?

– А вы постройте воздушный шар, – посоветовал колдун-пустынник.

– Эх и дураки мы, даже и не придумали до сих пор воздушный шар!

Наловили они пузырей в луже и стали на них летать, как на воздушном шаре.

– Полетали, полетали и решили, что лучше летать на воздушном шаре, сем вести войны, и тут же заключили со всеми мир. А когда заключили мир, все пошло прекрасно.

Пишу я эти слова большим гусиным пером, которое было вначале.

А кляксы – долой!

Глава двадцать восьмая, в которой Анечка-Невеличка догадывается, почему у Негритят такая странная Летопись

КОГДА САМЫЙ СТАРШИЙ БРАТ дочитал Летопись, Соломенный Губерт спросил:

– Ваш Праотец, случайно, не озорничал, когда, скажем, выпьет?

– Чего выпьет? – удивился Самый Старший Брат.

– Шампанских Слёз.

– Он бы тогда превратился в Волшебное Растение, которое похоже на бочонок в голубых точках, пахнет палёными кудрями и называется Промашка Лекарственная.

– Тут есть такое?

– Тут нет! – сказал Самый Младший Брат. – Ведь из нас никто никогда не пил Шампанских Слёз, вот оно и не растёт здесь.

– Откуда же вам известно о Промашке Лекарственной? – в свою очередь удивился Соломенный Губерт.

– Мне о ней известно в вашу честь! Ведь придумали же вы про Шампанские Слёзы!

– Придумал! Отгадали! – сказал довольный Соломенный Губерт и спросил: – Значит, ваш Праотец случайно не озорничал?

– Случайно нет! – ответил Самый Младший Брат.

– Значит, озорничал он не случайно!

– Почему вы так решили? – опять удивился Самый Старший Брат.

– Потому что Летопись у вас чудная какая-то! – сказал Соломенный Губерт и спросил Анечку: – Вам не показалось?

– Немного показалось.

– Это почему же она чудная? – спросил Самый Старший Брат.

– Ну как могли те, кого проглотил Кит, взять и прийти к колдуну?

– Очень просто! В колонну по два, – сказал Самый Младший Брат.

– Разве что! – воскликнул Соломенный Губерт. – Я-то думал, они шли по одному, и никак у меня не получалось! По одному Кит бы их не выпустил. Пасть захлопнул бы и не выпустил. Но если они шли в колонну по два, один, вероятно, открывал китовую пасть, а другой проходил и заодно прихватывал первого.

– Очень возможно, – согласился Самый Старший Брат.

– А не кажется ли вам, что ваша Летопись немного перепутана? – спросил Соломенный Губерт.

– Конечно, перепутана! И ещё как! – ответил Самый Старший Брат. – Недаром наш Праотец звался Лилипутаником.

– Значит, и вы зоветесь Лилипутаниками? – заинтересовался Соломенный Губерт.

– Я – только иногда. Например, сейчас. Потому что, когда читал, ещё больше перепутал Летопись.

Анечка огорчилась, что Самый Старший Брат вынужден зваться Лилипутаником, и сказала:

– По-моему, он не должен зваться Лилипутаником, он же не больше нас спутался.

– А мы спутались, по-вашему? – удивился Соломенный Губерт.

– Конечно! Вы разве не спутались? – спросила Анечка Соломенного Губерта.

– Честно говоря, немножко, – признался Соломенный Губерт и слегка зевнул. Зевнув, он спросил Младших Братьев: – Не кажется ли вам, что вы тоже немного спутались?

– Кажется! Кажется! – закричали те и тоже зевнули. А когда зевнули, всё вокруг порозовело – такими розовыми оказались их языки.

Потом Соломенный Губерт спросил Самого Младшего Брата, не кажется ли тому, что и он немного спутался. Самый Младший Брат согласился с таким предположением и тоже зевнул, но так, словно бы глотнул огонёк, – таким розовым оказался его язык, когда он зевнул.

Анечке тоже захотелось зевнуть, однако она застеснялась, ведь зевать пришлось бы в присутствии Соломенного Губерта, Самого Старшего Брата, всех-всех Младших Братьев и, наконец, Самого Младшего Брата. Она прикрыла рот ладошкой и, вместо того чтобы зевнуть, сказала:

– А я знаю, отчего мы все немножко спутались!

– Отчего? – спросили все и зевнули.

– Оттого что нас одурманили Волшебные Растения.

Все обрадовались, узнав в чём причина, а Соломенный Губерт зевнул и спросил Самого Старшего Брата:

– Когда мы не будем спутанные, прочтёте Летопись ещё разок? Но только не перепутанную!

– Конечно. Я ее задом наперёд прочту, – зевнув, пообещал Самый Старший Брат, и все снова зевнули, причём Анечка-Невеличка заметила, что с некоторых пор глаза у неё слипаются, а так как все вокруг только и делали, что зевали, она тоже стала зевать, уже не стесняясь.

Волшебные Растения пахли. Они так сладко пахли, что стало даже смеркаться. И хотя стемнело, откуда-то всё же разливался свет, такой белый, что хотелось зажмуриться. Освещенный этим светом Сапожник Холодный Дикорастущий словно бы заколачивал гвоздики. Кружев-ножка Лентобантичная скручивалась и раскручивалась, Зеватка Снежнонежная широко разевала рот, Укусус Блошиный пахнул свечечкой, а Булочка Одышливая непрерывно дышала. Было так красиво, что Анечка-Невеличка уже не думала ни о чём, а только глядела на Волшебные Растения и вдыхала их одурманивающие запахи.

Самый Старший Брат взмахнул руками, но как-то неуверенно, словно бы и не взмахивал, а все Маленькие Негритята приготовились спеть что-нибудь на сон грядущий, но тоже как-то нехотя, словно бы вовсе и не приготовились.

Однако они всё же приготовились и запели, хотя на этот раз в их пении не было ни складу ни ладу. Спели они вот что:

Доброй ночи, всё на свете!

Доброй ночи, белый свет!

Доброй ночи, птичьи голоса!

Доброй ночи, блохи, спать пора!

Звёзды вон посвистывают, словно птичьи клювики.

Луна позвякивает, словно бубен.

Будь здоров, стеклянный шарик,

Только завтра далеко не закатывайся!

Спите спокойно, пуговички,

Только окажитесь утречком на месте!

Всего хорошего, чёрствая горбушка!

Нас позвали на угощение.

Весь мир уедет на поезде.

Новый – по рельсам прикатит.

Всего хорошего, овечий бубенчик!

Доброй ночи, всё на свете!

Соломенный Губерт расположился на скале, которая вдруг стала мягкой, словно перина. Стоило скале стать мягкой, и Соломенный Губерт почувствовал, что глаза его слипаются. Когда глаза его совсем слиплись, ему пришла в голову какая-то очень важная мысль. Такая важная, что Соломенный Губерт разлепил глаза и сказал:

– Заперли?

– Кто? – хором спросили, разлепив глаза, Негритята.

– Ключом?

– Где?

– Позавчера! – настаивал Соломенный Губерт.

– Как это?

– В десять.

– Кому?

– На два оборота.

– И остальные тоже?

– Конечно!

– Кого чего?

– Тогда всё в порядке, – пробормотал Соломенный Губерт и стал радоваться, что всё оказалось в порядке. Анечка между тем свернулась калачиком, пошевелила губами, словно собираясь что-то сказать, однако ничего не сказала и уснула как убитая.

Соломенный Губерт тоже уснул как убитый. И все Маленькие Негритята уснули как убитые. Все спали.

Что с ними происходило, пока они спали? Что же с ними происходило?

Глава двадцать девятая, в которой мы узнаем, что происходило с Анечкой-Невеличкой, Соломенным Губертом и Негритятами, пока они спали

АНЕЧКА-НЕВЕЛИЧКА ПРИОТКРЫЛА рот, и в нём, откуда ни возьмись, появился кубик сахара. Это был замечательный кубик сахара. А был он замечательный потому, что почти не уменьшался. Анечка-Невеличка втягивала сквозь него все-все ароматы – чудесные эти, одурманивающие ароматы, причём сперва она чувствовала вкус мёда, потом земляники со сливками и, наконец, – апельсинового лимонада. Ох и полакомилась Анечка, ох уж она и полакомилась!

А пока она лакомилась и чудесный сахар потихоньку таял, Анечка сладко спала, точно в колыбели.

Когда засыпал Соломенный Губерт, ему показалось, что сверху опускается что-то очень ароматное и накрывает ему лицо, словно бы желая заслонить от света.

Что же это была за невесомая вещь, опустившаяся Соломенному Губерту на лицо? Уж кто-кто, а Соломенный Губерт знал, что это была его Соломенная Шляпа. Причём была она теперь из марципана, и Соломенный Губерт мог преспокойно обкусывать её поля. До чего же вкусны оказались марципановые поля шляпы! Они были так вкусны, что Соломенный Губерт обкусывал их, как обкусывают ломоть дыни, такие они были вкусные.

А когда он их обкусал, осталась от Соломенной Шляпы как бы маленькая соломенная чашка, в которой шипело ситро. Оно шипело и было холодным-холодным, прямо ледяным. Соломенный Губерт пил его большими глотками, а пока пил и пока оно убывало, убывала и чашка. Наконец, он сделал последний глоток, и соломенная чашка растаяла, словно вафельный стаканчик, когда мы слизываем с него последние капли ванильного мороженого.

Потом Соломенному Губерту сладко-сладко спалось, словно бы спал он на мягком-премягком диване.

Самый Старший Брат, засыпая, ещё немного помахал руками, словно бы показывая Маленьким Негритятам, как надо петь. Потом разинул рот, как будто пел слово «мак», а когда разинул, Маленькие Негритята тоже разинули рты, как будто пели слово «мак».

Стоило им разинуть рты, откуда ни возьмись, появилась стайка жареных рыбок, и рыбки эти влетели в их разинутые рты.

Тогда Маленькие Негритята закрыли рты, и раздалось: хрум-хрум! – так понравились Негритятам рыбки!

Потом все Негритята снова разинули рты, но так, словно бы пели слово «краса», и сразу же впорхнула в их рты стайка жареных чижиков, каждому – один; Самому Старшему Брату – самый большой, Младшим Братьям – поменьше, а Самому Младшему Брату – самый маленький. Тут послышалось – хруп-хруп! – и все Негритята проглотили чижиков.

Потом каждый из них проглотил по печёному кроту, по одному жареному пирожку с муравьиным мармеладом, вкусом напоминавшим мак с мёдом, по клеверному пудингу, причём только и слышно было – ням-ням! – вот как лакомились Негритята!

Вдруг, откуда ни возьмись, прикатил Занимательный Поезд, и вышли из него десять Негритят из племени Рыбушменов.

Они принялись лязгать медными тарелками, да так, что все Маленькие Негритята тотчас проснулись и вскочили на ноги. Соломенный Губерт тоже проснулся и вскочил на ноги, и Анечка-Невеличка тоже проснулась и вскочила на ноги.

Когда Самый Старший Брат увидел, что приехали Негритята из племени Рыбушменов, а не из племени Ли-липутаников, он даже присвистнул от удивления. Младшие Братья тоже присвистнули от удивления, и Самый Младший Брат тоже присвистнул.

– Приветствуем вас, Рыбушмены! Ваши Негритята! – сказал Самый Старший Брат.

– Спасибо вам, Негритята! Ваши Рыбушмены! – ответили Рыбушмены.

– Не перепутали ли вы, случайно, номер Занимательного Поезда? – спросил Самый Старший Брат.

– О нет! – ответили Рыбушмены. – Мы ведь не Лилипутаники.

– Тогда, значит, вас в Мастерской перепутали! – сказал Самый Старший Брат.

– Почему это нас в Мастерской перепутали?

– Наверно, потому, что у них карта спутанная.

– Почему это у них карта спутанная? Они ведь тоже не Лилипутаники!

– Потому что у нас тут – суша, а вы – Рыбушмены, и вам здесь будет тяжело дышаться, – сказал Самый Старший Брат.

– Нам будет легко дышаться, – сказали Рыбушмены и, улыбаясь, прибавили: – Вот вам тяжело будет дышаться.

– Нам-то легко будет дышаться. У нас – л ё г к и е. А у вас жабры. А жабрами у нас не подышишь.

– Наоборот, жабрами-то мы у вас хорошо подышим. А вот за вас беспокоимся. Лёгкими вам дышать будет нелегко.

– Отчего же нелегко? До сих пор мы дышали с удовольствием, и море нам было по колено!

– А теперь будет не по колено. Потому что скоро Потоп.

– Разве будет Потоп? – испуганно спросил Самый Старший Брат.

– Неужели будет Потоп? – спросили все Младшие Братья, а с ними и Самый Младший Брат.

– Настоящий Потоп? – воскликнул Соломенный Губерт.

– Потоп? – ахнула Анечка-Невеличка.

– Да. Будет Потоп. Оттого-то мы тут, – ответили Рыбушмены.

– Как может случиться Потоп, если дыры в морском берегу хорошо заделаны? – спросил Самый Старший Брат.

– Плохо они заделаны! – сказали Рыбушмены.

– Желаете убедиться? – спросил Самый Старший Брат.

– Желаем!

И Рыбушмены со всеми Негритятами отправились убеждаться, хорошо ли заделаны дыры. Соломенный Губерт тоже отправился убеждаться, и Анечка-Невеличка тоже.

Придя на берег, все убедились, что дыры не заделаны вовсе, и сквозь них на Остров уже хлынула вода.

– Кто раскупорил дыры? – воскликнул Самый Старший Брат и запричитал:

– Горе, братья, горе! Разыгралось море. Навалились тучи, Хмуры и могучи. Плачьте! Горе нам!

А Рыбушмены добавили: Так и надо вам!

– Почему нам так и надо? – спросил Самый Старший Брат.

– Потому что дыры раскупорили!

– Мы их не раскупоривали! – закричали хором Маленькие Негритята и начали причитать:

– В чёрной ночи день утоп, Надвигается Потоп, Будут воды притекать, Будут молнии мелькать, Сорок суток будет лить. Что нам делать? Как нам быть? Плачьте, братья! Горе нам!

А Рыбушмены добавили: Плачьте! Так и надо вам!

– Почему нам так и надо? – спросил Самый Старший Брат.

– Потому что не верили, что дыры раскупорены!

– Мы же их не раскупоривали, как же мы могли поверить? – спросили Младшие Братья.

– Уж не вы ли это сделали? – спросила Анечка Соломенного Губерта.

– Конечно, нет! И никому бы не советовал!

– Кто же тогда? – спросили Рыбушмены.

– Пусть объявится тот, кто раскупорил! – прокричали громовым голосом все Маленькие Негритята и Соломенный Губерт. Анечка так рассердилась, что тоже прокричала громовым голосом.

И сразу откуда-то выскочил Кролик. Он весь трясся, причём голова у него была опущена, а уши прижаты.

– Значит, ты раскупорил дыры? – крикнула Анечка, склонившись над дрожащим Кроликом.

Сверкнула молния, и над Островом прокатился оглушительный гром.

– Видишь, видишь, что ты натворил! – запричитала Анечка.

– Он будет казнён! – воскликнул Соломенный Губерт.

Кролика трясло, и, наверно, от тряски из него выпало что-то, похожее на дробинки. Дробинок этих было шесть. Они были зеленоватые и круглые, как полагается дробинкам, но на каждой стояло по букве. На одной буква «Д», на другой– «И», на третьей– «П», на четвёртой– «Л», на пятой– «О» и на шестой буква «М».

– Прочитайте, пожалуйста, что получается! – попросил Самый Старший Брат Соломенного Губерта.

Соломенный Губерт прочёл:

ДИПЛОМ

– Видишь, видишь, – сказала Анечка Кролику, – что ты натворил! Ничего себе Верховный Правитель был в Зоологическом Саду!

Кролика между тем трясло всё сильнее и сильнее. И снова из него выпало несколько дробинок, только на этот раз дробинки были совсем малюсенькие, причём на каждой виднелось по буковке, тоже малюсенькой.

Соломенный Губерт прочитал:

ПРОСТИТЕ МЕНЯ

– Простим его? – спросила Анечка Самого Младшего Брата.

– Раз он подал письменное заявление, придётся! – сказал Самый Младший Брат. И Кролика простили.

Анечка-Невеличка наклонилась к нему и сказала:

– Видишь, видишь, мы тебя простили!

Тут Кролик ещё ужаснее затрясся, словно ему было очень холодно, и выпала из него на кучку дробинок корона из клеверных листиков.

– Видишь, видишь, – сказала Анечка Кролику, – ты перестал быть Верховным Правителем. Теперь ты обыкновенный Кролик и не будешь больше сидеть на спине нашего Большого Друга.

– У меня идея! – вдруг сказал Соломенный Губерт.

– Какая? – спросили все Маленькие Негритята, все Рыбушмены и Анечка-Невеличка.

– Сказочная!

– Поделитесь! – попросили все, как один человек.

– Если все, как один человек, просят поделиться, я поделюсь, – сказал Соломенный Губерт.

И поделился:

– Попали мы в беду? – спросил он.

– Попали, – ответили все, но не как один человек. Ответили все, кроме Рыбушменов.

– А к кому решили мы обратиться, когда попадём в беду? – спросил Соломенный Губерт Анечку.

– К нашему Большому Другу!

– Кто он? – спросили все, как один человек.

– Корабль Пустыни! – ответили Соломенный Губерт с Анечкой-Невеличкой, как два человека.

– Корабль бы нам пригодился, – согласились Негритята.

– То-то и оно! Но как его вызвать? – сказал Соломенный Губерт.

– Я знаю как! – воскликнула Анечка и подняла с кучки дробинок корону из клеверных листиков. Потом наклонилась к Кролику и сказала: – Видишь, видишь, ты нам должен помочь, глупый Кролик. Назначаю тебя снова Верховным Правителем; однако не думай, что я делаю это просто так. Ты должен нам помочь!

Анечка-Невеличка положила Кролику на голову корону из клеверных листиков и сказала:

– Теперь ты, глупый ушастик, опять Верховный Правитель. Отправляйся, пожалуйста, в Зоологический Сад и прикажи Кораблю Пустыни привезти тебя к нам.

Едва на Кролике оказалась корона, он перестал трястись, гордо поднял голову и важно зашевелил носом.

– Только поглядите, как он важничает! – сказала Анечка.

Кролик и вправду страшно важничал, а когда Анечка пожурила его, отвернулся, словно бы не расслышал.

– Не сердитесь, Верховный Правитель! Вы вовсе не глупый ушастик, вы хитрый Верховный Правитель, такой хитрый, что просто ужас! – сказала Анечка. – Очень просим вас, господин Верховный Правитель, поручить Кораблю Пустыни доставить вас к нам.

Кролик церемонно кивнул и, важно шевеля носом, стал кланяться во все стороны, затем он церемонно и важно запрыгал к одной из дыр, а когда исчез в ней, Рыбушмены пожаловались, что им стало тяжело дышаться.

– Нам как-то тяжело дышится! – сказали они и сделали несколько вольных упражнений, чтобы легче дышалось.

Между тем на Остров обрушилась вода. Обрушивалась она большими, просто огромными волнами. А едваона обрушилась, Рыбушмены, которым стало плохо дышаться, бросились к этим волнам. Добежав до них, они весело попрыгали в воду, и сразу же им стало легче дышаться. Дышалось им всё легче и легче, пока не стало дышаться совсем легко.

– Подержите-ка волны, чтобы они так быстро не обрушивались! – крикнул Соломенный Губерт.

Рыбушмены принялись удерживать волны. Это было не просто. Стоило Рыбушменам ухватиться за какую-нибудь волну, та начинала вырываться, так что удержать ее было трудновато. И всё-таки Рыбушмены удерживали волны, борясь с ними, как силачи.

– Сможете подержать ещё минуточку? – спросил Соломенный Губерт.

– Ещё минуточку, похоже, подержим, однако дольше вряд ли, – ответили Рыбушмены, изо всех сил удерживая волны.

– А ещё минутку? – кричал Соломенный Губерт.

– Минутку подержим. Но уж точно, всего минутку.

Наконец они выбились из сил и закричали:

– Мы уже не можем удержать волны!

– Тогда отпускайте! – крикнул Соломенный Губерт, так как заметил, что из большой дыры, которую в давние времена прогрызли мыши, появился Корабль Пустыни.

Рыбушмены отпустили волны, и те покатились по Острову. А Соломенный Губерт, Анечка-Невеличка и все Маленькие Негритята помчались во всю прыть к Кораблю Пустыни.

Корабль Пустыни шёл, медленно покачиваясь, словно бы плыл. Подойдя к Соломенному Губерту, к Анечке и ко всем Маленьким Негритятам, примчавшимся во всю прыть, он, подогнув ноги, лёг. Когда он лёг, на спине его подпрыгнуло что-то маленькое и поникшее. Это был Кролик. Короны на кроличьей голове не было. Мало того – видно было, что с головы этой упал не один ус!

– Видишь, видишь, ты уже опять не Верховный Правитель! – сказала Анечка. – Но не горюй! Ты будешь у нас Кроликом Домашним, и больше ни один ус с твоей головы не упадёт!

Между тем волны катились по Острову так, что страшно было смотреть. Соломенный Губерт предложил Анечке-Невеличке вскарабкаться по его спине на спину Большого Друга. Поскольку Соломенный Губерт предложил это очень вежливо, Анечка-Невеличка не стала стесняться и влезла по его спине на спину Большого Друга. Удобно усевшись там, она подала Соломенному Губерту руку, а поскольку она её так мило подала, не застеснялся и Соломенный Губерт, ухватился за Анечкину руку, влез на спину Большого Друга и удобно устроился впереди Анечки, у которой на коленях сидел Кролик.

Самый Старший Брат взмахнул рукой, словно бы показывая остальным, как надо петь, разбежался и одним махом вспрыгнул на загривок Верблюда. Все Маленькие Негритята вспрыгнули вслед за ним и тоже одним махом, но уже не только на загривок, а куда пришлось.

Поскольку больше некуда было прыгать, Самый Младший Брат прыгнул одним махом за ухо Верблюду и удобно там устроился.

Когда все удобно устроились, Корабль Пустыни встал и, медленно покачиваясь, пошёл. Покачивался он медленно, словно плыл. Куда он плыл? Куда же он плыл?

Глава тридцатая, в которой Корабль Пустыни следует вдоль берега Великого Моря

КОРАБЛЬ ПУСТЫНИ СЛЕДОВАЛ вдоль берега Великого Моря, которое разливалось и разливалось. Анечка-Невеличка никогда ещё не видывала ничего подобного. Море сперва накатывалось на берег, а потом откатывалось назад, словно бы кто-то раскачивал его.

И, накатываясь сперва на берег, а потом откатываясь назад, море так сверкало и переливалось, что у всех рябило в глазах. То оно становилось розовым, словно луг, на котором сплошь растут полевые гвоздики, то голубым, будто страусовое перо, а то вдруг покрывалось позолотой, словно само солнце окунулось в воду.

Соломенный Губерт тоже никогда не видывал такой красоты.

– Оно сверкает и переливается, как будто на воде керосин, – сказал он.

– И правда, похоже, что разлили керосин, – ответила Анечка и добавила: – Но откуда же керосину столько взялось?

– А его везли дырявые корабли.

– Как могли дырявые корабли везти керосин?

– Они везли его, пока не продырявились, – уверенно сказал Соломенный Губерт.

– А отчего они продырявились?

– Разыгралась буря, корабли закачались, попрыгали на волнах, словно пробки, а потом повалились набок. В них втекла вода, и они продырявились!

Пока Соломенный Губерт объяснял, Самый Старший Брат взмахнул рукой, и Маленькие Негритята запели. Самый Младший Брат, сидевший за ухом Корабля Пустыни, тоже запел. Вот что они запели:

По морям зелёным судно

В страны дивные плывёт;

Ветер выдался попутный,

И Сирена вслед поёт:

«Доброго пути, матросы,

Проплывайте стороной,

Тут опасные утёсы,

Тут мой замок водяной!»

«Прекрати, Сирена, пенье!

Странный голос свой умерь!

Знаем, где твои владенья,

Не обманешь нас теперь!»

«Добрый путь вам, мореходы,

Берегитесь острых скал, —

Там ключом вскипают воды,

Страшен чуд морских оскал!»

«Мы давно плывём по свету,

Слышим голос твой давно!

Добрые твои советы —

Наваждение одно!»

И плывут себе матросы

Открывать безвестный свет,

А с волны сладкоголосо

Им поёт Сирена вслед.

Стороной от песни смутной

Мореходы держат путь

И не ведают, что судно

Протекло, и всем – тонуть.

И погибель ждёт их вскоре

В океане голубом.

И звонить им будет море:

Бим-бам, бим-бам,

бим-бам-бом!

И наверно, оттого, что Маленькие Негритята пели складно, причём Самый Младший Брат заботливо пел прямо в ухо Верблюду, из сундучка на спине Верблюда послышался голос, и голос этот сказал:

– Так и быть, расскажу вам сказку про купца Абабу и трёх Сирен, чтобы наше путешествие было приятней!

– Да-да! Расскажите нам сказку про купца Абабу и трёх Сирен, чтобы наше путешествие было приятней! – воскликнула Анечка-Невеличка обрадованно.

Соломенный Губерт тоже обрадовался, и Маленькие Негритята тоже обрадовались, что услышат сказку про купца Абабу и трёх Сирен.

И Корабль Пустыни начал рассказывать.

Глава тридцать первая, в которой Корабль Пустыни рассказывает сказку про купца Абабу и трёх Сирен

Жил во времена царя Валтасара богатый купец по имени Абаба. Было у него столько слитков золота, сколько волос на голове. Одно было плохо: стоило волосу упасть с головы купца, когда он причёсывался, – сразу же один из слитков чернел и превращался в камень. Купец был очень жаден, и каждая такая потеря приводила его в бешенство. И велел он объявить повсюду, что ищет парикмахера, который умел бы причёсывать, не потеряв ни волоска. Воля купца была исполнена, и вот постучался к нему парикмахер по имени Иба Иба и сказал:

– О купец Абаба, я самый лучший цирюльник на свете!

– Если ты самый лучший цирюльник на свете, причеши меня так, чтобы с головы моей не упал ни один волосок, иначе велю тебя отодрать как Сидорову козу.

– Ладно, – сказал Иба Иба и стал причёсывать купца.

Причёсывая, он увидел на купеческой голове Вошь. Цирюльник страшно испугался и сказал:

– Кабы

Враг купца Абабы

Не напал Исподтишка бы!

– Что такое? Уж не вырвал ли ты мне волос? – спросил купец Абаба.